Одно время я забыл и не смог объяснить, что я имел в виду в записи про язык. Речь была о половых родах слов в русском языке и прочее.

В общем, классически говоря, в противоположность научпоповским высерским метафорам, которые суть синтетическое знание, философию возможно обозначить как анализ, склонность к элементарности. Так вот, твердя об объектах и субъектах, восприятии, анализе, причине, науке и опыте, лично мне на вид никогда так ясно и ярко, как в тот день, не представлялось, что о всех этих темах именно твердят, говорят. Говорят не пучкообразно, но по правилам, которые говорящий не осознает. Склонения, рода, так и не иначе, глаголы и тд. Визуализируешь нечто и забываешь, что нашептываешь себе при этом. В общем, как кажется, находишь ещё нечто более элементарное, то есть, самоочевидное, уже здесь с тобой всегда присутствующее, чем восприятие, цвета, абстрактные объектосубъекты, а именно - разговор о последних, структурированный язык. Знатно меня тогда накрыло.

В театре. Хармса тошнит.

Джизнь ваще абсурдна ваще буду кароч такие неожиданные рассказики малоить мол ваще парадакс лолкока неожиданно как будет)))))) лёлкаъ затролю всю абщественность ведь я сациафаб траль и фелосов, но эт на первый взгляд так мазафака бич на саамам та деле я описываю истинную прероду реальности где я как бы есть и меня как бы нет струрктура впинсанность онтоолгия другой бабушки парадокс)))) лолхжэ будъу кла$$иком абсардезма илита))))

Заходят Кафка и Камю.

Слушай братиш философ а ещё знаешь чё кароч жизнь грустняшка такая ваще западло блин, страшна жить упадак ваще декаданс бог обделил ваще оставил нас ушел, власть ваще сопротивление ваще не понимаю как так чвуства лолгика бдуем кароч слышъ писать типа ваще обряченность непанимание грустный ваще не такай как все гг но бдует кароч сапративлеться патамуща ваще смисли жизне кароч бароться ваще неловко черт)))))0 лолхжэ будъу $имвалам екзестанцнлизма кароч илита ляюет такое))))

Заходят циники.

Зырьте кароч челы бдуем кароч срывать пакровы ваще биз саплей кароч все четка расспишушуем кароч любве нет кароч секс один бианалагизм кароч эвалюца бога нет эт самое химеческие связи всё блин вот мазафакабич наркотики кароч нет смысла жить бульше кароч ваще низнаю чё живу ваще мясо ради власти кароч живу дабиваться кароч бдуу))))))

Заходит автор.

Кароч буду псиать с ашибками кароч илитно паганять кал$$икав кароче они скачное гавна кароч ваще нинужны такак фелалсаф и сацеальный кретек кароч )))лёлъка кароч бдуу прадалжать ветку ценизма карач дальше впиред))))))лёлка бдуу

Заходит поэт.

Вощем бдуу кароч митафрары всяикем искать там краисиво кароч писать вощем и смысд там бдует кароч всяик чуства там прежежевания кароч лолкаъЪъ

Заходит прозаик.

Буду писать, описывать и смысл вложу. Я устал.

и тд.

Затертые в говно формы и содержания, которым завтра стукнет под 100(а в зачатке под 200) лет. Мольба о новых ходах затерта не меньше. Щито деллать?

Просто скопирую, ибо там неудобно и разрывно читать:

я нахожу я - это я нахожу себя. что за нелепое выражение. то есть странное. я нахожу я в потребности, нехватке, например. я есть постольку, поскольку меня не хватает. речь о том является ли я прозрачным опытом для я, или же я должен представить себя другим, чтобы говорить о я как об объекте из объектов, ибо, мол, об этом речь только и возможна. я мыслит я, словно бы есть два я или одно. извертывается как говно.

оказывается ли эмпирическое Я на самом деле Им, 3м лицом, а Я всегда был субъектом? имеет ли эта речь под собой понятия. Ясно теперь, что в речи нет вещей, но понятия, поэтому как только указываешь на что-то >Вот, Этот, Это и тд, речь идет только о понятиях. И в этом был весь смысл? Или нет, потому что под означаемым как раз и имели в виду понятие, на моей памяти, а не вещь. Хотите сказать, что и понятий нет в речи?
игорь тонет

нет.
то есть ужасный вопрос такой: >Я только могу говорить? И всё остальное есть проявление говорения?
Забыл совсем, что у Беркли и понятий-то не может быть, а в аналитике есть также номиналисты. Интересно.

давайте скажем, что мысль о смерти, которую мы сейчас не будем стараться определить, возникает с вытеснением, дабы успокоить. Стресс вызывает смерть. У мысли о смерти причины всегда не интеллектуальные.

Покуда бритье есть проявление гендера (речь о женском), то я буду настаивать на волосах у женщин как оппозиции к консерватизму. Оволосение женщин как осмысленный акт есть метод борьбы с консервативным женским гендером на каблуках с макияжем. Каждая небритая женщина есть освобождающий данный биологический пол субъект. Пока освобождаются только маргиналы: бомжи и сумасшедшие бабушки. Но близок час.
Смерть беспомощна.

Да, я настолько прогрессивен, что прогрессивные бритые есть консервативные трансляторы гендера. Я опережаю их

логика исследует формы суждений, но и, очевидно, сама должна являться суждениями. короче говоря, логика есть содержание о формах содержания. иначе мы бы не понимали, то есть у неё есть обозначения. то есть изучение суждения и, очевидно, есть суждения сами. это что-то меняет? что-то замыкается на себе? то есть логика описывает и свои суждения или должны быть металогические суждения? логика прозрачна для логики, я для я. какое чистое и прозрачное бытие-здесь.

описать себя. кто описывает? я описываю я. я, что я. или описывает другой? или описывают другого. есть ли для описания необходимость двоих? или я прозрачно рефлексирую на себя собой в себе для себя? есть ли разница между трансцендентальным субъектом и эмпирическим я? повторяюсь, знаю. Речь о том, выводим ли мы из того, что всё есть я, что я боюсь того-то, или я коммуникабелен, или я люблю лапшу, или я русский, или я свободный собственник и предприниматель и знаю, что такое мораль и этика. то есть выводим ли мы из трансцендентального обоснование частной собственности, морали, этики и прочее, или же это разные дискурсы и обоснованность себя и частной собственности, социального устоя надо искать в эмпирике. короче, что могут дать нам трансцендентальные суждения для опыта.

в зрении субстанция не дается. категории даются в... осязании?

я уже говорил, что всё это похоже на времяпровождение, трату времени. словно время выражается через меня и насилует меня, чтоб растягиваться. мне-то оно нахуй не сдалось, мне как субъекту разумного дискурса, где чувства ничего не значат, и они - не я. но речь не о правоте данного дискурса, и где есть я. растягиваясь по пространству дивана, растягиваешься в ебанном времени. до завтра. занимай себя в парке с друзьями, работой, детьми и прочим говном - очевидно, что время надо занять, иначе смерть подкрадывается. дело не в том, что кто-то боится креатива, мыслить самому наедине от авторитетов, а о том, что, кроме как к смерти, ни к чему не придешь. к ненадобности тебе этого говна. и говно тебе не сдалось. но здесь вы впервые с организмом согласны.

я уже буду с я обсуждать, что мы подразумеваем под тем, что подразумевать нельзя? например, что я подразумеваю под завтра, если не сейчас. о смерти, если не спокойствие, безответственность, отрешенность от чувственности, обязанностей, вины. хотя вина только и заставляет меня думать о покое.

другое дело, что субъектом речи не является разум, но, скорее, желание, и о смерти я говорю только потому, что желаю, да и говорю вообще. в таком случае, речь сексуализирована? символ сексуален? и мать говорит ребенку, что кошку русские люди называют "кошкой", потому что она желает, секс?

то есть вина разрывает, когда наедине. дело, конечно же, не в страхе помыслить, мол, надо творить, а ты всё тусить хочешь, в парк, с книгой, кино, протянуть очередной день. а в вине, что вызывает мысли о покое. мысль(чувство, не суть сейчас) о покое достигается тупым игнорированием или уничтожением причины вины?
стоп, ты и так в покое и скуке. хуита. скуке? покое? ну а что тогда ещё под смертью разумеешь. говорю же, безответственность, бесчувственность(нет, речь может идти только о конкретных чувствах, а не вообще), непричастность к ситуации. но ведь речь опять если не вообще, но в большинстве именно о вине. как быть со скукой? она есть?

кстати, по тому, как хочется избавиться от вины, напомнило мне о социальном. если смерть как безответственность является вытеснением вины, то можно было бы сказать, что вина и есть социальное. ранее говорилось о значимости вины для авторитарных идеалов. можно ли сказать, что социальное как культурное, а именно в значении не просто бессвязной кучки индивидов, но взаимодействующих, является стыдом и виной. сама возможность культурных отношений имеет основание в стыде, вине и сексе. если символ как культура имеет сексуализированный, желанный характер, то одновременно и виноватый и стыдный. в каком месте и как они переплетаются - речь не об этом. смулянский как всегда безосновательно (для меня) говорил о том, что человек как культурный транслятор всегда будет смущаться и винить как в сексуальности, так в чем-либо другом, а значит дело не в надобности утопического сексуального раскрепощения культуры, но в самом основании культуры, а именно, возможно, как упоминалось в выше, в вине, стыде и желании.

о травмирующем повторении. что если двигает не только желание к удовлетворению, но и к стыду и вине. почему многие желания томимые месяцами с глубоким сердечным придыханием при действительном воплощении являются словно не тем, что я хотел, и в аффектах выражаются фрустрацией (фрустрация возможна из идеала, а последний так или иначе связан с виной). вина как желание или его основание. речь о каком-то культурном желании, которое я не смогу обосновать пока. то есть влечение сквозь символическое. мол, символическая функция неебически сказывается в человеке, нежели обычная указывающая на нечто номенклатура. вплоть до суждений о том, что человек изначально шизофренирован по причине языковой функции.

ясно, что в случае социального как вины дискурс не должен свестись к оправданию традиционной табуированной морали.

картина писателя, реализующего себя в письме, забывающего обо всем, кроме предмета письма, такая вот идиллия креативного - ложь. в письме отчитываешься, процесс параноидально-шизофреничный, всегда есть кто-то другой, кто-то корректирует, недоволен, наставляет, подсказывает, хвалит, практическо-эмпирическое присутствие твоё здесь дискретно, неоднородно. ты здесь не один. если представляешь себя как дискурс(дискурс о себе-сегодня-сейчас), то точно не один. субъект как вместилище дискурсов, один из которых о я. тот, о ком говорим как о трансцендентальном - не я-сегодняшний, но я созерцающий. по сути, созерцающий как узнавание себя как себя, как тождество тянущееся через время и пространство есть восприятие отсюда, присутствие здесь. я-сегодня и я-завтра как эмпирические непостоянны, но восприятие всегда отсюда, присутствие здесь, ты - центр, созерцающий-отсюда.

то есть субъект вмещает как деревья так и себя, не любящего рэп, то есть эмпирического. по отношению к субъекту ты, не любящий рэп, занимаешь ту же позицию, что и дерево. то есть дискурс о себе-сегодня и дискурс о дереве - субъект-созерцающий-отсюда.

речь о речи является речью. но о речи. можем ли мы изучать мышление, при этом мысля? словно бы мы заходим с другой стороны и, когда говорим о речи, на самом деле, не производим речи, а когда познаем познание, при этом не познаем. метафоры. нам кажется очевидным, что выражения вроде "он находится в кругу вопросов" являются метафорами, но вот речь о познании познания не является. является строгим изъявительным суждением о том, как оно всё есть, как оно происходит, как обстоят дела, то-то то-то. является справедливым утверждение, что мы должны мыслить мышление о мышлении или производить речь о речи о речи. если речь о речи имеет смысл, то почему бы и речи о речи о речи не иметь его? вопрос является вопросом метанарратива, то есть высказывании о высказывании, имеющем другой уровень в вертикальной плоскости, более абстрактную плоскость - "выше". имеют ли высказывания верткальное отношение по уровням или горизонтальное. является ли метанарратив высказыванием о высказывании или просто очередным высказыванием. здесь можно заметить связь с рефлексией. рефлексия как прозрачное наблюдения за собой, высказывание о себе или очередное высказывание о другом.

Вот буквы, структурированные в слова, структурированные в предложении, структурированные в тексте, который звучит мысленно, «вызывая» соответствующие понятия. Вызывая. Одна суть - связь. Можно вдохновиться проблемой индукции, а именно проблемой связи, сцепленности. Ещё раз, каким образом соединяешь усталость, напряжение и слово, разговор? Вот напряжение – вот слово, или наоборот. Слова – юмовские пучки восприятия, сопровождающиеся  усталостью, напряжением, концентрацией. Нет никакой созерцаемой сборки слов и управлением направо и налево речью, скажем, она созерцается и переживается усталостью. За производимой тобой речью опаздываешь, вникая вместе с остальными в неё, не являясь автором в том смысле, что ты имеешь равные права на её интерпретацию с другими.

Есть банальная мысль о том, что ты произносишь звук и тебя бьют мордой об изображение. По-видимому, это можно назвать научением, а именно научение ассоциативной связи, скреплению определенного звучания (дерево) и изображения (дерево). Не суть пока что, почему конкретное изображение отчуждается до общего. Что же они тут хотят сказать? Что изображения нет – хуита, видимо, просто игра слов в том плане, что нет никакой спириутализации звука и изображения, но есть долбешка мордой об изображение, что связь между звуком и изображением – долбешка, насилие, репрессия. Это, как кажется, не многое меняет. Меняем смысл как дополнительное или как Суть звука на два равных, разных явления сцепленных насилием, звук и изображение, то есть лежат в одной плоскости, не смысл над звуком и тд, но горизонтально.

С зеркалом ясно лишь то, что изображения на нем без наблюдателя вообще быть не может.  Скажем, без наблюдателя там шершавая темная поверхность, что тоже конечно является наблюдательским взором, поэтому я не понимаю, как сказать. Изображения в «действительности» нет и существует только в Воображаемом наблюдателя. Эта пиздобратия говорила о воображаемых аффектах, чувствах. Что они имели в виду. Короче, в дебильном дискурсе это выглядит так: в реальном в зеркале нет никакого отображения на зеркальной поверхности, всё, что ты там видишь – это ебанный воображаемый пиздец, в том плане, что в зеркало можно заглядывать с разных позиций и на одном и том же простанстве будут разные изображения, короче, зеркало вмещает и может вместить дохуя, когда меняешь своё положение относительно его. То, что ты видишь в нём,  наличествует только в твоем мышлении и нигде больше. Другое дело, что это тупой реалистический дискурс.

Материализм всегда подразумевал грубую наготу, вот здесь шокирующую реальность пота, наготы, телесность. Ясно, что это всё сводится к чувствованию, а то идеализм. В самом деле, никакого переворота гегеля верх ногами и не было, и не может быть. Структурализм, материализм, реализм и прочее – это всё всегда было объективным идеализмом.  С разным подчеркиванием либо чувственности, либо идеи. Структурализм как в моем наивном свете представляющий идеалистические институты(а что есть социальные институты, если не идеи), которые заменяют гегельянский дух, которые говорят через индивида, что и называется дискурсами, которые структурируют его, вместо абсолютного духа и тд. Сие есть объективный идеализм. В самом деле, всегда было лишь две философии – субъективный и объективный идеализм, но ясно, что и второй философии не было, как не имеющей под собой значений(я могу ещё так сказать?), а только первая, но речь лишь пока о том, чтоб сократить количество и сакральный смысл других направлений. Материализм – это всегда труд, движение мускулатуры, боль, перелом костей, шок, нагота тел, их трение, пот, совокупление, пот при совокуплении труда больных мускулатур при совмещении костей нагих тел. И вот это и должно остаться без наблюдения субъекта, это и есть та материя, органицизм, бихевиоризм, физикализм, вот она, грубая материя (оставим пока термины вроде социальной материи, экономической, сознательной материи).  Это и есть объективный идеализм, чувствование, беркли не против чувств. Структурализм подчеркивает структуру(идею), материализм подчеркивает чувственность(если не обращаться к социальной, психической материи. Возможно, дело сложнее. Как и со структурой тоже).

Перед тем, как я впаду в социалистическую истерию об отчуждении рабочего, выложу либеральную рендовскую попсу изнеженного безработного буржуа лолка:

1.    Фрейдизм:  чувство вины является основой совести, морали, идеалов социального поведения. Вина не находит себя с самого рождения, словно первородный грех, а проявляется по мере психосексуального развития ребенка, при этом сама вина является необходимостью для развития. Вина суть аутоагрессия.

- Я «вчера» то-то, - первый сказал.
- А я то-то, - второй сказал.
Комментируют, иронизируют над очередными «вчера».
С «этим» произошло то-то,-

Про значок с двери туалета: круглый, черный.  Ночью пошёл по своим делам.

Как передать чувства в текстовом виде.

11. Как так получается, что девушка(мать, сестра и тд), которая ходит прям перед твоим носом тебя не возбуждает?

I.    Пустословы. Опровержение теоретической метафизики и религии или хотя бы направление к их опровержению.
1.    Суть: Бог бесконечен, всемогущ, существует вне времени и пространства (трансцендентен), или же существует во времени и пространстве и за пределами времени и пространства. Бог создатель мира.
2.    Разбор: Мыслью может быть лишь нечто определенное (рассуждение о беспредельности приведен ниже). Мыслиться что-либо, ибо, когда мыслят не о чем, то не мыслят, т.е. нет предмета мысли – нет мышление, короче говоря, факты сознания и есть сознание. Мышление как некоторый процесс суть абстракция, в действительности мышление всегда мыслимое или мысль, по сути, мышление суть мысль или мысли. Поэтому когда мы абстрагируем все что может быть мыслимо, и оставляем ничего, то мы ничего не мыслим. Это ничего назвали Богом(физическим объектом, вещью-в-себе. Примечательно, что в философии Бог опустился до трансцендентной вещи-в-себе). Бог суть ничто, он не может быть предметом мысли, так как его нет (ибо мы абстрагировали все, о чем можно было бы говорить, мыслить, подразумевать).
3.    Выражение «кто создал мир?» хотело бы нам сообщить, что этот «кто-то» мог бы «существовать» вне мира (вне формы, протяженности, вещественности, времени, последовательности, причинно-следственной связи и тд.), что суть бессмыслица. Само слово «существование»  подразумевает время, последовательность. Существование суть процесс. «СУЩЕСТВОВАНИЕ  вне времени (процесс вне времени)» - бессмысленное выражение. Далее, так как время неразрывно от пространства, выходит, что и «внепространственное существование» суть бессмыслица. Мир обуславливается кем-то (чем-то), также как и кто-то (что-то) миром. И нет мира без кого-то (чего-то), и кого-то (чего-то) без мира. Все что есть существует в пространстве-времени, где нет пространства-времени – нет ничего. Если вы хотите возразить о непространственности чувств, то вы точно должны понимать, что чувства временны, а время суть абстрагируемая часть от целого пространственно-временного континуума.
4.    Под «потусторонним» подразумевает не другую сторону, а лишь половину действительного (и единственного мира), созданную путем абстрагирования и идеализирования, короче говоря, кромсая действительность и из полученных объедков составляя столь желаемую, вожделенную фигуру. После же таких махинаций объедки признаются действительно существующими или же даже более действительными, чем сама действительность, которой оказывается даже и нет. Спрашивается, откуда взялся материал, что' вы абстрагировали и идеализировали?
5.    Всемогущество есть бессмыслица. Всемогущество тождественно ничегомогуществу, бессилию. Всемогущество (ВСЕ) не определенно и не может быть мыслимо, т.е. не может чего-либо означать. Всемогущее может ничего, что суть бессмыслица.
6.    Бесконечность всегда потенциальна, возможна, ожидаема, но никогда не актуальна. Во-первых, потому что бесконечность суть беспредельность, т.е. невозможно определить беспредельность. Во-вторых, потому что всегда есть, мыслимо лишь определенное количество. Бесконечность не ограничена, т.е. не мыслима, она суть пустое слово или звук. Всегда мыслимо лишь определенное нечто, но неопределенное немыслимо, так как язык как правило суть абстракции (как исключения частные звуки или слова указывающее на нечто частное). Под бесконечностью всегда подразумевали потенциальность или возможность, ибо сама бесконечность неопределима. Так же и под Богом подразумевают совсем не то, что говорят, рационализируя свои страхи и желания.
7.    Видимо, пока я говорю о мире, бытии как об эквиваленте измышляемого, чувственного. Раз измышляемый, чувственный мир единственно-известный нам мир, то осмысленно, т.е. данная речь будет нечто подразумевать или мыслить, будет говорить только о нем. (новейший позитивизм). «Все находится в субъекте» = «все находится в мире», субъект есть мир.  Когда говорят о субъект-объектной взаимосвязи не подразумевает нечто за субъектом, о нечто за субъектом мы просто не могли бы знать, поэтому все что есть,  должно находится и находится в субъекте, когда говорят о субъект-объектной взаимосвязи, подразумевают субъект и объект(самосознание и остальное) внутри Субъекта.  Реальная действительность и единственная нам известная и нас характеризующая, то чем мы являемся, нам дана, мы и есть эта действительность, а абстрактные и идеальные понятия извлекаемые из действительности суть лишь абстрактные и идеальные понятия, как бы банально не звучало. Они фиктивны (различие между фиктивным и действительным, фиктивное также действительно, но фиктивно и тд.?) и не имеет под собой никакой эмпирической действительности.  Мир есть то, что познается, следовательно он подчиняется познавательным условиям, принципам познания. Мышление само по себе, как процесс абстрагированный от конкретной мысли, суть абстракция и существует в фиктивной, воображаемой плоскости, а не в действительности (не в эмпирической действительности). Не хотелось бы сейчас выявлять разницу между фикцией и действительностью, т.к. в обыденной жизни здоровый человек всегда на это способен (а ссылаться на крайние случаи, где это невозможно..)
8.    Можно разобраться в пустословии метафизиков и теологов куда быстрее, но я решил начать с другого. Итак, «кто создал мир?» суть «что есть причина мира?», т.е. «что есть причина причинно-следственной связи?» или «что есть причина причины?». Бессмыслица. «В отношении причины, однако, имеется противоречивость, так как вещи в себе рассматриваются Кантом как причины ощущений, а свободная воля рассматривается им как причина явлений в пространстве и во времени. Эта противоречивость не есть случайная оплошность, это существенная часть его системы». Тут, на мой взгляд, Рассел и поймал Канта. Если пространство-время наши «очки», то и причинно-следственная связь тоже, и никакой причинности за нашими очками быть не может, ничто не может быть причиной причины,  ибо это наши априорные очки. Если он так настаивал на необходимости причинности, как «очки» нашего субъекта, то странно, почему он распространил причины за субъект, распространил причины за причинно-следственную связь. Ошибка. Дело не в том, что нет причины причинно-следственной связи, а в том, что так нельзя говорить, так ничего нельзя подразумевать, так невозможно осмыслить произнесенное, данное выражение не имеет под собой никакого смысла, не смотря на уверенное лицо метафизика или теолога, произносящих это. Дело не в том, что нет Бога, что он не существует, а в том, что так нельзя говорить, под этим ничего нельзя подразумевать. Теология нонкогнитивна. Предмета разговора теологов попросту нет, так же как и их объекта верования. От «Я верю в Бога» остается «Я верю». Но, простите, каков объект вашего верования, во что вы верите? «Я верю» то же что и «Я вижу», «Я чувствую». Эти суждения аналитические, в том смысле, что уже из «Я» можно предположить о вере, о зрении, о чувствах, так как «Я» ими характеризуется, а последующие слова лишь уточняющие, акцентирующие (верю, чувствую). Мир сам есть причина, за ним нет и не может быть причин. Если есть причины за миром, то это тоже будет мир.
9.    Кажется последовательным обозначить нефальсифицирумое высказывание как бессмысленное, тем самым упразднить остальные религии и метафизики, в которых не было вышеописанных проблем создателя, всемогущества и т.д. Кармы, души, реинкарнации и прочие термины. Не фальсифицируемые понятия – понятия, которые не трудно узнаваемые, а которые в принципе не могут быть познанными, тем самым бессмысленные. Допустим, предположение, что после смерти будет жизнь, но мы не помним, потому что память стирается и тд.
10.    Корни религии и метафизики и странного чувства протеста против «кто создал мир?» нужно искать в психологии.
11.    Итог: Метафизические «вопросы» суть бессмысленные выражения, произнесенные с вопросительной интонацией. Метафизические суждение и утверждения суть бессмысленные выражение, произнесенные уверенно и с рабской гордостью. Под ними ничего не может подразумеваться, определяться, обозначаться, мыслиться.  Как следствие, на данные «вопросы» даются соответствующие «ответы». Осмысленным (верным) ответом на вопрос «почему вы не верите в бога?(почему вы не верите, что бог есть? Почему вы не верите в существование бога?)»  будет не ответ «потому что его нет (потому что его не существует)», ибо это так же бессмысленно, как и «потому что бог есть (потому что он существует)», а ответ «потому что бог бессмысленное понятие». Утверждение бессмысленного также глупо, как и отрицание бессмысленного, т.е. атеизм бессмысленный в своем определении. Последовательный атеизм должен привести к теологическому нонкогнитивизму. Можно до конца жизнь спорить есть что-то или нет, проблема же заключается в том, что предмет спора не задан. Одни хотят сказать, что есть истинная бессмыслица, другие, что есть ложная бессмыслица. И те, и те – пустословы, ибо истинность, ложность и бессмысленность разные понятия, не как между собой не пересекающееся.
12.     Так как религиозные теоретики заблудились в джунглях своего скудного ума и так и не дадут осмысленного определения бога, за них это сделать постараюсь  я. Достаточно дать 2 определения бога. 1 – Бог суть логическая (языковая) ошибка людей, допущенная в попытках объяснить мир. 2 - Бог суть идея (или чувство, защитное чувство) вызванная страхом перед смертью и болью. Бога суть рационализация страха смерти. Бог вытекает из осознания смерти и путем софистики опровержения смерти. В каком-то смысле, религиозные куда больше материальные, жаждущие удовольствия больше чем остальные, достаточно лишь посмотреть на рай как местонахождения бесконечного удовольствия.  Нужно исходить из того, что люди не могут при каждом поступке останавливаться и вспоминать, что там им разрешает их религия. Люди уже давно живут без религии, она балласт 21 века. История религии – это улучшение рационализации страха перед смертью.
13.    Мысль суть определение. Мысль суть предел. Мыслиться только часть пространства, но никогда целиком. Невозможна мысль пространства в целом, возможна лишь часть пространства, либо пространство ограниченное, т.е. словно рассматривая пространство граничемое с чем-то, но та граница суть тоже пространство, поэтому мы все также рассматриваем лишь часть пространства. Чтобы рассмотреть пространство нам надо было бы выйти за пространство и рассмотреть его словно шарик, но в таком случае мы будем в другом пространстве, т.е. по сути все в том же пространстве, и все также рассматривать лишь часть пространства. Пространство не мыслимо целиком, будь оно замкнуто в себя хоть 100 раз, будь оно предельно в объеме, но бесконечно, мы не можем рассмотреть пространство как нечто неопределенное, мы можем мыслить лишь часть, лишь ограниченное пространство. В таком случае встает вопрос, какой смысл имеет слово ограничение, если слово безграничность не имеет никакого смысла под собой? 
14.    Измышляемо-чувственный мир суть пространственно-временной континуум, где мысль суть пространство, а чувство суть время. Мысль пространственна и протяженна, а чувство временно и последовательно, оба, и мысль, и чувство существуют в единстве. Время чувствуется, но не мыслится, пространство мыслится, но не чувствуется. Чувство не пространственно, но временно, мысль пространственна, но не чувственна. Мы не может «найти » время, оно не пространственно, мы можем чувствовать время, аналогично мы не можем чувствовать пространство, мы можем мыслить пространство, оно не чувственно. В действительности измышляемо-чувственный мир не может существовать отдельно, только фиктивно можно их отделить, но в фикциях ничего не существует, фикция рассматривает не существующее. Время суть последовательность чувств. В тот момент, когда мы ничего не чувствуем, для нас нет времени, оно пролитело незаметно. Кома, например.
15.    Нужно отличать разговор от произношения звуков. Первое связанно с языком, второе с ним связанно не обязательно, а как частный случай. Язык суть логическая конструкция.

Можно обозначить действие, хотение потребностью или нуждой.  Тогда можно говорить «у меня есть потребность в грусти, депрессии, меланхолии, бессмыслицы и тд.» или наоборот в веселье.

Видимо, язык позволяет говорить о мире как данности, не как о творении, не как о бесконечности,  но как данности.

Теория теологии суть рационализация их практики, рационализация того, как они видят человеческую практику. Было бы здорово узнать, что сначала люди желали чего-то, а затем рационализируют в теорию для оправдания или аргументирования практики, того, что они хотят.

Мы все теологи в каком-то смысле. Если мы не признаем Бога, то признаем фиктивную справедливость и честность поступаем во имя этих фикций, в надежде, что с нами будут поступать так же, веря, короче говоря, в справедливость и честность других людей, в нравственный миропорядок (божественный миропорядок), иначе мы бы так не поступали, иначе бы нас не мучила совесть. Наши родители – наши Боги. Эта справедливость лишь иное название Бога. Вся мораль держится на боге, уберите Бога, и вся конструкция сойдет на нет.

Проблема в том, что сейчас действительно нет верующих в бога, сейчас просто есть воспитанные на честности и справедливости люди. В последствии люди рационализируют свое поведение, свои желания как божественную концепцию. Справедливость и честь – разные имена Бога.

Если под «богом» подразумевают творца, всемогущего и трансцендентного, то мы вправе назвать «Бог» бессмысленным словом. Если под «Богом» подразумевают приятное чувство, освобождающее от страха смерти и страданий, то мы вправе назвать «Бог» осмысленным словом. Нужно лишь, чтобы люди поняли это и больше не прикрывались религиозной софистикой. В таком случае Бог – защитный механизм психики. Более того, все религии – это рационализация защитных механизмов психики, то бишь стоит задача обосновать свою защиту от страданий и смерти некоторой системой, якобы я не боюсь смерти, а просто мир так устроен, что… и поехали: Бог, нирвана, карма, реинкарнация, души, дух, Рай и Ад. На мой взгляд, религии скорее зависят не от старха смерти, а от страданий.

Разуму не нужно есть, пить и прочее, разум лишь средство для тела, нет в нем ничего божественного, нужно относиться к нему как к средству для общепринятого достижения удовольствия тела.

Совершенство – фикция. Совершенство – идеализирование и абстрагирование действительности. Действительность не совершенство, но куда больше, ибо включает в себя совершенство. Мир не задуман (не сотворен, не имеет причины, ибо он сам причинность), но может быть измышлен, как совершенный или нет, как оценка.

Если «Я» имеет смысл, то данное понятие суть ограничение, определение. «Я» суть абстрагированная часть из в действительности неделимой связи Я - Ты - Оно (если речь идет о вещах). Представление «Я», покуда оно имеет смысл, ограничено Тобой или предметом (Оно). Я измышляет тебя, а мы выяснили что измышляемый мир суть единственный мир.

Говоря Я, ты подразумеваешь Я – Ты, не произнося последнего. Видимо, это непроизношение заставляет ошибаться. Любое нечто имеет смысл лишь в ограничении. Я есть потому, что есть Ты. Полагаю, что суждения о «Я - Ты» бессмысленны, ибо неограниченны. Негативное суждение о «Я» дает позитивную информацию о «Ты», и наоборот. Определяя Енота как не Собаку, определяем, что Собака не Енот.(негатив- негатив. Не то.)

Точно. Речь душевнобольных искривлена, но имеет логику, ибо они нечто мыслят, а не просто производят звуки, они должны нечто подразумевать, если хотят нечто сообщить. Наверное. Логика есть везде, где есть представление или мысль.

Я не состоятелен во всем. Я разочарован в себе. Ни одна потенция, если таковые во мне есть, не доведутся никогда до конца. Я плох физически, плох интеллектуально, плох волей. Я непригоден в философии, непригоден в полемике, непригоден в науке, непригоден в труде, непригоден в семье. Я ужасен блядь. Ненавижу себя 
Из-за неспособности преодолеть идеал, от восхищения переходишь к умертвлению его.
Меня всегда привлекала больше мелодичность и связанность музыки, чем её сложность. Меня всегда привлекала цветовая гамма, нежели объекты и техника рисования. В общем, атмосфера превыше содержания.
Не нажму на кнопку – провалюсь сквозь крепость.

Начинает казаться, что меня интересуют атмосфера, психическое состояние или настроение, но не содержание. Музыка, кино. Кажется, что и с философией тоже самое.

В сущности все, что хочет сказать философ и я – то, что я бы хотел.

Её кости обволакивала тонкая, почти белая как листок бумаги, кожа. Мышцы с жировой тканью были различимы, и то с трудом, лишь в области груди, ягодиц и бёдер.  В остальном она была реальной иллюстрацией скелета. Было отчетливо видно, как пульсирует  сердце, размером с её маленький кулачок. Казалось, что его можно было вот-вот потрогать, прикоснувшись к коже и костям. В подвале, где я смотрю на неё, горела одна лампочка, свисающая на проводе, как это обычно бывает, был…
Я назвал это (букофилия). Начиная с 14-летнего возраста, я способен возбуждаться только на одну фантазию, как я насилую книгой с мягким переплетом.  В этом плане, я был даже больше, чем бисексуалом, не говоря уже о зоофильной наклонности, я бы мог насиловать мягким трудом Экзюпери и жучков и паучков, будь у них отверстие подходящего размера. Стоило лишь свернуть книгу в трубочку, и я чувствую пульсацию в анусе, сбивается дыхание так, что приходится откашливаться и невротично подергиваться. Не смотря на каждодневное посещение книжных магазинов, меня вовсе не интересует их содержание. (Проснувшись одним утром) я понял, что нет никаких богов, смыслов и предназначений, нет никаких сокральностей и ценностей. Нет никакого содержания. Есть чувства и ощущения. Они не важны и не ценны, они не истинны, они единственное, что наличествует здесь и сейчас. In fact, никто из нас не помышлял наличествоваться, мы вброшены в этот поток ощущений и чувств. «Абсурдно, что мы родились, абсурдно, что мы умрем».
 Беркли и прочими классическими философскими трудами. Логично было бы предположить, что она впитывает текст сухой пиздой, но нет – она их читала. Правда, некоторые страницы она съела, когда я забывал принести ей еду, так что можно допустить, что она имеет не систематичное, обрывистое представление о трудах. Эти ненужные куски бумаги достались мне от отца, её мужа. Я спустился, чтобы принести стакан воды, 5 таблеток с витаминами, ножку курицы с шоколадным печеньем (не нашел хлеба). Я хочу.

Переставляю ноги: иду. Левая, затем правая, одна, другая: все ещё иду. Передвижение. Меня раздражает сама суть пространства. Расстояние. Задумался, споткнулся. Длина, ширина, высота. Протяженность, форма, вещественность. Как… унизительно.

Никогда никаких введений. Сначала тезисы, затем аргументация.  Никакого разжевывания, потока сознания, становления мысли – только тезис, аргументация.

Забывание того, что было раньше. Словно до этого ничего и не было. Делай, что хочешь.

Иисус и вина пред матерью. Запад(христианство) как вина. Король в код канта.  Применить сюжеты время срать. Панговнизм.

Пародии на философские системы, вина и иисус, панговно, забывание предыдущего.  Метафизика говна, объективация Другого.

Выблевлия

Зацепка прямо передо мной – скрывается за толщей мяса. Она всегда была там. 9:14 – достать зацепку. В такое время она всегда ходила срать на свой трон, следовательно – придется пробираться сквозь джунгли материнского говна.

Ещё раз о том, что обозначают под «создатель мира». А именно – трансцендентное создает(!) имманентное. Происходит иммантизация того, что им быть по определению не может, то есть то, о чем мы не должны мыслить имманентными категориями, все же в этих категориях и описывается. Трансцендентное – «не то, не это». Словно транс-е означает глагол, отрицание, а не какой-то субстрат ему приписываемый. То есть, говоря о непознаваемой вещи-в-себе, мы, несмотря на то, что отказываемся от признания за ним  категорий мышления, вроде субстанции, количества и прочего, тем не менее, хотим обозначать под ним некую субстанцию, которая схватывается субъектом, образуя представление. Раз мы хотим быть последовательными, то за трансц-м мы должны признавать только процесс, глагол отрицания «не то, не это», а не мыслимый «единый» субстрат, вещь-в-себе. То есть трансценденция единственно возможна как действие «не этования», отрицание, негативизация, но представить как существительное – не представляется возможным.

Каждая направленность есть познание, а именно, когда мы говорим рефлексия, мы подразумеваем познание, но такое, что якобы само, являясь познанием, оно направленно на познание, короче, рефлексия – познание познания. Рефлексия – не метапознание, выше обычного и как бы обращенное на само себя и видящее себя, нет, это одно из познаний, дополняющих, но не стоящих выше или смотрящих на самое себя.

"Понять – значит отсылаться к другим означающим. Мы больше не можем говорить, что поняли какой-то вложенные смысл, ибо смысл всегда отсылает, он «есть», но он всегда в другом."

Графомания как отражение опустошенности века,  графомания в отличие от абсурдизма должна таить иллюзию смысла до конца произведения, иначе абсурдизм скатывается в уныние.

V. Все теоретические науки, основанные на разуме, содержат априорные синтетические суждения как принципы:

1. Математические суждения – априорные синтетические суждения. Так, если мы суммируем крупные числа, то мы не обращаемся к опыту и не расчленяем эти крупные числа, но наоборот – соединяем и созерцаем их сумму. То есть сумма как математическое суждение – априорное синтетическое суждение.

Так же и с геометрией.

Так же и с принципами физики.

В метафизических  исследованиях, если рассматривать их как в будущем научные исследования, должны быть априорно-синтетические суждения.

VI. Общая задача чистого разума:

Задача чистого разума – ответ на вопрос о том, как возможны априорные синтетические суждения. Если бы Юм отчетливо видел отличие аналитических суждений от синтетических, отсюда он признал бы чистую математику (и прочее) как набор синтетических суждений, то не сделал бы вывод, что синтетическими могут быть только апостериорные суждения, ведь ему бы пришлось признать невозможность чистой математике (и прочего), от чего здравый рассудок его удержал бы. (Считать как Юм, что синтетическими могут быть только апостериорные суждения – это считать, что чистая математика, которая есть набор синтетических суждений, невозможна, что является неразумным жестом, ошибкой)

Поставленная выше задача соответственно включает в себя ответ на вопросы о том,  как возможны чистая математика и чистое естествознание. Ибо вопрос о том, существуют ли последние, не стоит, так как они явно существуют и достоверны в опыте.

Метафизику нужно признать, если не как науку, ибо в этом случае она [метафизика] за всю свою историю успела дать усомниться вообще в своем существовании, то как природную потребность разума человека. В самом деле, общечеловеческому разуму свойственно доходить до таких вопросов, на которые в опыте ответ быть дан не может, поэтому, как только разум выходит из опыта в спекуляции, всегда будет какая-либо метафизика, ибо она есть чистое, спекулятивное познание. Поэтому поставленная выше задача соответственно должна включать в себя ответ на вопрос о том, как возможна метафизика в качестве природной склонности (потребности).

Все же, не смотря на естественную склонность разума задавать самому себе подобные [метафизические] вопросы, должен быть поставлен вопрос о предметах, составляющих метафизические исследования, может ли разум судить о них и так далее. Иначе, задача в том, чтобы найти ответ на вопрос о том, как возможна метафизика как наука.

Наука, которая будет решать поставленные выше задачи, исследует не объекты разума, но сам разум.

VII. Идея и деление особой науки, называемое критикой чистого разума:

Чистый разум содержит принципы априорного знания. Критику чистого разума можно считать введением к учению о чистом разуме, так как критика рассматривает только исследование границ и источников чистого разума. Трансцендентальное познание – априорное познание видов познания предметов. Система трансцендентальных знаний суть трансцендентальная философия. Критика чистого разума не является трансцендентальной философией, но является принципом последней. Критика рассматривает только чистые понятия, не эмпирические, ибо трансцендентальная философия есть наука одного лишь чистого спекулятивного разума.

Содержание критики – во-первых, учение о началах и, во-вторых, учение о методе чистого разума.

Конец введения.

III. Для философии необходима наука, определяющая возможности и объем всех априорных знаний:

 Наблюдаются такие априорные знания, которые с опытом не имеют никакой связи, а именно – бог, свобода и бессмертие, исследованием которых занимается метафизика без какой-либо проверки способности разума на само это исследование.  Поэтому метафизика должна начинаться не с исследования этих знаний, а с исследования способности рассудка приходить к этим знаниям, каким образом и прочее. Так как метафизическое исследование пролегает вне опыта, то им же оно не может быть опровергнуто.

IV. О различии между аналитическими и синтетическими суждениями:

 Суждение, где предикат находит себя в субъекте – аналитическое, а наоборот, где предикат не находит себя в субъекте, но с ним связан – синтетическое. Первые суждения мыслятся через тождество, и они суть поясняющие, вторые – без тождества, и они суть расширяющие. В первых суждениях предикат расчленяет субъект на понятия, которые его и характеризуют как конкретный субъект,  во вторых суждениях предикат присоединяет  к субъекту понятия, которые при расчленении субъекта в нем не обнаруживаются.

Все опытные суждения суть вторые суждения.

Если любой субъект необходимо имеет причину, то причина – понятие необходимое и всеобщее, и, стало быть, априорное, но при этом очевидно, что причина субъекта всегда не содержится в самом субъекте, а является другим субъектом. Стало быть, если так, то наблюдаются априорные синтетические суждения, которые, очевидно, опытными не являясь, тем не менее, являются синтетическими.

1. Бог всемогущий - означает бог не абсолютный, но ограниченный (в силу определенности воли). Ограниченный – значит имманентный, не трансцендентный. Стало быть, бог может быть, только если он имманентное определенное нечто. Стало быть, если единственная возможность бога как имманентное определение, то он не может быть создателем мира, ибо он единственно возможен как имманентный миру. Стало быть, всемогущий бог единственно возможен как имманентный объект из объектов вселенной, обладающий некой физической противоречивостью, а именно объективированием воли (мыслей). Говоря о мысли, невольно вспоминаем о человечности высказывающего суждения. (Бог есть я во сне, Бог есть в воображаемом, где нет объективного сопротивления, где нет не-я, бог единственно возможен, где всё есть я, а именно в воображаемом, бог есть субъективное, не объективное). Стало быть, мы отбрасываем всё, вообще всё, что имеет какое-либо отношение к богу и оставляем его эквивалентным только всемогуществу. Весь философский бог – вопрос всемогущества в воображаемом. Весь религиозный бог – это психология. Грубо говоря, трансцендентное всегда лишь означало «не то, не это», а абсолют всегда означал «неопределенное», а значит – не словесное, не мыслимое, не есть вообще, то есть «не то, не это». Стало быть, отбрасывая трансц-ть и абс-т, мы последовательно отказываемся от «создателя мира», так как создатель всегда трансц-н, а значит «не то, не этот». Стало быть, вопрос бога в философии – это вопрос я, объективирующий всё по воли во сне или в воображении. Бог есть в области воображаемого, субъективного. Бога нет, и не может быть как объекта, субстанции вселенной объективной.  Короче, как только мы эквивалентним бога субъекту воли (субъекту всемогущества) (а иначе бог вообще ничего не означает), то мы необходимо, в силу определения субъекта воли, отбрасываем всё, что противоречит ему (да и самому себе), а именно трансцендентность, абсолютность и творение мира(самого себя). Иначе, для того, чтобы больше не вспоминать о догматах, предрассудках, адептов церкви, говорим не бог, а субъект воли (всемогущества) и это и есть единственный бог философии, о котором можно говорить. А именно я во сне и воображении.

2. Утверждая причинность как отношение между объектами представления, мы делаем её действительной только в представлении. Очевидно, что если мы утверждаем причинную связь между вещью-в-себе и представлением (вещь-в-себе как причина наших ощущений, которая схватывается нашим субъектом и преобразуется в субъективные формы представления), то мы допускаем ошибку, используя причинность за представлением. Значит, мы отказываемся от «не то, не это», и остается вывод, что единственно реально представление. То есть вся независимая реальность держится на парадоксе того, что причинность есть созерцание или категория мышления субъекта и одновременно выходит за созерцание («очки» субъекта) или категории мышления субъекта.

3. Либеральная совесть (или глаз) – материнский глаз, авторитарный – отца. Вседозволенность и безответственность – мать, наоборот – отец. А именно, мать – ты можешь то-то и то-то, и тебя поймут, если ты не то-то (страдать буду я, не ты – говорит мать). Отец – только это, и я не пойму, если не это (страдать будешь ты, не я – говорит отец).

4. Если мы оставляем феномен религии психологии, то с её стороны и должна быть популяризации научного сознания, а не со стороны любителей костей или математических уравнений, так как религиозность не имеет отношение к образованности и интеллекту.

5. Кант говорит о бесконечной делимости времени и пространства и одновременно утверждает тождество Х самому себе в «одно и то же время». Что последнее должно означать?

Ахаха, смотрите, как всё просто. Петя сказал: "Мой(!) мандарин то-то", а Надя сказала: "Моя(!) новость то-то". А я объясню вам. Всё из-за того, что слово "мандарин" - мужского рода, а "новость" - женского рода. И вот, ахаха, когда Петя измышлял мандарин, чтобы было правильно, он сказал "Мой", а Надя "Моя". 

Петя: "Мой мандарин". Надя: "Моя новость". Что будет означать "Мой новость". Самая глубинная обыденность - это выбор между "Мой новость" и "Моя новость", а не бутерброды. СамОЕ(надо бы выделять каждую букву, ведь находимся на грани срыва, на грани) начальнОЕ, сАмое непревзойДенное : "ЧашечкУ коФе?". Вот оно существование, оно.

Вот дерьмо же, и так все существование, таково все существование, все таково существование. Моя новость и мой мандарин, губная помада. Я здесь, и я излагаю и соединяю "мой" и "новость". Дебилы, ахах, не наоборот. Это и есть существование-описание-созерцания-волеполагание.

Что обозначает слово "абсурд". Ничего?  Могут ли слова говорить(обозначать) о себе, к примеру, будет ли ответом на вопрос "что есть слова?" ответ этими же словами.

Фактически, мы должны переписать "Лысую певицу" Ионеско на другой лад, на взаимодействие звуков-изображений-мыслизмов(слова) между собой и что есть языковая онтология, её отношение к имманентности.

1. http://www.formspring.me/1gni/q/256435493405721776 :

"<...>

Существуют гораздо более варварские формы мракобесия, нежели те, что пропагандируются православной церковью - это всяческий примитивный магизм, суеверия и т.д. Вера в единого творца и христианскую метафизику - это однозначно более высокий уровень восприятия мира, нежели вера в духов, Перуна и одушевленность деревьев. Проблема только в том, что в трансцендентного творца верит лишь небольшой процент православных, а большинство верит именно, что в духов и "Перуна". И так было всегда - некоторая часть церковников пытались бороться с народным мракобесием, но большинство вполне устраивала роль церкви как магического салона и поставщика магических услуг - поставь свечку нужному духу, получишь чудо. Понятно, что из такой религии и такой церкви не могла вырасти никакая наука. И вообще что-либо рациональное. Только иррациональная бредятина "русских религиозных философов".

<...>
Таким образом, альтернатива в России есть только между православным магизмом и магизмом совсем диким. Преимущество православного магизма лишь в том, что хотя бы изредка вылезает какая-нибудь рожа вроде Кураева и говорит, мол, верить нужно в Бога, а не в магию, и, покупая попам лексусы, не обретешь царствия небесного. Его тут же поправляют бдительные коллеги, объясняя, что лексусы попам таки крайне необходимы.<...>

Но главная проблема в том, что, повторюсь, стоит просто убрать всю эту "полицию мысли" (что не сложно), из недр широких народных масс вырастут вовсе не культура и рациональность, а перуны, духи, дубы-колдуны и магические салоны. <...>"

2. То, что хотелось выразить как "не смотря на то, что количество православных или верующих большинство и увеличивается, кажется, что никто всерьёз таковым не является, ибо кругом обычные светские люди, уповающие скорее на суеверия ", действительно, лучше обозначить "магизмом" или точнее, как говорили Фрейд и Вундт, анимизмом.

3. Суть в благодарности (и прочее) ни к себе, другим, людям, своему телу, а к неуловимому суеверию, карме, панлогичному духу, иррациональному духу, иисусу или ещё чему. "С божьей помощью", а не "Сам". Удачная сдача экзамена, удачный тест на ВИЧ или беременность, прекращение войны и тд. - везде эти люди не признают свою "силу", самих себя, что это их заслуга и больше никого. Это человеческое-бытие-здесь и все полагается и разрешается им же. Речь, конечно же, идет о мною придуманных персонажах, ибо, не думаю, что есть такие люди. Хотя все люди мною придуманные, не суть. В таких условиях о гуманизме как любви к человечеству, себе, как антропоцентризм, не может быть и речи. Словно дело не в психическом, эмоциональном состоянии конкретных людей, их силы воли, характере, обмене веществ, типе нервной системы (все это, если речь идет, допустим, об удаче или позоре на экзамене, о прекращении войны) или технике, созданной человеком, а в неуловимой последовательности, временности.

4. Нужно помнить, что во сне нет никого, кроме тебя. Вся планировка сна - твоих рук. Тем самым, о гомосексуализме можно говорить при любом сне со сценами полового акта. Вы не выступаете здесь от того, через чьи глаза (или если вы сторонний наблюдатель) наблюдаете, вы здесь всё: начиная от планировки, кончая персонажами и их запахами. Так вот, пассивная роль и активная (по-моему, таких ролей вообще нет. Хотя у пуритан от незнания половой жизни, безусловно, будут) - все вы. Ту красивейшую даму, что вы мило насиловали в анальное отверстие, как она скулила и просила ещё, как она унижалась или, наоборот, доминировала - это все вы. Да-да, все бисексуальны, но подавляют. Адекватный гомофоб (мило), чтобы быть успешным гетеросексуальным партнером, должен хорошо эмпатировать партнеру, должен прекрасно понимать, что чувствует партнер тогда-то и тогда-то. Буквально, он должен поставить себя на место партнера (девушки, в данном случае, что придает больше пикантности ситуации, делая её транс- или трансвеститной), но бессознательно и мимолетно, как это и происходит с эмпатией. Бабушки в метро также мимолетно вызывают жалость - дело рук той же эмпатии. Таки и получается, что без косвенного гомосексуализма не обойтись.

Нужно оговориться, что в таком видении сна, он допускается нечто большим, чем воспроизведение из памяти. К примеру, если вас мучил в школе плохой парниша, и он приснился вам и принялся за старое с бейсбольной битой, то интерпретировать это стоит не как репрезентацию, а как вашу личную инициативу. Этот парень - вы, вы же себя бьете. То есть сон рассматривается как исполнение потребностей через фильтры и медные трубы, а не как невротичные мазохистские репрезентации былых событий, скомбинированные случайным образом. Только желания и их исполнения, проходящие через призму всей психики, в следствие чего визуализируются и ощущаются не прямо или буквально. К слову, все в этом дневники, да и вообще всё сказанное мною - одно большое допущение.

Очевидно, чем ирон-саркастичнее, тем невротичнее. Очевидно, чем юмористичнее, тем невротичнее. Невротичнее в здоровом рудневском смысле, то бишь неврозы обывателей. Юмористичнее в абсолютном смысле, ибо индивидуализм восприятия и понятия о юморе порушит всё вышеописанное, а нахуя оно мне надо.

Ну то есть если весь вечер тусовка падает на пол от главного зажигалы, то мы не удивимся, когда тусовка, придя домой, узнает, что зажигала изнасиловал распотрошенные трупы своей семьи, выжрал говно, высранное после поедания семьи (ну, получается, опять их съел), блеванул, сожрал блевотину (снова съел) и повесился. Да, любой шутник находится на волоске от подобной ситуации.

Клоуны-самые-несчастные-люди.

Удрученность.

Часть 1. Материя.

Заныл живот, потому что организму не хватает веществ, и я понял или почувствовал, что хочу кушать. Я делаю волевое усилие (так мне представляется, по крайне мере), и мои руки опираются на подлокотники черного кресла, чтобы встать.  Резко встаю, тяжело вздохнув. Повышается (или понижается, откуда мне знать) давление, и я на миг в полной темноте со «звездочками», я боюсь потерять равновесие.  В идеале, объект, который рождает данные языковые построения (которые редуцируются у схожих по строению объектов), находится в параллелепипеде с объединенной в различные незамысловатые комбинации параллелепипедной мебелью. Наблюдаю волю или волеизъявляю и есть ли в этом разница? Свои глаза. Какими водяными или искристыми они бы не были, их все равно не понимаешь, лгут, фальшивка, ничего нет там. Понятны лица всех, кроме своего.

…глупость, верно? Нужен ведь какой-то концепт: ты должен внести оригинальные смыслы или стили – глупо графоманствовать.

Чтобы прочувствовать, что я ещё здесь, что могу воздействовать на «свой» ничтожный уголок на этой планете. Перестал понимать, почему мне скучны разговоры. То ли вытеснения из-за фиктивной опасности, то ли я пуст, почти буквально. Звучит глупо из-за затёртости известными писаками темы «духовной» пустоты, звучит глобально и «глубоко».  Что я могу знать о пустоте в отличие от Камю, Моравиа или Сартра, скажут, скажу, скажи. Или же дело в том, что я не смогу её также описать, хотя могу запросто ошибиться с авторами. Вдруг могу прочувствовать сильнее. Никаким тупым французским бунтом здесь не пахнет и не должно.

Он убил, короче. Есть мотив, короче.  Х потому, что Y, поэтому Z. Подставляете конкретное под переменные и получаете отчаяние в чистом виде.

Твое тело в вертикальном положении опирается на асфальтное покрытие. Ближайшая идеальная точка пересечения с объектом через 20 метров – магазин старых джентльменов. Напрягаешься, делаешь волевое усилие, сознательное минимальное напряжение, и ты перемещаешь ногу, затем другую, как следствие, всё тело. Дорога образует вытянутый прямоугольник, небо плоское как (г)лист, кажется низким, давящим, потому что глаз не воспроизводит объем и отношение в расстоянии между объектами после определенных метров дистанции между глазом и объектами. Небо – это газы.

Благодаря перемещению ног я двигаюсь вперед. Заныл живот, и я понимаю, что хочу кушать. Потекла сопля, и я преподношу пальцы правой руки, чтобы вытереть жидкость.  Я иду ногами вперед по прямоугольному асфальтированию потому, что прилагаю минимальное сознательное усилие к движению, по крайне мере, я понимаю, что перемещаются ноги. Я охлаждаюсь потому, что дышу и выдыхаю легкими. Правда, не только: температура окружающей среды минус два градуса по Цельсию – это я четко прояснил для себя перед выходом из дома. Я воспринимаю серо-коричневую гамму потому, что таковы глаза, эмоциональное состояние и улица на данный момент. Я чувствую, как же иначе, я

Я утверждаю, что листок упал на землю, ибо он поругался с деревом. И это так(факт).

Я утверждаю, что листок упал на землю в силу химических, биологических реакций в дереве и физических законов. И это так(факт)

Существует ли факт в зависимости от системы, в которой он рассматривается, абсолютный факт?

Является ли отсылка к другому событию, к предшествующему событию, к прошлому критерием истинны(да что вообще это слово обозначает, какое отношение, какой объект?)? Или что-то является тем-то, когда наблюдатель сам обозначает то-то под тем-то? Что меняется, когда человек меняет ментальные конструкты.

Дела обстоят так-то. То-то то-то.

4 ключевых-я-жизнь: тревога, идеал-стыд-торможение-вытеснение, возбуждение, скука.