Он все больше молчал, согревая в ладонях коньяк,
Он все больше курил и, сжигая под утро стихи,
Был не в силах унять сердца стук и дрожанье руки,
И конверт на столе все не мог распечатать никак.

Монотонность минуты разбивалась о бой часов,
Ясноглазое утро сменял волоокий вечер.
Было все как всегда, только в этой случайной встрече
Он впервые не мог подобрать пару связанных слов.

На ресницах ее таял первый, сорвавшийся снег,
Он стоял и молчал, цепенея от поисков смысла,
И внезапно прозрел от простой, отчетливой мысли:
«Без Неё не нужны эти улица, город и век…»