Юбилейный и последний пост. |

|
Метки: конец |
Гениально, во всех частях описаны именно мои чувства. |
|
|
Без заголовка |

|
|
Жуткое осознание никак не наступит полностью, а когда наступит - раздавит. |

Это действительно конец. Как сломанное дерево, как разбитая чашка, как выстрел в голову. Душа противится этому и не хочет принимать. Постоянно бегу мыслями от реальности, но когда сталкиваюсь с этой жестокой правдой, будто обжигает и отбрасывает в сторону. Вот такое страшное слово "НЕПОПРАВИМО". Непоправимо испортили всё. На глаза попалась чья-то запись тут о том, как вроде бы всё наладилось, но постоянно вспоминали старые обиды и скандалы. Да, именно так и бывает при попытках вернуть то, что НЕПОПРАВИМО сломали. Вроде бы умом понимаю, что это тупик, что не построить всё как с нуля, что старые обиды никуда не уйдут, но сердце упорно не хочет отпускать. Просто кажется, что если человек будет стараться и исправится, будет хорошим, то и я смогу всё забыть со временем. Просто забываю о том, что у человека тоже свои обиды есть, о которых ему тоже кто то должен дать забыть, а я тут со своей печалью. Просто так легко причинить боль друг другу, и почти нереально понять боль другого человека. Просто "Я запечатаю твою тьму" существует только в сказках. Просто... Всё просто и так сложно. В других обстоятельствах всё сложилось бы по-другому... Грёбаные обстоятельства.

Как тяжело думать о том, что стану лишь очередным эпизодом в его жизни. Эпизодом, о котором он будет рассказывать потом своей избраннице, как рассказывал мне о своих прошедших эпизодах. Холодно-отчуждённо рассказывал. Как же так, неужели и обо мне так же будет? И вновь расскажет, что не любил никогда и никого, что не обнимал ТАК, не согревал, не говорил о любви на своём языке, не читал книг вслух, не делал сладкий чай, не кормил из рук...

Всё ещё кажется, что он вернётся, что всё чудесным образом изменится. Но он только на старте понимания жизни и любви, ему предстоит ещё очень многое понять и многому научиться ценой девичьих слёз и сломанных судеб. Ему ведь сейчас это интересно, он не ограничится уже отношениями без обязательств. Но как же, блин, больно осознавать, что это неосуществимо именно в сочетании "ТЫ+Я"! Всё время будто кол в сердце проворачивают и постоянно подступает ком к горлу. Не получается отпустить. Будто всё с собой уносит, а здесь только оболочка осталась, пустое тело, стенки которого никак не оторвутся от выдранной души, и всё это тянется через пространство и время, и чем он дальше, тем мне больнее. Кажется, что уже на пределе, но оказывается, что эта субстанция может растянуться ещё сильнее и причинить ещё больше боли. Больше боли. Больше боли. Цепляет это сочетание, как попсовая мелодия. Под ритм сердца стучит в висках молоточками "Боль-ше. Бо-ли. Боль-ше. Бо-ли".

С его уходом будто время замерло, и всё вокруг законсервировалось. Предметы застыли на своих местах, почти ничего не изменилось. И я. Тело и душа замёрзли, только боль заморозить не получается, и горячие слёзы оставляют трещинки на этой глыбе льда, в середине которой я жду Того-Кто-Не-Придёт. Скоро и они замерзнут. Потому что это конец. Потому что НЕПОПРАВИМО. Потому что отпустили. Потому что не простить. Потому что момент упущен. Потому что что-то внутри уже умерло.

И это дурацкое чувство безысходности, когда назад не вернуться, а вперёд - некуда. Но если раньше в таком состоянии возникало желание бороться, барахтаться и хоть что то менять, даже если это бессмысленные действия, то сейчас просто апатия. Моральная смерть. Но почему не хватает духа покончить с этим раз и навсегда? Всё равно дальше пути нет. Нет смысла, нет рядом людей, которые помогли бы тянуть эту непомерную ношу. Да и что толку от них, если ночью всё равно одна, наедине со всем тем, чему даже в глаза взглянуть боюсь? Как легко сказать: "Забудь, не строй свою жизнь вокруг него, он того не стоит". А что я могу сделать, если не осталось в моей унылой реальности больше ничего радостного и вдохновляющего, и его появление было радугой на моём убогом вечносером небе? И теперь душит осознание того, что отчасти сама превратила радугу в ржавую перекладину.

Теперь я ничего не смогу с этим сделать. Меня тянуло в бездну еще давно, и никто не обязан был вытаскивать оттуда. Задержалась на время, приостановилась, пока он был рядом, а теперь буду лететь ещё быстрее. Просто причинила боль себе и ему, хотя может это только мне хочется так думать, что хоть немного царапнула его душу. Чёрт, всё как в том сне, недели полторы назад. Снилось, что я под водой, появляется лучшая подруга и говорит, что я теперь могу и там дышать, как они все. С упрёком так мне это говорит. А они все - это его подруги и бывшие, только в образе русалок, плавают себе рядом и смеются. А моя подруга залезает в подводную лодку и разворачивается ко мне винтом. Винт крутится, но она не уплывает, и этот винт так больно бьёт мне по лицу своими лопастями. И тут появляется он, и видит, что я такая же, как его подруги - русалка. Я не в силах с этим смириться, и я поворачиваюсь к винту так, чтобы он отрезал мне этот проклятый хвост, ведь у меня должны быть ноги, мои ноги, я их чувствую... И хвост отпадает, а они смеются ещё сильнее, их оскалы становятся просто безобразными. И он с ними, я чувствую, что он с ними, он не понимает меня, и это страшно и больно так, что не передать словами. И тут они раскрывают причину своего веселья. Оказывается ноги-то были в хвосте, и у них всех хвост раскрывается, и там ноги, и они могут ходить, а я свои ноги отрезала вместе с хвостом насовсем. И теперь хвост у меня вырастет, а ног уже не будет никогда. И тогда я превращусь в рыбу. И я начинаю превращаться, я становлюсь меньше них, я чувствую, как лёгкие исчезают, и органы мои меняются на рыбьи. Я могу рассказать ему правду, сказать, кто они и почему ему нельзя с ними оставаться, я знаю что-то очень важное, но если я открою рот, то вода хлынет в лёгкие, и они тоже исчезнут, я уже никогда не смогу говорить. Я стараюсь выплыть на поверхность, чтобы набрать воздуха и сказать ему это всё, а пока могу только стонать и махать хвостом, чтобы он плыл за мной. А поверхность уже так далеко, мне казалось тогда, что я плыла бесконечно долго, несколько часов наверное. А по дороге ловила пузырьки воздуха, чтобы не начать задыхаться и глотать воду. Мне казалось, что я скажу эти самые важные слова ему, и всё изменится, мы будем жить на поверхности, всё будет хорошо, он поймёт меня, потому что на земле торжествует правда, там всё правильно и хорошо, там нет места лжи и этим лживым созданиям, поэтому они останутся на своём дне, в этой грязной воде. И когда наконец эта пытка закончилась, и моя голова оказалась над водной гладью............................................ Правда меня просто убила. Правда оказалась никому не нужна. Он не вынырнул, чтобы услышать правду. Там вообще НИКОГО не было. И я осталась одна во всём мире, одна на зеркальной глади безбрежного океана, между двумя мирами со своими так и не высказанными словами на губах. И я задохнулась. Как рыба. Осталась там плавать среди обломков кораблей.

Тогда я проснулась, было плохо и тошнило, как будто и правда воды нахлебалась, но он был рядом. А сейчас я не сплю, и его рядом нет. А ощущения примерно те же. Как рыба, которую её море выбросило на берег, а воздух не принял её, потому что она чужда его природе. И не проснуться. Нигде мне нет места, бесполезна и никому не нужна. Ничтожество. Пустое место. Всё, что не раздала - растеряла. И никогда мне больше не подняться на ноги. Винить кого-то бесполезно. Хотя в чём виновата сама, не до конца понимаю. Но разобраться уже не хватит сил. И пока ещё осталась их хоть капля, я это сделаю. Завтра сделаю. То, на что я ещё способна. Лишь бы только не откачали.

|
Метки: боль страдания безысходность конец сама виновата непоправимо я не вернусь сны осознание |
Зачем? |
Без заголовка
Жить с нелюбимым - хуже смерти,
Взаимности не существует.
Как будто вальс танцуют черти
На чувствах, будто страсть блефует.
Штрихи без точек, нет ни звука
И молча спрятано, что в сердце.
О, Господи, какая мука
Стоять лицом к закрытой дверце.
Упрек судьбе... И мысли: "Боже!
Прости, что в выборе ошибка!"
Ну, а внутри червь совесть гложет.
Снаружи маска и улыбка.
Вот так живут с обманом, болью
В надежде, что судьба исправит,
Заменит вымысел любовью
И Бог поступим против правил.
Жить с нелюбимым - это страшно,
Когда нет счастья и нет неги.
А ведь понять так было важно,
Что "Альфа" идеал "Омеги".
И каждый день, как испытанье
Не существующего счастья,
Два человека в наказанье
Проходят колею ненастья.
|
|
И от того больнее сейчас... |
|
|
Без заголовка |
Нас можно купить. Каждого. Или подкупить, не знаю, как деликатнее сказать.
Только с годами я это понял. До этого думал, как это так?! Кто-то берет, но я-то – нет!.. И вообще, есть честные неподкупные люди.
Прошли годы и я понял, нет неподкупных. И не может быть.
Потому что мир наш эгоистический.
Я хочу есть, я хочу её, я хочу стать ученым, хочу быть первым, хочу тихо жить, хочу Оскар!.. Хочу! хочу! хочу!..
И я выбираю то, что мне принесет большее наслаждение, я так устроен.
Кто –то продастся за 10 тысяч, а кто-то за миллиард, кто за областную премию все отдаст, а кто-то только за Нобелевскую, продаемся за место в парламенте, место на олимпиаде, за хороший обед, за красивую женщину, за чью-то улыбку… Все – чистая продажа и не надо никого в этом обвинять, - человек живет для себя.
И даже, если я говорю, что неподкупен, - это очень крутой подкуп, потому что от этого я получаю высочайшее эгоистическое наслаждение, от этой моей «честности», «порядочности», «праведности», «неподкупности». Все это идет напрямую в мою гордыню, в мое «я».
Вообщем, долгое время был я уверен, что неподкупен. И хорошо мне с этим было.
Я потерял «невинность» только через много лет.
А по дороге, сколько же их было зримых и не зримых подкупов!..
Я служил в армии около года. Служил глубоко в лесу, в Архангельской области. Как-то подходит ко мне Дигуров, старлей, борец, красавец, осетин, и говорит мне, - Поедешь со мной за молодыми в Ереван.
Я так обрадовался! Еще бы, вырваться из вечной зимы, к солнцу, мясу, коньку, людям, винограду… Я ведь год не был в отпуске.
И вот, мы едем.
Приезжаем в Ереван. Приводят нас на сборный пункт, он мне сразу показался странным. Такая закрытая высоким забором территория, в которую есть один вход и один выход. Выход прямо к вагонам.
Нам сразу объясняют, почему это так. – Они бегут, - говорят нам. – Призывники, армяне, бегут. И поэтому, говорят, упаси вас бог, сказать, куда вы их везете. Говорите «за Москву».
И вот мы начали говорить «за Москву». И наверное народ нас не так понял. Подумал, что «в Москву». Потому что я вдруг вижу, подваливают к нам такие крутые ребята, - в джинсовых костюмах, в очках полуройдах, - тогда это было писком моды. И все с центральных районов Еревана.
Мы так тихо, не добавляя ничего к сказанному, собрали у них паспорта и закрыли в сейфе. Набралось 25 орлов.
К вечеру мы вышли в город с целью поесть.
Это был 1979 год. Так вкусно я давно не ел. Мы сидели в каком-то открытом ресторане, прямо в форме, и ели, и ели. Ну и пили. Дигуров опрокидывал стаканами, я рюмками.
Я сначала оглядывался, патрули шастали вокруг все время, но, мистика какая-то, нас не видели.
Потом я уже перестал оглядываться, потерял контроль.
Вообщем, мы с трудом дотащили друг друга до базы. Свалились. Утром встали, как новенькие, (лишнее доказательство, что продукт был качественный), и открыли сейф.
Оказалось, что за ночь, в сейфе нам заменили все паспорта. Блатные Еревана раскрыли, что мы везем не в Москву, и вместо 25-ти блатных, у нас оказалось 25 не блатных, простых ребят с окраин.
Ну что делать, стали мы их заносить в списки.
Пишу я пишу, вдруг чувствую на себе чей-то взгляд. А маму свою, напоминаю, я не видел уже год и, конечно, стосковался.
Так вот, поднимаю я глаза. Стоит передо мной моя мама. Я замер. Я обомлел просто. Моя родная мама, - вот она!.. Как она сюда попала?!..Смотрю на нее, сердце бьется. И даже выскакивает.
– Мама!.. – произношу…
А она мне говорит, - Куда вы едете?!..
Только сейчас понимаю, что это не мама. Акцент выдает. Но сумасшедшим образом на нее похожая. И она смотрит куда-то в списки, которые я заполняю. Показывает в них пальцем и говорит, - Вартан, - это мой сын… и спрашивает, - Куда вы едете?!.. Я отвечаю ей, - нельзя нам говорить. Она – Умоляю, куда?!..- Ну вообщем за Москву? – говорю, - Но не в Москву, - уточняю, - А за Москву… - Куда за Москву? – не отстает. – Не могу Нельзя нам. – пытаюсь выкрутиться. А она настаивает, не отстает, - Ты обязан мне сказать!..Обязан!.. Это мой сын, Вартан!.. Вот это «обязан» меня добивает, подхожу к Дигурову и говорю ему, - Товарищ старший лейтенант, скажите женщине куда мы едем. – Нельзя, - отвечает и сморит на меня грозно, но я уже вижу, что не возражает. И тогда говорю «маме», - В Архангельскую область едем, в лес.
Она чуть ни в обморок, побелела, пошатнулась и пошла.
Что было дальше мне рассказывал ее сын – Вартан. Она пришла домой и сказала ему, - сынок, Вартан, беги!
…А он остался.
- Я уже три раза бегал, - рассказывал он мне, - А тут вдруг подумал, не побегу. Почувствовал, что вас встречу, товарищ сержант ( в этот момент глаза его хитро блестели, подкупал)
Так он и не сбежал, пришел ночью, прямо к отправке… Такой горный орел в белой кроликовой шапке. И в рубашке.
Как мы ехали, это особая история.
Но приехали, все-таки. ( я бы сказал, несмотря ни на что) Снег валит. А они в рубашках. Спрыгнули в сугробы.
Тут же ждут их наши бравые «старички», беззастенчиво ощупывают их одежду. Прищуриваются. Прицениваются. Примеривают на глаз. Им ведь скоро на дембель.
Ребята мои, армяне, приуныли.
Приехали мы в часть, я Вартану говорю, - сейчас вас будут распределять, просись не ко мне, а во вторую батарею просись. Понял?.. – Я с вами хочу, - отвечает. – Идиот! – говорю ему, из нашей батареи попадешь на Новую Землю, из второй в Краснознаменный Бакинский округ. А оттуда до Еревана раз плюнуть.
Ушел он распределяться.
Ну, думаю, благодари маму свою.
Проходит час. Идут они обратно. Уже половина от них осталась. Я еще издали вижу, - «идет белая шапка». И он, Вартан, под ней.
Я на него набросился, - Ты что, меня не понял, ты же себе сейчас приговор подписал?!.. А он мне говорит, - А я решил с вами быть… А там, что будет то будет.
Вот так он и остался.
А я «подкупленный» его мамой, так похожей на мою, назначил его на самое блатное место в батарее – каптером назначил. ( я уже тогда стал старшиной батареи, неожиданно. Это тоже особая история.)
Так вот, я сделал его каптером.
А это, товарищи, место за которое все бы отдали всё!.. Это место покруче любого места будет!.. Командир части позавидовал бы! Генеральный секретарь!
В каптерке всегда тепло, уютно можно часами лежать на матрацах и ватниках, жить со своим чайничком, брать взятки у солдат за то, что бы выдать им не дырявые валенки, не протертые рукавицы, не продутую ветрами шапка, чтобы припрятать их посылки, которые надо было съедать сразу же, потому что негде было их хранить… Хранили у него, в каптерке. Взятки он брал «борзыми» - сгущенкой, копченой колбасой, шоколадом, салом... Вообщем жил Вартан припеваюче, как на курорте, при +40, когда снаружи было – 40.
Сначала у меня болела совесть за то, что меня так «подкупили».
И я поднимал его каждое утро, вытаскивал из теплой каптерки, и он бежал три километра по бетонке вместе с нами, в одной гимнастерке, как и мы, в самые лютые морозы.
Он прихрамывал, стонал, но бежал.
Месяц он так бегал.
Потом я устал его поднимать… и он уже до конца службы не выходил из каптерки. Начал полнеть и ходить медленно, как это и положено каптеру. ( парень он был добрый… просто место развращает человека…слаб человек, подкупаем, ничего тут не скажешь!)
Далее подкупы продолжились.
Но уже более откровенные.
Приехал его папа через три месяца. Оказался он развозчиком армянского коньяка по России.
Пришел ко мне и сразу сказал, - Спасибо за Вартана. Кого подкупить, чтобы он домой служить попал.
Я даже развел руками от этой наглости…
Но он и без меня разобрался. Рассказывали, сам не свидетель, но рассказывали, что на следующий день зашли ребята к начальнику штаба домой и видели ковры персидские на стенах, видели жену его в расшитом восточном халате, и самого его видели в домашних тапочках красоты неописуемой… и еще что-то гулко ( множес-твенно) звенело в холодильнике, слышали.
Это звенел коньяк. Много коньяка, так понимаю.
Потому что через 4 месяца Вартан поехал служить в город Ереван.
Сначала писал письма. Потом перестал.
Так когда же мы неподкупны все-таки?.. есть такая ситуация, или нет ее?!..
По идее это может произойти только в одном случае, - когда мое «я» ничего не требует себе. А когда оно не требует?!.. Когда я хочу отдавать, а не брать. Просто быть отдающим и все. Это состояние называется подъемом над эгоизмом. Когда ты живешь для другого. А если еще другой живет для тебя. То получается такой кругооборот заботы, который снимает с меня всякую тревогу. Это состояние называется поручительством. Чувство такой абсолютной безопасности. Весь мир, как семья. Дети, братья, сестры, родители…
Вы спрашиваете, возможно ли это?!
Отвечаю, это наше реальное будущее.
Путь к нему – это путь человечества.
А пока…живем в этом мире… покупаем и продаемся.
Я как-то приехал в Питер, уже жил пять лет в Израиле, пришел на родной Ижорский встретился с ребятами, выпили, вспомнили былое, потом посидел с начальником производства. Говорю ему, Владимир Палыч, что же это вы делаете? А что, - говорит. – Вы ж, говорю, строите Ирану ядерный реактор. На нашу погибель. А он мне говорит, Сеня, я в такие тяжелые времена сумел всем пенсионерам дать работу, благодаря этому реактору. Посмотри, все заводы развалились, а наши люди в тепле и заботе… и при копеечке…
Я о том же… никого судить нельзя…
Только надо торопиться к тому, чтобы стать все же одной семьей…
Может выпьем за это?!..
|
|
Ноль - не остаток |
Полный ноль. Абсолютный.
Минус двести семьдесят три.
Без тебя неуютно,
Хоть всю память убей и все фото сотри.

И никто не заполнит
В душе пустоту. И квартира - не дом без тебя.
Скоро сердце свой ритм остановит.
Нет меня, нет огня, нет сил биться, скорбя.

Всё молчит. Всё мертвО.
Всё замёрзло, застыло, как вечный покой.
И моё естество
Не противится больше. И вслед не махну рукой.

|
Метки: ноль пустота без остатка |
Сделал ни один мужчина в мире. |
Любить безусловно, всегда и везде, независимо от обстоятельств. Защищать, заботиться и оберегать от злых людей, предателей, своего прошлого, её страхов, жестокости мира, боли, болезней и насилия конечно же. Всегда быть верным и преданным, не изменять и не предавать. Спрятать, если потребуется. Изучить от и до её характер, привычки и желания, исполнять их. Помогать в любых трудностях, уменьшать количество проблем, а не увеличивать. Быть сильнее неё, особенно морально, поддерживать, утешать и никогда не бросать наедине с трудностями и страхами. Быть справедливым, уметь разрешать ссоры и конфликты, всегда видеть их истинные причины. Никогда не быть равнодушным к её состоянию здоровья, уметь оказать помощь, во время болезни всегда быть рядом и проявлять двойную заботу, не запускать состояние её души, тела, психики. Водить по врачам, если потребуется (женщины часто на это забивают). Выполнять свои обещания, всегда их помнить, до единого. Быть внимательным и чутким, понимать намёки, не отмахиваться, не давать замыкаться в себе. Никогда не применять насилия морального и физического. Уметь решать проблемы и заглаживать свои косяки. Дарить цветы и подарки в меру своих возможностей, хотя бы клумбы обдирать, важно внимание, а не стоимость подарка. Никогда не бросать в беде и не оставлять её плачущую, никогда! Всегда находить для неё время, волноваться за неё, когда не рядом. Быть способным на безумства и дарить ей маленькие чудеса. Удивлять и делать сюрпризы. Всегда поддерживать её в хорошем настроении. Давать ей возможность побыть маленькой девочкой, особенно в праздники, когда мы все верим в волшебство. Поддерживать во всех начинаниях. Быть умным и ответственным, уметь анализировать и просчитывать ситуации вперед на несколько ходов. Не жалеть ничего для неё. Засыпать и просыпаться с мыслью о ней, постоянно поддерживать контакт. Всегда быть честным и искренним, всем делиться, быть одним целым. Испытывать вместе с ней боль и радость, печаль и безграничное счастье. Сделать всех друзей общими. Целовать, говорить о любви, придумывать ласковые и нежные прозвища, которыми никто не называет. Придумать свой пароль или шифр, который больше никто не будет знать. Замечать все мелочи, но не быть мелочным. Читать вслух и кормить с ложечки иногда. Укрывать и согревать, обнимать всегда, бережно относиться. Быть той самой каменной стеной, неприступной крепостью для чужих и самым добрым, мягким и родным человеком для своей любимой. Быть для нее лучшим, видеть её самой лучшей в мире женщиной. Не бояться семейных уз. Уметь решать бытовые проблемы. Не давать ей носить тяжестей, вообще никогда. Всегда быть на её стороне. Никогда не осуждать и не винить её, не жаловаться никому, не выносить сор из избы. Не давать поводов для ревности. Не позволять усомниться в своих чувствах. Искать причины всех негативных изменений и устранять их. Быть всегда смелее неё. Быть главным и не бояться принимать решения своевременно. Быть мужественным. Быть самым близким человеком на Земле.

|
|
Ложь и предательство |
Всегда найдется женская рука,
Чтобы она, прохладна и легка,
Жалея и немножечко любя,
Как брата, успокоила тебя.

Всегда найдется женское плечо,
Чтобы в него дышал ты горячо,
Припав к нему беспутной головой,
Ему доверив сон мятежный свой.

Всегда найдутся женские глаза,
Чтобы они, всю боль твою глуша,
А если и не всю, то часть ее,
Увидели страдание твое.

Но есть такая женская рука,
Которая особенно сладка,
Когда она измученного лба
Касается, как вечность и судьба.

Но есть такое женское плечо,
Которое неведомо за что
Не на ночь, а навек тебе дано,
И это понял ты давным-давно.

Но есть такие женские глаза,
Которые глядят всегда грустя,
И это до последних твоих дней
Глаза любви и совести твоей.

А ты живешь себе же вопреки,
И мало тебе только той руки,
Того плеча и тех печальных глаз...
Ты предавал их в жизни столько раз!

И вот оно - возмездье - настает.
"Предатель!"- дождь тебя наотмашь бьет.
"Предатель!"- ветки хлещут по лицу.
"Предатель!"- эхо слышится в лесу.

Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
Простит, хотя обида и тяжка,

И только то усталое плечо
Простит сейчас, да и простит еще,
И только те печальные глаза
Простят все то, чего прощать нельзя...

|
Метки: ложь предательство |
Беспомощность |
Мы так жестоки к тем, кто уязвим.
Беспомощны для тех, кого мы любим.
Следы от ран бесчисленных храним,
Которые простим… но не забудем!!!

|
Метки: боль беспомощность беззащитность |
А не вернуться ли мне сюда? |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Без заголовка |
|
|
Серость. |
Чего то не хватает в последнее время, хотя казалось бы, всё стало лучше, и надо бы радоваться. Но как то вот не было чего-то, и не нужно было этого, а когда появилось, вместе с этим и появилось желание обладать бОльшим. И это желание какое то стихийное, вот оно появилось, росло, росло, а потом как то стало вроде и нужно, и не нужно уже... Как перевозбуждение что ли.
Да нет, оно и сейчас нужно, но эта потребность уже с сероватым налетом того, что если оно и будет, то не совсем так, как хочется... И вроде бы могу прямо здесь и сейчас сформулировать, чего хочу, и даже получу это незамедлительно... Но какое то оно не такое... Не вожделенное. Или не этого на самом деле душа хочет? Может быть, оно должно труднее доставаться? Труднее, но быстрее... Как то так.
Ну а с другой стороны - как я это приму, как принимаю сейчас? Как будто счастье имитирую. Нет всепоглощающего ощущения счастья. Оно вроде бы и приятно каждый раз получать желаемое, но с каждым разом скучнее. Хотя знаю, что без этого уже не смогу. А вот задумываюсь, нужно ли мне это? Нужно, но не так. А как? А как сама к этому отнесусь, если оно будет "так"?
Как то вообще странно всё в жизни стало. Нет уже былой остроты ощущений и эмоций. Как-то всё притупилось. Где-то потерялась частичка души, очень важная. Кусок сердца рассыпался где-то в жизненных передрягах. Я жестче стала. Почему так? Где это потерялось? Найду ли теперь то чувство? Если я даже не знаю, как оно называется...
Может быть, стоит разобраться в себе, понять, чего хочется сейчас... И не бросаться при этом в крайности. Но для этого, кажется, не хватает немного былой глупости. А может человек стать глупее обратно? Хз, но что-то, кажется, уже возвращается...
Сложно научиться себя контролировать, но еще сложнее выпустить себя из-под этого контроля потом... Хотя во всём есть свои плюсы...
|
|