Пророком русской революции называли Фёдора Михайловича Достоевского. Дмитрий Мережковский так и озаглавил свою работу к юбилею писателя. «Достоевский — пророк русской революции. Но как это часто бывает с пророками, от него был скрыт истинный смысл его же собственных пророчеств».
9-11 ноября 2017 года я в очередной раз принимал участие в традиционной международной конференции (42-ой) «Достоевский и мировая культура». Конференция проходила в литературно-мемориальном музее Ф.М.Достоевского (последней квартире писателя в Петербурге). Я более пяти лет участвовал в различных научных собраниях, посвящённых творчеству Достоевского, и в Петербурге, и в Старой Руссе.
Меня, как автора двух романов, всегда интересовал тайный мир творчества Достоевского. Поэтому я задал достоеведам вопрос: насколько объявление гениального писателя государственным преступником и дальнейшее тюремное заключение повлияли на талант Достоевского и его пророчество о грядущей русской революции?






Мережковский в эссе «Пророк русской революции» писал:
«Существует непримиримое противоречие между внешней оболочкой и внутренним существом Достоевского. Извне — мёртвая скорлупа временной лжи; внутри — живое ядро вечной истины».

Достоевский пророчествовал:
«В Европе всё подкопано и, может быть, завтра же рухнет бесследно, на веки веков». «Она накануне падения, ваша Европа, повсеместного, общего и ужасного». «Пролетарии бросятся на Европу — и всё старое рухнет навеки». «Германия — мёртвый народ и без будущности». «Провалится Франция. Сами себя погубят. Таких даже и не жалко». «Уничтожатся французы… останутся дикие, которые проглотят Европу. Из них подготовляется исподволь, но твёрдо и неуклонно будущая, бесчувственная мразь».

«В Европе все держат против нас камень за пазухой. Европа нас ненавидит». «Европа презирает нас, считает низшими себя, как людей, как породу, а иногда мерзим мы им, мерзим вовсе, особенно, когда им на шею бросаемся с братскими поцелуями». «Мы для них не европейцы, мешаем мы им, пахнем нехорошо». Всех славян вообще «Европа готова заваривать кипятком, как гнёзда клопов в старушечьих деревянных кроватях». «Там порешили давно уже покончить с Россией. Нам не укрыться от их скрежета, и когда-нибудь они бросятся на нас и съедят нас», – писал Достоевский.

«А если это будет, то, несмотря на все свои заблуждения, Достоевский окажется всё-таки истинным пророком», – утверждал Мережковский в 1906 году в эссе "Пророк русской революции".



«Человечество любит войну: тут потребность… Долгий мир ожесточает людей, производит разврат». «Война очищает заражённый воздух, лечит душу, прогоняет позорную трусость и лень». «Без войны провалился бы мир, или, по крайней мере, обратился бы в какую-то слизь, в какую-то подлую слякоть, заражённую гнилыми ранами». «Война необходима… Это возмутительно, если подумать отвлечённо, но на практике выходит, кажется, так», – утверждал Достоевский.

Доктор философских наук Владимир Катасонов, считает, что Достоевский как пророк русской революции не в том смысле, что он звал её, а в том, что он сумел увидеть духовные корни русского революционного движения. За проповедью социализма русскими социалистами скрыты богоборческие глубины; русский социализм ставит вопрос не просто о социальной революции, а по существу о Боге. Сама революция доказала, что аргументы, выдвинутые Достоевским, касались самой сути дела, самих корней русской революции.

«Какое главное пророчество Достоевского ещё не исполнилось?» – спросил я у признанного достоеведа доктора филологических наук К.А.Степаняна.
– Самое главное пророчество это то, что Европа и мир будут спасены светом христовой истины, которая придёт из России.





Предвидел ли Достоевский исламизацию Европы, легализацию садомитского греха, однополые свадьбы и семьи, «средний пол», и даже толерантность по отношению к «ставрогинскому греху»?

Теме «ставрогинского греха» и слухов возле Достоевского по этому поводу было посвящено выступление доктора филологических наук В.Н.Захарова (Москва) на 42-ой международной конференции «Достоевский и мировая культура» 11 ноября 2017 года в день рождения великого русского писателя.





Я много читал о Достоевском, но был ошеломлён, узнав о сплетнях и сплетниках возле великого писателя.
Увлечённость достоеведов восхищает. Но иногда кажется: не пора ли остановиться и перестать копать, чтобы не разрушить миф о великом писателе?
Что скажут школьники Марье Ивановне, когда посмотрят эти мои видеоролики, ведь 16+ не поставишь?

Писатель часто описывает свой личный опыт пережитого и прочувствованного. Но если автор описывает преступление, это не означает, что он совершил преступление в реальности. Человек может испытывать какие угодно фантазии и мысли, но за мысли не судят, судят за поступки!

Известно, что существует такая психоаналитическая методика – рассказать психотерапевту об угнетающих страхах, угрызения совести, или излить их, так сказать, на бумагу. Это помогает освободиться от фобий и успокаивает.





Я сторонник «биографического метода» в литературоведении, и потому считаю, что «в книгу нужно смотреть через плечо автора».
По опыту своего литературного творчества могу сказать, что наиболее убедительно писатель излагает то, что пережил самолично. И наиболее правдоподобны те персонажи, которые похожи на него самого.
Но весьма распространённая ошибка отождествлять героев с их автором, делать выводы о писателе на основании поступков его героев; а также анализировать сочинённый роман как подлинную реальность.





Часто в уста своих героев Достоевский вкладывал собственные размышления. Хорошо известны возникшие ещё при жизни Достоевского слухи, что ставрогинский грех для него биографичен. Современники вспоминают слова Достоевского о растлении малолетней девочки. Фёдор Михайлович потом объяснял, что это не он, а его герой…

Ещё недавно невинные слова девочки-подростка «он пристаёт ко мне» никто бы не заметил. Но сегодня они могут быть восприняты неадекватно как сексуальные домогательства. В моём романе есть подобного рода сцены, которые тоже могут быть истолкованы превратно.

Иногда писатели намеренно преувеличивают свои переживания в поступках своих героев. В моём романе тоже есть воспоминания о влюблённости детства, сцены насилия и убийства. Но говорить, что я их совершил в реальности – абсолютно недопустимо!





Интересно, что бы сказали достоеведы, если бы прочитали мой роман-исследование об Иисусе Христе «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак»?
А ведь в нём много ответов на волнующие их вопросы.
Но нет, пока не пройдёшь гражданскую казнь и каторгу, ты не интересен. Хотя я тоже прошёл через катастрофу и смерть…

Когда начинаю писать о выдающемся человеке, у меня нет желания опорочить его славное имя. Я стараюсь видеть в человеке его стремление к лучшему, а не к худшему. Однако в процессе исследования, обнаруживаются такие факты, которые превращают моё исследование в почти детективное расследование.

До сих пор личная жизнь Достоевского остаётся тайной, особенно с момента признания романа «Бедные люди» и до казни на Семёновском плацу. «Заговор», за который был осуждён Достоевский, ставит больше вопросов, чем имеет ответов. Осудить на смерть только «за недонесение о распространении преступного о религии и правительстве письма литератора Белинского и злоумышленного сочинения поручика Григорьева…», это даже по тем суровым временам было слишком. Как говорят специалисты, написанное в приговоре лишь отчасти соответствовало действительности, и имело целью скрыть от общественности истинные масштабы и цели заговора.

Я не адвокат Достоевского и не обвинитель. Я – исследователь. Поэтому не даю оценок, а лишь предлагаю самим сделать выводы на основе фактов. А факты – упрямая вещь.
По базовому образованию я юрист, по специальности – криминолог. Поэтому я предлагаю взглянуть на преступление и наказание Достоевского с криминологической точки зрения.

Достоевский был сложным, противоречивым человеком, в чём-то даже порочным. Он тщательно скрывал неприглядные страницы своей биографии. И жизнь его во многом продолжает оставаться тайной. Известный достоевед доктор филологических наук Игорь Волгин считает, что мы до сих пор не знаем всех тайн жизни Достоевского, и причиной тому – он сам.





У меня нет цели опорочить «великого классика русской литературы». Я не хочу идеализировать Достоевского, потому что хочу его понять, насколько это возможно.
Полагаю, что замысел «жития великого грешника» шёл из глубин собственной души писателя. Все черты карамазовщины были в самом Достоевском. И Фёдор Павлович, и Дмитрий Карамазов, Иван, Алексей, и даже Смердяков, – всё это грани души самого Достоевского.

Н.О.Лосский в книге “Достоевский и его христианское миропонимание”, касаясь интимных сторон биографии писателя, говорил о “карамазовской напряжённости его сексуальных переживаний”.

«Чужими грехами свят не будешь», – говорил Достоевский. – «У каждого человека что-нибудь спрятано».

Некоторые исследователи пытаются разоблачить Достоевского, выставить его пороки на всеобщее обозрение. Чарлз Буковски писал: «Мой Достоевский — бородатый, тучный чувак с тёмно-зелёными таинственными глазами. Сперва он был слишком толст, потом не в меру тощ, потом опять поправился. Нонсенс, конечно, но мне нравится. Даже представляю Достоевского страждущим маленьких девочек».

Люди более склонны верить в падшую натуру человека, каждый способен понять лишь то, что близко ему самому.
«Любит человек падение праведного и позор его», – писал Достоевский.
«Я не хочу и не могу верить, чтобы зло было нормальным состоянием людей».
«Но нельзя сидеть сложа руки, иначе окончательно дойдёшь до самооправдания, до сознания собственного бессилия перед властью обстоятельств: при чём я, эпоха виновата, время-то, мол, какое! — нероново!..»

Мы должны решить: оцениваем писателя Достоевского или человека?

Некоторые считают, что писатель он был плохой, а человек вообще дрянь – сборище всех возможных пороков.
Вот что пишет близко знавший Достоевского Николай Страхов в письме ко Льву Николаевичу Толстому 28 ноября 1883 года.
«Его тянуло к пакостям и он хвалился ими. …Заметьте при этом, что при животном сладострастии, у него не было никакого вкуса, никакого чувства женской красоты и прелести. Это видно в его романах. Лица наиболее на него похожие — это герой Записок из Подполья, Свидригайлов в Прест. и Нак. и Ставрогин в Бесах; одну сцену из Ставрогина (растление и пр.) Катков не хотел печатать, но Д. здесь её читал многим…
При такой натуре он был очень расположен к сладкой сентиментальности, к высоким и гуманным мечтаниям, и эти мечтания — его направление, его литературная муза и дорога. В сущности, впрочем, все его романы составляют самооправдание, доказывают, что в человеке могут ужиться с благородством всякие мерзости.
Но одно возведение себя в прекрасного человека, одна головная и литературная гуманность — Боже, как это противно!
Это был истинно несчастный и дурной человек, который воображал себя счастливцем, героем и нежно любил одного себя».



Лев Толстой весьма критически оценивал творчество Достоевского. 18 октября 1910 года Толстой на вопрос своего доктора, как ему нравятся «Карамазовы», он отзовётся: «Гадко. Нехудожественно, надуманно, невыдержанно… Прекрасные мысли, содержание религиозное… Странно, как он пользуется такой славой».

Страхов сообщал Толстому о якобы имевшем место самопризнании Достоевского Висковатову в «ставрогинском грехе». (Письмо было написано в 1883 году и опубликовано журналом “Современный мир” в октябре 1913-го.)

Почему же Страхов так отзывался о Достоевском и насколько эти характеристики справедливы?

Вот как говорил сам Достоевский о Страхове.
«Если Вы, добрейший Николай Николаевич, захотите припомнить многие годы наших близких и приятельских отношений, то, вероятно, не подивитесь тому, что я, в счастливую (хотя и хлопотливую) минуту моей жизни, припомнил об Вас и пожелал сердцем видеть Вас в числе моих свидетелей и потом в числе гостей моих, по возвращении молодых домой» (08.02.1867, из Петербурга)



Когда после смерти Достоевского Страхов получил разрешение Анны Григорьевны поработать с архивом покойного, там он и обнаружил свою «благожелательную» характеристику. Однако Страхов не стал сводить счёты и написал честную биографию Достоевского, которая не утратила значения и сегодня.

Доктор филологический наук, профессор С.А.Кибальник в своём докладе «Достоевский и Н.Н.Страхов: к истории одной литературной сплетни» подробно проанализировал отношения Страхова и Достоевского.





У нас очень любят идеализировать русских писателей. Но Достоевский не был идеальным человеком. Известно, что Фёдор Михайлович был азартный игрок и проиграл всё приданое своей жены в рулетку. Он чуть не погубил себя и свою семью из-за этой злополучной страсти. При умирающей жене Марии Исаевой, имел отношения с молодой любовницей Аполлинарией Сусловой, которая стала прототипом Настасьи Филипповны в романе «Идиот».

За роман «Идиот» Фёдор Михайлович получил гонорар 7000 рублей. При этом «литературный пролетарий» всю жизнь жил в долг.
Критики так отзывались о романе «Идиот»:
«Лица, группирующиеся вокруг князя Мышкина, тоже если не идиоты, то как будто тронувшиеся субъекты. Тринадцатилетние мальчики у г. Достоевского говорят не только как взрослые люди, но даже на манер публицистов, пишущих газетные статьи, а взрослые люди, женщины и мужчины, беседуют и поступают, как десятилетние ребята. Словом, роман можно было бы не только „Идиотом“ назвать, но даже „Идиотами“: ошибки не оказалось бы в подобном названии».

Известно, что Фёдор Михайлович был талантливым интерпретатором чужих идей. Замысел беседы великого инквизитора с Христом в романе «Братья Карамазовы», а также история бедного студента и проститутки в книге «Преступление и наказание» принадлежат не ему; как и сюжет со 100 тысячами рублей в романе «Идиот», которые Настасья Филипповна бросает в пылающий огонь.
Разумеется, это не плагиат, а творческое заимствование. Вся культура построена на заимствованиях. Достоевский делал это гениально!

В юности я выменял переплетённый журнальный вариант роман-исследование Леонида Гроссмана о жизни и творчестве Достоевского. Потом был «Достоевский» в серии ЖЗЛ. Гроссман признаёт, что «в больном сознании Достоевского постоянно жила мысль о совершении им какого-то тяжкого греха». Перед казнью на Семёновском плацу в декабре 1849 года Достоевский раскаивался «в иных тяжёлых делах своих (из тех, которые у каждого человека всю жизнь лежат в тайне на совести)».

По словам Л.П.Гроссмана, Достоевский “с какой-то поражающей настойчивостью обращался к безобразной теме о влечении пресыщенных сладострастников к детскому телу”. Тема развращения ребёнка встречается и в романе «Преступление и наказание» (ночной бред Свидригайлова меня шокировал ещё в школьные годы), в романе «Идиот» (совращённая Тоцким Настасья Филипповна), в романе «Бесы» (сексуальное обольщение Матрёши Ставрогиным) и др.

В журнале «Новый Мир» №5 1999 года была опубликована статья доктора филологических наук и кандидата философских наук Виталия Ивановича Свинцова «Достоевский и “отношения между полами” Об одном факте, зафиксированном в “Летописи жизни и творчества Ф.М.Достоевского” – Об интересе Достоевского к феномену нимфофилии. – Об антропологии Достоевского».

Некоторые специалисты связывают бесспорный интерес Достоевского к теме «ставрогинского греха» с переживанием Фёдора в детстве, когда он дружил с десятилетней девочкой, а она впоследствии оказалась изнасилована каким-то пьяным бродягой и умерла.

Утверждать, что воспоминания об изнасилованной девочке привели к «ставрогинскому греху», значит не понимать психологии личности преступника и путать следствие с причиной. Пережитое ребёнком в детстве сексуальное насилие может стать препятствием для его дальнейшей нормальной половой жизни, а не наоборот.

Психологи говорят о так называемой «карте любви», которая формируется у личности ещё в детстве, и которой он следует всю жизнь. О сексуальности и эротичности Достоевского можно судить по его письмам к жене Анне Григорьевне, наиболее нескромные места из которых она тщательно вымарывала, чтобы не дискредитировать образ великого писателя.



Сегодня уже трудно понять слово «сладострастие». Достоевский понимал это хорошо и достаточно часто употреблял это слово. Вот как в романе «Братья Карамазовы» Ракитин описывает сладострастие Алёше: “влюбится человек в какую-нибудь красоту, в тело женское, или даже только в часть одну тела женского”.
“Я это понимаю”, — вдруг брякнул Алёша.
Известно, что многих своих героев Достоевский наделял собственными чертами характера и фактами своей биографии.

До сих пор точно не известно, по каким причинам умер отец великого писателя (был ли он убит крестьянами или от апоплексического удара), и не унаследовал ли великий писатель генетически пристрастия своего отца.
Причина смерти Достоевского тоже остаётся загадкой. Есть свидетельства, что за день до смерти Фёдора Михайловича навещали сёстры по поводу получаемого им наследства. Хотя Достоевский был на тот момент не бедным человеком, он не стал отказываться от своей доли наследства, как сделал это в молодости. Возможно, из-за споров о наследстве возник конфликт. У Достоевского случился припадок. Спустя сутки Фёдор Михайлович умер.

С коллегами Достоевский часто беседовал на тему греховности человека. “В этом отношении (т.е. в половом) столько всяких извращений, что и не перечтёшь… Я думаю, однако же, что всякий человек до некоторой меры подвержен такой извращённости, если не на деле, то хотя бы мысленно… Только никто не хочет в этом сознаваться”.

Откровенность Достоевского в обсуждении полового вопроса смущала его коллег и собеседников. Один из тех, кто записывал беседы Достоевского, Е.Н.Опочинин замечает: “Всего сполна не буду записывать: пожалуй, уж слишком откровенно”.

Редактор «Русского вестника» М.Н.Катков отказался печатать первоначальную версию главы «У Тихона», в которой Ставрогин исповедуется в совершённом грехе – совращении Матрёши. Даже настроенные доброжелательно к Достоевскому Майков А.Н. и Страхов Н.Н. сочли сцену «чересчур реальной».

Сила Достоевского в том, что он не боялся говорить о человеческих (своих) пороках, честно их исследовал, не идеализировал сложную человеческую природу.
«Меня зовут психологом, – писал Фёдор Михайлович, – неправда, я лишь реалист в высшем смысле, то есть изображаю все глубины души человеческой».

Достоевский – первый метафизик в нашей литературе, он попытался понять наш мир, взглянув на него как бы извне. Например, в рассказе «Сон смешного человека». Мне очень нравится это произведение, и я даже использовал заключительные слова рассказа в качестве эпиграфа к моему роману-быль «Странник»(мистерия).

Я захотел пойти дальше, увидеть то, что не успел увидеть Достоевский. В своём романе даже попытался представить возможный разговор с Фёдором Михайловичем.
— "Лучше уж гнуться, чем переломиться; согнёшься да выпрямишься, прямее будешь".
— Я не могу равнодушно смотреть на людскую боль, как люди желают себе смерти. Всё окружающее кажется абсурдом, лишенным какого-либо смысла.
— "Подумаешь — горе, раздумаешь — воля Господня".
— Куда ни глянь, везде господствует сила. И все призывы к любви и добру не останавливают злых людей, любовь не побеждает ненависти, добро не уничтожает зла.
— "Красота спасёт мир".
— Но как?! Я жизнью готов пожертвовать, лишь бы понять смысл происходящего, что есть человек.
— "Человек есть тайна. Её надо разгадывать, и ежели будешь её разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком".
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература

Можно ли пойти по следам Достоевского ещё дальше, чем прошёл он?
Можно и нужно! Мой любимый писатель Герман Гессе был поклонником Достоевского, но полагал, что не правильно останавливаться на христианстве, и потому Гессе совершил паломничество в страну Востока.

Известен символ веры Достоевского, который тот изложил в письме к Н.Ф.Фонвизиной в феврале 1854 года: "Этот символ очень прост, вот он: верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпатичнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но и с ревнивою любовию говорю себе, что и не может быть. Мало того, если бы кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы остаться со Христом, нежели с истиной".

Христос вне Истины или Истина вне Христа… Лично мне такая дилемма кажется искусственной. Я не могу представить Христа вне Истины, ибо Христос и есть Истина. А если истина вне Христа, то это не Христос. Истина может быть и в Святой Духе. Но если истины нет в Христе, то это не Христос.





Известны слова Достоевского: «Стало быть не как мальчик же я верую во Христа и его исповедую, а через большое горнило сомнений моя осанна прошла».

Лично мне трудно представить, как Христос может быть вне истины. Ведь Христос – это Истина, воплотившаяся в человеке. И если представить, что истина вне человека, то я бы предпочёл пойти за истиной.
Человек вне истины это просто человек; человек без истины чаще всего плохой человек.
Отказаться от истины ради человека? Пойти за человеком, который вне истины?
«Сократ мне друг, но истина дороже»!
И это не позиция античного гностика, а позиция человека, верящего, что Христос есть Истина!

Существует ли вера вне Иисуса Христа? – Разумеется. Люди верят в Аллаха, в Будду и массу других богов.
Что же такое вообще наша вера? Внушённый обман, спасительный самообман, или же мистическая реальность?

Я пытался сомневаться и жить без веры в Христа. Но не смог, духовно и физически не смог!

В детстве я прочитал повесть о Кассандре, предупреждавшей жителей осаждённой Трои о коварном коне, в котором спрятались греческие воины.
Что делали с пророками во все времена? – Избавлялись всеми способами: ссылали и убивали. Достаточно вспомнить библейских пророков и судьбу Иоанна Крестителя.

Многие воспринимают «Легенду о Великом инквизиторе» (в романе Достоевского «Братья Карамазовы») как пророчество.
«Поймут наконец сами, что свобода и хлеб земной вдоволь для всякого вместе немыслимы, ибо никогда, никогда не сумеют они разделиться между собою! Убедятся тоже, что не могут быть никогда и свободными, потому что малосильны, порочны, ничтожны и бунтовщики. Ты обещал им хлеб небесный, но повторяю опять, может ли он сравниться в глазах слабого, вечно порочного и вечно неблагородного людского племени с земным? И если за тобою, во имя хлеба небесного, пойдут тысячи и десятки тысяч, то что станется с миллионами и с десятками тысяч миллионов существ, которые не в силах будут пренебречь хлебом земным для небесного?»

«Я много раз спрашивал себя: что есть Истина? и от Истины ли я? Но не нашёл ответа. Ты говоришь: “Я есть Истина”. Однако люди предали тебя вчера и предадут сегодня. А всё потому, что им не нужна Истина. Они предпочитают ложь. Так ведь жить легче. Ложь спасает в трудные минуты, а враньё властителей лишает людей необходимости лгать себе. Народ не хочет и не должен знать всей правды. Зачем простым людям это тяжкое бремя? В неведении они находят желанный покой. Пусть знают лишь те, кто несёт ответственность за народ.

Но если человек познает Истину, то уподобиться Богу, ибо перестанет бояться смерти. Ведь именно страх перед смертью, внезапной и неодолимой, заставляет людей грешить. Человек грешит и радуется греху, стараясь забыть о том, что ждёт его в конце жизни. Люди сознательно делают себя рабами наслаждений, поскольку, выбирая земные удовольствия, они избегают поисков смысла жизни, а значит — перестают бояться смерти».
(из моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте Новая Русская Литература

«Мы, — писал Достоевский, — заключаем в себе великие русские начала общечеловечности и всепримиримости». «Окончательная сущность русского призвания заключается в разоблачении пред миром русского Христа, миру неведомого и которого начало заключается в нашем родном православии. По-моему, в этом вся сущность нашего могучего будущего цивилизаторства и воскрешения хотя бы всей Европы».

«Русский — это не национальность, это мироощущение! У нас душа ребенка! По сравнению с другими нациями мы словно застряли в детском возрасте. Понять нас трудно, как трудно взрослому вернуться в детство. И не ищите в России того, что есть на Западе. Россия никогда не будет страной комфорта — ни материального, ни духовного. Она была, есть и будет страной Духа, местом его непрекращающегося поединка за сердца людей; и потому путь её отличен от других стран. У нас своя история и своя культура, а значит, и свой путь».
(из моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте Новая Русская Литература

В мае я был на поэтическом вечере в музее-квартире Ф.М.Достоевского. Там я поинтересовался у участников встречи: что отличает великого писателя земли русской от всех прочих авторов?





Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.

Всё, что я хочу сказать людям, заключено в трёх главных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость

P.S. Вчера 17 ноября я был приглашён в Мариинский театр на церемонию торжественного открытия VI Санкт-Петербургского международного культурного форума. Выступил президент РФ В.В.Путин. Расскажу об этом в отдельном посте.
Так что я должен признать, что власть общается с деятелями культуры; надеюсь, услышит и предостережения писателей.

А по Вашему мнению, ДОСТОЕВСКИЙ — ПРОРОК РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru