Недавно я пытался рассказать одной знакомой, не особенно помешанной на литературе, о Лавкрафте. Мы сидели у нее, за чаем, разговор зашел о моей ожидаемой книге, в составе которой, помимо романа, рассказов и книжных очерков, будет биография Лавкрафта, и ей стало интересно, чем же примечателен этот человек. Я начал рассказывать ей, какой удивительной личностью был Лавкрафт, каким вундеркиндом и полиглотом, и как ему не везло по жизни во всем, что касалось общепринятых ценностей, и у меня выходило вполне увлекательно, но вот я дошел до его творчества и почувствовал, что начинаю теряться... С трудом я находил слова, чтобы обрисовать в общих чертах отдельные его произведения, чувствуя при этом, что моя знакомая напрягает всю свою интуицию, пытаясь искренне понять, что же я в них, собственно, нашел. Неожиданно я обнаружил, что мне едва удается наделять смыслом произведения Лавкрафта для кого-то, кто их никогда не читал! Я был всерьез раздосадован этим открытием - как же так, Говард Лавкрафт, человек и писатель, столько значащий для меня (и для большей части просвещенного человечества) оказался не в состоянии сохранить безусловную значимость своего творчества в пересказе, а ведь я как мог старался не ударить в грязь лицом. У меня кое-как получилось передать мифологию Ктулху (которая, впрочем, не слишком меня вдохновляет), но о гностических рассказах Лавкрафта, таких как "Серебряный ключ", "Врата серебряного ключа" или "Высокий дом в туманном поднебесье" я мог лишь беспомощно открывать рот, словно рыба, вытащенная из воды.

    В итоге, я перевел общение на другую тему, решив для себя, что Лавкрафт слишком грандиозен для обычного кухонного разговора с неподготовленным собеседником, и с облегчением увидел вернувшееся понимание в глазах моей знакомой. 

    По дороге домой мысли об этом не оставляли меня в покое - что за демон украл у меня слова, не позволив выразить самое сокровенное, было ли дело в моем неумении или в чем-то другом, и возможно ли избежать этого в будущем. В результате я пришел к следующим выводам: все произведения литературы (а равно и любого другого вида искусства) делятся на три вида:
    1)Идейные.
    2)Атмосферные.
    3)Сюжетные.

    И восприятие каждого из них зависит от личностных особенностей воспринимающего человека, формируемых сочетанием трех планов бытия в его сознании: духовного, душевного и физического.

   Например, есть произведения искусства, в которых главное - это идея, и лучшие из них занимают главное место среди культурных достижений любой эпохи, страны, народа. Это такие книги как "Фауст", "Война и мир" или "Великий Гэтсби".

   Есть произведения, главная ценность которых заключается в их своеобразной атмосфере, перетекающей в нас подобно чарующему сновидению, и лучшие из них обожаемы мечтателями всех частей света. Сюда относятся произведения Лавкрафта, Майринка, Анджелы Картер и им подобных; произведения этого вида редко имеют крупную форму.

   И есть произведения сюжетные, преимущественно детективы и приключения. В числе лучших из них можно назвать такие романы как "Остров сокровищ" Стивенсона, "Три мушкетера" Дюма или "Мальтийский сокол" Хэммета. Разумеется, такое разделение не всегда является строгим, и даже некоторые из названных произведений и писателей совмещают в себе особенности нескольких видов.

    Однако, что касается произведений атмосферного вида, то их практически невозможно пересказать, тем более тому, кто в принципе не имеет склонности к "сновидческим искусствам". Пожалуй, в этом и состоит маргинальность таких произведений, ведь фантазия рассыпается в прах, когда ее пытаются извлечь из царства волшебства на яркий свет.

         Не так давно мне на ум пришла идея - разместить здесь фотографии моих любимых писателей: собрать их, так сказать, в одной компании и порадоваться вместе с вами на эти дорогие мне лица. Поначалу мысль показалась мне забавной. Но стоило приняться за дело - т. е. отбор фотографий - как я столкнулся с непредвиденными сложностями: во-первых, я собирался отобрать только самых любимых писателей, а не просто тех, которые мне нравятся, и здесь возникла такая загвоздка - почему я считаю любимым своим писателем, например, Льюиса Кэрролла, хотя из всего им написанного я читал только лишь две его сказки про Алису; с другой стороны, что-то смутно сознаваемое мешало мне причислить к любимым, например, Стивена Кинга, хотя я прочитал не меньше полудюжины его романов... Потом я с удивлением ощутил различие между любимым писателем и любимым произведением: то есть, я не чувствовал в себе решимости причислить к любимым писателям, например, Джоан Роулинг, хотя я очень люблю сказки о Гарри Поттере; а вот Энн Райс я безоговорочно причисляю к любимым, только за четыре ее романа (из более, чем двадцати): "Интервью с вампиром", "Вампир Лестат", "Скрипка" и "Христос Господь: исход из Египта". В итоге - по не до конца понятным мне критериям - за бортом остались такие писатели как Дюма, Бальзак, Гюго, Флобер (надо же, сколько французов!), Чехов, Достоевский, Бабель, Грин, Веллер (русских не меньше :-))), Кнут Гамсун, Герман Гессе, Кен Кизи, Энтони Берджес, Макс Фриш, Гарсия Маркес и некоторые другие. И наконец, сам отбор фотографий: понятное дело, что творческий человек - сколь бы одаренным он ни был - не может сохранять на лице печать гениальности 24 часа в сутки 365 дней в году - они, как и прочие смертные, тоже подвержены приступам меланхолии, творческой апатии, безверия в себя и прочим душевным комплексам, а мне хотелось найти именно такие фотографии, на которых наиболее ясно проступала бы их вдохновенная натура, и это - скажу я вам - оказалось непростой задачей. И всё же, несмотря на все подводные рифы, этот замысел оказался не безнадежным.

         И так: добро пожаловать в компанию моих любимых писателей (в алфавитном порядке):

 

 
 Айзек Азимов, в чьих романах роботы куда как интереснее и явно человечнее, чем многие люди.

 

 

Рюноске Акутагава, утонченный психологизм которого словно препарирует легчайшие движения души его героев.

 

Роберт Блох, чье изысканное безумие способно превратить в поэзию даже отчет патологоанатома.

 

Рэй Брэдбери, который повенчал фантазию с реальностью, и создал новый вид литературы.

 

Михаил Булгаков, который сумел привнести магию в цитадель материализма и воспел бессмертную Любовь.

 

Ивлин Во, подаривший нам таких бесподобно трогательных и обреченных героев.

 

Курт Воннегут, беспощадный сарказм которого может сравниться только с его человечностью.

 

Николай Гоголь, заваривший вкуснейшую кашу из прикарпатского фольклора и всевозможных человеческих пороков.

 

Натаниэл Готорн, утонченная поэтичность которого способна озарить даже самые глубокие каверны пуританского мракобесия.

 

Ширли Джексон, которая сплетает психологичность с готической традицией, создавая покров небывалой красоты и своеобразия.

 

Чарлз Дикенс, чья вера в Человека непостижимым образом сосуществует с убежденностью в самых низких свойствах его натуры.

 

Исаак Башевис Зингер, который рассказал нам простые истории о самом главном, сумев затронуть в нас что-то сокровенное.

 

Уильям Батлер Йейтс, подаривший нам богатство кельской мифологии и показавший, что сон и явь не так различны, как принято считать.

 

Трумэн Капотэ, который играл музыку человеческих будней, даря нам пронзительное ощущение жизни  - здесь и сейчас.

 

Анджела Картер, чье сумбурное воображение повергает нас в шок и трепет, и приближает к волшебству.

Франц Кафка, творчество которого - отчасти вопреки его воле - открыло нам бескрайний лабиринт подсознательного.

 

Артур Конан-Дойл, создавший самого стильного сыщика на свете и нарисовавший удивительную панораму викторианского Лондона.

 

Пауло Коэльо, который знает, что жизнь удивительней любой сказки, и возвращает нам первозданную радость бытия.

 

Джон Кроули, ткущий полотно повествования, словно персидский ковер, сочетая жизнь, грезы, любовь, и привнося ощущение Таинства.

 

Милан Кундера, ведущий с нами задушевные беседы о жизни, небрежно присовокупляя к ним весь сонм мировой культуры.

 

Льюис Кэрролл, поделившийся с нами своими трогательными и прекрасными фантасмагориями.

 

Говард Лавкрайт, непревзойденный провозвестник Неведомого, чей слог изыскан, богат и филигранен. 

 

Густав Майринк, визионер оккультных откровений, проза которого подобна снам наяву.

 

Роберт МакКаммон, прижизненный классик мистического романа, в котором благородство стиля помножено на виртуозную интригу.

 

Сомерсет Моэм, открывший глубокое в повседневном и показавший, что главное произведение искусства - это жизнь.

 

Харуки Мураками, печальный лирик, умеющий дарить улыбки.

 

Владимир Набоков, показавший нам жизнь изнутри и открывший, что все богатства мира - в твоей душе.

 

Анаис Нин, прожившая жизнь как искусство и поделившаяся ею с целым миром. 

 

Джойс Кэрол Оутс, рассказавшая нам прекрасные и жуткие истории о повседневной небывальщине языком своеобразным как полет бабочки.

 

Милорад Павич, повествующий о сокровенном в повседневном, сочетая из слов витражи, и дарящий радость жизни.

 

Орхан Памук, по-восточному изыскан, по-западному интеллектуален, и по-своему человечен.

 

Виктор Пелевин, романтик городских будней и эзотерик масскультуры.

 

Эдгар По, первый среди равных, поэт потусторонних миражей и теоретик элегической печали.

 

Франсуа Рабле, непревзойденный извлекатель квинтэссенции из чего угодно, чье жизнелюбие даже мертвых заставит плясать.

 

Энн Райс, озарившая мир новой верой в Прекрасное, повенчавшая искусство, любовь и религию.

 

Мигель Сервантес, подаривший нам самого трогательного рыцаря на свете и восславивший любовь к приключениям.

 

Братья Стругацкие, неутомимые выдумщики, остроумные шутники и тонкие знатоки человека.

 

Джером Дэвид Сэлинджер, который рассказал о том, как невинность отягощается горьким опытом, но не теряет своего достоинства.

 

Джон Рональд Руэл Толкин, создавший сказочный мир, живописный как летний день в заповеднике и наполненный эпическими приключениями.

 

Джон Фаулз, подлинный художник слова, для которого полотно - человеческая жизнь во всем ее многообразии.

 

Фрэнсис Скотт Фицджеральд, рыцарь эпохи джаза, показавший нам великосветскую Америку 20-х годов с изнанки и изнутри.

 

Эрнест Хемингуэй, рассказавший нам о том, что значит быть героем под давлением.

 

Рэймонд Чандлер, создавший один из наиболее живых портретов городской Америки 30-х годов - в характерах, образах и ситуациях.

 

Артур Шницлер, виртуоз психологического романа, играющий симфонии человеческих взаимоотношений.

 

Умберто Эко, интеллектуал-романтик и гурман в искусстве, романы которого подобны средневековым соборам.

 

Мирча Элиаде, творчество которого подобно исповеди длиною в жизнь, в которой древность реальнее современности, а эзотерика - что хлеб насущный.

 

Вот, кажется, и все.

 

И всё же...

 

Джоан Кэтлин Роулинг, автор самой трогательной, таинственной и захватывающей сказки из всех, что я читал.