"Лунная ночь на Днепре" стала вехой в пейзажной живописи – такой, как "Война и мир" в литературе или, например, "Гражданин Кейн" в кинематографе. Она как бы разделила жанр на "до "Лунной ночи" Куинджи" и "после нее". Известный критик Алексей Суворин писал: "Картина эта - невиданное еще нигде могущество красок. Впечатление от нее - решительно волшебное: это - не картина, а сама природа, перенесенная на полотно в миниатюре. Луна - это действительная луна, она действительно светит; река - это настоящая река, она действительно светится и блестит; вы видите эту рябь, вы почти угадываете, куда, в какую сторону несет свои воды Днепр; тени, полутени, огни, воздух, чуть заметный пар - все это передано так, что удивляешься, как могли краски это передать... Такой картины нет в целом мире, нет в мире искусства!.." (artchive.ru)

Луннаяя ночь на Днепре. Куиджи Архип Иванович.1880, масло,холст, 105×144 см _Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Дело, впрочем, было не только в "фотографической" точности. Казалось бы, незатейливый украинский пейзаж задышал у Куинджи гоголевской мистикой. Оглушительная тишина малороссийской ночи, ощущение тайны, волшебства, первобытной природной силы – все это производит гипнотический эффект.

Вокруг картины

Осенью 1880-го на улицах Санкт-Петербурга царило необыкновенное оживление. Очередь, начинавшаяся на Большой Морской, тянулась до Невского, заворачивала за угол и змеилась дальше – до самой Малой Морской.Причиной ажиотажа была выставка Архипа Куинджи, устроенная в Обществе поощрения художеств.Экспозиция была во всех смыслах новаторской. Во-первых, она стала первой в истории русской живописи выставкой одной картины. А во-вторых, демонстрировалось полотно в затемненной комнате при контрастном искусственном освещении – еще одно, по тем временам, революционное решение.

После своей последней прижизненной выставки в 1882 году — той самой, на которой великий князь Константин Романов купил картину "Лунная ночь на Днепре", Архип Куинджи удалился от общества. Шумиха вокруг его необычных картин утомила художника; тем не менее, в последующие два десятилетия он постоянно работал в своей мастерской, оставив огромное наследие — более 500 живописных и около 400 графических и этюдных работ. В них прослеживаются новые эксперименты мастера с красками, пигментами, цветовыми решениями. В 1901 году Куинджи провел камерную выставку 4 своих картин для близкого круга друзей, а после продолжил затворнический образ жизни в кругу семьи и учеников.

После того, как анализу были подвергнуты около двух десятков картин мастера, специалисты Третьяковки пришли к выводу, что никакими специальными красками Куинджи не пользовался, и дружба со знаменитым автором одноименной таблицы химических элементов Дмитрием Менделеевым — это только дружба. "С точки зрения анализа материалов, которые он применял, они достаточно традиционные, они не выходят за рамки той практики, которая была в его время. Основным даром, которым он был наделен, было его колористическое зрение", — уверен заведующий отделом комплексных исследований Третьяковской галереи Юлиан Халтурин

artchive.ru

https://anabelle215.livejournal.com/93812.html