Далека от реальности...
Что ты можешь знать о моей реальности?

Это сложно, сложно настолько, что я не могу объяснить это даже самой себе. Я не нахожу слов, не могу найти причин, механизмов и решения. Дурацкий тупик замер перед моим носом безразличной ко всему кирпичной кладкой. Когда назад уже нельзя, а вперед невозможно, мне остается только топтаться на месте в поисках верного ответа. А он все не находиться... И я хожу кругами по тесному переулку, сходя с ума от тоскливых сумерек и холодного ветра. Наверное, время способно это исправить, но сейчас...
Сейчас я больше не хочу...
Я не хочу никого больше, кроме него. Мне стали неприятны прикосновения других мужчин. Мне больше не нравится флирт даже с теми, с кем я когда-то неплохо проводила время. Мой разум практически освободил себя от травмирующих оков этого человека, но вот тело...
Оно полно воспоминаний, полно фантазий и желания. Я переживаю настоящую ломку, запрещая себе общаться с Женей. Я отказываю телу в самом желанном, а оно, в ответ, отказывается воспринимать других мужчин...
Такой войны у меня еще не было. Такого состояния чисто физической зависимости я еще не переживала.
Я вспоминаю все, что было... Вспоминаю все слова и поступки, всю грязь и боль, все что он натворил в моей жизни. Перебираю в памяти отрывки прошедшего, каждый раз невольно подогревая свою ненависть в нему. Я ненавижу...
И чем сильнее я его ненавижу, тем сильнее мое тело скучает по нему...
Единственное, что удерживает меня от откровенной глупости - это данные мною клятвы. Все, что мне остается, это теребить браслет на правой руке, напоминая себе о принесенных обещаниях...

Именно так и тоскуют, наверное, законченные эгоистки. Я ловлю себя на мысли, что горечь на душе оставляет не потеря людей, а потеря ярких впечатлений. Когда есть время подумать о чем-то глубоко личном, я впадаю тоску, потому что осознаю, насколько я испорчена. Насколько избалованна...

Я не скучаю по Сергею. Воспоминания о нашей закончившейся дружбе не рвут душу. Мне даже немного стыдно, но наш неожиданный разлад принес мне облегчение, вернул мыслям свободу. Меланхолично вспоминая эпизоды из недавнего прошлого я досадливо морщусь и трясу головой. Я изначально видела его не таким, какой он есть, и это только моя вина. Я хотела видеть в нем друга, хотела найти достойную опору, хорошего собеседника... Я упорно не хотела замечать того, что происходило на самом деле. Мне нужен был друг, которым он никогда не собирался становиться. Я, все же, неисправима, как ни крути: по-прежнему сужу людей по себе. Мне все так же претит лицемерие и ложь; я просто не хотела видеть эти качества в человеке, которому так доверилась. Неудивительно, что все закончилось таким привычным для меня чувством: необычайно сильное удивление вмиг разрушило все то, что я настроила в своей голове.
И нет других эмоций в голове, кроме отвращения и облегчения, хотя должны быть...
Я, в очередной раз, убеждаюсь насколько бессмысленен людской треп. Все эти попытки убедить меня, что он лучше Жени, все эти монологи о том, что он сильнее, стресоустойчивее, намного умнее меня... Все те слова, что он говорил, все слова, что сам опровергал поступками, окончательно разбились в бесполезные осколки об его последнее SMS.
Да, то самое SMS... Классическое сообщение обиженной стороны, после того, как обидчик уже безжалостно прервал разговор. Мне просто нечего было больше говорить, все что я придумала о нем, сгорело в один момент после его непростительного поступка. Мне даже жаль его. Эти последние слова на экране мобильного, эта попытка оправдать себя, обвинив при этом другого... Просто слабость, именно та слабость, что вменялась мне в вину.
"Не стоит говорить о морали, если самой ее ни капли нет."
Так ты ведь всегда говорил, что выше меня, выше всего того бреда, которым я забиваю голову. А теперь мы, оказывается, равны?
Бедный мальчик, ты потерялся в своих словах, как школьница в лесу...
Единственное, что осталось после него - отвращение, чувство, будто меня искупали в мусоре. И тоска... Тоска по терпкому дыму, что превращал меня в месиво из ярких картинок и вихря эмоций...
Спустя пару месяцев, все, что я вспомню - это густой дым, который наполняет голову расслабляющими идеями. Я всегда тосковала лишь по ярким впечатлениям, стерев из памяти лица людей, что были тогда рядом...
Наверное, именно так и тоскуют эгоистки.

Я не верю в сглаз, но, как скоропомощник, верю в энергетический вампиризм. Я не верю в амулеты и талисманы, но, как девушка, я склонна в символизму. Я вешаю золото на левую руку, продевая в цепочку полупрозрачный назар бонджук.

Мне нужен нестираемый крестик на руке, что-то, что будет мозолить глаза. Мне нужен символ, наполненный остатками моей силы воли, как ежесекундное напоминание. И я вливаю свой смысл в маленький талисман, рожденный три тысячи лет назад.

Закрепляя урок, я обращаюсь в последнюю инстанцию. Я пишу тому, кто знает меня, как никто другой, кто неразлучно следует за мной вот уже пять долгих лет. Я даю клятвы тому, кто пережил со мной все мои психологические срывы и творческие излияния, все мои маленькие радости, большие победы и неиссякаемые слезы.

Тебе, мои Дневник, я доверяю свою последнюю отчаянную попытку стать Человеком.

Да будет маленький глаз моим свидетелем, да будет мой потрепанный дневник моим секундантом... Я клянусь.

Отныне... И навсегда.
Я не позволю унижать себе словом. И делом.
Мое тело Храм, и он закрыт для посещения тем, кто не преклонит колени.
Мой разум только мой, и входа туда нет никому.
Я буду получать удовольствие от жизни, и игнорировать любого, кто учит меня жить иначе.
Молчание - золото. И впредь я открыта лишь для матери и своего дневника.

Я клянусь
Выкинуть Женю из своей жизни.
Выкинуть лишнее из головы Сергей. Выкинуть его из жизни совсем, если продолжит в том же ключе, что сейчас.
Любить и уважать себя. Ставить свои потребности на первое место.

Сегодня воскресенье. Седьмое октября.
Первый день новой жизни.

"Когда я опустилась на самое дно, снизу постучали."

Каждый сам хозяин своей судьбы. Вот только я слишком слаба, чтобы вычеркнуть из жизни все лишнее. Человека делает его окружение, как ни крути...
Вы превратили меня в ту, кем я, видимо, хотела стать. Только вот, это оказалось совсем не так здорово, как мне казалось.
Я перестала узнавать себя в зеркалах. Я уже не хочу задумываться о содеянном, боясь уйти в депрессивный ад. Я мечусь в сомнениях, выбирая между желанным и правильным, каждый раз поощряя свои слабости. Каждый раз совершая одни и те же ошибки, что обещала себе не совершать, я стараюсь не задумываться о последствиях.
Я забралась в такую яму, что не вижу солнца сквозь комки грязи и мертвые ветки вечнозеленых лиственниц. Старый могильщик безразлично сыпет землю на мою еще живую голову, не слыша моих жалобных стонов. Обрывки памяти и остатки морали погибают, лишенные кислорода, я делаю последний вздох. А там, наверху, стоит та, в которую я превратилась, пустым взглядом провожая мое засыпанное землей тело.
И нет жалости, нет жалости к самой себе, ведь останься у меня хоть капля, я бы прекратила все это. Я так хотела, чтобы за меня решали другие, что не заметила, как превратилась в бесправную игрушку.
Мясо. Ты искренен и непоколебим, когда называешь меня именно так. Еще горстка гвоздей в мой дешевый деревянный гроб, и я сама поверю в это. Вы превратили меня в чудовище...
Вы превратили мою любовь в мат на кирпичной стене. Вы превратили мое тело в резиновую игрушку с кучей встроенных функций. Вы превратили мой секс в извращенный порно-фильм, без цензуры и запретов. Вы возвели мой моральный мазохизм в степень отчаянного бреда, сделав из меня ту, что боится смотреть в зеркала.
"Тебе ведь это нравится?"
И я снова не в силах ответить "нет". Ведь я действительно делаю шаги навстречу этому аду совершенно самостоятельно. И я хочу этого, но и большего я тоже хочу. Моя проблема лишь в том, что для того, чтобы получить это самое "большее", я должна отказаться от всего того, что происходит со мной сейчас.

Осенним вечером опять по адресам...
Я по друзьям, он по своим подругам.
Опять я все сама, и он все сам -
Нет времени надоедать друг другу.

Я видела эмоции в его глазах -
Я видела и нежность, и презренье.
Сомненья, ревность, злость и страх -
Мелькали все в одно мгновенье...

Осенними ночами я опять одна.
Наутро мне доложат - он был рядом,
В какой-то сотне метров от меня,
Сидел, играя безразличным взглядом.

Я перестала верить голосу внутри,
Я перестала верить окруженью.
Я так устала жить от ночи до зари,
Окутанная депрессивной ленью.

Осенним утром я встаю с мечтой.
Осенним днем она стареет, умирая.
Я так хочу, чтоб был он только мой,
Но он об этом ничего не знает.

Ну просто замечательно. И снова 1:0 в пользу моей неустойчивой психики.
Я прекрасно знаю за собой этот грешок. И появляется он, когда я в очередной раз влипаю по-крупному.
Когда уровень эмоциональной привязанности достигает пика, я начинаю сравнивать...

Когда он обнял меня, пришло удивление. Нет, меня вовсе не смутило, что парень откровенно липнет ко мне: все шло именно к этому. Не знаю, на что надеялась я - на "стерпится-слюбится", на "поживем-увидим", но момент я явно упустила. Впрочем, как всегда. Я, как всегда, оказалась не готова к такому банальному повороту сюжета. Думала, что все рассосется само собой? Черт знает. Скорее всего, просто плыла по течению.
Мальчик появился в моей жизни как-то слишком стремительно. Как-то необъяснимо. И, явно, не в то время, не в том месте.
Руслан.
Милый, вечно улыбчивый, добрый. Нежный.
И, казалось бы, чего мне не хватает? Что мешает мне начать нормальную жизнь?
Но мое сознание снова сыграло со мной в свою грязную игру.

Он называет меня "малыш". Я всегда была в восторге от таких прозвищ, как бы глупо это не звучало. Мне всегда казалось это такой интимной, такой теплой привычкой - называть свою девочку как-нибудь по бессмысленному мило.
И все, вроде, прекрасно, но я могу поклясться, что слышала это. Там, на заднем сидении Ромкиной машины, там среди красочный огней ночной Москвы, я слышала не только Русланово "да, мой малыш?" Это было похоже на фильм с плохим переводом, где на заднем плане отчетливо слышны истинные голоса актеров.
"Моя маленькая сучка"
Волна тепла проходит по позвоночнику и ударяет в голову. Я слышу чуть грубоватый голос внутри себя, который заглушает милое воркование Руслана.

"- Маньяк. - Шепчу я, окончательно выдыхаясь. Волны удовольствия все еще гуляют по телу. Плохо соображающий разум окончательно теряется в этом цунами новых ощущений.
- Маньяк. - Отзывается он эхом. Его губы добираются до моего уха. Я медленно начинаю сходить с ума. - Твой маньяк. - Пальцы заскользили по моему телу, и я готова снова и снова принадлежать ему. - Моя маленькая сучка."

- Да, малыш?
Я начинаю медленно приходить в себя. Что я делаю в час ночи на Красной площади, и куда делась моя теплая постель? Приходится трясти головой и экстренно возвращаться в реальность.
Эпизод - убеждаю я себя. Всего лишь реплей, появившийся из неоткуда. "Малыш" - это ведь так мило, верно? Мне ведь всегда нравилось такое обращение...
В реальном мире оказалось холодновато. Мы весело пробежались вокруг огромный жеребцов, застывших в агрессивном беге, и направились к гроту. Откуда-то появился фотоаппарат и наша компания полностью погрузилась в ночную фотосессию. Я периодически дергаюсь от холодный порывов ветра, и Руслан притягивает меня к себе. Всего лишь обнять, согреть: все же, мальчик заботлив. Я прогоняю из головы грустные мысли и доверчиво откидываюсь на сцепленные руки.
Вот тогда и пришло удивление. Сперва, я даже не поняла, откуда отходит это ощущение дискомфорта. Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что именно меня смущает. И, черт возьми, я была не слабо удивлена результатами своего мозгового штурма.
Он холодный. Его руки, пытающиеся отогреть, не намного теплее, чем мои. У Жени никогда не бывает таких холодных пальцев - вот, что промелькнуло в моей голове. Мой мальчик никогда не мерзнет, его тело всегда кажется мне горячим. Он умудряется сохранять тепло даже стоя на ветру голый по пояс. Женя...
Мне вновь приходится трясти головой, чтобы выкинуть лишние мысли. Разумная часть меня вовсю вопит о моей глупости. Я действительно слишком предвзято отношусь к Руслану. Никакой мистики - убеждаю я себя. Женя - спортсмен, кровоснабжение и теплоотдача у него в разы выше. Вот и весь фокус.
"Не будь снобом" - говорю я себе и вливаюсь в общий поток веселья. Машка с Романом заразительно смеются, пытаясь забраться на каменные стены. Мы с Русланом записаны в фотографы, а значит - бегаем вокруг них в поиске выгодного ракурса. После тысячи вспышек наша компания медленно отправилась в обратный путь. Я чувствовала себя немного уставшей, но довольной. Парами, мы потянулись по дорожке к выходу. Думать о чем-то не хотелось, и я просто переставляла ноги, опираясь об Руслана. Шутки лились рекой, я весело смеялась, вскидывая голову. Наши с Русланом тела периодически соприкасались, и ничего не предвещало беды.
"Где моя бицуха?"- Вдруг проорало мое подсознание голосом маленькой девочки.
"Где, черт возьми, моя бицуха? Куда делось мое горячее тело, грубые, сильные руки? Почему я чувствую лишь какие-то гейские поглаживания, вместо сильной, аргессивной, грубой ласки? Где моя твердая, как камень, грудь и широкая спина? Почему я должна обнимать эту смазливую нежность?"
Заглушить вопящий голос в голове было нереально, я отвернулась, чтобы ребята не видели выражения моего лица. Все напрасно. Я не могу.
Я мечтаю снова прикоснуться к моему идеальному телу, снова слышать сводящие с ума грубости, уноситься вместе с ним в мир нереального доселе удовольствия. Я хочу его эгоизм и самовлюбленность, его приказной тон и редкие вспышки ревности. Хочу его собственнические замашки и показное равнодушие.
Я хочу его запах: терпкий, агрессивный. Я не готова воспринимать запах Русланого одеколона, я даже не считаю этот запах мужским. Я хочу щетину, ту самую, которая отрастает уже к обеду, которая невыносимо царапает спину. Мне не приятны нежные прикосновения чужих губ к моей шее - на фоне Женькиных, они почти женские.
Мне жаль. Я ничего не могу с собой поделать, мне жаль.
Сейчас я хочу только его. Я просто зря трачу чужое время и свои нервы. Я слишком плотно подсела на этот наркотик, называемый Женей.

Забавные...
Не хотят просто дружить со мной. Большинство мужчин, что окружают меня, хотят перевести наши отношения поближе к постели. И это бесит.
Даже смешно...
Ни один не принес даже цветочка, но все пытаются убедить, что лучше Жени.
Чем? О Боже, ну вот чем вы все лучше?
Поймите: я не собираюсь менять одно говно на другое.
Если смыть с вас все эти высокопарные фразы, то выясняется, что единственное, что вы можете мне предложить, у меня уже есть.
Секс...
Опять все сводится именно к нему. Зачем мне ваши тела, милые мальчики? Тело, что есть у меня - практически идеально. Я получаю такой секс, которого у меня не было никогда до Жени. Я получаю такое удовольствие, о котором и не мечтала.
И чем, в таком случае, вы пытаетесь меня купить?
Да, он относится ко мне не лучшим образом, но и вы, я смотрю, ни разу не сводили меня даже в кино. Ограничиваясь домашними посиделками, будьте готовы, что это - дружеские посиделки.
Я не вижу в ваших глазах ничего нового для себя.
Я не вижу смысла в ваших предложениях.
Я хочу Женю, и все ваши рассказы и разговоры не способны этого изменить.
Я предлагаю вам дружбу, а вы только и ждете удобного момента. Как я могу верить вам после такого?
Единственное, в чем вам удалось меня убедить, это то, что вы действительно не Женя. Он последний негодяй, что поступает так со мной, но он никогда не врет мне. Он не считает нужным вешать мне лапшу на уши, или обкладывать сплетнями друзей за их спинами.
Так и зачем мне нужны ваши фальшивые отношения, выступающие как прикрытие для секса, если у меня есть мальчик, что дает мне секс, не промывая мозги?
Забавные...

Нет отношений - нет проблем. Так откуда же ощущение, что у меня нет права налево?
Люди склонны видеть то, чего желают увидеть, люди обожают интерпретировать происходящее в свою пользу, люди вообще удивительные создания. Все до одного. Я давно не желаю верить в свою интуицию, зная свою особенность все идеализировать, но и окружению поверить не могу. Каждый, кто знает, что происходит, выносит свою оценку, и я начинаю понимать, что все просто судят по себе, не желая по-настоящему вникать во всю эту канитель. И я не могу их осуждать: те, кто обсуждают со мной мою ситуацию, просто отстаивают свою жизненную позицию. Я никогда не узнаю всей правды, да и не хочу, вероятно, знать. Очевидно, ответ, как и всегда, сможет дать только время. Остается лишь ждать, делая пробные выпады и стараясь не совершать глупых ошибок. Придется играть по чужим правилам, раз уж я ввязалась во все это. Я слишком прямолинейна и слишком доверчива, чтобы что-то начать менять в этой старой, как мир, игре. Мое вмешательство только переворачивает все с ног на голову и выходит для меня боком.
Единственное, на что мне остается надеяться - благополучный конец. Хотя мне и сложно представить себе последнюю главу, где обойдется без боли. Да и не хочу я, чтобы все завершилось, по крайней мере сейчас, когда я слишком ранима.
Вот как я представляю себе дальнейшие мои действия: усесться поудобнее, запастись чипсами и залипнуть в экран. Тихо, безэмоционально досмотреть этот психологически непростой фильм до конца, а уж затем делать выводы. Единственно верное решение здесь - написать рецензию, не ориентируясь на мнения других зрителей и заметки профессиональных критиков.
В конце концов, давно пора учиться делать выводы самостоятельно, принимать решения, ориентируясь только на свои ощущения.
Необходимо перестать жаловаться. Принимать ситуацию, какая она есть, либо менять ее, но только не ныть и не канючить. Стоит научиться признавать свои ошибки и свою роль в произошедшем и происходящем и заканчивать с поисками виноватых.
Надо влить в себя хотя бы толику здорового пофигизма, иначе единственной жертвой своих же эмоций стану я.

Звонкая пощечина цветком раскрылась на лице, эхом отразившись от стен. Свет далекого фонаря не пробивает вязкую мглу железобетонного колодца-арки, но я все равно вижу черную замшу в пол. Серый шифон танцует на ветру, лаская шею, идеальный костюм-тройка дерзко выглядывает из под распахнутого пальто. Яркие губы сложились в презрительную ухмылку, и я знаю все, что скрывают в себе эти идеальные линии. Я снова вызвала ее гнев - это очевидно даже в холодной темноте арки. Слишком сильный ветер прядями волос закрывает от меня ее глаза, но я и так знаю это выражение до мелочей.
- Возьми себя в руки. - Вот, что она произнесла прежде, чем ударить меня.
Этого не ожидала даже я. Насколько же она сейчас зла, что опустилась до пощечины?
Меня так и тянет дотронуться холодными пальцами до горящей щеки, но я не решаюсь. Я остаюсь стоять в паре сантиметров от грязной стены, опустив руки и не смея поднять глаз. Маленький кусочек золота на ее пальце оставил на щеке кривую линию, и теперь кровь, горячими каплями, падает на потертую толстовку. Совсем обезумевший ветер залезает под одежду, вызывая дрожь, но я все так же покорно стою, прожигаемая ее яростным взглядом. Это не страх и не отчаяние, этот внутренний ступор - осознание ее правоты, осознание собственной нелепой глупости.
Удовлетворившись созерцанием моей покорности, она довольно улыбается, засунув руки в карманы. Я даже не вижу, а скорее чувствую, как в усмешке растягиваются ее губы, как идеальные пальцы медленно выводят узоры по ткани пальто в поисках пачки сигарет. Я уже знаю, что появится из ее кармана, но все равно завороженно смотрю на ее пальцы, шуршащие по замше. Меня настолько увлекают эти мягкие, как жесты фокусника, движения, что я не сразу замечаю взгляд, направленный в глубину моих зрачков. Меня изучают, как диковинное животное, запертое за стекло серпентария: с брезгливой любопытностью, мечущейся между отвращением и восторгом. Все ее эмоции отражаются и в моих зрачках - я вижу лишь то, что она хочет мне показать.
Разделенные парами метров тьмы и порывами холодного ветра, стоя в этой арке под тысячами других жизней, мы обе прекрасно знаем, для чего она здесь. Это не делает ее появление менее пугающим, менее неожиданным, ведь главное совсем не то, что она хочет мне показать. Главное - то, как именно она собирается это делать, мы обе прекрасно осознает это. Разница между нами лишь в том, что она наслаждается игрой, а я просто покорно жду когда эти губы вновь приоткроются, чтобы сделать мне больно.
Я опять упускаю из вида ее руки, но в этот раз они не заняты замшей или кожей на моей щеке. В изящных пальцах завороженно танцует маленькая цыганка, дразня воспоминаниями. Gitanes - так же нереально давно это было.
Пока она выбивает себе сигарету, я успеваю заметить что пачка наполовину пуста. На мгновение, в темноте арки вспыхивает маленький огонек, который, кажется, даже не дрогнул на таком ветру. Мне стало казаться, что этот пронизывающих холод обволакивает только меня, совсем не трогая ту, что одарила меня пощечиной пару минут назад. Ее святая неприкосновенность - вот, что я жажду в данный момент больше всего.
- Ты ведь все прекрасно осознаешь, верно? - Ее губы выпускают сизый дым, быстро растворяющийся в темноте. Мне тоже страшно хочется курить, но пальцы уже давно ничего не чувствуют от холодной ветра нагрянувшей осени. Единственное, что мне остается - это слушать.
- Ты сознательно унижаешь нас обеих, выбирая самые легкие пути для удовлетворения своих банальных потребностей. Ты превращаешь в прах все мои усилия своей упрямой глупостью. Ты доводишь себя до отчаяния, а потом начинаешь просить помощи.
Ее голос звучит все громче и громче, заглушая звуки ранней осени. Ночные страхи, что могли бы одолеть меня в этом темном дворе меркнут по сравнению с ее яростью. Она зло отшвыривает сигарету и переключает все свое внимание только на меня. Я чувствую, как мои губы превращаются в лед.
- От кого ты хочешь получить эту помощь? От праха, в который ты меня превратила?
Я не боюсь. Я знаю, что это не страх, как таковой, скорее - опасная степень отчаяния, сдобренная бессилием. Но именно это - самый опасный коктейль из тех, что я, когда либо, в себе мешала.
- Может, ты объяснишь, что именно расстроило тебя на этот раз?
Ответить на этот вопрос одной фразой - как пересказать свою жизнь за минуту - я никогда не смогу найти таких слов. Да ей и не нужен ответ, она знает его лучше, чем я, и лучше, чем я, сможет это произнести. Я опускаю голову еще ниже, и сжимаюсь в ожидании очередного удара.
Какое то время единственное, что я слышу - завывание ветра и далекий шум радио из квартиру где-то наверху. Подняв глаза я вижу, как она глушит в себе ярость, которая плещется в ее зрачках. Она снова хочет ударить меня - ее ногти впиваются в ладонь, чтобы не оказаться глубоко во мне. Через пару минут она снова способна говорить, но эти минуты были самими жуткими в моей жизни. Я успела пережить тысячу жизней, пока она покоряла вихри гнева внутри себя. Я готова была снова и снова слушать ее уничижающие речи, лишь бы она не смотрела на меня глазами, где безумие боролось со здравым смыслом.
- Впервые в жизни приняла единственно верное решение, а теперь страдаешь? Черт возьми, ты должна годиться, но идеализированный тобой мазохизм снова требует жертв. Ты страдаешь от того, что не позволила другим заставить тебе в очередной раз страдать?
Шах и мат: она переиначила мои мысли так, что они стали походить на полный абсурд. Но самое интересное - она умудрилась не ошибиться и не соврать ни разу, разгадывая содержимое моей головы.
- А теперь давай уточним, может, я просто не понимаю главного? Есть мальчик, который не первый месяц играет с тобой в брысь-мяу. Он дарит тебе минуты удовольствия, я не буду спорить. Не буду спорить я и с тем, что он превратился для тебя в наркотик за эти месяцы. А ты превратилась в наркоманку, готовую вытерпеть все, что угодно, лишь бы хотя бы увидеть его. Ты хоть понимаешь, как глубоко его ботинки втаптывают тебя в грязь? Втаптывают прилюдно и с большим удовольствием? Неужели ты действительно веришь, что со временем он станет мягче к тебе, что, неожиданно, поймет что-то важное, откроет в себе что-то новое, полностью измениться и встанет на колени? Открой глаза! Ты превратила пару ничего для него не значащих фраз в свою новую религию! Ты настроила замков из дыма и живешь среди них, пока нормальные люди берут от жизни все! Забудь и перестань мечтать о том, что в его геноме первоначально не заложено. Просто посмотри на него на такого, который он есть сейчас и запомни - он всегда будет таким!!! А главное, всегда помни, что таким, какой он сейчас ты его принять не можешь и не сможешь, а значит и быть между вами ничего не может. Ты не из тех, что согласны просто на секс, не ври себе, девочка. Это больно только первое время, ты забудешь, ты придешь в норму. Не надо загонять себя еще глубже в это болото.
- Ты расстроилась? Ты грустишь от того, что не поехала сегодня? Ты прекрасно знаешь, что именно тебя там ждало. Мальчик встретит тебя уже полный дыма: в лучшем случае - просто проигнорирует. Через час он уйдет отсыпаться и ты останешься со своими новыми друзьями, ЕГО друзьями. С тем, кто грубит и унижает, в попытке самоутвердиться, тем кто воспитывает, хотя сам ничего не имеет за душой. А еще - шантажирует, заставляя плясать под его дудку, выводит тебя из себя, оставаясь чистым и неприкосновенным. Ты останешься с той, что ничего не добилась в этой жизни однако презирает тебя, считая чуть ли не опорочивающей весь женский пол шлюхой. С той, что спит с неудачником, вруном, должником, алиментщиком, правонарушителем и наркоманом, но все же считает твои с мальчиком отношения недостойными.
- Тебя будут унижать, и это - только в лучшем случае. Но ты все равно страдаешь, ведь для тебя нет такой цены, которую бы ты не заплатила ради всего лишь очередного твоего мальчика-наркотика?
Я полностью разбита стройным течением ее мыслей. Я зла на нее за всю эту тираду, но больше всего зла на себя, ведь все, что она говорит, слишком похоже на правду. В арке завывает ветер, где-то вдали раскачивается уличный фонарь, а мы стоим, обволакиваемые тишиной. По ее глазам я вижу, как устала она от своего монолога, как устала от меня и моих глупостей. Ей больше не интересно общение со мной, она сказала все, что хотела. В душе мы обе понимает, что ее наставления смогут лишь ненадолго оградить меня от моих же глупых поступков. Пройдет какое-то время, и я снова забуду про гордость, снова буду приносить себе страдания своим же поведением. Но в очередной раз попытаться она была просто обязана, ведь она - это я. И что бы она ни говорила, ей не все равно.

А вот в его глазах я вижу нежность. Мой фюрер всегда смотрит на меня с нежностью, даже после садистского секса. Его пальцы дарят тепло, как ни парадоксально, а голос всегда звучит прекрасной музыкой в голове.
Та стадия, где я была безумно влюблена, закончилась, ее заменила сумасшедшая нежность, какая-то своеобразная привязанность. Тепло и уют, сладкий туман в голове, легкость. Он обращается со мной, как с маленьким ребенком, наверное, так же, как с дочерью. Он заботится, беспокоится, учит и жалеет, хотя и не должен.
Мы никогда не будет чем-то большим, чем просто любовники, раньше меня убивала сама мысль об этом. Теперь, когда стерлась вся острота, когда ушли ненужные мысли, я понимаю, как ценны для меня эти отношения. Грубый секс с убежденным нацистом ассоциируется с нежностью, вот парадокс. Наверное, дело все же в человеке, а не в его сексуальных пристрастиях. Олег вообще очень неоднозначный, в нем всегда присутствуют двое. Он может рассказывать мне про массовые расстрелы, мечтательно улыбаясь, и в тоже время ласково водить пальцами по телу, смотреть с нежность и заботой. В нем есть именно то сочетание внутренних качеств, что так привлекает меня в мужчинах. Он вытворят удивительно грубые вещи в постели, но в тоже время никогда в жизни не смотрел на меня, как на кусок мяса. За год нашего знакомства, он ни разу не обидел меня, не разу даже слова грубого не сказал. Все мои ошибки он воспринимал, как шалости маленького ребенка, отчитывая меня с какими-то поистине отцовскими выражениями. Его голос завораживает, уносит, его просьбы невозможно не выполнить, его глаза сложно забыть.
Я никогда не увижу этого выражения в глазах Жени, я знаю это. Я провела с ним два дня, не увидев и искорки интереса в его глазах. На следующий день приехал Олег. За две минуты с ним я восполнила недостаток тепла внутри на несколько недель вперед.
Но у нас никогда не будет чего-то большего, чем эти редкие встречи. А Женя никогда не будет таким, как Олег. Во всяком случае, со мной.
Меня не оставляет ощущение, будто я не живу вовсе, а просто изредка урываю маленькие кусочки чужой жизни.
Так хочется найти кого-то своего...

Если о банальном и коротко - загад не бывает богат. В моем случае процентов на 99. Наша последняя встреча с Евгением должна была стать поистине последней. Я так решила. Последнее слово оставалось за мной, свой грубый секс я получила, чувства духовные вроде не доставали. Просто идеальная ситуация для "прощай".
Не мог мне Паша все не испортить, естественно. Привез его в тот же день, когда я, с легким сердцем, сказала "вали уже". Как ни в чем не бывало, завалились ко мне в квартиру, вытащив из душа. Смеялись как ненормальные, когда я бегала по квартире в одном полотенце, оставляя после себя лужицы на полу. Идиоты, одним словом.
А дальше - все по накатанной дорожке. Грубое "вали уже отсюда" Евгения к Паше, "ты еще одета?" - уже ко мне, ну и понеслась.
Расплывчатая опять вышла точка. Вроде, мы и не вместе, да и не были никогда, а что-то между нами все равно происходит. Черт его знает, как это все обозвать. Даже здоровыми сексуальными отношениями не назовешь, хотя и трахаемся периодически. Язык не поворачивается назвать нас "любовниками".
Вот еще что... Не отпускает меня ощущение, будто Женьку, как насильно заставляют ко мне ездить. Хотя, так оно и есть, наверное. За все время нашего знакомства он приезжал сам раза два от силы. Это было вначале, это было давно, и тогда я еще что-то видела в его глазах. Теперь, все его приезды ко мне в гости полностью планирует и осуществляет Паша. Черт знает, зачем ему это. Наверное, потому что я - это он, а он ставит секс во главе угла. И, скорее всего, считает, что я так же довольствуюсь только этим. Отчасти, он, конечно, прав, но есть у нас небольшое такое отличие. Я, все же, девушка. Мне хочется иногда быть кому-то нужной. О чем тут говорить, если мужчина приезжает к тебе насильно? Если ты видишь в его глазах полный пофигизм?
Да, он спит со мной, но меня не оставляет чувство, что он не особо-то меня хочет. Может, и так, может, просто его привычка все всегда держать в себе. Не повышает самооценку, когда в тебя смотрят пустые, ничего не выражающие глаза, верно? Может, я просто чего-то не понимаю про него?
Вот же...
Опять берусь за старое, черт возьми. Снова ищу оправдания, снова тешу себя дурацкими надеждами. Давно уже надо было понять, что если я не чувствую в мужчине интереса, его там нет. И не разводить эти розовые сопли на пустом месте. Боже, когда же я поумнею?

Хотите знать, что я делала этим летом? Наверное, достаточно сказать, что моя кожа все такая же, как зимой. Работа поглотила меня, и сил не оставалось. Я могла только спать, есть, и, изредка, позволяла себе встретиться с друзьями.
Все изменилось в моей жизни с приходом его. Девятого августа я отмыла машину, пополнила ящик, сдала бригаду и, запихнув опостылевшую форму в шкаф, с криками "Пока, неудачники!" покинула подстанцию номер двадцать восемь на целых 25 дней. В мою обыденность пришел отпуск.
Хотите знать, что я делала этим летом? Я забежала в матери, поставить галочку в графе семейных обязанностях. Я завалилась спать, как только дошла до дома. Мой сон был прекрасным сном человека, у которого нет никаких дел на ближайшие 3 недели.
Тогда я еще не знала, что дела мне уже придумали.
Это был четверг, первый день моего отпуска. Наверное, близость выходных сыграла-таки свою роль. В любом случае, меня грубо разбудили под вечер, чтобы поздравить.

А дальше... А дальше настал понедельник. Из того, что было в выходные я помню только бесконечную музыку, дым и литры вискаря. Чередуясь и объединяясь мои пороки спаивали, скуривали, доводили до бешенства и до дикого веселья.
Знаете, что я делала этим утром? Не открывая глаз, потянулась за телефоном, чтобы потерпеть неудачу. Меня крепко удерживали Женины руки.

Боже, как?
Хотя, нет, не совсем верно...
Зачем? Какого черта, Паша?
Ну, что ж, ты опять победил. Четыре дня выводил меня, зажаривая мозг до нужной кондиции, чтобы под финал подсунуть мне Женю. Ну просто блеск!

Впрочем, я не совсем справедлива. Не уверенна, чего именно добивался Паша, но, думаю, добился. Этим утром мне было фиолетово на человека, что царапал щетиной мое плечо. Во всяком случае, это именно тот уровень пофигизма, что Паша хотел в меня вбить, а именно - пользуй, получай удовольствие, не бери в голову.
Я проснулась другим человеком. Сходила в душ, принесла Жене кофе. Сделала минет вместо завтрака (я за слова отвечаю). Запихнула мальчику в трусы деньги на такси и пожелала удачи.

Отличное начало отпуска, господа!

Наверное, символично.
Наверное, в этом, даже, что-то есть. Оставив на минуточку свой цинизм и самокритику, я, пожалуй, все же напишу.
По сути, сейчас их у меня трое. Три человека, которые помогают мне не утонуть в одиночестве. Три человека, которые, спасая от скуки, в то же время, являются олицетворением трех пороков, трех смертных грехов.
Мария. Она приносит веселый кураж в мой дом. Приносит ту легкость, что наступает, когда уходят проблемы. Приходит с девичьими разговорами, медицинскими шутками, со своей поднимающей настроение философией. Вы уже поняли, да? Мария приходит выпить, чаще всего, даже напиться. Что уж говорить обо мне, с моим низким пороком напиваемости? Наш уже классический виски-кола все четыре дня моего отпуска украшал стол. Сложно даже вообразить то количество алкоголя, что мы выпили вдвоем. Как ни странно, она - единственный человек, встречи с котором протекают только под градусом.
Сергей. Новый член команды, новое знакомство и новый порок. Задвинув предвзятость, могу сказать, он не так уж и плох. Станет отличным мужем, может, но только не мне. Его попытки, конечно, очевидны, мне даже жаль его. Жаль, что не могу ничем ему ответить. Наверное, больно, когда с тобой поступают так, как я с ним вчера. Но сейчас, все же, о пороках. Он приходит в мой дом не с пустыми руками, приносит кое-что посерьезнее виски. Забавный эффект, всегда одинаковый и всегда разный. Дым, а затем такой изумительный пофигизм, такой яркий мир, такое странное тело. Есть что-то интересное во всем этом, не спорю. Наверное, они правы, это помогает пережить определенные неудачные периоды в жизни. Но навряд ли я решу проверить. Мама воспитывала меня по другому, поэтому втягиваться в дым я не намерена. Во всяком случае, я очень надеюсь на свою силу воли. Ну а пока, Сергей - один из моих пороков, новых и пугающих.
Павел. Это будет посложнее всех вышеперечисленных. Наверное, потому, что он - это я. Иногда мне кажется, что мой разум просто переселили в мужское тело и дали пожить еще десяток лет, чтобы набраться опыта. Одни и те же внутренние течения, не знаю, как сказать проще. Когда он в очередной раз профессионально промывает мое сознание, задевая за живое, играя на слабостях, комплексах, мне начинает казаться, что он - мой персональный чертик на плече. Он знает меня, как никто, ведь я - это он. Моложе, неопытнее, но все же, он. Иногда, мне начинает казаться, что он воспитывает меня, в попытке сделать нас полностью идентичными. Забавно, наверное, будет посмотреть. Когда я узнала, что мы оба Стрельцы по знаку, уже не хватило сил удивляться. Его любимое занятие - вытаскивать меня из панциря и препарировать на глазах толпы под ярким светом софитов. Не думаю, что нам стоит общаться столь близко, я боюсь стать той, которой он хочет меня сделать. Что касается порока, так вот Павел ассоциируется у меня с сексом. Немного не логично сейчас говорить об этом, но я поясню. Дело в том, что, как один из лучших друзей Жени, он просто не может не вызывать у меня определенные воспоминания. А так как Женя ассоциируется у меня с сексом, то теперь и Павел тоже. Может, этого не произошло бы, если именно этого не добивался Павел. Чаще всего, для аперитива к промыванию мозга он использует именно мои воспоминания о Жене. Мои еще не зажившие раны, моя острая нехватка секса, мое неравнодушие в этому мальчику играют Паше хорошую службу. Он знает на что давить. Ну а когда я предсказуемо выхожу из себя, можно сводить с ума и другими не менее задевающими меня вещами.

Когда начинала писать, все казалось проще. Концовкой должно было стать признание, что Паша - моя порочная любовь с сексу, жесткому сексу, который я всегда ставлю выше отношений. Ведь он - это я. Но сейчас понимаю, что все намного сложнее.

Паша. Этот человек знает меня даже лучше, чем я сама. Он - мои комплексы, он - мои ошибки, он - мои порочные стремления. Он - тот чертик на плече.

Наверное, символично.
Хотя и очень глупо - во всем винить других.

- Я Женю не понимаю. Я никогда так не поступал, мне это претит. Он...
Его монолог сливается для меня в однообразный гул. Смысл его речей я выучила наизусть, в них нет ничего нового. Вся эта суета вокруг Жени - не больше чем попытка казаться на его фоне лучше. Неудачная такая попытка, слишком банальная, слишком прямолинейная. Принижение других для возвышение себя - крайне глупое занятие, занятие для очень слабых личностей. В защиту Сергея, могу сказать, что он не втаптывал Женю в грязь обоими ногами, он просто старался по-возможности наиболее честно представить его в наихудшем свете.
- Знаешь, сколько у него было девушек? Ни одной. Он не из тех парней, что...
Он все продолжает говорить, углубляясь в свое прошлое, рассказывая какие-то истории о своей жизни. Периодически, эти истории прерываются очередным перлом про Женю. Мне скучно. Скучно настолько, что глаза закрываются сами собой. Я уже давно не в том возрасте, чтобы впечатляться мужскими речами.
- Он нормальный друг, в принципе. Правда, я никогда не понимал, как можно так много говорить. Бывало...
Усталость помогает сдержать смех. Его монологи, что, по его идее, должны меня впечатлить, вызывают приступы жалости и недоумения. Выложить всю свою жизнь за одну ночь - это надо уметь. Только я с самого начала не хотела слушать. Женщины принимают такие решения в первые минуты знакомства. В отличии от Сереги, я знаю, что у нас с ним ничего никогда не будет. Но сказать ему об этом я, увы, не могу. Мужчины слишком обидчивы в этом плане, а мне бы хотелось остаться с ним друзьями. Как же все-таки тошно, что он упоминает Женю каждые семь минут.
- ... Женя это хорошо умеет. Можно я тебя поцелую?
Час от часу не легче, черт возьми. Что это ему опять взбрело в голову? Просьба вплывает в мое уставшее сознание, заставляя встрепенуться. Неужели недостаточно уже и того, что я уже несколько часов сижу и покорно слушаю его истории? Неужели не понятно, что если бы мне этого хотелось, мы бы уже по третьему кругу ломали кровать?
Но я все же покорно подставляю щеку, с трудом гася приступ гнева. Его губы не вызывают у меня никаких эмоций, кроме жалости к себе.
- Только в щечку?
- Угу. - неразборчиво произношу я пряча глаза. За что мне все это, вообще?
- Почему?
Черт возьми, неужели настолько глуп? Ты мне отвратителен в своей жалкой попытке меня соблазнить. Ты нормальный парень, просто я не хочу. Я Тебя Не Хочу. Даже не смотря на твою непробиваемую тормознутость в этом плане, ты уже должен был все понять. Сколько раз мы с Пашей ругались на эту тему? Сколько раз он говорил мне, что я слишком быстро переспала с Женей, что это и есть моя основная проблема с мужчинами? Сколько раз я говорила, что всегда хочу, что мне не хватает? Дважды два - четыре, как ни крути, и неужели не понятно, что я уже давно бы сама затащила тебя в постель, если бы хотела? Зачем? Вот зачем тешить себя надеждой, что я просто стесняюсь, или скромничаю? И, черт возьми, неужели ты правда хочешь услышать ответ на свое "почему"?
- Не скажу. - Строю из себя недотрогу. В этот момент я ненавижу себя, как никогда.
Через десять минут мне удается увести его на другую тему. Я облегченно вздыхаю, когда он снова заводит старые песни о главном.
- Я официально устроился на работу уже в семнадцать...
Славно, давай уж лучше так. Я готова и дальше кивать и улыбаться твоим банальным историям. Я готова даже и дальше слушать про плохого мальчика Женю.
Женя... Знаешь..
Месяц назад, мы собирались в той же компании. Машка с Пашкой и я. Только вместо тебя был Женя. Не знаю уж, что взбрело ему тогда в голову. Он приехал, когда мы с Машкой порядком выпили, уже изведя Павла издевками. Он приехал уже явно под чем-то, приехал жутко голодный. Его хватило ненадолго. Таскался за мной по квартире, намеренно пристраиваясь так, чтобы между нами оставалась не больше пяти сантиметров. Я ощущала его дыхание на щеке, когда смотрела очередное видео, что включил Паша, чувствовала его взгляд, когда разливала виски, натыкалась на него в коридоре, когда ходила за льдом. У меня ужасно кружилась голова от его голоса, его неприкрыто голодного взгляда. Он сводил меня с ума одним своим присутствием. Не знаю, кого я тогда дразнила сильнее - его или себя.
Когда Пашка включил очередное видео, я, как обычно, пристроилась на подлокотнике кресла. Через минуту, поймав себя на непристойных мыслях, бросила взгляд через плечо. Между нами не было и пяти сантиметров, он рассматривал меня, даже не замечая, что происходит на экране. Я всегда теряла волю, всегда заводилась, когда натыкалась на его глаза. Последний бокал виски, наверное, был лишним, хотя я не уверенна, что не сделала бы этого и трезвая.
... - он вообще очень грубый и самолюбивый. - Голос Сергея вышвыривает меня в окружающую реальность, я удивленно поднимаю глаза.
Часы в ноутбуке рассказали, что Сергей вещает уже третий час. Отличная выдержка у этой находки для шпиона. Ну, хотя бы, меня не трогает. Единственное, что он себе позволяет - слишком близко придвигать свое лицо к моему, когда я отвлекаюсь на ноутбук. Знал бы ты...
Знал бы, что тогда я не выдержала первой. Хотя, потом мы убеждали друзей, что это был совместный порыв, я первая сдала позиции. Моя капитуляция открыла ему все заслоны, он не на секунду не промедлил, чтобы этим воспользоваться. И вот я уже чувствую его пальцы на своей шее и ниже. Не отрываясь от моих губ, от грубо выдернул меня с дивана и прижал к себе. Это было сумасшествие, самое сладкое из того, что я когда либо испытывала. Мои попытки отстраниться грубо прерывались сильными руками, он вдавливал меня в спинку дивана, заставляя меня задыхаться от желания. Завистливые комментарии Паши даже не долетали до его сознания. Его пальцы все настойчивее проникали под мою одежду. Краем сознания, я еще помнила, что мы не одни, что еще минута и меня возьмут на глазах у друзей. Не помню, каким чудом мне удалось отстранить от себя Женю, зато помню каких усилий мне стоило заставлять его держать дистанцию этим вечером.
Он реагировал на любое мое движение, любую фразу. Как только я отвлекалась, он снова оказывался рядом и прижимал к себе. Мне было жарко от его губ, от пальцев, от слишком тесной близости. Меня трясло так, что даже сигарета выпадала из пальцев. Периодически приходя в себя, я с трудом отстраняла его, напоминая о присутствии друзей, которые уже вовсю веселились. Маша с Павлом давно отвлеклись от ноутбука, с интересом рассматривая разыгрывающуюся у них на глазах сцену страсти. Наверное, забавно было смотреть на парочку, что окончательно разошлась в прошлом месяце, а сейчас, встретившись первый раз после разрыва, вытворяющую такое. Наверное, и вправду забавно, но останавливаться я уже не хотела, а он не мог.
-... ты много куришь. Можно я тебя поцелую?
Меня опять вынесло в реальность. Черт возьми, неужели ты так ничего и не понял? Я заполняю пустоту. В данном случае тобой. Мне просто необходимо присутствие людей рядом, чтобы не впадать в свои обычные депрессии. На твоем месте мог быть кто угодно из моих знакомых, ты здесь вовсе не потому, что нравишься мне. Я охотнее переспала бы с Пашей, чем с тобой, если честно. Но Паша: "спустя какое-то время я понял, что мы не будем с тобой вместе, и решил...", решил подарить меня Жене.
- Можно?
Я снова подставляю щеку, вспоминая все, что наговорил мне Паша. Мои мысли летают вокруг больной темы, лишь изредка возвращаясь к Серегиному монологу. Я ведь их вывела тогда на чистую воду, заставила рассказать, как на самом деле началась эта темная история нашего с Женей знакомства. И лучше бы я не спрашивала. Ведь все оказалось именно так, как я и подозревала. Только вот таких подробностей мне слышать не следовало.
- Опять в щеку?
-Да. - "Черт, шел бы в задницу со своими вялыми приставаниями."
- Каждый раз должно быть что-то новое.
- Нет. - "Я не буду спать с тобой. Можешь не рвать жопу так усиленно."
Да и вообще, что это за слово такое глупое "можно"? Ты ведь не на уроке в туалет отпрашиваешься. Должен был понять уже за это время, что со мной так нельзя. Меня не спрашивают, даже не так: меня не получают те, кто спрашивают, потому что я не отвечаю "да" на такие вопросы. Меня берут. Да, это, может, грязно, но меня именно БЕРУТ.
СИЛОЙ.
Вот поэтому все твои россказни о Жени не возымели должного действия. Пока ты пространно рассуждаешь, пока ты сравниваешь себя с ним, я ведь сравниваю тоже. Так уж совпало, что наша встреча очень похожа на ту, месяц назад.
Женькино терпение тогда лопнуло очень быстро. Это ты тут способен разглагольствовать часами, Женя действует быстрее и эффективнее.
Я не помню уже зачем я вышла в коридор. Кажется, собиралась в ванну, помыть руки. Взявшись за ручку двери я почувствовала сильные руки на своей талии. Неразборчивый, полный желания шепот, меня грубо втолкнули в ванную, громко хлопнула дверь. Женька прижал меня к стене, забрался пальцами под одежду. Кажется, я пыталась его остановить, но он намного сильнее меня, и отступать был не намерен. Черт возьми, как же он был груб, вел себя как животное: рвал одежду, кусал шею, шептал такое...
- Засыпаешь? - Вкрадчивый голосок у моего уха.
Господи, меня сейчас стошнит. Если бы ты знал, как ты сам себе нагадил, ты бы сбежал. Твои сегодняшние сравнения с Женей довели меня до сумасшествия. Пока ты монотонно рассказываешь мне о своей жизни я вспоминаю тот секс-марафон, что устроил мне Женя. Да, я улыбаюсь, кусаю в задумчивости пальцы и еложу по дивану. Неужели ты принял это на свой счет? Там в моих фантазиях, я снова слышу сводящий с ума шепот, снова вожу пальцами по идеальным мышцам.

Под утро я уже мечтала избавиться от этого придурка, чтобы остаться одной. Лечь на кровать и снова вспомнить этот марафон, все до мельчайших подробностей. Вот он вам и ответ, друзья, что я так убиваюсь по этому мудаку. Почему не могу забить Женю так же быстро, как остальных. Он был единственным моим мужчиной, что не играл со мной в постели в садиста. Он им был и остается.

" - Сынок, ты связался с плохой компанией!
- Мам, я ее основал.."

Не будем сейчас о глобальном. О невинных подростках, втянутых в плохую компанию, о невнимательных/чересчур заботливых страдальцах родителях. О причинах и последствиях. Сотни, а то и тысячи раз об этом написано, рассказано, показано.
К тому же, мой возраст уже не позволяет назвать себя "ничего не понимающим в жизни подростком". Хотя, 22 - вовсе еще не предел для таких вот историй.
В моем случае все проще. Не надо никаких "15 способов узнать, что ваш ребенок попал в плохую компанию". Я это осознаю.
И не ищу себе оправданий.
Все дело в доступности таких вот компаний. В моем случае, все дело только в них.
Просто стечение обстоятельств, выведшее меня не на ту дорожку.

А факты в том, что...
Я звоню сестре довольно часто, иногда получается даже дозвониться и услышать ее голос. Занятой, не по возрасту серьезный голос. Ее тысячи обещаний встречи так и остаются лишь фразами кинутыми в трубку телефона. Мы видимся 4-5 раз за год, живя на соседних улицах.
Я звоню одногрупнице раз в неделю, чтобы услышать радостное "Привет, Лен. Да, свободна на этой неделе. Обязательно позвоню". Я знаю, что перезванивать на неделе бессмысленно, к этому времени, она найдет себе кучу проблем, которые надо незамедлительно решить. 10 минут ходьбы до моего дома - слишком большое для нее приключение. Плавали, знаем.
Я звоню подругам пару раз в неделю. Меня уже не напрягает тот факт, что придется ехать в Ясенево, где эта парочка снимает квартиру. Последнее время единственное, что мы делаем - пытаемся как-то соотнести наши графики работы. Естественно, безуспешно.
Я часто переписываюсь с другом по смс. Работа в разные смены и, по крайней мере, три сотни километров от моей квартиры до его. Мы встречаемся чаще, чем с сестрой, не смотря на такие расстояния, но планирование встречи занимает от трех недель до двух месяцев.
Парень, что заставляет мое сердце разгоняться и вовсе переходит на усиленный график работы. Если раньше наши встречи были раз в пару месяцев, то теперь, кажется, их не будет совсем. Останемся простыми коллегами.
Брат мой, живущий в соседней квартире, страшный мизантроп, что вполне объяснимо, впрочем. Но это значит, что единственное, что я могу сделать - раз в месяц вытащить его в кинотеатр, что на соседней улице.
Что и говорить об остальных моих друзьях и знакомых. Самое интересное, что все те, кому я периодически названиваю, в конечном итоге, обвиняют меня, что я про них забыла.
А ничего, что я перед этим пару месяцев безуспешно названивала с предложением встречи?

А, между тем, мне хватаем одного телефонного звонка, чтобы увидеться с Машкой, или двух, чтобы еще и Паша приехал. Только вот с ними по музеям не походишь. Пиво, вискарь, гашишь. Страшно даже написать, что дальше.

Либо они, либо одиночество с телефоном в руках.
Каждый выбирает по себе...

Глупая, витающая в облаках идиотка. О моей наивности и фантазиях можно писать часами. Но, будь я проклята, если он не подогревал мою фантазию своими рассказами.

- Он разве обещал тебе что-то большее? - Павел выскочил вслед за мной на балкон.
Сигарета сумасшедшим светлячком пляшет в пальцах, за пеленой слез - далекий свет фонарей, желтыми пятнами лежащий на асфальте. Шелест деревьев и холодный ветер сегодня не приносят мне успокоения. Этой ночью мне сказали в лицо то, о чем я догадывалась, но не хотела верить.
В паре сантиметров от меня мужчина терпеливо ждет моего ответа. Но начать говорить, значит спровоцировать новую волну соленых капель, и я старательно прячу лицо. Паше даже не обязательно вглядываться в этой темноте, он уже и так все понял, хотя это и вызвало у него удивление.
- Ты что, плачешь? - спросил он у моей застывшей спины пару минут назад.
Видимо, мое молчание было слишком долгим, а вмиг охрипший голос не слишком убедительным. И, как я не пыталась, слезы сами по себе вытекали из глаз. Мне хотелось выть в голос, пиная мебель, но все, что я могла себе позволить - спешно выбежать на балкон, прихватив сигареты.
А это вечер подразумевался как легкий ненавязчивый отдых под бутылку виски. Мы с Машей давно планировали немного расслабиться, перемывая косточки общим знакомым. Собственно, я не очень сильно удивилась, да и не была против, когда Паша увязался вместе с нами.
Как же так получилось, что я снова плачу?
Нам было весело втроем, впрочем, как всегда. Мы смеялись и продолжали наши всегда безуспешные попытки сойтись на каком-то общем музыкальном стиле. Маша снова доводила своего любовника до отчаяния язвительными шуточками, а Павел, как всегда, говорил о безответных чувствах. И, как всегда, в разговоре был упомянут и отсутствующий тогда Женя. Обычно все заканчивалось парой-тройкой шуток, и до конца вечера никто даже и не вспоминал о вечно работающем Пашкином друге. Но тогда что-то пошло не совсем так, как обычно. Не знаю, что именно нарушило безупречное течение приятного вечера, но услышанные мною откровения взорвали фонтан боли где-то внутри.
Пока твои догадки, пока все твои предположения являются лишь фразами в твоей голове, лишь горькими, вязкими ощущениями на кончике языка, пока ничего еще не сказано вслух, всегда остается надежда. Маленький лучик, который я превратила в целое солнце своей неистребимой верой. Мое нежелания принять правду похоже на помешательство, будто я бегаю по городу, утверждая, что Земля плоская. Даже глупо, но в своем безоблачном детстве я верила в сказки и принцев на белом коне намного слабее, чем верю сейчас. Или хочу верить, попробуй разберись.
Я не могу винить Павла в том, что он затеял этот монолог, в том что сказал правду, очевидную для всех нас. Единственное, чем отличается его правда от моей, или, скажем, Машиной, - это факты. Лучший друг не может не знать таких вещей, как бы он к ним не относился.
Все произошло так неожиданно, что до меня даже не сразу дошел смысл сказанного. И только спустя минуты я вдруг осознала ЧТО и О ЧЕМ говорит Машин любовник. Поток информации навалился на меня каменной тяжестью, и я перестала дышать. Позже я поняла, как глупо выгляжу уставившись в монитор, подставив друзьям прямую, как струна, спину, молчанием отвечая на их вопросы.
Тогда, стоя на балконе, держа пляшущую в руках сигарету, я уже третий раз открывала рот, чтобы ответить Паше. Вся ситуация была настолько глупа и насколько очевидна, настолько банальна. Я безуспешно подбирала слова, чтобы оправдать свое поведение, свою веру, свои глупые слезы. Но ведь, он и вправду обещал. Не намеками даже и не двусмысленными фразами, он предлагал отношения, когда мы первый раз встретились. Знаю, как глупо, как по-детски сейчас звучит это "он обещал", знаю, что многие парни идут на все для достижения своей цели. Знаю, но каждый раз обжигаюсь, занимая сторону всеобъемлющей веры.
Немного придя в себя, я оборачиваюсь туда, где свет монитора выделяет из темноты Машино лицо.
- Речь. Шла. Об. Отношениях. - Слова даются с трудом. Я ищу поддержки в глазах подруги, прикидывая не сошла ли с ума от своих вечных жалоб на одиночество.
Через шелест листьев у балкона и далекого лая собак, как через плотный слой воды, пробивались Машины слова. Она рассказывала Павлу о нашей первой встрече, на которой присутствовала, что-то даже цитировала. Мне не нужно было вслушиваться, чтобы понять, что Маша подтверждает все мои слова, и, в общем-то, полностью на моей стороне. От этого, впрочем, не легче, мне ни от чего не стало бы тогда легче. Каждая Пашина фраза, каждое слово, огненным клеймом горело где-то внутри. Это была та правда, которую я никогда не хотела бы слышать, та правда, которую мне надо было знать.
- Он плохой, я сразу тебе об этом сказал. - Не найдя аргументов, Машин любовник немного сдает позиции, но для меня это уже ничего не решает.
К тому же, это абсолютная ложь. Они, по сути, оба обманули меня, затея эту историю со знакомством. Все началось с фразы "хороший, милый мальчик", что бросила Маша, когда просила для него мой номер телефона. "Забыв" упомянуть, что знает Женю уже очень давно, и отнюдь не в лучшем свете. И Паша, который, я сейчас практически уверенна в этом, и затеял всю историю, тоже отлично знал все грехи своего друга. Но это не помешало ему рассказать обо мне Жене, сразу после того, как он сам познакомился со мной. Паша "отрекомендовал" меня своему далеко не святому другу, прекрасно зная, какая я ранимая мечтательница.
И вот, сейчас, они сидят и жалеют меня, учат уму-разуму, пытаются отвлечь от того, что, по сути, сами и заварили. И, следует сказать, Паша действительно обронил фразу про "плохого мальчика". Это произошло уже после того, как я поверила в сказку, которую мне внушал Женя, после того, как отступать назад было уже поздно. Ведь то, чего добивался, он уже получил.
Но я не сказала ни слова упрека, их попытки меня развеселить, или, хотя бы, как-то утешить мне были необходимы: я знаю, что такое - оставаться наедине со своими мыслями. Меня не раздражали даже Пашины лекции о том, что в каких-то моментах, и я была беспросветной дурой. Я даже, отчасти, была согласна с ним. Но ведь тогда я выстраивала поведение исходя их данных друзьями характеристик, где ни словом не упоминалось об его отношении к девушкам. Где не промелькнуло ни одной фразы про то, что он не собирается начинать отношения в ближайшие пару-тройку лет. Когда я знакомилась с ним, я даже не подразумевала, что у него один выходной в две недели, что вечера он проводит дома, что друзей абсолютно всегда предпочтет девушке. Я не знала про его не очень легальные пристрастия, про прожженную лживость натуры.
Почему я не прекратила все это в самом начале? Почему терпела тогда, когда наши встречи стали реже, включая в себя только секс?
Дурацкая вера в сказку, какая-то мистическая боязнь остаться одной, да и просто мой мягкий уступчивый характер - этого оказалось вполне достаточно, чтобы очередной мужчина снова начал вить из меня веревки.
Тогда, сидя в компании неплохих, по сути, людей, попивая виски и разглядывая, как Паша наполняет бутылку дымом, я клялась, что с этими отношениями покончено.
Но я не тешу себя иллюзиями по этому поводу. Я прекрасно знаю, что демонстративное удаления всех упоминаний о Жене как из телефона, так и из компьютера, не более, чем демонстрация. Демонстрация вовсе не для тех, кто сидел тогда рядом со мной, вопреки моему обыкновению. Это была отчаянная попытка взять себя в руки, изменить хоть что-то в своем отношении к людям, начать новую жизнь, построенную на расчетливости, черствости, пофигизме. Перестать вести себя так, как в этом мире вести себя непозволительная роскошь.
Но я не тешу себя иллюзиями...

Есть у меня одна подруга. Как и большинство девочек, девушек и женщин, что окружают меня, она носит красивое имя Мария. Так уж сложилось. Не буду вдаваться в долгие обстоятельные характеристики, скажу лишь, что девушка эта настоящая тусовщица и истинная стерва. В хорошем смысле этих слов, если вы понимаете, конечно. Не скажу, что мы с Машей похожи, но как-то нам, все же, удалось найти общий язык. Не буду утверждать, что нас очень сблизило училище, или недолгая совместная работа после него. Основная причина наших с ней частых встреч - один родной город на двоих, и это факт: наши с ней дома расположены на расстоянии, укладывающимся в 15 минут ходьбы. Вряд ли я когда-нибудь могла подумать, что мы с ней станем настолько близки, как стали сейчас. Однако наши посиделки у меня на кухне всегда оставляют только приятные воспоминания, у нас оказалось много общих тем, схожее чувство юмора, и для меня этого вполне достаточно.
Машка человек непростой, многогранный, поэтому я не берусь хоть как-то классифицировать ее поступки и ее жизнь. Мне проще воспринимать ее такой, какая она есть, не осуждая, и не пытаясь понять. Я принимаю как должное все, что она рассказывает и делает, так же поступает и она. В этом и есть основное преимущество наших с ней отношений.
Вот уже как полгода Мария встречается с одним мальчиком. Мужчины с такой внешностью и характером всегда производили на меня отталкивающее впечатление. Но в те моменты, когда нам приходится находится в одной комнате, нам все же удается находить общий язык. Он - не мой выбор и не мое бремя, а ради Машки я могу его и потерпеть. В принципе, раз она счастлива, значит в нем есть что-то хорошее, но одна вещь не перестает меня смущать.
За те шесть месяцев, что они вместе, дело у них не заходило дальше поцелуев. Зная Машку, можно сказать, что все это происходит по ее инициативе. Мне остается только догадываться, зачем она терпит рядом с собой парня, что не вызывает у нее никакого сексуального желания. Но, в любом случае, я не поднимала, и не намерена поднимать эту тему в разговоре. Мы слишком разные с ней, и я боюсь, что просто не смогу ни понять, ни принять ее ответ.
Однако, отсутствие секса с Ромкой, вовсе не означает полное отсутствие секса, по крайней мере, для Маши.
Вот уже несколько месяцев моя подруга успешно разнообразит свою сексуальную жизнь с одним мужчиной. Павел на десять лет старше ее парня и настолько же не похож на него, как не похожи друг на друга мы с Машей. Ни сколько не кривя душой, могу сказать, что Машин любовник нравится мне намного больше, чем ее парень. Может, причина в том, что с Павлом мы очень схожи по характеру, по убеждениям, по тем маленьким и большим трагедиям что были в моей и его жизни. Общаться с ним легко, а отдыхать весело и, честно говоря, я предпочитаю видеть в моей квартире именно его в качестве Машкиного кавалера. Но, стоит признать, я полностью одобряю нежелание моей подруги строить с Пашкой хоть какие-то отношения. Я понимаю, что движет ей, когда она вновь и вновь выбирает Рому. Может, на ее месте я поступала бы точно так же.

Поскольку герои моей маленькой пьесы наконец-то названы, стоит приступить к главному. К Жене. Так уж случилось, что любовник моей подруги является лучшим другом человека, что называл себя моим парнем. Стоит признать, наше с Евгением знакомство для меня до сих пор является достаточно темной историей. Конечно, официально нас познакомила Маша. Но с того момента, как я узнала о крепкой дружбе Павла и Евгения, в меня, то и дело, закрадываются сомнения о правдивости рассказанной Машкой истории. Ведь тот день, когда она привела его к моему подъезду состоялся через неделю после того, как меня познакомили с Пашей.
И если мои подозрения верны, то единственное, что я хочу знать: Зачем? Чем я так насолила Пашке, что он свел меня в заведомо неподходящим вариантом? Тогда, при первой встрече в Машкиным любовником, мой градус уже позволял мне быть предельно откровенной. В тот же вечер Павел узнал про мою ранимость, про печальный опыт с мужчинами, про мои мечты и желания. И, зная своего друга, как самого себя, он не мог не понять, чем закончатся наши с Женей отношения.
Но, не смотря ни на что, он все-таки решил нас познакомить. И единственное, что я хочу знать: Зачем?

Ну да, виновата. Во всем, сама... Каждый сам кузнец...
Просто не умею по другому. Отчего-то не хочу учиться мыслить по-другому, черт знает. В глубине души верю, что меня должны принимать такой, какая есть. Все время забывая что жизнь - игра в шахматы, а не салки.
Сколько же вранья надо навешать на себя, чтобы быть принятой. Сколько ролей надо сыграть, чтобы к тебе относились серьезно. Такая, какая есть, я не вызываю глубоких чувств. Если только у мамы...
И это невыносимо. Ограничивать себя, притворяться кем-то другим, продумывать шаги, слова, реакцию. Моя экзальтированная, на грани фола, сущность, не проходит через фильтры цензуры в их головах.
Я знаю, меня считают несерьезной, шумной. Порой алкоголичкой, порой шлюхой, где-то беспринципной, иногда глупой.
Я не являюсь как ни первой, так и не второй, мне ли не знать. У меня ворох принципов и убеждений, комплексов, внутренних запретов. Просто люблю внимание, люблю делать на показ, мне нравится шокировать и вызывать вихри сплетен. Если обо мне говорят, значит я существую - дурацкое жизненное кредо, еще одна привычка, от которой надо избавляться.
Несерьезная. Такое впечатление я произвожу, мне ли не знать.
А я просто не люблю ждать. Мне нравится стремительные, непродуманные поступки, нравится форсировать события. Я настроена извлекать удовольствие из каждого дня. Динамика и безграничное веселье как наркотик, как средство отвлечься от дурацких голосов внутри.
Которые рассказывают, как я на самом деле одинока. Которые кричат, что у моей жизни нет вектора.
А я просто ничего не хочу решать, ничего не хочу менять. Потому что не знаю, чего хочу. Ни целей, ни желаний. Только старые, еще не полностью убитые мной мечты.
Я никто, но у меня есть многое, чему другим остается только завидовать. Отдельная квартира с бесконечной свободой и массой возможностей, любимая работа с достойной оплатой и кастой интересных людей. У меня есть друзья и беспроводной интернет, машина, дача и хорошая фигура с милым личиком. Мои родители любят меня, мужчины всегда уделяют внимание моей молодости и легкому характеру.
Мне нечего желать. Я не амбициозна, не карьеристка и не искатель лучшей жизни.
Единственное, чего я хочу, настолько эфемерно, настолько расплывчато, что напоминает мне страницу из книг по квантовой механике. Непонятно, что это и как этого достичь, но звучит красиво. Правильно звучит, почти по-взрослому.

Может, от того, что я так сильно хочу любить и быть любимой, так сильно хочу ласки, внимания, заботы.. Может, именно поэтому меня так легко обмануть. А, может, оттого, что я сужу людей по себе, по той, которая не приемлет лицемерия, лжи, фальши. Я привыкла верить. Неважно во что: в людей, в судьбу, в особенную роль, придуманную для меня кем-то свыше.
Человек, предлагающий мне отношения воспринимается мною, как человек предлагающий мне отношения. Конечно, на подсознательном уровне, я прекрасно понимаю, что все врут для достижения своих целей. Знаю, но не могу принять, потому что привыкла верить...

А он просто разбрасывался словами, не придавая им особенного значения. В моей голове не укладывается и никогда не уложится тот факт, что люди могут быть такими лживыми.
Что и говорить, я приняла все за чистую монету. Я отвечала правдой на его лживый треп, радовалась, как ребенок, его обещаниям. Даже тогда, как он начал нарушать их один за одним, я все равно верила. Такая вот патологическая наивность, дурацкая вера только в хорошее, в лучшее.
Все-таки жизнь ничему меня не учит. Я продолжаю гулять по граблям, как по чистому полю. Учитывая, что происходящее со мной сейчас уже не раз возникало в прошлом, меня можно назвать клинической идиоткой. Ни капли не преувеличив.

В моем словарном запасе нет нужного определения этому цвету. Это понимание приходит постепенно, вливаясь в меня, наполняя. Мне даже начинает казаться, что именно это сейчас самое важное, единственно важное: отыскать нужное слово. Там, за завесой шума и суеты, я, не задумываясь, давала определения всему тому, что видела, слышала и осязала. Там, в той жизни, сотню лет назад, я назвала бы все это оттенками серого. На такой скорости, с которой текла моя жизнь, на фоне слепяще-ярких событий, такие ночи не заслуживали внимания. Я была глупа, да и сейчас, кажется, нисколько не поумнела.
Страшно хотелось курить. Последняя сигарета измазанным помадой бычком давно лежит где-то на рельсах пригородного РЖД. Я вдыхаю прохладный воздух далекого пригорода, накидываю на плечи куртку и возвращаюсь к оттенкам засыпающей природы.
Таких вечеров не увидеть в городе, такого воздуха не попробовать в загазованных парках, таких простых линий нет на городском ландшафте. Голубой сменяется синим, небольшие тучки на пару оттенков темнее неба, зелень деревьев и травы приобретает все более глубокий оттенок. Постепенно стираются линии и силуэты, последние закатные лучи пропадают в закрывающихся на ночь бутонах, цвета окружающей природы начинают смешиваться, как на палитре хандрящего художника. Вскоре все вокруг становится размешанным в темно-синей краске. На фоне наступающей тишины каждый звук кажется громким, четким, и, в тоже время - пугающе непонятным, почти мистическим. Даже река в паре метров от меня выглядит совершенно иначе, чем час назад. По ней, откуда-то с другого берега, прилетает ласковый ветер, принося ночные запахи и влажную прохладу.
Я зябко кутаюсь в куртку, уговаривая себя встать и продолжить путь, но сил нет. Совсем нет сил, как будто утекли в песок под моими ногами, как будто забрала река, или унес настырный ветер. Сейчас я кажусь себе такой маленькой и беззащитной на фоне величия окружающей природы. Крошечный силуэт на берегу великой, грозной реки, в окружении высоких деревьев, многие из которых сильно старше меня. Своя экосистема, где я - всего лишь случайный гость, да и не гость даже, так - посетитель. Пожалуй, ночные птицы и шебуршащие в траве насекомые, и те - имеют больше прав здесь, чем я. И, судя то активных шорохам и звукам, даже их жизнедеятельность и программа-минимум на эту жизнь заслуживают большего уважения, чем мои.
Я грустно улыбаюсь своим вялым мыслям. Думать о чем-то целенаправленно нет абсолютно никакого желания, вот и лезет в голову всякая ерунда. Все пережитое, прошедшее кажется сейчас глупым и несущественным, всего-то и надо было: убраться из навивающего депрессию города, чтобы изменить угол обзора. Два разных мира, как у лучших писателей фантастов, и тот, суматошный, грязный до неприличия мирок, в котором я жила, кажется мне сейчас таким далеким. Таким нереальным, как будто придуманным моей больной фантазией.
Я медленно черчу фигурки на мокром песке, перебираю в памяти события прошедших дней. Я чувствую себя комком грязи на белой простыне: все мои мотивы и домыслы, все поступки выглядят сейчас такими недостойными, мелкими. Такими отвратительными. Лицо искривляется в грустной ухмылке, отлично, что темнота умеет скрывать такие проявления эмоций. А на песке, между тем, кресты и чертики, сплошные ломанные линии выведенные с сильным нажимом.
- Душа рвется наружу. - Объясняю я непонятно кому и, с досадой, отбрасываю палку подальше в реку.
Уже через минуту течение уносит орудие преступления далеко из поля моего зрения. Улика моего уныния прибьется к берегу через несколько километров, а дурацкие картинки на песке я затираю ногой. Обувать испачканные песком и дорожной пылью ноги не имеет смысла, думать о еще недавно идеальном педикюре и подавно. Но какое же это блаженство - ходить босяком. Ощущать мягкую пыль проселочных дорог, чувствовать вязкий песок и острые камешки, скользить по мокрой от вечерней росы траве. Оказалось, что для того, чтобы почувствовать себя свободной достаточно было снять обувь, избавиться хотя бы от одной веревки, что сковывала мое тело все эти дни.
Я зарываю ноги поглубже в песок и ищу глазами силуэты деревьев на другом берегу. Как оказалось, ночь уже полностью вступила в свои права, и мне видны лишь черные силуэты, сильно размытые из-за поднявшегося над рекой тумана. Единственный ориентир, что остался мне в помощь - круглая желтая лампа высоко в небе. Здесь, в низине у реки, луна выглядит блеклой, а звезды лишь угадываются на небе - туман скрывает меня плотной сеткой из холодный капелек.
- Полнолуние, надо же. - Я даже не сразу узнаю свой голос в непроглядной темноте ночи. Да и слышала ли я его когда-нибудь таким? Лишенным фонового обрамления, лишенного окраски лживых эмоций? Может быть, вот только слишком стремительный образ жизни вряд ли давал мне это заметить.
Я снова возвращаюсь к прошедшему, к тому, что не могу изменить, но переживаю снова и снова. Замкнутый круг моих мыслей не отпускает меня, сжимая шею стальным ошейником. И это ощущение собственной глупости, налипшей на тело грязи и пошлости никак не хочет отступить, отпустить. Руки невольно тянуться к телу: моя извечная аллергия на стресс, когда я раздираю кожу до крови, стараясь избавиться от грязи.
Так больше нельзя. Эта мысль бьется о стенки черепной коробки и заслоняет все остальные мысли. Привычно начинает кружиться голова, сейчас мне жизненно необходима порция никотина. Но я слишком поспешно ударилась в бегство, как обычно, поддалась импульсу, минутному помешательству. Когда мозг снова начал функционировать, я была уже далеко от цивилизации. Пустой перрон, что принял меня и еще пару пассажиров позднего электропоезда - вот и вся цивилизация.
Где-то вдалеке закричала птица, вернув меня в действительность. Я непонимающе оглянулась, все еще заново переживая этот день, и наткнулась взглядом на темную гладь реки. Как глупо, наверное, чувствовать себя измазанной в грязи, когда у твоих ног тонны воды. Только вот некому было оценить мою глупость, кроме шелестящего кронами ветра.
Летней ночью вода всегда кажется намного теплее воздуха. Я все еще помню это, хотя уже тысячу лет не купалась в реке. "Парное молоко" - так, кажется, говорили мне об этом, когда я была маленькой.
Решение искупаться пришло так же неожиданно, как и все мои сегодняшние решение. Спонтанный день для спонтанных действий, долгожданное разнообразие для смертельно уставшего от жизни человека.
- Почему бы и нет? - Озвучила я девиз сегодняшнего дня, и стянула с себя куртку.
Одежда в хаотичном порядке была кинута на соседние кусты, и вот я уже стою у кромки темной воды. Неожиданно, меня захлестнуло опьяняющее ощущение свободы, перемешанное с каким-то первозданным восторгом. Ветер свободно гулял по телу: непривычное чувство, изумительное, одно из тех чувств, для которых в моем словарном запасе не достает слов. Я уже успела забыть, как свободно, как раскованно бывает плавание в ночной реке, когда твое тело не скрыто купальником, когда вокруг нет ни души.
А температура воды действительно была теплее температуры воздуха. Не изменяя своим привычкам, я с разбега вошла в воду, нырнув, когда вода коснулась талии. Коснувшись пальцами песка на дне, я еще какое-то время оставалась под водой, упиваясь давно забытыми ощущениями. Странно чувствовать себя так комфортно, балансируя под водой ночной реки, но я чувствовала. Наверное, так бывает в утробе матери: лишь вода и абсолютный мрак, дарящие защищенность от всего мира.
Но всему приходит конец, как и кислороду в моих легких. Покалывание в легких вынудило меня вынырнуть на поверхность, часто дыша. Из реки окружающая меня обстановка казалась совершенно другой, я, как будто, вдруг стала своей для этой ночной природы. Может, дело в точке обзора, может, вода наконец-то смыла с меня несколько лет стрессов, недосыпов и депрессий, но звуки и запахи показались мне такими родными, такими правильными. Как будто мир перестал отторгать меня и признал, наконец, за свою.
Прикрыв глаза, я оттолкнулась ногами от дна и, немного побалансировав, поплыла подальше от берега. Сколько себя помню, я всегда любила плавать, и плавать именно в таких вот, тихих, умиротворяющий местах. Речки и озера всегда ценились мною много больше, чем соль и шум моря. В таких вот местах плавание всегда напоминало мне некий мистический ритуал, где только ты и тонны воды под тобой. Своеобразная невесомость, если вдуматься, это как ощущение полета, только вот пугающая неизвестность внизу, а не наверху. Раньше я могла проводить в воде несколько часов, даже не приближаясь к берегу, да и сейчас мне составило большого труда заставить себя выйти из воды.
Ночная прохлада набросилась на меня сразу же, как ветер коснулся кожи. Все-таки лето в наших широтах никогда не отличалось устойчиво высокой ночной температурой воздуха. Но не смотря на бегающие по телу мурашки, я не спешила одеваться: мне претило возвращаться в одежду, что ассоциировалась у меня с грязью большого города. На краю моего сознания пригрелась боязнь вновь влипнуть в воспоминания и разрушающие мысли.
С вялой леностью я раздумывала как поступить, успевая оглядываться по сторонам, видя все в новом цвете. Мозг, очищенный от мистических ночных страхов, отмечал необычную извилистость дорожки по которой я пришла, удивительную красоту силуэтов окружающих деревьев. Я с удивлением заметила, что природа вокруг так замечательно неоднородна и, в то же время, не имеет никаких изъянов. Ничего лишнего, никаких следов цивилизации, которыми так пестрят городские парки. Ничего лишнего, если, конечно, не считать меня…