ПОБЕДА НАД ВОЖДЁМ "НУМИДИЙЦЕВ"

                          УБИЙЦА  ЛЕРМОНТОВА

                                      ГЛАВА 5



     Вспомнились ему вдруг проделки, которые учинял неугомонный друг Мишель в юнкерской школе. Но в эту бессонную ночь перед дуэлью, забавы майошки уже не казались ему столь невинными,   Издевательскими они были. Злыми…Майошка объявил себя вождём чернокожего племени нумидийцев..

      Вождь собирал товарищей в своей камере ( так назывались спальные комнаты), один на другого садились верхом; сидящий кавалерист покрывал и себя и лошадь своею простыней, а в руке каждый всадник держал по стакану воды. Эту конницу Лермонтов называл «Нумидийским эскадроном». Выжидали время, когда обреченные заснут. И по сигналу вождя эскадрон трогался с места в глубокой тишине, окружал постель "приговороённого" и, внезапно сорвав с него одеяло, каждый выливал на него свой стакан воды.

    Затем кавалерия трогалась с правой ноги в галоп обратно в свою камеру. Можно себе представить испуг и неприятное положение страдальца, вымоченного с головы до ног и не имеющего под рукой белья для перемены

      Однажды жертвой нумидийцев оказался и Мартынов. Но отомстил. Собрал свой эскадрон.

Притворились все спящими, и когда нумидийцы собрались в их камере, готовясь к налёту, «жертвы» разом вскочили с кроватей и бросились на них. Нумидийцы принуждены были соскочить со своих лошадей. В потасовке заготовленные стаканы обильно пролились на них же самих. Опозоренные «кавалеристы» со стыдом бежали, униженные и жалкие.

«Мокрая курица»! – крикнул тогда Мартынов вслед опозоренному вождю нумидийцев. Вождь даже не оглянулся. Дрожал от холода и стыда.

Сердце Мартынова ликовало – наконец-то он поставил на место шутника Майешку.

      Тогда, девять лет назад, он победил. Месть была сладкой и красивой.

Но завтра – другой бой. Завтра – дуэль. И только Богу известно, кто окажется победителем.

Про себя он знал одно – драться будет серьёзно, ибо не хочет впоследствии подвергаться насмешкам, которыми осыпают людей, превращающих дуэль в бесполезную трату пыжей, выстрелы в воздух и в повод для «примирительных» попоек…



                                  продолжение следует

                            МАРТЫНОВ, УБИЙЦА ЛЕРМОНТОВА

                                                        ГЛАВА 4

 Дом генерала Верзилина славился радушием, светским лоском в сочетании с простотой домашних балов и увеселений, неизменной атмосферой влюблённости. - у генерала были три дочери, очаровательные юные девушки. Лермонтов и Мартынов, соперничая, ухаживали за красавицей и умницей Эмилией.

      Говорят, предпочтение девушка отдавала Мартынову. Состязание в остроумии с Лермонтовым её быстро утомляло И вот как-то в конце июня ( 1841) Мишель, отчаявшись развеселить Эмилию, бросил едкий взгляд на Мартынова. Тот, картинно прислонившись к роялю, на котором играл князь Трубецкой, демонстративно любезничал с шестнадцателетней Наденькой, младшей сестрой Эмилии. Лермонтов не выдержал и начал привычно подтрунивать над Мартыновым…

      Мontagnard аu grand poignard (горец с большим кинжалом (фр.)) - И надо же было так случиться, - досадует Эмилия, - Когда Трубецкой ударил последний аккорд, слово poignard раздалось по всей зале. Мартынов побледнел, закусил губы, глаза его сверкнули гневом; он подошел к нам и голосом, весьма сдержанным, сказал Лермонтову:

"Сколько раз просил я вас оставить свои шутки при дамах" - и так быстро отвернулся и отошел прочь, что не дал и опомниться Лермонтову; а на мое замечание: "Язык враг мой" - М. Ю. отвечал спокойно: "Се n'est fieri, demain nous serons bons amis" ("Это ничего, завтра мы опять будем друзьями" (фр.). Танцы продолжались, и я думала, что тем кончилась вся ссора". Но нет.. При выходе из дома Верзилиных Мартынов взял Лермонтова под руку и пошел с ним рядом по бульвару. "Je vous ai prevenu, Lermontow, que je ne souffrirais plus vos sarcasmes dans le monde, et cependant vous recommencez de nouveau" ("Вы знаете, Лермонтов, что я очень долго выносил ваши шутки, продолжающиеся, несмотря на неоднократное мое требование, чтобы вы их прекратили" (фр.)), - сказал Мартынов и добавил по-русски: "Я тебя заставлю перестать". "Но ведь ты знаешь, Мартынов, что я дуэли не боюсь и от нее никогда не откажусь: значит, вместо пустых угроз тебе лучше действовать", - ответил Лермонтов. "Ну, в таком случае завтра у вас будут мои секунданты", - сказал Мартынов и отправился домой, куда пригласил Глебова, которому поручил на другое утро вызвать Лермонтова.

      На другой день тот сообщил Мартынову, что вызов его принят и что Лермонтов секундантом своим выбрал князя Васильчикова.

                              МАРТЫНОВ, УБИЙЦА  ЛЕРМОНТОВА

                              ГЛАВА 3
11 июля 1840 года... Сражение при реке  Валерик  (неподалёку от крепости Грозная ) должно бы было укрепить их дружбу. И Лермонтов, и Мартынов проявили себя героями.  Очевидцы вспоминают Лермонтова гарцующим на белом как снег коне, на котором он, молодецки заломив белую холщовую шапку, бросался на чеченские завалы. Храбро  и дерзко ведёт бой Мартынов. Оба  представлены к наградам…
Оба  изобразили  сражение в стихах. Но  это только бесило. Мартынова. Умом он понимал, что сравняться  поэтическим талантом с Мишелем ему не дано, но душа протестовала.
За что этот дар , кривоногому неказистому коротышке, Майошке, а не ему , бравому и великолепному, как на картинке, воину.!
      Невольно припомнилось. Уже в юнкерской школе Мишель давал всем различные прозвища в насмешку. Но и сам получил своё. Сделался Майё (Mayeux) - так звали горбуна из французского романа. Считалось, что Лермонтов с его малым ростом и большой головой имеет некоторое  сходство с этим уродцем.  Майошка, так Майошка.. Мишель не обиделся. В университетском пансионе его и Лягушкой кликали

    Сам Мартынов, естественно,  звался Мартышкой.                                                                                                                                                                                                                                                                              

    Перед Мартыновым снова замелькали стихи. Похожи, конечно, куда здесь денешься.!

  У Лермонтова…
На шинели,
Спиною к дереву, лежал
Их капитан. Он умирал.
В груди его едва чернели
Две ранки, кровь его чуть-чуть
Сочилась. ..

Долго он стонал,
Но всё слабей, и понемногу
Затих и душу отдал Богу.
На ружья опершись, кругом
Стояли усачи седые…
И тихо плакали

У  Мартынова

…
Глухая исповедь, причастье,
Потом отходную прочли:
И вот оно земное счастье…
Осталось много ль? Горсть земли!
Я отвернулся, было больно
На эту драму мне смотреть;
И я спросил себя невольно:
Ужель и мне так умереть:..

Подражательство не вызывает сомнений, но дело не только в сюжетных совпадениях.. Разве дотянуться Мартынову  до строк лермонтоаского «Валерика, которые звучат так, будто написаны сегодня…

И с грустью тайной и сердечной
Я думал: «Жалкий человек.
Чего он хочет!.. Небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?»..

Их отношение к войне с горцами прямо противоположно.Лермонтов воспринимает кавказские события как трагедию, терзаясь вопросом «ЗачемГ?» Мартынову эти сомнения чужды .Он  убеждён – тактика выжженной земли – святое дело  России.Святой долг его, русского офицера.

.Горит аул невдалеке…
Там наша конница гуляет,
В чужих владеньях суд творит,
Детей погреться приглашает,
Хозяйкам кашицу варит.
На всем пути, где мы проходим,
Пылают сакли беглецов…

Без малейшего смущенья  мстительный Мартынов не упускает случая хоть как-то поддеть и друга Мишеля – поделом ему, вечному насмешнику и дамскому угоднику.

Вот офицер прилег на бурке
С ученой книгою в руках,
А сам мечтает о мазурке,
О Пятигорске, о балах.
Ему все грезится блондинка,
В нее он по уши влюблен.
Вот он героем поединка,
Гвардеец, тотчас удален.
Мечты сменяются мечтами,
Воображенью дан простор,
И путь, усеянный цветами,
Он проскакал во весь опор.

.

.

                                                                   продолжение следует

                   

                                     УБИЙЦА ЛЕРМОНТОВА 

                                                             Глава 2

             Николай Мартынов познакомился с Лермонтовым в Юнкерской школе, куда они поступили почти в одно время. Шёл 1832  год.
"Мишель был добрый человек от природы, но свет его окончательно испортил", - сетует Мартынов.  Он замечает: все хорошие движения сердца, всякий порыв нежного чувства Мишель старается так же тщательно в себе заглушать и скрывать от других, как другие стараются скрывать свои гнусные пороки.
    Более глубоко это свойство Лермонтова раскроет князь Васильчиков, будущий его секундант.…
   "Лермонтов, - был человек странного и вместе с тем заносчивого нрава... в нем было два человека: один - добродушный для небольшого кружка ближайших своих друзей и для тех немногих лиц, к которым он имел особенное уважение, другой - заносчивый и задорный для всех прочих его знакомых... Ко второму разряду принадлежал, по его понятиям, весь род человеческий, и он считал лучшим своим удовольствием подтрунивать и подшучивать всякими мелкими и крупными странностями, преследуя их иногда шутливыми, а весьма часто и язвительными насмешками».
   Николай Мартынов уже в юнкерской школе частенько становился мишенью остроязычия неугомонного  друга Мишеля.

Здесь, в Пятигорске, где их снова столкнула судьба, насмешки усилились. И не без повода. Мартынов стал менять облик. ..

              Ещё недавно- «добрый малый»,  очень красивый великосветский гвардейский офицер, привыкший лелеять и холить свою внешность,неутомимый волокита и обожатель юных пятигорских красавиц. Он проникновенно поёт чувствительные романсы и сочиняет , храбро соперничая с другом Мишелем,  недурные стихи. Всегда  весел,  вызывающе аристократичен, изыскан, любезен.Он затаённо мечтает о чинах, орденах, а главное - дослужиться на Кавказе до генеральского чина.
       Но вдруг в 1841 году неожиданно. выходит в отставку майором  и вместо  веселого, светского, элегантного молодого человека предстаёт каким-то дикарем:  огромные бакенбарды,  простой черкесский костюм, с огромным дагестанским кинжалом за поясом, нахлобученная белая папаха - вечно мрачный и молчаливый.
        Ну, где здесь было  язвительному другу Мишелю удержаться от новых  острот и уколов!   

                                 ( продолжение  следует)

Вложение: 4986558_cherkes.doc

                                МАРТЫНОВ, УБИЙЦА   ЛЕРМОНТОВА    

       ЭССЕ                                         

                                                    Глава 1

                                 

"Ровно тридцать лет, как я стрелялся с Лермонтовым на дуэли. Трудно поверить! Тридцать лет — это почти целая жизнь человеческая, а мне памятны малейшие подробности этого дня, как будто происшествие случилось только вчера. Углубляясь в себя, переносясь мысленно за тридцать лет назад и помня, что я стою теперь на краю могилы, что жизнь моя окончена и остаток дней моих сочтен, я чувствую желание высказаться, потребность облегчить свою совесть откровенным признанием" … (15 июля 1871 года, село Знаменское).

Нельзя без волнения читать это признание Николая Мартынова, Чуть не сказал- ПОКАЯНИЕ. Но не могу… Покаяния здесь нет.. Нет и раскаяния. Есть - происшествие! И попытка облегчить совесть - "когтистый звкрь, скребущий сердце. Но...

 "Убийца не забыл ни обид, ни оскорблений, ни насмешек былой поры. И вернись тот злополучный грозовой вечер 15 июля 1841 года – он не колеблясь разрядил бы свой пистолет в грудь ненавистного остряка Мишеля, который прилюдно, изо дня в день изводил красавца майора,   самолюбивого и самовлюблённого , своими дешёвыми издёвками и колкостями, выставляя его в обществе чуть ли ни шутом гороховым.

Но вернёмся в то беспечное время, когда они ещё были друзьями. А пятигорская золотая молодёжь 8 июля затеяла грандиозный бал у  искусно и несколько вычурно украшенного грота. Разноцветные шары, и  картинные люстры, обвитые живыми цветами, обтянутые персидскими коврами стены. На огромных деревьях аллей, прилегающих к площадке для танцев, сверкало более 2500 разноцветных фонарей… Хор военных был помещён над гротом, и во время антрактов пение местных "соловьёв"  услаждало  слух очарованных гостей, бальная музыка не умолкала в аллее.
В этот вечер небо было чистого тёмно-синего цвета, сказочно серебрились звёзды. Ни один листок не шевелился на деревьях. Лермонтов необыкновенно много танцевал… И вдруг, запыхавшийся от усталости, остановился, чтобы подбодрить Мартынова, угрюмо стоявшего у стены… Их глаза встретились. И Мартынова привычно поразил этот сумасшедший взгляд. Он знал.  "Обыкновенное выражение глаз Лермонтова в покое было несколько томное; но как скоро он воодушевлялся какими-нибудь проказами или школьничеством, глаза эти начинали бегать с такой быстротой, что одни белки оставались на месте, зрачки же передвигались справа налево с одного на другого, и эта безостановочная работа производилась иногда по несколько минут сряду. Ничего подобного он у других людей не видал. Свои глаза устают гоняться за его взглядом, который ни на секунду не останавливался ни на одном предмете. »…
А 13 июля  -  бал в доме генерала Верзилина. Лермонтов весь вечер кокетничал со старшей его дочерью Эмилией. Она злилась. «Я не говорила и не танцевала с Лермонтовым, потому что он продолжал свои поддразнивания. Тогда, переменив тон насмешки, он сказал мне: «Мадемуазель Эмилия, прошу Вас на один только тур вальса, последний раз в моей жизни". – Ну уж так и быть, в последний раз, пойдёмте» - Михаил Юрьевич дал слово не сердить меня больше, и мы, провальсировав, уселись мирно разговаривать…»
До роковой дуэли оставалось два дня…

                  ( продолжение следует)

…Американские психологи утверждают: мир делится на победителей и побежденных….

- Это неправда! — возражает Людмила Улицкая.-

Так бывает только на стадионах и в конкурсах. А в человеческой жизни иначе…

Может быть, есть какой-то закон, но я его не знаю, хотя постоянно чувствую его присутствие: победители и побежденные меняются местами, первые становятся последними, а последние обладают дарами, не предназначенными для победителей, — нищий радуется тарелке супа, а богатый страдает, не зная, кому оставить завещание… И во всем этом много мудрости, иронии и пищи для размышления….

 

• Никогда не принимай одолжений. Одолжение чаще всего – предательство. Избегай покровительства, потому что это порабощает и унижает.
• Я хотел бы предостеречь тебя от обольщений дружбы, но у меня не хватает решимости ожесточить тебе душу в пору наиболее сладких иллюзий.
• Никогда не забывай умышленной обиды, - будь немногословен или вовсе смолчи и никогда не отвечай оскорблением на оскорбление.
• Если средства или обстоятельства не позволяют тебе блистать, не старайся скрывать лишений; скорее избери другую крайность: цинизм своей резкостью импонирует суетному мнению света, между тем как мелочные ухищрения тщеславия делают человека смешным и достойным презрения.
• Никогда не делай долгов; лучше терпи нужду; поверь, она не так ужасна, как кажется, и во всяком случае она лучше неизбежности вдруг оказаться бесчестным или прослыть таковым...
• Будь холоден со всеми: фамильярность всегда вредит, особенно же остерегайся допускать её в обращении с начальниками, как бы они не были любезны с тобой. Они скоро бросают нас и рады унизить, когда мы меньше всего этого ожидаем.
1822, Кишинёв

Это Пушкин, которому здесь – 23 года...
Те, кто знаком с биографией поэта, легко обнаружат, каким из собственных правил он оставался верен, а какие частенько нарушал.
Интересно, мне кажется, задуматься - что же является приоритетным для нашего современника, а что неприемлемо из того, к чему призывал Александр Сергеевич своего младшего брата чуть ли не двести лет назад.

Прощай, немытая Россия,

Страна рабов, страна господ.

И вы, мундиры голубые,

И ты, им преданный народ.

Быть может, за стеной Кавказа

Сокроюсь от твоих пашей,

От их всевидящего глаза,

От их всеслышащих ушей

С давних пор это стихотворение вошло в школьный учебник – как одно из самых протестных. Хотя и авторство Лермонтова здесь весьма сомнительно, если не сказать более – не писал Лермонтов этих стихов! Автографа до сих пор не нашли.! Нет и ни одного списка, с чьей подачи и стало известно в 1873 году стихотворение, и который тоже якобы утерян. Кстати сказать, речь идёт о желании укрыться за "стеной Кавказа, в то время, как Лермонтов ехал служить на Северный Кавказ, то есть, строго говоря, не доезжая до его стены. Наконец, стихи противоречат взглядам Лермонтова, все более укреплявшегося в своем русофильстве. И, конечно же, его стилю, творческой манере, легко узнаваемому поэтическому языку. Вывод ясен – стихи эти несомненная подделка под Лермонтова…

КУЛИНАРНЫЙ  РЕЦЕПТ

Стихотворение прозвучало на одном из моих литературных вечеров. Надеюсь, опытные кулинары по заслугам оценят всю пикантность этого необычного блюда

. Вот на столе любовь простая,

Казалось бы, возьми и кушай.

Она тебе проникнет в душу,

На языке твоём растаяв.

Но нам, гурманам, непривычно

Простых продуктов обаянье,

Мы избегаем грубой пищи

И ищем вкусов сочетанье.

Простая пища для плебеев:

Кусок ржаного хлеба с маслом.

А мы наколдовать сумеем

Рецепт изысканно-прекрасный.

Начнём-с. Любовь сперва оставим

В приправе сладких обещаний,

Посолим страстью и заправим

Вином надежд и обещаний.

Добавим ревности щепотку,

Сия божественна приправа -

Она внесёт живую нотку

В любую скучную октаву.

Теперь – обид (чтоб не был пресный).

И ожидания звонка.

Пусть над огнём отвар чудесный

Рождает аромат пока

. По вкусу – лести.

Много можно Бессмысленных и нежных слов.

Разлуки – каплю. Всё несложно.

Снять. Охладить. Обед готов.

КРИСТИНА, студентка 1 курса

Выражать «искреннее соболезнование» - общее место в отношениях людей. Ритуал. Хотя и отсутствие подлинного сострадания при этом часто угадывается. Высказал сочувствие и успокоился. Опаснее - утешительство. Это то, за что Горький недолюбливал Льва Толстого и не без издёвки изобразил его в образе Луки ( «На дне»). Лука умеет и любит утешать и на какое-то время делает страждущих счастливыми, вселяет в них веру в лучшее. Только актёр, так и не обретя восхитительной лечебницы для алкоголиков, от подобного утешительства - «на пустыре повесился»… Сострадать ненавязчиво, без фальши и надрыва, без пошлых сюсюканий и приторных заверений, - это талант, и владеет им далеко не всякий. Есть люди, умеющие с достоинством разделять чужую скорбь. Встретить такого человека в минуту трудную – конечно же, дар судьбы…

А что это, собственно, такое – классика? И чем она отличается от «неклассики»? Я думаю, лишь одним: классика современна и актуальна – всегда и во все времена. Не ветшает. В отличие от большинства сегодняшних произведений, написанных как бы на злобу дня. Вот Сервантес создал 400 лет назад своего Дон Кихота, а борьбу его с ветряными мельницами продолжаем по сей день ( и с тем же успехом). Как и продолжаем, вторя Гамлету, терзаться этим вечным вопросом – быть иль не быть. ...

Прошло чуть ли не двести лет, а грибоедовский Репетилов всё тусуется, тусуется – и без толку.

Р е п е т и л о в «… А мы!.. у нас решительные люди, горячих дюжина голов! Кричим – подумаешь, что сотни голосов». Ч а ц к и й Да из чего беснуетесь вы столько? Р е п е т и л о в Шумим, братец, шумим… Ч а ц к и й Шумите вы? И только? («Горе от ума»). А ведь Репетилов этот и есть первый заядлый «тусовщик». Другие, включая сегодняшних, - «варианты». Жириновский, Проханов, Владимир Соловьёв…

А если прислушаться к Пушкину… "Недорого ценю я громкие права, От коих не одна кружится голова. Я не ропщу на то, что отказали боги, мне в сладкой участи оспаривать налоги, (то есть, иметь парламент, который решает государственные вопросы).

".Всё это, видите ль, слова, слова, слова..."

Сколько людей подписалось бы сегодня под всем этим - КЛАССИКА...

Причинить зло- это ясно. А вот можно ли - «причинить» добро? То есть совершить такое, от чего наше благое намерение превратится в свою противоположность, станет причиной чего-то ущербного. Какое хитрое словечко – причинять… Пресловутое «не навреди» может стать заповедью для каждого, кто совершает благодеяния.. Для того, кто учит и воспитывает. Кто хвалит и захваливает. Кто щедро и бездумно одобряет. Кто убеждает посредственность : ты талантлив и одарён свыше! Кто по доброте своей без разбора потакает.и воодушевляет. Кто не скупится на признания в любви и дружбе . Кто не в меру суетливо спешит одаривать. Кто лжёт, вселяя надежду и веру, как горьковский Лука ( «На дне»). О, как вредны и опасны подобные утешители - «причиняющие добро»! Одобрители! Хвалители! Доброжелатели! Потакатели! Добряки! Как опасен "мудрый" учитель и наставник, кто рвётся осчастливить ученика лишь одной правдой и одной верой - своей собственной! НЕ НАВРЕДИ, СТРЕМЯСЬ КОГО-ТО ОБЛАГОДЕТЕЛЬСТВОВАТЬ! «Причинить» добро бывает столь же вредно, как причинить зло. Эти два «причинить» оказываются рядом – становятся синонимами. беды….

 

 

 

 

...ПРОЩАТЬ НАНЕСЁННОЕ МНЕ УМЫШЛЕННОЕ, ПРЕДНАМЕРЕННОЕ ОСКОРБЛЕНИЕ ДЛЯ МЕНЯ СТОЛЬ ЖЕ БЕЗНРАВСТВЕННО,  К;АК ПОТВОРСТВОВАТЬ ЗЛУ, ПООЩРЯТЬ ГРЕХ – ЗА ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ Я НАРУШИЛ ЭТО СВОЁ ПРАВИЛО ЛИШЬ ОДИН РАЗ И ДО СИХ ПОР ИСПЫТЫВАЮ УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ…

Признание одного знакомого...
-Это страшно. Нет сил. Боюсь приходить домой. Всё у жены вызывает ревность. Новый галстук. Свежая рубашка. «Вражеский» волосок на рукаве. Хорошее настроение. Радостная улыбка.

– Улыбаешься, -  ЕЁ встретил»! Если я ни о чём не думаю - злится: не думаю о ней. Молчу – как ты ко мне равнодушен! На улице ещё ужаснее. Нельзя голову повернуть – На баб пялишься!. Иду, как жердь...
Здесь, конечно, явная патология. Вопрос лишь в том, кто больше нуждается в помощи психиатра – она или уже… он.
Да, ревность, как и тысячи лет назад, продолжает разрушать человеческие жизни. У неё сотни лиц и  гримас. У неё сотни жертв... Жутко!
Но... ведь можно  и по-другому. Изобразить, например, что её ревность тебе только в радость – значит, любит…

В ответ – рыданья: По-нятно!  – совсем обалдел от своей крали…

 

 

Если выкинуть телевизор…

Не давать оглушать и ослеплять себя визгливыми воплями   о кознях врагов,  истериками и «драчками» политических маньяков на воскресных «соловьёвских вечерах», «оральнями»  «Большинства»…

Не содрогаться от  ежесуточных «остросюжетных сериалов» с их закатываниями в асфальт, разрезаниями на ремни, утоплениями в ванне, отравлениями, терактами,, заказухами, сжиганиями заживо,   выбиваниями долгов и признаний, пыточнми  экзекуциями, воплями истязаемых умыканиями детей…

 Не видеть, как честный сыщик через час, в другом фильме, предстаёт кровожадно изощрённым  бандитом, А другой «образцовый мент»– оборотнем в погонах

 И никогда не пялиться в монитор, где тебя  держат за дебила , не достойного  ни высокого искусства, ни духовности, ни подлинной культуры – одной лишь пошлости и дешёвых звёздных сплетен.

Не сатанеть от всех этих  «Говорим и показываем»,  «русских сенсаций», «королев скандалов»  и прочих «полей чудес».

Никогда не слышать ведущих «Анатомии дня» с их противными, ехидно- уличающими врагов голосами…

Кажется, так просто – взять молоток и расколотить вдребезги этот гнусный ящик- хранилище зла, насилия,  бахвальства, самовосхваления и ненависти к «чужим»…

Так что же!

Вот он – молоток!

Но что же ты не  хватаешься за него?!

Слабо?

То-то, же…

 

                             

Отклики  читателей, их согласия и разногласия  придирки и «одобрилки», хвала и хула, замечания и назидания, мнения и сомнения, размышления и поучения, наветы и советы - всё это для меня -  ценный подарок, И награда.

 Растасовав  доброе и недоброе,  что люди оставили в комментах на моего  «Николая Гумилёва» ( примерно тридцать постов), я понял, что могу наконец осуществить давно задуманное – оценить своё окружение, увидеть, чем живёт  мой сегодняшний «комментатор».

  Согласитесь, это немало – понять и узнать своих «единоверцев» и оппонентов на планете Земля! Прикоснуться к их духовному миру.

 Посмотреть их глазами на самого себя. На своё творчество. Вступить в диалог!

  И не так уж трудно оказалось произвести вот эту классификацию, отметив лишь тех, кто оставлял комментарии почти к каждому посту. И тех, кто каждую новую публикацию  помещал у себя в цитатник.

 Гумилёв всех нас поставил на свои места. Каждому предложил трибуну для самовыражения.

1.    Это те, кто  открыли для себя  С В О Е Г О  поэта и заново с пылом набросились на его сборники. Они же с энтузиазмом приступили к самостоятельному исследованию жизни и творчества поэта, то и дело одаривая меня новыми, не известными  или упущенными мною документами, за что я безгранично им благодарен…

         Здесь люди удивительно любознательные, азартные и  увлечённые. Одержимые  жаждой познания. Наделённые необыкновенным даром эмоционального сопереживания…

 И талантом ставить свои, неожиданные вопросы, над которыми я размышляю по сей день. Такие, например.

-Почему Гумилёв не писал стихов о Родине, о России?

Спасибо  Вам,   Cherry_LG !...

…

2.    Это те, кто искренне заинтересовались, прониклись моей темой и нашли достойные слова выразить своё признание, слова, которые стали мне дороги.

Спасибо Вам, Marina-Mam, elalaza, Stanislav_Shavlovskij, Ищущая…

 

3.    Или в чём-то сомневались,, не соглашались,что-то опровергали, не принимали, высказывая свои версии, что для меня  тоже очень ценно.

    Вы учили меня искусству полемики!

       Спасибо Вам,  Svetlana---

 

Спасибо тонкому и мудрому поэту 

                           tanikota  !

Ваши  стихи у меня в комментариях – замечательны!

 

       Моление о чаше

Среда, 30 Сентября 2015 г. 

И днем, и ночью свет искрись,
Святою наполняясь влагой –
Не усомнись, не отвернись
Ни на минуту...
Жди – не падай духом: в час моленья,
Когда набросятся сомненья,
Молись и жди и сердце радуй.

Возвращение в Рай

Понедельник, 21 Сентября 2015

 

Зачем они ушли из Рая,

зачем спустились в страшный мир

и пир души блаженной отринули

во имя испытания соблазном?

О странный мир, ты заменяешь Вечность

на призрак сладкого блаженства.

Вкусив плоды не сердцем - плотью,

ты, Ева, погрузилась в мир соблазнов

и как сосуд соблазнительный влечешь

иагнитом бесконечный ряд Адамов,

сама себя приумножая в зеркале

соблазнов и обманов...

И труден путь, минуя воплощенья,

ты сама бредешь, изнемогая

бременем земли и плоти.

Но душа подвластна иным стихиям и мирам:

в бессмертное начало путь лежит ее.

И ты идешь с привязанным Адамом,

познав и искупая все грехи,

чтоб душу падшую поднять с земли до Рая

и возвратиться к чистому источнику любви...

           Да, когда  есть такие  комментаторы, жизнь дневника становится осмысленнее, разнообразнее, ярче. И в жизни этой царствует ДИАЛОГ.

 Последняя папироса, Дерзкий взгляд на расстрельную команду. Восхищённые возгласы палачей о мужестве поэта. Его призывы к другим приговорённым сохранить до последней минуты достоинство и стойкость.
Мифы, мифы, мифы…
Для чего было придумывать все эти театральные подробности  казни Гумилёва!? Что это!?  – «нас возвышающий обман»? Скорее унижающий. Оскорбляющий память о поэте.
Ведь до сих пор точно не известно не только место, но и дата казни.   
     Но всё же, всё же…
Сохранилось предание, в которое до конца дней верила Анна Андреевна Ахматова.  Она и первый биограф поэта П. Н. Лукницкий уверенно называли местом казни и захоронения всех расстрелянных в августе 1921 года по делу «Петроградской боевой организации» (ПБО), — окраину Ржевского полигона.
— Я про Колю знаю, — рассказывала Ахматова Лидии Чуковской в 1962 году. — Их расстреляли близ Бернгардовки, по Ириновской дороге. У одних знакомых была прачка, а у той дочь — следователь. Она, то есть прачка, им рассказала и даже место указала со слов дочери. Туда пошли сразу, и была видна земля, утоптанная сапогами. А я узнала через 9 лет и туда поехала. Поляна; кривая маленькая сосна; рядом другая, мощная, но с вывороченными корнями. Это и была стенка. Земля запала, понизилась, потому что там не насыпали могил. Ямы. Две братские ямы на 60 человек. Когда я туда приехала, всюду росли высокие белые цветы. Я рвала их и думала: «Другие приносят на могилу цветы, а я их с могилы срываю»...

                                 

 

 Смертный приговор...

Чем могло отозваться на него сердце, полное творческих замыслов, кипящее вдохновением, жаждой жизни, как бы бравурно он ни играл с нею?
  И теплилась, теплилась надежда, вера в чудо, робкая покорность милости Божьей – слишком уж  немилосердно ударила по нему судьба, которой он столько раз бросал вызов, ничего не страшась, ни о чём не сожалея, ни в чём не раскаиваясь…
     Вот судьба и подтолкнула его к стенке – возмездие!
    А не была ли гумилёвская игра со смертью такой же бравадой, что и безрассудное желание покрасоваться под пулями или театральные выходки на тему «Безумству храбрых поём мы песню»?!
А то и образными поэтическими фигурами стихотворца-романтика…
     Можно, конечно, предположить, что встреча со смертью виделась ему   избавлением от постоянных жизненных неурядиц и срывов. Роковые для него любовные истории - крах за крахом!
Африканские эпопеи, кроме Музея этнографии, почти никто не оценил. Показушная  храбрость на фронте зачастую служила поводом для насмешек за спиной.
Великим поэтом России так и  не признали. Арест на самом взлёте. Трагическая гибель могла стать последним шансом победить в полудетской игре в «сверхчеловека».
     Но перевешивало всё-таки другое. Всегда и постоянно. Неимоверная жизнеспособность, кипучая деятельность, особенно в дни перед арестом,  небывалый подъём сил,  ощущение собственной «Болдинской осени»! Такое обновление, столь небывалый, творческий взлёт и… камера в тюрьме на Шпалерной!
И навряд ли возможно разгадать, что творилось в душе Гумилёва перед расстрелом. И хотел ли он столь трагического завершения своей жизни..
Нет, не смертного приговора, а свободы жаждала его душа. И едва ли сам он верил в такой исход, томясь на Шпалерной.
Когда  из камеры писал жене :
«Чувствую себя хорошо, пишу стихи и играю со следователем в шахматы, веду с ним дискуссии о поэзии.»
Не хотел верить. Не мог! Не покидала его надежда, вплоть до той минуты, когда  был зачитан приговор...                                                       

Да, предрекал…                                                                                    



                                    И умру я не на постели,                                                                     При нотариусе и враче,
                                          А  в какой-нибудь дикой щели,                                                                             Утонувшей в густом плюще.

                             И ЭТО…

       Не спасёшься от доли кровавой,
       Что земным предназначила твердь
       Но молчи: несравненное право –
       Самому выбирать свою смерть.

Увы – такого права у него уже не было. Бросил последний вызов судьбе, и судьба его переиграла.
     Всегда стремился быть победителем, а оказался… побеждённым?
Чего же хотел – жить или осознанно погибнуть героем?
     Ответить мешает явное противоречие, скрытое в характере и душе этого  странного человека. Сегодня – бурный  оптимизм, бодрость, жизнелюбие при встрече с Ходасевичем, а завтра, в тюрьме,  ни малейшей попытки облегчить свою участь на следствии, «защититься» от обвинений -
такая возможность была!!!
Шаг за шагом навстречу роковому приговору…

(эпилог следует)

                 
     Читая материалы дела, трудно понять, за что расстреляли Гумилёва. Версий множество, включая совсем уж фантастические. Самым правдоподобным кажется объяснение профессора А. П. Судоплатова: за приговором Гумилёву стоял председатель Петроградского Совета Г. Е. Зиновьев.
Эта секретнейшая информация могла просочиться от отца профессора – Павла Судоплатова,   легендарного разведчика и диверсанта, «терминатора» Сталина, организатора ликвидации Льва Троцкого…
Странно и другое: на следствии Гумилёв не боролся за себя, не пытался облегчить свою участь.
Впечатление  такое, что поэт намеренно оговаривает себя – не просто подтверждает обвинения, но и подкидывает следователю новые и новые губительные подробности  – умышленно выстраивает себе расстрельную статью.

 Продолжает  «игру в cache-cache со смертью хмурой»?!  И если вспомнить его постоянные уверенья «ничто так не возвеличивает поэта, как красивая смерть»,- невольно начинаешь думать: Николай Степанович стал заложником собственного мифа, своей жизненной философии, игры в «сверхчеловека». Друзья в этом не сомневались.
     Осип Мандельштам: – Лучшей смерти для Гумилёва  и придумать нельзя было. Он хотел стать героем и стал им. Хотел славы и, конечно, получит её.
     Георгий Иванов: – В сущности, для биографии Гумилёва, такой биографии, какой он сам для себя желал, – трудно представить конец более блестящий.
     Конечно, можно в чём-то согласиться и с Мандельштамом, и с Георгием Ивановым, и со многими другими, кто цитировал высказывания Гумилёва на тему – «Зову я смерть…». Сам, мол, накликал. Сам хотел. И даже провоцировал
. Сам вынес себе приговор! ?                                 
     Но, зная Гумилёва, трудно поручиться за правду всех этих «хотел», «звал», «провоцировал», «сам»…
      Душа полна противоречий, и в самых её глубинах сокрыта совсем другая правда, не ведомая никому. Правда, в которой не хочешь или не можешь признаться даже себе самому. Она тешит твоё тщеславие, возвеличивает тебя  в собственных глазах как героя. И бывает, ты изрекаешь во всеуслышание своё возвышенное кредо, гордо и не без позы декларируешь его, забывая вот эти мудрые слова – «мысль изречённая есть ложь»…

   

                                                              

  Допрашивал   Гумилёва  следователь Якобсон. Этого человека никто не знал, даже имя неизвестно. Отсюда версия, что на самом деле - Яков Агранов. По слухам, следователь обаял Гумилёва своим знанием его стихов, литературной эрудицией, лестью.  Вызвал на откровенность. Гумилёв признался, но никого не выдал. Назвал только уже убитых Германа, Шведова и успевшего эмигрировать Б. Н. Башкирова-Верина.
Да, признался…
Но в чём?!
Всю нелепость «заговора»  не без иронии  подметил Дмитрий Быков…
«…Это в строгом смысле слова был не заговор, а прекраснодушное мечтание, вот мы соберёмся, вот мы мобилизуемся, вот мы дальше решим, что делать. <…> Они не шли дальше подготовительных разговоров о том, что в некий момент, по сигналу, надо будет начинать действовать».
     24 августа 1921 года вышло постановление Президиума Петроградской ГубЧК: «Гумилев Николай Степанович, 35 лет, б. дворянин, филолог, член коллегии издательства "Всемирная литература", женат, беспартийный, б. офицер, участник Петроградской боевой контрреволюционной организации, активно содействовал составлению прокламаций контрреволюционного содержания, обещал связать с организацией в момент восстания группу интеллигентов, кадровых офицеров, которые активно примут участие в восстании, получил от организации деньги на технические надобности. <…> Приговорить к высшей мере наказания – расстрелу».
     1 сентября постановление опубликовали с сообщением, что приговор уже приведён в исполнение.
     За Гумилёва хлопотали. В ЧК написали поручительство, подписанное  Максимом Горьким, А. Л. Волынским, М. Л. Лозинским, Б. И. Харитоном, А. И. Машировым. Пытались выручить поэта С. А. Оцуп, Н. М. Волковысский, С. Ф. Ольденбург.
     Безуспешно…
     Когда  Горький узнал о приговоре, попросил свою бывшую жену М. Ф. Андрееву связаться в Москве через А. В. Луначарского с Лениным. Мария Фёдоровна подняла наркома с постели в четыре часа утра, уговорила позвонить Ленину. По свидетельству А. Э. Колбановского, секретаря Луначарского, Ленин ответил: «Мы не можем целовать руку, поднятую против нас», и положил трубку…

                                         Какое отравное зелье
                                         Влилось в моё бытиё!
                                         Мученье моё, веселье,
                                         Святое безумье моё.      ( 1921)