Здесь, в одной из самых влиятельных и красивых стран Европы, она всегда чувствовала себя чужой. Ей, австрийской эрцгерцогине, предстояло стать французской дофиной, а затем и королевой. Она хотела блистать при дворе, влиять на государственные дела, пользоваться особым уважением подданных и иностранных посланников.

Вместо этого Марии-Антуанетте вежливо, но твёрдо дали понять: ей не стоит вмешиваться в серьёзные дела, да и вообще супруга короля Франции должна быть подальше от политических игр. Не переставая чувствовать себя здесь лишней, Мария-Антуанетта погрузилась в вихрь удовольствий и веселья. Какие "игрушки" приобретала Мария-Антуанетта? И почему во Франции её прозвали "Мадам Дефицит"?

В стороне от дел

Уже накануне свадьбы ей ясно растолковали: на родине, в Австрии, она должна оставить всё, что связывало её с прежней жизнью. От нижнего белья до детских книг, от украшений до любимой собаки – всё было оставлено дома. Лишившись привычных предметов и дорогих сердцу вещей, Мария-Антуанетта чувствовала себя не то обворованной, не то полностью раздетой посреди многолюдной площади.

После свадьбы Марию-Антуанетту ждало новое разочарование. Муж совершенно не интересовался ею, да и в государственные дела вмешиваться не позволял.

Когда Людовик XVI взошёл на французский престол, молодая королева предположила, что теперь-то наконец должен наступить её "звёздный час". Но всё продолжалось по-прежнему, и играть значительную роль в политической жизни Франции ей всё равно не позволяли.

Неглупая, но наивная

Теперь представьте себя на месте королевы. Она была молодой и энергичной, жизнерадостной и весёлой. Образование её пусть и не было блестящим, но глупой Мария-Антуанетта точно не была (хотя и отличалась некоторой наивностью).

Чтобы найти выход своей энергии и порадовать душу, она решила устраивать балы и весёлые праздники, на которых чувствовала себя настоящей хозяйкой вечера, истинной королевой.

Да, это было не слишком умно, учитывая то, что Франция в ту пору переживала не лучшие свои времена, а многие люди и вовсе голодали. Но и сама Антуанетта с ранних лет отличалась легкомыслием и отсутствием всякой дальновидности. Её мать, императрица Мария-Терезия писала:

"У неё (Антуанетты) никогда не было и, пожалуй, никогда не будет серьёзных стремлений".

Новая королева окружала себя исключительно теми людьми, которые умели развлекать её. Современники удивлялись, насколько низкие льстецы находятся в милости у Антуанетты, которая не отличалась тонким вкусом и чувством гармонии.

Многие хитроумные интриганы, пользуясь дружбой с ней, получали для себя и своей родни "тёпленькие" места при дворе. Именно они порождали в королеве абсолютно ошибочное понимание происходящего в стране, а также поощряли жажду развлечений.

Ей всего было мало

Одной из "игрушек", приобретённых Марией-Антуанеттой, стал дворец Трианон. Его королеве преподнёс супруг в честь рождения дочери. Именно это место стало интимным королевством Антуанетты. Здесь она могла забыть о душившем её версальском этикете и устроить всё по собственному вкусу.

Людовик XVI выделял немало средств на содержание супруги, её свиты и дворца. Но, как оказалось, этих денег Марии-Антуанетте было слишком мало. Даже её мать была наслышана о расточительности дочери. Она не раз упрекала её в письмах, призывая к сдержанности и разумному поведению, но королева уже не могла остановиться.

Самые дорогие украшения, огромный гардероб, самые изысканные наряды, стоившие баснословных денег – всего этого Марии-Антуанетте казалось мало.

Кадр из фильма "Мария-Антуанетта"

Королева веселится

Практически каждый вечер в её дворце устраивался бал. За одно празднество сжигались тысячи свечей. Стоимость каждой такой свечки приравнивалась к недельному доходу парижского рабочего. Народ негодовал, возмущаясь немыслимыми тратами, которые позволяла себе супруга короля в столь сложный час для Франции.

"Мадам Дефицит" – именно такое нелестное прозвище дали королеве. Она действительно была оторвана от реальной жизни и видела исключительно роскошь и блеск, не подозревая, что на улицах Парижа тысячи нищих, а в стране множество голодающих семей.

Справедливости ради стоит сказать, что далеко не все средства, оказавшиеся в её руках, Мария-Антуанетта тратила исключительно на балы, азартные игры и театр в своём дворце. Она помогла открыть несколько приютов для сирот, выступала покровительницей деятелей искусства.

Увы, стремление быть модной, обворожительной и обожаемой королевой дало обратный эффект. И Мария-Антуанетта, и народ Франции, как ни странно, стремились к одному – свободе. Вот только понимали они свободу совершенно по-разному.

источник

http://www.mistermigell.ru/post508789867/

Здесь, в одной из самых влиятельных и красивых стран Европы, она всегда чувствовала себя чужой. Ей, австрийской эрцгерцогине, предстояло стать французской дофиной, а затем и королевой. Она хотела блистать при дворе, влиять на государственные дела, пользоваться особым уважением подданных и иностранных посланников.

Вместо этого Марии-Антуанетте вежливо, но твёрдо дали понять: ей не стоит вмешиваться в серьёзные дела, да и вообще супруга короля Франции должна быть подальше от политических игр. Не переставая чувствовать себя здесь лишней, Мария-Антуанетта погрузилась в вихрь удовольствий и веселья. Какие «игрушки» приобретала Мария-Антуанетта? И почему во Франции её прозвали «Мадам Дефицит»?

В стороне от дел

Уже накануне свадьбы ей ясно растолковали: на родине, в Австрии, она должна оставить всё, что связывало её с прежней жизнью. От нижнего белья до детских книг, от украшений до любимой собаки – всё было оставлено дома. Лишившись привычных предметов и дорогих сердцу вещей, Мария-Антуанетта чувствовала себя не то обворованной, не то полностью раздетой посреди многолюдной площади.

После свадьбы Марию-Антуанетту ждало новое разочарование. Муж совершенно не интересовался ею, да и в государственные дела вмешиваться не позволял.

Когда Людовик XVI взошёл на французский престол, молодая королева предположила, что теперь-то наконец должен наступить её «звёздный час». Но всё продолжалось по-прежнему, и играть значительную роль в политической жизни Франции ей всё равно не позволяли.