«Все таланты близки к безумию», – гласит итальянская пословица.
Проблема гениальности и сумасшествия известна с давних времён: о взаимосвязи таланта и помешательства писали ещё Аристотель, Платон, Демокрит.
После опубликования в 1863 году работы итальянского психиатра Чезаре Ломброзо «Гений и безумие» проблема приобрела академический характер. Ломброзо доказывал, что в гениальности и безумии много схожих черт, а грань, разделяющая эти два феномена, весьма тонка, подвижна и условна. Более того, гениальность и безумие взаимосвязаны. Душевнобольные люди открывали в себе удивительные способности, о которых никогда не подозревали. Многие гениальные писатели (художники) сходили с ума, и в состоянии безумия создавали выдающиеся произведения, каких не могли создать в здравом уме.
С целью проверить гипотезу Ломброзо, я пришёл в праздник «хэллоуин» на «самый страшный фестиваль», чтобы поинтересоваться у любителей ужасов, могут ли создаваемые кошмары привести к безумию не только читателей, но и самих писателей.






История знает массу примеров, когда создатели гениальных произведений искусства в результате творческой деятельности лишались рассудка и заканчивали свои дни в сумасшедшем доме.



Создатель жанра детектива и ужасов писатель Эдгар ПО уже в 30 лет стал испытывать мучительные депрессии, сопровождающиеся галлюцинациями, страхами и провалами памяти. Ради вдохновения он злоупотреблял алкоголем и наркотиками. В итоге заболел «белой горячкой» и умер в нищете.

Николая Васильевича Гоголя всю жизнь преследовали зрительные и слуховые галлюцинации. Гоголь считал, что его желудок расположен «вверх дном» и все органы в теле смещены. Врачи не смогли установить точный диагноз и пытались лечить насильно: пиявками, обливали холодной водой, обёртывали холодными простынями. Однако безрезультатно. Помимо прочего Гоголь страдал тафофобией – страхом быть погребённым заживо. Он даже написал в завещании, чтобы хорошо проверили, действительно ли он умер. Когда прах перезахоранивали, труп в гробу оказался перевёрнут лицом вниз.





Французский аристократ и писатель Маркиз де Сад, находясь в заточении в Бастилии, 22 октября 1785 года приступил к написанию знаменитого романа «120 дней Содома, или Школа разврата». Книга была написана мелким почерком на 12 метрах туалетной бумаги за 37 дней. Первая публикация книги состоялась лишь в 1904 году. Конец своей жизни Маркиз де Сад провёл в психиатрической лечебнице Шарантон.



Немецкий философ Фридрих Ницше утверждал, что стремление к власти создаёт здоровая мораль, а всякая другая мораль болезненна; побеждает сильнейший, а слабые и больные должны погибнуть («Падающего толкни!»). Ницше наделял величием человеческий разум, а в итоге своей философии сошёл с ума. Проблема безумия волновала философа на протяжении всего творчества. Четвёртую часть книги «Так говорил Заратустра» Ницше создавал уже в состоянии безумия. Диагноз врачей был однозначный – «шизофрения» на фоне «нейросифилиса». Фридрих Ницше заболел сифилисом, но считается, что именно распространение болезни на центральную нервную систему в конце концов привело к помешательству. Философа госпитализировали в психиатрическую клинику Базеля, но мать перевела сына в йенское «Заведение по лечению и уходу за умалишёнными», где он находился год. Последние одиннадцать лет жизни Ницше провёл дома в состоянии безумия, будучи даже не в силах обслужить себя сам.





«Гений страха» австрийский писатель Франц Кафка в дневнике записал: «Для меня это ужасная двойная жизнь, из которой, возможно, есть только один выход – безумие». «Ты сумасшедший», – сказал Францу муж сестры Оттлы Йозеф.
Днём Кафку преследовали страхи, а ночью ужасы. В результате он пытался покончить жизнь самоубийством. «Какой кошмар у меня в голове! Но как я могу отключиться, не заглушив внутренний голос? В тысячу раз лучше избавиться от него, чем держать внутри или уничтожить во мне».
Фантазии Кафки были отражением его хронических болезней. В 26 лет впервые познав женщину, Кафка так описал свой сексуальный опыт: «Всё было очаровательно, возбуждающе и омерзительно». Умер Кафка в 40 лет.





Автор весьма откровенных эротических текстов французский писатель Ги де Мопассан, всю жизнь боялся сойти с ума. Но, увы, этим и кончил. Он дважды пытался покончить с собой. Умер в психиатрической лечебнице с диагнозом «прогрессирующий паралич мозга» в результате заражения сифилисом.



Автор известного «Путешествия Гулливера» (книги с пикантными подробностями для взрослых) Джонатан Свифт страдал провалами памяти, потерей ориентации и старческим слабоумием.

Жан-Жак Руссо страдал манией преследования. Ему всюду мерещились заговоры, что его хотят убить или отравить. Диагноз врачей – паранойя.

Расстройствами психики страдали писатели Ф.М.Достоевский, В.М.Гаршин, А.Стриндберг. Признаки психического нездоровья обнаруживали А.А.Фет, И.А.Гончаров, Л.Н.Толстой, А.М.Горький. У Некрасова была «циклотимия» – мягкая форма маниакально-депрессивного психоза.

Достоевский также как Петрарка, Мольер и Флобер страдал эпилепсией. Состояние эпилептического припадка Достоевский описывал так: «На несколько минут я испытывал такое счастье, какое невозможно ощутить в обычной жизни, такой восторг, который не понятен никому другому. Я чувствовал себя в полной гармонии с собой и со всем миром, и это чувство было таким сильным и сладким, что за пару секунд такого блаженства я бы отдал десять и более лет своей жизни, а может и всю жизнь».





Фёдор Михайлович страдал игровой зависимостью (что гениально описал в романе «Игрок»). Достоевский находился в казино, пока не проигрывал всю имеющуюся наличность. С трясущимися руками он приходил домой, просил у жены денег и снова шёл в казино. «Ах, голубчик, не надо меня и пускать к рулетке! — писал он жене. — Как только прикоснулся — сердце замирает, руки-ноги дрожат и холодеют».

Страдал игровой зависимостью (лудоманией) и А.С.Пушкин, наделавший много карточных долгов, которые никогда бы не смог выплатить. Поэт числился в полицейском списке игроков, как «известный в Москве банкомёт».
Страдал лудоманией и поэт Владимир Маяковский.

Эрнст Те́одор Вильге́льм Го́фман был болен алкоголизмом. Именно в состоянии алкогольного опьянения он создавал свои фантастические сказки и ужасные истории.

Автор популярной сказки «Алиса в стране чудес» Льюис Кэрролл был наркоманом. Поэтому падение в бездонную кроличью нору, улыбка чеширского кота, белый кролик с часами и полоумный шляпник – всё это наркотические галлюциногенные видения Кэрролла, любителя маленьких девочек.



Писатель Михаил Афанасьевич Булгаков долгое время был морфинистом. Он признавался: «Есть вещи и похуже морфия. Но лучше его нет». Учёные из Хайфы и Милана исследовали рукопись романа "Мастер и Маргарита" (а именно – десять страниц финальной редакции, над которой писатель работал до последних недель жизни). Оказалось, что на каждой странице содержатся следы морфия. Поэтому, возможно, явление Воланда, кота Бегемота, Геллы, бал у Сатаны всё это плод наркотических видений.

Многие писатели злоупотребляли алкоголем и наркотиками для вызова своей музы. Алкоголизм и наркомания убили поэта Владимира Высоцкого. По утверждениям жены Высоцкого Марины Влади, её мужа убили наркотики, которые он употреблял по предписанию врача, чтобы излечиться от алкоголизма.

Писатель Александр Грин страдал от алкоголизма и умер в нищете, забытый всеми. Союз писателей отказал ему в пенсии с формулировкой: «Грин – наш идеологический враг».

Читая всё это, нельзя не вспомнить знаменитый афоризм Вольтера: «Если бы у меня был сын, имеющий склонность к литературе, то, в силу отеческой нежности, я свернул бы ему шею».

Вдохновение всегда было тайной. На какие только ухищрения не шли знаменитые авторы, чтобы вызвать состояние вдохновения. Использовали алкоголь, наркотики и другие психотропные вещества.
Действие алкоголя, наркотиков, азарт игры вызывают «изменённое состояние» сознания, которое можно условно назвать состоянием «полёта» или «приёма». Известный дельфийский оракул древности (пифия) использовала листья белладонны (растения наркотического действия) для вхождение в транс, в котором она получала некое откровение (пророчество).

В середине XIX века французский психиатр Жак Жозеф Моро де Тура опубликовал работу об «изменённых состояниях» сознания. В ней он утверждал о совместимости гениальности и безумства. С категорическим отрицанием гипотезы француза выступил физиолог Мари-Жан-Пьер Флуранс, убеждённый в том, что гениальность не может являться результатом психической патологии.



Чезаре Ломброзо в работе «Гений и безумие» признавал: «Правда, в числе гениальных людей были и есть помешанные, точно так же, как и между этими последними бывали субъекты, у которых болезнь вызывала проблески гения; но вывести из этого заключение, что все гениальные личности непременно должны быть помешанными, значило бы впасть в громадное заблуждение и повторить, только в ином смысле, ошибочный вывод дикарей, считающих боговдохновенными людьми всех сумасшедших».

Что же отличает сумасшедших от людей вдохновенных?

Профессор психологии Элин Сакс убеждена, что страдающие психозом пациенты не способны отсеивать бредовые мысли, подобно тому, как это делают здоровые люди. Зато у них есть уникальная способность одновременно аккумулировать противоречивые идеи и замечать детали, которые мозг здорового человека сочтёт неважными и недостойными занимать место в сознании. Мозг психически нездорового человека рождает множество идей, которые не подавляются сознанием и могут оказаться чрезвычайно ценными.

Конечно, можно сказать, что сумасшедших среди обычных людей больше, чем гениальных среди безумцев. Но меня интересует другое: может ли гениальное творчество приводить к безумству, а безумство стимулировать гениальное творчество?

Доктор медицины Григорий Сегалин в 30-е годы прошлого века выдвинул ряд интересных гипотез. В цикле статей «Клинический архив гениальности и одарённости» на основе анализа фактического материала, в том числе изучения биографий и историй болезни гениев, а также их родственников, Сегалин установил, что у любой выдающейся личности прослеживаются отклонения от нормы, при этом, чем гениальнее человек, тем в большей степени он неадекватен. Сегалин сделал вывод: каждый человек потенциально гениален, но будучи здоровым, он не в состоянии реализовать свой потенциал.

Французский социолог Эмиль Дюркгейм писал, что необходимым условием прогресса является возможность выражения оригинальных качеств личности, даже если речь идёт о преступнике. Дюркгейм считал, что в некоторых случаях преступление ослабляет напряжение в обществе, оказывая очищающий эффект и может быть «полезной прелюдией к реформам».
В работе о самоубийстве (1897 г.) Эмиль Дюркгейм доказал: высокий уровень самоубийств один из показателей неблагополучия общества. Дюркгейм установил зависимость между ростом самоубийств и экономическими кризисами, ухудшением морально-политического климата.

В своем классическом труде «Об умственных болезнях» (1838 г.) Эскироль впервые рассматривает самоубийство как симптом и проявление «умственной болезни».
«Самоубийство представляется нам «чёрной дырой» – прорывом в ткани смысла, которую плетет человек». (И.Паперно. Самоубийство как культурный институт).

Многие писатели пытались покончить жизнь самоубийством.
В страшных мучениях умер автор известного произведения «Путешествие из Петербурга в Москву» А.Н.Радищев. Он покончил с собой, выпив яд.
Писатель А.К.Толстой ввёл себе слишком большую дозу морфия (которым лечился по предписанию врача), что привело к смерти писателя.
Афанасий Фет страдал продолжительными периодами тоски и отчаяния. «Добровольно иду к неизбежному», – написал Афанасий Фет в своей предсмертной записке.
Вернувшаяся в 1939 году в СССР Марина Цветаева 31 августа 1941 года повесилась.
Страдал алкоголизмом писатель Александр Фадеев, в один из дней выстрелив в себя.



Застрелился из пистолета, подаренного ему ГПУ, поэт Владимир Маяковский. В поэме «Человек» Маяковский писал: «Да здравствует снова моё безумие». «…Я обвенчаюсь с моим безумием» (поэма «Владимир Маяковский»). Эти строки лучше всяких диагнозов объясняют невротические состояния поэта, его ипохондрию и склонность к нервным срывам. Маяковский писал: «А сердце рвётся к выстрелу, а горло бредит бритвою».

Поэт Сергей Есенин в последние месяцы своей жизни был трезвым не больше одного часа в сутки. От первой утренней рюмки уже темнело сознание. В поэме «Чёрный человек» поэт изобразил как бы свою «тень» – поэта-забулдыги – олицетворяющую всё тёмное в человеке. В конце концов Сергей Есенин повесился в номере гостиницы «Англетер».





Многие гениальные авторы кончали жизнь самоубийством явно в нездоровом состоянии духа. Покончила жизнь самоубийством английская писательница Вирджиния Вульф. На протяжении всей жизни Вирджинию мучила глубокая депрессия: постоянные головные боли, голоса, видения. Она совершила нескольких попыток самоубийства. В конце концов, 28 марта 1941 года Вирджиния утопилась в реке.



Американский писатель Эрнест Хемингуэй был хроническим алкоголиком. Писатель был помещён в психиатрическую лечебницу, где ему поставили различные диагнозы: от нарциссического расстройства личности до биполярного психоза и травматического повреждения мозга. В результате лечения Эрнесту стало только хуже: он утратил память и способность формулировать мысли. Вскоре после выписки из психиатрической лечебницы Хемингуэй застрелился из охотничьего ружья.



Борис Акунин написал книгу «Писатель и самоубийство», в которой размышляет о писательстве как особо опасной профессии. «Возможно, главная привлекательность самоубийства для художника состоит в том, что оно – высший акт доступного человеку творчества и в то же время поступок, как бы отменяющий смерть».

«Писать – это убивать смерть», – говорил Ж.Кокто.
Ю.Мисима признавал:«Литература насквозь пропитана ядом».
«Искусство – это власть над смертным пределом, предел всякой власти», – писал М.Бланшо.
Фридрих Ницше предупреждал: «Искусство опасно художнику».

Добролюбов буквально принёс себя в жертву ненасытному Молоху – литературе и в три года сгорел до тла… Островский страдал безотчетною пугливостью и постоянно находился в каком-то тревожном состоянии.
Вс.Гаршин страдал меланхолией и острым умопомешательством. В результате бросился в пролёт лестницы дома и расшибся до смерти.
Н.Успенский перерезал себе горло.
Батюшков сошёл с ума.
Помяловский умер от белой горячки.
Г.И.Успенский был безнадёжно болен умопомешательством.

В последний год жизни Александр Блок очевидно лишился рассудка. Жена как-то застала его разбивающего кочергой бюст Аполлона. Блок объяснил: «А я хотел посмотреть, на сколько кусков распадётся эта грязная рожа».
Андрей Белый со слов матери Блока рассказывал, что в забытьи Блок вдруг сказал: «А у нас в доме „столько-то“ (не помню цифры) социалистических книг; их — сжечь, сжечь!» По воспоминаниям Георгия Иванова, Блок в бреду говорил: все ли экземпляры поэмы «Двенадцать» уничтожены? «Люба, хорошенько поищи, и сожги, все сожги». Вспомнив об экземпляре, посланном Брюсову, Блок требовал везти себя в Москву: «Я заставлю его отдать, я убью его...»

Поэты почему-то особенно склонны к безумию. Поэзию издревле называли «божественным безумием», а поэтов – пророками.
Великий немецкий поэт Фридрих Гельдерлин (1770–1843) страдал от шизофрении, в течение пяти лет его сознание окончательно помутилось, лечение в психиатрической клинике не дало результатов. Слава Гельдерлина как безумного гения начала складываться уже при его жизни.





Роман Френсиса Скотта Фицджеральда «Ночь нежна» (1934) отчасти автобиографичен. Он о том, как врач-психиатр влюбляется в свою пациентку и женится на ней. Фицджеральд делает центром романа отношения со своей женой Зельдой, больной шизофренией.

Филипа Дика (1928-1982) американского писателя-фантаста, можно назвать главным параноиком в литературе XX века. Дик принимал ударные дозы амфетамина и строчил сотни страниц в день, разрушая свою психику и психику своей семьи.

Расстройствами психики страдали Ганс Христиан Андерсен, Стефан Цвейг, Артур Шопенгауэр, Герман Гессе, Альфред Нобель, Зигмунд Фрейд, Михаил Булгаков.
Шизоидность, граничащую с шизофренией, наблюдали у Платона, Канта, Декарта, Паскаля, Ньютона, Фарадея, Дарвина.

Мой учитель и научный руководитель доктор юридических наук, профессор Я.И.Гилинский подарил мне свою книгу «Творчество как позитивная девиантность». Творческий процесс и самого творца часто понимают как отклонение от нормы и даже как патологию. Давно замечено, что негативные отклонения и позитивные взаимосвязаны, как связаны гений и сумасшествие. Причём, если с преступностью знают что делать, то что делать с сумасбродным гением, не знает никто.

Поэта Иосифа Бродского принудительно помещали в психиатрическую лечебницу, где поставили диагноз: «В наличии психопатические черты характера…» По воспоминаниям поэта, в психиатрической больнице его «глубокой ночью будили, погружали в ледяную ванну, заворачивали в мокрую простыню и помещали рядом с батареей. От жара батарей простыня высыхала и врезалась в тело».
Бродский был вынужден эмигрировать за границу, где был признан гением и получил Нобелевскую премию по литературе.





Писатель Трумен Капоте (автор «Завтрака у Тиффани») о себе говорил так: «Я — алкоголик. Я — наркоман. Я — гомосексуалист. Я — гений...»

Первым, кто заявил «я – гений» был Бенвенуто Челлини. Так он написал в книге «Жизнь Бенвенуто Челлини, написанная им самим».
В древности римляне полагали, что у каждого есть свой «гений», у мужчин – «гений», у женщин – «юнона». Поэтому говорили не «я – гений», а «мой гений» или «мой даймон».
Сейчас гениальностью называют наивысшую степень проявления творческих сил человека, позволяющую создавать качественные новые уникальные творения.

Рождает ли безумство гениальность или, напротив, все талантливые люди становятся сумасшедшими?

Вряд ли читателю интересен заурядный человек. Чем необычнее автор, чем более нетривиальны его герои, тем он больше привлекает внимания.
Например, роман Кена Кизи «Над кукушкиным гнездом» – о жизни пациентов в сумасшедшем доме. Милош Форман снял по роману знаменитый фильм «Полёт над гнездом кукушки» с Джеком Николсоном в главной роли.



Джек Николсон также весьма убедительно сыграл роль сумасшедшего писателя в фильме «Сияние» Стэнли Кубрика. Сумасшедший графоман напечатал кучу страниц всего лишь с одной фразой, а в результате решил убить свою жену и сына, которые мешали ему творить.

«Гений не следует нормам, он нарушает и создаёт их», – писал Иммануил Кант.
Шопенгауэр говорил, что талант попадает в цель, в которую никто попасть не может, а гений попадает в цель, которую никто не видит.
По мнению С.Цвейга, перо гения всегда более велико, нежели он сам. При этом всё происходит не по твоей воле, а по «Его». Если творчество происходит, то оно «боговдохновенно», ты, твоё сознание, твоё эго просто являются инструментом проявления и раскрывания истины жизни.

Состояние вдохновенности описывают как «мысли льются», «идеи падают с небес», «открывается канал», «Бог творит»…
«Я уповаю на подсознание» – говорил писатель Грэм Грин. – «Главные герои выходят из глубин нашего подсознания: когда мы пишем, оно управляет творчеством, помогает нам».

Нередко у художника возникает ощущение какой-то внешней силы, управляющей его творческой мыслью. «Кто-то диктует, а я лишь записываю», – утверждал Альфред Шнитке.
А.С.Пушкин описывал творческий процесс как «душой исполненный полёт».

По мнению американского ученого П.Хилла, творчество «можно определить как успешный полёт мысли за пределы неизвестного».
Зигмунд Фрейд понимал творческий акт как реализацию сексуальной фантазии, а творческую активность считал результатом сублимации сексуального влечения.
Эрих Фромм понимал креативность как способность удивляться, умение находить решения в нестандартных ситуациях, способность глубокого осознания собственного опыта и открытие нового.

Фридрих Ницше говорил, что творчество и креативность это путь человека к сверхчеловеку, сотворение самого себя, когда «тварь и творец соединены воедино».
Ч.Спирмен определяет креативность как «способность к разрушению общепринятого, обычного порядка следования идей в процессе мышления».
«Креативность как форма мышления, превосходит обычное логическое и рациональное. Творчество и креативность – результат дионисийского мышления, в котором мифология и мистика отодвигают рациональность и логику на второй план».

Лев Толстой утверждал, что причина появления настоящего искусства – внутренняя потребность выразить накопившееся чувство.
«Секрет писательства заключается в вечной и невольной музыке в душе», – писал В.В.Розанов.
М.Пришвин отмечал: любовь и творчество требуют от человека выхода из себя, чтобы любить нечто большее себя.
К.С.Станиславский говорил: «Творчество требует полной сосредоточенности всего организма – целиком».

Одни считают, что творчество – это «осенение свыше», когда Бог творит посредством человека. Другие полагают, что склонность к творчеству это личный природный дар. Кто-то представляет творчество как особое (изменённое) состояние сознания.
Определяют творчество и как способность порождать необычные идеи, отклоняться от привычных схем, быстро разрешать проблемные ситуации.
Философ А.Матейко считает, что «сущность творческого процесса заключается в реорганизации имеющегося опыта и в формировании на его основе новых комбинаций».

Гегель полагал, что творчество – это диалектическое саморазвитие субъекта.
Николай Бердяев был убеждён: человек должен всё время совершать творческий акт в отношении самого себя; в этом творческом акте происходит самосозидание личности.
Людвиг Фейербах утверждал, что миссия человека – в поиске своего предназначения. Тот, кто сам не назначает себя для чего-либо, тот не имеет назначения к чему-либо.
Философ Николай Кузанский был убеждён: человек обладает силой развёртывать из себя всё в круге своей области, всё производить из потенции своего центра.

Психокибернетик Грегори Бейтсон ввёл понятие «редактор реальности». Он считал, что мы редактируем реальность на основе нашего воспитания, ценностных ориентаций, то есть в зависимости от времени и места и многих историко-культурных факторов среды, в которой находимся. И то, что мы в итоге воспринимаем, есть отредактированная версия Большой Реальности.

Мишель Фуко дополнил эту идею тем, что в итоге мы воспринимаем только то, что способны воспринять, и ничего принципиально нового воспринять не в состоянии. Воспринимаемый нами мир есть дубликат наших состояний. Объективный мир вне того, что мы создаём своим восприятием, является просто-напросто идеализацией. Это состояние Фуко назвал «антропологическим сном».

«Чтобы творить, человек должен пробудиться из антропологического сна, разорвать паутину консенсусной реальности, принятой модели мира, принятого мифа о мире и в том числе – консенсусного понятия «что есть человек» и «кто ты в этом мире», – считает доктор психологических наук Владимир Васильевич Козлов.

В книге «Психология творчества» В.В.Козлов пишет:
«Творчество часто закономерно граничит с безумием, и часто мы наблюдаем некоторую связь между безумием и творчеством. Невозможно опровергнуть печального факта, что среди обладателей больших талантов люди с теми или иными психическими расстройствами встречаются значительно чаще, чем среди населения в целом».
«Творческий человек часто живёт на грани между психическим здоровьем и болезнью, и именно в этой щели между реальностями возникают какие-то дополнительные возможности, способствующие реализации его гениальной потенциальности».
«…когда человек находится в творческом экстазе, сильно возбуждён творческой энергией и восторгом, неуправляем, его состояние граничит с безумием…».

Некоторые писатели имели более высокую предрасположенность к биполярному расстройству, шизофрении, униполярной депрессии и более склонны к совершению самоубийства. По мнению некоторых врачей-психиатров — наличие гена шизофрении – один из стимулов высокой творческой одарённости. Однако одни сходят с ума, а другие создают «теорию относительности».

Хотя личности творческой профессии не имеют прямую предрасположенность к психическим расстройствам, но, скорее всего, у них есть близкий родственник с подобным заболеванием. Причинами психического заболевания могут быть наследственность в совокупности со стрессовыми пусковыми механизмами, и органические поражения мозга из-за инфекций, травм, отравлений, алкоголизма и др.

Между психической болезнью в крайней степени проявления и лёгкими отклонениями есть масса вариаций. В некоторых случаях заболевание позволяет творческим людям создавать произведения искусства и может служить для них источником вдохновения. Гении, которые творили, находились где-то в переходящей палитре между психозами, неврозами, чудаковатостью и нормальностью.

Патологию следует изучать, чтобы понять, что есть норма, и каковы закономерности развития. При этом норму следует понимать не просто как нечто среднестатистическое, а как «функциональный оптимум».
Эрих Фромм предлагает понимать норму как «неотчуждаемость от общества, связь через эмоции с внешним миром, постижение объективной реальности своим интеллектом, осознание собственной неповторимости и связи с ближним».

Безумие хранит тайну творчества. Но можно сказать и наоборот: тайна творчества хранит тайну безумия.
Чтобы приобщиться к творчеству, нужно перебороть страх сойти с ума. Поскольку творчество граничит с безумием.

Творчество и психопатология обладают общими признаками: склонность к нестандартному мышлению, ускоренный мыслительный процесс и повышенное восприятие зрительных, слуховых и соматических раздражителей, способность пережить «мгновение парящей души».

Всякое новое есть нарушение привычного, переформатирование старого, открытие неожиданного. В результате художник может оказаться как на вершине признания, так и на дне общества.

Необычное очень часто воспринимается как безумное, особенно если это ещё и запретное. В некоторых культурах и религиях сумасшествие это признак просветления, достижение мира богов при земной жизни.

Художники, как правило, шизоиды. Иногда сумасшествие развивается на фоне активного творческого процесса. В некоторых случаях момент начала заболевания совпадает с пиком творчества. Но если гениальные люди способны контролировать процесс безумия, использовать его во благо, то сумасшедшие погружаются в него с головой.

Цена гениальности высока! Одарённость компенсируется психическими затратами, что при чрезмерности может приводить к заболеваниям. Художник живёт на грани душевной болезни, но часто именно благодаря ей и приходит вдохновение. Однако после прилива творческой энергии возникает чувство опустошения и упадничества.






ПО МОЕМУ МНЕНИЮ, исключительное свойство человека – выходить за рамки своей животной природы и творить. В творческом акте осуществляется трансцендирование личности. Творчество – это игра сознания с реальностью. В этой игре сознание является определяющим, а реальность подчинённой.

Творчество — проявление божественной сущности человека, это жажда мира иного, это медитация, это молитва. И потому всякое творчество базируется не на размышлении, а на интуиции. Не может быть постижима Истина через интеллектуальное усилие, но лишь через мистическое откровение, через личный духовный опыт.

Человек без творчества это не человек. Творчество – то немногое, что отличает человека от представителей животного мира. Хотя, говорят, что и животным присуща некоторая способность творить.

Как, почему человек творит, не ясно ему самому. Человек стремится к постижению собственной сути, существа мироустройства, своего предназначения.

Творчество – это преступление над обыденностью. Творец разрушает привычную систему взглядов и устоявшуюся упорядоченность. В творение художник привносит часть своей натуры. Поэтому ошибочно рассматривать деятельность творца в отрыве от особенностей его личности.

Для А.Эйнштейна, согласно его «автобиографическим заметкам», теория относительности была «актом отчаяния».
Творческий процесс является сублимацией психического напряжения в продукты творчества. Поэтому творчество может не только калечить, но и лечить. Проще говоря, чтобы вылечиться от навязчивых идей, нужно изложить их на бумаге. Это давно апробированный психотерапевтический приём. Психологи лечат душевнобольных процессом творчества: больные рисуют картины, сочиняют стихи, создают музыку.

Одним из средств борьбы с гением всегда было и будет объявление его сумасшедшим.
Часто можно услышать: не слишком безумен, чтобы быть гением!
Признанные авторитеты «литературной мафии» объявляют «сумасшедшими» всех авторов, кто готов бросить вызов и вступить с ними в спор. Гениальных творцов обвиняют в графоманстве, против них инспирируют обвинения в сексуальных домогательствах и прочих компрометирующих вещах.





По собственному опыту творчества могу сказать, что написание романа-исследования «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» стало для меня актом самоспасения, когда я оказался инвалидом, брошенный всеми, фактически без средств к существованию. На бумаге я изложил то, что мучило меня, не давало заснуть, требовало действия. Творчество стало своеобразным преодолением страха смерти.
В романе-быль «Странник» (мистерия) я подробно проанализировал различные взгляды на процесс творчества.

— Каким же образом ты творишь?
— Для меня самого это тайна. Откровение всегда тайна. Когда пишу от сердца — получается всё, когда от головы — ничего! Я не придумываю, а лишь подчиняюсь вдохновению, пытаясь понять, что должно быть написано и как; стараюсь не столько объяснить, сколько выразить, и даже не столько выразить, сколько отразить, уловить замысел, который обнаруживается в логике преследующей меня мысли, помогаю ему выкристаллизоваться. Творения создаются сами, с моей лишь помощью. Книга не самоцель, а лишь побочный продукт размышлений и наблюдений; и она не самоценна. Для меня написание романа лишь инструмент познания мира и себя.
Критики полагают, что они умнее автора, что они знают тайну моего творчества. А для меня самого моё творчество есть тайна, которую я разгадываю и никак не могу разгадать.
Ведь творчество это всегда немного сумасшествие. Только лучше уж казаться сумасшедшим, чем быть никем!

Мне важно быть предельно честным с собой, во сне и наяву, чтоб был себе я интересен и твёрдо знал, что не солгу. Но так уж человек устроен, что жизнь диктует бытиё. Но не хочу я быть спокоен. Мне нужно всё иль ничего! Нет, я не функция условий, и я не обстоятельств раб. Хочу себя я быть достоин, признаться честно, раз не прав. Жизнь требует искать удобства, неправдою платя за быт. Но не комфорт мне руководство, а Голос, что во мне звучит. Он требует предельно честным быть в каждом слове и в беде, и не искать тёплого места, а быть лишь искренним везде. Плевать на страхи и потери, угрозы жить мне в нищете. Я не хочу удобства цели, важнее мне не лгать себе. Свобода мне важнее денег, любовь превыше, чем расчёт. Мне нужен искренности берег. Всё остальное же — не в счёт!»
(из моего романа-быль «Странник» (мистерия) на сайте Новая Русская Литература

28 ноября 2018 года я был на лекции известного сексолога, доктора медицинских наук Льва Моисеевича Щеглова. Ему я задал вопрос: как связаны сексуальность, гениальность и безумие?





Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.

Всё, что я хочу сказать людям, заключено в трёх главных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что.
2\ Смысл – он везде.
3\ Любовь творить необходимость.

А лично для Вас кто из писателей ГЕНИИ И БЕЗУМЦЫ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru