Сто двадцать шагов

Победу деньгами не взвесить,

ей мера – седые виски…

«Коробками» двадцать на десять

парадом проходят полки…

На кадрах из хроник нетленных

по площади Красной маршрут

весь строй в десять тысяч военных

проходит за тридцать минут.



Под массой взволнованных взглядов

награды блестят серебром.

Атлас из поверженных стягов

брусчатку раскрасил ковром.

Сто двадцать шагов за минуту

подошвы печатают пульс

под гром орудийный салюта,

верша заповеданный курс…



А следом в шинелях застывших

шагают, совсем не видны,

шеренгами души погибших

солдат самой страшной войны…

Все ценное – жизнь – каждый воин

отдал за Победу в бою,

и каждый погибший достоин

пройти в том парадном строю!



А их и не счесть – миллионы!

Парадом на праведный суд

из павших солдат батальоны

идут, и идут, и идут…

Кто скажет все десять, кто девять –

язвит миллионный разброс,

но в тысячу раз дольше время

затратит парадный колосс…



Печатают о мостовые

сто двадцать в минуту шагов.

Не тридцать минут, как живые,

а целых пять сотен часов…

И днем, и под вечер, и ночью…

И в ранний предутренний час.

Представь, что их видишь воочью,

ведь гибли они и за нас!



Пять сотен часов – это много?

Почти три недели пути...

Шагают погибшие строго,

еще раз стараясь спасти

живущих под солнечным светом,

но павших во тьму к барышу…

Задумайтесь, люди, об этом!

Задумайтесь, я вас прошу!



Грядущее уравновесить

Идти три недели должны

«коробками» двадцать на десять

солдатские жертвы войны!

Чтоб ей, еще большей до жути,

нам свой не представить бы счет!

Об этом задумайтесь, люди!

Ну… если вы люди еще…

Чтоб было понятней, начну с главного, хотя говорить об этом не хотела вовсе.
Тем не менее, если промолчать, все остальное будет непонятно.
Итак: я переезжаю на другую квартиру.
Мне предложили маленькую однушку в гостинице с коридорной системой за гораздо меньшие деньги, чем я плачу сейчас.
Я смогу жить одна и ни от кого не зависеть.
Конечно, дома остаеецца плакать рыжий Гадя, и мне это омрачает радость перемен, но это жизнь.
Это не мой кот, и взять его с собой я не могу.
Зато я могу спокойно уехать хоть к Маше, хоть в Москву - и вернуцца, как захочу, ни под кого не подстраиваясь.

У Серёги, племянника, вчера днюха была.
Серега - это Наташкин сын, тот, который однажды, лет в 11, сказал мне:
-Олечка, а ты не забыла, что у меня 22 апреля день рожденья?
Я говорю:
-Ну ты че, Серый? Как я могу забыть? Вы ж с Лениным в один день родились.
А он спрашивает:
- А кто такой Ленин?
За столом стало тихо.
Все онемели слегка, ведь не мдаденец, мог бы знать.
Он понял, что надо исправлять ситуацию и быстренько поправился:
- А! Это тот, кто после Белки и Стрелки в космос летал!
Мы валялись, хотя с другой стороны - смех хреновый, настолько не знать истории.
Ну а сейчас он уже большой, и знает, кто такой Ленин.
Ну и днюха, значит, очередная.
Наташка ему торт вкусный испекла, но сама не была, приболела.
И сидели они с бабушкой вдвоем, ТИ пирогов напекла, ну все честь по чести.
Щас звоню им, узнать, как прошел праздник.
Она говорит - хорошо посидели, щас щи варю свежие, потому что " хочецца нормальной еды"
Я говорю:
- В каком смысле - нормальной?
А она отвечает:
- Ты что, не помнишь? Когда ребята были мелкие, мы к тебе пришли после НГ, 1-го числа. У тебя стол ломицца, и салаты, и закуски, всего полно. А они не едят, жмуцца, а потом спрашивают:
- Олечка, а у тебя нет нормальной еды?
Ты прямо обалдела.
Говоришь:
- Какой еще нормальной еды?!
А они говорят:
-Ну сосисок...
Ржали все страшно. Ты достала им из морозилки сосиски, сварила, и в следующие разы, когда мы к тебе приходили, помимо прочего, ты всегда подавала им сосиски.
Вот и мы после обжираловки захотели "нормальной еды", свежих щей.
И мы снова с ней ржали, потому что децкая непосредственность - отличный повод для смеха и умиления.
Не могла не поделицца с вами этой историей))))

Ну сегодня же чистый четверг.
А вчера приехала Сюзи с дочками и супругом, погрузили в авто мать, бабушку и тещу( ну это одно лицо, это мадам, вы поняли), и все отбыли, оставив сироту на произвол судьбы.
Я решила провести день с пользой.
Встала раненько, сгоняла в русский магазин за куличиком, ветчинкой и красками для яиц.
Да чего мне там красить - то?
Чисто символически.
Это дома при маме 100 штук красили.
Сами ели и дарили.
А здесь-то?
Ну и значит все поубирала, стиралку зарядила, полы помыла, обувь-одежду распихала, чтоб незаметно было, и села яйца красить.
А краска такая замечательная, типографская, по-моему.
Я такую с работы приносила. Пацаны в цеху тырили.
Там капнешь краской на ладошку, и горячее сухое яццо катаешь в ладонях, горячо, а так надо. И весело, народу много, все этими руками разноцветными здороваюцца, ржали, как кони.
И яйца получались - загляденье, всех цветов и оттенков, внутрь краска не проступала, они через 5 минут не пачкались, всем соседям раздавала краску эту, ворованная же, нигде не купишь.
Тут читаю - та же инструкция и пакетики соппсна с краской. Капай на ладонь да катай.
Атлична, Григорий!
Не люблю я все эти заморочки - добавьте в воду уксуса, да пусть в краске ицо лежит 10 минут, да ложку в каждую банку, чтоб краски не смешивать.
Ебатория.
А тут - раз!- и красота!
Прочитала инструкцию - на украинском, но все ж понятно.
Расположилась за столом, все приготовила, отрезаю уголок первого пакетика.
Ничо не вытекает.
Отрезаю побольше.
Не-а.
Начинаю выдавливать, с силой.
Едва-едва выдавилось оттуда чета твердое, окаменевшее.
Не хочу показацца нетолерантной, но похоже, краски те еще до майдана были выпущены.
Старые, короче.
Кое-как водичкой их разводила, ужас получился ужасный.
Ну я их чутка маслицем протерла да подзолотила, чтоб все же праздник, вроде, в доме.
Н-да...
Ну, с яйца воду не пить.
Пойду поем, водички четверговой налью в бутылки, и купацца.
И ничего больше делать не буду, только валяца и в тырнете торчать.
Хорошо!
И не утешайте меня, что яйца вполне себе ничего, бывают и хуже.
Бывют.
Но редко.
Да все равно слопаем))))

Поехали сегодня с Танькой в Адар.
Это огромный такой торговый центр.
Таньке надо было дочке и внукам подарки купить.
Ну походили, херню какую-то купили, кофейку выпили и поперлись на первый этаж, где еда.
Хотя нафига тащить отсюда то, что под носом продаёцца?

А я только завтракать села.
Потому что пока проснулась, кота покормила, по телефону поговорила, в вотсапе поторчала, почту просмотрела - ну надо поесть.
А то уже полдня прошло.
Вот и завтракаю.
Может, это и не комильфо - есть на Вербное воскресенье форшмак, но мне Танька вчера с собой всего надавала, угощать некого,
вот и ем, с превеликим удовольствием.
С мацой, да.
И с копченой колбаской.
Свиной.
По-моему, очень кошерно.

И анек милый

Праздник Песах.
Религиозная еврейская семья.
Мама:
- Что это за белый пакет?
- Кокаин.
- Как я испугалась, думала мука, не дай бог.

Это завтра.
Не путать с Пасхой.
Песах - это такой большой еврейский праздник.
Когда куча гостей и еды.

Сегдня у моей приятельницы Таньки была днюха.
Поскольку все закрыто, мы отметим на неделе. А сегодня просто забегу поздравить.
Танька дала мне свою парикмахершу, которая ходит к ней на дом.
Мне так надоели мои волосы, что я среди ночи встала, скрутила их в жгут и отхватила ножницами, сколько смогла. Полегчало, но не очень, ну форму все же хотелось бы сделать.
И покрасицца пора бы, и уложицца.
Вот договорились на утро, а тут Машунчик звонит:

Майка предложила поехать в Грецию за шубами.
Мы заняли денег и поехали.
К поездке готовились тщательно, у нас должна была быть остановка в Болгарии на несколько часов, и предполагалось, что мы там поторгуем, а потом уже на автобусе двинем в Грецию.
- Покупайте булавки!- сказала Майка. - За границей металл очень ценицца!
И мы с ней напополам купили коробку этих самых английских булавок.
Их там было не сто штук, и, наверное, не тысяча, а миллион.
Потому что почти все привезли обратно, раздавали, кому могли, и до сих пор, по- моему, у меня их хренова туча.
Помимо булавок мы везли что-то еще, но запомнились мне именно булавки и мегафон.
Который я с трудом пристроила потом в Греции официанту.
Но кое-что мы наторговали, отдали деньги нашей старшей по группе Наташе, чтобы она поменяла их на доллары.
А сами пошли кто куда, лично я намерзлась на этом рынке и пошла в автобус, который нас уже поджидал.
А мы ехали к католическому Рождеству, и, хоть Болгария и теплая страна, дубак там был приличный.
Вернулась Наташа с обменяными деньгами, не хватало только Мишки.
И он появился с белыми глазами и невнятно сказал мне, сидящей сразу за Наташей и переводчиком:
- Дай стоол.
- Какой стол?- не поняла я.
- Не стол, а стоол, - раздраженно повторил он.
- Ствол!- догадался кто- то.
- Нет у меня ствола- любезно пояснила я.- Садись, Миш, в Грецию опаздываем.
Как ни странно, он сел, но, стоило автобусу тронуцца, он поднял руки на уровень лица, сделав их "кошачьей лапкой", стал раскачивацца и монотонно повторять, как робот:
- Опасность...Опасность... Радиофон... Радиофон...
И тут он набросился сзади на переводчика и стал его душить.
Его едва оттянули, и он вдруг обмяк и успокоился.
Но через десять минут стал просить остановить автобус, ему приспичило в туалет.
Автобус остановили в чистом поле, и Мишаня резво рванул вдаль. А уже темно. За ним бросились трое парней из группы, поймали его фиг знает где, и едва приволокли обратно.
Он шел, сжав запястья и повторял:
- Снимите наручники... Снимите... Я не могу разнять руки...Больно... Снимите наручники...
И правда, не мог.
Потом прошло.
Но лучше бы не проходило.
Он вдруг вскочил и стал бегать по сиденьям, по людям, которые сидели на этих сиденьях, и пытался выбивать стекла.
Снова его отловили, сунули на стденье и он заснул.
Наташа, главная, отозвала меня и сказала:
- Оль, вас вернут. Он границу не пройдет. Что делать?
А я уже так устала, так надергалась, что у меня просто сил не было ни на что.
- Наташ, сделай что-нибудь. - попросила я.- Мы денег назанимали спецом для этой поездки...
- Хорошо.- сказала Наташа.- он через пару часов придет в себя?
- Должен.
И тогда она через полчаса остановила автобус у придорожного кабачка, сказав, что всем надо перекусить перед границей.
Мы остались в автобусе.
Мишаня сладко спал у меня на плече.
Наташа задержала автобус почти на два часа.
К границе мы подъехали на рассвете, нас не досматривали, поставили в паспорта штампы и мы поехали дальше.
Почти рассвело, когда Мишаня проснулся.
Он ничего не помнил и был приятно удивлен, что уже Греция.
- Смотри, зайка, - восхищенно говорил он.- по этим улицам ходила Таис Афинская! Эти стены видели Александра Македонского!
- Ага- сдержанно соглашалась я.
К моменту размещения в гостинице он был трезв, как стекло, хотел кофе и жаждал осматривать окрестности.
Кофе я ему дала в номере(кипятильничек, плиточка, концентратик гороховый) - помните, как у Жванецкого?- и пока он пил кофе, я в красках рассказала ему про нашу поездку.
Он схватился за голову и качаясь из стороны в сторону, повторял:
- Какой позор, заяц... Какой позор...
- извинишься перед всей группой, - сказала я. - И еще: еще раз такое устроишь- до свиданья. По месту прописку. Решать тебе.
Он извинился и был прощен, ему всегда все прощали, он был очень харизматичный и обаятельный парень.
Он помогал всем, кому нужна была его помощь.
Он безропотно таскался со мной по магазинам и ателье, где я отбирала товар. И не вякал, когда я покупала что- то себе, бизнес бизнесом, а мне тоже шубку хотелось.
А поскольку я не могла выбрать, какую именно, я ходила день в норке, день в чернобурке, день в рыжей лисе.
Короче домой везли тринадцать шуб, из которыз я в итоге три оставила себе.
Они очень пригодились нам в электричке от Салоников до границы, холод там стоял жуткий, мы все повытаскивали свои шубы и укутались ими.
А потом оказалось, что нужно было повернуть какой-то рычажок, чтоб включить отопление.
Купе в этой электричке были своеобразные, на шесть человек стдячие места, но каждое купе было с дверью.
Теперь напилась в жопу Майка.
Она заходила в каждое купе и пела:
Приходите на московский
Вентиляторный завод!
Вам пора и нам пора
Заключать договорА!
Спев, она раскланивалась, закрывпла зверь, и шла петь дальше то же самое.
До поезда у нас было часов шесть, мы попеременно оставляли вещи друг на друга, а сами ходили в город выпить кофе и что- то съесть.
Майка пила в это время с пограничниками и тоже пела им про вентиляторный завод.
В итоге Мишка взял ее за шкирман и сунул в вагон.
Вот так проходила наша поездка.
Я запомнила Салоники по снегу, припорошившему мандариновые деревья, по огромным бочкам с вкуснейшими маслинами всех сортов, которые продавали на развес прямо на улице, да по рождествеским распродажам сувениров, которые хотелось привезти в пустую Москву к Новому Году.
Но самое яркое впечатление оставил, конечно, Мишаня.
К слову сказать, он больше не пил.
Даже безалкогольного пива.
Даже конфет с ликером не ел.
Я поила его какими- то чаями, которые якобы помогали, мы ходили к всяким знахарям, я водила его гулять, занимала интересными фильмами и разговорами о мистике, которые он очень любил.
Подсовывала детективы Леонова и исторические романы.
Год у меня дома не было ни капли спиртного.
И в гости мы если ходили, то только туда, где спиртного не подавали.
И у меня гостям приходилось обходицца лимонадами и соками.
Все понимали.
И лишь один раз, пойдя в гости к дружбану, живущему этажом выше, Мишка прилетел домой в ярости и, ничего не объясняя, лег спать.
А, когда проснулся, сказал что друг незаметно плеснул ему в фанту водки.
Мишке было страшно обидно, он столько держался, а друг так поступил.
Но это было все.
У нас потом был бар, но Мишка пил только сок или спрайт.
Мы уже много лет, как расстались.
Но он держицца.
И, надеюсь, никогда к этому не вернецца.
Хотя... Кто знает...

Со мной иногда случается всякая чертовщинка.

Но о ней – как-нибудь в другой раз.

А эту историю и чертовщинкой не назовёшь.
Жизненная история, хоть и странная.
И какой бы невероятной вам не показалась моя история, она была. Но – по порядку.

Вот послушайте.

В то лето я перешла во второй класс, и мои родители сняли дачу недалеко от Москвы, в Веледниково.

Мама пригласила погостить свою подругу с сыном, моим одноклассником Андреем.

Мы любили смотреть с ним на самолёты. Может быть, неподалёку был какой-то учебный аэродром, но только там постоянно летали какие-то небольшие самолёты, выполняли в воздухе всякие фигуры, и мы вечно на это смотрели.

Однажды утром за завтраком мы услышали не совсем обычный звук мотора.

-Вертолёт!-сказала я.

-Самолёт – возразил Андрей.

Как особа менее воспитанная, я выскочила из-за стола без разрешения и побежала смотреть.

Хорошо помню: солнечный летний день. Около одиннадцати. На небе – ни облачка и небо голубое.

И по нему летело ЭТО.

Вот сейчас вы начнёте ухмыляться и саркастически кивать. Тем не менее.

По небу летела огромная яркая игрушка. Представьте: овальное блюдо, накрытое сверху прозрачным куполом. Блюдо имеет некую толщину, край, или бортик, не знаю, как правильно сказать. По этому бортику очень ровные треугольники – голубые и оранжевые. На «блюде», внутри колпака, фигурки людей. Такие, как рисовал Шерлок Холмс в своих «Танцующих человечках» - т.е. просто чёрные силуэты. Они ходят, стоят, сидят – я это прекрасно вижу. Кроме них нет ничего под прозрачным колпаком, никаких предметов. Ровный пол. Места много – как огромная пустая комната. И у меня такое ощущение, что человечки эти видят конкретно меня, стоящую с раскрытым ртом, и – больше того- что я им ОЧЕНЬ НРАВЛЮСЬ. Но и это бы ничего. Самое главное: впереди всей этой штуковины, как на старинных стругах, есть фигура. Это лошадь. Вернее, лошадиная голова, как у шахматного коня: грубо, угловато вырезанные грива, уши, ноздри, открытый рот. Грива так же украшена голубыми и оранжевыми треугольгиками. И вот это всё летит очень медленно мимо меня.
Подошёл Андрей.

–Что это?-спросила я.

-Дископлан,- немедленно ответил Андрей. –У него внизу два винта, один в одну сторону крутится, а другой – в другую. Только очень быстро, поэтому их не видно.

Такое объяснение меня вполне устроило. Мы стояли ещё пару минут, не испытывая ни страха, ни удивления – почему бы и нет? Просто интересно.

Потом эта штука стала удаляться, не меняясь в очертаниях, но уменьшаясь в размерах, и скрылась из глаз. Мы немного поговорили о ней, и вечером, когда приехал с работы папа, рассказали ему. Мама недовольно заметила, что мы слишком много бываем на солнце, а папа сказал, что просто перечитали фантастики. На этом тема была закрыта. Да мы и не особо настаивали. У нас и других дел хватало.

Прошло много лет.

И как-то все сразу заговорили о барабашках, полтергейстах и НЛО. И мне пришла в голову мысль: а что, собственно, видел Андрей? То же, что и я, или что-то другое? Я позвонила ему, и, когда мы встретились, напомнила этот случай. И попросила нарисовать то, что он видел. И Андрей нарисовал – блюдо, колпак, человечки и лошадиная голова. И треугольники орнамента.

Потом я встретилась в компании с одним парнем из эстонской обсерватории. Зная, что он увлекается всякими чудесами, я рассказала ему об этом. Против ожиданий, он не поднял меня на смех, а попросил нарисовать картинку, бережно спрятал её, приговаривая, что это удивительный случай.

-Голова лошадиная при чём? - спросила я

И он ответил:

-Ты сама говоришь, что чувствовала, как ты им нравишься. Тебя не хотели пугать. Тебе показали игрушку. А могли показать, что угодно. Или ничего.

И добавил:

-Как же я тебе завидую…

Вот об этом я и хотела рассказать вам.

Хотите – верьте, хотите – нет.