Это цитата сообщения zerg_from_hive Оригинальное сообщение

баллада о ГУЛАГе

Творческий коллектив ВИА Cannibal Bonner таки выдал на-гора очередное прекрасное: "БГ (баллада о ГУЛАГе)". Рукопожатно, совестливо, неполживо.

Автор Майра_С


— Все будет просто зашибись, — обещает Марго, с трудом застегивая молнию на моей битком набитой спортивной сумке. — Так что не кисни.

А как тут не киснуть, если ночь накануне Дня Всех Святых предстоит провести в поезде, который едет в славный городок под названием «Замогильный»? Ближайшую неделю придется обучать персонал фирмы, купившей у нас программу. Наскоро состряпанный продукт работает отвратительно. Поэтому мне, как представителю поставщика, много чего предстоит выслушать. Но это еще ничего… Если бы только избавиться от присутствия начальника отдела Валентина Петровича! Вот это будет Хэллоуин по полной программе, можно даже не сомневаться. Шеф терроризирует весь коллектив, а в командировке на мне одной отыграется.
Скоро уже на вокзал пора…
Ладно, хоть Марго пришла проводить. Лучшая подруга, как ни крути, пусть и со странностями.

Телефон заводит жалобную песнь. Видимо, Валентин Петрович решил проконтролировать, готова ли подчиненная к отбытию…
— Ангелина, — мрачным голосом сообщает шеф. — Я никуда не еду. Сложнейший вывих. Оступился на лестнице, когда выходил из дома. Больничный, по крайней мере, на неделю. В общем, поезжай одна, гендиректор в курсе. Ты справишься, я в тебя верю.

Вот так сюрпрайз!
— Спасибо за доверие, Валентин Петрович. Выздоравливайте.
— Видишь, — говорит Марго, которая бесцеремонно подслушала разговор, — одной проблемой меньше. Что бы еще тебе наколдовать?
— Больше, пожалуй, не стоит…
Марго всерьез верит, что обладает выдающимися магическими способностями. Истинные друзья ее в этом не разубеждают.

***
Пожилой таксист косится на Марго, расположившуюся на переднем сиденье. Черная помада, черные шмотки, черные вздыбленные пряди волос и серебряные черепа вместо сережек — данный набор производит впечатление. Можно подумать, что Марго расстаралась в честь Хэллоуина… Нет, у нее просто по жизни стиль такой. Я, например, давно привыкла, а консервативные сограждане порой нервно реагируют.
Привокзальная площадь встречает гробовой тишиной. Днем здесь шумно и многолюдно, а ближе к полуночи все разбрелись… Тусклые фонари сгорбились на платформе. Вазон с почерневшими от холода и осенних дождей цветами еще больше нагнетает обстановку.

Поезд проходящий, стоянка пять минут… Отправление в 23.40…
— Прощай, Ангелина! — восклицает Марго и тут же уточняет. — То есть я хотела сказать: счастливого пути.
И на том спасибо.
В купе за столиком — седовласая дама, облаченная в сиреневый шелковый халат. Осанка у нее прямо королевская.
— Добрый вечер, милая. Как славно, что у меня появилась соседка. Страдаю бессонницей, так иногда хочется побеседовать, а не с кем. Вы ведь не собираетесь рано ложиться?
Не сказать, что очень соблазняет перспектива полночи беседовать с приветливой дамой, но все же это гораздо лучше, чем выслушивать ворчание Валентина Петровича.

***
Оказывается, она — бывшая балерина. Да, это заметно по осанке и по лебединой, хоть и сморщенной шее. Интересная собеседница. Столько увлекательных театральных историй… Интриги, поклонники, букеты…
— … и Матильда Феликсовна была вынуждена признать, что партию Авроры я провела блестяще… — продолжает дама.
— Простите, я прослушала. Какая Матильда Феликсовна?
— Ну, как же, Кшесинская. Мы с ней танцевали в «Пробуждении Флоры». Позвольте, в каком году это было? Ах да, в одна тысяча восемьсот девяносто четвертом. Помнится, балет ставил сам Петипа. Он тогда был уже в преклонных годах…
А мне-то казалось, дама вполне адекватна. Что ж, все там будем.
— Неужто вы сомневаетесь, милая?

Старушка обиженно поджимает губы, теребит белоснежный локон. Видимо, слишком сильно, поскольку локон отрывается и падает на стол, рядом с чайным стаканом. Парик?
Там, где только что пышно вились седые волосы, проглядывает темно-желтая кость. Блин, что это? Локоны осыпаются, осыпаются, осыпаются, покрывают весь столик. Передо мной — гладкий череп с синими огоньками в глазницах... Палец, вернее тонкая косточка, продолжает двигаться над поверхностью черепа, но волос там уже не осталось, теребить нечего…
— Милая, почему вы мне не верите?

Да верю я вам, верю! Не отрывая взгляда от скелета в сиреневом халате, медленно встаю, пячусь к двери, нащупываю замок. К счастью, он сразу открывается, проскальзываю в коридор. Сердце колотится, словно сумасшедшее. Лишь бы не бросилась за мной!.. Надо куда-то спрятаться, позвать на помощь… Что еще делают в подобных случаях?
Наталкиваюсь на проводницу.
— Что стряслось?
— Там, там у меня в купе, соседка, старуха… Так вот, она мертвая! То есть уже скелет.
Проводница внимательно смотрит на меня, я, соответственно, на нее. Коренастая тетка в стиле восьмидесятых, мелированная челка, перламутровые тени, густо нарумяненные щеки. Да хоть какая, зато живой нормальный человек.
— Девушка, вы с ума сошли? В купе, кроме вас, никого нет.
— Что?
— Что слышали. Вагон наполовину пустой.
— Пойдемте, проверим. Надо будет полицию вызвать.

Проводница что-то бурчит, но все же следует за мной. Когда рядом живое теплокровное существо, возвращаться на место чрезвычайного происшествия почти не страшно.
— Сами посмотрите.
Пусть убедится, а я пока на стреме постою. Сейчас раздастся истошный визг…
— Ну, и где тут скелет?
Нету. Купе пустое, нет ни останков балерины, ни элегантного саквояжа, который стоял на ее полке. И стакан с чаем на столике только один. По всей видимости, мой. Вроде бы, отличная новость, а в то же время — позорище.
Проводница протискивается в коридор мимо меня и довольно громко бормочет:
— Обкуренная, что ли?
Вовсе я не обкуренная. Просто… просто какой-то сбой в сознании.
Лягу-ка лучше спать, дабы не позориться дальше.

***
Стук в ночи. Сначала осторожный, потом все громче и громче… Где он раздается? Наверно, очень далеко. Впрочем, нет, стучат в дверь купе. Открывать не буду. Хотя… Вдруг проводница обнаружила где-нибудь труп бывшей балерины и теперь стучит, чтобы извиниться и попросить меня стать свидетельницей?
— Кто там?
— Откройте!
Точно не проводница. Голос мужской.
— Еще чего! С какой стати я должна кого-то пускать среди ночи?!
— Что значит, с какой? У меня билет на тринадцатое место. Откройте! Долго я буду тут торчать?
Открывать страшно. А вдруг это очередной скелет? Голос исключительно противный, скрипучий…
— Ищите себе свободное купе. И прекратите стучать, у меня ребенок спит.
— Нет никакого ребенка. Врете вы все.
— Откуда вы знаете?
— Догадался!
Придется впустить, а то еще дверь сломает… Открываю, и в купе вваливается мрачный небритый мужик, да еще и явно под хмельком. Приятный сосед, ничего не скажешь. Машет перед моим носом билетом:
— Убедились?

Молча ныряю под одеяло и отворачиваюсь к стенке. Стараюсь не шевелиться, пока он рассовывает по купе свой багаж и потом, не раздеваясь, плюхается на свободное нижнее место. Лучше уже вести себя как мышка. Надеюсь, это просто подвыпивший нахал, не более того.
Поезд едет враскачку, успокоительно постукивают колеса. Сосед, кажется, отрубился, у меня тоже глаза слипаются. Поскорей бы утро…

***
Вокруг пахнет псиной, этот запах ни с чем не спутаешь. Именно собаки здесь не хватало до полного комплекта. Укрываюсь одеялом с головой, но специфический аромат все равно не оставляет в покое.

Выведите уже кто-нибудь это животное! Пес тяжело вздыхает, подбирается ко мне. Сейчас я его… Но не тут-то было. Надо мной зависла огромная черная морда с оскаленными зубами, мокрым носом... Что-то вроде добермана, его так просто не отгонишь. Лапы пес положил на край постели, слюна капает на простыню... Да это же не лапы, а руки! Мощные плечи, обтянутые свитером, и собачья голова сверху…
Наверно, на мой крик сбежался весь вагон…

Все спокойно. За окном серо-голубое небо, даже солнышко проглядывает. Позвольте, а где же ночной оборотень?
— Доброе утро.
Напротив — симпатичный молодой мужчина. Тот самый нахал, что ломился в купе, только гладко выбритый, трезвый и свеженький. Свитер на нем, кстати, прежний. И как это прикажете понимать? Те ужасы привиделись во сне?
— Вы уж извините, что я на вас ночью накричал. Устал, очень спать хотелось. Да и друзья меня чересчур бурно в путь провожали, если честно.

***
Сидим с Кириллом в вагоне-ресторане, общаемся. Удивительно милый парень, бывают же такие встречи…
Официант приносит тарелки с многообещающим блюдом «Мясная фантазия». И тут снова в ноздри проникает знакомый запах псины. Вроде бы он не от «фантазии» исходит… Официант аккуратно снимает тарелки с подноса, белый манжет заворачивается, открывает запястье, сплошь поросшее рыжей лохматой шерстью. И пальцы куда-то исчезли… Такая здоровенная собачья лапа. В ужасе оборачиваюсь к Кириллу. Он щелкает острыми белыми зубами и угрожающе рычит…

Успеваю выбежать из ресторана, попасть в свой вагон. В окнах темно, лишь светит луна… Только что было утро… но некогда рассуждать… Дверь моего купе переклинило намертво, стучу во все двери подряд. Нет, никто не откроет. Пассажиры или затаились, или уже отправились на тот свет… Дверь в служебное купе не заперта, с негромким поскрипыванием скользит туда-сюда… Проводница висит в петле, тело мерно, как маятник, раскачивается. Форменная юбка обтягивает широкие бедра, кисти рук застыли в последней судороге…

Следующий вагон такой же пустынный, лунный свет ползает по стенам и потолку… Что-то заставляет обернуться… В конце коридора маячат две мужские фигуры с собачьими головами. Они уже совсем близко. Абсолютная тишина, даже колеса перестали стучать, хотя поезд движется. И фигур преследователей больше не видно, зато слышатся неторопливые шаркающие шаги.
Вагонная дверь наполовину открыта, холодный воздух проникает внутрь… Неужели спасение? Нужно прыгать вперед, по ходу поезда. Или назад? Ведь читала же где-то! Шаги приближаются… А, все равно теперь…

***
Сегодня уже третье ноября. В клинике, куда я попала, персонал корректен и приветлив. Несмотря на некоторые сбивчивые заявления и признания, сделанные в первый день, о моем переводе в психушку даже речи не идет. Наоборот, обещали выписать домой послезавтра. И полиция мной не интересуется. Ну, выпала пассажирка из поезда и выпала. Несчастный случай. То ли еще происходит на железной дороге… Никому нет никакого дела, Хэллоуин промелькнул незамеченным. Как же все-таки удачно я спрыгнула, обошлось малой кровью. Жить буду, ходить тоже. Валентин Петрович, товарищ по несчастью, звонил, сочувствовал. Марго, добрая черная душа, забегает поболтать, притаскивает всякие вкусняшки. Принесла, кстати, и книжку полистать на досуге. «Убийство в Восточном экспрессе».

— В следующий раз в командировку вместе поедем, — мечтательно говорит Марго.

Лара Вагнер

https://www.liveinternet.ru/community/4677619/post443016466/

Автор Майра_С


— Все будет просто зашибись, — обещает Марго, с трудом застегивая молнию на моей битком набитой спортивной сумке. — Так что не кисни.

А как тут не киснуть, если ночь накануне Дня Всех Святых предстоит провести в поезде, который едет в славный городок под названием «Замогильный»? Ближайшую неделю придется обучать персонал фирмы, купившей у нас программу. Наскоро состряпанный продукт работает отвратительно. Поэтому мне, как представителю поставщика, много чего предстоит выслушать. Но это еще ничего… Если бы только избавиться от присутствия начальника отдела Валентина Петровича! Вот это будет Хэллоуин по полной программе, можно даже не сомневаться. Шеф терроризирует весь коллектив, а в командировке на мне одной отыграется.
Скоро уже на вокзал пора…
Ладно, хоть Марго пришла проводить. Лучшая подруга, как ни крути, пусть и со странностями.

Телефон заводит жалобную песнь. Видимо, Валентин Петрович решил проконтролировать, готова ли подчиненная к отбытию…
— Ангелина, — мрачным голосом сообщает шеф. — Я никуда не еду. Сложнейший вывих. Оступился на лестнице, когда выходил из дома. Больничный, по крайней мере, на неделю. В общем, поезжай одна, гендиректор в курсе. Ты справишься, я в тебя верю.

Вот так сюрпрайз!

Если не открывается, ссылка

 

б/к

Небольшой репортаж о воровстве вещей из автомобиля во Франции. Туристы, тоже французы, припарковали автомобиль у стены и отправились смотреть замок. В это время их машину ожидаемо обокрали. Ожидаемо, так как на стене была табличка: «Воруют-с»:



https://zen.yandex.ru/media/id...



Как сказал Оноре де Бальзак, «если я усну и проснусь через сто лет и меня спросят, что сейчас происходит во Франции я отвечу: едят багеты и воруют». Вещей похитили немного, однако разбили при этом боковое стекло, замена которого встала почти в 20 тысяч рублей.

https://cont.ws/@Fritzmorgen/1074295

https://matveychev-oleg.livejournal.com/7609835.html

У вас, матушка, хорошая деревенька. Сколько в ней душ?
– Душ-то в ней, отцы мои, без малого шестьдесят миллионов, – сказала хозяйка, – да беда, времена плохи, вот и прошлый год был такой брекзит, что боже храни.
– Однако ж мужички на вид дюжие, избенки крепкие. А позвольте узнать фамилию вашу. Мы так рассеялись… приехали в ночное время…:
– Мэй, премьерская министерша.
– Покорнейше благодарим. А имя и отчество?
– Тереза Хьюбертовна.
– Тереза Хьюбертовна? хорошее имя Тереза Хьюбертовна. У нас тетка родная, сестра нашей матери, Тереза Хьюбертовна.
– А ваше имя как? – спросила министерша. – Ведь вы, я чай, офицеры ГРУ?
– Нет, матушка, – отвечали Петров и Боширов, усмехнувшись, – чай, не офицеры ГРУ, а так ездим по своим делишкам.
– А, так вы предприниматели средней руки! Как же жаль, право, что я продала БАДы купцам так дешево, а вот вы бы, отцы мои, у меня, верно, их купили.
– А вот БАДы и не купили бы.
– Что ж другое? Разве спортивное питание? Да вить и спортивного питания у меня теперь маловато: полпуда всего.
– Нет, матушка, другого рода товарец: скажите, у вас умирали Скрипали?


– Ох, батюшки, осьмнадцать человек – сказала старуха, вздохнувши. – И умер такой всё славный народ, всё работники. После того, правда, народилось, да что в них: все такая мелюзга, одни пакистанцы; а еврокомиссар подъехал – подать, говорит, уплачивать с души. Народ мертвый, а плати, как за живого. На прошлой неделе сгорел у меня перебежчик, такой искусный перебежчик и шпионское мастерство знал.
– Разве у вас был пожар, матушка?
– Бог приберег от такой беды, пожар бы еще хуже; сам сгорел, отец мой. Внутри у него как-то загорелось, чересчур выпил, только синий огонек пошел от него, весь истлел, истлел и почернел, как уголь, а такой был преискусный перебежчик! и теперь мне шпионить не с кем: некому жучков насовать.
– На все воля божья, матушка! – сказали Петров и Боширов, вздохнувши, – против мудрости божией ничего нельзя сказать… Уступите-ка их нам, Тереза Хьюбертовна?
– Кого, батюшки?
– Да вот этих-то всех, что умерли.
– Да как же уступить их?
– Да так просто. Или, пожалуй, продайте. Мы вам за них дадим деньги.
– Да как же? Я, право, в толк-то не возьму. Нешто хотите вы их откапывать из земли?

https://matveychev-oleg.livejournal.com/7562742.html

https://matveychev-oleg.livejournal.com/7524301.html

Господь Бог упорно бился над обучением русского демократии. Николаю II уйти бы в 1905, но он был обучаем, как дождевой червяк. Ответка на непереносимость царизмом демократии явилась нам в Гулаге и мраке высокой пробы. Как признавалась Астрид Линдгрен в воспоминаниях, "я готова была по пять раз в день кричать "Хайль", лишь бы русские не пришли"©.

Но мы ничего не выучили. Вспоминая, чем нам отыгралось то патриархальное имперство, гадаешь, что ж тогда Бог приготовил за эту истерическую демократофобию? Кое-какие эксперименты над собой мы сами поставили. Скажем - что бы было, если бы ГКЧП победило? Вот оно и победило, только "ГКЧП" называется "Озеро". Но что касается неизбежного конца, то предсказать, как именно, неимоверно трудно. Это Вам не бином Ньютона.

 

Итак, Император единолично сделал ошибку, которую не собирается признавать, а демократию, что бы его сменить, мы  похоронили. Крым не вернут. Мир это устраивает. Изолируй себе Россию неспеша, пока не загнётся. Изолированная она не жилец. Искандеры? Они ужасно напоминают клыки тираннозавра в ледниковый период: по метру, да кусать некого.

 

Раствор перенасыщен. Мы давно обязаны были выпасть в осадок. С чего начнётся? Одни говорят, завтра, другие - в таком режиме можно тлеть и тлеть. Это вряд ли, если нефть с долларом растут, а рубль всё равно падает. Уже в эту зиму обещают рекордное поголовье песцов. Боровой, молодец, честно признался: конец неизбежен, но очертания не представляю. Нет аналогов. Как-то читал,  что самой морозоустойчивой оказалась кошка. Минус 108. Я живо представил себе этот эксперимент, учёных, ведущих отчаянные споры: что у неё отвалится раньше. На какой температуре. Жутко интересно.

Так и с нами. Голод? Когда? Разгром магазинов, стрельба по голодающим? Радиоактивно-химический ёкс, иль сикамбрический? а лагеря, лагеря-то будут? Погром? - богатых, либо чиновников? Бегство в леса? Война Ямала с Рязанью, или наоборот? С ядром или без? А солью место, где была Москва, засыпят - иль напротив, она одна останется, назло всем?

Бог милостив, бежать время давал. В остальном ничего не ясно. Интрига...