Часы Великой лавры сочтены:
Во власти самостійние сыны…

Святыню у народа отобрали!
Что удивляться, к этому и шло.
Не зря мозги с пелёнок промывали,
Власть показала всем своё мурло.

Травили русофобскою отравой,
Кричали, как положено больным —
Не Слава Богу, а героям слава!
Не Бог над всем — Укра́йна над усим!

Укра́инство подобно ржавой мине,
Но есть пещеры, святость от гробов,
Укра́инцев там не было в помине,
Как бульбашей, кацапов и хохлов.

Купель — праматеринская утроба,
В ней Дух Святой народ наш оросил.
И как бы ни хотелось русофобам,
Мы русичи одной Святой Руси.

Затмили здравость слоганы пустые,
Но лавра, как и прежде, дорога́:
Там наши незабвенные святые
Взывают к потерявшим берега.

Спектакль окончен, сброшены все маски,
И рвётся в лавру ряженая рать…
Неужто и сейчас пойдёшь, Тараска,
За этих богоборцев умирать?

Кругом Кресты, но как обманчив вид:
Ещё не вмерла, а уже смердит!

Иеромонах Роман (Матюшин)
3 января 2023
Скит Ветрово

Иеромонах  Роман  (Матюшин), 

Стихотворение …

Статья, посвящённая личности и творчеству иеромонаха Романа (Матюшина), взволновала наших читателей. В адрес отца Романа стали приходить многочисленные письма с просьбой ответить порой на самые сокровенные вопросы... Искренние пожелания здоровья, творческих успехов и Господней помощи во всех его делах, в свою очередь, растрогали батюшку, он просил передать читателям «Столетия»:

«Прежде всего, благодарю всех за теплые слова, очень тронут! Рад, что песни помогли кому-то устоять в этой жизни и прийти к Божьему дому! Это самое главное! Заранее прошу прощения, что не смогу ответить всем, также прошу прощения, если невольно задел кого-то своими ответами и вопрошающий услышал совсем не то, что хотел услышать. Просеивайте сказанное: все мы впервые пришли на эту Землю, все мы учимся жить».

Вопросы отцу Роману начали задавать после того, как читатель под ником «борец за правду» высказал сожаление, что, готовя свой материал для публикации, Наталья Лясковская не спросила, что думает иеромонах Роман о многих животрепещущих проблемах, волнующих православных людей в наши дни: «Жаль, что автор не спросила у о. Романа о некоторых очень важных вещах: как он, например, относится к ИНН, электронным паспортам… Ему бы я поверил: правильно — не правильно, нужно — не нужно. И следовал бы его заветам». «Борцу за правду» резонно возразил «apropos»: «Автор-то, может быть, и спросила и про ИНН, и про прочее, да в одну статью всё не впихнёшь. Я вот хотел бы узнать поподробнее о поездках отца Романа в Сербию: где именно бывал, с кем встречался, что делал, что видел, что думает? Нельзя ли про Сербию отдельно с ним поговорить? Ну и про все темы, которые затронуты в коментах. Понятно, эта статья ко дню рождения приурочена, а вот ещё бы парочку — порасспрашивать об очень многом. А давайте свои вопросы все в коментах напишут, Н. Лясковская с о. Романом пообщается, а «Столетие» напечатает? По-моему, конструктивная идея!»

Вопросы посыпались, как из рога изобилия. Иеромонах Роман написал Наталье Лясковской: «Отвечать ежедневно на вопросы читателей — значит, ничего не делать в скиту. Но и отталкивать никого не могу».

Сегодня мы публикуем часть из ответов отца Романа. Читать далее

Подготовила Наталья Лясковская 

http://www.stoletie.ru/obschestvo/ne_dla_greha_zemla_sotvorena_802.htm
 

Песни-молитвы нашего современника иеромонаха Романа, чьё творчество сегодня почитают тысячи людей — прямое продолжение духовного наследия преподобного Романа Сладкопевца, грека, жившего в середине V столетия в сирийском городе Емесе, день памяти которого мы чтим 14 октября.

Впервые я услышала голос иеромонаха Романа в сутолоке уличного шума, из чьего-то раскрытого окна:

Если тебя неудача постигла,

Если не в силах развеять тоску,

Осенью мягкой, осенью тихой

Выйди скорей к моему роднику.

За родником — белый храм,

Кладбище старое...

Этот забытый край

Русь нам оставила!

Сразу мир стал другим, сердце воспрянуло ввысь. Достала записи, слушала без конца. Даже не думала: хорошо бы познакомиться с этим человеком, узнать его поближе. Достаточно было просто жить в мире его песен, освещённом светом Христовым. Судьба свела нас через несколько лет: я составляла раздел в антологии “Русская поэзия. ХХ век”, посвящённый современной поэзии. Без стихотворений иеромонаха Романа он был бы, безусловно, неполон, хотя его стихи лучше воспринимаются, будучи переложенными на музыку: в исполнении автора они обретают пронзительную глубину и трагизм.

Но когда мы встретились, иеромонах Роман не мог не только петь, но даже говорить и ничего не слышал. Ходили слухи: принял обет молчания, наказали, запретили брать в руки гитару. Позже оказалось: простуженный, с температурой 39, колол дрова на морозе, из ушей и горла хлынула кровь...

Мы отправились к нему в скит по его приглашению в октябре 2002-го. Наслушавшись рассказов знакомых, как неслись на джипе зимой по льду реки Лочкино, провалились, тонули (там глубоко!), я опасалась: ехать ли? Но накануне отъезда возвращалась с работы в десятом часу вечера: темень, слякоть, возле “Черкизовской” — агрессивная толпа футбольных фанатов (был какой-то крутой матч на “Локомотиве”), за мостом, у рынка (тогда он ещё функционировал), ходят стаями те, кто днём торгует и ещё невесть кто. На мосту пробка, грязь, забитые маршрутки, нарушающие все мыслимые правила движения, мат-перемат... В воздухе ощущалось почти материально реализованное зло. И меня как в лоб ударило: кипя каждый день в этом прообразе ада, чего я боюсь? Утонуть, направляясь в духовную обитель великого поэта земли русской?! Да это же счастье: “Кто не тонул, тот не молился” — пел в сердце его голос.

В Псковскую область выехали из Минска, оттуда в деревню Боровик, дальше плыли на лодке. Всё, окружавшее нас, было прекрасно: казалось, не существует иного, кроме этого плавного теченья реки, покоя средь русской природы. Читать далее

http://www.stoletie.ru/obschestvo/mir_tebe_odinoko_idushhij_806.htm
ОТ АВТОРА ДНЕВНИКА: все же некорректно ставить в один ряд стихи о. Романа и песнопения св. Романа Сладкопевца, т.к. первые не предназначались для богослужения. Это совершенно разные сферы.

 Иеромонах  Роман  (Матюшин),

Напрасно грезит о застолье
Идущий добровольно в стойло.

Врата широкие открыты -
Меняй светлицу на корыто!

Рожцами вскормят, пойлом вспоят,
И обкорнают, и подоят.

Почешут бок, дадут пресняк -
Желанным станет душный мрак.

У стойла есть свои творцы!
У стойла есть свои певцы!

Мирская суть всегда во зле:
Иль за столом, иль на столе.

Кто разницу не отличит,
Того застолье огорчит.

Не уклониться, час пришёл:
Из стойла путь один - на стол!

31 декабря 2010г., скит Ветрово

 http://www.ruskline.ru/analitika/2011/04/05/o_gryaduwem_zastole/

ОТ РЕДАКЦИИ: Иеромонах Роман (Матюшин) известен в нашей Церкви не только своими прекрасными стихами, многие из которых, положенные на музыку, стали весьма любимы русским народом. Он известен и своей острой публицистикой. Но даже среди его самой острой публицистики предлагаемая нами читателю статья отличается суперостротой. Это связано с тем, что она посвящена фактически запретной теме - холокосту. Как нам сообщил автор, ряд изданий, которым батюшка предлагал эту статью, отказались от ее публикации. Мы же полагаем, что не должно быть запретных тем для дискуссии, особенно, когда за перо берется православный священнослужитель.

+ + +

«... Евреи... нет в целом мире другого народа,

который бы столько жаловался на судьбу свою,

поминутно, за каждым шагом и словом своим,

на своё принижение, на своё страдание,

на своё мученичество»

Ф.М.Достоевский

Греческое слово «холокост» означает жертвоприношение у древних евреев, при котором жертва полностью пожиралась огнём. Как поясняет Р.Гароди, термин «холокост» «выражает желание сделать преступления, совершенные против евреев, исключением истории, потому что страданиям и смерти придаётся сакральный характер».

Истина, которую запрещают исследовать, как обычно, оказывается ложью. Если вымыслу не хватает фактов, и доказательства опровергают его, то прибегают к самому незаконному, а потому недостойному способу - запрещению. Запрещают расследовать, сомневаться. Сомнение - свойство рассудка. Нам запрещается думать! Любое сомнение карается, объявляется оскорблением национального достоинства, разжиганием расовой ненависти. Миф о холокосте превратили в неприкосновенный идол. Эдакая раздутая золотая дубина, могущая карать и доить. Страшно сказать, на какую высоту вознесли этот идол. Сбылась мечта Люцифера, мечтавшего поставить свой престол выше Божьего. Сам не смог - служащие ему потрудились. Вдумайтесь! Можно сомневаться в бытии Бога, даже быть безбожником - никто тебя не осудит, никаких прав не лишит тебя лукавое общество. Но засомневайся в холокосте или скажи, что его не было - в Австрии и Германии тебя посадят, превратят в изгоя. И не ведают , что они проповедуют обыкновенный фашизм: всё та же забота об одной нации, исключительные права - одной нации, чем не оборотная сторона фашистской медали?

Никто же не отрицает страдание народов, в том числе и еврейского. Склоняю голову перед страданиями русских, украинцев, белорусов, сербов (народов, наиболее пострадавших от фашизма), и, конечно же, не радуюсь скорби евреев. Но признавать их страдания особыми, утверждать, что «лишения и страдания Христа несопоставимы» со страданиями евреев во Второй мировой войне - равносильно отречению от Христа, к чему и призывает идол холокоста.  Молчит Израиль: национальные идолы желаннее Гóспода! Ведь если были газовые камеры - они были для всех. Если горели печи крематория, то в них сжигали убиенных и умерших разных национальностей. Зачем же умалять страдания всех народов (многие из которых испили гораздо бóльшую чашу), присваивая евреям исключительность страданий? Не для того ли, чтобы всем народам навязать чувство вины, поставить всех на колени и доить, доить, доить! Да и какая особая жертвенность евреев, «когда доля русского народа (включая малороссов и белорусов) в 55 миллионах составляет около 30 миллионов мужчин и женщин, детей и стариков». Читать далее
http://www.ruskline.ru/analitika/2010/04/27/za_ravnopravie/

На книжных полках многих приходских библиотек по соседству с нетронутым глянцем легко найти потрепанные поэтические сборники с надписью на корешке: «Иеромонах Роман (Матюшин)». С его песнями-молитвами, негромко, «не публично» звучащими с кассет, сроднились многие из тех, кто в трудные 90-е искал свой путь к Богу. На вопрос, чем вам дороги эти стихи, его почитатели нередко пожимают плечами: сложно сказать. Но едва ли не каждый второй при этом задумчиво произносит: «Я бы очень хотел с ним встретиться…».
В его скиту Ветрово живет огромный пушистый кот Барсик, на полках по периметру стен ― библиотека из сотен книг. Недалеко от кельи ― деревянная церковь в русском стиле. И ни единой души на несколько километров вокруг. Без лодки, без местного проводника сюда не добраться.
В мирском пространстве об отце Романе говорят и пишут разное ― от героических легенд до пошлых небылиц. Возможно, это неизбежное следствие того, что о его сегодняшнем дне практически ничего не известно. Впрочем, ничего особенного и не происходит, священник-поэт по-прежнему служит, трудится, пишет новые стихи и продолжает свой монашеский подвиг. Восемь лет он молчал — потерял голос, был «нем», но не глух ни к общественным событиям, ни к человеческому горю. Его сегодняшнее творчество — стихотворная публицистика, наполненная болью о мире, все больше погружающемся в «одноклеточное» существование. Однако и в этих стихах виден «лирический герой» — монах и философ, о котором мы пока так мало знаем. 
 

― На Ваше мировоззрение, творчество повлияли какие-то сильные впечатления детства и юности? Хотелось бы узнать немного о том времени, когда Вы еще не были ни монахом, ни поэтом.
 

― Вера была во мне с ранних лет, но укреплялась в молодости. Мать преподавала в школе, а, приходя домой, доставала потайной чемодан, вынимала оттуда иконы и молилась. Когда я заболел, она стала читать мне Евангелие. Оно было на русском языке, с прекрасными иллюстрациями. Из всего Евангелия я запомнил Христа и Иуду. И душа приняла Христа ― сразу, поскольку еще не знала грехов. 
 

Но что такое вера без Церкви… Жизнь без исповеди, умножение страстей, когда ты без покаяния, без благодати варишься в собственном соку. В студенческом возрасте я стал искать смысл жизни вне церковных стен. К кому бы ни обращался тогда, первый вопрос задавал такой: для чего вы живете? В поисках ответа хотелось прочесть Библию. Но священник, к которому я пришел с этим, дал мне только «Журнал Московской Патриархии»…
 

Самый трагикомичный момент ― я подошел к преподавателю философии и спросил: «В чем смысл человеческого бытия?». А он ответил: «Да брось ты об этом думать. Живи, как растение». Это меня убило. Ведь так сказал тот, кто, кажется, уж точно должен был ответить студенту, для чего нужно жить. Человек — не растение. Даже кошка выше растения. Получается, что он мне и собачьей жизни не предложил.
 

Читать далее

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=8841&Itemid=3