Белый стан, где его не было...

Ещё раз по поводу вчерашнего дня рождения Гумилева...

Приобрел я тут по случаю антологию белогвардейской поэзии «Белый стан». Открывает её, конечно же, Гумилёв.

Всё это, скажу ещё раз, откровенный абсурд.

Гумилев всю Гражданскую войну работал в советских учреждениях, не проявляя ни интереса, ни симпатии к Белому движению. Но, напротив, самым активным образом вкладываясь в воспитание революционных масс, которые гнали прочь эти самые белые армии.

Корней Чуковский вспоминал:

«…В девятнадцатом году Гумилев читал лекции на курсах Пролеткульта. Сидели перед ним матросы, гимназисты, рабочие. В первый раз взойдя на кафедру, он объявил: «Я синдик пуэзии». В торжественных случаях он произносил: «пуэт», «пуэзия». Они поняли, что синдик — это некто весьма важный. С тех пор верили уже каждому его слову. И очень его любили. Когда он перебирался из Царского в Петроград, — с поездами перебои были, — так эти пролет-культы всю его мебель, столы, этажерки на руках перетаскали".

Матросы - вы ведь понимаете, кто это такие в 1919 году? Это передовой отряд революции, ведущая её сила.

Это как если бы Маяковский в 1919 году читал лекции в Черкасске казакам и всяким прочим съехавшимся туда корнетам, а также антисоветски настроенному купечеству.

Почему Гумилева так старательно затягивают в «белый стан»?

В том числе потому, что на самом деле белогвардейская поэзия - в сравнение с красноармейской - проигрывает несказанно. В сущности, там почти нечего сравнивать. Если исключить Туроверова, Несмелова, Савина, Ладинского - белогвардейская поэзия не дала хоть сколько-нибудь весомого ряда имён. Но и названные, при всем моем искреннем уважении - не первый, конечно, ряд.

(Не путать с поэтами-эмигрантами - Ходасевичем, Адамовичем, Поплавским, а также Бальмонтом, Северяниным и Цветаевой - никто из них никаким белогвардейцем не был, Бальмонт, напротив, до 1921 года был поэтом активно советским, его даже в советских школах преподавали, Северянин был совершенно аполитичен, Ходасевич и Адамович в Гражданскую работали в советских конторах и в «белый стан» даже не собирались, а Цветаева - при всех своих симпатиях в эпоху Гражданской к белым - за границей оказалась женой советского разведчика, о чем отлично знала).

В общем, любая антология советский красногвардейской поэзии - побивает (если Гумилева нет в «белом стане») белогвардейскую безоговорочно и с разгромным счетом.

Мы даже не берем Блока, Маяковского, Брюсова (вступившего в партию) и Есенина (который в 1918 году записался в красногвардейскую дружину и просил принять его в партию большевиков) - а упомянем только тех, кто непосредственно служил в частях Красной армии - это и Багрицкий, и Луговской, и Прокофьев, и Приблудный, и Алексей Сурков, и Михаил Светлов, и так далее, и тому подобное.

Поэтому Гумилев всегда будет козырем в этом счете, хоть и, повторяюсь, нечестным.

Гумилев был монархистом - не рискну рассуждать насколько идеологически выверенным и с какого времени столь сильно мотивированным - что реально угодил после окончания Гражданской в натуральный заговор, - но в любом случае делать ему в Добровольческой армии, среди генералов ликвидировавших монархию, было нечего.

…вчера в комментариях писали, конечно же, что казнь Гумилева - страшный грех на совести Советской власти. Спорить тут сложно и незачем; грех! - остается только подивиться упрямству петроградских деятелей, которые загубили поэта, не спрашивая у Москвы никаких на то разрешений. Черти кровавые.

Но я рискну привести тут простой пример. Если завтра какой-нибудь значимый современный литератор угодит в заговор с целью совершения военного государственного переворота в России, с низложением действующего президента, и будет за то наказан самым беспощадным образом - много ли плакальщиков о Гумилеве - выйдет на Красную площадь проклинать современного «тирана» и его «опричников»?

Я заранее отвечу сам на заданный мною же вопрос: у нас имеется одна икона «правого» спектра - монархист, белогвардеец, антисоветчик, герой - Стрелков.

Ну так что - все, кто вчера клял советскую власть за Гумилева - много ли делают для освобождения Стрелкова? Готовы ли они теми же словами клясть современных «чекистов»?

Или у них - «это другое»?

С большого расстояния всегда всё кажется понятным и очевидным. Вы попробуйте в упор быть такими принципиальными и всё понимающими, как вы всё понимаете про 1918 год и про 1921 год...

Захар Прилепин