Тем самым Он говорит нам, что облек нас в Свое богатство, и что мы сами по себе не имеем ничего. И тот, кто не примет как несомненный факт, что сам по себе он не имеет ничего, кроме Христова богатства, и кто не может без сомнения сказать Ему: «Ты мой», еще не является христианином.

А поскольку Христос мой, а я — Его, если на меня ополчается сатана, у меня есть Христос, моя жизнь; если грех мучает меня, у меня есть Христос, моя праведность; если ад и погибель обрушиваются на меня, у меня есть Христос, мое спасение. И потому вокруг меня может бушевать все, что угодно, — если у меня есть Христоc, я могу смотреть на Него, и ничто не причинит мне вреда.

— Мартин Лютер. Проповедь на притчу о брачном пире (1523), §§17-18