Стихи Д.Самойлова Хорошо уехать в Таллин, он уже снежком завален и уже зимой застелен, чтоб увидеть Хелен с Яном, да увидеть Хелен с Яном и увидеть Яна с Хелен. Мне ведь многого не надо, мой приезд почти бесцелен: побродить по ресторанам, постоять под снегопадом и увидеть Яна с Хелен. И услышать как метели зашуруют под фрамугой, и увидеть Ян и Хелен, и увидеть Ян и Хелен улыбаются друг другу, улыбаются друг другу. А однажды, утром ранним, вдруг отьехать от перрона прямо в сторону бурана, где уже не будет Хелен, где уже не будет Яна, да ни Хелен и ни Яна.

Людмила Семёнова

Как-нибудь из далёкой дали,

Из просторов синих морей

Ты вернёшься снова в Таллинн,

В город уходящих кораблей.

* * * * *Ты меня отыщешь и,конечно,

* * * * *Позабросив все свои дела,

* * * * *Я опять приду к тебе беспечно,

* * * * *И разлука,словно не была.

Снова ночь нас темнотой укроет,

Спрячет от огней и от людей,

Тишиною улицы наполнит,

Зыбким светом дальних фонарей.

* * * * *Ивы тихо дремлют у причала,

* * * * *Ветви опустивши до земли.

* * * * *Только море медленно качает

* * * * *На своих *ладонях корабли...

Но опять тебя поманят дали,

Новые порты и города.

Где-то там ты вспомнишь старый Таллинн

И меня,быть может,иногда.

Таллинн

У Бога в каменной шкатулке

есть город темной штукатурки,

испорошившейся на треть,

где я свое оставил сердце —

не подышать и насмотреться,

а полюбить и умереть.

Войдя в него, поймете сами,

что эти башенки тесали

для жизни, а не красоты.

Для жизни — рынка заварушка,

и конной мельницы вертушка,

и веры тонкие кресты.

С блаженно-нежною усмешкой

я шел за юной белоснежкой,

былые горести забыв.

Как зябли милые запястья,

когда наслал на нас ненастье

свинцово-пепельный залив.

Но доброе средневековье

дарило путников любовью,

как чудотворец и поэт.

Его за скудость шельмовали,

а все ж лошадки жерновами

мололи суету сует…

У Бога в каменной шкатулке

есть жестяные переулки,

домов ореховый раскол

в натеках смол и стеарина

и шпиль на ратуше старинной,

где Томас лапушки развел.

За огневыми витражами

пылинки жаркие дрожали

и пел о Вечности орган.

О город готики Господней,

в моей безбожной преисподней

меня твой облик настигал.

Наверно, я сентиментален.

Я так хочу вернуться в Таллинн

и лечь у вышгородских стен.

Там доброе средневековье

колдует людям на здоровье —

и дух не алчет перемен.

Сентябрь 1970

Таллинн - Борис Чичибабин.

Юнна Мориц

Эстонская песня

Влюбиться - пара пустяков:

Осенний свет из облаков,

Жар-птице двадцать тысяч лет,

И за углом - кофейня.

Четыре или пять шагов -

И нет врагов, и нет долгов,

И молод в сорок тысяч лет,

И за углом - кофейня.

Вдоль улиц Длинная Нога

Или Короткая Нога

Шатайся двадцать тысяч лет,-

И за углом - кофейня.

А в Хельсинках - сухой закон,

И финн приплыл за коньяком,

Он сбросил сорок тысяч лет,-

И за углом - кофейня!

Свежо ли, милый, век вдвоем?

(Что в имени тебе моем?)

Вопрос - на двадцать тысяч лет,

А за углом - кофейня.

Навстречу - плут, весьма поэт,

Он лихо врет:- Какой дуэт!

Ищу вас сорок тысяч лет,-

Тут за углом - кофейня!

А в зазеркальной глубине -

Часы, весы точны вполне

(Плюс-минус двадцать тысяч лет)

И за углом - кофейня.

Мы в ней садимся у окна -

Лицом к луне, и времена

Шалят на сорок тысяч лет,-

Ведь за углом - кофейня!

О чем поет, переведи,

Эстонка с хрипотцой в груди.

Ужель сошелся клином свет

И за углом - кофейня?

Ты наклоняешься вперед,

И твой подстрочник, нет, не врет,

В нем этот свет, а также тот,

И там, и тут - кофейня.

Как сочен точный перевод!

Он кормит нас не первый год,

Прокормит двадцать тысяч лет,-

Ведь за углом - кофейня,

Где можно дешево поесть,

Присесть и песню перевесть,

И через сорок тысяч лет

Ее споет кофейня:

Влюбиться - пара пустяков,

Разбиться - пара пустяков:

Нырнул на сорок тысяч лет,-

И за углом - кофейня,

Да в небесах - альпийский луг,

Да золотой воздушный плуг,

Да сносу нет, да спросу нет,

Да за углом - кофейня!

О, этот город туманов и осеней длинных,

Город ветров сумасшедших и серых дождей,

Город кривых закоулков и башен старинных,

Где, словно тени, скользят силуэты людей...

Юные годы мои затерялись бесследно

В уличках узких, и больше мне их не найти.

Небо мое пеленою задернуто бледной,

Северный город мои обезличил пути...

Мета Роос

Есть городов неведомая тайна,

Она влечёт, волнуя и маня.

Пример тому благословенный Таллинн,

Что принял беспризорную меня.

Окутанный прохладными ветрами,

Прекрасной готики суровый образец,

Ты так чаруешь летними ночами,

Что ни один воспел тебя певец.

Твоя душа скупым лучом согрета,

Тебя ласкает Балтики прибой,

О, если бы и я была поэтом,

Я в песне восхитилась бы тобой.

Иду грущу, средь лабиринтов улиц,

Что непременно к площади ведут,

Стою у древней Ратуши, любуясь,

И для души здесь нахожу приют.

Сюда придя из странствований дальних,

Я обрела надежду и покой.

Так будь всегда благословенным Таллинн!

Спасибо, что ты есть, и именно такой!

Л. И. Шадрина-Лагина

Юрий Лорес

СТАРЫЙ ТАЛЛИН

Бреду по древним городам ночной порою.

Я эти стены не ломал, но и не строил.

Здесь каждый предыдущий век оставил метку,

И мы идем за следом след по праху предков.

Иных времен, иных людей здесь отпечатки

В камнях домов и площадей. На их брусчатке

Оставим что-нибудь и мы от нашей были?

Или на древних мостовых осядем пылью?

Ведь сколько к небу ни расти, врастаешь в землю.

За тем ли мы сюда пришли, живем за тем ли,

Чтоб люди будущих веков на нашей пыли

Домов до самых облаков нагромоздили?

Крутая лесенка в подвал, как в глубь столетий.

Подайте же и мне бокал, и мне налейте:

За то, чтоб был как цвет вина цвет нашей крови,

За тех, кто эти города веками строил!

Свидание с Таллином

Вероника Долина

Если ратуш касалась бы ретушь,

Как фотографы глянца лица...

Мы с тобою увиделись - нет уж! -

Не забудем теперь до конца.

Помнишь чёлку мою смоляную?

Помнишь жилку на сгибе руки?

Ты меня вспоминаешь иную, -

И без проседи, и без тоски.

Всё, что дорого - длится недолго,

Всё не вспомнится, да и зачем?

Посреди твоего Кадриорга

Я стою, растерявшись совсем.

Вот какая была я смешная!

Всё смешным мне казалось вокруг.

Вот какая была я ручная!

Даже белок кормила из рук.

Долго помнили мы друг о друге.

И опять повстречались, как встарь.

Снова здравствуй, заржавленный флюгер!

Снова здравствуй, чугунный фонарь!

Разговор повёдем понемногу.

Не отыщем местечка нигде.

Не живу на широкую ногу,

Но с тобой - на короткой ноге!

Сквозь туман, как сон старинный,

Проступают далеко -

Этот Герман, вечно длинный,

Вечно толстая Марго...

1982

Дина Августовская

А в Таллинне сыро и скоро наступит весна.
Слегка дребезжит под холодным дождём черепица,
И Вышгород пуст, и темна городская стена,
И улицы сдобою пахнут и свежей корицей.

А в Таллинне осень и школьный заманчивый гул,
И мокнет асфальт, и куда-то спешат горожане,
И Девичья Башня почётный несёт караул,
А в Башне – глинтвейн и кусочек лимона в стакане...

А в Таллинне ветер, дождливо и близится май,
И зонтики пляшут в руках, улыбаясь прохожим,
А вечером светится окнами старый трамвай,
И тихо звенит, и качается в такт осторожно.

А в Таллинне зелено море и тёмен песок.
Расстроен рояль, и пюпитр разбит и печален.
Скупое дождливое лето, последний звонок,
Забытые белые ночи... Поехали в Таллинн...

© Copyright: Дина Августовская, 2007
Свидетельство о публикации №107052402128