-Поиск по дневнику

Поиск сообщений в rss_rss_desktop_polutona

 -Подписка по e-mail

 

 -Постоянные читатели

 -Статистика

Статистика LiveInternet.ru: показано количество хитов и посетителей
Создан: 06.04.2009
Записей:
Комментариев:
Написано: 0




Полутона - Рабочий Стол


Добавить любой RSS - источник (включая журнал LiveJournal) в свою ленту друзей вы можете на странице синдикации.

Исходная информация - http://polutona.ru/.
Данный дневник сформирован из открытого RSS-источника по адресу http://polutona.ru/rss/rss-desktop.php, и дополняется в соответствии с дополнением данного источника. Он может не соответствовать содержимому оригинальной страницы. Трансляция создана автоматически по запросу читателей этой RSS ленты.
По всем вопросам о работе данного сервиса обращаться со страницы контактной информации.

[Обновить трансляцию]

Максим Семёнов - Звательный падеж

Понедельник, 15 Марта 2021 г. 22:20 + в цитатник
Максим Семёнов
автор - Звательный падеж

Несколько слов об одной весне

1.

Губами касаюсь лба твоего и бровей,
языком провожу по уху,
спускаюсь ниже,
но язык мой бессилен
говорить о любви. Поэтому
я молча смотрю:
плечевая кость и лопатка,
акромион —
конец лопаточной кости,
рядом кости и связки голени
образуют лодыжку.
И другую.
Твои движения
отзываются дрожью в коленях.
Твоя волосатая грудь коснулась моей груди.

В лёгкости есть ненадёжность.
В каждом стихе — легковесность,
в свободном стихе есть неточность,
ведь известно:
только рифмы
требуют выбора
слов и слогов.

Удит рыбку рыбачок.
Кто попался на крючок?
Дёргается хлыстик,
Дрожит на ветке листик.
А рыбёшек — пруд пруди,
Только нужной не найти,
Крючок сияет манко,
А на крючке приманка.
Кто её заглотит — тот
На уху тебе пойдёт.
Речная водица
Для ушицы сгодится.

Кончено.

2.
Шелест листьев шиповника
тебя напомнить не сможет.
Запах роз, заря,
здание
с вечно жёлтым смешным забором,
парк с сиренью,
варенье из ревеня —
это всё не с тобой, не ты.

Ты — каменистые земли,
мёртвые лозы,
стены (из мягкого туфа) пустых домов,
вой собак поздно ночью и грёзы,
робкие грёзы о счастье.

Ты — горы вдали,
Ты — долины. У нас под ногами
море деревьев,
ещё петляет река.
Какая-то женщина, перекрестившись поспешно, сказала мужчине:
? Вася, вот это простор!
куда там Европе?
А я посмотрел и сказал:
Здесь могла бы быть Польша.
Но вместо этого,
здесь —
моя Родина.

3.

Только представь!
Вчерашнее всё почернело,
растеклось по асфальту,
грязной корочкой
притаилось в мёртвой траве
и отмокших окурках,
и смотрит оттуда:
снегоуборщик
в тщетных мечтах о порядке
влажный скребёт тротуар.

Скажу и другое.
Слово вчерашнее было
вместе со мной. На вторую
подушку его положил. А утром —
нет его.
Умерло.
Во мне? Для меня?
сидя в вагоне,
чувствую лёгкую тряску,
его не чувствую.

Вот скажи,
вместе с новой травой,
вместо талого снега,
среди бывших заводов, бетонных заборов, промзон,
пустырей, поросших репейником,
ларьков, навсегда закрытых,
и прочих мест бесприютных,
растянувшихся
под нашим выцветшим небом
вдоль широкой и старой реки,
и ставших вдруг городом,
и ставших мне домом,
сможет ли слово
умершее
опять прорасти?
Чтобы новой весной
снова во мне отозваться.


Из дневника горожанина

Будь благодарен тем немногим дням,
когда был счастлив. Солнечный февраль
тебя ласкает ясными лучами.
Лучи слепят глаза, но рук не греют.
В толпе похожих мальчиков (они
все бородаты
все одеты в худи,
свитшоты,
рубашки без воротничков —
совсем как ты)
ты, их несовершенное подобье,
один забыл перчатки.
Это чушь.
Свитшот — едва ли тема для поэмы.
Тем более перчатки. Посмотри
по сторонам.
В лесах
распелись птицы,
проворны белки в парках,
сонная река
струит свои медлительные воды,
пенсионерки охают: погоды
совсем весенние.
И ты идёшь один
в лучах негреющих,
ты напеваешь что-то
невнятное,
ты думаешь, что Солнце
снега не скоро сможет растопить,
и что весна не скоро возвратится.

Святой епископ Валентин
Сидит на облаке один.
Совсем никто ему не нужен,
Ведь он на небе и простужен.



Из китайской хрестоматии

1.

Возлюбленный муж мой,
жизнь без тебя — не жизнь.
На улице слышу звуки
слёзы? дождь? А дома
кошка младенцем воет.
А помнишь,
в павильоне Горной свежести
смех и фазаньи перья?
И халат твой:
два феникса взмыли вверх
в небо из шёлка.
Зеркало,
что мне подарил,
отдала монаху,
чтобы не сделалось оборотнем.
Ты мне снишься. Ещё
говорят, у чаеторговца
на окраине города
старая балка в доме
стала вдруг гуем, приняла
облик одной девицы,
губила без счёту людей.
Ещё говорят,
у Восточных ворот вчера
три галки, каждая
с горлицу.
Сидели и взмыли прочь.
А что это значит — того не ведают.
Жизнь неспокойна в столице
и сердце моё неспокойно.
А вокруг — лисьи чары и козни бесов.
И тебя нет.

2.

Окно — картиной на стене, а в ней
почтительные облака
к горе Тайшань стремятся на поклон.
Других изысков нет,
но по утрам,
у хижины моей
на персиковом дереве поёт
малиновка. Однажды
мой брат приехал в город у горы,
указом государя
направленный, он долго говорил
о ценах, нищете, невежестве
и прочем.
"Жестокое правленье хуже тигра", ритуалы
оставлены.
Ты здесь живёшь — сказал, —
в краях бессмертных,
не ведая опалы.
От двора и спеси далеко.
Малиновка, да пара старых книг —
вот спутники твои.
Я возразил.
Малиновка поёт мне по утрам,
но донесенья
её горьки теперь.
— Воистину, — тогда воскликнул брат, —
сказал Кун-цзы: где скрыться человеку?
Он посмотрел на гору.
Облака рассеялись
и мы молчали.

3.

В третью луну донесли, что голод в уезде Шан.
По повелению августейшего владыки в жертву принесена чёрная курица.
Знамения были благоприятными.

Министру правой руки донесли, что варварский князь готовит большое войско.
По велению августейшего владыки было совершено гадание по бараньим костям.
Знамения были благоприятными.

Донесли, что голодает уже вся провинция.
Чтобы испросить волю Неба, августейший владыка велел принести в жертву быка.
Знамения были благоприятными.

Варвары вошли в пределы провинции. Наше войско разбито.
Заботясь о подданных, августейший владыка велел совершить гадания. В жертву принесли трёх белоснежных горлиц, утку и селезня.
Знамения были благоприятными.

Голод и мор свирепствуют.
Августейший владыка, опечаленный донесениями, распорядился принести в жертву карпа.
Знамения были благоприятными.

Во вторую луну донесли, что отряды варваров видели на расстоянии стрелы от столицы.
По велению августейшего владыки в жертву был принесён верблюд.
Знамения были благоприятными.

В десятый год правления под девизом "Гармония и процветание" исполнилась воля Неба.


***

Мы бесконечно долго повторяли
Про дедов мир, про прадедов забавы,
Ещё твердили: левые не правы.
И вместе нас в один послали РГАЛИ.

Тогда казалось: всюду вольтерьянцы,
Предвестники кровавых революций!
Мы лили воск в фарфоровые блюдца:
Мене текел, молиться и спасаться.

Столетие налипло — не отлепишь,
Не отсечёшь эпоху москвошвея,
Но с готикой английской пламенея
Вливаемся в колчаковские цепи.

Из кожаной тужурки комиссара
Извлечь не сможет скальпелем анатом,
Не оторвать Ахматову от МХАТа,
Из рук зимой не вырвать одеяла...

Но в пальцах дрожь и путаница в святцах.
Хотя сидели более для вида,
Мы поседели с "Русским инвалидом",
Средь граций и чужих спецопераций.

Читатели чужой, окопной "Правды",
Ревнители чужой бессмертной славы,
Во всей Москве с звездой её кровавой,
Мы не нашли по времени наряда.

И вот конец. И звуки полонеза
Прохаркает старинный репродуктор.
Прощаются боец и реконструктор.
Мы таем словно сельдь под майонезом.

И вот конец.


***

Комната
представляется
не самым плохим жилищем.
В ней есть:
четыре стены,
пол,
потолок,
кровать,
окно, чтобы видеть улицу,
шкаф, чтобы вешать пиджак,
сушилка для мокрой одежды, книги, журналы,
а также всякая мелочь,
вроде зарядок и флешек.
В комнате можно:
ходить,
лежать,
смотреть в потолок и думать.
Можно курить (иногда),
можно снимать пиджак,
читать и тупить в телефоне.
А когда наступает ночь,
перед тем, как уснуть,
можно услышать,
как в пустынном сквере за домом
деревья
наполняются соком весны.


***

С тобою было тяжко. Без тебя —
бессмысленно. Но тело на кровати
меняет клетки, волосы растит,
отращивает ногти, точит зубы.
Так каждый день неслышно обновляет
того, кто был с тобой, кто так любил
прогулки, смех, вино, твои магниты
на холодильнике, твои объятья ночью,
кто думает, что не было любви,
но всё-таки страдает. В новом теле
тебя не будет. Кончена строфа.

Окончен год. И тело стало старше.
Не то, что ты обманывал когда-то,
что ты держал, что ждал, что было рядом,
а то, что было очень далеко.
Я в дом скорбей поспешно переехал,
обжился в нём, разжился новым скарбом,
хожу гулять, работаю, мечтаю
и слушаю здесь пенье соловья.
Ты слышишь? Там, на севере, где камень
питает мхи и сосны, соловьи
поют тебе? Прошу, не отвечай.

Не говори. Но в тяжкую минуту,
среди теней, пришедших к изголовью,
мелькнуть хочу. И ты меня узнаешь
среди других. Но может быть и нет.
Тогда хочу стать пеньем соловьиным
и донестись до севера, и громко
раздаться вдруг у твоего окна.
И ты, окно открыв, меня услышишь,
подумаешь, быть может, о своём
и станешь жить. Порою беззаботно,
порою нет. А я, ворвавшись в уши,
в дне растворюсь, растаю без остатка.
И кончено. Закончились слова.


***

...и даже если закрыть глаза,
Всё равно остаётся неловкость.
Будем общаться? — Я только за.
Плоскость
Этих пространств стала вдруг мала
(Видно портачили плоскоземельцы).
Просит зимой твоего тепла
тельце.
Но это пошло, ведь всё прошло,
Прошлому проще. Немного грусти
Даже полезно. Блестит стекло.
Сузьте,
Прищурьте лукавых глаз
Эти блестящие ваши миндалины.
Что же Вам видно? Опять у нас
Развалины.


***

Рано утром
не поют соловьи. А липа
уже отцвела. У дома
гулять теперь мокро.
А спор о любви смешон.
Знакомая песня дождя,
в рассылке — одна политика.
На подоконнике — недочитанная "Ареопагитика",
заложена чеком
на двадцать восьмой странице.

Ночью приснится,
что обратился рыбой
и смело гуляешь под водами.
Рыбе не страшен дождь.
А брошенный кем-то камень
оставляет круги. И только.
И пока это думаешь,
дождь продолжает идти,
лето уходит
и наступает осень.


Сентиментальная элегия

День солнечный, последний тёплый день.
Октябрь перевалил за половину,
И осени расхлябанная лень
Трудом дождей стечёт в сырую глину,
А листья, в танце весело кружась,
Все упадут в создавшуюся грязь.

Но это после. Ныне теплота
Явилась к нам прощальным поцелуем
Минувшего. Ты всюду разлита
На всём, на всех. И ветром не волнуем,
Вдруг замер город. Тих и недвижим,
Он упоён явлением твоим.

А на реке последний теплоход
Рейс до весны последний совершает.

Бритвочка - Денис Сорокотягин

Понедельник, 15 Марта 2021 г. 18:43 + в цитатник
Бритвочка
автор - Денис Сорокотягин

Моя Арахна
Моя девочка
Внутриутробная
Неприспособленная
Ни к жизни
Ни к тому, что будет
После
Ворсистыми лапками
Хей-ла-ла-лей
Конвульсируешь
Хей-ла-ла-лей
Сублимируешь
Что за узор ты плетёшь
Дырка на дырке
Кто за работу такую заплатит тебе
Списана будешь
Вот-вот со счетов
Хей-ла-ла-лей
Ворсистыми лапками
После тебя
Что будет
Дырка на дырке
К жизни
Не приспособиться
Внутриутробная
Девочка
Дурка-ты-дырка
Арахна моя
Не жалей живота моего
И себя не жалей
Выход там
Где горит
Перегрыз
Пуповину
Завязал узелок
И ещё на один
Чтобы точно


:


Вчера я заблокировал тебя во всех соц.сетях
Ты смог заблокировать меня ещё до появления соц.сетей
Я не знаю номера твоего мобильного
Ты не знаешь моего номера
Во мне течёт твоя кровь
Но мне кажется, что у меня
Нет ни одной твоей черты
Только растительность на теле
Это у нас с тобой идентично
Волосы на груди, вокруг сосков
Дорожка внизу живота
Я помню фотку из детства
Где ты стоишь у зеркального трюмо
Только что вышедший из ванной
Распаренный, с голым торсом
С банным полотенцем, затянутым узлом на бёдрах
С зализанными назад волосами аля мафиози
С усами как у гангстера
И у меня больше не было вопроса
Почему мама всякий раз к тебе возвращалась
Прощая тебе очередной запойный марш-бросок
Ты был красавчиком
Который мог бы прожить свою жизнь по-другому
И виной этому не Афган, который якобы тебя изменил до неузнаваемости и сломал
Ты знаешь, что после блокировки, я зарекся писать тексты о тебе
Ты не выносишь этого
Тебе кажется, что я искажаю действительность и в каждом из своих новых опусов
выставляю себя жертвой, а тебя узурпатором
Знай, что я делаю это не специально и не со зла
Тексты не спрашивают и не отчитываются передо мной
В одном — ты пропиваешь мою дублёнку
В другом — ты рассказываешь, опорожняя бутылку, как вёз цинковых мальчиков домой
В третьем — бежишь за мной и мамой пьяный, а мы убегаем от тебя, как от грозы
В четвёртом — создаёшь картины из стекла и пластилина, самый безобидный текст, но
тебя в нем смутило, что я обращаюсь к тебе в прошедшем времени, будто ты уже умер
Тебе бесполезно объяснять, что однажды, написав всё это, я наконец-то сумел отгоревать
всё то, что взбухало долгие годы, написать и освободиться от этого груза
Ты случайно наткнулся на мои тексты в Интернете
И, прочитав, отправил мне "вконтакте" сообщение с прикрепленным вордовским файлом
До этого ты никогда не писал мне, поглядывал со стороны на мою сетевую жизнь
Ты прислал мне детальный анализ каждого моего верлибра
Приводил факты, опровергающие мои версии тех далёких событий
Знаешь, сейчас абсолютно неважно, кто из нас прав, а кто виноват
Важно то, что в ответ на мои тексты ты создал свой уникальный текст
Который в сто раз лучше всех моих вместе взятых
И эти 5247 знаков были адресованы только мне
За текстом я слышал твой живой, чуть хриплый голос
Так много и долго мы с тобой никогда не говорили
Там было столько боли, желания переубедить, уверенности в своей незыблемой правоте
Текст был ладно скроен, без стыков и швов
В нем была нерастраченная, неумелая отцовская любовь
Ты хотел поставить этим текстом меня на место, щелкнуть по носу
А ненароком обнял
И обнял крепко
Да ведь, папа?
Мне всегда было трудно так тебя называть
И я всегда находил возможность не делать этого
Папа, я даю тебе слово, что этот текст (о тебе) будет последним
Я больше не буду мусолить тему наших (не)взаимоотношений
Ты для меня всегда был и будешь уральским пацаном с шашкой в руке
В последние годы ты увлёкся родословной нашей фамилии
Она берет свои истоки на Кубани
Ты гордо называешь себя казаком
На твоей стене почета висят папахи, нагайки, шашки
Одну из шашек ты положил деду в гроб
Дед тоже всегда гордился своей принадлежностью к казачеству
Интересно, не этой ли шашкой ты размахивал передо мной и дедом
Когда мы пришли поздравить тебя с Новым годом
Я тогда впервые повысил на тебя голос, пресёк твой геройский порыв, сбил твою пьяную спесь
Я боялся ни сколько за свою жизнь, а за жизнь деда
Если бы дед был сейчас жив, я бы тебя не заблокировал
Дед умел сглаживать острые углы
Он по сути заменил мне тебя
А кто для меня ты?
Ты недавно потерял своего отца
А я потерял отца уже очень давно
Как с этим быть?
Вчера ты написал мне:
"Ушёл мой отец, а ты… всего лишь внук, понял?"
Всего лишь
А знаешь, как это много для меня
Когда я был совсем крохотным
Ты случайно пролил на мою ногу кипяток
Я этого не помню
Мне сказала мама
Здесь ты должен встрять и возразить, что все это снова наговоры и бред
Но кожа все помнит
Место ожога потемнело
Я рос, и пятнышко росло вместе со мной
Сейчас оно занимает всю внутреннюю часть голени
Оно незаметное
Чуть темнее основного цвета кожи
Это всего лишь пятнышко на голени
Но знаешь, как это много для меня
А это всего лишь текст
Который ни перед кем не отчитывается и не спрашивает
Не читай его
Не заходи с других аккаунтов
Береги нервы
Пусть наши с тобой шашки
Мирно висят на стене
Висят и поблёскивают
Да ведь, папа?


:


Этот день будет пустым
Без репетиций и сцены
Без друзей, которых в этом городе нет
Они все уже за пределами страны
Они все уже на пределе
своих возможностей
раскалывают лёд
Этот лёд под собой
Они, как и я верят
Дно милосердно
Дно бесконечно
Этот день будет пустым
Без метро и других видов транспорта
Пешкодралом
Как говорит мама
Я прорежу Москву
Вдоль и поперёк
Сделаю три остановки
Сев на три памятные для меня лавочки
На которые я садился один раз в жизни
И сегодня сяду во второй
Буду прыгать на каждой
Пробивая (не)крепкий ледок
И солдатиком
На
Дно милосердно
Дно бесконечно
Первая лавка на Чистых
В 2015-м я (двадцати)двухлетним сопляком
переехал из Екатеринбурга в Москву
играть принцев и эльфов
И вот мой первый облом
Кастинг, на который я ставил, провален за шаг до финишной ленточки
-Ты молод для принца - сказали -
Да, ты молод для принца
Потерпи, немного состарься до принца
Сорян, но для принца, конечно, ты молод
С тех пор роль принца для меня - красная тряпка
Здесь речь идёт не о Дании
Здесь речь идёт о Золушках, Дюймовочках, Принцессах на горошинах
Сорян, девочки
Я не сяду с вами в карету
Я буду стариться медленно и печально
У меня хорошая наследственность
Пока я состарюсь до нужной для принца кондиции
вы успеете стать баушками,
Обзавестись Гердами и Каями
Вторая лавочка
В этом пустом дне
В сквере на Покровке
Я сидел на ней не один
Я сидел на ней с ней
Но все без толку
Когда не слышишь человека рядом
Когда чешешь только о своём
Это я про себя сейчас
Как и тогда
Я только
Про себя
Я опять в сотый раз
Про себя
А что внутри у сидящего рядом с тобой взорвалась Хиросима и вот-вот рванёт Нагасаки
Ты (не)видишь
А что внутри у сидящего рядом с тобой нет дна
Больше нет
Никакого сидящего рядом с тобой
Но тебе (да мне это, мне)
Важно чувство (обострено) дна
Дно ко мне милосердно
Дно ко мне бесконечно
Этот пустой день
Иссушил
Распотрошил
Не оставил мокрого места
Сад "Эрмитаж"
Лавка возле памятника Чайковскому
За "Новой оперой"
Третья на сегодня и последняя
Одиннадцать вечера
Ни души
Только я и лавка
Лавка мокрая от снега
Я мокрый от слёз
И (не)справедливости
Две плакальщицы
Вот бы сейчас на ручки
Хоть к Петру Ильичу
Хоть к кому
Но Петр Ильич - бюст
Но Пётр Ильич пуст
Как и тот
И этот день
В конце концов
Сажусь на "Трубной"
Выхожу
Звоню другу в Чехию
-как ты там?
-на дне. ты как?
Милосердие
Бесконечность
Дно

(этого текста дно)


:


Бабуль, подстриги же ты деда
(на)конец
Бритвочкой
Аккуратненько
Как можешь лишь ты
Убери только с боков
Остальные назад зачеши
Сбрызни лаком
Чтобы придать небольшой объём
Под глаза - каплю крема "Балет"
Растушуй слегка
Я рубашку пока подберу
И отглажу ее
Надо галстук ещё подыскать
Сколько раз он учил
Как завязывать галстук
А я все никак
вкривь и вкось
И в итоге просил завязать его на мне
Но сейчас я смогу
На вопрос
Сколько галстуков у него в гардеробе
всегда отвечал
Под каждую тему лекции
Есть свой-верный-единственный галстук
Какой же мне выбрать теперь?
Если нет даже темы
К темно-синему пиджаку
Этот серый как раз будет в тему
А может быть бледно-зелёный с отливом
Нет все-таки серый
Так лучше
Скажи же
Бабуль иди отдыхай
Бритву выброшу
Волосы все подмету
Отдыхай
Ну а лучше поспи
...
Вот мы двое теперь
Гладковыбритый ты
Без морщин
Нежно пальцем веду по щеке
Ты в больнице зарос
Почему никогда не носил бороды?
Ты красив с бородой
Отрасти
Не сбривай
Походи
Приглядись
Тебе точно
пойдёт
И не бойся неузнанным быть
Кому нужен - узнают и так
Я узнаю тебя
всё равно
...
Всё - равно
Посмотрел на себя в зеркало
На другой-другой день
И впервые увидел в зеркале мужчину
как будто тебя-но-себя
С уверенным взглядом
С такой же прической
С широкими плечами
С крепкой грудью
С кудрявыми волосами внизу живота
С тяжелым тазом
И увесистым хозяйством
(Ты так его называл)
Увидел в себе тебя-но-себя
И стало кайфово
И стало не страшно
Одно плечо чуть ниже другого
На нём твоя широкая-тёплая-живая рука
Не убирай
Веди
Аккуратненько
Как можешь
лишь ты




*

https://polutona.ru/?show=0315184351


Детские страхи - Камила Мушкина

Понедельник, 15 Марта 2021 г. 18:24 + в цитатник
Детские страхи
автор - Камила Мушкина

это просто коробка
заполненная водой
но я прилепилась к бортику
дна не достать ногой
я не могу отпустить
я сразу пойду ко дну
я не смогу доплыть
и где-нибудь утону
красные, синие, желтые
шапочки мимо плывут
я бы хотела тоже
плавать и не тонуть
я оттолкнусь и сделаю
резкий рывок вперед
я с водой единое целое,
я с водой единое целое,
я с водой единое целое...
меня топит, а не несет
меня что, никто не спасет?
я смотрю на потолок
из космического корабля
в белизне воздушных потоков
плывет планета земля
я расталкиваю локтями
толпу неподатливых волн
из синей заполненной ямы
меня выливает вон
на синий кафельный берег
в носу и в глазах лава
хоть бы никто не заметил
что я не умею плавать


:

на окне остался след
там где ты прислонился
лбом и смотрел вниз
где играют другие дети
катятся вниз по горке
краска давно полопалась
и отходит кусками
и если ее ковырять
забивается под ногтями
руки твои предатели
каждая линия жизни
забита песком из песочницы
каждое спотыкание
в содранной коже ладошек
мама от самой двери
тащит прямиком в ванную
вверх задираешь руки
намыленные
сполоснутые
теперь не нужна табуретка, чтобы смотреть в окно
мама вздыхает и с силой трет пятно на стекле


:


мне грустно и весело
весело и грустно
то весело то грустно
в голове то пусто
то сплошное месиво
спеленатое плесенью
нехорошим предчувствием
незаметным присутствием
коварного беса
ужаса неизвестности
вероятной депрессии
плача режу капусту
чтобы борщ не был пресным
пока варится суп
вспоминаю пруста


:


я лежу на левом боку
а в ухе шевелится пульс
снег скрипучий под сапогами
раз-два
тук-тук
не-уснуть
сердце из стороны в сторону
медленно ест бессонница
и запивает
очень стыдным воспоминанием
птицы поют
им тревожно
темной безлунной ночью
машины шипят
везут по домам любовников
пульс барабанный
в ухе
лучше перевернуться
на правый бок


*


https://polutona.ru/?show=0315182407


100% - Сергей Давыдов

Понедельник, 15 Марта 2021 г. 16:53 + в цитатник
100%
автор - Сергей Давыдов

100%


В свои 16 я буду, как тот крутой парень из фильма про сонные пригороды Америки.
Из любого фильма про любую Америку.
Я буду кататься на скейте, любить солнце, девушек и запретные удовольствие.
Я буду, как солнце, и буду любить себя, потому что все любят солнце, а кто не любит - тому не место под ним.
Радуйся, юноша, молодости своей,
И в дни юности твоей да будет сердцу благо.
Я сохраню воспоминания в жанре inspiration или туристической фотографии, или, по крайней мере, сделаю плохую татуировку, прибитую лишь для того, чтобы понравиться самой странной девочке в классе. Я сбегу с хиппи в Непал и сойду на первой же заправке, потому что встречу друзей. Да, у меня будет много друзей,и мы будем жить песнями Sonic youth, ведь мы не быдло какое.
И знай, что за всё это бог призовет тебя к суду;
Ибо молодость и черные волосы - тщета.
(но это неправда)
Когда мне будет 16, больше всего я захочу быть
не добрым человеком
не хорошим сыном
не эффективны менеджером
и даже не репером
я захочу быть счастливым по факту рождения
и научиться круто прикуривать от пустоты
Как Каин и Авель, которых в детстве, читая детскую библию, которая еще пахла, как Nutella или те классные конфеты из Барселоны, я считал дико крутыми
До всех тех событий и всего пиздеца
Они были подобны Богу, и Бог их за это любил.
Они жили в пригороде Лос-Анджелеса и каждый день стряхивали песок с загорелой толстой кожи.
Отец будет брать меня на охоту и научит стрелять
А я буду думать, что хочу стать, как он - филантропом и лучшим стрелком
И, видимо, мы с Богом поссоримся или че
В общем, не варик
В свои 25
я думаю
что всему свой час, и время всякому делу под небесами
и что когда мне будет 16
снова будет 16
моему сыну будет 16
и мне вместе с ним
он будет счастлив по факту рождения
и я вместе с ним
а я буду лучшим отцом - филантропом
и отличным стрелком
и, возможно, все же стану крутым
наконец
и мы с Богом помиримся


***

господи какая непопулярная позиция
я панк я панк я панк
Я гражданин ГТА Сан Андреас
и я Не знаю, чего хотят нормальные парни в 27 лет,
а я хочу
прожить альтернативную жизнь,
как в фильмах Араки и Тарантино.
Хочу делать руками вот так, и чтобы за спиной взрывались машины.
Хочу, чтобы Тольятти стал нашим техно-Детройтом,
и мы жили сквотами на шикарное американское пособие
и целыми днями качали на турниках свое бессмертное тело в лучах молодого еще любопытного солнца.
Хочу писать гениальные ебанутые пьесы и не приезжать на премьеры, потому что мне, блядь, есть чем заняться в этой жизни, чем колесить по вонючим домикам с колоннами.
Я хочу быть героем бессмертного произведения и никогда не стареть. Никогда никогда не стареть никогда никогда никогда и не умирать тоже и никаких тридцать лет и вот всего этого
вот!
Я хочу чтобы меня любили очень сильно любили любили любили так сильно, что аж целых полчаса в день минимум особенно с утра и чтобы я чувствовал себя Бредпиттом или лысым из Brazzers.
Я люблю этот мир я люблю я люблю этот мир и человечество но почему мы так облажались.
Господи как же скучно делать вид что тебе интересна вся эта хрень все эти взрослые делишки и беззубые шутки масскульта чьи-то ногти и селфи и "пережеванные ситкомы" и кошки, шоурумы и что у меня в сумке и всякий кликбейт от всеобщего дефицита фантазии
нихуя!
Нам просто нечего пережить
нам совсем нечего пережить и рассказать и снова пережить а если есть то мы бежим сломя голову и подальше.
Я не могу так мама я больше не могу я не кастрированный бульдог мама да что толку
да все это фикция господи какая непопулярная позиция что с нами стало мама я не терплю компромиссы я хочу на войну.
У меня совсем другая оптика мама я совсем улетаю совсем совсем куда-то на МКС или в Сирию или за пивом я не знаю
Почему мир такой однородный он стал совсем совсем однородным поглощенным самим собой лишенным внятной драматургии и главное
страсти
это все какое-то полудело это полуэмоция типа невроза и незавершенной зевоты,
кстати,
самые частые жалобы у психотерапевтов я знаю
короче
Сами сидите на своем алиэкспрессе,
хедхантере и пинтересте
а я пойду в персонажи кино
а после смерти
буду жить в ГТА
и никаких компромиссов


***

Русская Калифорния
Празднует день ничего
Мы гоняли в футбол
А потом скучали
Как в фильмах Ван Сента
под трескучие ЛЭПы
Колу и сигареты
Мой приятель Хохол
Все детство провел на Донбассе
А теперь он сбежал в Калифорнию
Правда русскую и с доступным жильём
Спрингфилд из трехэтажек на пеноблоке
С танком, фонтаном и днем ВДВ
За чертой города
И здравого смысла
У Хохла есть амбиции киллера
И красивый балтийский патроним
Но он конечно не знает ничего про Балтийское море
Дюны, янтарь или старую Ригу
И даже про своего отца
А Балтика для него
Это пиво
Но и лет нам всего ничего
Наполеон для нас это торт
А Сталин вроде певец
Типа Льва Лещенко или Кобзона
Может и нет, но кто там остался из тех
Кто ходил к нему на концерты
в кремлёвский дворец
Зато тут есть мы
и наше вечное лето
Во внутренней такой Калифорнии
Мы новые бедные с доступным жильём
Пьём колу и пиво под брутальные треки Лос-Анджелеса
И шум поездов
И делаем фотки без фильтра
И даже гугл не может понять, где мы находимся
И знаете
Вот если бы наши построили базу на Марсе
Она была бы точно как этот район
С церковью, танком и днём ВДВ
Пятерочкой, грязью и черт знает где
И мы бы думали, что так и должна выглядеть родина
Бывает и хуже бывает Донбасс
И там не бывает лета, пива и колы
Мы скажем спасибо
И пойдём на футбол
Потому что у нас
Всегда Калифорния
Выдуманная от скуки на пьяную голову
И больше
У нас нет ничего


***

Я зашел на кухню
мне было семь лет
и говорю маме мама
я чего-то так сильно хочу
но не понимаю чего
нет не зефира
русалочку и даже не аладдина
и даже не твой пистолет
я уже стрелял из него
ты просто не знаешь
я чего-то другого хочу
в свои семь лет
а мама смотрит такая
перестает даже тесто месить
на бешбармак
это еда такая божественная
из Средней Азии с ее родины
и родины всех моих предков
этнических русских
которые еще во время империи
проживали на хлопке и нуте
ломая Памирские горы
так вот стоит она такая
мешает тесто тугое
и говорит
пиздюлей тебе хочется
и больше
я такие вопросы
не задаю


***

К нам на хату
зашел один друг
Он размахивал пистолетом и обещал
что продырявит всех парней в комнате,
если моя подруга
спавшая в комнате хозяина хаты
которого не было
не станет его
Тогда его друг
узбек по паспорту
спустил его с лестницы
и больше я его не впускал, этого друга
А однажды пришел другой чувачок
подарил огромный костюм панды
нахуй не знаю
мы порезали его на подушки
потому что занял полдома
и шесть тысяч рублей
А однажды пришел еще один
и сказал, что он Питер Паркер
и у него есть очки
минус семь оба глаза
ни пушки ни панды
слава богу
У него есть очки
и он очень любит поесть
в свои 22
А ещё он сказал, что его бесят пендосы
со своими счастливыми питеропаркерами
которых тупо кусает паук
и все заебись
мир изменили, в МГУ поступили
охуели уже
Я сказал давай адрес
эти пендосы ещё ответят за наш Перл Харбор
или че там они натворили
в лихих девяностых
за лес Хиросимы и мыс Нагасаки
и все прочие
курорты Краснодарского края
И короче
я думал про Хиросиму тем утром
и что тем солнечным утром
все так же обыденно было и бархатно
и что радионуклиды не только остаются в районе поражения ядерного взрыва
десятки и сотни лет,
но и разносятся ветром по всему миру
и выпадают случайным образом вместе с дождем
И тем утром
тем будничным утром
из Хиросимы никто не уехал
никто просто не понял а потом не успел
и никуда мы тоже конечно же не уехали
мы адрес не знали
перегорели
и немножко зассали
не поняли и потом вообще опоздали
три года и месяц мы оставались
в Хиросиме
но если серьезно
мы до сих пор жалеем и грустно
и нихуя не смешно
но это давно отгремело
и в целом нормально
и даже бывает
хотя хуй его знает
с Хиросимой
шутки не шутят


****

Я пришёл к одногруппнице
а встретила меня ее мама
Она экстрасенс и еще инженер
Так вот сказал мне экстрасенс с порога
что на плече у меня сидит чертик
но ты не бойся
он добрый
вы с ним дружите
с эти чертиком
на левом плече
У меня в башмаке
баш на баш и дырка на дырке
и носок, который по детской привычке
из детского суеверия, когда я вычитал где-то
что маленьким детям средневековья
что-то обязательно надевали неправильно
чтобы дьявол их не узнал и не сцапал
А взрослые ещё говорили,
что бить меня будут сильно
и по жизни штаны через уши натягиваю
И конечно я держал это в тайне
мой родной добрый страх
и вечные дырки в носках
Я захоливший мальчик в дорогой льняной рубашке из Барселоны
и в дырявых носках наизнанку
и больше всего
я люблю эти дырки
в этих дурацких носках наизнанку
ведь я знаю,
что пока этот чертик ходит там за спиной
он дико серьёзный и шутки не любит
и не может узнать
и никогда не узнает
ничего важного обо мне не узнает
и я точно
не буду
один


****


мать

Целовала меня
Ее помада ив сен Лоран
Была цвета моего лица только ярче
Это цвет розовой алычи или чего то такого
С ее родины
Она целовала меня
И этот цвет впитался в кожу дал цвет моей жизни
Вместе с запахом желтого кемела
И сыпью неопределённой природы
Я уверен что эту помаду
Ни раз испытывали на обезьянках
И у них тоже что то повылезало
Они принесли тебе свою жертву но тебе этого мало
Ты берёшь нож и ведёшь меня резать барана
Ты в предвкушении ты уже разобрала
Его на части
Ты уже сшила мне свитер
Из его шкуры
Барашек всегда смирный он не свинья
он не орёт он умный он все понимает
надо попасть по суставу говоришь ты
тут все тут дедушка дядя барашек ты я
его кровь льётся на свежий утренний снег
пар наполняет сарай
кровь сразу густеет доходит до моих ног
я так рад что он умер.
что мы съедим его всей семьёй
что он принес тебе свою жертву
он отдал тебе свою силу, чтобы ты заработала на десяток губнушек ив сен лоран
сотню раз окрасила мою кожу розовой алычой
мне так нравится этот олдскул
мне так нравится что живые
нам должны
что живое
бесправно
и то уважение,
и тот блеск в глазах
жар в твердых ладонях
с которым ты поглощаешь
меня


***

как бы банально все это
ну я тоже плохо переношу жару
и насекомых не особо жалую
но если без выебонов
просто вот ну как есть
я тоже тоскую по летним ночам,
июньским ливням
когда бегаешь и такой нас не догонят
мячику "Португалия"
по возможности голым плавать в грозу
в речке Вонючке
по костру и плову
по клубнике со сметаной
по запаху травы
нарциссам пионам одуванчикам
густому запаху леса
гниюще-цветущему
и вот когда еще комаров отгоняешь
ненавидишь их всех называешь именами одноклассников
каких еще помнишь
еще когда девятое мая и ты в жопу пьяный едешь в маршрутке на салют
и орешь эти песни винтажные со всеми
а водила терпит бедняга но ничего
зато пьяные дают сто без сдачи, передают
вот эта вся дрянь очень заводит
от бара до бара через дворы косяки
потом стыдно и ноги в крови и ободранные
зато весело и вроде не сдох
это не мордой об лед по пути в магазин
первого апреля
блядь

https://polutona.ru/?show=0315165342


Илья Имазин - Звательный падеж

Воскресенье, 14 Марта 2021 г. 16:45 + в цитатник
Илья Имазин
автор - Звательный падеж

Отшельник в снегах



Пространство, замкнутое в пределах гор оледенелых…

Здесь орлы смиренно готовятся к смерти, согласно преданию,
А ветер подобен змее, кусающей собственный хвост.

Чернеет фигура отшельника среди сугробов белых.

От людской суеты его отделяет не расстояние,
Но естественная преграда – гора. Расчет прост:

Не всякий – лишь тот, кто способен на восхождение,
Кто стремится к высотам, может нарушить уединение
Этого господина.
Вечный мороз и снег
Делают невозможным ночлег
Под открытым небом. Кто он, нашедший
Пристанище здесь? Небожитель, сошедший
На землю? Преступник, свершивший побег?
Тот самый Заратустра? Или Снежный Человек?

Чья тень на пустынном снегу голубеет?

Март 1999


https://polutona.ru/?show=0314164514


Лиро-эпико-исторические монологи - Ян Кунтур

Суббота, 13 Марта 2021 г. 22:57 + в цитатник
Лиро-эпико-исторические монологи
автор - Ян Кунтур

Ганнибал

(Вифиния, 183 г до н.э.)


Пот красноватый капает со лба
в рогатый килик…

Последнее блаженное вино,
настоянное на цикуте.

Что ещё остаётся,
когда поводырь слепой надежды,
упорно тянувший за бороду сквозь жизненные развалины,
наконец-то сдался, не выдержав
пытку судьбой. Он отпускает раба
на свободу…

Но куда идти рабу,
всего себя посвятившему
паланкину Надежды-Мести,
что делать ему с полученной
(от осознания, что надеяться-то
уже не на что)

свободой.

Всё:
больше не осталось ни малейшего
камешка на дороге,
от которого
её можно было предохранить,
приняв боль на себя.


Ты был чересчур верен ей,
слишком предан.
Но она погибла раньше тебя –
последнее непоправимое предательство
из бесконечной цепочки предательств…

Теперь не осталось и камня на камне –
лишь разруха ненужной свободы.

Если бы причина была только в твоих талантах,
мастерстве, искусстве…
Но, увы, и гений бессилен перед СЛУЧАЕМ,
перед вывертами слепой Судьбы, уготовившей ему
незаслуженное
место аутсайдера.

Нет смысла искать и побеждать
внешних врагов – все они ничтожны –
когда существует единственный враг –
непобедимая воинским искусством
СУДЬБА, засевшая в твоём позвоночнике,
всё сопротивление которой приводит лишь к тщете
и мучительным каплям пота,
оставляющим мгновенные следы
на поверхности блаженнейшего вина,
настоянного на цикуте…

---------------------
...А в Риме будут ликование и бои гладиаторов в честь смерти главного НЕПОБЕДИМОГО врага… НЕПОБЕЖДЁННОГО врага…

8.06.99.



Гильгамеш

(кон. 27 - нач. 26 вв. до н. э.)


Разве мог ты представить себе такую запредельную высоту?
Ты, пришедший из страны,
где самая высокая точка –
это построенная тобой стена родного города…

Кирпич к кирпичу…

Вавилонские башни
будут намного-намного позднее…
Державший в руке лишь только медное копьё,
ты не мог даже вообразить себе
как сверхпрочное остриё
медленно, но действенно
пробивает стальной панцирь неба.
Причём
подножие от этого напряжения
уходит глубоко в преисподнюю.

Ты мечешься в исступлении от предельного
ОТЧАЯНИЯ:
Наследный энси стал невольником своего
ОТЧАЯНИЯ.
Что же зашвырнуло в него правителя Ура? –
Боль от потери того,
с кем ты был един?
А может быть невинная кровь Лесного Хранителя —
Хумбабы —
смолистой коркой запятнавшая твои руки?

Или же неутолимая боязнь потерять таким же образом
и самого себя?

Что мечешься ты мышью, попавшей
в кувшин для вина?! –
успокойся,
ведь частица божественного семени
просочилась в тебя и укоренилась с мыслью:
"Так жить нельзя!" в тот самый момент,
когда ты бился головой о валуны:

"Что же делать! Как прорваться за последний предел?!"

Ты НИКОГДА, увы, не найдёшь того,
что ищешь…
Ты УЖЕ нашёл это.

Теперь остался
лишь чёрный бездонный провал,
откуда выходит солнце.
Если тебе это нужно –
пробивайся сквозь него:
новые мучения и отчаяние.

Но ты уже преодолел его тогда,
когда поставил правильный вопрос,
когда, осознав истинность,
бился лбом о валуны,
в жажде полной разгадки её,
которой просто НЕ СУЩЕСТВУЕТ,
потому что она живёт только в тебе.

Ты сам, даже не зная того,
достиг уже Сапфирового Сада, на другом конце провала,
но поймёшь это лишь тогда,
когда в ужасе и боли
прорвёшься, раздирая мысли и чувства об острые
камни и страх, через чёрный холст
этого бесконечного лаза.

Нет, ты НИКОГДА не найдёшь БЕСКОНЕЧНОСТИ…

Ведь ты УЖЕ обрёл её, когда первым в истории
возвёл стены вокруг родного города.

Кирпич к кирпичу…

Вавилонские башни
Будут намного позднее…

Разве мог ты представить себе такую высоту,
задаваясь идеей, обрекая себя на Тупик.
Вот он! Вперёд!
И волосы – в клочья! И головой – об стену!
Но тупика не существует!

...Галки что-то клюют на газоне.
Накрапывает тёплый дождь... –
В любом тупике есть невидимый чёрный лаз
Ужаса и Отчаяния
(это единственные истинные проводники).
Доверься им, оставаясь собой,
И однажды солнце пройдёт сквозь тебя.

-------------------------
Гильгамеш — "Всё повидавший" — пятый правитель (энси) и военный вождь (лугаль) первой династии шумерского города Урука, познавший и славу, и любовь, и дружбу, и великую печаль утраты. Первый настоящий экзистенциалист, попытавшийся в одиночку на острие отчаяния преодолеть смертный удел и добившийся неимоверными усилиями успеха, но в мгновение лишенный его нелепой случайностью… Обрел бессмертие не в виде вечной жизни, но в виде вечной памяти, как наиболее великая личность самого раннего периода цивилизации, потрясшая своими деяниями умы всего Древнего Востока и завладевшая ими не на одно тысячелетие. Первый и самый значительный персонаж мировой литературы...

17.05.99.




Нуньес Кабеса-де-Вака

(Северная Америка. 1563 г.)


Сердце,
стучащее в калебасу пространства
случайно попавшим камешком, –
Медная погремушка с Севера
с отлитою личиной медведя –



...личинкой неожиданного
страха…

Степные волны,
валы которых день ото дня всё выше, круче,
всё пустынней,
постепенно переходят в горы,
отделяющие от вассальной, настольгически-лазурной
надежды...

Также и ликование
разношерстной разноплемённой толпы,
увязавшейся следом,
переходит, нарастая с каждым шагом,
в полное обожествление
за проявление участия...

IGNOSCAS MIHI, DOMINE !


Моё спонтанное целительство
из способа ухватиться за соломинку жизни
вдруг превращается в мессианство.
И тогда в ничтожного раба входит Солнечный Апостол.
И каменный наконечник стрелы,
вырезанный из-под красной кожи –
как папская була в чудотворцы.

UNUMQUODQUE AUTEM DIVINAE VOLUNTATIS !


Дичает борода
и ЭТИМ лечит, этим утончает ДУШУ.
Звереешь внешне,
Деревенеешь внешне... –
Внутри же – личинка недочеловека,
Личинка страха
Всё больше обретает человечность,
Что бы окуклиться
на еще большее.

Нагота, нищета
компенсируются переходом в богатство умудрённости,
понимания, искренности,
простоты –
тем, что раньше было
лишь словами.

Даже золото –
единственная прежде цель –
тускнеет.
Реально радуешься
подаренной ночной бизоньей шкуре,
куску хлопковой ткани,
корзинке сушёного маиса,
горсти кислых ягод…

GRATIAS AGIMUS TIBI DOMINE !


Только раздав всё до последнего
обретаешь подлинные почитание и власть
(ведь тому, у кого всё, не нужно уже ничего)



...а может и любовь?...

Только колючка-сомнение
в задубевшей шкуре бродяги
всё не даёт покоя:
что же все-таки лучше –
это некоронованное справедливое наместничество судьбы
среди бескрайности прерий
или возврат в душные, залитые вьюшкой и помоями,
но до боли родные, королевства наживы,
проблескивающие из-за дальних гор
отражённым светом
фальшивого металла.
Испания... Севилья...
Кабальерос...

Поэтому финал,
к которому покорно стремишься -
это всего навсего ПРИВЫЧКА
иметь какую-то цель в пути,
происходящая от неумения и незнания того,
как воспользоваться неожиданным положением
и природной властью,
а еще от навязанных столетиями "масс культуры"
комплексов о том, что всё должно быть так,
а не иначе
("цивилизованный" человек должен жить в "цивилизации",
"дикарь" — обязан принять Христа любой ценой,
подчиниться королю, церкви
либо умереть,
третьего не дано)...

Такой финал вдруг отпугнёт,
но только на секунду,
и нет передышки
и гонишь сам себя дальше
за горы, отделяющие от фальшивой
вассальной, настольгически-лазурной
надежды...
такой же полой, как священная калебаса в руках...
со случайно попавшим камешком…


OMNES AMBULANT SECUNDUM DEUM!

...А в них ДУША ! ANIMA VIVENS EST ! И это – VERUM !

DЕО GRATIAS !

----------------------------------------
Конкистадор Альваро Нуньес Кабеса де Вака, потерпев кораблекрушение во Флориде, попал в рабство к дикарям, бежал. Был восторженно встречен как посланец Бога и великий лекарь другими индейцами. С триумфом от племени к племени он пересек босиком в шкурах Северную Америку (впервые в истории Великих Географических Открытий) и вернулся в Испанию, где стал одним из двух (вместе со Святым Отцом Бартоломе де Лас-Касасом) защитников индейцев. В конце концов, благодаря их усилиям папой официально будет признано наличие у дикарей вечной души, такой же как и у их белых господ.


21.07.99



Гильом де Кабестань

(Руссильон. ХII век)

Твои ровные острые зубки
Так нежно впиваются и откусывают кусочки
От моего сердца, прожаренного с кровью,
Приправленного перцем и базиликом.
Разве я мог мечтать о такой предельной близости.
Это последняя услуга, которую я могу оказать тебе.

Пока ты еще не ведаешь, что вкушаешь.
Но спустя несколько минут, увидев мёртвую голову,
Ты пролепечешь: "Ни чего вкуснее в рот не брала
И не возьму больше!" И раскинув крылья
полетишь с балкона следом за мной
венчаться на небесах
и в земле…

17.10.00



Яный Келб (Большая Кровь)

(Северный Урал, вогулы XV в.)


Бьётся на ветру лист рекламы…
Медведь влезает на шпиль…
Минздрав предупреждает…

Ответный удар.

Мы ждали его.
Мы готовились к нему, не веря в то,
что уже обречены историей,
что впереди будет четырёхсотлетний
медленный отход за Камень…
пять за пядью.
и от Камня дальше, к Реке,
в которой захлебнётся наша Золотая Баба;
что впереди будет постепенная потеря
оставшимся большинством
языка, памяти и мудрости,
скрытой в когтях медвежьей лапы,
подаренной Облачным Всадником,
мудрости звука…

Но мы ни в чём не погрешили
Против своих богов.
Мы просто стали тенями,
Продолжающими свой посмертный танец,
пантомиму сражения над тихим плёсом,
как комариные столбы и радуга,
соединенные вместе…

…и постепенная потеря ушедшим меньшинством,
загнанным в тупик истории,
облика предков, радости жизни
и ощущения полета стрелы,
полёта степных конных брызг
над розовым солнцем…

…у коней вырастут рога…
но и вы, раньше ли, позже ли, станете нами.
Вы превратитесь в нас, победив нас.
Наши тени отдадут вам ни свои имена,
но вздохи и окраску взгляда в небо,
который отражается от него
и прокалывает рыбьи пузыри
ваших душ…

Поют на солнце последние синицы…
Собаки лают с поводков на прохожих,
вытягивая на прогулку зарю…
Будет ясный день,
и облака будут рождаться
только из жерл ваших заводов –
крематориев леса…

А мы ждём ответного удара.

И это длится уже Шесть Веков,
И продолжится ещё Четыре,
но на другой земле:
за Чёрным Ущельем…

Но мы не погрешили против своих богов,
мы просто не смогли вынести того,
пугая младенцев по ночам
бледными бородатыми войнами
в железной чешуе,
появляющимися тайными тропками
вслед за туманами
и предателями…

Дети туманов…
Наши горящие паули…Захваченный скот и женщины…
Наши женщины…

Мы верили в свою, ещё не растраченную, силу.
Гордость, обида, отвага
рождали наш ответный удар.

И горели остроги… Головы жестоких воевод
украшали наши копья, как трофеи.

Теперь силы подорваны.
Слабость, немощь зависли воронами
над нашим домом
(шесть веков войны не проходят без следа
ни по мху, ни по насту)…

Ответный удар целится в нашу голову.
Мы ждём его…
Здесь, у берёзового моста,
Над черной речкой,
прихваченной у отмели утренним льдом…

Тетивы натянуты,
Острия и лезвия отшлифованы,
Ни пятна ржавчины,
Сбруя в порядке.
Все западные вогульские роды.
Все как один.

Остатки отступят к братьям за Камень,
Но это произойдёт уже без меня:
Объятья врага жарче дружеских.

Человек и хвост - Юрий Тубольцев

Пятница, 12 Марта 2021 г. 15:00 + в цитатник
Человек и хвост
автор - Юрий Тубольцев

Сборка человека начинается с хвоста.

Черный квадрат — это радикализация установок спрятать человеческий хвост.

Человек — это хвост человека.

Не отрезай себе хвост — обезьяною станешь.

Не пришивай хвост человечеству — пришьёшь себе.

Один ли хвост у человека? У человека куча хвостов, которые прорастают в иные измерения. Человек — многослойная обезьяна.

Человек — это не хухры мухры плюс хвостик.

Чем дальше ты уходишь от своего хвоста, тем длиннее он становится.

Характер человека прорастает из хвоста, но никто не знает, что это характерно.

Дарвин завёл себе десяток обезьян, чтобы они измеряли ему его хвост, ибо сам он этого сделать не мог.

Чёрт — это рога и копыта, человек — это нос и хвост. Однажды они решили поменяться и теперь уже никто не узнает, где черт, а где — человек.

Человечество идёт по чьим-то следам, не замечая, что рядом с ними тянется полоска от хвоста.

Мир — это вечная борьба сосердечия с сохвостьем.

Люди только думают, что они ходят ногами — на самом деле люди двигаются, отталкиваясь хвостом.

Всё есть хвост, не замечающий наличия сердца.

Сюжет жизни вырастает из хвоста.

Человек — существо ухвостённое.

Сюжет жизни коренится в хвосте.

Всех обвил хвост, достоевщина отдыхает.

Мир идет под хвост, несмотря на окружающую красоту.

Человек — это дело хвоста.

Человек — это единственное животное, которое делает свой хвост корнем, прорастающим в никуда.


Что бы ты ни делал — тебя мотивирует нос и хвост.

Никто не знает, какой величины его хвост.

Хвост — это часть характера человека, но почти никто не признаётся, что для него это характерно.

Куда бы ты ни шёл — тебя сопровождает твой хвост.

Человек — это хвост, и всё прочее.

Человек — это нос с хвостом, не так понятый Дарвиным.

А всё потому, что человек не властен над своим хвостом.

У человека есть нос и хвост, а всё остальное крутится вокруг них.

У человека два хвоста — один внутри, другой — снаружи.

А у человека есть хвост, однако…

Мир, где у людей нет хвостов, возможен только в чёрном квадрате.

Истина зависит от настроения хвоста.

Чёрный квадрат Малевич рисовал своим хвостом.

Если умело слепить концепт человека, хвост будет не заметно, но запах от него останется.

Малевич серийно рисовал черные квадраты, сворачивал их в трубочку и делал из них хвосты, но один квадрат все-таки не стал хвостом и попал в музей.

Когда у человека хвост — это полбеды, а когда у человека полхвоста — это беда.

Развитие человека идёт не от человека с хвостом к человеку без хвоста, а от человека с хвостом к человеку со сверххвостом.

Чтобы понять человека, достаточно подчеркнуть его хвост.

- Я пришил человеку хвост, но хвост сбежал обратно ко мне, - послал сообщение на свою планету находящийся в экспедиции на Земле инопланетянин.

А ещё автор чёрного квадрата Малевич был большим любителем подрисовывать к картинам хвостики.

Если шире взять человека, его хвост станет крылом, а человек — ангелом.

Кому больше всех надо, у того длиннее хвост.

Бывают люди без сердца, но не бывает людей без хвоста.

Хвост человека сопровождает безотносительно.

На стыке всего человеческого находится хвост.

Дураку дозволяется отрицать наличие хвоста.

Человек — это ничто, у которого всё вертится вокруг хвоста.

Неживой мир — это атомы и пустота, а живой мир — это хвосты и сердца.

Человек череват хвостом.

У человека есть хитроумный план, как не заметить свой хвост, но из своей шкуры не вылезешь.

Во всём человеческом присутствует хвост.

Жизнь — это вечный конфликт сердца с хвостом.

Хвостоцентризм человека можно сравнить только с рогоцентризмом барана.

Хвост накладывает ограничения на сердце, каким бы большим оно ни было.

Человек может поджать хвост, но и хвост может поджать человека.

Кто щупает человека, тот щупает его хвост.

Нельзя объективно мыслить о человеке, не примысливая ему хвост.

Без признания наличия хвоста человек не может быть проинтерпретирован.

Хвост даёт смысл суете, обессмысливая жизнь.

Хвост виляет человеком, и именно поэтому он не заметен.

Все люди светятся, но одних высвечивает сердце, а других — хвост.

Ты не поймёшь, что такое сердце, пока не осознаешь, что такое хвост.

Человек движим хвостобежными и хвостостремительными силами.

Развитие человеческой истории надо понимать с позиции виляния хвостов.

Говорили ангелы Дарвину: - Не подводи человека под хвост! Но он не послушал.

Человек — это губка, пропитанная духом хвоста.

Выводи человека из сердца, но не забывай о хвосте.

Жизнь движима конфликтом человека со своим хвостом.

Не дай хвосту стать твоим корнем.

Хвост — мерило здравого смысла человека.

Наличие у человека хвоста — это псевдотайна (далеко не тайна).

У каждого человека есть хвост, но далеко не каждый может с ним совладать.

Обезьяны не видят своих хвостов, зато видят хвосты людей.

Наличие отсутствия хвоста у человека не обосновать.


Хвост задаёт вектор движения человека.

Исконная мечта человека — удвоить свой хвост.

У всех людей в душе есть хвост, но у некоторых — в хвосте — душа.

Не бойся, когда в душе — хвост, бойся, когда в хвосте — душа.

Хвост — это тема, которая проходит красной нитью через все размышления человека.

При встрече с инопланетянами человек может скрыть всё, кроме своего хвоста.

Человека нельзя свести к хвосту, но во всём нужно учитывать хвостовую сторону дела.

Относись к своему хвосту как к поводу поразмыслить.

В каком бы ключе ты человека не воспринимал — в резьбе интерпретации видно хвост.

Не делай из хвоста стержень.

Не позволяй хвосту играть за тебя твою роль.

Постчеловек от постробота отличается также, как Дарвин отличается от своего отражения в луже с обезьяньими хвостами.


Хвост человека — почва для зерен массовой культуры.

Когда у человеческого хвоста линька, массовая культура расцветает.

Не позволяй хвосту тобой вилять.

Людей нет, а существуют только их хвосты.

Жизнь человека — это суета вокруг хвоста.

Как ни крутись — от хвоста не отвернёшься.

Человек в любом контексте — существо с хвостом, свой хвост до конца не осознающее.

Человек, не признающий свой хвост, играет в игру, с условиями которой он не согласен.

Человек не больше, чем бесхвостый хвост с глазами.

Хвост - это тот стержень человечества, на котором оно необратимо намотано по часовой стрелке.

Человек не соразмерен своему огромному хвосту.

Фрейдизм — это низведение человека к хвосту.

Основа материального начала человека — хвост.

Чёрный квадрат — это тень от хвоста Фрейда.

Хвост — это корень человека в антипочву.

Человек может отказаться от Бога, но никогда не откажется от хвоста.

Человек - это особь, ко всему прилагающая хвостовой способ.

У человека два хвоста - снаружи и внутри.


Заехать Дарвину под хвост - хуже тупика.

Человек любое место делает местом хвостов.

Истина не достижима, зато достижима истина с хвостом.

Человек думает, что опирается на разум, но реальной опорой оказывается хвост.

Человек — певец своего хвоста.

Нет таких духов, которые бы заглушили аромат человеческого хвоста.

Человек без хвоста подобен песку без песчинок.

Дарвиновский хвост — это ремень, которым человек пристёгнут к миру материального.

Хвост есть у всех, но кому-то Дарвин его пришил, а кто-то пришил его себе сам.

Некоторым Дарвин сумел пришить хвост, себе он пришил его сам, но кто-то остался без хвоста.

Есть и обезьяны без хвоста, есть и Дарвины с хвостом.

Человек — это голое ничто, одетое в хвост.

Человеком движут пульс сердца и импульс хвоста.

История меняет человека, оставляя неизменным масштаб человеческого хвоста.

Дарвин вычерчивал позиции человека своим хвостом.

Ребятам не объяснить, что подвешивать консервные банки к хвосту Дарвина не есть правильно.

Суть человека в сути его хвоста.

Мир — это соединение хвостов всех людей в один большой хвост.

Какие бы зигзаги не делала эволюция, хвост человека всегда будет торчком.

Сколько бы времени человек не плавал в море эволюции, его хвост вечен.

Все относительно, но хвост — безотносительная координата человека.

Не делай своим хребтом хвост.

Антропология — это система взглядов человеку под хвост.

Человек — это крохотный кусочек своего хвоста.

Хвост — на самом деле это крюк, за который человек цепляется, выкарабкиваясь из надуманности бытия.


Человек — это сетка понятий, сплетённая из хвостов.

Чёрный квадрат — это сто тысяч человеческих хвостов, которые окунулись в бытие.

Чтобы записать человеческую мысль, надо втиснуть в неё хвост.

Человеческий хвост — отгадка к совершенно загадочному миру.

Мозг человека расположен в категориальной сетке из хвостов.

Человек не увязуем к не хвосту.


Хвост всё более и более убедительнее вылазит из человеческих штанов.

Сколько на хвост человека пальцем не показывай — самое главное ускользает.

Хвост — ключ к неразгаданному характеру человека.

Усмотреть в человеке хвост можно, смотря на любую часть человека.

Хвост — это всеохватное понятие антропологии.

Чтобы схватить главное в философии, надо сжать человеческий хвост.

На самом-то деле хвост растёт из всех частей человека.

Критические нападки человека включают всё, кроме своего хвоста.

Люди сплавлены с хвостами.

Жизнь — это или суд человека надо хвостом, или суд хвоста над человеком.

Прозреть — значит узреть свой хвост.

Природа хвоста — бич человеческой сущности.

Жизнь человека — это непрерывное виляние хвостом.

Человеческая история — это развитие понятия хвоста.

Жизнь — это борьба человека со своим хвостом.

Хвост — это божественный корень, из которого вырастает человек и потом его безвозвратно утрачивает, а Дарвин и обезьяны просто примазались.

Если подогнанные мысли как фундамент подложить под какую-то идею, то она может оказаться, например, Дарвиновским хвостом.

Никто из мыслителей, кроме Дарвина, человеку хвост не приписывал, но, поскольку Дарвин не был мыслителем, то ему это простительно.

Нет примера в современном мире человека без хвоста.


Понимание, что у человека есть хвост, очень старое, но оно остаётся неизменным всегда.

Нельзя обсуждать человека без хвостологических аргументов.

Главная наука о человеке — хвостология.

Смех — это максимум, что может достичь аргумент, якобы у человека нет хвоста.

Хвост — первое звено в понятии человека.

В понятие человека интегрировано понятие "хвост".

Не возможность увидеть человеческий хвост — для аргумента отрицания хвоста не достаточно.


Хвост — это ни какой-то вымысел, а необходимая часть человека.

Человек смотрит на себя так, как если бы у него отсутствует хвост.

Без понятия "хвост" нельзя осмыслить человека, а с понятием хвост — он уже не совсем человек.

Пустота вокруг человека заполняется его хвостом.

Нельзя сказать "я", не сказав "ай", ужаснувшись своему хвосту.

Человек — это кусок хвоста, не способный свой хвост заметить.

Хвоста у человека нет, но доказательства его существования есть.

- А где у человека хвост? - это резонный вопрос, на который есть тысяча ответов.


Наличие у человека хвоста — это аксиома, в которой не возможно усомниться.

Осознание человеком своего хвоста произведёт хвостовой переворот, подобный Коперниканскому.

Человек существует в двух плоскостях - в одной у него есть рога, а в другой — хвост.

От человека пахнет хвостом.

Проходя мимо человека, не наступи на его хвост.

Мысль человека строится усилиями его хвоста.

Хвост у человека есть, но никто не понимает это обстоятельство.

Человек не может выйти за пределы своего хвоста.

В каком бы ракурсе мы не рассматривали человека - хвост включается.

Любое обсуждение человека без учитывания его хвоста — ложные дебаты.

Запахом хвоста от человека отдаёт за версту.

Над миром людей есть мир хвостов, в который лезут нечестивцы.

Из всех логик человеку ближе всего логика хвоста.

Человека не понять без соотношения его с хвостом.

Хвост — это одновременно и точка опоры человека и колючие шипы.

Дарвин всё время проверял, не укоротили ли ему его противники хвост.

Тебя все поймут, если ты сделаешь в штанах дырку для хвоста.

Что бы ты ни планировал — прежде договорись со своим хвостом.

Человек — единственное существо, бунтующее против своего хвоста.

Человек — это подвижная часть хвоста.

Человек — это спорная область в районе хвоста.

По мнению инопланетян, человек — это существо, которое бессмысленно крутит хвостом.

Человек может всё преодолеть, кроме своего хвоста.

Все круги интерпретаций человека переходят в хвост.

Всеобщее молчание на Земле о том, что у человека существует хвост, - повод насмешки над людьми инопланетян.

Понимать, что у человека есть хвост — надо буквально.

В жизни ни на что нету никаких гарантий, кроме возможности удостовериться в наличии своего хвоста.

Не стоит обкладывать мир хвостами, человек!

Хвост — это нечто рядом стоящее с любым человеком.

Хвост у человека есть, ибо конец хвоста означает конец истории.

Какой бы важности человек на себя не напускал — хвост себя покажет, проделав дырку в штанах.

Черный квадрат — это результат неустранимой хвостатости человека, ибо только полная закраска человека скрывает хвост.

Только у Малевича было понимание необходимости нарисовать человека с хвостом, но цензоры его картину закрасили в черный квадрат.

История — это постепенное запутывание человека в своём хвосте.

Хвостовое начало человека борется с бесхвостостью человечества.

Опасный путь — не замечать своего хвоста.

Скоро поэты начнут воспевать человеческие хвосты.

Человечество — это сплетение человеческих хвостов, на котором, как на качелях, качается Дарвин.

Ситуацию жизни не возможно додумать, если не предположить, что у человека есть хвост.

Земля видится инопланетянам как густые заросли человеческих хвостов, в которых блуждает Дарвин, ковыряющийся в носу.


Мир вертится, пока люди крутят хвостами.

Скелет Дарвина, проталкивающий свою точку зрения, способен даже Землю сделать хвостатой.

Отрицание человеком своего хвоста — это бессмысленный конфликт с природой.

Если серьёзная дискуссия слишком затянулась, она неизбежно перейдёт в бессознательное соревнование — у кого хвост длиннее.

Человек! Не забывай, что у тебя есть хвост и у Земли есть хвостик!

Дарвин — трюкач, сделавший невидимым человеческий хвост, который скоро появится опять.


Хвост человека — это категория, дополняющая "оно" Фрейда.

Хвост — центр интересов современного человека.

Жизнь — это постоянный поиск утерянного хвоста.

Большинство людей живут так, как будто бы у них есть хвост.

Идея Дарвина не возможна без идеи хвоста.

При ближайшем рассмотрении человека заметен хвост.

Поиск новой формы человека приведёт к обретению людьми будущего хвостов.

Человек вращается вокруг своего хвоста.

Кто опровергает теорию Дарвина, у того вырастает хвост.

Если долго стоять за спиной у обезьяны — превратишься в её хвост.

Хвост человека — предмет жестоких споров, во время которых люди дёргают друг друга за хвосты.

Глубина мысли человека в толщине его хвоста.

Нельзя строго доказать, что у человека нет хвоста.

Если долго всматриваться в человека — заметишь хвост.

Если у человека хвост не вырастет, то все-равно у хвоста вырастет человек.

Человеческий мир построен на отрезанных у людей хвостах.

Отыщи в себе обезьяну и отрежь ей хвост.

Сколько человека не усредняй — хвост не вырастет.

Если ты человек — прекрати отращивать хвост.

Человек — это обезьяна, растранжирившая свой хвост.

Чтобы остаться человеком, нужно оставить свой хвост.

Одни люди дружат сердцами, другие — хвостами.

Дарвин составил полный перечень причин, зачем человеку нужен хвост, но эта его работа была утеряна.

Если обезьяна говорит: - Я человек! - Хвост довольно быстро пропадает.

Дарвин воровал обезьяньи хвосты, а когда его находили владельцы хвостов, он говорил им, что они стали людьми и хвосты им больше не нужны.

Если пришил человеку хвост — дай ему банан.

Человек — это очевидный случай бунта хвостов, после подавления которых хвосты вернутся к людям.

Человек — лучшая точка приложения для хвоста.

Разговоры о пропавшем у обезьяны хвосте — подкоп под идею человека.

Понимание человека не будет полным, если не подшить ему хвост.

Из хвоста нельзя сделать извилину, но из извилины можно сделать хвост.

Чтобы понять мозг, нужно подрисовать к нему хвост.

Хвост добавит человеку изюминку.

Отсутствие хвоста у человека необходимо огульно опровергать.

У достаточно широко сформулированной обезьяны отпадает хвост.

Человеку ничто не препятствует заметить свой хвост.

Жизнь лишена смысла, если нет возможности вернуть человеку хвост.

У чёрного квадрата был хвост, но его оторвал Дарвин.

Если у человека хвоста нет, что же есть?

Человек — чтобы это ни означало, существо, отрёкшееся от хвоста.

Человек — это простое обстоятельство потери рассеянной обезьяной хвоста.

Если не знаешь, за что хвататься — схвати себя за хвост.
- Как же я раньше не понимала, что без хвоста я человек! - осенило обезьяну.

У человека скоро опять появится хвост, чтобы защитить его зад от Дарвина, сующего во все места нос.

Истина — это подушка безопасности, которую человек сделал из перьев своего хвоста.

Если резюмировать суть человека, можно сказать, что это существо, которому жутко не хватает хвоста.

Человеку нужен хвост, и вот почему: а почему бы и нет!

Нельзя утверждать, что у человека нет хвоста, он может внезапно появиться в любой момент.

Любой путь — это путь к закату и к распаду, если ты отрицаешь наличие у себя хвоста.

Люди обычно не замечают свой хвост.

Чтобы войти в современность, человек должен опять обрести хвост.

Отсутствие хвоста у человека — недопустимый аргумент в теории эволюции, ведь хвост еще всегда может появиться.

Реальность еще подрисует человеку хвост.

Хвост Дарвина — главная детерминанта человека.

- Людям есть чем гордиться, - сказал Дарвин обезьяне, и показал ей свой хвост.

Жизнь — это экспериментальная ситуация, в которой всевышний проверяет, может ли человек жить без хвоста.

Мир — это зеркало, уровень оригинальности которого зависит от длины хвоста человека.

Облысевшему человеку от мохнатого хвоста никуда не деться.

Стоит лишь задуматься об обезьяне, и ты начинаешь ощущать фантомный хвост.

Значительный минус человеческого разврата превращается в обезьяний хвост.

Достаточно пришить человеку хвост, и он сразу перекладывается на дарвинский лад.

Человек - это обезьяна со склонностью преуменьшать свой хвост.

- Все мы люди, - сказала обезьяна и дорисовала Дарвину хвостик.

Если обстоятельства требуют стать человеком, засунь хвост в штаны и никто его не заметит.

Нет своего хвоста - верти чужими.

Прохвост без хвоста - вдвойне прохвост.

Не все концы сходятся, но все хвосты составляют единый узел.

Человек - это триединство обезьяны, её отрубленного хвоста и топора Раскольникова.

Человек не произростает из обезьяннего хвоста - он произростает из букета хвостов.

Дарвин придумал свою теорию, после того, как живодёры пришили ему крокодиловый хвост.

Обезьяна без хвоста - ещё не человек.

Человек познаётся через обезьяний хвост.

А что, мартышка без хвоста - уже людишка?

Чтобы преодолеть путь обезьяны, человеку пришлось пересмотреть дарвиновский хвост.

Чтобы преодолеть игру в человека, обезьяна должна пересмотреть подхвостье Дарвина.

Вопрос о том, какой длины должен быть хвост у обезьяны, чтобы она стала человеком - главный мотив современной дарвинологии.
Чтобы понять человека, необходимо к его портрету пририсовать хвост (спасибо Дарвину!).

Человека сделал последний штрих рисовавшую саму себя обезьяну. Она замазала хвост.

Хвост человека не видим и не познаваем.

Нельзя переосмыслить человека без обезьяньего хвоста.

Любая научная теория должна быть жесткой и строгой, как у Дарвина, ибо нечего жалеть чужие хвосты.

Правду не трудно увидеть, когда смотришь себе под хвост.

Человек - это существо, дико нуждающееся в хвосте.

Верёвка, которой Дарвин связывал свои идеи, была на самом деле обезьяньим хвостом.

Я тебе как обезьяна обезьяне говорю: чтобы стать человеком, хвост не помеха!

Человек конечно же не обезьяна, но с другой стороны – без хвоста чем же он отмахнется от теории Дарвина?

Хвост нереализованных желаний делает человека змеёй.

Человек никогда не повторит самого себя, ибо обезьяний хвост навсегда утерян.

Дарвин всю жизнь мечтал сделать из обезьяньего хвоста смычок, но у него получался только ёршик.

Человек - это результат шаловливых ручек обезьяны, которая открутила себе хвост.

Человек - это обезьяна в художественном смысле, однако реальность настолько упрощена, что в натуре мы от обезьян отличаемся только хвостом.

У Дарвина был хвост, и свои идеи он вынашивал в хвосте, но когда они осуществились, хвост у него отсох и отвалился и поэтому теперь так и не понятно, откуда ж они взялись.

Человека из обезьяны сделали хвостояж и хвостокюр.

Человеку нужен хвост - а то в мою теорию не поверят! - думал Дарвин и дорисовывал, дорисовывал, дорисовывал в своем фотоальбоме всем хвосты.

В детстве Дарвин дергал обезьян за хвосты и у одной перепутал хвост с не хвостом. Человеком она так и не стала, но Дарвин себя всю жизнь утешал, что сделал ей хорошо.

Когда хвост поджал Дарвина, вот тогда-то Дарвин и понял, что до обезьяны ему еще далеко.

Человек, это обезьяна, потерявшая вместе с рассудком и хвост, её уже не вылечишь, потому что хвост уже не пришить.

Человек — это не мутация обезьяны — это ее декорация, ибо только хвост звериного начала может поддерживать ритм и рифму жизни.

Если к тебе подошел инопланетянин с хвостом, не торопись делать выводы: может быть это просто пумпончик на его шапочке.

? "Я бы пришил человеку хвост, но он этого не достоин," ? говорил Дарвин…


https://polutona.ru/?show=0312150038


Бог под машиной - Даниил Новиков

Пятница, 12 Марта 2021 г. 12:15 + в цитатник
Бог под машиной
автор - Даниил Новиков

сколько слов было сказано о тишине
а я утратил свойство ею любоваться
на самом деле это очень абстрактное понятие
и в каждой отдельной ситуации оно значит разное
но простое отсутствие меня больше не устраивает
отсутствие требуется наполнять
так я думаю сейчас




я отрезал себе кончик языка
чтобы ты меня услышала мне нужно кричать
при отрезании языка исчезает полногласие звуков
я не слышу говоришь ты
всё самое важное уносит с собой тишина
а для шума не нужен голос
тебе не нравится узкость жилищ ширина пустых пространств высота жилых построек и то что я могу предложить
о человеке многое говорит его вкус
в таком случае в моей жизни больше нет ничего сладкого




проснувшись сегодня утром осознал что я бог
я не удивился ведь богу не пристало удивляться
у меня больше нет желаний и потребностей ведь я бог
мне даже не надо спать и ходить в туалет и тем более вступать в с кем бы то или с чем бы то ни было в сексуальные связи
я понял что мне не надо сегодня идти на работу и вообще никогда не надо никуда ходить
да и ходить не надо
у меня всё есть я есть всё
и как богу мне глубоко на всё поебать


проповедь космополиту


вот надоело тебе жить в говне а в норвегию тебя никто жить не зовет и не позовёт ибо нахрен ты там сдался и решаешь ты уйти в лес благо в россии есть большой лес тайга называется
поселился там живешь топором от комаров отбиваешься шишкой от медведей веткой от клещей поставил себе антенну триджи иногда когда нет ветра что-то ловит даже читаешь ты книжки ибо хули в лесу делать дрочишь по воспоминаниям о былых временах заебись в общем
но хуй там плавал приходит вместе с лесником с которым ты бухал настойку из шишек ослоеб в погонах и говорит тебе это государственная земля вы не имеете право тут строить и на постройку у вас разрешения тоже нет сьебитесь-ка вы отсюда пока мы вас сами не съебали
и что ты будешь делать в такой ситуации
территория хуй пойми кем хуй пойми нахуя кем-то очерченная называется россией а ты стало быть русский раз тут родился или высрался на свет как приятно уху так и говори а ещё россия это государство и срать бы на это но хуй бы там срать будут на тебя
и вот ты такой недовольный срать хотел на россию живу мол в лесу никого не трогаю съебитесь вы в сраку со своей армией хуй на неё клал рвите сами свои одуванчики хоть жопой
и вот ты думаешь нагнул бы россию и выебал но нет мы осуждаем осуществление насилия даже над столь низкими существами приходится думать над более изощренными способами с ней расквитаться но нихуя не думается
начинаешь ты кричать россия говно ебаное приходят к тебе патриоты чистят тебе ебальник и говорят напоследок мы русские с нами бог
но я знаю бога он нормальный чел и ему ваще похуй на этих русских
и делать тебе нехуй живешь ты дальше в своём говне и не высовываешь писю дальше двери своей квартиры
книжек не читаешь дрочить заебался и ваще нахуй ты пошёл
живи и радуйся что жив хули тебе надо уёбок




я забрался на олимп и обнаружил что там пусто
сложнее было найти иггдрасиль и забраться на него весь мой путь на верх кусала меня за пятки эта мелкая пакость белка
но в асгарде тоже никого нет зашел в вальхаллу а там борадатые мужики бухают и бьют друг другу морды
сюда мне точно не надо и я закрыл дверь и пошёл дальше
почесал за ушком фенриру этому хорошему мальчику ведь плохой не станет послушно сидеть на цепи зная что она ненастоящая
не желая связываться с белкой я воспользовался биврестом
и вот я дома сижу в задумчивости
богов нет и что теперь делать




я был человеком когда-то
возможно вчера или раньше
сейчас я всего лишь объект отраженный в зеркале
нарцисс любит свое отражение но оно лишено отражаемого
я скорее как эхо слышу только себя и с задержкой
в мире где нет авторитетов
я объект но никто со мной не играет
объектов хватает на всех а субъекты ждут господина
а я предикат или слово
или уже функция




посмотри на звёзды
когда-то они были богами а сейчас всего лишь ошметки раскаленной субстанции
одна гаснет другая загорается и даже не можешь это увидеть или почувствовать
может это и не звёзды а алгебраическая запись и всё тут алгебраическая запись
и тебя конечно же нет




я позвонил тебе чтобы ты приехала ко мне вечером
я бы не смог выдержать эту ночь в одиночестве в невозможности уснуть из-за постоянной головной боли и навязчивом желании порезать всё порезать ручкой листы всех блокнотов и записных книжек выдрать страницы из всех книг сгрызть ногти и порвать на себе одежду только чтобы не впиться в свою кожу
я бы не смог
ты согласилась приехать хотя у тебя были дела и ты приехала
мы лежали на кровати и ты гладила мои волосы и я уснул
мне приснилось что у меня всё хорошо и ты со мной и ты со мной всегда и мы вместе
нам весело нам всегда весело ведь я не могу грустить рядом с тобой
и мы ничего никому не должны и у нас всегда лето и всегда солнце и всегда ясно
и мы любуемся искусством и вообще познаём лучшую часть мира
и я говорю тебе о гамсуне хоть его и нельзя назвать оптимистом но какое же счастье без гамсуна
а ты шутишь и ты всегда права
и ты кормишь уток а я делаю фотографии и ты подпеваешь уличным музыкантам и я никогда не видел тебя такой радостной и мне всё лучше и лучше и не видно счастью предела
и я люблю тебя
и я проснулся в холодном поту от осознания ужасной истины
что это всего лишь сон
и что тебя не было рядом ведь ты не приезжала

https://polutona.ru/?show=0312121528


Дорога и старый сад - Пётр Ликин

Четверг, 11 Марта 2021 г. 16:55 + в цитатник
Дорога и старый сад
автор - Пётр Ликин

* * *

И вот разговор и сад.
Осень безмятежных мечтаний,
Снова увидеть позволь
Твои деревья во мгле.

Заброшенная дорога в лесу
Приводит к жёлтым фонтанам.
Опавшие орехи в траве.
Вершина группы- затейливые амуры.

Отшельницу окружают бронзовые кусты.
Её тёмные руки
Способны выбрать
Размеры и траекторию стрел

Пропорции безумных животных
Внушают испуг- как шествие на закате
В небо далёкой родины, где не начата речь.


* * *

Вечеринка во тьме
Осеннего сада.
Пентхаус в секунды теракта.
Стёкла трамваев и взгляды убийц и влюблённых.
Эхо, отражаясь, смещения- произвольны
Миграции внутренних и внешних небес.

Окна, объятые пламенем, символизируют уход.
Симпозиум длится в багровых залах.
Танец тёмных существ в сумерках бассейна под абсолютным неоном
Вручает алмазы ночей.

Мертвенно бледны
Современные женщины среди статуй.
Остановка истории как торжество красоты
Предполагает прочтение в контексте тайны.
Мэсседж невозвращений и любовных сигналов-
Мелькают мимо нас
Тени, сведённые на эмали спорткара.


* * *

Весна- её голос близок-
Сообщает гибель и радость сирени,
Ушедшей века назад.

Величественные пушки в снежном городе вечерних времён.
Каменные орлы и дальней постели призрак.
Дрожание стеклянной двери.
Тёмные секретарши в обречённой зале
Одни.

Духи солнца в атомной тьме
Привносят в геометрию сада
Позднее эхо, дарующее печаль,
И сферы преображённой измены.

Наставница мёртвых и мира,
Ты смотришь свой бестиарий-
Увидеть воды и выпустить пар,
Запомнить зеркальце чёрных душ,
Его исчезающий отпечаток.


* * *

Голубой воздух далёких рощ,
Неподвижность смутных деревьев.
Пронизанные светом одежды
Нимф и жрецов.

Мы вышли в бесцельный путь- как было в легенде.
Мы видели повозки торговцев
И рыцарские гербы.
Миражи исчезали.
Монахи шли по воде,
Бормоча божественные имена.
Белые цветы в наших ладонях,
Дарующие забвенье.
Глоток утренней влаги,
Просветлённый покой пустых путешествий.
Мы молчим и мы повторяем
Город без имени и небо над ним.

И вот у источника неизлечимых
Будет совершён ритуал-
Книга сгорит в водяном костре,
Судьба свернётся в круговорот,
Ты будешь вечно смотреть,
Что прекрасны и неподвижны
Родины внутренние небеса.


* * *

Колышет спокойный ветер
Сквозь сон
Осеннюю ткань окна.

Ты скажешь про созданные миры.
Трамвайный звонок сквозь солнце и тучи
И ангел в лучах окна.

Мне кажется, что голос дошёл
И оба мы- в комнате на берегу
Одного воображаемого моря.

Туманы укроют забытый город.
Непроизвольно и отчуждённо
Вспорхнёт корабль с пустого лица.

Двоятся мои исчезающие шаги.


* * *

Серая роща и дышащая листва
В своём молчанье едины.

Утренний холод;
Капли воды- рядом у первых рук.
Шум далёких деревьев, и возвращение их теней.

Раздвоенные голоса всегда говорили;
Здесь были люди, но ничего не осталось.
Поверженное эхо на серой траве.
Чувствуешь: сердце легко замолкло;
Слышишь: дождь в заколдованном доме.

Мы из меня разошлись между ветвей и теней.
Внезапно вдали
Где-то там- рисунки и разговоры
И сумрачный хоровод прикосновений рук.


* * *

Снежные дворы- музыки и огня
Переливы;
Сияние фонарей- за аркой
Призрачный переход молчащих.

Холод;
Идущие к старым домам,
Люди скрыли бледные лица.
Далёкая речь луны
Невидима за оградой.

Забытый романс о встрече
Уплывающих улиц во сне и тумане.
За поворотом зданий
Смолкшие трамваи- ночь навсегда.

Идём туда и не слышим
Вечные пульсации зимы,
Будто о встречах и грёзах
Больной паяц танцует в руинах окна.

Над городом в скорбный час
Фонарь раскрыт и музыки звон далёк.


* * *

Луна и голоса на холмах.
Мы из мира чужих скитаний
Спускаемся к ночному ручью.

Говорят про август прохлады.
Говорят, что легионы ушли.

Там, где Ника соединила руно,
Там- ни корабля, ни звезды.
Небо цветёт над иллюзией ухода.

Ряды деревьев вдоль старой дороги.
Сумрак и статуи без лица;
Каменный спуск; шаги,
Затихающие непрерывно.

Ворота с медным щитом.
Путники вновь озарились:
Крик осла, вспомнившего город.

Знаки судьбы и блеск жемчужин.
И луна- и никого на дороге.
И вот я плачу, и говорю: Нарцисс.


* * *

Тайное в знаке Рыб.
Венера не видит вод.
Зеркальце отошло
В бледные руки царевны
И двоится души тающий отпечаток.

Тонкий покой весны
Вижу сквозь пряжу дней.
Я ухожу в бесчувственные порталы-
Птицы и звери у ног моих,
Капюшон скрывает лицо.

Так ли- Венера свои дары
Мне отдаёт- и сплела венок.
В пещере- безумие и вода.
Тёмную музыку бросим мы пред собой
И царскую пряжу расстелем.


* * *

Кольцо падает со звоном.

Шуршит камыш на траурных берегах.

Мы вместе поём о пустых мгновеньях.

Снова всходит звезда обиды
В твой первозданный покой.

Импульсы отчуждённых
Объятий и слов.
Символика печальной встречи
О новом сердце и последнем дне.

Разные тени- облака и челнок-
Лежат среди победных лучей.
И всё темней и прекрасней
Поверхность общего сна.

Но- между мирами- в калейдоскопе явлений
Нам кажется, что движенье одно.


Начало поэмы

1.
В разливе весенней тьмы
Город молчит и лишён движений.
Соединённые реки
Цветут над туманным умом.

Когда на закате каменный мост красив,
Белые птицы мимо раскрытых глаз
Летят, исчезая.

То ли сказать- собиратель камней
Видит вещи в блеске бесцветных стёкол.
Мертворождённый кошмар- струи ветра в тумане.

Крик доносится с башни
Солнца голубых глаз-
Тревожный шум в проёме
Мельканий лучей и кадров;
Люди и слова
Собраны в единый поток.

2.
Ветер воспоминаний
Приходит с кладбищ,
Пыль дальних времён
Ложится на сонные дороги.
Бродяги и кошки
Одни на царских руинах.
Ночи и дни
Несбыточных встреч-
Одинокий мираж за чертой ограды.


* * *

Светлый сад, окружённый тенью,-
Остановленным взглядом представишь небо и лёд.
Медленно- в забвенном покое-
Проходят незнакомые миражи.

Твоё дыхание сохранено в глубоком стекле,
Праздничные фонари и лёгкие птицы над нами.
Подожди, когда фейерверк,
Уплывающий над дорогой прощаний
Фиолетовый звон.

Сонные крылья забыты;
Мимолётных дней
Мерцающие кружева;
Смех из бледных лучей деревьев,
Книга, лежащая на скамье.

Печальная сказка вернёт
Меня во дворец-
Будто умрёшь и вспомнишь
Ветер и пустые листы.


https://polutona.ru/?show=0311165551


Из книги «Год краба». Перевела с испанского языка Наталья Метелева - Мариано Пейру

Четверг, 11 Марта 2021 г. 13:05 + в цитатник
Из книги «Год краба». Перевела с испанского языка Наталья Метелева
автор - Мариано Пейру

* * *

В темноте солнце было крабом.

Мы плавали по утрам и вечерам, когда было солнце, между солнцем, волнами и водорослями. Мы плавали не для того, чтобы преодолеть расстояние, не для того, чтобы представить себе море, не для того, чтобы научиться рисовать движение, не для того, чтобы стимулировать экономику, не для того, чтобы она нас увидела, не для того, чтобы подражать Инес, не для того, чтобы лучше спалось.

Солнце рассказывало нам о том, как чудесны и невыносимы повторения.

Мы учились рисованию не для того, чтобы научиться рисовать, а для того, чтобы передать удовольствие от рисования.


* * *

Как сказано в Библии, пятьсот лет назад жили господа, которые писали иконы на стенах своих храмов и постились несколько дней, прежде чем приступить к работе. Как же они отличаются от нас, всегда рисующих, насытившись сельдереем, инжиром, помидорами и лимоном. Мы не могли представить себе большего расстройства всех чувств, чем то, что вызывали у нас надежда, лето, страдание и само по себе рисование.

По мере того как стены покрывались рисунками, дом становился все более похожим на храм.

К нам приближалась тишина.

Детская мифология все разрасталась.

Мы рисовали не для того, чтобы подражать реальности, а для того, чтобы изобретать реальность, которая уже существовала по ту сторону вещей.


* * *

Дом перестал существовать. Стал ненастоящим. У нас не было дома.

Как сказано в Библии, строить планы не столь практично, как питать иллюзии.

Настоящее было воспоминанием под деревьями.

Инес была пустым гамаком под деревьями.

Она была единственным летом, простиравшимся в прошлое.

Телеграфон был тяжелым облаком под деревьями.

Иголки сосны не были крабом с ближайших гор; они ласкали нас и указывали нам путь к удовольствию.

Мое молчание тоже было ненастоящим. Были только слова, крабы и местное наречие, местное наречие было чуждым молчанием, лишенным оттенков.


* * *

Меня всегда очаровывала тяжесть ожиданий, и сейчас, когда настоящее было ожиданием, ожидания потеряли свою тяжесть и плыли над деревьями.

Как сказано в Библии, за пределами времени нет ни ожиданий, ни конца.

Она никогда не смогла бы проснуться за пределами времени.

Я подумал, что когда краб подойдет к концу, не останется ни одного конца.


* * *

Наши рисунки с каждым разом становились все свободнее, а в свободе есть что-то телесное.

Иногда она говорила с нами. Ее наречие боролось с местным наречием.

Солнце казалось всегда одинаковым.

Я подумал, что луна была молчанием и свободой солнца.

Моя работа заканчивалась, когда путешественники обретали способность слушать собственное молчание.

Я подумал, что местное наречие похоже на язык воды: облака, иголки, крабы и волны, и девятка в завершении всего, как солнце, чтобы начать все сначала.

Я подумал, что все мертвые были одним и тем же мертвым.


* * *

Однажды мы нарисовали свечу, сделанную из ветра, краба, сделанного из лета, аэропорт, сделанный из воспоминаний, наречие, сделанное из противоречивых желаний.

Как сказано в Библии, есть птица, сделанная из неба, судно, сделанное из моря.

Как сказано в Библии, никому нет никакого дела до этих рисунков.

Однажды мы нарисовали туннель, а потом другой. Нарисовали луну, сделанную из туннелей, луну, сделанную из имен, солнце, сделанное из лун, луну, сделанную из воды.

Как сказано в Библии, никто не может нарисовать свою тайную луну.

Мы нарисовали рощу, сделанную из иголок, лист, сделанный из деревьев, разум, сделанный из рисунков, слово, сделанное из прощаний.

Мы нарисовали прошлое, сделанное из детей, волну, сделанную из волн, море, сделанное из знаков и извилистых троп.

Мы нарисовали пляж, сделанный из веников, страха и желания летать.


* * *

Иногда мы оставались на пляже по вечерам, когда спасателей уже не было.

Мы слушали разговор волн и ветра и смотрели на красочные отметины на песке, следы дня, язык, в котором нет абстрактных понятий.

Телеграфон отдалялся, я приближался к его отдалению. Мне надо было учитывать все его отдаления. Меня это очень беспокоило.

Волны отдалялись от ветра, который направлял их вдаль.

Она ото всего отдалялась и ко всему приближалась, и нужен был язык с абстрактными понятиями, чтобы приблизиться к пониманию ее курса и ее колебаний.

https://polutona.ru/?show=0311130500


кое-что о любви - Андрей Першин

Среда, 10 Марта 2021 г. 15:26 + в цитатник
кое-что о любви
автор - Андрей Першин

***

как тебя развеселить
это песня
или море
мне ли песней тоже быть
излучиться на просторе

я боюсь что ты тогда
обернёшься
озарённо
скажешь – я нашла тебя!
пустоте
молчанью
сонным


***

что за вкус и привкус крóви
из прокýшенной губы´ –
не от горя а от моря
берега удалены

вкус солёный слишком прочный
нету проще ничего
узнаю – тебя
досрочно
вместо! – горя своего...


***

как далеко ты готова зайти не любя
ветер в полях поднимает заблудшее пламя
непроницаемый жар и блужданья тая
чёрные стогны одни за собой оставляя

это сейчас
только трюк в ожиданье весны
(новые всходы быстрее отыщет корова)
жаль что огонь перекинуться может в кусты
жаль что не всё расцветёт и порадует снова


***

дай мне встретить с тобой рассвет –
у природы большие планы –
если нет
это просто нет
в облаках и тумане рваном
нет в помине
в пустой воде
нет в тенях и на всей планете
ничего
нет совсем нигде
и слова пропадают эти


***

я просто шёл по берегу
я думал о тебе
чему бы ты поверила
земле – или воде

я думал мысли – разные
лишь зная наперёд
твоё вниманье – страстное
меня им предпочтёт


***

как быстро время отцвело
жара дышала как живая
теперь в полупустое дно
летит –
земли не достигая

ночное дерево в окне
предмет отмены перспективы
мы на шоссе
оно в огне
остывших сумерек –
ленивом

ну то есть
памяти о том
что нечто есть ещё на свете
когда мы выйдем
и пойдём
и тишина её приветит



***

если птицы поют
значит близится лес
надвигается сквозь посветлевшие шторы
что-то бьётся внутри
не могу же я без
этих песен и шума вести разговоры

что известно конечно
как трудно вдвоём
передвинуть простую секундную стрелку
что бояться не надо
ни время ни сон
не снимают поистине верную мерку



https://polutona.ru/?show=0310152621


Стихи - Лила Южанова

Вторник, 09 Марта 2021 г. 18:20 + в цитатник
Стихи
автор - Лила Южанова

Глагол имел несовершенный вид,
апатия лишала слово шанса.
Вдруг палиндром "Диавол – слов Аид"
возник и до отсутствия ужался,
внушив, однако, –
не произнеси
ни звука оживляющей надежды.
Замри и замолчи.

Иже еси,
то где ж Ты.

А я вот здесь, бездействия позор
меня призвал в отряды привидений
плести палиндромический узор.
Ещё один – "Я нем и нет и тени
меня" –
такой безрадостный посыл
кого угодно выведет из комы.
Что совершим? – глагол меня спросил.
– Найдём тебе сначала вид искомый.


***

В Петербурге утро сумрачно,
солнце – вялый самоед.
Ты выходишь из "Угрюмочной",
путь метёт узбек Самед.

Выгребает, что циклонами
нанесло, и не пройти.
А тебе, невоцерквлённому,
мнится дьякон на пути.

"Что ж ты так, чертяга лютая,
дух пропил в который раз" –
говорит и сердце кутает
самой праведной из ряс.

Знал бы он, какие люмпены
в окружении твоём,
а ты мамою залюбленный,
а ты небом сотворён.

Но с утра нырнул – утонешь как,
глубже совесть полоща.
Ладно дьякон – там, на донышке
повстречаешь палача.

Залепечешь, мол, не буду я.
Рюмки грея тонкий лёд,
скажет он: "чертяга лютая..."
и смертельную нальёт.

Потому дорожкой улочной,
чтоб ты этих бед избег,
не ходи вокруг "Угрюмочной",
где метёт Самед узбек.


***

Союз наш не распался, но зачах,
и чтобы оттенить досаду эту,
на шесть виолончелей при свечах
мы дорого купили два билета.

И тут же затревожился набат
о тщетности подобных развлечений,
что сдать билеты можно бы назад.
И вот осталось пять виолончелей.

О, счастье, больше некуда спешить,
мы были очарованы – честны ли,
к тому же в горле, кажется, першит.
Виолончелей чувственных четыре.

Рассудок, дотанцовывай кадриль
на линии, заведомо извитой.
Виолончели мне звучали три,
но и они теряются из виду.

И кто за песню эту даст ответ,
ни он и ни ООН, ни даже НАТО.
Теперь виолончелей только две,
но мне всегда того и было надо.

Чтоб только двое – как же без него
мне иногда бывало антибого.
Но мой виолон-че-ловечий звон
с рождения витает одиноко.

И только в одиночестве ладна,
а вскрикнет – и сама себе излишня
моя виолончель – звучи одна
так тоненько, что даже и не слышно.


***

В молчьем лесу накормила молчица молчат,
съели молчата молочный обед и молчат.
Впрочем, они и затем уродились, молчата.
В этом лесу от молчания всё и зачато.

Нет ни отважных ежей, ни разгневанных мишек,
нет ни могучих мужей, ни горластых мальчишек.
Только молчата, растущие тише зайчат.
В этом лесу от молчания каждый зачат.

Тянут молчата к молчице послушные лапы
и ожидают прихода единого папы.
Вот он идёт по ковровой дорожке пролеска
и нарушает законы молчания веско.

Он нарушает любые законы законно,
в этом лесу он уже не лесная икона.
А не лесная - почти что небесная, лестно.

Смотрит ночами подолгу весь праведный лес на
небо над елями - тешится всякое чадо,
что оно тайно от тиши небесной зачато.


***

И был июль, дорога, русский дом –
Петровского двойник, у дома башня,
у башни дуб, у дуба цепь с котом,
нет, цепи вроде не было…не важно.

Хозяин дома, коллекционер,
нет, не совсем, точнее просветитель.
Он пошутил, что в Башне нет царевен,
и улыбнулся гость, нет – посетитель.

И началось кружение времён,
и вальсы исторических имён,
и танго романтических историй.
Скульптура, инсталляция, макет,
сюжетная картина и портрет
в колоре многоликих аллегорий.

На мраморный разбитый пьедестал
колонны восемнадцатого века
век двадцать первый деловито встал –
стекло и тонкопрофильная сталь.
Прошла легко на выдержку проверка.

– А это кресло с гривою резной -
семнадцатый, набито лично Булем…
– А чем набито?
– Разной ерундой,
вскрывать не будем.

Нет-нет и краткой грустью просквозит
гальваники подкожный цианид.
Куда ни посмотри, что ни спроси я –
красуется, нисходит и царит
другая, но та самая Россия.

Среди гостивших – Юрий Ганнибал,
сажал дубок наследный, розы в лоске
шептались, разодевшись как на бал,
что, мол, голубоглаз арап Петровский.

Цвела повсюду роскошь, нет – рассказ
о сказочных владениях – из детства.
И я спросила в паузу владельца:
"Кто поведёт корабль после Вас?".

Ничуть моим вопросом не смущён,
оставил он во взгляде пол-ответа,
потёр глаза, наверное от ветра,
затем сказал: "Я жду вас всех ещё".

Хозяин величав, велеречив,
с улыбкою чуть утомлённой, бражной,
подарки ближе к вечеру вручив,
нас проводил, и звякнули ключи,
и тень укрылась медленная в Башне.


***

Мне говорили в детстве –
в шкафчик не залезай.
Я же искала, здесь ли
сломанные глаза.

Горе советской куклы,
впавшие огоньки.
Вот медвежонок круглый,
шахматы и коньки.

Нет её, только клоун
в клетку – и тишина.
Мир одиночек полон,
где-то лежит она.

Лезу на шкаф рисково,
между хрустальных ваз.
В ней ничего такого,
кроме несчастных глаз.

На простыне из пыли
тихо незряче ждёт.
Были же глазки, были…
плачу и щёки жжёт.

Что же лежать под белым
холодом потолка.
Мир понарошку сделан,
кукла моя, пока.

Гольфики из акрила,
платья рябой сатин.
Форточку ей открыла
и говорю – лети.

Знаю, когда однажды
мой огонёк впадёт,
кто-то меня вот так же
благословит в полёт.


***

Вы знаете, как делают супы
в которых нет ни мяса, ни рыбёхи?
Моя судьба в отсутствии судьбы,
и потому дела всегда неплохи.

Мой Питер никуда не исчезал,
он пребывал болотисто, оседло.
Дразнил порою аэровокзал –
не хочешь прокатиться до Сиэтла?

Хочу, но не сегодня – как-нибудь…
Оставьте меня в списке не дозревших
до пункта, уточняющего путь.
В блаженном списке новеньких и свежих.

И я такой отстрою небоскрёб!
И назову цветисто – Дольче Вита.
И подниму таких же недотёп
туда, где открываются все виды.


***

Стали меньше кругом огромности – я расту,
чтобы ты меня видел, встаю на высокий стул,
и мы вровень, и ты говоришь – объясните, мисс,
почему вы растёте не выше себя, а вниз?

Я рассматриваю лицо и в ответ молчу,
вырастаю (в себя врастаю) – и вдруг мельчу:
"Это метод ментально-стегающих хворостин".
И от зауми сказанной перестаю расти.

Я по опыту знаю – потребуется стихать,
снегопад ерунды, словопад с головы стряхать,
сняв амбиций и гордости пару височных гирь,
закопать себя луковкой в собственный монастырь.

И быть может однажды в итоговой смене вех
я и вырасту многоэтажно, прицельно вверх,
за язык заплатив десятину, ясак, налог,
получу своё право на мастерский монолог.

И тогда наконец-то раскрутится мой волчок,
и меня только это /о, горе/ к себе влечёт,
и взойдёт безупречный над луковицей нарцисс
из себя, над собой, над тобою – не глядя вниз.

Вот такое развитие мой получил сюжет,
и змеюсь я над ним, но с престола сего сошед,
я себя от себя запираю на все ключи –
подрасти, говорю, поумерься и помолчи.


***

Чем живы, всё тех же вы любите?
Всё так же свободно рифмуете?
Они отвечают: верлиберти!
Имеется план на футурити!

Мы стали сегодня астматики,
дышать не умея без кипиша.
В поэзии, как в космонавтике,
не съедешь с орбиты - испишешься.

Мы к старту готовы не липово,
от метра устав твердолобого.
Мы верим, всё будет верлибово!

Либо вы
оба вы
съехали.
Либо вам
в ухо ли
тонное
эхо ли
хлынуло.
Стражие
тёмные
то ли вас
эхали.
То ли вам
ахали
оные.

В чайной
маятный чай с перцем
искал губы, готовые на смелое испитие.
Никто уже не щадил
органы пищеварения.
Избыток острого
притупил вкусовые рецепторы языка.
Язык не хочет,
более не хочет
безвкусных песней
и рифм.
Просто не хочет.
Пресно.


***

Лучше откройте окно, даже если не курите –
жарко дымится чужая судьба огнерукая.
Жил нелюдимый поэт в перекормленном городе,
жил он один с нелюдимой своею супругою.

Выдумкой не искривлю живописной пропорции,
в дань соответствия документальному случаю
я добавляю, что был он последним пропойцею,
(так говорила соседка поэтова злючая).

Гавкала клавиатура и мышка елозила
целыми днями и в ночи, когда он не пьянствовал.
Пела на кухне жена про надежду и озеро
и утешала себя калорийными яствами.

Не заходил он в редакции и не приветствовал
в литературной среде популярные чтения.
Плотника будучи сыном, уверовал с детства он –
есть у поэзии высшее предназначение.

Что понторезы...строку ирокезами выстригут,
душу зелёнкой измажут да выколят пирсингом.
Свойство ж великой поэзии – мета-логистика,
то есть себя помещение в то, что написано.

Не моментальное лучше бы – но своевременно
стоит обдумать посмертного быта условия.
Голые строфы украсить картинами Репина,
в центре куплета фонтан, а правее столовая.

Лучшие книги туда он отправил заранее,
зарифмовал два бокала с бутылью шотландского,
выстроил дактилем пятиэтажное здание.
Вот бы веранду – жена его охала ласково.

Двери, ворота, веранда,…а часики тикают,
с ложечки лето лизало медовую лужицу,
столько еще сочинить предстояло великого.
Тихо надежду допев, опочила супружница.

Слёзный глоток опрокинув до донышка коротко,
стал он поспешно выдумывать не эпитафию:
"Милая Люба, пишу тебе платьице с воротом,
ворот из ткани ажурной – мечта твоя давняя".

Осень в домах разжигала аккорды гитарные,
злая соседка сушила грибочки на ниточке
и угрожала машиной ему с санитарами:
"Хватит скулить по ночам, упеку тебя Иначе".

А на сочельник ему подвывала метелица,
мирно как будто внушала какую-то истину.
Он ощутил Красоту – и куда она денется,
и не воспетая, и не бывалая изданной –

белые плечи жены и соседка паршивая,
косточки старого города, мускулы нового,
танец весенней межи... а вообще еще жив ли он,
или его заковало безмолвия олово.

Дни оставались недолгие – он это чувствовал,
создал пустой документ:
"Время жизни, с деталями".

И переправил в холодное, горнее, чуждое.
Там и заполнит словами живыми и алыми.


***

Из парадной выхожу – за баками
мусорными светлая тропа.
Люди, говорящие с собаками,
им уже наверное труба.

Прохожу дорогами неровными
в утреннем луче-поводыре.
Люди, говорящие с воронами,
будто бы соседи во дворе.

Два студента, Гамлет и Горацио,
тоже освещенные лучом,
и по их особой интонации
ясно, говорящие о чем.

Душу изливают по-весеннему,
упадая в солнечный запой,
люди, не искавшие везения,
люди, говорящие с собой.

Надо обязательно к врачу бы им,
к доброму смешному главарю.
Господи, какое утро чудное…
кажется, я тоже говорю.

***
У Блока блеклое глазное яблоко,
и вроде облака по кругу локоны,
на фотооблике иконно-лаковом
холодный колокол – осанка блокова.

Походы долгие монаха беглого,
до крови крошево, до неба кружево –
осталась тонкая оправа зеркала,
крылами коршуна душа остужена.


***

Художник Богомазова, зачем
вы не сменили девичью фамилию.
Супруг ваш был красив и высочен,
домой носил пирожные ванильные.

Нужна ли беспокойная мазня,
ни званий не дающая, ни хлеба вам.
Художник Богомазова, вы зря
по случаю не стали Боголеповой.

Вот я и даже грошика не дам
за бедные холсты – куда их денете?
А время наше – крошево, года
проносятся, и вы не молодеете.

Покиньте созерцающих ряды
и будьте созерцаемой, бессмертною.
И в вашу честь согбенные хребты
молебны прочитают над мольбертами.

Мятежная, вы бурю отыскав
в стакане, где вода темнее кисточки,
рисуете, как будто за рукав
вас дёргают заоблачные ниточки.

Задумчивая, словно не своя –
иные бы назвали вас юродивой.
Художник Богомазова, а я
куплю картину, если продаёте вы.


***

Я поселилась в квартире с обзором на дерево,
это, пожалуй, и всё, что имеется дельного,
я засыпаю – смотрю, просыпаюсь – приветствую,
дерево то процветает, то кажется, бедствует,
в переплетеньях овалы и точные ромбики,
хмурые ветки бывалые, веточки робкие.
Восемь, будильник – еще две минуты и в ванную,
странно, но мне не понять его суть деревянную.
Думала, мира объемлю идею, да где его…
не ощутить до конца мне и этого дерева.
Чувство, согласно которому повествовала я –
тонкая тень красоты его существования.
Вот и развязка, не меньше, чем по Аристотелю.
Если бы вид из окна на него мне испортили
скажем, рекламы щитом или прочей махиною,
вспыхнула б эта во мне ощутимая химия?
Впрочем, риторика…всё же в чудесное верится,
доброе утро, мое несказанное деревце,
я напишу сообщение, прежнего бережней –
"доброе утро, мой будущий, бывший, теперешний".
Дерево чуть покачнется, простое, священное –
он улыбнется, читая моё сообщение.


***

Спилили дерево – то самое, которое
мне закрывало злые виды из окна,
спилили дерево, фантомное, фартовое,
не будет более сезонного кина.
Пришли в жилетах ярко-жёлтых комиссары
и завершили торжество его сансары.

Ты восходило неуклонно к небу, дерево,
тебя просили аккуратно – не дави
ветвями ломаными на отрезок серого
тугого провода для света и TV.
Но ты давило с наглецою аморала
и аморальности своей не понимало.

А понимало ты лазоревку парящую
и штор моих многоголосую парчу,
когда следило втихаря, как я по ящику
программы щелкаю без звука и ворчу.
Узнать усердствуя, чем я дышала, кроме
твоей естественной и непреложной кроны.

Теперь же всё. Щитом задиристого тизера
прикрыты жизни раскорчёванной следы,
и я в отчаянье останки телевизора
на щит обрушила, и ждут меня суды...

– А ну давай-ка поживее,
не спи, или
мы опоздаем.
Просыпаюсь.
Не спилили.

https://polutona.ru/?show=0309182053


Ненадежный рассказчик - Улья Нова

Вторник, 09 Марта 2021 г. 15:47 + в цитатник
Ненадежный рассказчик
автор - Улья Нова

*

закончилось дыхание – февраль,
закончилось дыхание, тону.
свеча-часы скупая жизнь огню,
я в янтаре тону февраль дыханье.

все, что я здесь ловлю – последний снег,
все, что я здесь люблю – смотреть наверх
и видеть вены старых мокрых лип,
и видеть снег и неба трепет век.

я – черный зверь, сплетенный из ветвей,
твое дыхание кончилось, февраль,
ты умираешь, тонешь в янтаре.
раз моя смертность выше в феврале,
то значит не сейчас, не скоро.

на крыши сыплет перья мокрый март,
размякли, сморщились рубашки карт.
вечерний ветер, поздний снегопад,
метель-дыхание на опустевший город.


Трудные выборы

выбирая себя-всадника, выбирая себя-коня,
трудно избежать внутреннего конфликта:
хочется быть всадником Моря на коне Огня,
хочется быть всадником Любви на бледном коне Смерти.

всадником-Победителем на лошади-Меланхолии,
или наездником Боли на белокрылой лошадке,
рыцарем Антониусом на цирковой лошади,
бедным певцом Александра Введенского
на коне Революции, с картины Красная конница.

рыцарем печального образа на буденовской лошади,
на коне-качалке, на коне-Маренго…
можно ли стать однозначным,
деревянным всадником шахматным?
можно ли избежать гражданской войны,
революции – хотя бы внутри себя?


Ненадежный рассказчик

ненадежный рассказчик въезжает в город:
в сапоге нож, за душой ночь.
что он несет этому городу завороженных,
Готэму проклятых и прокаженных?
да что угодно, но уж точно не луч.
у него за пазухой смерч,
на развилке дорог от него отреклась смерть.
он – бес, он – плут, он – женщина,
у него черный плащ.
он шептал своей матери: жено, по мне лучше не плачь.
и сумей никогда не узнать, кто отец мой и кто мне палач.

ненадежный рассказчик вдоль спальных районов
на осле скачет в город среди Ситроенов.
он – царь, он – зверь, он – женщина,
у него на лице шрам.
через сотню лет возле автозаправки
в честь него возведут храм.
а по городу катится полуночный храп,
по улицам мечется всякий бездомный хлам.
псы и тени, пьяные в хлам.

ненадежный рассказчик на светофоре
раздает буклеты своего жития.
и въезжает в город голодных, не споря,
что человек человеку улика, уловка, петля.
он – взгляд, он – ритм, он – женщина,
на него завели дело:
за семь дней до его приезда
дева в городе от него залетела
в форточку управления полиции,
в лоб прокуратору, вдребезг очки.
и тогда заскрипели отмычки, и загремели ключи
камер ангелов пленных,
после пыток их лики-мурены,
полосатая свора сбежала из тюрьмы в небеса.
вот теперь не пусты небеса.
и это ведь ненадежный рассказчик
в городе всего полчаса,
исполняет роль, которую выбрал сам,
на полуночных улицах, которые выдумал сам.


Зина доехала

где же теперь ее кривизна
холм и низина?
не до блаженства ей было,
она на дрезине ехала,
чья-то жена
обожжена
из-за ее огня-керосина.

жженая Зина-резина,
сколько концов света
ты пережила,
сколько начал?
корки жевала,
с горки на горку живала,
на льдине дрейфуя,
теряла причал.

саблезубая, хоровая,
ехала на закат,
ритм ломая.

рот алый до дрожи –
вдоль насыпи
железнодорожной.
но все же ждала крушения
с часу на час,
аж аварийной аптечкой
заранее запаслась.
вот и доехала без вести,
перекати-пути.
золото, солнце, озеро,
бездна
у Зины в горсти.


Пытка надеждой

пытка надеждой
каждому беглецу
каждому иноходцу
каждому кто свободен
перстнями рукой надежды
пощечину по лицу
ослепление надеждой
каждого кто спокоен

надежду николавну в тещи каждому, кто решил
что в силах спастись от быта, от дней рутины
надежду сергевну в бабушки
жителю yellow субмарины

надежду геннадевну в свекрови
беспечной бабочке
которая вьется вокруг свечи в баночке
но все закончится
"любишь кататься – люби и саночки"
и в горку бабочка потащит саночки
пытку надеждой

надежду константиновну
каждому революционеру
надежду яковлевну
каждому мандельштаму
надежду идущую прямо
надежду одной левой
штампы надежды
шрамы надеждой
ее штаммы

пытку надеждой
любому искателю
естествоиспытателю
на водах спасателю
каждому прорицателю
и созерцателю
трупов врагов на реке
пытку надеждой

но у меня нет ничего
кроме надежды
у меня нет ничего
сильнее надежды
только надежда
греет меня в одежде
и без одежды
только надежда
пламенеет меня

надежда константиновна
надежда яковлевна
только надежда
нет ничего сильнее
надежды
надежды
надежды


Маска лисы

маска прирастает к лицу
но это лицо вам к лицу
и я говорю лисе:
вы в маске – во всей красе

и я говорю-лиса:
под маской на пол-лица,
под маской "против" и "за"
учусь разгадать подлеца.

в маске полулисы
заметала следы
обхитрила пол-улицы
с пятницы до среды.

в свете полной луны
бегут по пятам вруны
на воротник лису
хотят изловить в лесу

в касках полувойны
волки и гончие псы
висят на хвосте лисы
лица их не видны

но в маске на пол-лица
идет в сарафане лиса
по ягоды, по грибы
без страха и без борьбы


Этот уровень пройден

level completed
лисьи кленовые листья
задувает в парадный. усни!
и ты вбегаешь во двор-закулисье
торопливый
как если б долгожданные письма
тебе принесли

level completed
но большая игра впереди
а сейчас, в эти дни
остановка, передышка в пути
и свободный полет
этот уровень пройден
никто его не отберет
это что-то про выход
в переулки, где трубы Невы
ты с судьбой еще не на ты
но уже не на вы

level completed
не горюй, не герой
а скорее игрок
ты вернулся во сне
в тот промозглый мирок
где когда-то терял номерок
где урок обороны
и злой рок
отнимающий сыр у вороны
патефонная моль говорит:
этот level completed
телефонная грусть
сколько раз я вернусь?
но уже не болит
ну почти не болит


Стежки

как объяснишь картины утюгу?
какую карту из рукава предложишь дураку?
какой сон в руку?

о чем науку вновь решишь постичь,
чтоб речи куст как Златоуст постричь?
о чем тот луч, который туч бежал
кинжалом в окон скуку?

где день, куда ты дел,
крошащий будто мел?
где ночь, кого ты млел,
кого ты ел,
доделал?

чем объяснишь нить парки пауку,
покуда он бежит по чердаку,
во мраке ножницы,
учуяв муху?

какую муку сможешь обхитрить,
чтоб мрак-дурак впотьмах остановить?
и эту нить продеть в строку
и шить по кругу
стежком обметочным
судьбу зверюгу?



https://polutona.ru/?show=0309154733


Чистым мёдом - Софья Алемпиевич

Суббота, 06 Марта 2021 г. 00:43 + в цитатник
Чистым мёдом
автор - Софья Алемпиевич

* * *

Собирались в день Солнца, с зарёй,
Поднимались по древним ступеням,

Чтобы тайно, в тиши ледяной,
Вход Господень приветствовать пеньем.
Храм, укрытый тяжёлым плющом,
Оплетённый тёрном послушным...
Рассказать бы тебе и о том,
Как спешили прочь после службы
Мимо башен, кофеен, дворцов,
Унося на челе капли мира.
Солнце нежно сияло в лицо.
Было мартовски ветрено, сыро.
Рассказать, как в канун Рождества
Ключаря ожидали в потёмках,
Берегли голоса и слова,
Озираясь, дивились негромко:
Город спал. В целом городе дождь.
Темень, изморось, сырость, промозглость.
Рассказать бы, как сердце рвалось

И срывался взволнованный голос,
И звучал
утешеньем ответ —
А потом, в тишине многоглавой,
Раздавалось великое: — Слава
Показавшему утренний свет!
...Свет ложился лучом из окна,
Свет струился от дальнего входа,
Свет клубился до самого свода,
И поблёскивали чуть поодаль
Растворённые настежь врата...

Но снедает меня немота.
На устах — только старая сплетня:
— И-и, родимые, — бла-алепье!

И, смущаясь, смыкаю уста.


2010 г.


* * *

Благовонные горы рассвета,
Лёгкий бег, тёплый ветер полынный.
Начиналось бессонницей лето:
Непостыдной, нестрашной и мирной.
Был мне друг благодарный и кроткий
Под огромным степным небосводом.
Дорогой за тебя взяла откуп:
Чистым мёдом взяла,
чистым мёдом.



* * *

...Вот возьму и превращусь
В незатейливую птицу,
Полечу и засвищу
(Вот родня-то удивится!),
Поселюсь на мачте ЛЭП
Где-то в Лискинском районе,
Тишины сердечной ради...

Терпеливый — не в накладе.
Солнце льётся мне в ладони.
Зреет монастырский хлеб.



* * *

Чему уподоблю любовь?
Её уподоблю
Крупице горчишного семени.
Тихо за пазухой ляжет,
Таясь до поры.
Но двинется в рост неуклонно,
И вот —
Обильной прохладой зелёные ветви шумят!

Чему уподоблю любовь?
Её уподоблю
Комочку закваски.
Сокрыта в сухую муку,
Она начинает таинственный труд обращенья,
Пока не взойдёт вещество.
И вот —
Душистый, румяный и пышный является хлеб!

Чему уподоблю любовь?
Родству неземному,
Небесной поруке Христа.



* * *

Где возлюбленный твой? — вопросили печальные фрески.
Где же твой наречённый? — безмолвствуют в небе огни.
Изменилось пространство, взметнулось в невиданном блеске,
Обступило вокруг, поглотило грядущие дни.
Омертвело лицо по краям, и осыпался воздух,
И земля изменила ногам... — Успокойся. Остынь.
Мир сомкнулся, пространство опять неподвижно и плоско.
Снова в доме своём.
Тишина. Лист бумаги.
Аминь.


30.09.2015 г.


* * *

Ходит инок по столице,
Запрокидывая взгляд:
Наверху расселись птицы,
Снизу граждане спешат.

"Гляньте, люди, что творится!
Строил книгу — вышел дом.
Строил дом — явились птицы
Попрекать меня гнездом".

Побреду по свету делать
Птицам зимние дома.
Заметает в поле белом
Дом мой брошенный зима.


15.01.2016 г.


Кумановская колыбельная

Мне видится из дальней стороны:
пожар потушен, дети спасены,
война не возвратится — и едва ли
была, — и нет тебе иной печали,
как только — что подушка горяча;
и, обернувши тыльной стороною,
у кромки сна, доверившись покою,
избывши полуночную печаль,
в предчувствии неведомой отрады…
И явятся распаханные гряды,
пологих гор туманящийся ряд…
Шумит прохладный ливень сентября,
и, примостившись подле митральезы,
впервые понимаешь: вы — Железный,
и впереди страданья и рассвет,
и в сонной мгле дожди смывают след.


30.08.2015 г.

(речь идёт о Железном полке, прославленной сербской военной единице во время войн 1912-1918 гг.)


* * *

Поезд дрогнет и покатит, по наклонной, книзу, к югу,
(— "Како ће се раздво
jимо, ти од мене, jа од тебе...")
Путь неведомый и странный набирает обороты,
Над ночным далёким Вране крест сияет на вершине,
С серебристым ясным звоном в тёмный лес слетают звёзды…


Cкоро упадут границы, и ущелья след мой скроют,
И туманы, обступая, повлекут до самой Пчини,
А в безмолвной Прешев-казе едва вырвусь от позора;
Неуклонно и непросто продвигаться буду к югу,
Дивный Битоль в чистом поле оставляя за плечами,
Воды мутного Вардара пронесутся надо мною,
И останется добраться до последнего предела —
До Солуни, до святыни, до оливковой гробницы, —
Там, под белой башней лёжа, думать: свидимся ли снова?..

Если вдруг когда услышишь на закате в час нежданный
Тихий тёплый южный ветер с моря — вспомни мою душу…


Декабрь 2015 г.



* * *

По Мораве ехать скучно:
Горы да леса.
Ах, слепил Господь игрушку —
Женские глаза!

Отчего же мне, скитальцу,
Навсегда милей
Безутешные пространства
Родины моей?

https://polutona.ru/?show=0306004353


воображаемое влажное болото - Полина Колозариди

Пятница, 05 Марта 2021 г. 10:50 + в цитатник
воображаемое влажное болото
автор - Полина Колозариди

+++

когда я думаю про белую летнюю северную ночь
в отсутствии тебя,
мне легче подумать о ней
в отсутствии себя.

белая летняя северная ночь
находится в справочнике наших болот.
даже во времена, предшествующие динозаврам,
она была.
динозавры,
возникнув, посещали её
белую летнюю северную ночь
(возможно, но ночам они пили морскую воду)

потом, в том числе белой летней северной ночью,
динозавры умирали:
многие умерли быстро, от метеорита
многие медленно, от старости, болезней и холода.
и все они умерли.
(можно было сказать, вымерли,
но нет
они умирали и умерли)

и возле северных тех морей
были родственники хвощей
они зеленели каждое лето
белое северное наше лето
каждый день, каждый год, тысячу лет
и ещё тысячу лет
и ещё тысячу лет
и ещё тысячу лет
(тысяч было много, более четырёх
моря превращались в болота,
болота — в моря)

так была устроена жизнь
каждую белую летнюю северную ночь
дул ветер, и родственники хвощей
гнулись, давали семя, были потоптаны,
росли, уступали место голосеменным.
потом они тоже умерли.
это была жизнь, нечеловеческая жизнь.
очень длинная жизнь.
конечно, там не было тебя
и не было меня.

однако нельзя сказать,
будто белая летняя северная ночь
не изменилась с тех пор.
она изменилась.


2018


+++

жил был грустный троодон
и во сне увидел сон
в этом сне был троодон
и второй был троодон

(это было событие неординарное и чрезвычайное)

вообще-то троодон никогда не видел подобных себе других
он жил среди динозавров и знал только их
трицератопса
пентацератопса
цефалозавра
агухацератопса
ноазаврид
и многих других,
не исключая
птеранодона
но
не
троодона
он видел себя только в отражении стоячей воды

сибирской тогда ещё не сибирской болотной воды

и во сне был второй троодон
он смотрел на него и был удивлён
троодон — это был он,
и одновременно — он
и удивлённо спросил, кто же он?
и ответил второй троодон,
"я — троодон"
и понял, что это действительно он

радости троодона не было предела и конца
он начал скакать по берегу мелкого озерца
глядеть в отражение, разрушая его кругами воды
и второй троодон делал нечто похожее, грыз цветы
их окружала музыка нечеловеческой красоты
она лилась на двух троодонов прямо с небес
а потом троодон подпрыгнул выше небес
сон напружинился, стал особенно плотным, исчез

он — троодон,
один троодон
другой троодон

троодон огляделся, удивлённо протёр глаза
но куда-то исчезли пружинистые небеса
музыка испарилась, было темно и была тишина
второго троодона не было, он остался в глубине сна
где-то махнули крыльями, это летел птеронадон
троодон вздохнул, собрался с силами и пошёл


2016


+++

водитель старого ИЖа
и шесть нетрезвых пассажиров,
двадцатипятилетний водитель грузовика,
все они убегают в лес
и скрываются от полиции.
никто от неё не спасётся.
для неё, для полиции,
для божеского её окуляра,
все мы равны. Аля, Аля,
но что же мне делать, если бежать по лесу пытаюсь я?

стиснуть зубы, говорят сбоку, и писать книгу.
ложусь, притворяюсь спящим, а лучше мёртвым.
никто не должен узнать, что во сне я ездил на твоём скейте
никто меня не поймает и никто не удержит
расточится, слов убоявшись, любой кордон

а как буду жить всё время потом?
я, пожалуй, знаю,
но как пережить
завтрашний день,
убегая?

прыгай вниз через перекат
обернись валетом червей
теперь я и томас лермонт,
и корол*ева фей,
мне нужно найти тот лес,
где я проведу семь лет,
а почувствую как семь дней.

мне надлежит выдать себе же прощальный подарок:
говорить только правду, о будущем и о прошлом
бакинские комиссары существовали, порядок
лёд был тонок, а выстрел звонок.
а в будущем никто не спасётся, Аля,

полиция догонит водителя грузовика
на допросе он признается ей в любви.

из семи дней проходят три,
у королевы на болоте есть короли
медные провода нефтяные луга
она разрешает мне целовать себя.
нужно ли этим пользоваться? пожалуй, да,
если ты хочешь зависнуть между мирами,
кроме болот ничему не принадлежа.
а короли не будут возражать?
короли даже и не узнают,
они по ночам догоняют нетрезвых пассажиров ИЖа.
что я буду делать потом с этой огромной ...?
перестанешь различать себя и ея
трансгрессируешь как воск от лица огня
а он*а? а он_а говорит, что хочет
быть объектом взаимодействий
чем загнать себя на болото.

охуевшим всем телом бежать через лес,
так медленно и трудно.


2020

https://polutona.ru/?show=0305105028


часть поля - Кристина Пешева

Четверг, 04 Марта 2021 г. 16:52 + в цитатник
часть поля
автор - Кристина Пешева

*

мои руки врастают в осоки вязь
я часть поля часть птичьего гула
я часть


*

круги солнц желтые
как глаза кота
проваливаешься под хлопковое поле
катишься туда

где все вверх дном
по крышке ползет мертвая голова
бабочка с черными крыльями на чайнике
из фарфора


*

где по воде не расходятся круги
где не оставляют на земле следы
где дома пусты

где ты
там нет меня

где я где я


*

пусть ночь меня укроет и в ней я пойду
по снегу густому месить синеву
расставлять огоньки по местам
из окна в окно
где тепло – там светло, где темно – там больно
спите спокойно
я за вас поболю


*

мы рыбы на берег брошенные
опаленная чешуя царапает
кожу

все инородное
и мы тоже

этому берегу
дети приемные


https://polutona.ru/?show=0304165254


Мари Печерская - Звательный падеж

Четверг, 04 Марта 2021 г. 12:47 + в цитатник
Мари Печерская
автор - Звательный падеж

Мари Печерская о себе: "Четыре года пишу стихи — это одна четвертая моей жизни. За это время успела выпустить зин, который продавался в книжном магазине "Ходасевич", отучиться на курсе поэзии в Creative Writing School, опубликоваться в журнале "Пашня". Стихи свои выкладываю в паблике ВК "письма без адресата"".


+++

ветви дрожат над птицами :
много ли зерен насыпали вам на площади?
сколько из вас упало с раздетых проводов?
сколько из вас осталось на стеклах дома?
птицы машут крыльями
кому-то.
"‎здравствуй!"‎
пение затихает.
ветви дрожат без птиц.


+++

дыра в провинции —
теплое озеро.
лапы щенят испачканы в землянике.
дети греют в ладошках смолу
и лепят фигурки.
пластилин не купили —
мама не разрешила.
ребенок думает —
мой дом в центре города,
пару минут пробежать -
окажешься на окраине.
в поле зрения только поле.
а ребенок смотрит на озеро вместо неба.


+++

будет гроза.
свет будит глаза.
бог раскалывает орехи,
и звучит гром.
вода врезается в землю,
молния — в крышу.
идет белый дым —

становится небом мой дом


+++

свет рассеянный
не знает, куда упасть,
забыл как сжиматься в лучик,
где потерялась форма.
заполняет собой всю комнату.


https://polutona.ru/?show=0304124718


ЮНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ ВОСЕМНАДЦАТОГО ГОДА - Дмитрий Дедюлин

Среда, 03 Марта 2021 г. 19:53 + в цитатник
ЮНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ ВОСЕМНАДЦАТОГО ГОДА
автор - Дмитрий Дедюлин

ЮНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ ВОСЕМНАДЦАТОГО ГОДА
из литературного архива





* * *


ты – книжный медвежонок
заглядывающий в свои сны ненароком и замерзающий в них,
превращающийся в белую статую – в белого медведя
ловящего своих рыб подо льдом, там где синее стекло мертвой воды
постепенно переходит в белое и ты замираешь – мертвый медвежонок
на краю своего полюса и на краю Вселенной





история которую мы стремимся запечатлеть для назидания
потомков и других дикарей забывших своих предков


крутая вещь всегда с какой-нибудь историей и она стремится завершить эту
историю – превратить её в сагу, в роман, в поэму чтобы мчались вечером
сани а снег валил хлопьями а он говорил своей спутнице: "милая, я так
сильно вас люблю что думаю что нам не быть вместе – Провидение которое
одно руководит человеком не потерпит такого соседства – любовь не должна
уродовать мир человека и мы расстанемся как расстанутся два корабля – финикийцев и греков случайно встретившиеся в Эгейском море
и разошедшиеся – пусть кормовое весло скрипит а паруса надувает ветер – им уже не быть вместе в пределах достижимости для глаза, для ушей, чтобы
глаз видел розовеющий край паруса а ухо слышало как он хлопает на ветру
и как поёт песню старый проказник аэд которого везут на бурдюках с вином
ко двору венценосного правителя Фив или Коринфа – тирана который любит
играть на флейте и рассматривает по вечерам фрески в своём гостевом покое
возлежа на ложе и прихлёбывая то самое вино которое везут ему бог знает
откуда как будто отечественная лоза уже не может удовлетворить его жажду
и одинокий соловей выводит рулады под его окном"





фантастическое стихотворение


стихи в фейсбуке не живут – они живут лишь в Гваделупе – возьми стихи –
сей скорбный труд и ковыряйся в этом трупе, в этом опознанном зрачке –
в этом опознанном мгновенье, в этом наивном новичке который лишь
стихотворенье твоё – плывёт он в свете фар вдаль убегающей машины и
забывает про пожар который мечется в теснине из наших дел и наших фраз
и наших праведных пороков – не забывай про свой алмаз
который выкопал жестоко ты из безмерной пустоты и нет уже твоей
утраты и в пустоте уходишь ты с презреньем в чёрные палаты
твоих ночей – в тени берёз скрываются твои мимозы – не забывай
про ливни слёз – но лишь они не кровь а грозы тоски бушующей в груди
огромного пустого Бога – ну погоди – ну погоди – в огне сгорает дней
пирога – она на правильном ручье скользила не желая братства твоих
опознанных ночей и ты уже был рад стараться и вспоминая про ничто
которое создали боги ты уходил в то шапито стоящее в тени дороги
огромных каменных быков с которыми мы были в ссоре но жизнь
прошла без дураков – есть только смерть и только горе





наши райские кущи лучшие из возможных


ты умер и попал в жопу – рая тебе никто не обещал, сынок, в жопе хорошо – тепло хоть узко – немножко воняет хотя с этим можно смириться
ещё там есть телефон газ вода так что можно помыться – вместо наших безумных сказок курчавится борода – тебе уже, сосунок, за тридцать
немного опоздала сюда твоя золотая звезда – если хочешь слиться
с собственной тенью то можешь слиться – кто-то сольёт тебя – однажды
наступит срок – вместо тоски изобрази собственное глумленье – в уютном
логове запоёт сурок и белый архангел в небе сольётся с собственной тенью
вот тогда-то наступят вода, борода и слюда – белые аисты прилетят чтобы
рассказывать о разлуке – выйди один в осенний рисованный сад чтобы
раздумывать о весёлом досуге – в жопе весело – падают с неба воды
тучей фасованные килограммы и если пришёл сюда значит пополнил ряды
тех кто шатается в небе между златыми пирами – на пир нас не звали значит
будем сидеть – жопа есть небо и надо как валенок смыться без хозяина
в заиндевелый лес и лес уже начал редеть и покатила по небу закатная
колесница – ты здесь будешь как главный из тех кто тоже сидят – мается
рядом с богами доподлинная недотрога и если попал в этот белый
нахохленный ряд значит с тобою тоже поступят не очень строго – просто
жизнь коротка – мы уходим в царство теней чтобы гонять на коне прихватив
с собой склянку эфира – кто родился в отстое тот родился в говне – мы же
родились в небе – в забвеньи волшебного мира – падают с алых небес
огромные валуны, дева смотрит глазами и память уже ненадёжна – мы
уходим лесами оставив тебе полстраны – путь твой теряется в небе как вена
петляет под кожей





любовь влечёт вас под свет своей зелёной лампы


меня зовут Любовь Орлова – я знаю – вам давно херово – и вам
и вам и вам и вам поэтому я буду вамп и дам вам настоящий повод
прекрасных ненавидеть дам – я вас лишу плаща и крова – под платьем
протяну я провод а впрочем нету в том вреда ведь вы давно мертвы и тело
вас носит по полю увы – "а ты чего от нас хотела?" – в Антарктике моржи
и львы сожрут вас – может быть пингвины а может котики – слова –
лишь только разновидность глины и не заменят естества





бедная мадам в тени золотых куполов


на панели я стояла у Московского вокзала – тёмный вечер, чёрный зной
по руке моей бежала тень что вновь была со мной – потому что уезжала
прям как парень холостой от меня – была без тени – у меня тряслись колени
было всё, о Боже мой, почему Ты дал мне руку в час когда с Тобою шла
и глотала эту вьюгу – нам подругам нет числа у Тебя – о Бог мой – Каин
Ты кого сейчас убил? – от последних тех окраин до развёрстанных могил
жили-были ребятушки и над полем нет числа тех по ком рыдают пушки
ну а ты куда ушла, моя бедная квадрига, подколодная змея – как сказал один
индиго – "восемь девок – один я" и распалась жизнь на свете на Твоё
и не моё – гляньте, дети, бросьте, дети, бедной маме рыжевьё чтоб она
плескалась в море – вторила раскатам скал там где юный алкоголик брошь
заморскую искал чтоб она сияла в небе как луна средь тех светил – чтоб
средь тайн Твово Эреба нас архангел посетил – посидел и снова в море –
море крошит корабли – "среди этих территорий все мы будем на мели" – так
сказал мне бедный ангел и исчез во тьме густой и летели бумеранги
под январскою звездой





серая пустота на перроне этрусском


я сказал одной девочке: "ты такая полезная для здоровья – давай я тебя съем"
а она мне ответила "я написала такое количество безобразных поэм
что тебе я отвечу иначе чем ответила я существу – о своём я уже не заплачу
а поеду тихонько в Москву – стану во поле – Красная площадь соберётся как
мощный кулак и откроет мне свои мощи и поэтому всё будет так как
и не было нас в этом мире – снегом давленным мир предрешён – расползается уж по квартире, стонет ясень и главным врагом выбран тот
в ком и не было горя, кто в название облечён и заплачет от горя историк
и ударит архангел мячом пешку малую – алого моря непонятен и страшен
закон и прощается с небом Егорий и блуждает в ночи Автохтон потому что
на мамином знаке вновь начертан подпольный маршрут – тебя продали белой
собаке и сказали: "тебе – пять минут – собирайся" и не было горя –
как и не было алой ночи – тебе ангел безумный мирволит и печёт в темноте
куличи потому что на мамином небе семь архангелов песни поют и кидают
обманчивый жребий и цикуту прекрасную пьют – ленинградское небо уходит
на тяжёлый замёрзший перрон и старушка озябшая бродит и мерцает
во мраке неон и спасательное расписание вновь читает глухой господин
и система приходит в сознание и система легка на груди – это знаки и малые
строчки – то что выбил тебе Лицедей – постепенно доходим до точки
и плывём в этой бурной воде чтоб сорваться в бравурные реки – кровь
останется там где крапят эти карты – маршрут человека – только ангелы
в небе летят"





монолог Золушки


королева Виктория, где твоя территория? где твоя дорогая страна?
и живу я траттории, королева Виктория, я сегодня как солнце пьяна
я сегодня несчастная, я сегодня вонючая и скольжу между маминых пальм
и меня провожает собака колючая и держу в руке я металл – положу его
в ямочку и водичкой побрызгаю и потом прошепчу: "Навсегда"
и над этою странною скорбною тризною проплывают во сне города
и я вижу сон каменный – три зелёные месяца – всё что принц мне тогда
насчитал и в воде они бесятся и дрожит света лестница и сияет огромный
кристалл – три пролёта из памяти, три заката из прошлого и сияет во сне
пустота и хочу я хорошего и желаю хорошего и лечу я с большого моста
над рекой безобразною, над луной этой красною и над всем что тогда мне
сказал он – сиявший под каскою и волшебною маскою и печальною сказкою
он под пламенем этим стоял – "говори – на здоровьице – что сегодня
готовится – что сегодня возьмётся во тьме этой бледной сукровицей – день
расстанется с конницей и шепчу я устало: "jamais"





тайное море возле Рима в котором тонули безумцы


ничего ничего не значит – это прохладный дождь спускающийся
с развёрстых небес, это солнечный зайчик скользящий в пустоте
очевидного дня напоминающего нам о неотвратимом и о желанной пустоте
клубящейся там – на верху Вавилонской башни там где алые грозы
сверкают своими изломанными краями – молния – это граница разделяющая
синие льды современности в виде облаков залегающей там – на небе
где архангел Михаил ведёт на поводу серого козлёнка чтобы принести
его в жертву в пустыне Оз там где белые ветры крутят смерчи белого песка
и одинокие колючки перекатываются с одного края неразумного горизонта
на другой – поближе к розовому закату сияющему так нежно что кажется
что западный край земли тонет в вине как белый утопленник – фаворит верховного императора замученный по приказу владыки дабы
не смущать сиятельных глаз которым только и нужно что наблюдать за
полночью гордо шествующей по земле и синий кентавр встаёт на дыбы
а алый всадник исчезает в облаках водяной пыли поднятой этим водопадом
низвергающимся с Тарпейской скалы прямо в синее море ютящееся в ущелье
за чёрной горой где растут оливки и монгольская конница гуляет по склонам
верхом, опустив повод





заря обретшая свой новый закат


всё смешалось в доме Поклонских – говорю вам ужасную весть – кавалер дал
леща Анне Вронской – ну а мы потерявшие честь вам готовили сладкую сагу
из практически ничего – командир пробирался к оврагу – только там
и видали его – только там и видали злодея что закутался в ангельский стыд – я живу как и вы холодея на ветру незабвенных обид и на маленьком
маленьком волке я добрался до белых людей – говорю им: "пресечь
кривотолки и мы будем в янтарной воде плыть к закату а может к рассвету,
девы праздные, знаки ясны" но сказал он: "на эту планету вновь опустится
пламя весны и вы будете в бешеном мраке колотить здесь свою карусель"
от собаки до праздной собаки убираться нам нужно отсель потому что
на паперти вежды поднимают чумному сынку – "тот кто режет тот режет
и режет" – так сказал мне мой грустный тангут и на каменно-медном Законе
постовой шелестит листвой – тот кто тронет – в Вальхаллу уронит свой лопатник и вниз головой – вот поэтому тянутся Числа сквозь завалы несметных обид – тот кто вышел на памятный выстрел тот и будет конечно убит





друзья познаются в том что является ничем


ядро и друг кружилися вокруг и друг сказал мне: "у ядра есть совесть"
они чертили фрагментарный круг и друг сказал мне что луна лишь повесть
о нашей памяти – о нашем "ничего" и я не жду тоски твоей возврата
и так же проклинаю естество – всё-то чем наша жизнь давно богата
и тонут супостаты под Москвой в больших снегах – не выдали лопаты
злодеям – катится во сне Москва как странный памятник – овал и
полукружья и если уж ответил за слова то прихвати с собой старинное
оружье несчастной совести – то лук и пистолет – от лука плачут а в Москве
смеются и если уж забыл про этот свет то значит все слова сотрутся
и обнаружится прекрасного портрет – горит свеча и два несчастных блюдца
в одном мимоза а в другом кефаль – одно как сад, другое словно море
и если всё равно тебе не жаль – смотри на душу – она с кем-то спорит
и падает в овсы или во ржи – безумной памяти не нужно усмехаться
а ты стоишь как прежде у межи и повторяешь: "господа, мы – братство"





алая женщина во тьме голубых вечеров


чем меньше женщину мы любим тем больше нравимся мы ей когда во тьме
её голубим вдали от каменных страстей большого города немого – он пал как
веки и был прав – во тьме мирволило нам слово – метались тени от костра
и тень во тьме среди акаций мелькала словно чешуя которую ел Бонифаций
а рыб огромная семья ушла и где-то в чистом море плывут все рыбы без
брони среди огромных территорий которых Боже сохрани для нас – ведь
рыба – это память о дне в атласной чешуе – она украшена цветами и там –
на океанском дне она скитается как совесть монаха что ушёл в бега и
умирает тут литовец – ему дорОга дорогА – капризная Марина Мнишек свою
примерит чешую и от вокзала до покрышек – всего семь ангелов – поют и
умирают в чистом поле где холодеют небеса – одна душа у них на воле
влечёт меня в свои леса где звери мечутся шальные – вот малый хитрый
бурундук грызёт орешки золотые – но их такими признают немногие –
вздыхает совесть дыша в открытых камышах и просыпается литовец
и судьбы Господа вершат большие дети – вот на поле один шагает нелюдим
и ненавидит жизнь до колик и он останется один – второй летит в шальное
царство богов и дланей голубых и говорит он: "благодарствуй" и замирает
его стих во тьме где нет уже остатка а есть лишь облик – он прощён и мы
играем с тенью в прятки а нами сумрак поглощён





диалог второй

1.

встреча в загробной жизни в тени вокзала – "а помнишь как ты мне вчера
сказала что звезда целит в печень пущенная из пращи одинокого лучника" –
"я сказала тебе – лечи свою печень и будет тебе во благо даже осень – как
гербовая бумага падают листья и голым стоит наш сад" – "но если вернуться
туда где сто лет назад ты сказала мне: "падай как тонкий пепел – пусть горит
огнём что осталось в зелёном лете – эти пальмы, финики, ананасы, бобры – взявши заточённые топоры вы поёте, воины, о билете что выдал вам Один
расстеливший свои ковры – вот зелёный, вот жёлтый, а вот же
иссиня-сизый – всех накажем хлопушками – будем пыль выбивать…" –
"только держись, дорогой, своего карниза и держись своей крыши которую
не сорвать урагану бездомному летящему меж тенями – вот она крыша – вот
и держись" – "и летим подгоняемыми обмороченными конями – летим туда куда не сорвись"


2.

тёмное лето настало в огне бесплотном – алые всадники в воздух больной
поднялись – возникла работа свободным и беззаботным – выволакивать
чёрные мраки из-за старых кулис – алое знамя вонзилось над бледным
закатом в белое небо – возникшее Ничего было сомненьем и страхом объято
падали белые всадники в воздухе мировой третьей войны и кипела работа
даже у малых убогих – все были сюда согнаны – видели в воздухе контуры
чёрного Бегемота – думали это облик ужасного Сатаны – а это всего лишь
сети которыми стали мы сами – небо как осень а слава увы как октябрь
вы остались, безумные дети, с большими большими усами – день нам
останется ночью – в тёмный безлунный полёт полетит мировой дирижабль





белая пустота в голубом поезде несущемся в Альдебарану


я бреюсь одноразовым станком "Жиллет" и ни о чём по сути не жалею
ко мне идёт звезды ужасной свет и я немею – на этой скатерти – на этом
полотне лежу как хлеб фламандцем нарисован и ничего не нужно больше
мне – во мне огонь который мне дарован и я иду с ним вместе напрямик –
весёлый хлеб в жилете и ботфортах – во мне шевелится мой вырванный язык
и ждёт меня femina de la morte над этой пропастью – на этом языке лежит как
сахар и сияет блюдце и я вишу как шар на волоске ну а во мне все ангелы
смеются – они смеются словно вдалеке прошёл наш поезд и ревут вагоны – горит одна звезда на угольке что тает в топке и бегут перроны куда-то
вдаль – куда-то словно Сын тоской измаян в небе наклонился и посмотрел
на ангельский овин и в пустоте безумной умилился – как ладно скроены, как
ладно говорят – да я и сам готов об этом спорить – во тьме два демона как
два меча горят и свят и светел нимб горит над морем





чья жизнь встречается с тем ветром который тает словно дождь?


реальность может быть любой – водой и жаждой, сеткой бедной в которой
бродит козодой и защищается от ветра простым крылом а над звездой
глухого мира километры – и тают тают все сердца когда встречаются
однажды не видя в том любви конца и запирая тот бумажный кораблик
в ванной где простой он тонет в той зелёной мути под этим солнцем золотой
а под другим – не обессудьте и запирается в очах страдание что быть
могло бы атласным лезвием меча и золотом той высшей пробы что ставят
демоны в ночи на грешнике простом и чинном – пекут их ангелы в печи –
сиих страдальцев – перочинным ножом порежет вены всяк – кровь каплет,
на стене разводы и забирается дурак в небес стальные хороводы – там крутят
сальто – день и зной во мгле оставят отпечаток и миг останется слюной
глоток которой очень сладок – три ангела поют в ночах – на ветках древних
рукоплещут но начинается печаль – она как море тихо блещет и мы плывём
по ней домой как некогда Абенсерраги – тогда пред Первой Мировой
забывшие об алом флаге своих ненайденных судеб и сгинувшие на просторе
который заполняет хлеб и он колеблется как море





мои игральные карты перемешались с картами цыганки Лауры


Коломбина – козырная кукла нашего театра – сегодня она танцует на сцене
бедная розовая куколка размахивающая руками и ногами – она пляшет
и доски под её ступнями поскрипывают и Маркс и Энгельс на стене
улыбаются а седой папаша начкар играет на пианине "Собачий вальс" и веки
подёргиваются у товарища Сталина и товарища Ленина висящих на стене
нашего театра – Коломбина бежит на пуантах к лавровому венку и мы видим:
эшелоны уходят вдаль – поднимается паровозный пар – паровозный дым
и беженцы покидают свои дома и едут в Ташкент, а Александр Введенский
гибнет под пулями расстрельной роты – не оставлять же всех этих врагов
народа, этих предателей Родины немецко-фашистским захватчикам
и красный флаг тает в этом белом тумане а алое солнце опускается
за верхушки чёрного леса – туда куда ускакал всадник с донесением нашим
отступающим войскам идущим туда – на Восток куда уходит отступающее
солнце и мировая вьюга кружит созвездия и галактики в чёрной страшной
январской стуже





милые слёзы юных романтиков собирают в ведёрко и идут продавать
на пустырь


"тебя не опубликуют в "Новом мире" и "Волге" – никому не нужных
провинциальных лохов не публикуют там – (он закурил и сощурился
и стал похож на мраморное изваяние – такую скульптуру то ли Энгра то ли
Делакруа – давайте представим себе что они бросили живопись и занялись
ваянием – любимые художники моей юности – я их путаю несмотря на их
различия – моя юность забывчива как память юной кокотки получившей
ожерелье в дар от старого ростовщика и тут же забывшей студента-медика
с которым жила эта прелестная девушка в мансарде в одном из предместий
Парижа) – да а в "Волге" и "Новом мире" тебя не опубликуют – там не
любят прекрасных путаников извлекающих натужные слёзы из ожерелий
луны коими себя украсили несколько берёз стоящих в твоём дворе да ещё
старый клён – этот трансвестит тихо шумящий в темноте в ожидании первого
луча окосевшего пьяного солнца которое взойдёт же когда-нибудь над
горизонтом и как алая ёлочная игрушка украсит эту синюю эту прозрачную
ёлку-невидимку заслонившую собой всё что я когда-то любил и на что
надеялся этой призрачной лунной ночью на окраине Вселенной"





роскошная элегия


от всех печалей, разных бед он изобрёл велосипед – он изобрёл его тогда
когда текла в трубе вода, когда посевы градом бил Господь как лучший из лепил – и день прошёл – его уж нет – он изобрёл велосипед – он изобрёл на радость нам а сам уехал в Суринам и дождь идёт и день идёт а он сидит
как идиот и с кем-то тихо говорит: "туда где Вена и Мадрид везу я новый самокат чтоб каждый счастлив был, богат – чтоб каждый думал в темноте
о гордости и красоте и находил в туннеле свет – лети, мой друг велосипед – лети, мой ангел, но туда где в тень ушли любви года а вместо слова на обед –
смотри, несут велоси

Мусор до ветра - Андрей Родионов

Вторник, 02 Марта 2021 г. 15:59 + в цитатник
Мусор до ветра
автор - Андрей Родионов

БИПЛАН

1

атака неубитых мертвецов – штыки проходят слякоть временных причин
и дизеля медузы по воде сбивают в стаи вместо кораблей, сливают в танк,
родство скупится на цветы и ленится на шаг: весной берёзы превратят грачи
в подобия цветов: как хорошо – когда ты добежишь, завечереет: пьяный санитар
опустит руки на носилок ручки и сделает как снова будет лучше…

11.01.2021
СПб

2

бастион – кучкой детский песок безнадёжно загаженный: из слёз куличика - в торт:
ходит памятник временем кратких стихов, раздавая ириски намученных в сахаре фраз,
гнев чернил каракатиц плюётся в стекло персональных допросных, на дне - батареи реторт
что-то варят из запахов в привкусы – фракции трахают фракции: жжёт групповуха зараз –
эпидемия не соблюдает границ, подъедая себе корешки устоявшихся смыслов от слов,
превращая в зелёную массу, там – в силос – в корм фабрик еды: тривиальный процесс…
параллельно биплан в хвост метле про свои погремушки планирует – стынет бензин, эхолот –
сувенир отплывающим: голый полёт как парад – возбуждение памяти в мёртвом отце…

12.01.2021
СПб


провокации от имитаций, блестящих кусков муляжей, декораций на выбор и ртов, хоть зашей:
клоны клоунов, клоуны толп, съёмных челюстей из-под полы цельнокраденный весь звукоряд –
ты не тот, там не так и не то вылезает на свет – обижайся в тени, что на кухне, в пустом гараже –
никакие блондинки, но тащат в лото, перещупав шары: шо, удача – караты считает кастрат…
притворяясь углом, наблюдая в сусеках скребки обрезиненных – сказка упёрлась в откат:
жизнь уходит назад, заполняя вперёд зал посадочных мест ватой сахара и привозной мишуры
упаковками, а через стенку собаки на лают – кусают медь провода связи с владельцем игры,
псевдо люди клише разбирают на фабрике воспоминания в здание взглядом в прекрасный закат:
номинальное действо фигур номинальных корячится в плохонький дутый театр –
говорили про дым от пожаров, а выпадет слёзками с привкусом прежних чернил накопившийся пар…

22.01.2021.
СПб


ты из партии, списанной в брак,
и костюм не позволит спастись
в кофе офиса мышкой на коврике
с проводом в общее – крест в SMS:
тривиальный чудак с буквой М
на двери персонального множества –
утро царит беспорядком, но некуда
и никуда по тому поспешать уходить:
с кошкой запаха женщины, в мыслях
намылившись в душ, охраняя сон пса,
охраняющего смысл окон и дверей,
и пока он со мной – не попутает бес:
образуют свой быт племена,
неизвестная в красном плаще достоит,
состоится без разницы химия сумм
возвращения беглой воды…

23.01.2021
СПб

обсуждается памятник: вроде, туда и сюда шоколадки могил -
а откуда тебе знать что может болеть у обычных перил:
в мексиканской кондитерской выкупи кладбище, сладко умри
на воняющем роскошью лайнере, а - то корабль, самолёт,
и не страшен тебе террорист с автоматом и парой гранат:
пусть задует последнюю свечку и жахнет пропитанный ромом бисквит…
исчезает глубокая глотка, хватившая лишний прощальный заглот,
соль рассыпана по неуверенным знакам бумаг на столах, лимонад
погрустнел, выдав газ неприличному множеству лиц, и один патриот
снял одежды и вышел в астрал…

25.01.2021
СПб

у могилы предателя веер увядших цветов раз в году -
годовщины недолго мусолят эфир, урезая оркестр:
ближе к телу – похоже на праздник в кругу на ходу
заведённых игрушечных нерасположенных к влёту в инцест…
в четырёх сторонах продуваемых - leave me, политика
ошибаться отсутствием знаков различия всякого кителя,
призывавшего руки взять ловко заныканный бур -
без меня: для одних это слишком, другим чересчур…
в миражах не заметив воды, взял беду и намного еды,
и ушёл с перегаром от счастья – излишнего солнца тепла
соблазнительно ровной поверхности до темноты:
кто я волнам пустыни в своём бла-бла-бла…

07.02.2021
СПб

https://polutona.ru/?show=0302155913


Как звезда становится птицей - Алиса Беляева

Понедельник, 01 Марта 2021 г. 16:39 + в цитатник
Как звезда становится птицей
автор - Алиса Беляева

***

Как звезда становится птицей, а птица — искрой
Над потухшим ночью парламентом в центр центра,
Названной на венгерском, если летает низко,
Или на шведском, если влетает в сердце —
Так тебе остаётся по-финноугорски греться,
По-скандинавски искать слово на месте "enter" —
Помнишь, она говорила: "я не тиран, а ментор",
А ты отвечала что-то на русском скерцо?
Искры сегодня летают как будто низко.
Птица ломает крыло о высокий берег.


***

Не Кёльнский собор, но кёльнский заросший двор,
В низине играют дети, не подходя к воде,
В траве разливается медь,
А в меди – немеет свет.
Дрозд садится на ветку, срывая последний лист.

Я просыпаюсь порой, не открывая глаза,
И вижу линии стен
Дома, где я родилась.
Гравий стирает подошву, ребёнок стоит у воды
И в плеск умещает жизнь.
Дрозд улетает прочь.

Лист ложится на тень, контур не может совпасть,
День утекает в медь, отныне она черна.
Дети уходят спать, и дом стоит во дворе.
Между сломанных балок –
Пустое гнездо дрозда.


***

В девять лет вся поэзия в прошлом,
в настоящем – контуры стула,
висящей на нём одежды,
то есть чья-то фигура
на фоне ночного неба,
слегка голубого.

Утром небо темнее,
и стих всё крепче и крепче:
расскажешь, а не забудешь.

Вернёшься из школы, одежду
на стул специально повесишь:
фигура теперь другая,
и небо уже голубеет.

Проснёшься – "меня не будет",
в ладонях сожмёшь полжизни,
без света не вспомнишь стены,
но в зеркале – отражение
и неба слегка голубого,
и новой старой фигуры,

то есть контуров стула.


***

Так мы входим – каждый – в заросший сад,
Ищем мать и находим на ветке загнивший плод,
Ты думал, что невиновен, но виноват,
Вышло в итоге ровно наоборот.

А за нами – заходят голод, война, чума.
Ты хромаешь козлом, стул подпирает дверь.
Ты думал – раньше – смерть затечёт сама,
Через глазницы пускаешь её – теперь.

Мы уходим из сада, к другому встаём впритык,
Он прощает тебе и отца, и трагический нрав.
Ты думал, что у чудовищ косой язык,
Только сфинкс – тот один оказался прав.

https://polutona.ru/?show=0301163902



Поиск сообщений в rss_rss_desktop_polutona
Страницы: 89 ... 68 67 [66] 65 64 ..
.. 1 Календарь