Вокзалы, поезда, стук колес, уходящие вдаль рельсы и чай в странной конструкции из стекла и подстаканника – самые затрепанные тэги в мировых романтических соплях. Наряду с белыми голубками , воздушными змеями и одинокими уличными фонарями .

Впрочем, образ подстаканника мне и самой нравится.
Как великолепный маркетинговый ход древних железнодорожников.

Как артефакт.

Мне жутко хотелось украсть подстаканник с надписью «Укрзалізниця» из одесского поезда, но очень уж симпатична была мне проводница Олена, красивая кобылица с чертенятами в черешневых очах, стреноженная на сутки узкой форменной юбкой.

Кто их знает, украинских железнодорожных завхозов, – может, они заставляют проводниц оплачивать украденные подстаканники в пятикратном размере?

А вокзалы –вокзалы мне не образы, и не романтика , а отстоявшийся мутный чифир в том самом стакане.

Хотя, какой там стакан – чифир бывает только в серых алюминиевых кружках. Вот так, да, и цвет у всех вокзалов - серый. Даже если вокзал розовый или желтый.

Концентрат горечи, взвесь мути, осадок на сером дне.

И отработанные чаинки, которым дальше уже -каюк.

Я не знаю в вокзалах мечтаний о дальних странах, не вижу на перроне девушку в белых носочках, что машет тонкой рукой вслед уходящему поезду, не слышу радостных колокольчиков-поцелуев встречающих, и не чувствую запаха настоянного на машинном масле ветра.

Так, мелькающие в самодельном мультике из накрученных на карандаш листов блокнота картинки – пролистнули-прокрутили –уехали-приехали. И ушли. Забыли вокзал, захлопнули блокнот.

Я знаю в вокзалах вываренные чаинки. Я их вижу, их даже видят не все.

Выпаренные до прозрачной безликости ненужным долголетьем старухи-героини самого малого бизнеса- с колбасами наперевес и паленой водкой, выжженные той же паленой водкой снулые вокзальные бляди, выброшенные за борт сутенеры с черными героиновыми руками и недобрым в глазах .

Лысые дети, которые не растут, ограниченные в росте пакетом с клеем Момент .Одичавшие менты . Облезлые зомби –собаки . Разлагающиеся зомби-бомжи.

Наши люди.

И нашатырная вонь. Ветер, настоянный на моче и чебуреках.

Ленинградский вокзал переименовали в Николаевский. Это хорошо ,ей-богу. Коммунистам снова есть с чем бороться, старикам есть о чем рассуждать, хозяйственникам есть что украсть в жизнерадостной смене вывесок. Газетам есть свежий информационный повод.

А вокзалу, наверное, все равно.

И мне все равно- я не бываю на Ленинградском. А мой Казанский –вечен. Азия,ё.