Какой образ родится, если универсалии художественной системы Малевича воссоединить с веселым абсурдом писателей-обэриутов? Возможно, образ шапито с летающими под куполом на трапециях гимнастами, где найдет свое место и  трубопроводная арматура. Этот образ воспел в своем творчестве ученик Малевича Владимир Стерлигов. В самом деле,цирк -- место, где в стиле озорной импровизации как-то ненароком отменяется земное притяжение, устраняется рациональная картина мира, игнорируется тотальность физических законов.

Малевич этого ведь и хотел: капитуляция рацио, отмена гравитации, новая пространственно-временная континуальность.

Писатели-обэриуты, как и циркачи, принимаются за кого-то вроде проводников в эту запредельность (беспредельность). Они нарушают логику привычной картинки мира и тем самым подтверждают, что существует иное мироустройство, непонятное и непостижимое нами, альтернативное позитивизму с его эволюционной схемой и поступательным движением. «Идите и останавливайте прогресс» -- это требование в 1927 году Малевич сделал дарственной надписью на своей брошюре «Бог не скинут», подаренной Даниилу Хармсу. А Хармсу и Заболоцкому тема цирка была вовсе не чужда.

 

Итак, абсурд, Малевич, цирк и их пиит Стерлигов. Однажды, а точнее в прошлом году, Марина Лошак в галерее «Проун» собрала хранящиеся в частных собраниях стерлиговские листы 1930--1960-х годов. Акробатики, жонглеры, фокусники висят над сферой арен маленькими крестиками, бесплотными значками, ассоциирующимися с супрематическими героями картин самого Малевича.

Цирк Стерлигова чем-то напоминает криптографическое письмо. Художник зашифровал в графических образах целые философские послания о мире, космосе, своем постижении азов учения Малевича.

Согласитесь, чем не абсурд? Ведь все это - висящее, парящее и невесть-что-делающее - способно свести с ума! Где находятся границы этого абсурда и кто их определяет? А, возможно, вы знаете и понимаете Малевича? Так объясните......