verbava (vonnegut) все записи автора Обложка сборника группы «Крематорий»



Треклист:

1. Ангел
2. 2001 год
3. Стремный корабль
4. Таня
5. Клубника со льдом
6. Америка
7. Безобразная Эльза
8. Лепрозорий
9. Хабибулин
10. Мусорный ветер
11. Катманду
12. Sexy Cat
13. Последний шанс (Собачка)
14. Кондратий
15. Реанимационная машина
16. Крематорий
17. День Сурка
18. Веселый ансамбль

verbava (vonnegut) все записи автора Джозеф Хеллер, из «Портрета художника в старости»

Какое родительское сердце не похолодеет от ужаса, если сын или дочь объявляет о желании стать на тернистый путь словесности? Первая мысль отца или матери – спасти любимое чадо, остановить его, если удастся. Пусть будет барабанщиком, фокусником, кем угодно, только не литератором.
В некрологе на смерть своего доброго друга Ринга Ларднера Фицджеральд писал, что Ларднер перестал находить удовольствие в творчестве за десять лет до кончины. Ларднер считался юмористом, но пил он безбожно. Кстати, послушайте, что Фицджеральд говорит о писательстве: «Ты никогда не был удовлетворен нашим ремеслом».
По-моему, я уже говорил (говорил или нет, судорожно вспоминал Порху), что Курт Воннегут признавался в своей прозе, будто не раз чувствовал, как к нему подступает безумие, и публично поклялся, что бросает писать. По счастью, он пока не сдержал клятву, так сказать, освободился от нее, и я могу понять… (Порху мечтательно закатил глаза) и почти позавидовать ему.
Уильям Стайрон, со своей стороны, написал «Сникаю во мраке» – хорошо известную книгу о нервном кризисе. Однако и Воннегут, и Стайрон все еще с нами и продолжают активно работать – равно как и я, к слову сказать.
Но мы, все трое, понимаем и разделяем те горькие чувства, которые испытывает любой, глядя на литературу.

verbava (vonnegut) все записи автора Ник Хорнби, «Логорея» (Nick Hornby, «The Polysyllabic Spree»)

Пару месяцев назад я переживал, что позабыл многое из прочитанного. Теперь все изменилось, и я безумно рад: ведь позабыв все, я могу заново прочитать свои любимые книги, как будто я их никогда и не открывал. Я помнил последнюю фразу из «Сирен Титана», но все остальное было для меня как в первый раз, и умный чудесный роман Воннегута оказался прекрасным завершением той линии, начало которой положила Шарлотта Мур: после ее книги я смог взглянуть на этот мир проще, как будто со стороны. Я начинаю понимать: книги во многом схожи с едой, и мозг сам говорит нам, когда нам нужен литературный салат, шоколад или же литературное мясо с картошкой. Я прочитал «Мяч и деньги», поскольку мне нужно было перекусить на скорую руку чем-нибудь легким после килограммового стейка от Уилки Коллинза. «Сирены Титана» стали ответом на «Джорджа и Сэма», при этом работа Шарлотты Мур стала смотреться даже лучше. Так с чем сравнить роман Воннегута? С горчицей? Пищевой добавкой? Бокалом бренди? Как бы то ни было, он пришелся мне по вкусу.
Курение – это плохая привычка. Но если бы я не курил, то никогда бы не встретился с Куртом Воннегутом. Нас обоих пригласили на роскошную вечеринку в Нью-Йорке, и я, выскользнув на балкон, чтобы покурить, встретил там его. Мы поговорили о Сесиле Форестере, если мне не изменяет память. (Это просто такое дурацкое выражение. Естественно, я все помню.) В общем, запрещайте детям курить, но тогда обязательно предупреждайте, что в таком случае им никогда не представится возможность дать прикурить самому великому американскому писателю из ныне живущих.

verbava (vonnegut) все записи автора Первую премию Воннегута в 2007 получил посмертно сам Курт Воннегут.
А в апреле 2010 ее дали Нилу Гейману. Все-таки они прекрасно смотрятся вдвоем.
(фото – dtd72)



more...

verbava (vonnegut) все записи автора Александр Никифоров, "Философия науки: история и методология":

Ставит ли человеческое общество перед собой цели более важные, чем достижение истины? По-видимому, ставит. Уже Платон идею блага ставил выше идеи истины. И сейчас сохранение жизни и здоровья людей ценится гораздо выше, чем достижение истины. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что эксперименты над людьми признаются недопустимыми. <…> Наука равнодушна к добру и злу, ее интересует только истина, а научная истина может быть использована как орудие для достижения самых различных целей. Пример: атомная бомба, приборы для подслушивания, вычислительные машины, хранящие в своей памяти досье на миллионы людей, нейтронная бомба и т.п.- все это появилось в результате научной деятельности. Сейчас тип "чистого" ученого, отдающего всю свою жизнь поискам истины и не ведающего, что творится за стенами его лаборатории, не просто смешон, как это было совсем недавно, но уже страшен. В романе известного американского писателя Курта Воннегута "Колыбель для кошки" изображен такой ученый, который решает свои "головоломки", не задумываясь над тем, для чего и кому нужно их решение. Так, для уничтожения грязи, по которой приходится маршировать пехоте, он изобретает вещество, превращающее всю воду на Земле в лед, и уничтожает жизнь на всей планете. - Это пока утопия, но весьма симптоматичная. Поиск истины всегда должен быть подчинен более высокой - этической - цели, только тогда будет рационален не только в научном, но и в более высоком смысле. Если же поиск истины превращается в самоцель, научная рациональность может оказаться худшей разновидностью иррациональности.

verbava (vonnegut) все записи автора трейлер к короткометражному фильму 2081, снятому по рассказу Курта Воннегута «Гаррисон Бержерон».
режиссер – Chandler Tuttle

verbava (vonnegut) все записи автора Джонатан Сафран Фоер, «Жутко громко и запредельно близко»

B 9:30 вечера завыли сирены воздушной тревоги, все начали расходиться по убежищам, но как-то не спеша, мы привыкли к тревогам, считали их ложными, кому нужно бомбить Дрезден? Семьи на нашей улице потушили в своих домах свет и организованно спустились в убежище, я стоял на крыльце, я думал об Анне. Была мертвая тишина, и так темно, что собственных рук не видать. Сто самолетов пролетели над головой, массивных, тяжеловесных, они вспороли ночь, как сто китов воду, они сбросили гроздья красных сигнальных ракет, чтобы разбавить тьму в преддверии следующего акта, я был на улице один, с неба сыпались красные всполохи, они были повсюду, я знал, что надвигается что-то невообразимое, я думал об Анне, радовался до небес. Я кубарем слетел вниз, они все поняли по моему лицу, я ничего не успел сказать — да и что бы я мог? — сверху загрохотало, стремительное крещендо взрывов, как неистовые аплодисменты приближающейся толпы, потом они зазвучали прямо над нами, нас разбросало по углам, погреб стал в огне и дыму, еще несколько мощных взрывов, стены оторвались от пола и расступились, успев впустить свет прежде, чем с грохотом обрушиться на землю, взрывы оранжевые и синие, лиловые и белые, позднее я прочитал, что первая бомбардировка длилась менее получаса, а показалось — дни и недели, показалось — миру конец, бомбардировка прекратилась так же прозаиченски, как начилась. «Ты в порядке?», «Ты в порядке?», «Ты в порядке?». Мы выбежали из погреба, заполненного желто-серым дымом, мы ничего не узнали, полчаса назад я стоял на крыльце, а теперь не было ни крылец, ни домов, ни улицы, только море огня, вместо нашего дома — обломок фассада, на котором упрямо держалась входная дверь, лошадь в огне галопом промчалась мимо, горели машины и повозки с горевшими на них бежинцами, стоял крик, я сказал родителям, что пойду искать Анну, мать попросила остаться, я сказал, что вернусь и буду ждать их у нашей двери, отец заклинал не ходить, я взялся за дверную ручку, и на нее перешла моя кожа, я увидел мышцы ладони, красные и пульсирующие, почему я взялся за нее и другой рукой?

more...

verbava (vonnegut) все записи автора Bagombo Snuff Box - аудиокнига



скачать

verbava (vonnegut) все записи автора photo by Michael Maloney

verbava (vonnegut) все записи автора Armageddon in Retrospect - аудиокнига



скачать

verbava (vonnegut) все записи автора

'cause thus spoke vonnegut

verbava (vonnegut) все записи автора 1975, photo by Berbard Gotfryd

verbava (vonnegut) все записи автора The Art of Fiction No. 64
Interviewed by David Hayman, David Michaelis, George Plimpton, Richard Rhodes
Issue 69, Spring 1977

The Paris Review

This interview with Kurt Vonnegut was originally a composite of four interviews done with the author over the past decade. The composite has gone through an extensive working over by the subject himself, who looks upon his own spoken words on the page with considerable misgivings . . . Indeed, what follows can be considered an interview conducted with himself, by himself.
The introduction to the first of the incorporated interviews (done in West Barnstable, Massachusetts, when Vonnegut was forty-four) reads: “He is a veteran and a family man, large-boned, loose-jointed, at ease. He camps in an armchair in a shaggy tweed jacket, Cambridge gray flannels, a blue Brooks Brothers shirt, slouched down, his hands stuffed into his pockets. He shells the interview with explosive coughs and sneezes, windages of an autumn cold and a lifetime of heavy cigarette smoking. His voice is a resonant baritone, Midwestern, wry in its inflections. From time to time he issues the open, alert smile of a man who has seen and reserved within himself almost everything: depression, war, the possibility of violent death, the inanities of corporate public relations, six children, an irregular income, long-delayed recognition.”
The last of the interviews that made up the composite was conducted during the summer of 1976, years after the first. The description of him at this time reads: “ . . . he moves with the low-keyed amiability of an old family dog. In general, his appearance is tousled: the long curly hair, mustache, and sympathetic smile suggest a man at once amused and saddened by the world around him. He has rented the Gerald Murphy house for the summer. He works in the little bedroom at the end of a hall where Murphy, artist, bon vivant, and friend to the artistic great, died in 1964. From his desk Vonnegut can look out onto the front lawn through a small window; behind him is a large, white canopy bed. On the desk next to the typewriter is a copy of Andy Warhol's Interview, Clancy Sigal's Zone of the Interior, and several discarded cigarette packs.
more...

verbava (vonnegut) все записи автора contemplative electronica based on an early recording
of Kurt Vonnegut reading a section of "Slaughterhouse Five"

via archive.org

verbava (vonnegut) все записи автора Confido

by Kurt Vonnegut (from Look at the Birdie)

The Summer had died peacefully in its sleep, and Autumn, as soft-spoken executrix, was locking life up safely until Spring came to claim it. At one with this sad, sweet allegory outside the kitchen window of her small home was Ellen Bowers, who, early in the morning, was preparing Tuesday breakfast for her husband, Henry. Henry was gasping and dancing and slapping himself in a cold shower on the other side of a thin wall.

Ellen was a fair and tiny woman, in her early thirties, plainly mercurial and bright, though dressed in a dowdy housecoat. In almost any event she would have loved life, but she loved it now with an overwhelming emotion that was like the throbbing amen of a church organ, for she could tell herself this morning that her husband, in addition to being good, would soon be rich and famous.

She hadn’t expected it, had seldom dreamed of it, had been content with inexpensive possessions and small adventures of the spirit, like thinking about autumn, that cost nothing at all. Henry was not a moneymaker. That had been the understanding.

He was an easily satisfied tinker, a maker and mender who had a touch close to magic with materials and machines. But his miracles had all been small ones as he went about his job as a laboratory assistant at the Accousti-gem Corporation, a manufacturer of hearing aids. Henry was valued by his employers, but the price they paid for him was not great. A high price, Ellen and Henry had agreed amiably, probably wasn’t called for, since being paid at all for puttering was an honor and a luxury of sorts. And that was that.

Or that had seemed to be that, Ellen reflected, for on the kitchen table lay a small tin box, a wire, and an earphone, like a hearing aid, a creation, in its own modern way, as marvelous as Niagara Falls or the Sphinx. Henry had made it in secret during his lunch hours, and had brought it home the night before. Just before bedtime, Ellen had been inspired to give the box a name, an appealing combination of confidant and household pet—Confido.

“What is it every person really wants, more than food almost?” Henry had asked coyly, showing her Confido for the first time. He was a tall, rustic man, ordinarily as shy as a woods creature. But something had changed him, made him fiery and loud. “What is it?”

more...

verbava (vonnegut) все записи автора “Бойня №5”: Праўдзівы рэпартаж Апакаліпсісу
Марыя Мартысевіч

Новы Час

Яшчэ адна адзнака сёлетняга 65-годдзя Вялікай Перамогі, шырока святкаванага ў Беларусі: днямі выходзіць даўно анансаваны раман амерыканскага пісьменніка Курта Вонегута “Бойня №5, або Крыжовы паход дзетак” у перакладзе на беларускую мову. Выданне здзейсніцца ў выдавецтве “Логвінаў” у серыі кніг “Біліятэка “Бацькаўшчыны”— Пераклады”. Пра тое, чым можа прыдацца кніга беларускаму чытачу, мы гутарым з яе перакладчыкам Паўлам Касцюкевічам.

“Вонегута я перакладаў заўсёды”

— Павел, ты вядомы як паспяховы перакладчык ізраільскай літаратуры. Калі і пры якіх абставінах ты зацікавіўся амерыканістыкай?

— Як мне цяпер здаецца, Вонегута я перакладаў заўсёды. Я жыў у Ізраілі і намерваўся распачаць кар’еру перакладчыка мастацкай літаратуры. Але літаратура на мове іўрыт па першым часе не здавалася мне прынадным аб’ектам для перакладу. Я не залічваў яе ў “гранд-літаратуры”. Іншая справа — французская, брытанская, нямецкая, польская… А тое, што я стаў перакладаць менавіта гэты раман менавіта гэтага аўтара, было шчаслівым выпадкам.

У Ізраілі я працаваў ахоўнікам у ерусалімскім раёнчыку Нямецкая Калонія, дзе, паводле завядзёнкі, селіцца інтэлігенцыя. Культурны кантынгент — і сметнікі ў раёне культурныя. Мінаючы, заўсёды можна разжыцца якаснай кніжкай, якая ахайна ляжыць на ходніку перад кантэйнерамі. Было шмат англійскамоўнай літаратуры. У адну ноч я знайшоў “Сідхартху” Германа Гесэ па-англійску і наступнага дня сеў — нямецкі тэкст з англійскай мовы — перакладаць. Але вельмі хутка адступіўся ад гэтага намеру. І дзякуй Богу, бо сёння “Сідхартха” паспяхова абеларушаны германістам Арцёмам Арашонкам. А канкурэнцыя паміж перакладчыкамі, асабліва ў малой літаратуры, — гэта не жарты…

А адступіўся я ад “Сідхартхі” таму, што літаральна на наступны дзень адшукаў ля таго ж сметніку “Бойню №5” Вонегута. Я палічыў гэта шчаслівым знакам — і ўзяўся за пераклад менавіта гэтай кнігі.

— Гэта было тваё першае знаёмства з пісьменнікам?

— З пісьменнікам — не. Вядома ж, у дзяцінстве я, як, думаю, многія, чытаў выдатныя рускія пераклады Вонегута, якія належаць пяру Рыты Райт-Кавалёвай. Але тое былі культавыя ў СССР “Сірэны Тытана” ды “Калыска для коткі” — адзіныя, па-мойму, кнігі гэтага аўтара, прапушчаныя савецкай цэнзурай. Прапушчаныя таму, што ў іх не згадваецца Савецкі Саюз. “Бойня №5” — гэта твор, з дапамогай якога Вонегут спрабуе разабрацца з уласнай радзімай — і гэта як бы дае яму карт-бланш не цырымоніцца і з іншымі краінамі, уцягнутымі ў другую сусветную. Таму на рускую мову твор быў перакладзены толькі ў часы позняй Перабудовы. Між тым, у ЗША Вонегут зрабіўся шырока вядомым найперш дзякуючы гэтаму раману, які стаў класікай яшчэ пры жыцці аўтара, увайшоў у амерыканскую культуру і мову на ўзроўні цытатаў. Напрыклад, папулярная лаянка, якую я пераклаў як “каб ты ляцеў і пярдзеў праз дзірку бубліка”. Або з гэтага раману пайшла ў гутарковую мову фраза “So it goes” — у маім перакладзе — “Во як!”. Ну і, вядома ж, знакамітая малітва Курта Вонегута:

Божа! Дай мне лагоды
прыняць тое, што
я не магу змяніць,
мужнасці
змяніць тое, што магу,
і мудрасці —
заўсёды адрозніць першае ад другога.

Але ўсе гэтыя матывацыі — сусветная прызнанасць аўтара, неперакладзенасць на нашу мову, блізкасць закранутых ім тэмаў, — прыйшлі пазней, у працэсе працы над перакладам.

“Праўда мяне вельмі ўзрушыла”

more...

verbava (vonnegut) все записи автора

'cause thus spoke vonnegut

verbava (vonnegut) все записи автора

verbava (vonnegut) все записи автора Leonard Mustazza - Forever Pursuing the Genesis
Das Reich der Zwei - Mother Night

59
If we link the title's possible [mythic] meaning to the morals that Vonnegut does specify [about pretending, death and love], we are left with the question how are pretense, death, and love associated with the primeval mythic personag referred to in the title? The answer to that question will be the subject of this chapter.

62
The concept of mythic backward movements and miscreations that [classical authors] speak of can well be applied to Vonnegut's novel... For his entire life, Campbell has benn involved in nothing so much as attempting to create for himself a little universe, a limited sphere of operations in which he can enjoy order, beauty, light, and love.

63
Mother Night... is not concerned simply with the small, beguilling truths that one invents for oneself to survive happily. Rather, its main focus is the collision of one man's little world with those of potent others within the greater chaos; and in a more general and figurative sense, with the endless conflict between our own "supercilious lights" and the greater darkness.

65
Like his counterparts in other Vonnegut novels, Howard uses as a means of escape a mental construct that represents for him a re-creation of reality along familiar mythic lines. The particular creation myth to which he subscribes is... a well-known and conventional one that Vonnegut turns to again and again in his fiction: the story of Noah.

more...

verbava (vonnegut) все записи автора A Man Without A Country - аудиокнига



скачать