Какие ассоциации возникают при слове "Япония"? Самураи, суши, сакэ, анимэ, хокку - вот, что знает почти каждый приверженец японских обычаев.
Материал этой статьи посвящен относительно новому для западных стран обычаю - японской татуировке.
Истоки появления татуировок относят к тому периоду, который называется Дзюмон ( приблизительно 10 000 лет до н.э.). Само слово "Дзюмон" в буквальном переводе означает "Сплетение веревки".
И правда - древние татуировки(впрочем и те, что дошли до наших дней) больше всего походят на хитросплетение веревок или виноградной лозы. При этом каждый штрих рисунка, каждый нанесенный символ имеет свое особое значение.
Согласно японским верованиям, каждое животное несет в себе символ того или иного человеческого качества. Изображение животных - это символ единения с природой, подобие и гармоничность.
Например, изображение змеи - одно из самых древних художественных мотивов - повышает интеллектуальный уровень человека, развивает интуицию и даже ясновидение. Человек, носящий такой символ, делается более решительным, целеустремленным, активным, его воля становится железной, а дух - непоколебимым. Он преодолевает все жизненные преграды.
Изображение совы наделяло обладателя татуировки мудростью и тайными заниями.
Символ паука носили весьма немногие люди. Паук был символом власти, успеха в делах и стратегического склада ума. Людей, носивших этот символ, побаивались, испытывали к ним уважение и страх.
Изображение тигра было свойственно мастерам боевых искусств. Этот символ вошел не только в культуру татуировок, но и в названия стилей восточных единоборств, таких как ушу и кунг-фу. Тигр символирует большую ловкость и физическую силу. Символ непреклонности и величия.
В древние времена значение татуировки было гораздо более важно, чем в наши дни, они несли в себе понятный каждому смысыл.
Например, по узорам на губах женщины можно было определить, замужем ли она или нет, сколько у нее детей, какой социальный статус занимает она и ее муж.
Татуировки стали широко использоваться членами преступных сообществ - якудзами, что порой подводило их самих, выдавая их пренадлежность к тому или иному клану.
Японская татуировка представляла собой рисунок на религиозные буддийские темы и нередко покрывала большие участки тела - как одежда. Так, например гейши носили татуировки, потому что закон запрещал им быть полностью голыми.
Наверняка такой закон появился так же из культурных предпочетений, поскольку для японцев обнаженное тело никогда не было "божественным" или хотя бы просто красивым (что присутствует в западной культуре). Вид обнаженного тела не имеет для них даже самого малейшего шарма. Именно поэтому в их эротических картинах никогда не было обнаженных людей и эротичная женщина в их понимании никогда не обнажена. Японцы используют татуировку, чтобы "персонализировать" свое тело. Мужчина или женщина, татуированные художником, никогда не окажутся полностью обнажены, даже при полном отсутствии одежды.
Современный мир узнал в татуировках очень стильное украшение, форму самовыражения и физического измениния тела в культуре молодых японцев.
Но, несмотря на свою красоту, татуировка не может постоянно удовлетворять потребностям в моде.
Один молодой человек пишет: "если вы пытаетесь угнаться за модой, то помните - татуировка, это на всю жизнь. Вы уже не сможете надеть на работу рубашку из белой ткани, так как через ткань будет видна ваша татуировка".
Символизм, свойственный японским народам, наиболее сильно выражается в нанесенных на тело иегорлифах и пиктограммах (небольшие рисунки). Для того, чтобы нанести на свое тело( а наиболее часто на лицо или лоб) символ kami(бог), ryu(дракон), hoshi(звезда) или ten(небеса), мастера татуировок используют черную тушь и цветные порошки.
При этом сделать себе настоящую татуировку может лишь человек, достигший самостоятельности. В Японии это возраст с 20 лет. Считается, что татуировка прочно связывает человека с тем или иным духом, и поэтому решение о нанесении татуировки может делать лишь взрослый человек.
Но в то же время среди молодых японок татуировка так же является популярным украшением. Девушки наносят рисунки на свое тело менее прочными красками, чем те, что используют художники. Обычно в качестве красителей используется хна. Она держится от недели до месяца, в зависимости от концентрации.
Но, несмотря на то, что сейчас татуировками уже мало кого удивишь, подлинные мастера ремесла художественной татуировки живы и сейчас. Их таинства и глубокое знание своего искусства завораживает, и никогда не станет обыденным делом....

На краю деревни Тояма, почти у самого леса, жили старик со старухой. Однажды осенним вечером они сидели и грелись у печки. По крыше стучал дождь, в домике было холодно и сыро. - Кого ты боишься больше всего на свете? - спросила старуха старика. Старик подумал и ответил:
- Конечно, тигра. Страшнее тигра нет никого на свете!
Старуха покачала головой:
- Это верно, тигр страшный зверь. Он нападает на овец, на коров и даже на лошадей. Но ведь у нас с тобой скота нет, что ж нам, беднякам, бояться тигра? Нет, я гораздо больше боюсь ямори, они такие противные, скользкие. Смотри, вон один уже ползёт!
И старуха показала на потолок: по потолку медленно полз ямори - маленькая серая ящерица.
А за окном притаился в это время тигр. Это был молодой, глупый тигр. Он крался вдоль стен и хотел пробраться в домик, чтобы съесть старика и старуху.
Слух у тигра острый. Стоя под окном, он услышал, что больше всего на свете старуха боится ямори.
Тигр обиделся. “Что это за ямори? До сих пор я думал, что страшнее меня нет никого. А выходит, что ямори ещё страшней. Хотел бы я посмотреть на этого зверя”, - сказал про себя тигр.
И он задумался о том, какая морда, какие клыки и лапы должны быть у ямори, которого люди боятся больше, чем самого тигра. В темноте ему представились самые страшные чудовища, какие только могут представиться молодому и глупому тигру ночью, в дождь, под чужим окном. И тигру стало страшно. Ему казалось, что ямори вот-вот выскочит из домика и набросится на него.
Вдруг старик в домике крикнул:
- Ай, ползёт!
Тут бедный тигр задрожал от ужаса и пустился бежать так быстро, как мог, так быстро, как никогда не бегают старые, умные тигры.
Только добравшись до самого леса, тигр побежал тише.
“Ну, теперь ямори далеко от меня, а я далеко от ямори”, - подумал тигр.
Он почти успокоился и хотел уже передохнуть, как вдруг опять задрожал от страха: что-то вскочило ему на спину.
“Ямори!” - подумал тигр.
На самом деле это был не ямори, а человек, деревенский конокрад.
Он давно уже стоял под деревом на опушке леса и посматривал, не бродит ли где-нибудь поблизости отвязавшаяся лошадь.
И вдруг он увидел, что к опушке леса бежит кто-то на четырех ногах.
От жадности у вора зарябило в глазах: ему показалось, что это жеребёнок. Конокрад изловчился, прыгнул на спину тигру и вцепился ему в шею.
А тигр со страху не разобрал, кто на него вскочил, да он и не мог видеть, что делается у него на спине. Ещё больше испугался тигр и пустился бежать во второй раз, да так быстро, как никогда не бегают старые, умные тигры.
Конокрад еле держался у тигра на спине. Никогда до сих пор он не видел, чтобы жеребёнок бегал так быстро. Испугался конокрад и ещё крепче ухватился за шею своего “жеребёнка”.
А тигру показалось, что это страшный ямори запустил в него свои когти. Он помчался ещё быстрей. А чем быстрей он бежал, тем крепче цеплялся за его шею конокрад, а чем крепче цеплялся за его шею конокрад, тем быстрее бежал тигр. Так, пугая друг друга, неслись они в глубь леса.
Тигр знал, что в лесу есть гора, а под горой глубокая яма. К этой яме он и бежал.
“Надо сбросить ямори в яму! Если не сброшу, он меня съест”, - думал тигр. Наконец он подбежал к самому краю ямы и что есть силы тряхнул головой. От толчка конокрад разжал руки, перекувырнулся и полетел вверх ногами в яму.
Тут только тигр перевёл дух и медленно поплёлся прочь.
Он очень устал за этот вечер.
Хвост у него повис, морда опустилась, и всё, что было на морде, тоже обвисло - и усы, и брови, только нос не обвис: нос у тигра плоский и поэтому висеть не может.
Неподалёку от ямы сидела на дереве обезьяна. Когда тигр бежал мимо неё, она показала на него пальцем и засмеялась.
- Отчего ты смеёшься? - спросил тигр обиженно.
- Уж очень у тебя смешной вид! Что с тобой?
- О, что со мной! Я сейчас видел ямори! - сказал тигр.
- А что это такое - ямори? - спросила обезьяна.
- Это страшное чудовище! Оно кинулось на меня и вскочило мне на спину. Но я не испугался. Я побежал к яме и сбросил чудовище на дно.
Обезьяна оскалила зубы и ещё громче засмеялась:
- Ах ты, дурак, дурак! Я видела, кого ты сбросил в яму. Это был вовсе не ямори, а человек.
Тигр рассердился:
- Обезьяна, а .говоришь дерзости.
Докажи, что это был не ямори, а человек!
- Что ж тут доказывать? Пойди сам к яме да и посмотри!
Тигр поёжился. Очень ему не хотелось возвращаться к яме. Но и отказаться нельзя было - стыдно перед обезьяной. Он стоял на месте и переминался с ноги на ногу, а так как у него было целых четыре ноги, то это продолжалось очень долго. Обезьяна посмотрела на него и опять засмеялась:
- Ну и трус же ты! Давай пойдём вместе.
Обезьяна слезла с дерева и храбро зашагала к яме.
Ничего не поделаешь, пришлось тигру пойти за обезьяной. Но до самой ямы он не дошёл, а остановился недалеко от края, спрятался за деревом и стал ждать, что будет.
Обезьяна подошла к яме и нагнулась.
- Ну, что там? -спросил тигр из-за дерева.
- Не знаю. В яме темно, ничего не видно. Как тут разберёшь, кто сидит в яме?
Обезьяна задумалась.
- А, придумала! Опущу-ка я туда хвост и пощупаю.
А надо сказать, что дело это происходило давным-давно. Обезьяны были тогда не такие, как теперь. У них был длинный-длинный хвост, такой длинный, что обезьяна могла свободно закинуть его себе на плечо и обмотать несколько раз вокруг шеи, как шарф.
Вот такой длинный хвост обезьяна и опустила в яму.
А в яме барахтался конокрад. Он пробовал вскарабкаться по отвесной земляной стене наверх, но каждый раз земля обваливалась и он падал на дно.
И вдруг он увидел, что в яму опускается какая-то длинная верёвка.
“Наконец-то пришли мне на помощь!” - обрадовался конокрад.
Он подпрыгнул, крепко ухватился обеими руками за обезьяний хвост и повис на нём.
Обезьяна сразу почувствовала, что за хвост кто-то уцепился. Она испугалась и дёрнула хвост кверху, но вытянуть его не могла, потому что конокрад был тяжёлый и крепко держался за хвост.
Тянула обезьяна, тянула, дёргала-дёргала, но так и не вытянула хвост. Только лицо у неё покраснело от натуги. А конокрад услышал, как она кряхтит, и подумал:
“Вот как стараются добрые люди меня вытащить! Только бы мне не сорваться!”
Подумал он это и ещё крепче уцепился за хвост.
Обезьяна так и завизжала от боли. Тигр услышал её визг, осторожно выглянул из-за ствола и увидел, что обезьяна мечется по краю ямы, дёргается изо всех сил, а отойти от ямы не может.
“Вот беда! - подумал тигр. - Видно, ямори поймал обезьяну за хвост. Сейчас он взберётся по хвосту наверх и выскочит!”
Тигр зажмурился от страха и в третий раз пустился бежать, да так быстро, как никогда не бегают старые, умные тигры.
А обезьяна и не заметила, как он убежал. В последний раз собрала она все свои силы и выдернула хвост. Но тут её длинный хвост оборвался и упал на дно, а у обезьяны остался только самый корешок хвоста.
С той поры хвост у обезьяны короткий, а лицо красное.

Какие ассоциации возникают при слове "Япония"? Самураи, суши, сакэ, анимэ, хокку - вот, что знает почти каждый приверженец японских обычаев.
Материал этой статьи посвящен относительно новому для западных стран обычаю - японской татуировке.
Истоки появления татуировок относят к тому периоду, который называется Дзюмон ( приблизительно 10 000 лет до н.э.). Само слово "Дзюмон" в буквальном переводе означает "Сплетение веревки".
И правда - древние татуировки(впрочем и те, что дошли до наших дней) больше всего походят на хитросплетение веревок или виноградной лозы. При этом каждый штрих рисунка, каждый нанесенный символ имеет свое особое значение.
Согласно японским верованиям, каждое животное несет в себе символ того или иного человеческого качества. Изображение животных - это символ единения с природой, подобие и гармоничность.
Например, изображение змеи - одно из самых древних художественных мотивов - повышает интеллектуальный уровень человека, развивает интуицию и даже ясновидение. Человек, носящий такой символ, делается более решительным, целеустремленным, активным, его воля становится железной, а дух - непоколебимым. Он преодолевает все жизненные преграды.
Изображение совы наделяло обладателя татуировки мудростью и тайными заниями.
Символ паука носили весьма немногие люди. Паук был символом власти, успеха в делах и стратегического склада ума. Людей, носивших этот символ, побаивались, испытывали к ним уважение и страх.
Изображение тигра было свойственно мастерам боевых искусств. Этот символ вошел не только в культуру татуировок, но и в названия стилей восточных единоборств, таких как ушу и кунг-фу. Тигр символирует большую ловкость и физическую силу. Символ непреклонности и величия.
В древние времена значение татуировки было гораздо более важно, чем в наши дни, они несли в себе понятный каждому смысыл.
Например, по узорам на губах женщины можно было определить, замужем ли она или нет, сколько у нее детей, какой социальный статус занимает она и ее муж.
Татуировки стали широко использоваться членами преступных сообществ - якудзами, что порой подводило их самих, выдавая их пренадлежность к тому или иному клану.
Японская татуировка представляла собой рисунок на религиозные буддийские темы и нередко покрывала большие участки тела - как одежда. Так, например гейши носили татуировки, потому что закон запрещал им быть полностью голыми.
Наверняка такой закон появился так же из культурных предпочетений, поскольку для японцев обнаженное тело никогда не было "божественным" или хотя бы просто красивым (что присутствует в западной культуре). Вид обнаженного тела не имеет для них даже самого малейшего шарма. Именно поэтому в их эротических картинах никогда не было обнаженных людей и эротичная женщина в их понимании никогда не обнажена. Японцы используют татуировку, чтобы "персонализировать" свое тело. Мужчина или женщина, татуированные художником, никогда не окажутся полностью обнажены, даже при полном отсутствии одежды.
Современный мир узнал в татуировках очень стильное украшение, форму самовыражения и физического измениния тела в культуре молодых японцев.
Но, несмотря на свою красоту, татуировка не может постоянно удовлетворять потребностям в моде.
Один молодой человек пишет: "если вы пытаетесь угнаться за модой, то помните - татуировка, это на всю жизнь. Вы уже не сможете надеть на работу рубашку из белой ткани, так как через ткань будет видна ваша татуировка".
Символизм, свойственный японским народам, наиболее сильно выражается в нанесенных на тело иегорлифах и пиктограммах (небольшие рисунки). Для того, чтобы нанести на свое тело( а наиболее часто на лицо или лоб) символ kami(бог), ryu(дракон), hoshi(звезда) или ten(небеса), мастера татуировок используют черную тушь и цветные порошки.
При этом сделать себе настоящую татуировку может лишь человек, достигший самостоятельности. В Японии это возраст с 20 лет. Считается, что татуировка прочно связывает человека с тем или иным духом, и поэтому решение о нанесении татуировки может делать лишь взрослый человек.
Но в то же время среди молодых японок татуировка так же является популярным украшением. Девушки наносят рисунки на свое тело менее прочными красками, чем те, что используют художники. Обычно в качестве красителей используется хна. Она держится от недели до месяца, в зависимости от концентрации.
Но, несмотря на то, что сейчас татуировками уже мало кого удивишь, подлинные мастера ремесла художественной татуировки живы и сейчас. Их таинства и глубокое знание своего искусства завораживает, и никогда не станет обыденным делом....

Факт 1 - Вместе с буддистским учением в VI веке н.э. кошка пришла в Японию, кстати, в японском астрологическом календаре есть год кота, соответствующий в китайском году кролика. Император Японии получил из Китая в подарок двух котят, и, согласно преданию, на 19-й день девятого месяца 999 года от этой кошачьей пары было получено потомство. Посчитав это хорошим предзнаменованием, император призвал двух министров и велел им заботится о благополучии кошек. В их распоряжение была предоставлена даже кормилица. Впоследствии великолепные котята были подарены аристократам в знак высочайшей императорской милости.
Но уже 200 лет спустя кошки были объявлены демонами. Старое японское сказание повествует о том, что хвост кошки стали считать сродни змее. И в связи с этим всем кошкам обрубали хвосты. Кошки, у которых не были обрублены хвосты, и кошки старше 10 лет считались самыми опасными дьяволами. На восхитительных японских рисунках того времени почти все кошки изображены с укороченными хвостами. Лишь в 1602 году кошки были полностью реабилитированы императорским указом.

Факт 2 - Первые кошки, привезенные из Китая и Кореи, были белыми, некоторые – черными и очень мало было трехцветных. Дальнейший завоз южноазиатских кошек и последующее скрещивание дали японскую «трехцветную» кошку ми-ке, пользующуюся уважением даже в наше время. Особенно почитают трехцветных кошек рыбаки, которые верят, что они обладают способностью предчувствовать приближение бури. Кошек берут на рыбную ловлю, чтобы обеспечивать безопасность и хороший улов. Считается также, что черные кошки приносят счастье и излечивают разные болезни. Белых кошек, которые встречаются чаще, любят за красоту.

Факт 3 – В Японии кошка занимает особое, почитаемое положение. Особый буддийский храм в Токио предназначается для почитания кошек, и сюда верующие после смерти своих животных приносят в дар изображение любимцев. Статуи или портреты устанавливаются на алтарь, а кошек хоронят на территории храма. Этот обычай помогает кошке в ее путешествии к нирване; он освобождает человеческую душу, которая была заключена в теле животного на земле, и позволяет ей достичь вечного блаженства. Что касается выгоды хозяина кошки, то почести, оказываемые его кошке, обеспечивают ему в жизни удачу и счастье.

Факт 4 - В Токио есть мост, посвященный кошке, которая старалась облегчить бедное существование своей хозяйки, воруя мелкие золотые вещи у живущего по соседству ростовщика. Этот мост, Некомотабаси, часто посещают благоговейные верующие.

Факт 5 - В Японии, в городе Кагосима, есть Храм кошек. Но сооружен он не в честь священной кошки, а в память о семи совершенно конкретных котах, которых некий военачальник в 1600 году взял с собой на войну. Коты служили воинам часами: по расширявшимся или сужавшимся кошачьим зрачкам японцы умели определять время.



Факт 6 – В Изу-Коген ,Префектура Шизуока, есть музей кошек

Факт 7 - Наиболее распространенной в Японии кошкой, приносящей счастье, остается манэкики нэко, или «приветствующая кошка». Фигурку этой привлекательной трехцветной кошки изображают ее сидящей с поднятой к уху одной лапой, как бы в знак приветствия. «С приветствием кошки приходит процветание», - гласит старинная пословица.
Происхождение фигурки связано с множеством легенд, одна из которых об известной женщине из Йосивара, чья любимая кошка была убита в тот момент, когда пыталась предупредить хозяйку о близости опасной змеи. Другая же рассказывает нам что в истории храма Гото-кудзи говорится о том, что в 1615 году настоятель храма приютил бездомного кота. Храм находился в плачевном состоянии, но денег на ремонт и достойное поддержание его не было. Как-то настоятель посетовал: "Киска, я не виню тебя за то, что ты не помогаешь, в конце концов ты всего лишь кот. Вот если бы ты был человеком, тогда бы ты мог что-нибудь делать для нас". Вскоре после этого мимо храма проезжал даймё (князь) Ии Наотака (1590-1659), со славой возвращавшийся из военного похода. Внимание даймё привлек сидевший у храмовых ворот кот, манивший его лапой. Он остановился и вошел в храм, где его встретил настоятель. Мудрый монах произвел на князя впечатление, и тот дал средства для восстановления обители, которая затем стала родовым храмом семьи Ии. Храм сохранился до наших дней и проводит в начале весны церемонию, посвященную своему "кошачьему благодетелю", в связи с чем в одном из храмовых зданий продаются Манэкинэко.
Существует много разных вариантов Манэкинэко, выполненных из глины и фарфора, папье-маше и дерева, сохранились даже старые каменные образцы. Имеются четыре особо значимых элемента: поднятая лапа, нагрудник, цвет и монета.
С лапами так и нет точной определенности - какая что обозначает. Наиболее распространенная версия трактует левую лапу как приманивающую деньги, а правую - удачу. Есть вариант - левая приманивает клиентов, правая - деньги. Нагрудник, нередко нарядно орнаментированный, связывается с синтоистским божеством Дзидзо - покровителем детей и путников. На каменные скульптуры Дзидзо надевают нагрудники, обычно красного цвета, обращаясь к нему с просьбами. Прежде цвета манэкинэко были не столь разнообразны, как в настоящее время, но имели определенное значение. Так, купцы Киото любили черных котов, а в Эдо (Токио) их считали не очень благоприятными. В то же время в некоторых местах черные варианты выступали талисманами против болезней, а красные - специально против кори. Есть истории про золотую Манэкинэко, так же как и про добродетельного кота, стащившего две золотые монеты у своего богатого хозяина для заболевшего соседа-торговца, который его постоянно угощал свежей рыбой. Так появилась монетка на шее манэкинэко.
Созданная фольклором Манэкинэко в руках народных мастеров превратилась в очень симпатичную игрушку-символ, доставляющую радость и детям, и взрослым. Разница в том, что дети видят в ней просто забавное существо, а взрослые при всем своем реализме втайне рассчитывают на ее помощь в процветании, прибылях и удаче.



Факт 8 - Изображение спящей кошки, японский символ мира и спокойствия, украшает многие храмы. Самое известное из них находится в Никко, древней столице Японии, в храме Тошогу.

Факт 9 – 22 февраля Япония отмечает общенациональный праздник – День кошек
Праздник проводится 22 февраля неслучайно: три двойки подряд звучат по-японски примерно как «нян-нян-нян», что в переводе на русский язык означает тройное «мяу».

Факт 10 – В 2001 году крупнейший в Японии производитель систем промышленной автоматизации компания Omron решила не отставать от электронного гиганта Sony и представила собственного домашнего робот - кошку по имени NeCoRo. Как и большинство домашних кошек NeCoRo не умеет выполнять команды и выделывать разные фокусы, не умеет она и ходить.
Разработчики сделали упор на "личном контакте" хозяина и животного - NeCoRo мурлычит когда ее гладят, давая понять, что ей приятно, при помощи по-настоящему кошачьих звуков и движений.
Для достижения высокой степени достоверности поведения робота разработчики разместили тактильные датчики за и под "ушами" NeCoRo и на спине - то есть в местах особенно чувствительных для кошек. Кроме этого робот оснащен звуковыми и визуальными сенсорами, что позволяет ему реагировать на громкие звуки, резкие движения и распознавать свое имя. "Словарь" NeCoRo насчитывает 48 кошачьих звуков, а кроме мяуканья кошка-робот может жмурить глаза, поднимать уши, растягивать и сжимать лапы, выражая таким образом чувства удивления, усталости и т.п. По словам разработчиков, наиболее сложным моментом в разработке NeCoRo было создание "кожи" и "шерсти", адекватно реагирующей на мимику робота.

Факт 11 – В Японии изобрели контактные линзы для котов. Создатели новинки из компании "Мэникон" говорят, что их изобретение стало ответом на многочисленные жалобы хозяев, чьи питомцы страдают глазными болезнями и терпеть не могут лечиться.

Японское искусство расстановки срезанных цветов в вазе – икэбана - широко распространенное по свету и представляет собой уникальное явление в общечеловеческом мире искусства.
Икэбана тесно связана с живой природой и раскрывает подчас самую сокровенную ее тайну – гармонию. Являясь прекрасным средством эстетического воспитания, искусство аранжировки цветов вовлекает людей в сферу самодеятельного творчества, дает прекрасную возможность для создания более красивой, разумной и приятной жизни.
В Японии недавно открылась выставка "Икэбана - аранжировка цветов". Выставка интересна тем, что в качестве цветочков использовались обрезки и обломки березовых… поленьев и веток. Именно березовых. Именно поленьев и веток.

Вот несколько фотографий с этой необычной выставки:

Большое значение для судеб японской живописи, равно как и скульптуры,
имело распространение в стране буддизма, поскольку потребности буддийской
культовой практики создавали определенный спрос на произведения этих видов
искусства. Так, с Х века с целью распространения среди верующих знаний о
событиях буддийской священной истории в массовом порядке создавались так
называемые эмакимоно (длинные горизонтальные свитки), на которых
изображались сцены из буддийской священной истории или из связанных с нею
притч.
Японская живопись в VII веке была весьма еще проста и безыскусна.
Представления о ней дают росписи на ковчеге Та-мамуси из храма Хорюдзи,
отображающие те же сцены, которые воспроизводились на эмакимоно. Росписи
выполнены красной, зеленой и желтой краской на черном фоне. Некоторые
росписи на стенах храмов, относящиеся к VII веку, имеют много общего с
аналогичными росписями в Индии.
По мере дальнейшего распространения буддизма возник массовый спрос на
культовые изображения. В связи с этим профессия художника стала очень
распространенной, причем уже в VII веке среди мастеров, занятых созданием
картин, развилась даже специализация: одни делали общий набросок рисунка,
другие раскрашивали его, третьи обводили контуры.
Рисунки на полотнищах эмакимоно в VII—VIII веках имели весьма простой,
близкий к символическому характер, изображениям не хватало динамики. Однако
с течением времени художественное качество рисунков эмакимоно возросло, и
лучшие из них весьма выразительны и совершенны.
С VIII века в Японии начинается развитие жанровой и пейзажной живописи.
До наших дней дошла ширма под условным названием «Женщина с птичьими
перьями». На ширме изображена женщина, стоящая под деревом, волосы и кимоно
ее украшены перьями. Рисунок исполнен легкими, струящимися линиями.
Для буддийской живописи с IX века характерными являются изображения
мандалы, что на санскрите означает алтарь. При создании мандал
использовались дорогостоящие материалы. Например, «Такао мандала»,
хранящаяся в монастыре Дзингодзи, написана золотом и серебром на плотном
фиолетовом шелке.

Случилось это очень-очень давно. Висел на звоннице в храме Сэннэндзи, что в Симоносэки, огромный колокол. Звон его разносился далеко по округе и всегда радовал людей.
Каждое утро в один и тот же час ударял звонарь по колоколу.
- Ну вот, - говорили крестьяне, - это звонит колокол храма Сэннэндзи. Значит, пора Нам в поле отправляться.
И каждый вечер узнавали люди время по удару большого колокола.
- Слышите? - спрашивали они друг друга. - Уже прозвенел колокол. Надо бы домой возвращаться. Так и жили люди в тех местах: по удару колокола.
Но однажды случилось вот что. Вышли крестьяне на поля, работают, рук не покладая, вдруг слышат - звонит большой колокол храма Сэннэндзи. Удивились крестьяне:
- Не время еще нашему колоколу звонить. Может, беда какая стряслась?
Услыхал звон колокола и сам настоятель храма. Очень его это рассердило: "Что за непорядок такой! - подумал он. - Кто посмел в такой час в колокол ударить?!".
Вышел настоятель из храма, на звонницу глянул, да так и остолбенел: колокол звенит, а звонаря-то и рядом нет!
- Вот невидаль! - всплеснул руками настоятель. - Где ж это видано, чтоб колокола сами по себе звонили?
Начались с того дня в храме Сэннэндзи настоящие чудеса. Чуть вечер настанет, поднимется на звоннице ветерок, а как полночь наступит, загудит колокол, да на всю округу как " забьет: гон!гон!гон!
Стали люди замечать, что особенно громко звучит он во время дождя или шторма. "Неспроста все это", - думали они. Но что делать - не знали.
А тем временем от колокола в той деревне совсем житья не стало. Бьет всю ночь напролет, хоть уши затыкай. Натянут себе крестьяне одеяла на голову, а уснуть все равно не могут.
И чем бы все это кончилось - неизвестно, если б не явилась однажды ночью к настоятелю красивая девушка. Вошла она неслышно в храм, у изголовья встала и говорит:
- Прислал меня к тебе Повелитель морской из самого Дворца дракона. Очень ему хочется колокол с твоей звонницы иметь. Прикажи его к нам во дворец отправить, а не то большая беда придет - разлетится твой храм, да и колокол впридачу, вдребезги!
Сказала так, и в тот же миг в струйку дыма превратилась. Поплыл тот дымок над морем и исчез.
На следующее утро позвал настоятель крестьян, стали они совет держать.
- Раз Повелитель морской из Дворца дракона требует колокол ему отдать, так и сделаем, - решили крестьяне. - А не то он нас со свету сживет. Только как мы колокол со звонницы снимем и на берег морской отнесем?
Думали они, думали, и решили сетку сплести самую прочную, из женских волос. Собрали по деревне волосы - кто прядь отдал, кто две, и сплели за две ночи большую сеть. И надо же: ни в первую ночь, ни во вторую не бил больше колокол.
На третий день поутру собрались крестьяне перед храмом. Самых сильных позвали, чтоб колокол вниз спустить могли. Вышел из храма и настоятель.
Только собрались люди за дело приниматься, слышат - заскрипело что-то на звоннице. Головы подняли, да так и обомлели: пошатнулся колокол, вздохнул вроде, да сам вниз спускаться стал. Идет - с бока на бок переваливается. На каменные ступени осторожно так ступает! А их-то без малого сотня будет! Спустился колокол, сетку с себя стряхнул, да по деревне зашагал.
А как к холму подошел, постоял, отдышался, да по крутой тропинке вверх забираться стал. Так до берега моря и дошел. Остановился у самой воды, как вкопанный, а дальше - ни с места.
Подбежали крестьяне, думать стали, как же теперь колокол в воду опустить.
- Позовите скорее Матагоро, - кричат. - Он в нашей деревне самый сильный!
Прибежал Матагоро, а с ним и все силачи деревенские. Подхватили они колокол и стали его в воду толкать. Долго они колокол в море тянули, пока, наконец, он на дно морское не ушел.
Посмотрел Матагоро: а у него в руках колоколово ухо осталось - так тянули, что оторвали.
Сказывают, что с тех пор потекла в деревне спокойная жизнь, а настоятелю храма тайны великие открылись. Научился он угадывать время штормов и тайфунов, приливов и отливов, нередко рыбакам помогал и урожай от непогоды спасал.
А для храма новый колокол отлили - ничуть не хуже прежнего. А наверх ему ухо от старого приделали, чтоб не забывали люди о колоколе из Дворца дракона.

Случилось это в давние времена, когда столицей Японии был еще город Нара.
Жили в одной деревне у самого моря юноша по имени Ирацуко и девушка по имени Ирацумэ. Были они оба лицом пригожи. Сватала их людская молва.
— Вот было бы хорошо, если б полюбили друг друга Ирацуко и Ирацумэ! — говорили вокруг.
Но только юноша и девушка будто и не замечали друг друга вовсе. Услышит Ирацуко, что люди говорят, да только рукой махнет: отстаньте, мол. А как начнут соседки перед Ирацумэ жениха нахваливать, улыбнется девушка и прочь пойдет.
Вот как-то раз устроили крестьяне большой праздник. Собрались они под вечер на лесной поляне, стали петь, плясать да стихи слагать. Тут-то и подошел юноша к красавице Ирацумэ.
— Повернись ко мне, погляди на меня,— говорит.— Красива ты, будто молодая сосенка. Махни мне своей веточкой, дай знак, что любишь меня.
Зарделась девушка.
— Не подобало мне такие речи слушать,— отвечает.— Да уже не скрою, признаюсь, что давно люблю тебя.
Заприметили люди, что Ирацуко и Ирацумэ беседы ведут, любопытно им стало. Уж и так они и эдак подслушать хотели, то подойдут— усмехнутся, то в сторонке встанут — улыбнутся. А потом и вовсе надоедать стали:
— Когда на свадьбу позовете?
— Скоро ль свадьбу играть будем? Рассердился Ирацуко:
— Нет от вас покоя,— говорит.— Не смотрите на нас, не трогайте нас!
Схватил он девушку за руку и в глубь леса побежал. Покачали люди головами.
— Не хотели мы их обидеть,— говорят.— Просто радуемся, что счастье они свое нашли.
А влюбленные в лес прибежали да под старой сосной присели.
— Вот ведь какие люди! — никак не успокоится Ирацуко.— Нет от них спасения!
— И то правда! — согласилась Ирацумэ.— Вечно свои носы в чужие дела суют!
Стало смеркаться. Тихо кругом, только луна на небе сияет, да листья с деревьев падают. Просидели влюбленные всю ночь под старой сосной, так и не заметили, что утро наступило. Огляделись они вокруг: солнышко из-за горы поднимается, вдалеке петухи запели, собаки залаяли.
— Пойдем в деревню,— сказал Ирацуко. Хотел он было подняться, да не смог — ноги будто в землю вросли.
— Я помогу тебе! — воскликнула Ирацумэ и тоже хотела встать, но и ее ноги слушаться перестали.
— Что с нами случилось? — удивились влюбленные.
А в это время крестьяне в лес пришли — отправились они Ирацуко да Ирацумэ искать. Глядь — стоят на самом краю леса две молодые сосны.
Ахнули люди, руками всплеснули:
— Посмотрите, посмотрите! Это же Ирацуко и Ирацумэ в сосны превратились!
— Не хотели они, чтоб люди на них смотрели, вот и спрятались от чужих глаз!
— Да, их тут и вправду никто не увидит!
Испугались юноша и девушка: «Неужто это о нас люди говорят? Неужто это мы в сосны превратились?»
Так и остались две сосны на краю леса стоять. Бывало, придут крестьяне в лес, сядут под ними, спросят заботливо:
— Как поживаешь, красавица Ирацумэ?
— Как здоровье, Ирацуко?
Зашумят сосны, заскрипят, ветвями забьют, и покажется людям, будто ворчат они:
— Опять вы нам надоедаете! Опять покой наш нарушаете! Нет от вас спасения — не глядите на нас, не трогайте нас!
Вздохнут крестьяне и прочь пойдут. Так и прозвали те сосны: маленькую, что раньше Ирацумэ звалась,— сосна-«не гляди на меня», а большую, что была некогда юношей Ирацуко,— сосна-«не тронь меня».

Праздник мальчиков отмечается 5-го мая и официально называется «Танго-но сэкку» (Праздник первого дня лошади). Это название было выбрано, потому что лошадь символизирует храбрость, смелость, мужество, все те качества, которыми должен обладать юноша, чтобы стать достойным воином. Другое название — Сёбу-но сэкку (Праздник ириса) — возникло в период Нара, так как ирисы, цветущие в это время, символизируют успех и здоровье. В танго-но сэкку принимают участие мальчики до 15 лет.
Истоки праздника относятся к первым векам нашей эры, когда он был обрядовым действом, связанным с наступлением весны, началом полевых работ, просьбой о благополучии общины. В этом празднике имело место поклонение духам растений, трав и деревьев, что было связано с молением о здоровье, даровании мужской жизненной силы, процветании рода. Этот старинный обряд носил характер праздничной церемонии и был одним из ритуалов императорского двора, где главная роль отводилась самому Императору, который собирал вместе с придворными лекарственные травы. Крестьяне в эти дни выставляли на полях яркие флаги и пугала в различных костюмах для защиты от насекомых в период цветения. Постепенно эти фигуры стали делать более искусно, особенно те, которые изображали воинов, а затем, с течением времени, флаги и пугала на полях стали воспринимать как обереги не только будущего урожая, но и детей. Теперь их уже не ставили на полях, а хранили дома.
В эпоху Хэйан танго-но сэкку приобретает характер военно-спортивного праздника, во время которого демонстрировалась воинская удаль — устраивались соревнования по стрельбе из лука, борьбе сумо, устраивались сражения на мечах, конные состязания. Правители страны использовали древний обычай для воспитания у подрастающего поколения самурайского духа.
В период Эдо праздник стал более пышным и торжественным, его начали отмечать уже во всех слоях общества. В домах устраивали выставки и выставляли миниатюрные доспехи и фигурки воинов в богатых одеждах. В самурайском обществе воинские латы и шлем считались у мужчин очень важными атрибутами, так как защищали тело воина во время сражений. Воинские доспехи, в которые облачена кукла, олицетворяют собой защиту мальчика от бед, счастье в жизни и браке, помощь в сложных жизненных ситуациях. Все куклы имеют свое лицо и характер, с каждой связана история, иногда героическая, а порой и юмористическая.

В настоящее время широко распространен обычай вывешивать в Праздник мальчиков развевающиеся на ветру изображения карпов — кои-нобори. Карп считается очень жизнестойкой рыбой, которая может обитать не только в чистой пресной воде, но и в пруду, и в болотистой местности. Китайская легенда гласит, что когда карп поднялся по реке против сильного течения и преодолел водопад, который назывался «драконовым водоворотом», то превратился в дракона и поднялся на небо. Поэтому «кои-нобори» символизирует пожелание мальчикам вырасти в прекрасных мужчин и легко преодолевать все трудности. Длина карпов зависит от возраста детей, самый большой символизирует главу семьи.
Считают, что этот обычай возник среди горожан, которые не имели права в этот день выставлять перед домами копья, алебарды, знамена и др., как это делало воинское сословие. Взамен этого они стали вывешивать карпов, которые служили примером стойкости, смелости, упорства в достижении цели. При рождении мальчика существует также обычай ставить древко с бумажными или матерчатыми фигурками карпов, что олицетворяет собой обращение к небесному богу с просьбой защищать ребенка.

В эти дни в домах готовится и специальная еда: рисовые колобки, завернутые в листья ириса или бамбука — тимаки-суси, рисовые лепешки, завернутые в дубовые листья — касива-моти и рис, сваренный с красными бобами — сэкихан. Набор такой ритуальной пищи, в каждое блюдо которого входит рис, являлся магическим средством обеспечения здоровья детям и продолжения рода.
По вечерам мальчики с родителями собираются у стенда, чтобы рассмотреть кукол, подержать в руках шлем, доспехи, послушать историю каждого персонажа. Приобщая детей к мифологии богов и героев, родители воздействовали на характер мальчиков, передавали из поколения в поколение традиции японского воинства. Таким образом, этот праздник сохранился неизменным почти до сих пор. И хотя в настоящее время он празднуется как День детей, предпочтение отдается мальчикам.

Март в Японии - абсолютно женский месяц, так как кроме обычного 8 марта там отмечают «Момо-но сэкку» (Праздник цветения персиков) или Праздник девочек, больше известный как «Хина мацури» (Праздник кукол). Первоначально он отмечался в 3-й день 3-го месяца просто как сезонное событие. В это время крестьяне были сравнительно свободны от сельскохозяйственных работ и могли порадоваться первым теплым дням, когда начинали цвести персиковые деревья.В основе Хина мацури лежат несколько различных традиций. Одна из них восходит еще к эпохе Хэйан (794-1185 гг.): в этот день в знатные семейства приглашали заклинателей, которые совершали специальные молебны, направленные на то, чтобы все беды людей перешли на бумажных кукол, которых затем пускали плыть по реке или по морю. Этих кукол называли «нагси-бина»- куклы, спускаемые по реке. Первоначально праздник отмечался только при дворе и среди воинского сословия, но вскоре быстро распространился и в народе. Национальным Праздник кукол стал в 18 веке, тогда же добавился обычай устраивать в домах, где есть девочки, выставки богато одетых кукол, изображавших жизнь и обычаи императорского дворца. Этот обычай сохраняется до сих пор. Теперь это не бумажные куколки, а настоящие произведения искусства из керамики и шелка, наряженные в роскошные одежды. Куклы «хийна», или «хина» не предназначены для каждодневных игр, обычно их выставляют в самой лучшей комнате дома на специальной этажерке «хинадана» и просто несколько дней ими любуются. Некоторые такие наборы кукол очень дороги и передаются в семье из поколения в поколение, но обычно, когда в семье рождается девочка, то родители покупают новый набор кукол, который затем дополняется теми куклами, которые дарят им родственники и друзья. Как правило, в набор входит не меньше 15-ти кукол, одетых в старинные многослойные одежды красного цвета. Наиболее ценными и богато украшенными являются куклы, изображающие императора и императрицу (0-Дайри-сама и 0-Химэ-сама) в старинных шелковых церемониальных нарядах.Выставки кукол подготавливаются к 3 марта, и длятся примерно месяц. Существует поверье, что нельзя выставлять кукол надолго, так как это отдаляет желанный час замужества, поэтому все предметы тщательно упаковывают и хранят до следующего года. К 3 марта украшают и комнату, где располагается выставка кукол: к потолку подвешивают шары из искусственных цветов вишни и мандаринового дерева. Каждый шар украшен свисающим шелковым шнуром. В этот день девочки в нарядных кимоно, как настоящие дамы, ходят друг к другу в гости, дарят и получают подарки, угощаются специальными сладостями и любуются куклами. Так в игровой, непринужденной форме девочкам прививаются правила хорошего тона, понятие о чертах характера, которыми должна обладать женщина, и умение бережно относиться к ценным вещам, сдерживая свои желания и капризы. Таким образом, в хина-мацури идеально сочетаются чудесная игра, поэтическое восприятие мира и традиционное воспитание. Цветы персика (момо), давшие название празднику, в Японии также символизируют женскую нежность, доброту, мягкость и, как следствие, счастливый брак. Не случайно в праздник Хина мацури (Момо-но сэкку) играется очень много свадеб.

Жила в одной деревне женщина. И было у нее две дочери: старшая о-Тиё – не родная, а младшая о-Хана – собственное детище.
Мачеха одевала родную дочку в нарядные платья, а падчерицу в лохмотья. На долю дочери доставались ласки да баловство, а на долю падчерицы – колотушки и трудная работа. Она и воду носила, она и стирала, и обед варила.
Но мачеха все равно ненавидела о-Тиё лютой ненавистью, только и мечтала, как бы сжить ее со свету.
Вот однажды в холодный зимний день мачеха и о-Хана грелись у очага. Разморилась о-Хана от жары и говорит:
– Ой, как мне жарко стало! Сейчас бы съела чего-нибудь холодненького.
– Хочешь немного снежку?
– Снег ведь невкусный, а я хочу чего-нибудь холодного да вкусного.
Задумалась о-Хана и вдруг как хлопнет в ладоши:
– Земляники, хочу земляники. Красных спелых ягодок хочу.
О-Хана была упряма. Уж если что ей в голову взбредет, никогда не отступится.
Подняла она громкий плач:
– Мама, дай земляники. Мама, дай земляники.
Не смогла ее мать утихомирить и вот что придумала.
– О-Тиё, о-Тиё, поди-ка сюда, – позвала она падчерицу.
О-Тиё как раз стирала белье на заднем дворе.
Бежит она на зов мачехи, на ходу мокрые руки вытирает.
– Эй ты, ступай-ка в горы и набери вот в эту корзинку спелой земляники. Слышишь? А пока не наберешь полной корзинки, не смей домой и глаз показать. Поняла?
– Но, матушка, разве растет земляника в середине зимы?
– Растет не растет, а ты одно помни: придешь с пустыми руками, домой не пущу.
Вытолкнула мачеха о-Тиё из дому и дверь за ней крепко-накрепко заперла.
Обула о-Тиё соломенные сандалии на босу ногу, а куда идти, не знает. Зимой в горах земляника не растет. Но и с мачехой не поспоришь. Постояла-постояла о-Тиё на дворе, взяла корзинку и пошла в горы.
В горах было тихо-тихо. Снег валился хлопьями. Высокие деревья под снегом казались еще выше.
Ищет о-Тиё землянику в глубоко снегу, а сама думает: «Верно, мачехе надоело, что я на свете живу, оттого и послала меня сюда на погибель. Лучше мне здесь замерзнуть. Может, тогда я свижусь со своей родной матушкой».
Полились у девочки слезы, бредет она, сама не зная куда, не разбирая дороги. То взберется, спотыкаясь и падая, на гору, то скатится в долину. Наконец от усталости да холода свалилась она совсем. А снег все шел, все шел и скоро намел над ней белый холмик.
Вдруг кто-то окликнул о-Тиё по имени. Приоткрыла она глаза. Видит: наклонился над ней старый дед с белой бородой.
– Скажи, о-Тиё, зачем ты пришла сюда в такой холод?
– Матушка велела мне набрать спелой земляники, – ответила девочка, еле шевеля ледяными губами. – А не то велела и домой не приходить.
– Да разве не знает она, что зимой земляника не растет? Но не печалься, идем со мной.
Поднялась о-Тиё с земли. И стало ей вдруг тепло и усталости как не бывало.
Шагает старик по снегу легко-легко, о-Тиё за ним бежит, и вот диво! Стелется перед ней снег, словно крепкая хорошая дорога.
– Вон там спелая земляника, – говорит старик. – Собери, сколько надо, и ступай домой.
Поглядела о-Тиё туда, куда он указывал, и глазам своим не верит. Растет в снегу крупная красная земляника. Вся поляна ягодами усыпана.
– Ой, земляника! – только и могла сказать о-Тиё.
Вдруг смотрит она: старик куда-то пропал, стоят кругом одни деревья.
– Так вот он кто! Бог-хранитель этой горы! Вот кто спас меня!
Сложила о-Тиё молитвенно руки и низко поклонилась. Потом набрала полную корзину земляники и побежала домой.
– Как, ты и впрямь нашла землянику? – ахнула мачеха. Думала она, что ненавистной падчерицы уже в живых нет.
Обрадовалась о-Хана, села у самого очага и давай класть ягоду за ягодой в рот, приговаривая:
– Ах, вкусно! Во рту тает!
– Ну-ка, ну-ка, и мне дай!
Попробовала мачеха и языком причмокнула.
А падчерице ни одной ягодки не дали.
О-Тиё и не подумала обижаться, не привыкла она к лакомствам. Сморил ее сон.
Прикорнула она у очага и дремлет.
Вдруг мачеха подбежала к ней, громко топая ногами, и закричала в самое ухо:
– О-Тиё, о-Тиё!
Встряхнула она девочку за плечо.
– Эй ты, слушай, о-Хана не хочет больше красных ягод, хочет лиловых. Ступай живо в горы, собери лиловой земляники.
Испугалась о-Тиё.
– Но, матушка, ведь уже ночь на дворе, а лиловой земляники, поди, и на свете нет. Не гони меня в горы, матушка.
– Что ты говоришь такое? Ты ведь старшая сестра, должна все давать своей младшей сестренке, что та ни попросит. Нашла же ты красные ягоды, найдешь и лиловые. А не то и домой не приходи!
Вытолкнула она падчерицу из дому без всякой жалости и дверь за ней со стуком захлопнула.
Побрела о-Тиё в горы. Сделает один шаг, остановится, сделает другой, остановится и заплачет-заплачет. А в горах выпало много свежего снега. Уж не во сне ли собирала она здесь свежую землянику?
Кругом все темней становилось. Вдруг где-то волки завыли. Задрожала всем телом о-Тиё, ухватилась за дерево.
– О-Тиё! – послышался вдруг тихий зов, и откуда ни возьмись появился перед ней знакомый дед с белой бородой.
– Ну что, о-Тиё, понравилась твоей матушке красная земляника? Вкусная была? – ласково спросил ее старик.
Поглядела ему в лицо о-Тиё и вдруг заплакала в голос, так ей горько стало:
– Матушка велела на этот раз принести лиловой земляники.
Покраснел старик от гнева, глаза у него сверкнули страшным блеском.
– Пожалел я тебя, оттого и послал ей красных ягод, а эта злодейка вон что придумала! Ну, хорошо же, я проучу ее! Ступай за мной!
Старик пошел вперед большими шагами. Быстро, как ветер, спустился он на дно глубокой долины, а девочка за ним бежит, еле поспевает.
– Смотри, о-Тиё, вот лиловая земляника!
Взглянула о-Тиё и глазам не верит! Весь снег вокруг светится лиловыми огоньками.
Повсюду рассыпана крупная, красивая, налитая соком лиловая земляника.
Боязливо сорвала о-Тиё одну-две ягодки. Даже на дне корзины светились ягоды лиловым блеском.
Набрала о-Тиё полную корзину и пустилась со всех ног домой. Тут горы сами собой раздвинулись и в одно мгновенье оказались далеко позади, а перед ней, словно из-под земли, родной дом вырос.
Держит о-Тиё перед собой корзинку обеими руками, будто что-то страшное, и громко зовет:
– Отвори, матушка, я нашла лиловую землянику.
– Как! Лиловую землянику! – ахнула мачеха.
Думала она, падчерицу волки съели. И что же! О-Тиё не только вернулась живая-здоровая, но и земляники принесла, какой на свете не бывает. Неохотно отперла мачеха дверь, взглянула, и у нее даже голос перехватило! Насилу-то вымолвила:
– Ах, лиловая земляника!
О-Хана давай совать ягоды в рот:
– Ах, вкусная! Язык можно проглотить. Попробуй, мама, скорее; таких вкусных ягод, верно, даже боги не едят.
И давай набивать себе рот.
О-Тиё начала было отговаривать сестру с мачехой:
– Матушка, сестрица, уж слишком эти ягоды красивы. Так и светятся! Не ешьте их…
Но о-Хана злобно крикнула:
– Наелась, верно, потихоньку в горах до отвала, да мало тебе, хочешь сама все доесть.
Нашла дурочек!
Послушала мачеха свою дочку, выгнала падчерицу из комнаты и ни одной ягодки попробовать ей не дала.
Но не успели мачеха и о-Хара доесть ягоды, как сами стали лиловыми-лиловыми и к утру обе умерли.
Со временем вышла о-Тиё замуж, и родились у нее дети. Много собирали они в горах красных, спелых ягод, но в зимнюю пору земляники под снегом никто больше не находил.

Совершеннолетними в Японии становятся в 20 лет, и каждый год во второй понедельник января вся Япония отмечает День Совершеннолетия (Сейдзин-но Хи).

В 20 лет японские юноши и девушки получают права и обязанности взрослых: с этого возраста они могут принимать участие в выборах, несут полную ответственность перед законом, на них распространяется трудовое законодательство. Кроме того, именно с 20 лет молодым людям официально разрешается курить и употреблять спиртные напитки.

В День совершеннолетия все, кому в текущем году исполнилось или исполнится 20 лет, принимают поздравления и напутствия на специально организованной церемонии. Девушки, как правило, облачаются в кимоно ярких расцветок с длинными рукавами, так называемые фурисоде. Юноши обычно надевают праздничные черные костюмы, хотя в последние годы многие отдают предпочтение мужскому кимоно.

Обычно городские власти устраивают торжественные сборы и вечеринки для «новоиспеченных взрослых», на которых виновникам торжества вручаются памятные подарки. Каждому приходит персональное приглашение от главы местной администрации или учебного заведения. Список 20-летних граждан власти получают, как ни странно, из налогового управления: каждый японец обязан платить налог за проживание. Уклоняющиеся от уплаты налогов приглашений не получают и на церемонию не допускаются. Сами же виновники торжества, ощутив свободу, не всегда могут вовремя остановиться. Перебравших лишнего доставляют домой товарищи, но на следующее утро их не будет мучить совесть, ибо такое поведение (в дозволенных законом и моралью рамках) в этот день не считается зазорным.

Официально День совершеннолетия стал праздничным днем с 1948 года. До этого же церемония посвящения во взрослую жизнь проходила не публично, а в местном храме или тихо в кругу семьи.

Первоначально День совершеннолетия отмечался 15 января, и естественно, что часто праздничный выходной попадал на середину недели. Всего лишь один день по такому случаю - это очень мало, и, кроме того, у молодежи существует традиция на День совершеннолетия возвращаться в родной город в родительский дом и там праздновать совершеннолетие. В 1998 году был принят закон, по которому с 2000 года праздник перенесли с фиксированной даты на второй понедельник января. Молодежь получила законные три дня на празднование, а все японцы стали называть день «счастливым понедельником».

Оригами, традиционное японское искусство создания из бумаги декоративных предметов, цветов и животных, получило широкое признание во всем мире. И в последние годы, по мере совершенствования техники оригами, появились весьма сложные и мастерски отточенные работы, выполненные только из одного листа бумаги. Новые приемы этого искусства разрабатывают как профессиональные художники, так и любители.

Некоторые энтузиасты даже применяют компьютеры для конструкции своих моделей.
Дракон, который выполнен из самой простой и доступной всем японской бумаги, демонстрируется в галерее Дома оригами, расположенного в нескольких шагах от станции метро Хакусан в токийском районе Бункё. Небольшой демонстрационный зал заполнен экспонатами, выполненными на самом высоком художественном уровне. Среди них можно увидеть вполне натурально выглядящих насекомых, динозавров и даже такие мифические существа, как единорог и Пегас.
"Большинство авторов этих работ целиком поглощены созданием сложных фигур. Как правило, это молодые мужчины-домоседы от 20 до 30 лет. "Мне даже кажется, что многие из них совсем не выходят из дома и даже не знают, как общаться с другими людьми", – говорит директор Дома оригами Макото Ямагути. И, указывая на одного из молодых людей, стоящих неподалеку, добавляет: "Вот и он такой же".

Молодым человеком оказался 22-летний Сатоси Камия – один из самых блестящих художников оригами в Японии. Это он создал удивительного дракона из листа бумаги величиной в 120 см. Скромный юноша создал первую версию своего дракона, когда ему было всего 17 лет. Его самыми оригинальные работами считаются T-rex, северный олень и легендарные существа, такие, как Бахамут. У него есть немало фанатичных поклонников даже за рубежом. "Я не помню, сколько дней у меня ушло на создание дракона. Но я не хочу делать эту модель снова", – улыбается застенчивый юноша.
"Мне удалось создать эту модель методом проб и ошибок. Обычно я уже хорошо представляю то, что хочу сделать, прежде начинаю сворачивать бумагу. Я только облекаю мою идею в форму", – продолжает Камия. Одна из его работ демонстрируется на международной выставке оригами в музее Мингей в Сан-Диего.


Среди других выдающихся художников оригами следует упомянуть Такаси Ходзё, работы которого будут демонстрироваться на международной выставке в Испании в мае этого года, а также Фумиаки Кавахату, инженера автомобилестроительной компании, издавшего несколько пособий по оригами с объяснениями, как складывать динозавров и других фантастических существ.
Макото Ямагути, который тоже является известным художником оригами, говорит: "Я открыл Дом оригами в 1989 году. До этого у нас не было постоянного места для демонстрации наших работ, хотя искусство оригами завоевало широкую популярность не только в Японии, но и за рубежом. Мы предложили регулярно проводить форум, на котором художники оригами могли бы обмениваться своими идеями, демонстрировать новые методы и таким образом вдохновлять друг друга. В итоге нашим художникам удается создавать намного более сложные формы".
В 1999 году Ямагути и его друзья основали Академическое общество оригами Японии (JOAS) с целью исследования потенциала этого искусства и установили широкие контакты за рубежом. Ежегодно Общество проводит международные выставки оригами.
Первым пособием по оригами была книга "Хидэн сэмбадзуру ориката" ("Тайна сворачивания тысячи журавлей"), изданная в 1797 году в период Эдо (1603-1868). В ней содержались диаграммы и иллюстрации классических образцов журавлей, выполненных в технике оригами.
В то время искусством оригами, в основном, пользовались для обучения детей, поэтому классические фигурки оригами были относительно просты. Обычно это были "якко" (слуга), "кабуто" (шлем самурая) и "цуру" (журавль).

В настоящее время количество поклонников оригами исчисляется десятками тысяч, причем не только в Японии, но и за рубежом, тем более что сейчас любую информацию об этом искусстве можно легко получить через интернет. Основанная в Токио ассоциация "Ниппон оригами" насчитывает более 10 тыс. членов в 30 странах, включая Бельгию, Великобританию, Колумбию, Египет, Израиль, Кению, Россию и Соединенные Штаты. В общество JOAS входят 2 тыс. членов из 25 стран.
Развитие геометрических методов оригами привело к созданию чрезвычайно сложных и невообразимых ранее форм этого искусства. Некоторые художники оригами используют компьютерные программы и создают работы, основанные на математическом анализе.
Техника оригами находит широкое применение и в промышленном дизайне. Например, на основе этой техники сейчас производятся канистры и бумажные чашки.
В прошлом году Ассоциация специалистов по прикладной математике создала целевую группу по исследованию оригами, в которую входят ученые, инженеры и другие любители этого искусства. Группа занимается поиском применения техники оригами в промышленном дизайне и технологии. Например, в настоящий момент проводятся исследования, как уменьшить степень поломки корпуса автомобиля в случае дорожной аварии. Используя технику оригами, дизайнеры пытаются создать такой корпус, который при ударе будет раскрываться, подобно цветку, не подвергаясь деформации.
Тосикадзу Кавасаки, профессор государственного технологического колледжа Сасэбо (префектура Нагасаки), является одним из ведущих специалистов, занимающихся академическими исследованиями оригами. Он приобрел широкую известность в 1997 году, когда стал первым математиком, удостоившимся степени доктора философии за исследования техники оригами.
Он также известен как автор знаменитой "розы Кавасаки", которая выглядит как живой цветок.
Кавасаки, который ведет занятия и в клубе оригами, увлекся этим искусством, когда учился в средней школе. Теперь он стал автором многочисленных пособий по оригами, наиболее известным из которых является "Техника создания морских существ". Он же был и одним из инициаторов организации выставки лучших работ.

Сам Кавасаки старается создавать работы, относительно легкие для исполнения. "Я предпочитаю создавать простые модели, которые сможет собрать каждый человек, – говорит он. – Однако, когда я вижу сложные работы, я испытываю счастье при мысли о том, что искусство оригами настолько развивается и совершенствуется".
В августе организация JOAS открывает в Токио 10-й международный форум "Оригами Тантэйдан", в котором примут участие мастера из многих стран. На форуме будет также впервые проводиться соревнование по созданию монстров и мифических существ.

В японском языке "кимоно" в широком смысле обозначает "одежда", а точнее национальная одежда, в отличие от европейской, которая называется "ёфуку". "Кимоно" – понятие собирательное, существует множество разновидностей кимоно: мужские, женские, для мальчиков, для девочек, для новорожденных, верхние, нижние, домашние, визитные, официальные, парадные, летние, спальные, курортные и пр., каждый из которых имеют свои названия, зависящие от типа кимоно, формата росписи, ткани и др. Первоосновой кимоно служили континентальные наряды (Китай, Корея, Монголия), заимствованные и приспособленные к японскому климату и стилю жизни. Кимоно, в привычном для нас виде появилось в XIII в., а фактический наряд и способ его ношения не изменяется с начала XIX в.

Крой кимоно предельно прост. На полное женское кимоно уходит от 9 до 12 метров ткани шириной 30-33 см. Кимоно запахивается на груди на правую сторону и крепится специальным поясом – оби. Сторона запаха не меняется ни на женских, ни на мужских кимоно. На левую сторону традиционно запахивают только похоронное кимоно на покойнике перед погребением. Если в IX-XI вв. одежда состояла минимум из 12 слоев, то сейчас ограничиваются 2-3 слоями, к тому же постоянно совершенствуются различные приспособления, облегчающие надевание кимоно.

Ткани, используемые для кимоно, могут быть абсолютно разными – от шелка (более 300 видов) до конопли, хлопка, бумаги или каких-то ультрасовременных тканей, используемых нынешними дизайнерами. Расцветка кимоно может быть абсолютно любой. Есть специальные требования по цветам, но если раньше такие требования зависели от ранга и положение человека в обществе, то в современном мире руководствуются ситуацией и случаем по которому надевают кимоно, а также модой. Рисунок же зависит в большей степени от моды. Вообще, японец, взглянув на кого-то, одетого в кимоно, может с точностью сказать, сколько этому человеку лет, его состояние, профессию, цель визита, время года, дня, город в котором он живет и многое другое. Обычно, кимоно делается в единственном экземпляре (до 1930 годов кимоно делались по конкретному заказу для конкретного человека), но бывают и случаи "массового" изготовления кимоно одного вида (например, для танца гейш, для киносъемки и пр.), но и тут возможности ограничиваются 10-12 кимоно, да и те различаются в деталях друг от друга.

Содержать полный комплект кимоно могут только очень состоятельные люди, а обычные граждане ограничиваются лишь необходимыми кимоно. Полный костюм гейши (состоящий из верхнего кимоно, нижнего кимоно, короткой и длинной рубашки, двух поясов) может стоить больше $60 000-70 000 (однако обычные кимоно не превышают стоимостью $100). Драгоценные наряды занимают достойное место в музеях и коллекциях, хранятся в семьях как реликвии. Государство выплачивает специальную дотацию на покупку кимоно актерам театров Кабуки и Но. Купленное в детстве кимоно, японка может носить всю жизнь, подвязывая по мере роста, передавать его дочерям и внукам. Искусство носить кимоно – отдельная наука. Существуют специальные курсы этикета кимоно, сложившиеся в древности и меняющиеся лишь в зависимости от прогресса, например, прибавляются пункты о том, как водить машину, как ловить такси, как сидеть за компьютером, ездить в автобусе и т.д.

Шить кимоно – очень престижное занятие. Государство специально поддерживает мануфактуры, изготовляющие кимоно или ткани для кимоно, чтобы они не переходили на усовершенствованные методы ткачества, окраски или рисунка, а наоборот сохраняли традиционные методы. Коллекции кимоно создаются также как и европейская одежда и представляются на специальных показах мод четыре раза в год. Дизайнеры, известные нам по коллекциям европейской одежды – Ханаэ Мори, Кензо, Юми Кацура, Йодзи Ямомото и др., у себя на родине создают коллекции кимоно, стоимость которых исчисляется десятками и сотнями тысячами долларов. А ткани для кимоно используются дизайнерами всего мира для создания уникальных европейских коллекций. Но кимоно перестало быть национальной одеждой еще в начале ХХ в., так как европейки стали носить эти элегантные платья. В наше время абсолютно неважно, какой Вы расы, нации или возраста - носить кимоно может любой человек, в любом случае, а кимоно может стать не только домашней одеждой, но и прекрасным вечерним платьем, свадебным нарядом или визитной одеждой.

В давние времена жили в Японии демоны с длинными носами. Называли их тэнгу. Были у тэнгу волшебные веера: шлепнешь по носу одной стороной—начинает нос расти, шлепнешь другой—нос снова коротким становится.
Как-то раз три маленьких тэнгу играли в лесу с таким волшебным веером. Шлепали друг друга по носу то одной, то другой стороной.
Увидел барсук волшебный веер и подумал: «Вот бы мне такой! Уж я бы времени на глупости тратить не стал! Уж я-то нашел бы, что с этим веером делать!»
У нас-то, в Японии, даже малые дети знают, что барсуки мастера выделывать всякие трюки и умеют превращаться в кого угодно. Вот барсук и решил обмануть тэнгу. Превратился он в маленькую девочку, положил на тарелочку четыре булочки с бобовой начинкой и пошел к тэнгу.
— Здравствуйте, маленькие миленькие тэнгу,— сказал барсук голосом девочки,—я принесла вам булочки с бобовой начинкой. Попробуйте, они очень-очень вкусные.
Маленькие тэнгу страсть как любили булочки с бобовой начинкой. Съели они по одной и видят — на тарелке еще одна булочка осталась! Кому же она достанется? Спорили-спорили, да так ничего и не решили. Тогда девочка и говорит:
— Я знаю, что надо делать. Закройте глаза. Кто дольше простоит с закрытыми глазами, тот и съест последнюю булочку.
Маленькие тэнгу согласились, зажмурились, застыли на месте— ждут. А барсук схватил веер и был таков. Маленькие тэнгу так и остались стоять с закрытыми глазами.
— Ха-ха-ха! — смеялся барсук.— Ловко я обманул этих глупых тэнгу!
Думал-думал барсук, куда же пойти с удивительным веером, где испробовать его волшебную силу, и решил отправиться в город.
Пришел, видит у храма красивую девушку, вокруг нее слуги толпятся. «Не иначе, дочь богача»,— подумал барсук. Подкрался к девушке и тихонько шлепнул ее по носу веером. Тут и вырос у красавицы длинный-предлинный нос. Испугалась девушка, за-
кричала, слуги врассыпную бросились! Шум, гам поднялся! А барсук сидит себе на камешке, усмехается.
Созвал богач лекарей, да не знают те, как такую хворь излечить. Все средства испробовали, ничто не помогает. Тогда разнеслась по городу весть: отдаст богач свою дочь в жены тому, кто дочь его исцелит! И половины своих богатств богач тому не пожалеет!
Много охотников нашлось получить в жены красавицу да еще и половину сокровищ в придачу. Только никто из них вылечить бедную девушку не смог.
Пришел тогда барсук к богачу и говорит:
— Отведи меня к твоей дочери. Я ее мигом от недуга излечу!
Обрадовался богач, повел барсука к дочери. Шлепнул легонько барсук девушку по носу волшебным веером, и нос на глазах уменьшился.
Заплакал отец от радости, слугам к свадьбе готовиться велел. Все в делах да хлопотах, только барсук день-деньской бездельничает— пьет да ест, ест да пьет, да на солнышке греется. «Чем бы заняться?» — все думает.
Достал он волшебный веер, хлоп себя по носу — нос вверх стал расти. Смотрел-смотрел барсук да и уснул. А нос все растет! Одно облачко проткнул, другое, третье. До самого неба вырос нос у барсука.
А на небе тем временем небесные строители мост строили. Видят, с земли шест какой-то тянется.
— Вот и шест для перил,— обрадовались и изо всей силы потянули барсука за нос.
Проснулся барсук — ничего понять не может. Огляделся — испугался. Земля далеко внизу осталась, над головой пушистые облака плывут. Кричал-кричал барсук, на помощь звал, да никто не откликнулся.
Что стало с тем барсуком — неизвестно. Только никто его с тех пор больше не видел.

Компания-производитель напитков «Suntory Holdings Ltd.» во вторник сообщила, что её подразделение «Suntory Flowers Ltd.» 3-го ноября начнёт продажи первых в мире голубых роз в восьми главных префектурах Японии, включая Токио, Осаку и Аити.
«Suntory» сообщила, что в результате совместных усилий с австралийским биотехнологическим концерном «Florigene», начатых ещё в 1990-м г., в 2004 г. удалось получить розы, чьи лепестки почти на 100% содержат синий пигмент. Такого результата удалось добиться посредством введения голубого гена из анютиных глазок.
Компания сообщила, что получение одобрения правительства на производство и продажу новых цветов заняло много времени, поскольку они являются продуктом генной инженерии.
Новый вид роз, получивший название «Suntory blue rose Applause», по сообщению «Suntory», представляет собой «исполнившуюся мечту», отражая долго длившиеся усилия в области их разработки.
Предполагается, что стоимость одного такого цветка составит 2-3 тыс. иен.
Хотя новые розы будут доступны для приобретения только в 8 из 47 префектур страны, что связано с ограниченным производством на начальном этапе, «Suntory» планирует выйти на общенациональный рынок к 2011 г.
Среди окружающего нас разнообразия средств для выражения своих чувств, розы оставляют за собой непобежденное веками лидерство. Мы выражаем с помощью роз горе и радость, отдаем дань и уважение умершим и поздравляем новорожденных. К примеру, белые розы во все времена были символом чистоты и невинности. Розы бордовые, как и алые, означают пылкое чувство влюбленности, неистовую страсть и восхищение. Розовые розы являются символом элегантности и изысканности. Зеленые розы, которые не так давно стали гостями флористов, означают изобилие и щедрость. Именно необычные зеленые бутоны роз являются символом плодовитости. Возможно, голубая роза станет символом таинственности, загадочности и недоступности…

В последние годы очень популярны стали японские сады - диковинные и порой непонятные для российского глаза сооружения. Между тем, японский сад - это прежде всего философия, мировоззрение и миропонимание. На Востоке, и прежде всего, в Китае и Японии, садовому искусству с глубокой древности уделялось огромное внимание.
Японские городские сады и парки совсем непохожи на те, что мы привыкли видеть, скажем, в Москве. В городском саду мы ожидаем увидеть узорчатые цветники, клумбы, расчищенные и утоптанные дорожки. В японских же садах другие элементы оказываются в центре внимания. Здесь на первое место выступают песок, галька, карликовые растения, причудливые ручьи, камни. Для японского сада характерна атмосфера таинственности, что и положено в основу паркового дизайна.
В японском городском саду на нас воздействуют не только красота и совершенство форм, но и весь дух вещей, внутреннюю силу которых мы ощущаем на каждом шагу. Если попытаться перенести японский парк в какую-либо иную страну, то ничего не получится. Дух, атмосфера - вот что главное в японском парке.

Пейзажное искуство Японии

Сады и парки Японии отражают многие стороны национального характера и рассчитаны не на внешнее подчеркивание различных элементов природы, а на побуждение человека к любованию и созерцанию. Согласно дзэн, внешнее не существенно, главное находится внутри. Таким образом, основное назначение архитектуры садов и парков Японии - вызывать у человека ощущение красоты в обычном, простом, каждодневном. А это особенно важно в городской, урбанистичной и технологизированной среде.
Такой уникальный подход к архитектуре садов возник не сразу и не случайно. История пейзажного садоводства в Японии насчитывает 1300 лет, и началом всему явился самый старый комментарий об устройстве садов - Сакутэйки (Трактат о садоводстве) - был написан в Японии, вероятно, во второй половине ХI века. В основе Сакутэйки явно лежит немалый практический опыт пейзажного садоводства. Одни разделы рассматривают некоторые аспекты композиции, а другие объясняют, как разрешать технические проблемы.
Тем не менее, считается, что основы пейзажного искусства были заимствованы японцами с Корейского полуострова и из Китая, примерно в VII веке н.э. К тому времени японцами уже был выработан свой собственный стиль садоводства, расположения прудов и крошечных островков, представляющих море и острова, и насыпей, представляющих горы. Сходные черты можно видеть и в садах иных частей Азии, но японский композиционный подход уникален.
Стиль японских садов не оставался неизменным. С течением времени привносились новые идеи. Так в период XIV-XV веков, появился знаменитый стиль карэсэнсуй (сухой пейзаж). Этот стиль был принят в основном дзэн-буддийскими храмами, поскольку выражал суровость и аскетизм философии Дзэн, к которой в то время стремились. К XV веку чайная церемония становится специфическим японским ритуалом, который оказал влияние на дизайн японских садов - стали использоваться камни для перехода через ручей, а для освещения тропинки, ведущей к чайному домику, использовались каменные фонари. Эти фонари вскоре стали популярными предметами садового обихода и теперь считаются неотъемлемым элементом традиционных японских садов.
Веками при создании композиции садовых сцен японцы использовали принципы сяккэй ("заимствованного пейзажа") - все, что находится в отдалении принимается во внимание при создании сада и используется как его часть для достижения целостного эффекта.
Японцы, привнося новое в сады, не отказывались от старых приемов работы. Более старые стили продолжая существовать, охотно впитывают новые, дополняются ими.
Японское садово-парковое искусство, безусловно, не может целиком характеризовать традиции садоводства на Востоке. Если говорить о Китае, Корее и др. странах, то каждая из них имеет свои корни и традиции. Общность традиций всего Востока заключается в философском подходе к созданию искусственных ландшафтов, поиску внутренней красоты и целостности, направленному на нахождение баланса и гармонии.

Холмистый сад

Современные японские сады бывают трех типов: холмистые, равнинные и пересечённые.
Главной особенностью холмистого сада является холм, дополненный прудом и водяным потоком ("холм и вода"). Равнинный сад не имеет даже малейших ухабин, он плоский, как стол. В планировке сада используют камни, деревья, каменные фонари, резервуары с водой и источники. Собранные вместе по вкусу архитектора, они неповторимы. Японский пересеченный ландшафтный сад - это творение служителей культа и садоводов-профессионалов. Этот сад воспроизводит миниатюрную модель гористого региона Японии с небольшим озером, имеющим островок, оригинально размещенными камнями, декоративными каменными фонарями, мостиками и переходами.
Красота японского сада раскрывается перед зрителем постепенно. Прямых линий здесь избегают, предпочтение отдают мягко разворачивающимся, искривленным, как это бывает в натуре. Искусственному фонтану предпочитают водопад или свободно бегущий ручей, асфальтовой дорожке - утоптанную тропинку. Мостики и переходы через ручьи и декоративны и полезны. Ни один из названных элементов не повторяется, все сооружения уникальны.
Японцы используют воду для придания композиции большей жизненной энергии. В подборе деревьев здесь предпочтение отдается хвойным. В садах много нарядных пород. Пальму первенства, несомненно, держит японский клен, имеющий изящные лапчатые листья, густо краснеющие в ноябре. Цубуки - японская камелия - одно из любимых цветущих деревьев. Однако ничто не может сравниться с сакурой - японской вишней. Перед ней преклоняются. Любят японцы и бамбук. Считаясь символом благородства, бамбук придает утонченный оттенок любому пейзажу. Вместе с цикадовыми деревьями, которые создают оркестр дождевых капель, бамбук побуждает людей к самосозерцанию.

Сад камней

Основой основ японского сада являются камни. Камень в его первозданной форме является главным атрибутом японского парка. Эстетические свойства необработанного камня более всего применяются в архитектуре "сада камней".
Японский сад камней - уникальное сооружение. Основная площадь его засыпана песком или мелкой галькой, а на ней как бы в беспорядке разбросаны группы неотесанных камней. Однако беспорядочность только кажущаяся. Расположение групп и композиция камней в группах подчиняются правилам, исходящих из мировоззренческих концепций дзэн-буддизма. Камни в группах располагают по три в соответствии с буддийской триадой. Сады камней функционально предназначены для медитаций, отстранения от мирской суеты и повседневных проблем. Конструкция подобных сооружений, подчиняясь нормам дзэн-буддизма, усиливает тягу японцев к любованию природой, размышлению, уединению. Здесь в явном виде выступают такие принципы как умение видеть прелесть обычного и изящество простоты.

Городские парки и сады

Какие способы оформления пространства используется сейчас наиболее широко в городском озеленении Японии?
Во-первых, культура горшечных растений - в глубине тихих городских улочек Токио, Киото и др. городов пространства вдоль наружных стен, входных дверей активно заставляются растениями в контейнерах. Влияние контейнерных растений на микроклимат в таком ограниченном пространстве велико - они не только выделяют кислород и освежают воздух, но и придают окружению естественную красоту.
Во-вторых, очень популярным в Японии, начиная с 1966 года, стало строительство садов на крышах - таким образом, используется каждый, даже сравнительно небольшой кусочек пространства, для создания сада и даже парка. Один из крупнейших садов на крыше имеет Гранд-Отель в Саппоро, Хоккайдо. Общая площадь сада - 660 кв.м., и с улицы обыватель даже не может подумать, что наверху лежит такой дивный оазис.
Следующая тенденция массового городского озеленения - создание балконных садов. Балконным садоводством увлеклись в начале 90-ых, и теперь им интересуются многие горожане.
Специфической формой озеленения жилого пространства в Японии становится создание маленьких садиков, расположенных в пределах дома. Сад, гармонично вписанный в жилое пространство, создает иллюзию того, что вы находитесь не дома, а на улице. Естественно, создание такого рода внутренних садов возможно лишь в домах с индивидуальной планировкой. Такие сады используются японцами и для проведения чайных церемоний.

НЭЦКЭ — брелок, произведение миниатюрной скульптуры.

Традиционное японское кимоно не имело карманов. И если женщины могли еще что-то положить в застроченную часть мешкообразного рукава, то мужчины были лишены этого удобства — у мужской одежды рукава прямые. Поэтому японцы позаимствовали из Китая обычай носить мелкие вещи на поясе. Необходимый предмет привязывали к шнурку, а другой конец шнурка затыкали за пояс и, чтобы он не выскальзывал, прикрепляли к нему брелок нэцкэ.

Впервые нэцкэ упоминаются в японской энциклопедии «Киммо дзуи», вышедшей в свет в 1690 г. Эти нэцкэ по форме были похожи на круглую лепешечку рисового печенья. Как правило, их изготовляли из дерева. Чуть позже, тоже в XVII в., появились нэцкэ, выполненные в виде лакированных коробочек.

Значительный толчок производству нэцкэ дало распространение в Японии курения. Возникла необходимость постоянно иметь при себе целый набор курительных принадлежностей: трубку, кисет с табаком, огниво и пр.

После снятия запрета на отношения с Китаем в XVIII в. возник интерес к искусству китайской резьбы, оказавший большое влияние на материал и тематику нэцкэ. Широко стала использоваться слоновая кость — материал новый для японских мастеров, брелоки приобрели характер миниатюрной пластики.

Популярностью пользовались изображения на религиозные — буддийские и даосские — сюжеты и гротескные фигурки китайских и европейских купцов. Европейцев изображали в немыслимых шляпах, с огромными носами.

Размер нэцкэ обусловлен чисто практическими соображениями. Слишком мелкие не держались за поясом, а большие были неудобны в обиходе. Так что размеры от 2,5 до 15 сантиметров подсказала сама жизнь. Также для удобства ношения у трехмерных фигурок одну сторону делали плоской. С задней стороны брелоки имели сквозное отверстие для шнура или же для его продержки использовались детали самой фигурки.

На первых порах изготовление нэцкэ не было особой отраслью ремесла. Им занимались те же мастера, что специализировались на резьбе театральных масок, архитектурных деталей, производстве ювелирных изделий. В 1781 г. осакский торговец мечами Инаба Цурю составил список мастеров нэцкэ из Осаки, Киото, Эдо и ряда других городов. Далеко не все из них были профессионалами. Например, с большим почтением упоминается имя мастера-любителя Ёсимуры Сюдзана, который широко известен своими уникальными нэцкэ из раскрашенного дерева. Подобные расписные нэцкэ вообще встречаются крайне редко, разве что специально стилизованные в виде народных игрушек провинции Нара.

Из мастеров, упомянутых в этом списке, только около трети ставили личную печать на свои изделия, поэтому нэцкэ XVIII в. по большей части анонимны. Лишь в начале XIX столетия ставить клейма на нэцкэ вошло в обычай, но тут возникла другая крайность: ученики-подмастерья ставили на свои, иногда не совсем удачные, работы клеймо мастера, которое было чем-то вроде торговой марки.

Настоящим расцветом нэцкэ можно считать начало XIX в. Нэцкэ стали изготовлять по индивидуальным заказам. Сложнее и изощреннее стала композиция мини-пластики. Кроме религиозных и мифических сюжетов появились изображения по мотивам городского быта: фигурки ремесленников, бродячих актеров, женщин, занятых домашней работой. Маленькие нэцкэ покрывали замысловатой резьбой. Например, есть образцы, на которых вырезана карта Японии или названия всех 53 станций по дороге из Токио в Киото, и все это помещается на диске, имеющем 2,5–3 сантиметра в диаметре.

Мастера осваивают новые материалы — металл, керамику — и изготовляют брелоки двойного назначения: в виде миниатюрных ножичков, пепельниц, принадлежностей для чайной церемонии и даже часов.

Множество нэцкэ выполнено в виде театральных масок. Встречаются маски театров Бугаку, Гигаку, Но и совершенно фантастические, рожденные воображением их создателя.

Когда Япония покончила с многовековой изоляцией от внешнего мира, популярность нэцкэ у японцев упала, вытесненная острым интересом к западному быту, западной культуре. Но зато они стали необыкновенно популярны у европейцев. Мода на коллекционирование их была так велика, что в самой Японии нэцкэ, изготовленных старыми мастерами, почти не осталось, а лучшие коллекции теперь находятся в музеях Европы, Америки и в руках частных западных владельцев.

В России богатые коллекции японских нэцкэ хранятся в Государственном Эрмитаже, Государственном музее искусства народов Востока, у частных коллекционеров. Одним из известных собирателей нэцкэ был А. М. Горький.

Как и многие другие бумажные предметы, веера пришли в Японию из Китая. Вероятно, самые первые из них находились в употреблении у корейских принцев, приезжавших в Японию, а с VI–VII вв. бумажные и шелковые веера стали популярны и на островах. Постепенно ввезенные китайские веера приобрели новые формы и появились первые экземпляры этих аксессуаров, не похожие на материковых «предков». К периоду Хэйан относится возникновение плоского веера утива, но окончательно его форма закрепилась лишь в ХIV в. Тонкие бамбуковые прутки создавали основу, к которой крепилась бумага. Обычно с обеих сторон на эту бумагу наносился рисунок, который мог иметь свои особенности в зависимости от традиций региона страны, в котором был изготовлен веер. Форма утива могла быть разной — овальной, стремящейся к квадрату или «полной луны». При этом количество ребер составляло 45, 64 или 80.

На основе утива возник и аксессуар военачальников — боевой веер гунбай, который покрывался лаком, различными водоотталкивающими составами, а иногда изготавливался целиком из железных пластин. В последнем случае веер становился серьезным оружием, и история донесла до нас немало примеров его применения в бою.

В период Эдо утива получили большое распространение и особенно полюбились в среде артистов, став, таким образом, определенной приметой нового, мирного образа жизни. Появились новые мотивы картин, выполненных на веерах, они становились все более сложными и изысканными. Веера в это время становятся неотъемлемым атрибутом среднего класса, актеров, гейш и борцов сумо. Их популярность способствовала и росту популярности вееров, которые выпускались в огромных количествах до самого конца ХIХ в.

Сегодня настоящие утива можно увидеть в руках все тех же категорий населения Японии, что и 200 лет назад. Их используют в качестве своеобразной визитной карточки сумотори и актеры, гейши и их ученицы — майко.

В конце VIII в. популярной стала еще одна разновидность японских вееров — сэнсу. Их ребра делались из ценных пород древесины (сандала или японского кедра, реже — из бамбука) и оклеивались затем японской бумагой. В ХII в. они стали предметом реквизита придворных дам, чью утонченность и чувственность очень удачно подчеркивали изящные полукруглые очертания веера. Отойдя от полной страстей жизни при дворе, многие аристократки становились монахинями храма Миэйдо, сохранив в своих руках сэнсу как одну из частей грешного мира, которые разрешалось держать в монастыре. Отсюда второе название некоторых разновидностей этого типа веера — «Миэйдо». Кроме того, древние японские легенды гласили, что именно такие веера были в руках богов, и как гунбай были отличительным признаком полководцев, так и сэнсу стали своего рода признаком родовитости человека, в чьих руках находился этот веер. Позже это иерархическое значение было утрачено, и сэнсу стал одним из прелестных образцов декоративно-прикладного искусства и желанным сувениром к Новому году.

Одновременно с появлением в Японии зонтиков от солнца возник и новый вид веера- оги. Теперь так часто именуют и все остальные веера. Оги еще иногда называют «солнечным веером» из-за его легкости и внешнего вида, напоминающего часть солнечного диска с исходящими лучами. Оги применялся и применяется танцорами, популярен он и у гейш (которые порой используют его в традиционных танцах). Относительно небольшое количество ребер, легкость в складывании и разворачивании, а также большая возможность для нанесения рисунка делают оги незаменимым для опытного артиста. Впрочем, в средние века оги, как и другие веера, был знаковым предметом и также служил признаком состоятельного положения и богатства. Использовался он, как и его собратья, в традиционных церемониях, его держали в руках важные чиновники и члены императорской семьи.

Ввезенные когда-то из Китая и Кореи, веера стали неотъемлемой принадлежностью сначала традиционного японского костюма, а затем и просто популярным предметом обихода, удобным и выразительным аксессуаром. Иезуиты, португальские и голландские моряки по достоинству оценили его, и вскоре веера появились в странах Запада, где, однако, лишенные исторической подпитки и необходимости в применении, не прижились и стали на несколько столетий лишь предметом роскоши в руках европейских барышень.

Самое удивительное, что суши никак не связаны с рисом. Сложно поверить, но на самом деле суши - это всего лишь маринованная рыба. Точнее, они были лишь маринованной рыбой в течение очень долгого времени. Удивительно? На самом деле, все очень просто. Как и многие другие блюда, появившиеся в разных странах мира в те времена, когда еще и речи не могло быть не только о холодильниках, но и электричестве, суши - своеобразные потомки практичного метода хранения рыбы.
Япония была не первой азиатской страной, где рыбу оставляли надолго и придумывали разные способы, чтобы ее сохранить. Сначала ее просто солили и придавливали тяжелыми камнями. По прошествии некоторого времени рыбу начали нарезать и, посолив, перемешивать с рисом.
Лучшие рецепты «гуляют» по свету и передаются из поколения в поколение. Хорошей кухне есть место всегда и во все времена!