Семен Борисыч вернулся из Хайфы 8 мая. 9-го надел георгиевскую ленточку и пошел к Дому профсоюзов. Да, в Одессе. Он одессит. А в Израиле был на лечении. Как раз всё то время с самого начала майдана в Киеве. И всё, что творилось в Украине зимой и весной - майдан, Крым, сжигание одесситов в его любимом городе, Донбасс - он переживал в Хайфе. И еле дождался, когда врачи разрешат вернуться.  

                           Надо сказать, что Семен Борисыч живет практически на два дома, имея и украинское и израильское гражданства. Имеет в Израиле льготы, как ребенок войны (он родился в 1942 году, когда мать его была в эвакуации в Казахстане), имеет там социальное жилье, пособие. В общем, так сказать, тыл на всякий случай. Ну и лечат его там бесплатно. Две операции было. Сейчас как огурец.                            

                           А дома всё оказалось не так просто. Зять, уроженец западной Украины, человек мало образованный. Семен Борисыч частенько в наших личных с ним беседах сетовал, что дочь в нем нашла. А дочь-то у него, как любая девочка из еврейской семьи - справедливости ради скажу полуеврейской, т.к. жена его украинка, одесситка - это и музыка и танцы и прочие гоголи-моголи.  Так вот этот самый зять так сумел вкупе с украинским телевидением промыть мозги и жене своей и теще, что у Семена Борисыча, так рвавшегося в Одессу, засосало под ложечкой от желания вернуться в Хайфу немедленно. Дело дошло не только до криков и ругани (надо знать Семена Борисыча, этого интеллигентнейшего, умнейшего человека, чтобы понять, что такое для него крик и ругань), но и откровенного исподлобья тяжелого взгляда зятя, когда тот молча попытался сорвать ленточку с груди Семена Борисыча 9 мая.  

                          В этом напряге они живут уже месяц. Когда семья садится вечером смотреть украинские Новости, Семен Борисыч тихо уходит в другую комнату. Как он мне сказал, "я решил, что все войны рано или поздно заканчиваются, а семья остаётся". А потом вздохнул и добавил "Если остаётся."   

                         Последней каплей было, когда (ну не мог он смолчать!) обсуждали с дочерью и женой ситуацию в Донбассе. Когда в ответ на его возглас "Но ведь там бомбят города, гибнут уже и дети!", жена и дочь просто и как-то даже буднично ответили:"Так они ж сами виноваты!"

- Ты знаешь, а мне послышалось "сами себя сожгли", - с горечью добавил Семен Борисыч, рассказывая всё это мне. 

                         С тяжелым сердцем расставались мы с ним. Он уезжал к семье в Одессу. Передавал привет моему мужу, приглашал в Одессу на море. Я юлить не стала и отказалась.

- Я тебя понимаю, - ответил он. - Я и сам не хочу видеть Одессу после всего, что случилось. 

Мы обнялись. 

- Ну что, живы будем - не помрем?,- попытался он мне улыбнуться на прощание. 

                   А я в ответ только кивнула. К горлу внезапно подкатил комок. 

                            Неужели это так просто - убить человека? Даже преступника убить трудно. Многим известно, каково это - убить. Особенно в первый раз. Что же должно произойти с человеком, чтобы он призывал убивать? Только убивать. Вешать. Запросто так. Обыденно. Как муху.  Кто-то робко говорит "не надо".  А ублюдок все равно громче всех "Нет, надо убивать! Дайте его мне!"

                           Всё робко молчишь, бедная моя Одесса? Пока вот такие упыри командуют твоим парадом. 

 

             

                           

 

                     После нашей войны 92-го года я лет 5 или больше не ездила в Кишинев. А когда впервые пришлось ехать (уж не помню по какой надобности), прекрасно помню свой какой-то непонятный страх в поездке. Я не знала, как себя вести в этом городе, мне постоянно очень хотелось вернуться домой. Я понимаю, это всё были последствия войны. Какое-то постоянное ощущение тревоги, как будто в спину кто-то тычет чем-то или хочет пнуть. 

                    И я не знаю, когда теперь я смогу снова поехать в Одессу. Мою любимую, мою такую всегда теплую, радостную Одессу, полную шуток и смеха. А как там теперь смеяться и радоваться? Как, если одесситы позволяют ублюдкам убивать свою Маму?

И я знаю точно, что у меня еще долго будет точно такое же ощущение в этом городе - ощущение незащищенности, неуверенности и тревоги. 

 

        В общем, Евгений Гришковец.

Взято отсюда    -    http://m.kp.ru/daily/26227.5/3110173/

 

После трагедии в Одессе мне дышать нечем

 

Читать далее

«Земля – наш дом» - верна́ формулировка,
Но Шар Земной мне не навек жильё:
Я на работе здесь, в командировке…
На Небесах – Отечество моё.

Кто начал бойню в Одессе

Олег Губарь:

Читать далее

                                http://vvv-ig.livejournal.com/690116.html

 

Мне нельзя плакать. Нет-нет, это не что-то там нервное женское. У меня проблемы со слезными железами. Да я и не жалуюсь. Знаю, что нельзя, и не плачу. Привыкла уже. А со вчерашнего вечера слезы, слезы.... Не могу остановиться. Не могу и не хочу. Мне горько, больно и стыдно. Одессу, мою любимую Одессу вчера растерзали, живьем сожгли. Во время Великой отечественной ее травили газами в катакомбах, но участь Хатыни она сумела избежать. И вот теперь (хотела сказать - в мирное время, но разве оно мирное?) мрази уготовили Одессе участь быть сожженной, растерзанной, растоптанной. Кого-то сожгли, кто-то в это время аплодировал и кричал "Слава Украине", маленькие шлюпки заправляли в этот момент ( какая волчица их родила?) бензином коктейли Молотова, а кто-то стоял и весь этот ужас снимал на телефон. Наверное, чтобы выложить потом на ютубе и получить побольше лайков. Боже мой, что стало с моими соплеменниками? Почему у них народились такие дети? За что? Я не могу писать, мне хочется заснуть и проснуться, чтобы все это оказалось всего лишь тяжелым сном. Но нет. Спать не могу. Плачу, плачу....

                    

                     Были не так давно в Одессе. Всей семьей. С мужем, дочей и зятем. И конечно, как не зайти в "Гамбринус"? То еще одесское место! Старинное, знаменитое. Музычка, опять же, живая. Атмосфе-эра....

                     Попросила у официантов их гамбринусовский плакатик. По приезду домой взяла 2-хлитровую бутыль из-под водки, вылепила из пластики и запекла рака (почти такого, как мы ели), бочечку с пивком, кружечку,  используя декупаж наклеила плакатик, шнурочки пристроила и все оставшееся место точечками разрисовала.

 И вот! Останется память о том посещении. Потому как доча с зятем живут от Одессы далеко. Когда еще посетят сеё знаменательное место?...