Никто никогда не узнает, кому посвящена пьеса и как она на самом деле должна называться — «Für Elise» или иначе. Одни исследователи, среди которых первым нашедший рукопись произведения Людвиг Ноль, утверждают, что на нотах Бетховен написал именно имя «Элиза», а собственно Элиза — это оперная певица Элизабет Рёкель, близкая подруга композитора, вышедшая замуж за его соперника Иоганна Гуммеля. Другие — что пьеса посвящена Терезе Малфатти фон Роренбах цу Децца, ученице, грандиозно исполнявшей его пьесы, и указано на ней было «Für Therese». Тереза, так или иначе, существовала — и ее нередко указывают как возможную «бессмертную возлюбленную» Бетховена среди прочих.

Письмо «Бессмертной возлюбленной»

Это письмо было найдено в ящике письменного стола Бетховена после его смерти, вместе с миниатюрными портретами Джульетты Гвиччарди и графини Эрдёди. Письмо датировано понедельником, 6 июля, поэтому, несмотря на отсутствие года, можно предположить, что оно было написано в 1812 г., когда Бетховен находился в Теплице. На этот год указывает также анализ водяных знаков бумаги, предпринятый в 1950-е годы. Неизвестно, было ли письмо отправлено и получал ли его адресат, и если да, как оно оказалось у Бетховена. До сих пор неизвестно, к кому обращено это страстное послание, среди возможных адресатов исследователями указывались:
Джульетта Гвиччарди (А. Шиндлер)
Антония Брентано (Antonie Brentano)
Беттина Брентано (Bettina Brentano)
Жозефина Брунсвик (Josephine Brunsvik)
Тереза Брунсвик (Therese Brunsvik)
Анна-Мария Эрдёди (Anna-Marie Erdödy)
и даже невестка Бетховена, жена его брата Каспара-Карла, Иоганна (Johanna van Beethoven)

Письмо представляет собой состоящий из трех частей текст, написанный карандашом на 10 страницах:

Страницы 1-4:

«6-го июля, утром.
Ангел мой, жизнь моя, мое второе я - пишу сего­дня только несколько слов и то карандашом (твоим) - должен с завтрашнего дня искать себе квар­тиру; как это неудобно именно теперь. -3ачем эта глубокая печаль перед неизбежным? Разве любовь может существовать без жертв, без самоотверже­ния; разве ты можешь сделать так, чтобы я всецело принадлежал тебе, ты мне, Боже мой! В окружающей прекрасной природе ищи подкрепления и силы поко­риться неизбежному. Любовь требует всего и имеет на то право; я чувствую в этом отношении то же, что и ты; только ты слишком легко забываешь о том, что я должен жить для двоих, - для тебя и для себя; если бы мы совсем соединились, мы бы не страдали, ни тот, ни другой. - Путешествие мое было ужасно: я прибыл сюда вчера только в четыре часа утра; так как было слишком мало лошадей, почта следовала по другой дороге, но что за ужасная дорога! На последней станции мне советовали не ехать ночью, рассказывали об опасностях, которым можно подвергнуться в таком-то лесу, но это меня только подза­дорило; я быль, однако, неправд: экипаж мог сло­маться на этой ужасной проселочной дороге; если бы попались не такие ямщики, пришлось бы остаться среди дороги. - Эстергази отправился другой обыкновенной дорогой на восьми лошадях и подвергся тем же самым неприятностям, что я, имевший только 4-х ло­шадей; впрочем, как всегда, преодолев препятствие, я почувствовал удовлетворение. Но бросим это, перейдем к другому. Мы, вероятно, вскоре увидимся; и сегодня я не могу сообщить тебе заключений, сделанных мною относительно моей жизни; если бы серд­ца наши бились вместе, я бы, вероятно, их не делал. Душа переполнена всем, что хочется сказать тебе. Ах, бывают минуты, когда мне кажется, что язык наш бессилен. Развеселись, будь по-прежнему моим неизменным, единственным сокровищем, как и я твоим, об остальном, что должно с нами быть и будет, позаботятся боги.
Твой верный Людвиг.»

Страницы 4-7:

«В понедельник вечером, 6-го июля.
Ты страдаешь, ты, мое сокровище! Теперь только я понял, что письма следует отправлять рано утром. Понедельник, четверг - единственные дни, когда поч­та идет отсюда в К. Ты страдаешь; ах, где я, там и ты со мной; зная, что ты моя, я добьюсь того, что мы соединимся; что это будет за жизнь!!!! Да!!!! без тебя же буду жить, преследуемый расположением лю­дей, которого я, по моему мнению, не заслуживаю, да и не желаю заслуживать; унижение же одного человека перед другим мне тяжело видеть. Если же взгляну на себя со стороны, в связи с вселенной, что значу я? Что значит тот, кого называют самым великим? Но в этом-то сознании и кроется божествен­ная искра человека. Я плачу, когда подумаю, что ты не раньше субботы получишь весточку от меня. Как бы ты ни любила меня, я все-таки люблю тебя сильнее; будь всегда откровенна со мной; покойной ночи!­ Так как я лечусь ваннами, я должен вовремя идти спать (здесь три или четыре слова зачеркнуты рукою Бетховена так, что их невозможно разобрать). Боже мой! чувствовать себя в одно время так близко друг от друга и так далеко! Не целое ли небо открывает нам наша любовь - и не так же ли она непоколебима, как небесный свод».

Страницы 7-10:

«Доброе утро, 7-го июля.
Здравствуй! Едва проснулся, как мысли мои летят к тебе, бессмертная любовь моя! Меня охватывают то радость, то грусть при мысли о том, что готовит нам судьба. Я могу жить только с тобой, не иначе; я решил до тех пор блуждать вдали от тебя, пока не буду в состоянии прилететь с тем, чтобы броситься в твои объятия, чувствовать тебя вполне своей и наслаждаться этим блаженством. К сожалению, это надо; ты согласишься на это тем бо­лее, что ты не сомневаешься в моей верности к тебе; никогда другая не овладеет моим сердцем, никогда, никогда. О, Боже, зачем покидать то, что так лю­бишь! Жизнь, которую я веду теперь в В., тяжела: твоя любовь делает меня и счастливейшим и несчастнейшим человеком в одно и то же время; в моих годах требуется уже некоторое однообразие, устойчивость жизни, а разве они возможны при наших отношениях? Ангел мой, сейчас узнал только, что почта отходит ежедневно, я должен кончать, что­бы ты скорей получила письмо. Будь покойна; только спокойным отношением к нашей жизни мы можем достигнуть нашей цели - жить вместе; будь покойна, ­люби меня сегодня – завтра - о, какое страстное желание видеть тебя - тебя – тебя, моя жизнь (почерк стано­вится все неразборчивее), душа моя – прощай - о, люби меня по-прежнему - не сомневайся никогда в верности любимого тобою Л.
Люби навеки тебя, меня, нас».