Понравилась мне однако станковая литература и подумал я, а как мне рассказать о своей работенке? Какой это будет жанр?

Думал я примерно 1 секунду, Лучше, чем этот эпизод из фильма Pulp Fiction рассказать невозможно

Хороших всем выходных!

Никто из моих предков не прошел гетто и концлагерь. Мои деды воевали, но это была общая беда. Там где я росла, национальный вопрос не был довлеющим. Можно сказать - его вообще не было.
О том, что я нацменка мне сказали в Ростове на Дону. А потом я узнала, что мне не повезло с родителями, это случилось после экзамена по «акушерству и гинекологии» в том же самом Ростове. Потом были фразы «мало вас пожгли». Но я не могла прочувствовать всю глубину этих слов, потому что в семье это не обсуждалось, а в школах и вузах не преподавалось. Я знала все о сталинских репрессиях, но почти ничего не знала о Холокосте.
Когда мне исполнилось двадцать лет, к нам домой, друзья привели парня. Его мама оказалась еврейкой из Литвы. Она потеряла всех. Прошла концлагерь … Выжила. Стала хирургом онкологом и матерью двух грузинских детей. Сегодня, у этой героической еврейской женщины по имени Цвия, в Израиле растут два чудесных правнука.

Ох уж эти тонкости-сложности-трудности перевода. 

Например, недоступная для перевода на любой другой язык русская идиома "да нет, наверное", она - что? - "да"? - "нет"? - "наверное"? - или "наверное да"? Родившийся и выросший в русскоязычной среде воспримет ее однозначно как "наверное - нет".

Вот еще пример: некто, привыкший оспаривать любую услышанную сентенцию, даже если он с ней внутренне согласен, начинает ответ со слова "нет" - "нет, ты конечно прав..."...

"Как дела?" - спрашиваю я внука по Скайпу, "я за себя не отвечаю" - это он смотрит мульт "Незнайка на луне", и еще не понимает что Незнайка, "не отвечающий за себя" предупреждает тем самым о грозящих кому-то неприятностях, но, однако, внук уже чувствует: фраза эта не может восприниматься напрямую, в том что это идиома он еще не разобрался, но все же использует ее как шутку, по мне - ужасно удачную... 

       Я знаю, что рискую быть не понятым правильно, хотя что такое в данной ситуации "правильно" собственно говоря? Др Нона поместила этот текст на страничку Ботинка в Фейсбуке. Пост Нугзара вызвал очень бурную реакцию многих корреспондентов. И наших, и российских. Оценки от "всё верно" до "ну ты и дурак".  Нона благоразумно (без иронии) убрала этот текст, но у меня лично осталось чуйство "незаконченной пьесы". Я не являюсь перфекционистом, но в данной ситуации, для себя лично, считаю тему неоконченной. Особливо если учесть, что Нугзара забанили на ФБ вследствие чьего-то возмущённого "стука”. Что-что, а стук у кое-кого в генах, наверное.

     Очень многие высказались об этом тексте негативно, но максимально корректно. Что лично мне оченно импонирует, ибо именно так и надо. Каждый имеет право на своё мнение, каждый имеет право на озвучивание своего мнения. Вопрос лишь в двух ключах - закон и этика. Если это из категории клеветы, подстрекательства или откровенной гадости в чей-то адрес - закон может сказать своё слово. А вот с этикой...Да, с этикой всё намного сложнее и совсем неоднозначно. Если закон во многом однозначен (не всегда, но старается), то в отношении этики можно сказать, что она как правда - у каждого своя. Равно как каждый из нас воспринимает сказанное (написанное) согласно своей правде и своей этике. Посему я замечаю этот разброс реакций на нижеприведённый текст. Наверное будет достаточно верным моё утверждение, что каждый увидел то, что хотел увидеть. Более того, это настолько чувствительная тема, что каждый из нас может думать об этом исключительно с позиций ментальных, этических, но никак с позиции холодной логики. Да, возможно Нугзар перегнул палку, эмоционально сказав с использованием ненормативной лексики (но это его живой язык, так же, как и мой, ну что делать), ветераны обвешаны бирюльками. Да, это не бирюльки, а правительственные награды. Даже если половина из них является юбилейными, тем не менее это знак признания заслуг перед государством (или народом, если в данном случае есть отождествление). И никто не может здесь насмехаться. 
Но ведь пост, ИМХО , совсем о другом, На мой взгляд, Нугзар хотел сказать о замене настоящего , искреннего и болезненного Праздника Победы на лубок, на шоу, где ветераны лишь статисты. Андрей Высоцкий (Ник) спорил со мной (как всегда корректно), утверждая, что Нугзар не имеет ни малейшего представления о том, что сейчас происходит в России (и как сейчас происходит) празднования Дня Победы и на официальном уровне, и на городском уровне. Он рассказал о сотнях волонтёрах, которые в этот день берут на себя заботу о ветеранах – привезти, отвезти, быть рядом, помочь. Даже если это однодневный порыв души – и это хорошо. Хуже если совсем нет. А то что знаем мы (прожившие многие годы здесь, а не там) и как воспринимаем происходящее в России является неверным по сути, ибо мы пользуемся двумя очень проблематичными инструментами, а именно – призмой своей памяти (двадцатилетней давности) и тем, что нам дают СМИ. Скорее всего это верно, мы не можем знать всю полноту картинки их жизни и их восприятия (праздника Победы) на сегодняшний день. Но с другой стороны, я в силу воспитанного Израилем цинизма уверен, что на официальном уровне в большей степени эти празднования не лишены излишнего пафоса государственности, как и у нас. Но, согласитесь – пафос в подобных мероприятиях был, есть и будет всегда. Это их неотъемлемая часть. Это может раздражать, злить. Кого-то больше, кого-то меньше, но это интегративная часть. Вспомните все торжественные мероприятия в своей жизни. Пафос? Да. Это ведь не корпоративная вечеринка…
          Нугзар приводит в пример как мы отмечаем День Памяти Павших. Да, у нас нет парадов ветеранов, да у нас это скорбный день, когда никто не шумит, потому что нет шума в дни скорби, в дни поминовения. Истины ради замечу, что не все в израильском обществе относятся ко Дню Скорби именно так, как рассказал Нугзар, да не об этом речь, собственно. Но 9мая – это же праздник ПОБЕДЫ. Подумайте, сотням тысяч солдат и офицеров Советской Армии в этот день 71 год назад сказали: «Ребята, всё! Мы победили, конец войне, домой». Конечно праздник, радость, счастье и, конечно, скорбь. Точнее, чем «праздник со слезами на глазах» не скажешь. В этом, наверное, принципиальное отличие от нашего Дня Памяти. У нас другая фишка – переход от Дня Скорби ко Дню Независимости с его радостью, салютом и жареным мясом. Да, у нас именно так. И попробуй нам кто скажи, что это извращённость морали.
И не могу не заметить ещё очень неприятной особенности – «ватники» и «укропы». Бля, человек 20лет живёт в Израиле, наверняка отслужил в АОИ, работает, растит детей. И тем не менее заявляет с гордостью, что «… и да, я не уважаю Украину!». Ну да, Украине конечно очень обидно, но шо делать. Ты за белых или за красных.
Пытаешься объяснить, что ты все-таки израильтянин. Да, ты знаешь русский язык, да – половину своей жизни ты прожил в СССР. Да, ты знаешь коды и понимаешь, о чём таки идёт речь, когда слышишь «Аннушка уже пролила масло». Но нет у меня отождествления с народом Украины или России. Не могу я забыть, что и там, и там с определённой частотой, но с большим воодушевлением, титульная нация устаивала погромы. А уж про государственную великодержавную политику в самых разных столетиях я не хочу упоминать вааще. Историю не перепишешь, хоть иногда кому-то очень хочется…
Я считаю Нугзара своим хорошим приятелем, честным и искренним человеком, необычайно талантливым. Он может быть прав или не прав, но имеет право на "высказать своё мнение" 

Нугзар Гогитидзе
"Вот только без обид от некоторых. А если и будут - вы уж извиняйте. По*ер.
Мое понимание дней победы, символов, парадов и прочей тупой шушеры. Скоро начнется - флаги, "деды воевали", полки и ленты. Дело ваше. Ваша страна, ваши понятия, ваша категорическое незнание истории. Начнем с того, что подняв на параде портрет Сталина - вы насрали на могилы десятков миллионов погибших. Это факт. И с этим не спорят. Решив, что победили только Русские - вы сделали это снова, в этот раз попачкав память миллионов тех, кто умирал и даже не знал русского языка.
А теперь вот что. Маленький пример. 11 числа Израиль будет поминать погибших. Всех. Это называется Йом ХаЗикарон. День памяти. Не будет парадов. Не будет праздника. Не было наград и 30 летние ветераны прошедшие через пару войн не обвешаны бирюльками. Не будет встреч с народом. Они и есть народ. Потому что у вас праздник. А у них - скорбь. Не "помню и горжусь", а "помню и скорблю". Никто не будет бухать за победу, орать песни и ненавидеть весь мир. Никто в этот день не будет вспоминать врагов. Вся страна будет вспоминать своих, а не чужих. Не будут танков на улицах, гостей из Мозамбик и ебанутой толпы. Будет тишина...
На 2 минуты вся страна...вся. Все автобусы, машины на трассах, заводы, люди на работах и в парках. Молодеж в кафешках. Все. Все миллионы израильтян застынут в минуте молчания склонив головы и поминая погибших. Всех и везде. И не будет "ветеранов сперматозоидных войск". Не будет камер и пидара*ов-агитаторов.
Вся страна застынет в минуте молчания и печали. Потому что они все знают - это не праздник. Побед не бывает. Бывают только жертвы. Они все воевали и официантка подавшая вам кофе в кафе тоже возможно ветеран. И парнишка на мойке моющий вашу машину тоже наверняка воевал. Они все воюют 70 лет без перерыва. И побеждают всегда, но никогда не празднуют победы. Потому что после войны остаются вдовы, сироты. Кто то не родит. Кто то не похоронит своих родителей. 
Что праздновать? Они выигрывают войны, хоронят друзей, возвращаются домой и начинают снова пахать. Что бы за 70 лет уйти далеко вперед многих"великих". Кормить их помидорами из пустыни и читать их выебоны в сетях. Слушать об их величии, особенности и мировом значении. 
Они просто пашут, дают технологии. Самое современное оружие. Самую совершенную агронауку. Просто работают и не пи*дят. У них нет ничего кроме песка и они не умеют продавать свои ресурсы. 
А потом снова война. И снова гибнут ребята. И снова нет парадов. Просто каждый год вся страна молча скорбит.
Наверно если весь мир поймет, что в войнах нет побед. И это не повод для радости. Если все научатся не радоваться смерти врага, а скорбеть по своим - может меньше крови будет. Не знаю. Но верю."

За окном звенящая тишина ,какой не бывает даже в Йом кипур. Потому что в Судный день, не успеет вечер спуститься на улицы, как исчезнувший автомобильный гул сменяется шуршанием велосипедных шин, рассекающих  проезжую часть. В День Катастрофы все молчат. Лишь язычки поминальных свечей в окнах. Чтобы помили все: вот они мы – есть!
По школьной рассылке переслали просьбу женщины, работающей в группе психологической помощи  выжившим  в Катастрофе (все уменьшающейся с каждым годом). Она спросила своих подопечных : что бы вы больше всего хотели сделать День Катастрофы  в этом году? Ей ответили: «Хорошо бы, чтобы каждый   зажег на окне своего дома поминальную свечу.  Чтобы все (во всем мире) увидели и вспомнили:  наш огонь неугасим  и мы помним о каждом»
Зажигайте свечи. Да будет благословенна память тех, кто не дожил  

фото 

Сегодня я процитирую начало и конец одного романа. С описанных в нем событий началась история израильской рок-оперы, созданной и поставленной мной и моими друзьями — участниками коллектива Theatronix.

Первая глава романа "Геррон" писателя Шарля Левински начинается так:

---------------------

Он был любезен со мной, и это меня пугало. Он не кричал на меня, что было бы нор-
мально, а был вежлив. Тон такой, словно он обращался ко мне на «вы».
Он не говорил мне «вы», такое не пришло бы ему в голову, но он знал мою фамилию.
«Ты, Геррон», говорил он мне, а не «Ты, еврей».
Опасно, когда такой человек, как Рам, знает твою фамилию.
– Ты, Геррон, – сказал он, – у меня есть для тебя поручение. Снимешь для меня фильм.
Фильм.
Он хочет что-то приватное, решил я поначалу, фильм про самого себя. Любящий отец
Карл Рам с тремя своими детьми. Господин оберштурмфюрер, переодетый человеком. Что-
то в этом роде. Что он мог бы послать своему семейству в Клостернойбург.
Да, нам известно, сколько у него детей. Нам известно, откуда он. Мы знаем про него
все. Так бедные грешники знают все про Бога. Или про черта.
Студия УФА, это мне рассказывал Отто, каждый год снимает фильм во славу Йозефа
Геббельса. Всегда к его дню рождения. Они направляют к нему одну из своих звезд – напри-
мер, Рюмана, который затевает что-нибудь милое с Геббельсовыми детьми, – и тем самым
подлизываются к господину министру пропаганды.
Что-то такое, по моим представлениям, хочет теперь и Рам. Никаких проблем. В моем-
то положении.
Но Рам мыслит масштабнее. Господин оберштурмфюрер задумал другое.
– Слушай, Геррон, – сказал он. – Однажды я видел какой-то твой фильм. Не помню,
как назывался, но он мне понравился. Ты кое-что можешь. Этим и хорош Терезин: здесь
полно людей, которые что-то могут. Ведь у вас тут театр и все такое. А теперь я хочу, чтобы
был фильм.
И он изложил мне, какой это должен быть фильм.
Я испугался. Вероятно, по мне это было заметно, но он никак не отреагировал. Потому
что ожидал моего испуга. Или потому, что ему было безразлично. По таким лицам я не умею
читать.
– Мы уже делали одну такую попытку, – сказал он, – но из нее ничего не вышло. Я был
очень недоволен. Людей, которые мне все испортили, здесь уже нет.
Следующий поезд всегда отправляется по направлению к Освенциму.
– Теперь твоя очередь, – сказал Рам. По-прежнему приветливо. Голос его все еще дру-
желюбен. – Если нам повезет, на сей раз что-нибудь получится. Так, Геррон?
– Мне надо подумать, – сказал я. Сказал кому – Раму! Эпштейн, который тоже был
приглашен как еврейский староста, проглотил испуганный стон. Еврею не положено преко-
словить. Тем более, когда чего-то требует комендант лагеря. Эсэсовец, который привел меня,
уже приготовился бить. Я не видел его руку, только ощутил движение. Из стойки «смирно»
не повернешься. Тем более в кабинете коменданта лагеря. Удар должен был последовать вот-
вот, но Рам дал отмашку.
– Он артист, – сказал Рам, все еще сохраняя дружелюбное лицо дядюшки Рама. – Ему
необходимо вдохновение. Все в порядке, Геррон, – сказал он. – Даю тебе три дня. На раз-
мышление. Чтобы фильм удался. Чтобы мне не пришлось еще раз быть недовольным. Три
дня, Геррон.
-----------------

Последние строки романа:

В этом романе многое выдумано. Но, к сожалению, только не это: 30 октября 1944
года Курт Геррон и его жена Ольга были уничтожены в Освенциме. Три дня спустя умерщ-
вление в газовых камерах было окончательно прекращено.

Курт Геррон снял этот фильм. Правда, он не успел его посмотреть.  Но мы успели. И чудо этого фильма в том, что сквозь ложь и безграничный цинизм  СС-пропаганды нам дано рассмотреть истинную суть событий,  медленно преодолевая дрожь и трепет, чтобы лучше понять, кто мы и зачем мы.

А теперь ария Эстер из рок-оперы "Пуримшпиль навсегда!"

Рассказ Феликса.

Июль 1958. Я только что закончил первый курс ленинградского мединститута и поехал отдыхать в Межциемс ( пригород Даугавпилса). В один из дней в наш санаторий приехал лектор из общества "Знание" и я пошел в клуб на его лекцию. В ту неделю Латвия отмечала 14-летнюю годовщину освобождения от фашистских захватчиков и лектор долго рассказывал собравшимся о боях вокруг Даугавпилса, о жертвах лагеря Саласпилс и между прочим упоминул, что недалеко от нашего санатория были расстреляны тысячи советских граждан . В такой стыдливой формулировке тогда упоминали о расстрелянных евреях. Когда лекция закончилась, я подошел к выступающему и спросил : где именно проходили расстрелы. Лектор взял лист бумаги и нарисовал схему места и дорогу, ведущую к нему от санатория.

На следующий день, ранним утром, с приятелями, жившими со мной в одной комнате , Мишкой Фейгином, студентом юридического факультета ЛГУ и Андрисом, учившимся в рижском университете , мы пошли искать это место. Идем неширокой лесной дорогой. Перешли шуршащее машинами рижское шоссе у маленькой, но ухоженной деревни Визбули. Углубились в Межциемский лес. Сосны окружают нас смолистыми запахами и сопровождают величавыми колоннами, которые, как говорят одни, продлевают жизнь, а другие , считают сосну деревом смерти, потому что, срубленная, она не пускает ростков и не позволяет другим растениям соседствовать с ней.

Идем около часа. Внезапно лес закончился и перед нами открылась большая пустая поляна с островками мха и скудной травы. Что-то черное перекатывается и мечется по песку, гонимое ветром... - Это же пепел,- тихо опередил нас Мишка. Жуткие мысли полезли в голову... Неужели? Прошло около 15 лет как кончилась война , и ни снег , ни дождь не смогли развеять следы костров?.Взял в руки черные, сухие метки... Пепел! Точно, пепел! Поразило еще то, что поляна, если присмотреться, будто размечена ровными рядами маленьких кустиков с сухими, узкими листьями... Около одного из них я и падаю на колени. И тут мне пришла в голову мысль: копать... Сухой песок поддается легко, тихо шуршит между пальцев... Ребята молча стоят за моей спиной, наблюдают... Внезапно чувствую - наткнулся на что-то твердое... Вытаскиваю, отряхиваю... детский ботинок! Даже шнурок... Сомнений нет: я в незахороненных могилах... Вспомнились слова лектора: детей и женщин расстреливали последними, сбросив в ров сначала мужчин. Как принимали смерть души, безвинно убиенных? Наверное, женщины рыдали, теряли сознание, мужчины... может быть, были и такие, кто пытался бороться, заслонив собой жену, детей, бросался на убийц с голыми руками; многие кричали, молились... на краю жизни.

Я продолжаю пересыпать песок. Кости, много костей, разных, маленьких и больших, позвонков, ребер... И все это на глубине ладони, ну может чуть глубже. Простреленная коленная чашечка, череп, внутри которого перекатывается ссохнувший до яйца мозг... спутанные волосы... пряжка ремня, очки, чаша курительной трубки с куском чубука, часы с остановившимися стрелками на 3 и 40... Последний рассвет? Я сел. Надо вздохнуть... Сложил все останки в яму, прикрыл валежником. Ребята давно отошли к деревьям.

  - Кровь,- подумал я,- Не имеет ни границ, ни времени, ни лица...

Мы возвращались подавленными и усталыми от тяжких мыслей. Решили перекурить, присели на поваленную сосну. Долгую жизнь прожила она, встречала непогоды, и наверняка, слышала выстрелы, стоны, рыдания, видела огненные факелы, брошенные рукой дьявола, которые вспыхивают злым прошлым и еще долго будут сеять беду вокруг себя...

Я помню, что когда мы вернулись, я сразу пошел к главврачу санатория и настойчиво и очень эмоционально призывал его связаться с горсоветом и расследовать место захоронения жертв войны , а тот утвердительно кивал мне в ответ...

Несколько лет тому назад, роясь в интернете я наткнулся на информацию о том, что только в середине 80-х годов в этих местах "случайно" были обнаружены останки расстрелянных. Кости были перезахоронены и в 1989 в Межциемском лесу была установлена стелла и создан мемориал памяти погибших евреев Даугавпилса.

Навеяно рядом постов в этом (не исключительно) блоге...

А нам, атеистам, все равно. У нас прививка, мощный иммунитет. С детства. Мы знаем точно - религия есть опиум народа. 
А, кстати, кто помнит всю фразу целиком? Но тут возникакет вопрос, в контексте чего?
Мне лично больше всего нравится у Ильи Ильфа и Евгения Петрова в "Двенадцати стульях":

Удовлетворённый Остап, хлопая шнурками по ковру, медленно пошёл назад. Когда его массивная фигура отдалилась достаточно далеко, отец Фёдор быстро высунул голову за дверь и с долго сдерживаемым негодованием пискнул:
— Сам ты дурак!
— Что? — крикнул Остап, бросаясь обратно, но дверь была уже заперта, и только щёлкнул замок. Остап наклонился к замочной скважине, приставил ко рту ладонь трубой и внятно сказал:
— Почём опиум для народа?
За дверью молчали.
— Папаша, вы пошлый человек! — прокричал Остап

Понятно, что Ильф и Петров отсылают нас к первоисточнику:

Религия есть один из видов духовного гнета, лежащего везде и повсюду на народных массах, задавленных вечной работой на других, нуждою и одиночеством. Бессилие эксплуатируемых классов в борьбе с эксплуататорами так же неизбежно порождает веру в лучшую загробную жизнь, как бессилие дикаря в борьбе с природой порождает веру в богов, чертей, в чудеса и т. п. Того, кто всю жизнь работает и нуждается, религия учит смирению и терпению в земной жизни, утешая надеждой на небесную награду. А тех, кто живет чужим трудом, религия учит благотворительности в земной жизни, предлагая им очень дешевое оправдание для всего их эксплуататорского существования и продавая по сходной цене билеты на небесное благополучие. Религия есть опиум народа. Религия — род духовной сивухи, в которой рабы капитала топят свой человеческий образ, свои требования на сколько-нибудь достойную человека жизнь.

В.И Ленин, статья «Социализм и религия» (газета «Новая Жизнь» № 28, 3 декабря 1905 г.) 

Ленин тоже не сам придумал, он буквально повторил фразу Карла Маркса:

Религиозное убожество есть в одно и то же время выражение действительного убожества и протест против этого действительного убожества. Религия — это вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира, подобно тому как она — дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа.

«К критике гегелевской философии права», 1843 год.

Ну а Карл? Неужели сам? Нет, конечно, но остается открытым вопрос у кого подсмотрел:

у Маркиза де Сада:  

Хотя Природа благоволит к вашим подданным, они живут в страшной нужде. Но не по своей лени, а по причине вашей политики, которая держит людей в зависимости и преграждает им путь к богатству; таким образом, от их болезней нет лекарств, и политическая система находится не в лучшем положении, чем гражданское правительство, ибо черпает силу в собственной слабости. Вы боитесь, Фердинанд, что люди узнают правду, ту правду, которую я говорю вам в лицо, поэтому вы изгоняете искусства и таланты из своего королевства. Вы страшитесь проницательности гения, поэтому поощряете невежество. Вы кормите народ опиумом, чтобы, одурманенный, он не чувствовал своих бед, виновником которых являетесь вы сами. Вот почему там, где вы царствуете, нет заведений, которые могли бы дать отечеству великих людей; знания не вознаграждаются, а коль скоро в мудрости нет ни чести, ни выгоды, никто не стремится к ней.

 «Жюльетта»

или у Новалиса, немецкого поэта

«Ваша так называемая религия действует как опий: она завлекает и приглушает боли вместо того, чтобы придать силы»

сборник афоризмов «Цветочная пыльца», опубликован в Берлине в 1798

или у Чарлза Кингсли

«Мы используем Библию просто как справочник констебля или как дозу опиума, успокаивающего перегруженное вьючное животное – чтобы поддерживать порядок среди бедных»

Последнее представляется мне наиболее вероятным. Он был начитанным, наш Карл.
Учитывайте - опиум в те времена еще не был признан наркотиком (хотя многие уже разобрались). Его широко использовали в медицине как обезболивающее средство, как средство, придающее силы, и даже З.Фрейд использовал для лечения своих пациентов (а не психоанализ).

Ну а религия, по моему мнению, действительно зло. ЛЮБАЯ. Не вера, нет. Это глубоко личное дело каждого. А вот когда это личное дело хотят организовать и возглавить... Даже если говорят, что это наука. Даже если при этом проповедуют идею всеобщей любви. Когда за любовь надо платить - это уже не любовь.

«Дети с небес». Так называется пятидесятиминутный документальный фильм о детях из Литвы, живших в годы войны в удмуртском селе Дебесы. ..."Название деревни «Дебесы» напоминает литовское слово «дебесью», что в переводе на русский язык означает «небеса»." 

Предистория такова - Здислав, мой литовский виртуальный друг с которым мы, как водится, никогда не виделись, сообщил, что собирается в Израиль. "Ура. ура!" - сказали тут швамбраны все. Причина визита оказалась не праздной - жена Здислава, кинодокументалист Наталья Ю (такой у нее псевдоним) несколько лет назад сняла фильм о детях Катастрофы и теперь этот фильм приобрел "Яд-ва-Шем" - для своих архивов. Мне тогда подарили диск с фильмом, но теперь фильм выложили в сети и я смогла поделиться им со всеми.
И хотя сюжет его более "благополучен" - все дети остались живы, частью вернулись  в Литву, частью разъехались по миру, некоторые живут в Израиле - посмотрела я фильм не сразу, а в несколько  приемов. Слезы все равно душат. В фильме много таких моментов, и один из них - когда показываются фотографии со встреч  - с каждым годом на них все меньше и меньше участников.
Накануне Дня Памяти жертв Катастрофы предлагаю вашему вниманию фильм (вот здесь по ссылке) и замечательную статью удмуртского журналиста Василия Ванюшева, которую я привожу  здесь с совсем небольшими сокращениями

Название деревни «Дебесы» напоминает литовское слово «дебесью», что в переводе на русский язык означает «небеса». Во-вторых, вернувшиеся домой в 1944 году после освобождения Литвы Советской Армией дети были восприняты родными как заново родившиеся, упавшие с небес. Три года неведения и раздумий: живы ли девочки и мальчики, в июне 1941 года отдыхавшие в пионерских лагерях в Друскининкае и Паланге и в первый же день войны оказавшиеся под огнем врага? Многие в Литве знали, что детей в переполненных вагонах сквозь бомбежки и обстрелы фашистских истребителей увозили вглубь страны, подальше от военных действий. Но где они оказались, как живут? Узнать было неоткуда. Литовская ССР была оккупирована гитлеровскими фашистами. Как теперь вспоминают дебесцы, дети каждый день писали письма родным, но посылать было некуда.

В Дебесах была организована школа-интернат. Это была единственная на весь Советский Союз средняя школа, где в годы войны преподавание велось на литовском языке. Туда направлялись и некоторые другие литовские дети, оказавшиеся на территории, не занятой врагом. Подобрали квалифицированных учителей, в составе которых оказались и профессор, писатели...

Вернувшись домой, «литовские дебесцы», как они себя называют, активно включились в строительство новой, послевоенной жизни. Они преуспели во многом, потому что выгодно отличались от своих сверстников, остававшихся под оккупацией. С неиссякаемой благодарностью вспоминали материнскую поддержку дебесцев, делившихся с ними последним. Чувство общей беды, преодоленной с помощью добрых людей, объединило «литовских дебесцев» как будто в одну семью. Несмотря на то, что жили они в разных местах Литвы, ежегодно в День Победы, 9 мая, стали собираться в Саду молодежи в Вильнюсе. Встречи бывали шумные, озорные. Делились новостями и - вспоминали, вспоминали... В фильме воспроизведены фотографии этих сборов. С каждым годом участников становилось меньше. В 2005 году, например, собралось всего девять человек. На двух подобных встречах в качестве журналиста посчастливилось побывать и автору данных строк. Это и положило начало тому, почему я сегодня пишу.

Когда Наталья Юхневич, уроженка Свердловской области, выпускница филологического факультета МГУ им. Ломоносова и сценарного отделения ВГИК, выйдя замуж и оказавшись в Вильнюсе, задумала снимать этот фильм и нашла меня, я со всем желанием стал помогать ей чем только мог. Осенью 2005 года она приезжала в Ижевск, Дебесы. Выясняла, кого и что можно снимать. А зимой 2006 года прибыла в Дебесы и делала съемки с творческой бригадой.

Презентация фильма «Дети с небес», выпущенного «Студией Ю», состоялась в конце ноября прошлого года в одном из престижных кинотеатров Вильнюса. Она была приурочена к Международному фестивалю студенческих фильмов, и о «Детях с небес» тогда узнали киноведы более чем двадцати стран. Провожая меня, приезжавшего на презентацию, Наталья Ю (такой у нее псевдоним) озабоченно-радостно говорила: «Придется срочно делать титры на английском языке. Фильмом заинтересовались иностранные коллеги».

Картина действительно впечатляет. Созданная на документах, она насыщена живыми переживаниями. Драматическими, порою трагическими. И яркими, радостными. Она построена на контрастах. Многострадальные дети войны - и сегодняшняя, с веселою улыбкой молодежь. Главные герои фильма, воспитанники Дебесской литовской школы тех лет - и нынешние, уже в годах. Летняя, зеленая нынешняя Литва - и Дебесы с обильным пушистым снегом и детворой, с радостным смехом катающейся на санках. И Израиль со своей древней культурой и сегодняшними трагическими противоречиями, куда на жительство переехало немало бывших воспитанников Дебесской литовской школы, когда Голден Мейер призвала евреев всего мира приехать на свою историческую родину.

Фильм сделан деликатно и тонко, без крикливых политических выводов и наставлений. Но, по сути, он по-современному полемичен. Тем, кто сегодня утверждает, что в 1944 году Советская Армия не освободила Литву, а второй раз оккупировала (приходилось мне встречаться с такими депутатами литовского сейма), он на конкретных фактах, живых свидетельствах людей показывает и невыносимую горечь утрат, принесенную фашистами, и великую миссию добра и спасения, которую выполнили не только солдаты, проливавшие кровь и погибавшие, освобождая Прибалтику, но и простые деревенские женщины, спасавшие попавших в беду детей. Ряд участников фильма, евреи, вспоминают, что, вернувшись в Литву, они не застали родителей, других своих родных: их уничтожили в фашистских концентрационных лагерях. Некоторые выжили благодаря тому, что литовцы прятали их в своих квартирах до прихода Советской Армии, хотя и сами испытали немало страданий.

Где бы вы ни жили, к какой бы вере и национальности ни принадлежали, помните, люди, что рядом с вами, по всей необъятной земле живут такие же, как вы, другие люди! Помогайте, люди, друг другу чем только можете! Таков гуманистический пафос фильма о литовских детях.

На заставке - кадр из фильма - дети бегут от бомбежки (примерно  мин 9:10 в фильме)

Ближайший  - 49-й - фестиваль литургики и вокала в Абу-Гош пройдет с 10 по 12 июня 2016 года. А следующий фестиваль Абу-Гош - фестиваль вокальной и литургической музыки (а также музыки всяческой другой и разнообразной - камерной, музыки барокко и ренессанса, завораживающих месс и кантат) станет юбилейным. Почти что 50 фестивалей – и каждый раз – к удивлению и удовольствию меломанов всех мастей, ценителей и профессионалов, любителей серьезной классики и легкого вокала, музыки инструментальной и народной, фестиваль остается прежним традиционным фестивалем, при этом постоянно обновляясь и каждый раз предлагая иную программу, приглашая к участию других исполнителей, обращаясь к новой и к постоянной публике, часть которой верна фестивалю с 1992 года, когда литургика в Абу-Гош была возрождена после долгого перерыва.

В программу же нынешнего, 49-го фестиваля,  входят концерты классической и этнической музыки, барочной и современной, литургической и еврейской, музыки ста­рин­ны­х рас­пе­вов и аутентичных исполнений, с при­ема­ми ли­тур­ги­чес­ко­го чте­ния и светскими текстами, вокальной, инструментальной, тематические дни и концерты на открытом воздухе. На сей раз 13 концертов фестиваля пройдут с 10 по 12 июня - как в церкви Кирьят-Яарим, так и в крипте монастыря бенедиктинцев, где пройдет 4 концертов, и дополнительно на пяти открытых площадках днем с 12:00 до 16:00 11 и 12 июня. Фестиваль – и это важно, нужно и даже необходимо,  когда хотят, чтобы концерт стал частью праздничного дня,  - это еще и множество туристических развлечений:  прогулки, экскурсии, кулинария, но, прежде всего, музыка: сотни музыкантов и певцов, хоры и оркестры, солисты и ансамбли из-за рубежа и Израиля; десятки произведений,  13 программ и 7 площадок.

Главный приглашенный гость фестиваля – всемирно известная камерная украинская хоровая капелла «Орея»,  основанная в 1986 году Александром Вацеком в Житомире. Александр Вацек - член Международных Хоровых Ассоциаций: Intercultur , IFCM, Заслуженный Деятель Искусств Украины, Лауреат Премии им. Ивана Огиенка, член жюри международных конкурсов. Сам хор «Орея» – обладатель 6 гран-при и 23 первых мест международных конкурсов и фестивалей. В Израиль приедут 28 участников хора (семь сопрано, семь альтов, семь теноров и семь басов), концерт которого откроет фестиваль в пятницу 10 июня. 11 июня хор, который прибывает в Израиль по совместному приглашению фестиваля в Абу-Гош и по приглашению Израильского Филармонического оркестра, даст еще один концерт с уже другой программой: Бах, Арво Пярт, английские, моравские и украинские народные песни, Монтеверди, Рахманинов, Пуленк, The Swingle Singers и Спиричуэлс. И, конечно, «Полет шмеля» Римского-Корсакова, который хор «Орея» исполняет за 59 секунд, что является мировым рекордом.

«Орея» - это искусство в чистом виде, не приукрашенное спецэффектами, это сочетание полифонии и фольклора. Здесь слышен только голос – самый совершенный музыкальный инструмент. Голос, ограненный и звучащий так, как он звучит, благодаря усилиям маэстро Александра Вацека и бесконечным репетициям.

В 49-м фестивале в Абу-Гош также примут участие такие израильские коллективы, как Израильский Вокальный ансамбль, оркестр барочной музыки «Баррокада», трио известнейшего израильского контрабасиста, композитора и певца Авишая Коэна, Камерный хор Рамат-Гана, музыканты Израильского Филармонического оркестра, солисты Израильской Оперы, Объединенный Кибуцный хор, Израильский Камерный хор имени Гарри Бертини.  Всё подробно перечислено на сайте фестиваля и уже ясно, что на фестивале будет звучать и опера («Дидона и Эней» Перселла), и соул, и джаз, литургика и камерная музыка. Будет программа – посвящение Леонраду Коэну. Будут выступления ансамбля армянской музыки «Дилжан» из Иерусалима. И - впервые - театрализованная авторская песня на иврите в исполнении актера «Габимы», певца и  музыканта Томера Шарона  и Яира Йоны - автора песен и исполнителя на гитаре. И, конечно же, будет та самая удивительная атмосфера Абу-Гош, что обусловлена историей этого места и монастырей в нем.

В это уже сложно поверить, но идея фестиваля зародилась еще в 1957 году благодаря любви к музыке доктора химии Феликса Зульмана, профессора Иерусалимского университета, которого в свое время поддержал пианист и дирижер Зиги Штадерман. Их называли сумасшедшими фанатиками, но именно они обнаружили удивительную акустику помещений старых церквей и крипты времен крестоносцев в деревне Абу-Гош. Первыми слушателями хоральной музыки стали их семьи и любители помузицировать из Иерусалима. Европейская литургическая музыка долгое время оставалась в Израиле мало популярной, и потому фестиваль в Абу-Гош десятилетиями оставался едва ли не единственным местом, где можно было послушать кантаты и мессы в вокальном исполнении. С тех пор многое изменилось, фестиваль стал проводиться два раза в год – весной на Шавуот и осенью на Суккот, литургическая музыка из Европы уже не под запретом, да и сам фестиваль стал фестивалем вокальной, а не только литургической музыки, количество слушателей возросло в сотни раз, неизменным осталось место проведения фестиваля - Абу-Гош.

Католический монастырь Кирьят-Яарим, на территории которого проходит большая часть концертов фестиваля, - монастырь «Богоматери и Ковчега завета» (Notre Dame Arche D'Alliance) - принадлежит ордену Сестер святого Иосифа, французской женской католической конгрегации, основанной в 1650 году. У Ордена 15 монастырей в Израиле, его сестры работают в школах, детских учреждениях и клиниках. Монастырь построили в 1924 году на руинах старой византийской церкви, разрушенной персами в 7-м веке. Его основательница - Жозефина Румеб (1850-1927). Во время Войны за Независимость в 1948-м году здесь был военный госпиталь. В настоящее время монастырь - действующий. Абу-Гош отождествляется с библейским Эммаусом, где Христос явил себя ученикам после воскрешения и с ветхозаветным Кирьят-Яарим, куда был возвращен Ковчег завета, после его освобождения от филистимлян. Считается, что деревня Абу Гош была построена именно на руинах библейского Кирьят-Яарим. Римляне возвели здесь, над источником, большую крепость, а затем на том же месте крестоносцы основали монастырь, многие годы служивший и церковью, и военным штабом. В крипте этой церкви бенедектинцев, находящейся в центре деревни, также проходит часть фестивальных концертов.

Вся информация о фестивале (включая программу на русском языке) – на сайте http://agfestival.co.il/

Художественный руководитель фестиваля в Абу-Гош– Хана Цур. Продюсер фестиваля – Гершон Коэн

Продажа билетов: «Браво» (*3221) www.bimot.co.il (*6226)

Декабрь 1970 года. Варшава. Памятник героям и жертвам восстания в гетто. Канцлеру ФРГ Вилли Брандту. с его антинацистским прошлым можно было не совершать этот спонтанный поступок на глазах у сотен изумленных местных жителей...  Но тогда в в столице Польши он сказал:

 Нет народа, который мог бы скрыться от своей истории

А уже через два года в Иерусалиме в в Яд ва-Шем :

Мы совершили грехи и преступления. Боже милосердный, прости нас 

АВРОМ СУЦКЕВЕР

СЕГОДНЯ ДЕНЬ ПАМЯТИ

О Б-г Мести, сегодня День памяти. Сегодня. Сейчас-
Когда воззвало к тебе новорожденное дитя.
Сегодня день памяти дождя в сорок третьем,
День памяти последней вишни и последней спички.
Памяти моего времени, застывшего в Понарах,
Памяти желтого маминого самовара.
Снега, сыпавшегося из белков моих, когда 
Я покрывал им моей улицы могилу.
Памяти двух ангелов у изголовья моей постели,
День памяти северной звезды незнамо где.
Памяти субботы, чистой как бриллиант,
Памяти скрипки, что мой друг держал в руке.
Памяти плоти радостной, нагой,
Памяти последней свечки поминальной в синагоге.
Памяти высоких ходиков на глиняной стене,
Ой, памяти всех наших колыбельных песен! 

ПОМНИ...

В ожидании смерти - эти фотографии еврейских женщин, детей, стариков, были сделаны 16 октября 1941г. в г.Лубны Полтавской обл. за несколько минут перед их убийством. В тот день во время "акции" зондеркоманды 4а, входившей в группу войск СС, было расстреляно 1 865 евреев - жителей этого городка и окрестных сел.

В рамках ежегодной серии концертов «День России» в Израиль впервые приезжает Академический Симфонический оркестр Санкт-Петербургской филармонии под руководством дирижера Александра Дмитриева.

Единственный концерт Симфонического оркестра Санкт-Петербургской Филармонии состоится в Центре Сценических искусств Тель-Авива, в зале Израильской Оперы, в воскресенье, 12 июня, в честь Дня России. В программе – лучшие произведения великих русских композиторов: увертюра к опере «Руслан и Людмила» Глинки, 9-я симфония Шостаковича и 2-я симфония Рахманинова.

Визит такого оркестра, такого заслуженного коллектива – это, безусловно, событие. В Израиль прилетят около ста музыкантов Академического Симфонического  оркестра Петербургской филармонии, который ведет свою историю с 1931 года. Художественным руководителем Санкт-Петербургской Филармонии является Юрий Темирканов. 

Два с лишним десятилетия деятельность коллектива, вначале – концертного ансамбля, а вскоре – Большого симфонического оркестра, была связана с Ленинградским радиокомитетом. В годы войны оркестр Ленинградского радио был единственным симфоническим коллективом, который оставался в блокадном городе. 

Несмотря на то, что в первую военную зиму оркестр фактически прекратил свое существование, ценой героических усилий, в августе 1942 года он сыграл ленинградскую премьеру Седьмой симфонии Шостаковича. Всего за время блокады коллектив выступил более 300 раз, часть концертов – в том числе премьера «Ленинградской» симфонии Шостаковича – состоялась в Большом зале филармонии.
В 1953 году оркестр получил статус филармонического. В 1962 – 1963 годах свои сочинения исполнили с оркестром И.Стравинский и Б.Бриттен. За пультом коллектива выступали также С.Бодо, И.Маркевич, К.Мазур, Л.Маазель, Е.Светланов и Г.Рождественский, солировали – В.Клиберн, С.Рихтер, Э.Гилельс, И.Стерн, И.Менухин, Д.Ойстрах, М.Ростропович, Д.Шостакович. 
В 1968 году оркестр возглавил Юрий Темирканов. 

С 1977 года оркестром руководит Александр Дмитриев. Биография оркестра пополнилась такими событиями, как присвоение титула «академический», первыми исполнениями в Ленинграде некоторых сочинений Генделя, Малера, Р.Штрауса, Дебюсси, Равеля, Скрябина, Шрекера, Онеггера, Типпета, Орфа, Дютийё, Пярта, Шнитке, Ноно, Лигети, Адамса, Крама, Пьяццоллы и ленинградских-петербургских авторов, записями всех симфоний Бетховена и Шуберта, произведений Чайковского и Рахманинова, Равеля и Бриттена. 

Оркестр принимает участие в престижных международных фестивалях, гастролирует в странах Европы, Азии, Америки. В сезоне 2014/2015 в ходе двух турне – по Великобритании и Китаю – коллектив побывал, в частности, в Лондоне, Манчестере, Эдинбурге, Пекине и Шанхае. О реакции рецензентов говорят заголовки статей: «Встреча с великолепными музыкантами Академического Симфонического оркестра Петербургской филармонии подобна привилегии» (Cornish Guardian, 2015), «Совершенный Рахманинов от Академического Симфонического оркестра в Манчестере» (Bachtrack, 2015).

Александр Дмитриев. Фото: Даниил Рабовский

Главный дирижер и художественный руководитель Академического симфонического оркестра - Народный артист СССР, профессор Петербургской консерватории Александр Дмитриев. 
Александр Дмитриев родился в семье коренных петербуржцев, его отец более 30 лет работал в оркестре Евгения Мравинского. Окончив Ленинградскую консерваторию как хоровой дирижер и как теоретик, музыкант продолжил обучение в аспирантуре по классу симфонического дирижирования. 

В течение 10 лет (1961–1971) Александр Дмитриев руководил симфоническим оркестром Карельского радио и телевидения. В этот период он стал лауреатом II Всесоюзного конкурса дирижеров (1966), прошел стажировку в Венской академии музыки и исполнительского искусства и по приглашению Мравинского в Заслуженном коллективе Республики, с которым гастролировал в Польше, Румынии, ФРГ, Японии. В 1971–1977 годах Дмитриев – главный дирижер Ленинградского Малого театра оперы и балета.

С 1977 года Александр Дмитриев занимает пост главного дирижера Академического Симфонического оркестра филармонии. В его репертуар входят все симфонии Бетховена, Брамса, Чайковского, Рахманинова, симфонии Шостаковича, Шуберта, почти все оркестровые сочинения Прокофьева, Малера, Скрябина, Равеля, Сибелиуса, Реквиемы Моцарта и Верди, множество новых и новейших опусов. 

Глинка. «Руслан и Людмила»
Премьера «Руслана и Людмилы» 27 ноября 1842 г. принесла Глинке немало тяжелых переживаний. Враждебно встретила оперу аристократическая публика во главе с императорской фамилией. Да и среди сторонников Глинки мнения резко разделились. Причины сложного отношения к опере заключались в глубоко новаторской сущности произведения, с которое начался неведомый ранее Европе сказочно-эпический оперный театр, где в причудливом переплетении предстали разнообразные музыкально-образные сферы — эпическая, лирическая, восточная, фантастическая. Глинка «на былинный лад распел пушкинскую поэму» (Б. Асафьев), причем неторопливое развертывание событий, основанное на смене красочных картин, было подсказано пушкинскими словами: «Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой». 

Шостакович. Девятая симфония
Работа над Девятой симфонией началась в январе 1945 года и, по словам самого Шостаковича, должна была стать гимном победе над нацистской Германией в Великой Отечественной Войне. Предполагалось, что эта идея воплотится в большую монументальную композицию для оркестра, солистов и хора и явится своеобразным аналогом последней симфонии Бетховена, так же носившей девятый номер. Но планы остались планами. Симфония была закончена Шостаковичем 30 августа 1945 года и оказалась совершенно иной, нежели намечалась. Лишь медленная четвертая часть (из пяти, что тоже стало сюрпризом для всех), насыщенная трагическими образами отвечала ранее заявленной теме и связанными с ней ожиданиям. Остальные четыре части были далеки от пафосности и величия и звучали приподнято-беззаботно, непритязательно, в духе венского симфонизма Гайдна и Моцарта. 

Премьера симфонии, состоявшаяся 3 ноября 1945 года по установившейся традиции в Ленинграде под управлением Мравинского, удивила всех и вызвала самые разноречивые суждения и отклики. Шостаковичу, бывшему художественной совестью своего времени, никогда не были свойственны безмятежное веселье и радостная игра зву­ков, тем неожиданнее и непонятнее для многих прозвучала самая миниатюрная по времени звучания – всего 26 минут – и самая светлая по мироощущению за последние годы симфония композитора. 
Сам композитор назвал своё новое произведение «вздохом облегчения после мрачного лихолетья с надеждой на будущее». При всем своем изяществе, легкости, даже внешнем блеске, Девятую симфонию нельзя назвать безмятежной, ее веселье балансирует на грани гротеска, а лирика переплетается с драматизмом. Критики пытались определить «содержание» произведения, как «лирико-комедийное, не лишенное драматических элементов, оттеняю­щих основную линию развития» и как «трагедийно-сатирический памфлет». 
Девятая симфония, выдвинутая на Сталинскую премию в 1946 году, вызвала резкое недовольство «отца народов», и в феврале 1948 года вместе с некоторыми другими произведениями композитора симфония была запрещена и не исполнялась до 1955 года.

Рахманинов. Вторая Симфония
«Я русский композитор, и моя родина наложила отпечаток на мой характер и мои взгляды». Эти слова принадлежат С. Рахманинову - великому композитору, гениальному пианисту и дирижеру. Все важнейшие события русской общественной и художественной жизни отразились в его творческой судьбе, оставив неизгладимый след. Формирование и расцвет творчества Рахманинова приходится на 1890-1900-е гг.- время, когда в русской культуре происходили сложнейшие процессы.
Вторая симфония была задумана в 1906 году, когда Рахманинов жил в Мос­кве и много занимался дирижерской деятельностью. Чтобы полностью сосредоточиться на творчестве, он уезжает вместе с семьей в Дрезден, где активно работает над сим­фонией, которую посвящает одному из своих учителей - Сергею Ивановичу Танееву. В  январе 1908 года состоялась ее премьера в Петербурге под управлением автора, в февра­ле она была повторена в Москве.
Это симфоническое сочинение Рахманинова имело большой успех. Рецензент «Русской музыкальной газеты» писал: «Новая симфо­ния есть, прежде всего, свое, рахманиновское, свободно порожденное внутренним миром тонкого и цельного художника, самостоятельно ду­мающего, чувствующего, переживающего... Это - Рахманинов, лицо в русском искусстве новое и уже определившееся. Это - артист с уди­вительной нежностью концепций, благородством вкуса, с утонченным воображением...» 

Концерт Академического симфонического оркестра филармонии Санкт-Петербурга под руководством Александра Дмитриева в Израиле пройдет при поддержкеблаготворительного фонда «Классика» - спонсора международного культурного проекта «День России». 
«День России» проходит второй год подряд. В рамках этого мероприятия ведущие российские артисты выступают на таких престижных сценах, как культурный центр Барбикан в Лондоне, Театр Елисейских полей в Париже, Государственный Большой Театр в Пекине и Карнеги холл в Нью-Йорке.

12 июня 2016 года, Центр Сценических искусств Тель-Авива, зал Израильской Оперы. 

В программе:
Глинка. Увертюра к опере «Руслан и Людмила»
Шостакович. Симфония № 9
Рахманинов. Симфония № 2

Билеты в кассе Израильской оперы по телефону 03-6927777 или на сайте, а также в кассе«Браво».

Фотографии предоставлены организаторами гастролей

Наступил май и потрясающая Ирина Богушевская снова дает концерты в Тель -Авиве. Прошлогодняя  Богушевская «маёвка» прошла 1-го числа. В этом году падает на День Победы -  концерты 8 и 9 мая. По словам самой Ирины, для нее этот праздник был и   всегда будет особым и великим.  Об этом , о секретах  вдохновения, о том, что дает ей силы  жить и творить и еще многом другом Ирина рассказала на встрече с блогерами и журналистами, на который и мне посчастливилось побывать.

Ссылки в тему: 1 , 2, 3

- Ира, как вам  удается все делать, все успевать? (  помню вас со времен МГУ –  феерическая разносторонность ваших талантов поражала  ) Откуда  вы  черпаете  силы? Вы рассказывали, что вы любите  лошадей и это много вам дает , а еще?  Где ваши  места силы?  Какие такие секреты и особые методы?

 -  Научилась признаваться себе в том, что я  с чем-то не справляюсь. Пример? Всю прошлую зиму  все мне говорили:давай ,давай садиться писать новый альбом, потому что очень много новых песен  накопилось.А  я  откладывала и откладывала,  ждала , пока наберусь сил. Потому что зимой их не было вообще – такое случается, особенно когда вы живете в городе, где шесть месяцев в году – зима. Но когда я приезжаю в Израиль, то на третий день уже с другим ресурсом , с другими возможностями. Поэтому, лошади – это раз. А два – всевозможные китайские практики, которыми я давно занимаюсь – дыхательная гимнастика, цигун. Это связано с набором энергии, с балансом – без этого я не знаю что было-бы

-То есть – советуете?

- Очень! Я никогда не занималась йогой, как многие из друзей, но этими техниками помогаю себе давно, еще с 90-х. Все это естественно влияет и на творческую деятельность – чем больше у тебя энергии, тем лучше ты поешь! Связки -  это же мышцы. И на них постоянные тренировки очень положительно влияют.,Разумеется, не следует впадать в другую крайность и не работать на износ, как со мной случилось в 2009  году, когда связки просто отрубились  на полгода вообще и я не знала, смогу ли  вернуться к пению. Если не доводить до истощения и выгорания то  чем больше ты поешь, тем лучше. Как утренняя зарядка каждый день.

- Но если этот момент,  когда ну совсем нет сил , все таки наступил – то что делать?  Я веду женский блог, в котором собираю советы  как современной женщине справляться с современной жизнью. Вы можете дать какой-то совет? Что делать, когда  все выжато досуха, до последней капли?

- Тут такая интересная штука... Приведу конкретный пример. В этот приезд в Израиль, сразу по приезде ,я отправилась в конный поход по Нижней Галилее. . Это сразу очень большая нагрузка – несколько часов в седле и двигаешься довольно интенсивно. В Москве у меня нет возможности регулярно заниматься,  поэтому в какой-то момент я почувствовала – все, больше не могу! До конца похода еще два с половиной часа и я   стала чувствовать себя как выжатый лимон. Тогда  я  пересела в джип сопровождения, который всегда рядом. Моя подруга, с которой происходит все то же самое – она сидит, умирает,у нее болят ноги, но  пересесть в машину - "нет, никогда!", она не «может   себе этого позволить». Почему?..  Потому, что она должна что-то доказать – себе , окружающим...Потом ,вечером , подруга  мне призналась:"Как ты была  права!" Я ей ответила так: «Понимаешь, если бы я не пересела в машину, я бы лишила бы себя завтрашнего дня.Вывод: когда совсем тяжело -  надо позволять себе  "сойти с седла и пересесть на джип".Не надо никому ничего доказывать : ни себе .ни окружающим! Потому что выходит только хуже - для всех. 
Когда творческий кризис, можно разобрать, рассортировать записи,  написать аннотации к песням, историю ее появления..Это интересно на мой взгляд и это прекрасный способ  сбросить напряжение. И я, как оптимист и фаталист по жизни ,считаю так же, что если дорогое  Мироздание   дает вам возможность  просто постоять над полем под паром. понаблюдать, отдышаться - то этим надо воспользоваться.

- А в песнях  у вас есть  такие советы?

- Есть песни ,которые говорят о  тяжелых  жизненных ситуациях.Моих.  К примеру  -  альбом «Куклы» , номинально последний. Я решила собрать там все самые грустные песни, чтобы эту тему закрыть. Это -  род магии. “Вот сейчас я соберу разные палочки в костер, чтобы все это сжечь. Вот эта – мое сомнение, эта  – мои неудачи” -- и  все это я жгу. Физически. Это -   индейская практика и я ее использую. Очень помогает!  Вот вы берете “палочку-невзгоду”, держите ее в руках и назначаете  какой то плохой вещью из своей жизни. Потом  собираете  все в кучу и поджигаете, уничтожаете  все начисто. Это так облегчает жизнь!  Реально -    вас отпускает. В “Куклах”  есть песня “В  ловушке”, я написала ее самой себе. Она про то , что  в действительности, в реальности  нет никаких ловушек нет, а все - у нас в голове: вы можете быть  орлом в небе или врасти корнями в землю (есть такая цигунская практика) ,но вместо этого вы сидите и бубните себе под нос – «ой,как все плохо!».  С  этим альбомом получилось удивительно – я закончила  альбом и у меня произошли всякие положительные изменения в жизни .

- То есть палочки все  сгорели, место освободилось и положительные энергии вошли?

-  Да, получилось именно так!

 - Ваш прошлогодний концерт открывал прекрасную  серию встреч в рамках проекта «Линия жизни»  (за что спасибо присутствующей здесь   Фаине  Новоходской и отсутстввующей Полине Адамовой)   Какая программа ожидает в этом году?

- Выстраивая программу, я думала показать больше лирики. Но поскольку концерты будут проходить в знаменательные даты – 8 и 9 мая, то у меня будет целый блок военных песен : и моих, авторских и военной песенной классики. Для меня День Победы – был и остается важной датой, несмотря на всю шелуху и пену, налипшую в последние годы. И когда я говорю об этом празднике, то не боюсь высоких слов.  Все- таки давайте не забывать,- на фоне разговоров о том, что  может “надо было бы по-другому”, “сдать, как французы, наши города и села и  бы обойтись без таких жертв” – давайте не забывать, что мы в глазах нацисткой идеологии были расово неполноценными народами и “ как у французов” не вышло бы никогда... 
Когда я пою военные песни, то у нас с моим аккомпаниатором Светланой Качалиной есть только одна проблема : мы обе начинаем плакать на каждой  песне и я не знаю, что с этим делать... Признаюсь честно , из-за этого я  еще никогда не пела большой блок военных песен и  попробую сделать это здесь, на тель-авивских концертах.   Естественно, в программе  будут  не только военные песни, но к военной тематике мы будем постепенно подходить, как в недавнем конном походе по Галилее мы постепенно поднимались на вершину холмов.

- Вы будете петь свою знаменитую «Рио-Риту», этот потрясающий фокстрот?

- Да, обязательно. И  я спою военные песни тех лет. Потому что они несут в себе суть этой эмоции.  К этой мысли меня привел один случай: на концерте прислали записку "Вы  знаете военные песни? Можете что-нибудь спеть?» И мы с моими музыкантами без подготовки   спели «Землянку»  в прямом смысле слова со слезами  на глазах. Надеюсь, и в этот раз зал будет мне подпевать. Это был  бы идеальный вариант!

- А вы помните свою первую песню?

- Профессиональную, которую я нотами записала? Конечно! Это “Я мечтаю о собаке”.  Мне было 10 лет, я маниакально выпрашивала у родителей собаку, но они все время отнекивались под разными, все новыми,  предлогами.  И тогда я написала такую жалостливую песню, что с ней можно было по электричкам ходить.  

- То есть песни пишутся под влиянием эмоций или сильных желаний?

- Да, безусловно! После этой песни родители сдались и купили мне щенка.В этот момент я поняла: искусство - это великая сила! Получается, что этот пес был моим первым гонораром.

- У вас уже два альбома детских песен. Расскажите историю их появления на свет

- У меня рос второй сын и я вдруг столкнулась с тем, что хорошей детской музыки на русском языке после "Бременских музыкантов" и "77 песен"  из мультиков и кино  - нет. Пластинки, которые я слушала в детстве и которые слушал мой старший сын, в какой то момент закончились.  Мы начали слушать Армстронга и джаз , Утесова с Бернесом, но я продолжала искать. В какой-то момент я купила пластинку  Андрея Усачева «Планета  кошек» , где он читал свои стихи и подыгрывал себе на гитаре. Мне все очень понравилось и я подумала, что как прекрасно все это можно аранжировать : вот это на буги-вуги ложится, а то – на кантри. А потом мы с Андреем чудесно познакомились и  я пришла к своим музыкантам  и сказала им "Давайте запишем детские песни!"  Поначалу они посмотрели на меня с ужасом – потому что детские песни, так, как их понимают  в современной России, это такое «удс-удс-удс» или какой-нибудь окологламурный ад. При этом всё, что касается концертов классической музыки для детей , всё забито битком - достаточно заглянуть в филармонию на какой-нибудь концерт из абонемента. С другой стороны  - детская попса, как ее понимают задейственные в этой сфере взрослые. Между ними – черная дыра.  Мне удалось найти финансирование нашего детского проекта у компании, которую возглавлял отец тогда троих, теперь уже четверых детей,   заразившегося нашей идеей. Он любит авторскую песню, любит мою музыку и когда я рассказала о своей идее, он сказал « Всё, я с вами!»  

- Вас удивил этот “детский” успех?

- Я ничего не просчитывала, но я знала, что есть этот голод .Люди, которые любят мою музыку, ставили ее и для детей. После выхода детских дисков оказалось что ситуация перевернулась :  к моим взрослым песням слушатели стали приходить через детские диски.  Мы вложили в детсткий проект столько горячей любви и труда, старались, чтобы все было безупречно,чтобы все партии были выстроены, чтобы все отвечало таким же высоким стандартам и требованиям, какие я предъявляю  ко всем своим работам.  Придумывали специальные фишечки, была очень серьезная студийная работа. Но  такого горячего отклика мы все равно  не ожидали и я абсолютно счастлива этим!   

- Предполагается детский репертуар на предстоящих концерта в Тель-Авие?

- В принципе, данная программа выстроена под другую цель, но очень часто я меняю репертуар на ходу -  в зависимости от настроения зала, от того, куда ведет публика, какие приходят записки. Если вижу в зале много детей - все может быть...  

- Прошлый концерт проходил в виде живой беседы. В этот раз предполагается такой формат?

- Скорее всего -  нет. Чисто физически  тяжело. Потому что связки в позиции “петь” и в позиции “говорить” настроены по разному и когда совмещаешь – они устают в два раза быстрее.. Поэтому либо петь, либо большие разговорные блоки делать. Но представление песен, краткий рассказ о них  – безусловно остается . Мы всегда общаемся с залом и если придут записки , я обязательно на них отвечу

- А что вы делает с записками?

- Собираю.У меня дома целая папка записок. Я их сортирую и храню .

- Не хотите издать их отдельной книгой  или  написать по этим   текстам какую-то песню?

- Все может быть...

- Чем для вас является сцена?

- Сцена вытаскивает лучшее, что в вас есть. А весь сор нужно оставить там ,за кулисами.   Цитируя Дмитрия Быкова про биологический носитель таланта ,хочу добавить: вот есть человек и есть в нем искра. Сцена позволяет этой искре разгореться в яркое пламая и гореть, гореть, гореть...биологический носитель в это время уходит на задний план как ракетоноситель – раз и отвалилась  ступень и вы остались таким светящимся язычком. И это – чудо и немыслимое счастье!

Ирина Богушевская. «Здесь и вместе». В программе концерта - авторские песни и песни военных лет. Билет на концерт может стать прекрасным подарком ветеранам и вашим близким, для которых этот праздник - особый. 
Тель-Авив, воскресенье, 8 и 9 мая 2016 года. Центр «Сузан Далаль», зал «Ярон Иерушалми». Начало в 20.30
Заказ билетов  
О программе

Я сидел дома уже третий месяц. Не сидел, конечно, переделал кучу дел, возобновил утренние пробежки по берегу моря, купался  и отдыхал.

Даже  прошел несколько интервью на разных заводах. И теперь ждал от них ответа.

Я  позванивал иногда ребятам и интересовался, как там станок. Они отвечали, что после нескольких попыток запустить его нашим израильским филиалом фирмы , станок окончательно вырубился и была вызвана бригада специалистов из Японии. Они переинсталлировали всю систему, запустили его, но через два дня после их отъезда , станок снова вырубился и теперь опять ждут японцев. Кстати, приезжал  Тсунедзо и передавал мне привет. Спасибо ему конечно, но я из- за его дурацкого станка теперь вынужден искать работу.

В тот день я закончил пробежку, принял душ и собирался  позавтракать в одном из пляжных ришонских ресторанчиков , как вдруг зазвонил телефон.  Ого, звонил сам Хозяин моего , уже бывшего , завода.

“ Ты сейчас где ? “ - спросил он.

Я ответил.

“ Подожди нас. Мы с Манкалем через 15 минут к тебе подъедем “ - попросил он.

Ну, и что им нужно ? Позавтракать свободному человеку не дают.

Чтобы убить время я стал просматривать в смартфоне всякие мировые и наши новости и наткнулся на какой- то израильский сайт “Ботинок”. Ну… так себе. Пишут люди что попало, а один блоггер , как там его… smirin , вообще какую- то чушь…

Я поднял голову, эта парочка черный низ - белый верх и остроносые ботинки, что на пляже особенно актуально , уже приближалась ко мне.

Я поздоровался с ними кивком головы и Манкаль сразу начал говорить.

“ Мы только что из представительства станкостроительной фирмы.. В Израиль приехал  их генеральный директор  из Японии. Он принес нам свои извинения и заверил , что компенсирует весь ущерб, который мы понесли.

Короче, службой безопасности фирмы и японской полицией задержана группа злоумышленников, которая работая в сервисе компании, выводила из строя станки, пользуясь специальными программами удаленного доступа. Они делали это еще в нескольких странах , так что подобные проблемы возникли не только у нас.Через удаленное администрирование *  менялись настроечные параметры станков , станки и роботы постоянно “ зависали”. Несколько покупателей уже хотели вернуть их производителю.”

“ Так они что, работники этой фирмы? И зачем это им надо было?” - спросил я.

“ Одна тайваньская станочная фирма, очень хотела усилить свои позиции, они вместе с нашими японцами рассматривались, как потенциальные поставщики оборудования для крупного завода в Азии. Тайваньцы решили дискредитировать японцев и “ купили” одного техника. Как думаешь, кого? "

“ Тсунедзо?” - аж подскочил я.

“Да, он и организовал всю эту группу “  - сказал Манкаль.

“ Твой приятель Тсунедзо”  - улыбнулся Хозяин.

Ну уж, нашли мне приятеля. Японский городовой! **

“ Короче, после того, когда все выяснилось, мы предлагаем тебе вернуться на завод. Согласен?”

“А что с зарплатой ?” - спросил я.

“ Зарплата та же. Добавка будет , но не сейчас”.

“ А что сейчас ?” - опять спросил я.

“ А сейчас давайте позавтракаем!”

И мы заказали самый лучший в мире израильский завтрак - шакшуку , белые сыры , свежий черный хлеб и еще много- много всяких вкусностей..

P.S. Идея этой сказки, а может и не сказки - если вы хотите приобрести станок CNC для домашнего пользования, то не подключайте его к интернету или локальной сети , а пользуйтесь обычной флешкой.

NOT GOOD !!!

GOOD !!!

                                                                                            THE END.

*  Программы удалённого администрирования - программы или функции операционных систем, позволяющие получить удалённый доступ к компьютеру через Интернет и производить управление и администрирование удалённого компьютера в реальном времени. Программы удалённого администрирования предоставляют почти полный контроль над удалённым компьютером: они дают возможность удалённо управлять рабочим столом компьютера, возможность копирования или удаления файлов, запуска приложений и т. д .

** Японский городовой - Это восклицание родилось в конце ХIХ века, а именно в апреле 1891 года, когда цесаревич Николай, будущий царь Николай Кровавый, совершал путешествие по странам Востока. Путешествие носило развлекательный характер, цесаревич и его приятели веселились, как только могли. Их буйное веселье, нарушавшее восточные традиции, не слишком нравилось местным жителям, и, наконец, в японском городке Оцу местный полицейский Цуда Сандзо, возмущённый бестактностью европейцев, бросился на цесаревича и ударил его саблей по голове. Сабля была в ножнах, так что Николай отделался лёгким испугом.

2-го мая в Кнессете прошла конференция, организованная вице-спикером Тали Плосковой, в честь приближающихся дат - День памяти жертв Холокоста и Дня Победы. На конференцию были приглашены ветераны, имеющие отношение к этим датам, из многих городов Израиля. Почётным гостем конференции был министр финансов и руководитель партии "Кулану" Моше Кахлон, который порадовал участников планами его министерства. (Подробнее здесь: http://cursorinfo.co.il/news/busines1/2016/05/02/ministr-finansov-zayavil-ob-uvelichenii-posobiya-dlya-lyudey--spasshihsya-vo-vremya-holokosta/ )
Съехавшихся участников конференции доставили от автовокзала в Иерусалиме  прямо во двор Кнессета на специально арендованных автобусах.

Проверка на входе.

По этажам и коридорам.

В первую очередь...

Через фойе в актовый зал.

В зале всё готово.

Контрольная проверка.

Народ собирается.

Вступительная речь Тали Плосковой и конференция началась.

Для разрядки - старая знакомая всем песня "Прощай любимый город". Подпевает весь зал.

Конференция продолжается.

ПоЯвление министра финансов под бурные и продолжительные аплодисменты. Все встают.

Снова выступления.

И снова песни.

И ваш покорный автор в объективе Davidа Aidelmanа.

https://www.youtube.com/watch?v=vYE9WLMW9nY

Заглавное фото: Маша Кушнир

Добрались до Бабеля

Да нет, с Исааком Бабелем все нормально. Это мы из Хайфы наконец-то добрались до тель-авивского недавно открывшегося книжного магазина "Бабель". Просто удивительно, сколько отзывов за какие-то три-четыре месяца со дня открытия, сколько добрых слов о молодых инициаторах этого рискового, прямо скажем, дела я уже успела услышать и увидеть в сети.  
Рекомендации  Линор Горалик и Маши Хинич обычно для меня достаточно, но признаюсь честно - вчера вечером после рабочего дня мы приехали в Тель-Авив в основном из-за объявленной в Бабеле встречи с нашим дорогим другом Ниной Поповой, директором Петербургского Фонтанного Дома, вновь посетившей нашу страну.

Нине не надо готовиться к своим лекциям - как если бы предложить кому-то написать конспект лекции о своей семье - она может рассказывать часами необыкновенно интересно, умнО, с неподдельной искренностью и без тени рисовки.
Вчерашним вечером в крошечном пространстве Бабеля не прозвучал, строго говоря, рассказ о создании первого музея Анны Ахматовой, это скорее была исповедь русского интеллигента, скромной в оценке своего труда и непримиримой в защите права на истинную культуру. Я знаю Нину уже немало лет, и все равно - даже знакомые факты звучали для нас вчера по-новому, с массой интереснейших подробностей.
Легко сказать - несгибаемый революционер или скажем пламенный борец за дело ....изма (нужное подставить)
Но - несгибаемый экскурсовод? Пламенный музейный работник? а ведь это самое правильное определение Нины Ивановны Поповой. Вчера мы услышали о таких подробностях закулисных интриг, политических игр современного уже не Достоевского  Петербурга, но вместе с тем - о творческих неординарных людях, подвижниках своего дела, о коллегах и друзьях, о всех тех, кто причастны к сохранению памяти Ахматовой, Бродского, Пушкина не как забронзовевших памятников, а как живых, гениальных, несчастных и любящих людей.

После часового с небольшим рассказа публика совсем не собиралась расходиться - у каждого были вопросы, дополнения, мнения...В общем, атмосфера настоящего литературного салона с непринужденным общением порадовала чрезвычайно.
От души желаю дальнейших успехов хозяевам молодым ребятам Евгению и Лене в их новом занятии. А пока что в Бабеле - аншлаг каждый вечер. Только что прошел творческий вечер Михаила Гробмана, скоро состоится курс лекций о Хлебникове Ал. Иличевского, бывают там и выступления музыкантов - похоже, что какой-то волшебный порошок для привлечения истинных любителей культуры рассыпала там фея антигламура.

Общие сбивчивые восторги по поводу вчерашней встречи прекрасно выразила Гали Звили.
Позволю себе ее процитировать

Нина Попова, среди прочего, сказала, что "открытием Музея Ахматовой городские власти пытались "отмыться от прошлого".
Выслушала, и говорю: Нет, "не отмыться": музеев не напасешься.
А вот Нина Попова - иное "дерево": ни фола, ни позы. С речью - моим личным праздником.
Как себя несёт в душевной чистоте и трепетной службе делу жизни...
Без фальшивых нот человек устроен - прошла, подарив "ветвью, полною цветов и листьев". Спасибо, ребята :-)

 

Спасибо "Бабель", и удачи !

Приближается День Победы.Как всегда,по мере приближения этого дня,в сети,встречаю много пафосных текстов,фотографий,замечаний,комментариев да и просто ругани.Есть пару мыслей на этот счет,вот вам и выскажу.Начну с того,что оба моих деда-фронтовики.Один, лежит в братской могиле под Ростовом,второй вернулся с тяжелой контузией.Дедушек я не знал.Всегда воспринимал 9 мая,как день окончания величайшей трагедии,унесшей десятки миллионов жизней,судеб,надежд,мечтаний.И потому наверное,никогда,не воспринимаю эту дату,как праздник.Трагедия,боль,горе-этими словами,для меня характеризуется та война.Мне не нужно цеплять георгиевские ленточки,красные маки и другие атрибуты,не нужно ходить на парады и шествия,чтобы выразить свои чувства и отношение к 9 мая.Это отношение для меня,сродни вере..оно в душе,в сердце.Это личное и не выставляется напоказ.И уж совсем мерзко,когда на таких парадах,атрибутах,да и самих ветеранах,кто то делает дешевый мерзкий пиар.К слову,о ветеранах.Как вы понимаете,их осталось совсем немного и с каждым годом,все меньше и меньше..Вот вместо всех этих «чествований»,не лучше ли помочь лично этим,без сомнения,уважаемым людям.Помочь не поздравлениями и словами,а адресно.Сделав что нибудь для конкретно этого человека.Поверьте,это намного важней и правильней,всех парадов,георгиевских ленточек и.т.д.И еще..сейчас все увлечены акцией «Забытый полк».Акцией очень благородной,но,для меня,абсолютно бесполезной.Я храню фотографию своего погибшего деда,никогда о нем не забываю,горжусь им.Он мой герой.И для всего этого,мне вовсе не обязательно прикреплять это фото к табличке и идти в шествии по городу.Он итак в моем сердце и в моей памяти и если каждый будет помнить своих фронтовиков,то полк,никогда не превратится в «забытый»..Всем мира и добра.

Я сделал за свою жизнь много фильмов о катастрофе. Она меня не отпускала. 
Мне в юности объяснила одна задумчивая экстрасенс, что я отравлен был в такой-то камере в Освенциме, и сожжен в такой-то печи. Поэтому, сказала, она тебя не отпустит. 
Но оставим мистику. Есть у меня этот шрам на сердце, есть. 
Живут во мне те мои дедушки, бабушки, дяди, тети, которых задушили, повесили, расстреляли. И тот мальчик, в кепочке, очень похожий на меня, который поднял руки в Варшавском гетто, живет во мне... И та женщина прижимающая ребенка, над рвом. Живут они во мне, живут.
И даже если вы, дорогие блогеры Ботинка, читали уже вот эти мои посты, я все равно очень хочу у вас их опубликовать. Потому что День Катастрофы у нас. День Памяти.  
Я эти посты для вас подработал, подчистил, сократил… и очень жду вашей оценки. 

Фотка со съемок. Первым стоит мой большой друг Фима Кучук, тот, который смотрит в камеру, он был и звукачем нашим, и водителем, и сопродюсером. Дальше я стою в кепочке, сутулый такой. Потом наш оператор Иржи ( ах, какой парень!) и наша героиня, - Маут.  О ней в рассказе. Вернее, во всех рассказах о ней. Но самое главное, не поверите, о Любви.

Любовь

Шел 1998 год. Я уже восемь лет жил в Израиле. Делал фильмы. Все время судорожно искал где бы подзаработать. Не брезговал и выборами.
И тут в руки мне попадается дневник. Читаю. И не могу остановиться. Тут вокруг бушуют страсти, сталкиваются лидеры, самое время зарабатывать деньги, а я лежу на диване, отключив телефон и плачу.

Пишет 12-тилетняя девочка Маут 24-х летнему Герману.
«Увидеть тебя!», - пишет, - «быть все время рядом!.. Не могу и дня прожить, что бы не думать о тебе…только ты держишь меня на этом свете…живу тобой…и тем единственным поцелуем…»

Я чувствовал себя неловко, заглядывая в чужую жизнь, но не мог остановиться.
Дело в том, что дневник этот был датирован 1941-1943 годами. И вела его Маут в концлагере.
Подруг её увозили в Освенцим, и они уже не возвращались никогда, другие кончали собой, отчаявшись, а она, Маут, писала и писала своему любимому Герману. И только благодаря этому и выжила. Ухватилась за эту искорку любви, и держалась, за неё изо всех сил.
Пока в 1943 году Германа не отправили в лагерь уничтожения, в Треблинку.
Она думала, что не выживет.
Но выжила.

Дневник этот мне подкинула Лена Макарова, - писатель и друг. Я завелся. Тут же появился продюсер, - лучший продюсер в моей жизни, - Сюзанна Зеленски. Неимоверно быстро Лена сварганила заявку, Сюзанна быстро пробила первые деньги из фонда, небольшие, но все – таки.
И мы пошли к Маут домой. Я нервничал. Боялся, а вдруг откажется сниматься.
Приходим. Встречает нас женщина с таким милым детским лицом. Начинаю говорить с ней.
Улыбается, но абсолютно закрыта. Приветлива, но это все очень внешнее. Рассказывает, но не так, как я хотел бы. Вообщем, все плохо.
Решаю брать ее «измором». За 3 дня я «выливаю» всю пленку, сидя напротив нее (такая съемка называется - съемка на привыкание). Пленка дорогая, - это все наши деньги.
В конце третьего дня, когда я уже отчаиваюсь, к вечеру, она раскрывается. Вдруг приходит доверие. Вдруг она понимает, что я не ищу дешевку. И мы становимся друзьями.
И она становится прежней Маут. Смеется, да так звонко, как та, Маут, 12-тилетняя. Плачет. Тоскует. Поет. Говорит с ним, с Германом, как будто он сидит здесь, рядом с ней.
И уже не обращает ни какого внимание на камеру.
Так начинается наш с ней кинороман… Тем временем, деньги заканчиваются. Но великая Сюзанна выбивает нам поездку «по лагерям уничтожения», по которым прошли Маут и Герман. Едем в Чехию и Польшу. Группа малипусенькая. Я, Фима, Лена Макарова, Иржи, и, конечно, Маут.

Едем…снимаем… Маут на моих глазах, проживает снова этот роман… И снова я понимаю, не будь этой любви, не было бы Маут.
Так подходит наш последний съемочный день (так мы думали). Снимаем на кладбище. Маленький чешский городок Простьев. На камне выбиты фамилии погибших и не вернувшихся.
Маут объясняет нам, - эта погибла там-то, этот там-то, этот был адвокатом и вся семья его не вернулась. А это Герман, - говорит она. Я спрашиваю, - Твой, Герман?…- Да, мой Герман, - отвечает…И тут, что-то меня подталкивает, и я спрашиваю дальше, - Но были же такие случаи, - спрашиваю, - когда считали людей погибшими, а они выжили? Она говорит, - были. – И добавляет, - Вот например, Вальтер Бреслер, вот здесь написано, что он погиб, а он вернулся…живой…
Тогда я спрашиваю, - А что написал тебе Герман в последнем письме? Она смотрит на меня…и вдруг отвечает, - Он написал, из поезда уже, когда его увозили в Треблинку…- Что? – спрашиваю. - Он написал, - Она вдруг говорит медленно и даже удивленно, - Что будет ждать меня после войны, в Берлине, по адресу «Арвайлештрассе 3». И тогда я снова спрашиваю её, - А ты была там после войны? – Нет, - говорит и запинается…И смотрит на меня. - Не была.
Вообщем, что вам говорить, мы думали, что это наш последний съемочный день. Деньги практически закончились… Но мы не могли так уехать.

И вот мы на последние деньги едем в Берлин… Приезжаем. Находим эту улицу. И я прошу Маут идти по улице к дому…Еще и не знаю, есть ли этот дом вообще. Специально не проверяю.
А оператора прошу снимать все время…И не промахнуться, потому что будет только один дубль…
И вот она идет. Она идет, еле дышит…к ней вдруг возвращается надежда… К ней, уже замужней, 70-тилетней, с тремя детьми, восемью внуками, вдруг возвращается надежда. А вдруг он там…и он ждет ее всё это время.
Она идет, как на ватных ногах… Каждый шаг, - еще большая надежда. И мы страшно переживаем за неё. Идем за ней. И дрожащий Иржи снимает, как в последний раз…
И вот она приближается к этому дому…к этому подъезду…и вот он, список квартир…и вот уже ее палец зависает над кнопкой…сейчас она позвонит…
И может быть он откроет ей дверь, ее Герман…
Это почти конец фильма. Такие очень долгие кадры замедленной съемки.
Ожидания чуда… Которое, конечно, не происходит.
Германа убили в Треблинке. Но мы очень надеялись. До последнего мгновения. А вдруг он выжил.

Этот фильм взял несколько хороших фестивалей, включая нью-йоркский… Но запомнился мне маленький, еле заметный фестиваль в Греции, в Каламате.
Время было антиизраильское. Все газеты против нас. Мне в открытую говорят, как нас не любят. Спрашивают, - для чего приехал?!.. (забегая вперед, скажу, - первый приз получил Иранский фильм, второй, как мне кажется, фильм Палестинской автономии… ну и далее, в том же роде).
И вот показывают наш фильм. Кто-то демонстративно выходит ещё до показа. Я не жду победы. Но смотрю, как реагируют. И вижу, что делает «любовь» с людьми.
Настроенные абсолютно анти, поначалу разговаривающие полушепотом и вслух, они вдруг начинают смотреть…вдруг слушают…вдруг перестают шевелиться…вдруг не могут оторвать взгляда, когда Маут бежит по улице, чтобы увидеть Германа в последний раз…и потом, когда идет вся эта концовка с её проходом по Берлину, с этим ожиданием чуда…это их просто сшибает…и вот уже кто-то плачет в зале…

И я понимаю, что есть то, что объединяет всех. Есть! И для этого только я и пишу, чтобы сказать это еще раз.
Любовь.
Банально, но это так. Я говорю сейчас не о любви между нами, которая насквозь эгоистична.
А о Любви, которая над нами. Вокруг нас. Я говорю о Законе Любви, который держит этот несчастный мир. Держит в прямом смысле слова.

А с Маут мы большие друзья. Она была на многих моих премьерах. И на свадьбе сына. Ей уже за 80-т. Вот написал о ней и понял, что стосковался. Позвоню ей обязательно.

А это Маут, я, Лена Макарова и Иржи. По дороге в Освенцим. Об этом следующая история. Которая тоже о Любви.

Любовь. (продолжение)

У Маут была близкая подруга в лагере. Звали ее Зденечка. Они вместе учились, вместе их везли в лагерь, вместе они голодали, мечтали, грустили, радовались… только ей Маут рассказала о своей любви к Герману. 
Маут показывала мне групповую фотографию, там такая маленькая, глазастая девочка сидит внизу, скромно, с краю…Зденечка.
Отправили её в Освенцим. Навсегда. И всё. Казалось бы, конец истории…
Но нет.
Решаем мы с Маут, что поедем в Освенцим. Никогда она там не была. И всегда хотела поехать. С нами ей спокойнее. 
Едем. Прибываем туда. «Музей» такой. Со зловещей историей.
Мне говорят, - можно, как в музее ходить и разглядывать экспонаты, которые за стеклом. А можно ( за особые деньги, уже не помню какие) сразу за витрину попасть, например, там где чемоданы лежат. То есть увидеть их прямо, вживую. И снять реально.
Маут говорит, - «конечно лучше «реально» к ним подойти.», к чемоданам. 
Платим. Ведут нас за витрину. Идем какими-то узкими коридорами, так, сейчас припоминаю, был ремонт, в Освенциме. Где-то надо привстать, где-то пригнуться. Ощущение, что ведут нас через кулисы к сцене. Пригибаемся, выходим… прямо к чемоданам.
Горы чемоданов. Горы!.. И запах такой стоит…Запах горя. И мы пробираемся через это горе…
Оператор Иржи первым. Я за ним. Маут за мной.
Как это случилось, не знаю. Но я смотрел под ноги, чтобы не упасть. Везде ведь чемоданы, проход между ними узкий…
И на ходу я так чуть повернулся. И краем глаза увидел Маут... 
Она стояла застывшая. Как птичка, какая-то. И взгляд ее был - перед собой. 
Не знаю, сколько это длилось. Может минуту, может две, а может одно мгновение…
И вот я вижу, она приподнимает голову…Наклоняется вперед…руку вытягивает…
И кричит:
- Зде-е-е-енечка-а-а!
И только сейчас я вижу, что во всей этой чудовищной горе чемоданов, на самом видном месте, на самом видном! лежит чемоданчик Зденечки. Так на нем и написано: « Зденечка Бергер»…и адрес.
Иржи не успевает развернуть камеру. Кто мог это предвидеть!
Вижу, как он разворачивается на крик Маут. Страшно медленно, так мне кажется, прямо-таки, как в замедленной съемке.
- Зде-нечка-а-а-а! – кричит Маут еще раз…но уже тише…- зденечка-а-а…
Это Иржи успевает снять. Маут смотрит на чемодан. Тишина просто оглушающая. 
Иржи снимает. Он снимает сцену, которую никто не строил, не режиссировал, потому что никто не ожидал, что так оно всё будет. Что из десятков тысяч, нет, из сотен тысяч чемоданов, этот будет стоять на самом видном месте. Чемодан Зденечки.
Зденечки, которую сразу отправили в газовую камеру. 
А чемодан остался… 

***

Нет, не страдал я, что «профукали» сцену. Больше волновался за Маут. Но она быстро пришла в себя. Еще раз показала нам, какая она сильная.
А вот Иржи притих. Корил себя, что пропустил этот, сверх документальный кадр.
Мы потом еще долго ходили по Освенциму. Больше молчали, там все слова лишние. И снимали.
Вышли. Едем. Иржи по-прежнему молчит. Останавливаем машину. Заходим в магазин. Берем виски «Валентайн», 0,7 л.
Снова едем. Первой выпивает из горлышка Маут. Выпивает и говорит: «Спасибо вам, как я вас всех люблю!» (передаю состояние, слова точно не помню) 
Я пью за ней. «За тебя, Маут, говорю, за то, что ты скрепила нас своей любовью» 
Пьет Лена. « Как хорошо нам вместе, это и есть жизнь!»
Фима с выпивкой пролетает, - он водитель.
Иржи долго пьет. И плачет, (так помню). – Спасибо Вам, говорит, никогда мне так хорошо не работалось. И ни с кем. Потому что у нас настоящая связь.
Маут обнимает его. И смеется.
Она смеется, как ребенок!..

Вот она, моя Маут. Правда, замечательная?! Она столько перенесла, но осталась, той самой Маут, смешливой, открытой, настоящей. 
Когда я ей говорил, - Знаешь, Маут, ведь корень народа нашего, - Любовь. Она мне отвечала, - Конечно!.. 

И снова о любви

Подумал я тут недавно о любви. Была причина. Сразу вспомнил, как попал в Освенцим с моей героиней Маут. 
Ходим мы, ходим… радости мало. И вдруг приходим в какое-то странное место. Сразу у меня сжалось внутри что-то.
Поле ям. Тысячи черных дыр. И гробовая тишина…
Оказалось, что это туалеты. Открытые, без перегородок. Людей загоняли сюда с утра… всех… и они стояли, или сидели так друг перед другом… Представить это трудно…
Тысячи дырок.
Я еще сказал Маут, - Вот так и убивали «я» в человеке. 
А она мне говорит, - А его не убить.
Я ей говорю, - Тебе, конечно, виднее, Маут, ты все это прошла, но… сколько известно случаев, что человека в ничто превращали…
А она мне отвечает, она меня и не слушает, - «Я» человека, - она говорит, - это маленькая точка, вокруг которой вся жизнь его. И эта точка, - Любовь. И я думаю, - говорит, - что ее убить нельзя.

Стою. Молчу. Не хочется возражать ей.
И тут же рассказывает мне Маут, о своей подруге. Та, единственная, вернулась после Освенцима.
Попала с мужем туда, думала, на время. Везли их из Голландии в мягких вагонах, ничего им не рассказывали.
Приехали. Их тут же отсортировали. Мужа она после этого не видела, но они, как-то, передавали весточки друг другу…
И вот она начинает умирать. То есть уже ничего не ест, все из нее тут же выходит, боли страшные… 
Поставила ей диагноз ее подруга по бараку, - врач-гинеколог, что кончается она. И она спокойно это восприняла. Только одна мечта была, - увидеть мужа.
Последний раз она его видела красивым, чуть поседевшим, крепким… Как-то смогли ему сообщить, что она умирает и хочет его увидеть напоследок.  
И смогли они встретиться. И произошло это именно на этом поле ям, вечером, среди всего этого ужаса…
И вот они встретились, два скелета. Он даже больше чем она. Она увидела, еле передвигающего ноги человека. 
У него уже не было волос, лицо было так худо, что она подумала, что позор ей думать о себе… И подумала еще, что браки совершаются на небесах. И она его любит. А такого еще больше!..
Она сказала, - Как страшно, что я тебя не увижу. 
Он сказал, - Мы сейчас с тобой молодые. У нас впереди целая жизнь и я тебя очень люблю
Она рассказывала Маут, - я была уверена, что сдержусь, и не заплачу. Но не смогла сдержаться, заплакала. Я заплакала из-за того, что он так хотел поддержать меня, - рассказывала она. - Он еле дышал. С отдышкой, с хрипом произносил каждое слово. Он с трудом двигался. Он выглядел гораздо хуже меня. И он, такой, хотел меня спасти.
Мы обнялись. Два скелета. Он на меня посмотрел. И вдруг он берет меня за руку… И ведет к женщинам… И говорит им, - Люди, мы вас очень просим, прикройте нас, пожалуйста. Дайте нам побыть вместе. Женщины стояли, не было ни одеял, ничего, конечно…
Чем нас прикроешь…
И тогда они повернулись спинами, стали кругом и прикрыли нас… И он был со мной.
Непонятно сегодня, как это все произошло… Но я так выжила.
А он – нет.

Вот, что мне рассказала Маут о своей подруге на этом страшном месте. Он хотел дать ей силы жить, - сказала Маут. И дал их.
И еще сказала Маут, - Любовь, это когда не думают о себе.
И еще сказала, - эта точка есть в каждом. Это точка Любви. 
Это и есть «я» человека. А не то, что мы думаем…

…О любви я подумал недавно. 
Вот и вспомнил.

Если вы считаете жанр моноспектакля скучным, а чтение литературных произведений со сцены – устаревшим - то вы никогда не видели, как это делает  актер Александр Филиппенко. Потому что, если бы вы хоть раз это увидели, то почувствовали, как вас захватывает и несет вихрь, в котором мгновенно меняются персонажи, взрываются эмоции, и вот вы уже полностью подчинены каждому слову и каждому движению, улыбаетесь и плачете вслед за ним – как те дети, идущие за дудочкой.







И это результат не просто таланта и редкой харизмы, но фантастической работы над текстом и чувства слова.  «Я перфекционист и зануда, - говорит Александр, - люблю много репетировать, так, чтобы каждый звук и жест был выверен, но при этом, чтобы со стороны возникало ощущение импровизации».



Вот уже много лет Александр Филиппенко работает в сложнейшем и редком по нынешним временам жанре литературных моноспектаклей.  Он не просто отбирает материал для своих программ, но говорит с нами о сегодняшнем дне словами гениальных авторов – Гоголя и Бродского, Зощенко и Аверченко, Платонова, Довлатова, Есенина, Солженицына, Жванецкого. Умея донести до самого сердца каждое слово, он заставляет заново открыть и влюбиться в них и в их творчество, увидеть нечто совершенно новое.  «Я иду наперекор всем агиткам и противопоставляю им свидетельства и мудрость авторов, которым я верю, и их талантом, и их болью, и их любовью пытаюсь открыть глаза моим зрителям», - говорит актер, голос которого завораживает уже несколько поколений. И те, кто заслушивается аудиокнигами Акунина в  исполнении Филиппенко, смогут  в мае в Израиле услышать  этот голос вживую и увидеть его обладателя перед собой - на сцене. 



Его фирменный стиль, нервный, острый, ироничный, импровизационный – похож на джаз, любовь к которому Филиппенко пронес через всю жизнь. Да и мы запомнили его с того знаменитого выступления в программе «Вокруг смеха» - помните, «Козел» на саксе», гениально сыгранный отрывок из его моноспектакля «Взрослая дочь молодого человека»? Музыка, кстати, обязательно звучит во всех его программах, которых было представлено с тех пор множество. А неизменным звукорежиссером стала его дочь Александра, которая, по его словам, лучше всех понимает нюансы и настрой, меняющиеся от спектакля к спектаклю. 



«У автора в плену» - так звучит название новой программы, которую Александр Филиппенко специально подготовил для израильских зрителей. Название отсылает нас к пастернаковскому «Не спи, не спи, художник, не предавайся сну, ты вечности заложник, у времени в плену». Авторы, «в плен» к которым непременно попадут счастливчики-зрители -  Зощенко, Аверченко, Пастернак, Аксенов, Жванецкий, Высоцкий, Окуджава, Левитанский, Дмитрий Быков. «Я собрал все любимые произведения всех любимых авторов, - говорит артист, - знаете, как собирают пазлы, когда все части должны точно совпадать друг с другом. Мне самому очень приятно читать это со сцены. И стихи. В последнее время зрители хотят побольше стихов - видимо, сейчас такое время, когда всем хочется увидеть свет в конце тоннеля. Я готовлю специально для гастролей в Израиле «включения»  - видео и музыкальные. Делаю, по сути, новый спектакль, уважая зрителей, которые всегда ждут – и это справедливо и правильно – что-то новое». 







Конечно, увидят зрители и отрывки из киноработ, ведь Филиппенко, помимо работы в театре, снялся более чем в 80 фильмах: «Рожденные революцией», «Там, на неведомых дорожках», «Звезда и Смерть Хоакино Мурьетты», «Мой друг Иван Лапшин», «Наш бронепоезд», «Убегающий август», «Торпедоносцы», «Визит к Минотавру», «Шаги императора» и других. В двух версиях «Мастера и Маргариты» он сыграл и Коровьева, и Азазелло. «Яркий представитель темных сил», - так шутит Филиппенко над своим главным амплуа в кино. 

Но главное – это все же,  магия, гипноз происходящие здесь и сейчас, на сцене, когда актер Филиппенко просто выходит к микрофону и произносит слова, тут же забирая в плен своего таланта и обаяния каждого зрителя в зале. 



«У автора в плену» - зрители в плену обаяния Александра Филиппенко, попавшего в плен к «своим» авторам. С 19 по 27 мая в Израиле 

Линк на видео: 



Хайфа, 20 мая 2016, пятница, зал «Раппопорт», 19:00    

Тель Авив, 21 мая 2016, суббота, Зал «Бейт ха-Хаяль», 19:00

Ашдод, 23 мая 2016, понедельник, матнас «Дюна-Юд», 19:30

Петах-Тиква, Гейхал ха-Тарбут, 25 мая 2016, среда, 19:30





Расписание гастролей и заказ билетов в кассе организатора гастролей - продюсерской компании Rest International. Заказ билетов также в кассе «Браво», в кассах Biletru и Аншлаг  и в других театральных кассах.







Фото Михаила  Гутермана предоставлены из личного архива Александра Филиппенко.