Воздушной каретой. |
|
|
Вне контекста. |
Не кури, моя девочка, дым рассеется, боль останется.
Никотиновый привкус только усилит боль.
И свинцового прошлого груз, что из пальца в палец
Перекатывается, перетрется со временем в соль.
Больше спи, моя девочка, сон полезен для организма,
Не смотри по ночам в окно, не пиши стихов.
Замени свои «наплевать» и «похрену» эвфемизмами,
Даже если в этот город больше не возят слов.
Даже если то, что меж ребер давно не зовется сердцем,
И пускай бормочет, как гул проводов в метель.
Вместо рук его научись о чашку горячего чая греться,
И по пальцев щелчку внутри зажигать апрель.
Все пройдет, моя девочка, он останется вне контекста,
Опечаткой в строке, несказанным вслух «прощай»,
Зарубцованной язвой, забытым привкусом детства…
And don't cry, my dear baby, don't cry, don't cry…
(c)
|
|
День Нерожденья. |
|
|
Поговори со мной. |
|
|
Иногда... |
Иногда люди ищут всю жизнь, а иногда находят за день.
Иногда мы ждём, ждём, ждём, а иногда заставляем кого-то ждать нас.
Иногда мы стоим, раскинув руки навстречу ветру, впитывая в себя всю энергию его необузданной свободы, а иногда, запахиваем пальто и завязываем шарф потуже.
Иногда мы плачем от смеха, но последнее время всё чаще смеёмся, чтобы не заплакать.
Иногда мы улыбаемся солнцу, подставив лицо к его тёплым лучам, а иногда надеваем громадные солнечные очки, пытаясь скрыть или скрыться.
Иногда мы встречаем кого-то, и нам кажется - это навсегда, а иногда провожаем, и понимаем, что так и должно было быть.
Иногда мы стремимся к общению, расширяем круг знакомых, куда-то спешим, к кому-то торопимся, а порой хочется просто закрыть глаза, и больше ничего не надо - только ты и тишина, вселяющая спокойствие в твою душу и разум.
Иногда мы требуем шикарных цветов, а иногда букет ромашек для нас роскошь.
Иногда мы прячемся под крыши, навесы, и зонтики, скрываясь от надоедливого дождя, а иногда молим Бога, чтобы этот дождь никогда не заканчивался, и идём, запрокинув голову к небу, и шлёпаем босиком по лужам, и чувствуем абсолютную независимость от людей и бесконечную связь с природой.
Иногда нам проще простого сказать "отстань", а после так нелепо начинаешь скучать по человеку который "приставал" и хочется попросить "пристань ко мне назад, пожалуйста", но произнеся эту фразу про себя, ты решаешь, что вслух она звучит ещё глупее и замолкаешь, в ожидании.
Иногда мы отключаем все телефоны, лишь бы нас никто не побеспокоил, а иногда сидим, обложившись телефонными трубками, и не в силах вздохнуть, дрожим от нетерпения в ожидание одного единственного звонка.
Иногда так хочется высказать всё, что накипело, а иногда, чтобы понять друг друга нужно просто помолчать вместе так о многом.
Иногда мы тянем, тянем, тянем, а потом вдруг становится слишком поздно. И сердце, обрываясь, летит куда-то вниз.
Иногда мы ждём бурных страстей, как в любовном романе, а иногда одного поцелуя достаточно, чтобы почувствовать всю нежность.
Иногда мы боимся упрёков, а потом с вызовом всему миру кричим, доказывая всем свою правоту.
Иногда мы ложимся спать в девять, а иногда не спим по двое суток.
Иногда мы убеждаем всех, что вовсе не мы были инициатором, и что мы абсолютно честны и правы во всем. И обвиняем всё и вся во всех смертных грехах, лишь себя не зачисляя в этот список, а потом вдруг понимаем, что именно мы виноваты в том, что произошло.
Иногда мы наряжаемся в самые шикарные одежды, а иногда несколько дней ходим в той же майке, в которой спим.
Иногда мы кутаемся в одеяло и всё равно не можем согреться, потому что на самом деле нам холодно не снаружи, а там, внутри, в сердце.
Иногда нам так нужно просто обнять кого-то и услышать всего три слова "Всё будет хорошо", и заснуть на чьём-то плече, и выплакаться кому-то, и попросить кого-то остаться, и не оставлять тебя в одиночестве.
|
|
Мне хотелось бы верить. |
|
|
Лето пишет стихи. |
Лето пишет стихи...
Лето пишет стихи. Многоточия ставит небрежно,
Каблучками стуча по асфальту. Пылит и пушит
Тополями июнь, осушая, как школьник прилежный,
Кляксы глупых поступков на чистой страничке души.
Лето пишет стихи. У него неуверенный почерк:
Чуть дрожит, задевая за небо, перо из крыла
Птицы странного цвета, парящей над лесенкой строчек.
(Я не помню, куда эта лесенка раньше вела)
Лето пишет стихи, наполняя чернила черникой.
Абрикосовым солнцем деля на абзацы июль,
Что пророс ветерком и рассыпался пятнами бликов
По траве и по косам, стригущим газоны под нуль.
Лето пишет стихи, как умеет, неловко рифмуя,
И, сбиваясь с анапеста, в ливневых лужах скользит.
То нагонит слегка облака и погоду нахмурит,
То опять засверкает стекляшкой в просохшей грязи.
Лето пишет стихи, не заботясь, что август-неряха
Разбросает листки из блокнота, запутав сюжет.
И ложатся слова бесконечной строкою на плаху
Ровных рельсов судьбы, потерявшей трамвайный билет.
Лето пишет стихи… ©
|
|
Ночным дождем... |
|
|
Ты и я. |
|
|
Гербарий. |
|
|
Милен. |
|
|
Пожар угрожает подмосковному приюту для животных. |
|
|
С острова Дождей. |
|
|
Чистое,Светлое,Волшебное:-) |
|
|
Шесть дней до Зимы. |
|
|
Псина. |
Она была там. Впрочем, как и каждый день. Она - это рыжая беспородная псина, с длинным беспокойным хвостом и большими чёрными глазами. Псина (так я её окрестил про себя) обосновалась за углом мясного пассажа, и обитала там постоянно. Изредка покупатели, выходившие из пассажа с большими пакетами и раскрасневшимися от мороза лицами, умилившись, угощали её рёбрышком или даже кусочком мяса, и она, прижав уши, аккуратно брала у них из рук протянутое лакомство.
Пассаж находился напротив остановки, с которой я почти каждый день ездил на работу, и мой маршрут, соответственно, пролегал мимо Псины. Но она, обычно тихая и приветливая со всеми, по одним только ей понятным причинам, не взлюбила меня с первого взгляда. Как Цербер она охраняла подступы к остановке, рыча и припадая к земле, когда я появлялся в поле её зрения. Делать было нечего - я стал брать с собой маленькие "взятки" - косточку, котлету, недоеденный утром бутерброд. Я кидал ей "пропуск", и, пока она была занята его
поглощением, беспрепятственно подходил к остановке. В нашей "игре" это был своеобразный Рубикон - как только я вставал на плиты остановки, Псина переставала обращать на меня внимание и снова превращалась в тихую, замёрзшую, уставшую собаку, и узнать в ней былого Цербера было никак нельзя.
Время шло, и вскоре собака перестала видеть во мне раздражитель - она привечала меня, игриво помахивая нелепым облезлым хвостом и склоняя на бок голову, как бы приглашая поиграть. Я всё так же, хотя теперь и реже, брал с собой "пропуска", которые теперь были просто угощением. Но сегодня - сегодня у меня был особенный "презент" - кусочек пирога с прошедшего дня рождения сына. А Псина, я это давно заметил, больше всего обожала сладкое. Я специально попросил жену завернуть мне с собой этот кусочек. Для кого? - удивилась она. Для Псины... - жена посмотрела на меня, как на умалишённого, но пирог завернула. Сегодня я в первый раз намеревался дать ей угощение с рук - до этого просто ложил на асфальт.
Я подходил к пассажу, но Псина не встречала меня, как обычно, а лежала, вытянувшись, прямо на посыпанном песком оледеневшем пороге магазина. Это меня насторожило, и я, забывшись, сунул уже приготовленный сладкий кусочек в карман пальто и ускорил шаги.
Псина лежала на боку. Её чёрные глаза были устремлены куда-то в даль, и уже подёрнулись мутной пеленой.
Возле морды застывала на морозе пена.
Из пассажа вышла женщина в ватнике и повязанном сверху фартуке уборщицы, в руках у неё был большой чёрный пакет для мусора.
- Сдохла наконец, окаянная! Вертелась как волчок, всех клиентов распугала! - всплеснула руками женщина. - Ну и ползла бы подыхать к себе за угол, так нет - ей у порога надо. Будто ждала кого-то... - она наклонилась и аккуратно, рукой в перчатке подняла недоеденный собакой кусок мяса.
- Ишь, какой кусок на неё не пожалели! Да отравы пол флакона, а она вона какая живучая, час корчилася. - качая головой, женщина принялась запихивать собаку в пакет.
Я стоял и не мог пошевелиться, словно холод с улицы проник в меня, заморозил и пригвоздил к месту. Внутри было пусто, а горло предательски сжалось. Я судорожно оттянул шарф, чтобы вдохнуть, и резко пошел прочь, в сторону дома. Руки дрожали, и я засунул их в карманы. Одна рука наткнулась на пирог, изрядно размокший в кармане. Я достал его, вернулся к магазину и зачем-то положил его на порог. Уборщица гневно посмотрела на меня и что-то сказала, но я её не услышал. Я думал о том, что сын с пяти лет просит собаку. А мы на день рождения подарили ему велосипед.
© Лилит, 03.08.10
|
|
Нежный август. |
|
|
Обретение. |
|
|
Подзорная труба. |
|
|
Ребекка. |
|
|
