Тот самый “идеальный день” рассказ



1.




Знаете, дорогие друзья, тот самый “идеальный день”, о котором я, Алла, профессиональный художник-декоратор, вам рассказываю… Это не случайная удача, не подарок судьбы, а результат долгого пути. У него было своё “до”, и это “до” пахло не свежей краской, а скорее, пылью разочарований и тишиной мастерской, в которой давно не слышно было тихого скрипа кистей.

Календарный год насчитывает 365 дней.
В жизни у каждого из нас дней этих 365, умноженных на N - ное количество прожитых лет.
Но!
Но, друзья!
Согласитесь, что у каждого из нас среди этих дней есть в жизни один-единственный день, который остаётся с нами на всю жизнь..
У каждого человека такой день есть обязательно: самый счастливый или самый страшный, самый веселый или самый грустный.
Вот и у меня был такой день...


30 сентября 1980 года.
Раннее-раннее утро, ещё даже солнце не взошло.
Сплю...
Кто-то толкает меня в плечо.
Открываю глаза.
Этим "кто-то" оказывается моя беременная жена Ирина.
Стоит возле кровати в своем моднячем красном пальто, с узелком в руках:
- Саша, вызывай "скорую", пора мне.

Слава Сэ — настоящий мастер короткого юмористического рассказа, гуру иронии и повседневного абсурда. Его юмор — это не шутки ради шуток, а тонкое наблюдение за тем, как смешно может быть там, где всё вроде бы всерьёз: в семье, в магазине, у врача или даже — в попытке понять, что же такое красота.

Вчера, по пути на фигурное катание, Ляля вкусила от древа познания полную сумку французской косметики.



Как и всё, самое интересное в юности, это произошло на заднем сиденье родительского драндулета. Пока рулевая мать, Люся Незабудкина, рассыпала попутным машинам весёлые приветствия: — «Идиота обрубок», «Выбрось свои права» и «Куда прёшь, обезьяна вислоухая!» — Ляля изогнулась, подтянула сумочку, вытащила добро, зло и быстренько всё познала.



От раскрывшихся в косметичке перспектив девочка счастливо и тихо заскулила. В полный голос скулить было глупо, родительница бы услышала и захлопнула перспективы. Как мать и как женщина, она человек хороший, только жадный до косметики. Даже непонятно, с чего. Помаду мы уже год как не едим. Иногда только сорвёт башню, нападёт странная необузданность, тогда конечно, прощай тюбик.

— Вася, мать твою мохнатую! А ну иди сюда, гад шерстяной!

Огромный кот тем временем притаился на шкафу и никуда выходить, конечно, не планировал. Как минимум до ночи, возможно, даже до завтрашней.


«А вообще, если рассуждать как приличные люди, — размышлял кот. — И чего такого я сделал? Ну открыл мультиварку. Ну вытащил котлеты и сожрал. Но одну-то для хозяина оставил! Не помрет с голоду! А вообще много ли котов умеют лапой мультиварки открывать, а? Я ж у тебя уникальный! Меня беречь надо, холить, лелеять и кормить! А ты орешь!»

Домой к сыну

• 
  Александр Смышляев


• 
  Проза 


• 
  Рассказ

1.

Матрос с позывным Фей посреди ночи заступил на глаза. Дежурить предстояло до рассвета.

Здесь была воронка от взрыва снаряда, её подчистили, выровняли стенки, и получился окопчик – как раз в сотне метров от укреплённой позиции «Велес», которую занимал штурмовой взвод роты старшего лейтенанта Кедра — удобно для передового наблюдения.

Подстелив под себя каремат, Фей лёг на бруствер и разглядывал окрестности через тепловизор. Этот удобный бинокль ночного видения прислала ему мать, и он мысленно благодарил её за бесценный подарок. Однажды в телефонном разговоре он сам обмолвился, что стоят сильные туманы и всякий раз боишься, когда дежуришь на глазах, что вместо мультяшного ёжика из туманного непрогляда высунется ствол вражеского автомата и упрётся тебе прямо в лоб. «Тепловизор бы…» — вздохнул тогда сын, а мать переспросила, что это за штука такая. И вот, купила и прислала тепловизор. Он дважды был дорог Фею, потому что бинокля касались мамины руки.