Воины Красной Армии! В наступлении и в обороне действуйте смело и инициативно. В каждом бою наносите врагу мощные удары, расчищайте путь к нашей победе!

С.Маршак, "Красная звезда", СССР (№67 [5438]).



Статья опубликована 21 марта 1943 года.





Лауреат Сталинской премии Михаил Исаковский — человек счастливого таланта. Ему удается сочинять подлинно народные песни, песни, которые прочно и надолго входят в быт. Слушая их, почти всегда думаешь: неужели этого раньше не было? Исаковский учился у народа, воспринял богатое наследство русской песни и с лихвой вернул народу то, что получил от него.

Искусство Исаковского на первый взгляд кажется простым и незатейливым, а между тем многие из лучших поэтов могли бы позавидовать его замечательному мастерству.

Мало сочинить песню. Нужно так ее сочинить, чтобы она жила долго и чтобы с каждым днем она казалась нам свежее, роднее, ближе. Песни Исаковского были до сих пор более знамениты, чем его имя. Это и не удивительно. Песню о комсомольцах, уходивших на войну, «Катюшу», «Гармонь — золотые планки» народ воспринимает, как что-то, созданное им самим. А такая оценка высшая награда за труд художника. // С.Маршак.


**************************************************************************************************************************************************
Кинохроникеры-фронтовики


Фронтовые киноработники — верные друзья бойцов. Вместе с ними мы совершаем тяжелые переправы, идем на штурм дзотов, совершаем водные переправы под бомбежкой врага, участвуем в уличных боях. Рядом с ними плечом к плечу выступаем в атаку.



Маленькое «Аймо», привязанное кожаным ремнем к руке кинохроникера, — это оружие бойца. Через его крохотный глаз мы должны увидеть и точно запечатлеть исторические моменты великой отечественной войны.

Однажды я с группой операторов снимал захват Красной Армией Абганерово под Сталинградом. В это время мы узнали, что к станции прорвалась группа вражеских танков, а фашистские стервятники начали бомбить станцию. Забыв про опасность, киноработники продолжали с'емки.

Во время работы над фильмами «Разгром немцев под Москвой» и «Сталинград» многие наши кинохроникеры показали себя бесстрашными патриотами. С передовой цепью стрелков сквозь минометный обстрел врага в атаку на немцев шел оператор Теодор Бунимович. На боевых самолетах снимал кадры фильма «Сталинград» Иван Беляков. Мастер альпийского спорта оператор Валентин Орлянкин часто переправлялся через Волгу под непрерывным обстрелом врага. Во время ожесточенных уличных боев хроникер Софьин был вместе с бойцами на самых опасных местах. Операторы Вакар и Ибрагимов, неизменные спутники летчиков, засняли несколько кадров воздушных боев нашей истребительной авиации с фашистскими стервятниками.



Присуждение мне Сталинской премии совпало с получением нового боевого задания. На-днях я выезжаю на один из фронтов для с'емок документального фильма.

Своей новой работой надеюсь оправдать высокую честь, оказанную мне правительством. // Режиссер Л.В.Варламов.


**************************************************************************************************************************************************
Леонид Соболев


Леонид Соболев в дни обороны Одессы находился в Одессе и в дни обороны Севастополя — в Севастополе. Это были трудные дни, наполненные величественными, героическими и кровавыми событиями. Это были дни, когда с особенной полнотой и ясностью раскрывается душа человека, душа солдата, отходит в сторону всё мелкое, всё случайное, всё внешнее, что часто в людях заслоняет их истинную сущность.

Жить в осажденной Одессе, отбиваться вместе с моряками в осажденном Севастополе — это была трудная и в то же время счастливая для писателя доля. Здесь можно было подглядеть в людях то, чего никогда не увидишь в них в спокойной и мирной обстановке.

В Севастополе трудная и счастливая доля быть свидетелем и летописцем его обороны выпала Леониду Соболеву. Он был там военным корреспондентом, газетчиком. Он работал там, прежде всего, как газетчик. То, что он писал, отправлялось в качестве корреспонденций в газету, и газета определяла и размеры очерков, которые он посылал, и ту быстроту, с которой они должны были быть написаны и отправлены.



Но, придя в газету и работая как военный корреспондент, Соболев в каждой своей вещи, присланной из Одессы или Севастополя, оставался писателем. Из многого, что он видел, он всегда умел отбирать то, что важно не только сегодня и завтра, но что будет и через год и пять лет находить отклик в сердцах людей, потому что это самое главное, самое задушевное и большое.

Рассказы и очерки Леонида Соболева, собранные впоследствии в книге под общим названием «Морская душа», — это рассказы об отдельных случаях из фронтовой жизни, короткие истории о людях, действительно живших и дравшихся, о людях, с которыми Соболев встречался сам, с которыми он лежал бок о бок, или иногда о людях, о которых ему рассказывали, потому что они пали смертью храбрых и с ними самими было уже поздно говорить.

Но эти рассказы о разрозненных случаях и разных людях стали книгой цельной и большой, о которой хочется думать именно как о книге, потому что в каждом случае, о котором он писал, и в каждом человеке, о котором он рассказывал, Соболев сумел подглядеть то главное, о чем должен писать литератор во время войны, то, чего от него больше всего ждут читатели. Открывая книгу, они хотят знать не только о самом подвиге, но и о том, что толкнуло человека на этот подвиг, что его заставило сделаться таким, каким он стал, откуда у него взялись эти великие душевные силы.

Соболев почувствовал это, и в своих скупо, сдержанно написанных рассказах он показал много раз, на примере многих людей, что именно делает их героями. Он показал их русскую простоту, их решимость перед лицом опасности, их привычку к трудовой, скромной жизни, их неприхотливость перед лицом военных тягот, их умение улыбнуться в самую страшную минуту. Он увидел в этих людях такие чувства, которые близки бесконечно многим.

Поэтому его книга «Морская душа» стала у нас в последнее время одной из любимых книг. Это книга прежде всего о моряках, и моряки, конечно, читают ее с особенно горделивым чувством. Но эта книга не только о моряках, не только о морской душе — это книга о русской душе, о русском воине. Во вступлении к ней Соболев очень хорошо сумел сказать об этом сам:

«Морская душа — это огромная любовь к жизни. Трус не любит жизни: он только боится ее потерять. Трус не борется за свою жизнь: он только охраняет ее. Трус всегда пассивен, — именно отсутствие действия и губит его жалкую, никому ненужную жизнь. Отважный, наоборот, любит жизнь страстно и действенно. Он борется за нее со всем мужеством, стойкостью и выдумкой человека, который отлично понимает, что лучший способ остаться в бою живым — это быть смелее, хитрее и быстрее врага».

Когда литератор пишет большую, настоящую правду о войне, даже когда это пишется по горячим следам во фронтовой обстановке, в трудных условиях — всё равно это становится книгой, которая будет существовать и читаться много лет спустя. Так будет и с книгой Леонида Соболева, написанной со страстью солдата и мастерством талантливого литератора. // Константин Симонов.


**************************************************************************************************************************************************
БОЛЬШОЕ СЧАСТЬЕ ПОЛУЧИТЬ НАРОДНОЕ ПРИЗНАНИЕ


У меня нехватает слов, чтобы выразить благодарность за присуждение мне высокого звания лауреата. Сталинской премии.

До революции была целая плеяда писателей — были среди них и мировые имена, и средние писатели, и совсем некрупные, но честные писатели, — все они в меру своих сил помогали борьбе за счастье народов. А теперь оглянешься — почти всех унесло неумолимое время. Немногие из стариков остались. Жестокие времена мы прожили с Викентием Викентьевичем Вересаевым. Когда при царизме нас топтали, наступали сапогами на горло, душили самые лучшие, самые чистые и молодые порывы. Несмотря на подлое и жестокое время, Вересаев никогда не произнес в своих писаниях ни одного лукавого, неверного слова. Правдивостью, искренностью проникнуты все его произведения, и они оказали громадное влияние на формирование сознания дореволюционной молодежи и интеллигенции.



Большое у нас с Викентием Викентьевичем счастье. Наша многолетняя работа удостоилась самой высокой оценки — народного признания. // А.С.Серафимович.

____________________________________________
Е.Кригер: Школа мужества* ("Известия", СССР)
И.Бачелис: Николай Тихонов ("Известия", СССР)
К.Симонов: Писатель-боец ("Красная звезда", СССР)**
А.Серафимович: Веселый день ("Красная звезда", СССР)
Бессмертное сражение за Москву ("Красная звезда", СССР)
Н.Тихонов: Певец боевой молодости ("Красная звезда", СССР)

Газета "Красная Звезда" №67 (5438), 21 марта 1943 года

https://0gnev.livejournal.com/606019.html

Воины Красной Армии! Еще крепче удары по заклятому врагу! Трудящиеся Советского Союза! Самоотверженной работой в тылу поможем Красной Армии наголову разбить и уничтожить фашистских оккупантов!

А.Сурков, "Правда", СССР (№348 [8756]).



Статья опубликована 16 декабря 1941 года.





Над заснеженными вековыми липами Ясной Поляны висит едкий запах пожарной гари. Величайшая из святынь русской культуры, колыбель одного из светлых гениев человечества — нашего великого русского писателя Льва Николаевича Толстого — разрушена, поругана мерзкой ордой немецких разбойников.

Полтора месяца хозяйничали они на земле, по которой ступали ноги Толстого. В усадьбе, в которую со всех концов нашей родины стекались ежегодно десятки тысяч советских людей, чтобы отдать уважение светлой памяти своего гениального соотечественника, ничего не пощадил пьяный немецкий фельдфебель. То, что десятилетиями хранили и берегли, как святыню, уничтожено, сожжено, разворовано. Даже любимые деревья Льва Николаевича с садистической наглостью варваров срублены и выкорчеваны при помощи пушечных тягачей.

Русские люди! Палачи со свастикой надругались над неисчислимыми тысячами наших братьев и сестер во временно захваченных врагом районах. Чтобы оскорбить нашу честь и национальное достоинство русского человека, фашисты осквернили могилу Толстого, оскорбили его память. То же сделали они в Истре с домиком, где жил А.П.Чехов, в Клину — где разрушили музей великого русского композитора Чайковского.

С всеиспепеляющей силой нашей ненависти и ярости обрушимся на оскорбителей нашей русской чести, наших русских святынь. И нехватит всей волчьей крови гитлеровской орды, чтобы смыть оскорбления, нанесенные всему народу. Пусть будут прокляты навеки мерзавцы, разрушители культуры. // Поэт А.Сурков. Западный фронт.
_________________________________________________
Э.Виленский: Воровских дел мастера ("Известия", СССР)**
В.Гроссман: Проклятые и осмеянные ("Красная звезда", СССР)


*****************************************************************************************************************
Славные защитники Родины! Освобождайте нашу землю от немецко-фашистской нечисти! Гоните врага на Запад, истребляйте оккупантов всех до единого!


Фашисты осквернили Ясную Поляну

Теплый пасмурный день. По дороге от Тулы до Ясной Поляны непрерывной чередой идут плотные колонны наших войск. Чем ближе к Ясной Поляне, тем отчетливее слышна орудийная канонада.

Бой в самом разгаре. В прелестных березовых рощицах, не раз описанных великим русский писателем Л.Н.Толстым, глухо бьют тяжелые орудия, с оглушительным треском и воем рвутся мины. В серое небо взлетают массы земли и металла, обломки деревьев и автомашин. Режут слух беспрерывные очереди пулеметов и автоматов.

Под ударами частей генерала Болдина немцы отступают на юг.

Вместе с первыми частями Красной Армии мы входим в Ясную Поляну, место, где родился и жил до глубокой старости великий писатель земли русской Лев Николаевич Толстой. Немцы здесь пробыли полтора месяца. Страшные дела творили они тут!

Перед отходом на юг остатки разбитой 296-й немецкой дивизии подожгли все, что хоть в отдаленной степени связано с именем Толстого. Пылают деревянные дачи в яснополянском лесу, горит красавица школа-десятилетка имени Л.Н.Толстого. Сплошной огромный костер бушует на месте больницы, дома отдыха... Багровое пламя освещает заснеженный лес и кустарники, ровное асфальтированное шоссе, превращенное в кладбище немецкой военной техники. Здесь валяются остовы сожженных автомашин, поспешно брошенные орудия и мотоциклы, пулеметы, винтовки, штабеля снарядов и другое вооружение. А по обочинам шоссе белеют длинными рядами березовые кресты могил немецких захватчиков. Дорого заплатили за разгром Ясной Поляны фашистские орды извергов и убийц.

Вот и знакомые белые ворота — в’езд в музей-усадьбу Л.Н.Толстого. Все здесь носит следы разгрома и разрушения. Любимый мостик писателя, построенный им самим, разрушен до основания. Скамеечки в парке, изгородь сожжены на кострах. Старинные аллеи завалены беспорядочно срубленными деревьями. В прекрасном яблоневом саду, которым всегда гордился великий писатель, деревья поломаны, помяты, срублены топором...

В бывшем доме князя Волконского, чудом уцелевшем от пожара, первых бойцов и командиров Красной Армии, пришедших в усадьбу, встречают сотрудники музея-усадьбы. Научный сотрудник музея Мария Ивановна Щеголева рассказывает:

— В ясный солнечный день 29 октября над Ясной Поляной появились самолеты с паучьей свастикой. Они яростно обстреливали из пулеметов и бомбили усадьбу и соседние села, хотя никаких войск Красной Армии здесь не было. Только по счастливой случайности бомбы не попали в музей. В этот день в яснополянском колхозе «Путь Ильича» от бомбежки погибло немало людей, в том числе председатель колхоза тов. Орехов.

В два часа дня в подвал музея, где наши сотрудники укрывались от фашистских бомб, прибежала правнучка Льва Николаевича — Софья Ильинична Толстая и сообщила, что по шоссе мимо усадьбы идут немецкие танки. Вскоре в усадьбу пришли три немецких офицера. С чисто арийской наглостью и грубостью они потребовали ключи от музея. Бегло пробежав по залам, непрошенные «экскурсанты» схватили книгу отзывов и самодовольно записали: «Первые три немца в походе против России прибыли в Ясную Поляну».

«Первые» немцы разместились в доме Волконского и начали грабить усадьбу. Переловив всех кур, свернув им головы, они зарезали корову лесничего, полезли в шкафы и комоды за теплыми вещами. Хранителю музея предложили очистить литературный музей от экспонатов. Он заявил:

— Это невозможно! Поймите, здесь жил Лев Николаевич Толстой, гений русского народа. Лучше займите другое помещение...

Его оборвал резкий окрик офицера:

—- Молчать, исполняй мой приказ! — и угрожающе схватился за автомат...

Утром 31 октября немцы начали разгром литературного музея. Экспонаты, которые собирались десятилетиями, редчайшие рукописи и книги, мебель, картины Репина, Сурикова, Левитана и других крупнейших русских художников, многочисленные фотографии, произведения Льва Николаевича, изданные на всех языках мира, — все это в течение часа было выкинуто в подвал и сарай. Затем очередь дошла до бытового музея — здания, где жил Лев Николаевич Толстой.

— Здесь будет казарма! — приказал немецкий генерал.

И вот все экспонаты бытового музея свалены в одну огромную кучу в зале, выброшены на террасу. Взломав ящик и шкаф, немецкие офицеры забирают себе белье. Чины повыше «интересуются» сувенирами и редкими фотографиями, художественной резьбой по дереву. Все это исчезает в их ранцах. В комнаты тащат сено и солому; в Яснополянском музее располагается вшивое немецкие воинство.

Однажды солдаты стали рубить на дрова стол из буфетной Льва Николаевича и его кресла. Работники музея обратились с жалобой к некоему Демидову, бывшему помещику, привезенному немцами. Как и следовало ожидать, подлый немецкий лакей стал издеваться над жалобщиками:

— Музей ликвидируется, — заявил он. — Здесь будет экономия.

Сотрудники музея продолжали протестовать, говорили, что рядом есть дрова. Тогда в разговор вмешался немецкий врач Шварц.

— Нам дрова не нужны, — цинично ответил он. — Мы сожжем все, что связано с именем вашего Толстого.

Фашистские изверги глумились над Ясной Поляной. Они придумывали утонченные мерзости, чтобы осквернить память о Толстом, надругаться над светочем русской культуры. Часть дома они превратили в уборную. Ценные деревья и кустарники, посаженные писателем, безжалостно вырубалась. Ценные вещи — мебель, картины — укладывались на грузовики и отправлялись в Германию.

Немцы оставили в окрестных селах кровавые следы. Однажды в селе Ясная Поляна кто-то бросил гранату в штабную машину. Немцы схватили первых попавшихся в руки советских людей — колхозника Власова и неизвестного мужчину, долго мучили их, а затем повесили. Трупы долгое время не разрешали снимать. В этом селе фашистские звери изнасиловали многих женщин и девушек. Во всех дворах немцы забрали коров, овец, вывезли из закромов хлеб, отобрали полушубки, валенки, самовары, ножи, даже детские пеленки.

...Ходишь по полуразрушенным комнатам домика, где жил Л.Н.Толстой, и жгучая ненависть наполняет сердце. Зимним утром, перед уходом из Ясной Поляны, фашистские вандалы решили сжечь весь Толстовский музей, столь дорогой сердцу каждого культурного человека. Вот здесь, в библиотечной комнате, был сложен огромный костер из дров, соломы и книг, облит керосином и подожжен. Огонь уничтожил пол, стены. Сквозь потолок просвечивает серое зимнее небо. Второй костер гитлеровские головорезы разложили в комнате, где жил Лев Николаевич. Стены закопчены, двери обуглились от жары. В таком же виде комната Софьи Андреевны, где был устроен третий очаг пожара.

Осуществлению варварского плана помешали советские люди. Молодой врач тульской соматической больницы тов. Илюхин и десятиклассник Павлик Комаровский, несмотря на пулеметный обстрел, пробрались в горящее здание и начали тушить огонь. Скоро к ним на помощь подоспели С.И. и М.И Щеголевы, Клава Литвинова, колхозники из артели «Путь Ильича». Четыре часа люди боролись с огнем и вышли победителями. Они отвоевали дом, где родился и жил гениальный русский писатель.

По узкой тропинке, проложенной в лесу, мы идем к могиле Льва Николаевича. И эту великую могилу, священную и дорогую для каждого русского человека, для каждого культурного человека во всем мире, пытались осквернить фашистские разбойники!

Дикари побывали в Ясной Поляне и оставили следы, пахнущие трупным запахом и дымом пожара. Они надругались над местом, святым для русского парода. Они хотели уничтожить, стереть с лица земли светлую память о Льве Толстом. Но это им не удалось и никогда не удастся. Русский народ отомстит за Ясную Поляну, в огне отечественной войны истребит коричневую чуму.

Мы не забудем о Ясной Поляне… // Н.Ильинский. Ясная Поляна, 15 декабря.

________________________________________________
Бандиты пойманы с поличным ("Красная звезда", СССР)
А.Толстой: Отрубить им руки!* ("Красная звезда", СССР)*
Проклятие и месть фашистским варварам!* ("Правда", СССР)***
Что увидели наши войска в Ясной Поляне* ("Красная звезда", СССР)**
"Немецкие захватчики несравненно хуже гуннов" ("Красная звезда", СССР)

Газета "Правда" №348 (8756), 16 декабря 1941 года

https://0gnev.livejournal.com/605852.html

https://0gnev.livejournal.com/605660.html

Привет выдающимся деятелям науки, изобретателям и рационализаторам производства, удостоенным Сталинских премий!

"Красная звезда", СССР (№68 [5439]).



Статья опубликована 23 марта 1943 года.





Сегодня опубликованы Постановления Совета Народных Комиссаров Союза ССР о присуждении Сталинских премий за выдающиеся работы в области науки, а также за выдающиеся изобретения и коренные усовершенствования методов производственной работы за 1942-й год. Эти постановления являются еще одним ярким свидетельством могущества нашей Родины, необ’ятности ее резервов. В победах советской науки и техники, ознаменованных присуждением Сталинских премий, воины Красной Армии почерпнут новую бодрость, новые силы для борьбы с ненавистными немецко-фашистскими захватчиками.

Современная война — война моторов. А моторы — это наука, это техника. Как указывает товарищ Сталин, вооружение армии представляет собой один из важных и постоянно действующих факторов, решающих судьбу войны. Но что, как не уровень развития науки и техники, как не их способность неустанно двигаться вперед в соответствии с требованиями войны, определяет качество, силу вооружения армии! Победа выковывается не только на полях битв — она выковывается также и в тылу, в стенах лабораторий и научно-исследовательских институтах, под крышами заводских цехов. В этом — смысл и цель той кипучей и напряженной творческой работы, которой поглощены сейчас все деятели науки и техники нашей Родины. В этом — ее огромное историческое значение.

Начиная войну, фашистские изуверы, со свойственной им тупостью и высокомерием, делали ставку на то, что советскому народу нечего будет противопоставить их самолетам, танкам, орудиям. Жизнь быстро опрокинула этот расчет врага. Вооружение Красной Армии, созданное талантами и самоотверженным трудом наших ученых, инженеров и конструкторов, нашего рабочего класса, с честью выдержало суровую боевую проверку, показав, что оно не только не уступает немецкому вооружению, но во многих случаях и превосходит его. Однако то, что хорошо на войне сегодня, — завтра может оказаться устаревшим. Жизненные интересы нашей борьбы, нашей победы требуют дальнейшего совершенствования вооружения Красной Армии, неустанного развития нашей научной и технической мысли. Как видно из публикуемого сегодня перечня выдающихся работ, отмеченных Сталинской премией, деятели советской науки и техники и с этой точки зрения блестяще выдержали проверку войны.



Несмотря на все трудности военного времени, научная и техническая мысль работает у нас теперь еще сильнее, энергичнее, плодотворнее, чем прежде. Священная тревога за судьбу родины, жгучая ненависть к подлым немецко-фашистским захватчикам явились источником небывалого вдохновения для деятелей нашей науки и техники, еще ярче разожгли их творческую страсть, многократно умножили их силы. В результате за 1942-й год в суровой обстановке напряженных боев достигнуты крупные, серьезные успехи буквально во всех областях развития советской науки и техники.

В числе выдающихся научных работ, удостоенных Сталинской премии, есть труды в области физико-математических наук, технических, химии, геолого-географических наук, биологических, сельскохозяйственных, медицины. Все эти труды, — такие, например, как труд академика Капицы, работы академика Павлова, академика Лысенко, академика генерал-майора медицинской службы Сперанского и др., — расширяя границы человеческого познания, прокладывают в то же время новые пути практике. Служа интересам общечеловеческого прогресса, деятельность наших ученых, лауреатов Сталинской премии, полностью отвечает, вместе с тем, насущным нуждам сегодняшнего и завтрашнего дня нашей страны, ее экономики, ее обороны. Фактом огромного политического значения, отражающим величие морального духа советского народа, является создание в 1942 году ряда выдающихся работ в области историко-филологических и философских наук. С чувством особого удовлетворения воспримут воины Красной Армии присуждение Сталинских премий авторам выдающихся работ в области военных наук — вице-адмиралу Гончарову и генерал-лейтенанту Дроздову.

Труды лауреатов Сталинской премии, творцов выдающихся изобретений, создателей коренных усовершенствований в методах производственной работы служат верным залогом тому, что сила наших ударов по немецко-фашистским захватчикам будет всё нарастать. Самозабвенным, напряженным трудом, полным творческого горения, наши инженеры, изобретатели, рационализаторы неустанно создают новые, все более эффективные виды боевых средств, разрабатывают новые методы их применения, новые способы производства. Усилия советской инженерно-технической интеллигенции, направленные к тому, чтобы дать Красной Армии в массовых размерах наиболее передовое, современное оружие, дают замечательные, полновесные плоды.

В арсенал Красной Армии непрерывным потоком вливаются всё новые и новые виды боевой техники, созданные с учетом опыта современной войны, неожиданные и грозные для врага. Перечень выдающихся изобретений, удостоенных Сталинской премии, показывает, что в 1942 году наша конструкторская мысль обогатила армию целым рядом новых типов всевозможного вооружения. Одновременно значительно усовершенствованы существовавшие прежде боевые средства.

В числе лауреатов Сталинской премии — многие авиаконструкторы из плеяды славных создателей советского авиационного оружия. Конструкторы Поликарпов, Сухой, Туполев создали новые образцы боевых самолетов, конструкторы Ильюшин, Лавочкин, Яковлев модифицировали и усовершенствовали ряд существующих типов самолетов. Сталинской премией отмечены также выдающиеся работы создателей авиационных моторов Швецова, Чаромского, Климова, Микулина и др.

В числе лауреатов — генерал-майор инженерно-артиллерийской службы Кузнецов, разработавший со своим коллективом новые типы вооружения, генерал-лейтенант технических войск Грабин, инженер Котин и др., создавшие новые образцы артиллерийского вооружения. Список изобретений показывает, что ни один вид боевой техники Красной Армии, ни одно из ее боевых средств не знают застоя, а непрерывно совершенствуются, двигаются вперед. Среди лауреатов есть творцы новых типов боеприпасов, новых образцов радиоаппаратуры, есть конструкторы, усовершенствовавшие конструкцию наших танков, минометного вооружения и т. д.

Силой своей мысли, огнем своего творчества деятели нашей науки и техники упорно и самоотверженно, как истые патриоты Родины, бьются за ее честь, свободу и независимость. Мы знаем, что война только разгорается, что победа над немецко-фашистскими захватчиками дастся не сразу и нелегко, потребует еще и времени и жертв. Но как бы труден ни был путь к победе, — Красная Армия пройдет его до конца.

Присуждением Сталинских премий советское правительство от лица всего нашего народа, всей Красной Армии выразило глубокую признательность деятелям нашей науки и техники за их плодотворный и самоотверженный труд на помощь фронту, на благо Родины. Горячо приветствуя сегодня Сталинских лауреатов, воины Красной Армии с новой силой выражают свою непреклонную волю к победе.

За армией — единый в помыслах и в труде могучий тыл. В наших руках — высокосовершенное, первоклассное оружие, созданное усилиями лучших сынов народа, героическим трудом всей страны. Полностью и до конца используем мощь этого оружия в борьбе с врагом! Неутомимо совершенствуясь, сражаясь мужественно, стойко и умело, будем с каждым днем наносить немецко-фашистским захватчикам всё большие удары и потери, срывая вражеские планы, расчищая путь к нашей победе!


**************************************************************************************************************************************************
ЛАУРЕАТЫ СТАЛИНСКИХ ПРЕМИЙ. Герой Социалистического Труда В.Г.Грабин. Герой Социалистического Труда И.И.Иванов. Генерал-лейтенант Н.Ф.Дроздов. Герой Социалистического Труда А.С.Яковлев.





**************************************************************************************************************************************************
ВЫСТАВКА В ОТТАВЕ "25 ЛЕТ СОВЕТСКОГО СОЮЗА"


ОТТАВА, 22 марта. (ТАСС). Канадская национальная галлерея искусств открыла в помещении национального музея в Оттаве выставку «25
лет Советского Союза». На открытии присутствовали премьер-министр Кинг, представители военных властей, многочисленные общественные деятели страны и дипломатический корпус.

Премьер-министр Маккензи Кинг выступил с речью, в которой он заявил, что выставка демонстрирует поразительные достижения Советского Союза за 25 лет его существования, сделавшие возможной удивительную оборону Советского Союза против варварской агрессии и еще более удивительное наступление Красной Армии нынешней зимой. Дружба, существующая между Канадой и Советским Союзом, заявил Кинг, имеет большое значение не только для Канады, но и для всех союзников и всего мира.


АРЕСТ АРХИЕПИСКОПА НИКОЛАЯ

ЛОНДОН, 22 марта. (ТАСС). Как передает каирский корреспондент агентства Рейтер, немцы арестовали архиепископа сербской православной церкви Николая за то, что он, читал проповеди, направленные против марионеточного премьер-министра Недича.

____________________________________________
К.Симонов: Трое суток* ("Красная звезда", СССР)
И.Эренбург: Наша звезда* ("Красная звезда", СССР)**
Ю.Нагибин: Солдатская душа* ("Красная звезда", СССР)
А.Платонов: Труженик войны* ("Красная звезда", СССР)
П.Павленко: На высоком мысу* ("Красная звезда", СССР)

Газета "Красная Звезда" №68 (5439), 23 марта 1943 года

https://0gnev.livejournal.com/605230.html

СЕГОДНЯ В ГАЗЕТЕ: ПЕРВАЯ СТРАНИЦА. От Советского Информбюро. В последний час. ВТОРАЯ СТРАНИЦА. На фронтах великой отечественной войны. И.ШУСТЕР. «Психическая» атака. А.КУЗНЕЦОВ. Санинструктор Кляпитский спас 40 раненых. М.СУВИНСКИЙ. Сражение разгорается. П.БЕЛЯВСКИЙ. Облик бойца. А.БОНДАРЕВ, С БОРИСОВ. В боях с белофиннами. К.ФИНН. Бурмистр. Л. ДУБРОВИЦКИЙ. Как гитлеровская армия готовится к зиме. ТРЕТЬЯ СТРАНИЦА. Б.ДУДАВСКИЙ. Фашистская Германия и проблема жидкого топлива. С.КАФТАНОВ. Вузы в дни войны. В.СТАРИКОВ. Один за десятерых. А.ЭВЕНТОВ. День города Харькова. Н.ЗАГОРОДНЫЙ. Вдвое быстрее убирают хлеб. ЧЕТВЕРТАЯ СТРАНИЦА. Демонстрации в Германии против войны с СССР. Налет английской авиации на Берлин. Франция после выстрела Колетта. Заявление Рузвельта на пресс-конференции. Послание мексиканского президента.

Л.Дубровицкий, "Известия", СССР (№209 [7585]).



Статья опубликована 4 сентября 1941 года.



Секретный приказ командования 16-й армии



Начиная преступную войну против СССР, Гитлер рассчитывал закончить ее в 4—6 недель.

Но прошло 10 недель, наступает осень. Всему миру ясно, что война будет длительной. Отпор Красной Армии растет и будет расти.

Враг еще силен, но он истекает кровью. Свыше двух миллионов потеряла германская армия только за первые два месяца войны.

А впереди — страшная русская зима!

Показания военнопленных, письма солдат, статьи в германских газетах, — все говорит о том, что русской зимы враг боится не меньше, чем голода, партизан и затяжки войны.

И вот орды захватчиков начинают готовиться к зиме.

Перед нами — секретный приказ командования германской 16-й армии от 9 августа 1941 г. Приведем главные пункты раздела 2-го приказа, озаглавленного «Зимняя одежда»:

«Условия русского климата требуют своевременных и планомерных мероприятий по обеспечению оккупационных войск зимним обмундированием.

Командование вооруженных сил отдало распоряжение:

1. Любыми средствами должна быть захвачена меховая одежда всех видов: невыделанные меха, меховые пальто, жакеты, жилеты, шапки и сапоги.

2. Должна быть также собрана и сохранена и другая пригодная для зимних условий одежда. Речь идет о зимнем пальто (на вате), куртках и штанах, перчатках и рукавицах (вязаных и матерчатых), о наушниках и шапках, напульсниках и наколенниках, о фуфайках всех видов и цветов, о кушаках, шароварах, теплом зимнем белье и носках, валенках и варежках, галошах и зимних маскировочных накидках.

3. То количество зимней одежды, перечисленной выше, которую войсковая часть может сама отправить, необходимо доставить порожняком продовольственного автотранспорта на 601-й склад или на другой близлежащий склад.

4. В интересах обеспечения войск частям запрещается возить с собой захваченную одежду, особенно меховые вещи, так как в этом случае другие войсковые части не смогут быть полностью обеспечены. Особенно это относится к моторизованным частям, которые располагают транспортными средствами для перевозки».

Итак, «любыми средствами» хочет германская армия обеспечить себя зимней одеждой.

«Любыми средствами», — на языке фашистов это значит: забирай, где только можешь и у кого можешь, грабь, сдирай с плеч пальто и кожухи, с рук — перчатки, рукавицы, с ног — валенки.

Германские фашисты хотят раздеть наших братьев и сестер, наших жен и детей, наших матерей и отцов, имевших несчастье временно попасть под власть этих бандитов.

Не бывать этому!

Мы знаем, что наши братья и сестры, временно от нас оторванные, предпочтут уничтожить, сжечь или закопать свои теплые вещи, чем отдать их врагу. // Батальонный комиссар Л.Дубровицкий. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 3 сентября.
________________________________________
Е.Кригер: Вторая русская военная зима ("Известия", СССР)
Я.Викторов: 12 зимних заповедей фашистской грабьармии* ("Правда", СССР)


**************************************************************************************************************************************************
“Психическая" атака


Успешно ведут наступательные бои с противником части Красной Армии на нашем участке Западного направления. Немцы, оставляя пункт за пунктом, оказывают жестокое сопротивление. Они открывают минометный и артиллерийский огонь, устраивают минные заграждения.

Вчера, 2 сентября, враг решил приостановить наше продвижение, применив психическую атаку. В 6 часов вечера в районе К. на часть, где командиром т. Михайлов, противник двинул свыше двух рот отборных своих войск. Впереди, как на параде, шел оркестр; звенели литавры, грохотали барабаны.

Шагавших сомкнутыми рядами фашистов наши пехотинцы встретили ураганным пулеметным огнем, а потом и штыковым ударом.

Психическая атака закончилась полным провалом. Обе фашистские роты были целиком уничтожены. // Старший политрук И.Шустер. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 3 сентября


**************************************************************************************************************************************************
В боях с белофиннами


После 45 дней боев, в которых враг, наталкиваясь на упорное сопротивление наших подразделений, потерял не менее 18 тысяч человек убитыми и ранеными, белофинское командование об'явило по радио, что наша часть полностью прижата к озеру Н. и уничтожена.

В это время наша часть вместе с артиллерией и другим вооружением переплывала озеро Н. и высаживалась на его берегах для нанесения новых ударов врагу. И в это же время противник, не рискуя сунуть носа на территорию, где только-что находились мы, и не подозревая, что там уже никого нет, подтянул свою артиллерию и много часов под ряд разносил обезлюдевшую землю артиллерийским и минометным огнем и бомбежкой с воздуха.

Бойцы и командиры нашей части могут с удовлетворением оглянуться на пройденный 45-дневный путь. Дорого заплатил враг за свое продвижение, обескровил лучшие свои части! А наша часть закалилась и приобрела ценный боевой опыт.

Об этом боевом опыте мы и хотим рассказать.

Наша часть расположилась для обороны на широком фронте. Четвертого июля противник начал наступление. Силами двух батальонов он просочился на нашем стыке с соседней частью. Это продвижение угрожало нашему флангу.

Мы быстро перебросили несколько своих подразделений, которые атаковали белофиннов, еще находившихся в движении. Громовое «ура» красноармейцев, внезапный штыковой удар быстро отрезвили белофиннов. Наши бойцы гнали белофиннов километр за километром. Противник бросил в бой около двух свежих батальонов. После этого обе стороны окопались.

Враг перенес свои усилия на другой фланг, чтобы просочиться в наше расположение и создать угрозу одному нашему батальону. Силами другого подразделения мы ударили во фланг белофиннов и вынудили их к поспешному отходу, во время которого они бросали станковые и ручные пулеметы, автоматы, минометы и боеприпасы, оставляли раненых.

В эти дни провалились первые широкие планы врага. Как выяснилось, немцы поставили своим белофинским холопам задачу уже в начале июля продвинуться к озеру Н., раз'единить и сковать наши силы, обеспечив немецким частям их движение на основном направлении. Враги просчитались. Они лишь потеряли несколько батальонов.

После этого белофинны начали готовить прорыв. Против одного из наших участков они сосредоточили крупные силы пехоты, три артиллерийских полка, три тяжелых артиллерийских дивизиона и до шести минометных батарей. Одновременно наши позиции бомбардировали 20 самолетов.

Главный удар пришелся по участку лейтенанта Бихтимирова. Три часа не прекращался огненный шквал. Зарывшись в землю, наши бойцы с громадным самообладанием выдержали огонь. Затем, когда в атаку пошла белофинская пехота, они стали косить ее из пулеметов.

После шестичасового боя нажим белофиннов стал ослабевать, но и бойцы Бихтимирова уже израсходовали почти все патроны. Старший лейтенант Шишера приказал Бихтимирову отойти. У этого мужественного и талантливого командира возник смелый план. Бихтимиров отошел, а в освободившееся пространство стали вливаться белофинны. Когда их накопилось две роты, Шишера начал «завязывать мешок». С редкой проницательностью он выбрал момент для своей операции и быстро провел свой маневр. Вымотанные в кровавом бою белофинны уже не имели свежих сил, чтобы оказать помощь окруженным ротам. Не могли они поддержать их и артиллерийским огнем. Теперь уже силу нашего огня пришлось испытать на себе белофиннам. Они оставили в «мешке» 170 убитых, 3 орудия, пулеметы и автоматы.

После короткой передышки бои возобновились и приняли еще более ожесточенный характер. Противник еще несколько раз пытался прорвать наше расположение, но откатывался, неся большие потери. Потом наше положение осложнилось. Белофинны просочились и начали обтекать правый фланг силами, которые превосходили наши. Такая же угроза возникла и для нашего левого фланга. Противник взял нас в «клещи». Теперь ему оставалось разрезать нас по частям и разбить или еще проще — сжать клещи. Но мы знали, что для храбрых воинов нет окружения. Храбрые прорываются, разбивая врага. В нашем положении мы не могли ограничиться пассивной обороной.

Мы понимали свою задачу так: сохранить себя, как боевую часть, нанося наибольшие потери врагу. И мы добились этого.

В лесистой местности противнику удавалось «разрезать» и окружать отдельные наши подразделения. Но ни одно из этих окружений не достигло своей цели. Взаимодействуя, наши подразделения быстро перебрасывались и приходили к соседям на выручку.

Все люди части вышли из тяжелых боев закаленными, с глубоким сознанием того, что мы победим врага, потому что бьемся за родину, за свою землю. Враг буквально истекает кровью. С каждым днем мы наносим ему еще более тяжелые раны. // Полковник А.Бондарев, капитан С.Борщев. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 3 сентября.


**************************************************************************************************************************************************
Материнское напутствие


На фашистское отродие
Встала сила необ'ятная...
Слышишь, сын мой, голос родины?..
Надевай доспехи ратные!

С моря Черного до Белого
Развернулась битва лютая.
Чтит страна героя смелого...
Крепни с каждою минутою!

Зов отчизны сердцу сладостен,
Сердце ей должно быть отдано.
Сто имел бы жизней, — с радостью
Их отдай любимой родине!

Сто получишь ран в сражении, —
Все же бей врага без устали!..
Пусть тебе во все мгновения
Имя Сталина сопутствует!

ИЛО МОСАШВИЛИ.
Перевел с грузинского Борис Серебряков.

______________________________________________
А.Лобачев: Хуже смерти* ("Известия", СССР)**
Фашистско-немецкие мерзавцы ("Известия", СССР)
Л.Кудреватых: В преддверии зимы* ("Известия", СССР)
Фашистские зверства в подмосковной деревне* ("Красная звезда", СССР)**
К.Буковский: Выгонять немцев из домов на стужу* ("Красная звезда", СССР)

Газета "Известия" №209 (7585), 4 сентября 1941 года

https://0gnev.livejournal.com/605077.html

Родина дает боевой приказ: отразить новое немецкое наступление, истребить на подступах к Москве войска фашистских захватчиков!

"Известия", СССР (№277 [7653]).



Статья опубликована 23 ноября 1941 года.





Уже неделю немцы ведут новое наступление на Москву. Одновременно они предприняли наступательные операции на ряде других участков фронта, в особенности на юге, в районе Ростова-на-Дону. Имея значительное превосходство в танках, гитлеровское командование вновь пытается осуществить несколько раз срывавшуюся программу захватов, которая позволила бы фашистским разбойникам улучшить свое положение на зимний период.

У Гитлера есть основательные причины торопиться и любой ценой добиваться овладения Москвой и советским Югом. Эти причины сильнее его, они гонят немецко-фашистскую армию на смерть, что бы во что бы то ни стало скорее добиться эффективных результатов.

В приказе о наступлении Гитлер написал: «Учитывая важность назревающих событий, особенно зиму, плохое материальное снабжение армии, приказываю в ближайшее время любой ценой разделаться со столицей Москвой». Он выболтал при этом по крайней мере три причины, которые подгоняют фашистов, как хлыстом. Во-первых, гитлеровские захватчики опасаются «назревающих важных событий». Каких? Туманная формула не называет их прямо. Имеются ли здесь в виду возможность возникновения новых фронтов или события внутреннего порядка, в германском тылу, или то и другое вместе, — фактом остается то, что фашисты с опаской ждут «назревающих событий», грозных для гитлеровской банды. Каждый новый день войны прибавляет новые трудности и опасности для немецко-фашистских захватчиков; они это видят и знают, и стараются опередить судьбу, вырвать у нее лишний шанс захватом Москвы и Юга.

Во-вторых, немцы смертельно боятся русской зимы. Уже первое дыхание морозов принесло фашистам серьезные неприятности, еще зима и не началась как следует, а уже подбирают в полях трупы замороженных немцев, уже коченеют, синеют от первой стужи гитлеровские солдаты в окопах. Гитлеровская армия плохо экипирована, ей нехватает теплой одежды, ей негде укрыться и отсидеться зимой. И страх русской зимы гонит ее, как плеть, к громадам Москвы.

Наконец, Гитлер откровенно признает факт «плохого материального обеспечения армии». Это относится не только к одежде: повязанные полотенцами, укутанные в награбленные у населения женские кофты, посиневшие и дрожащие гитлеровские солдаты уже начинают походить по виду на наполеоновских «шерамыжников». В немецкой армии плохо и с одеждой, и с продовольствием, и с боеприпасами.

Все это свидетельствует о том, что новое немецкое наступление предпринято фашистами с крайним напряжением всех своих сил и средств. Но все же немецкое наступление предпринято, новые десятки дивизий, танковые группы немцами брошены на различных участках фронта, как азартная ставка игрока. И чем меньше остается у игрока за душой, тем сильнее он стремится сорвать выигрыш. Новое наступление отличается от прежних, от июньского и октябрьского, своими замедленными темпами, но и тем большим остервенением и яростью. Используя свое превосходство в танках, гитлеровская военная машина развивает бешеный нажим на нашу оборону, на отдельных участках теснит наши части и пробивается в глубь оборонительных рубежей.

Есть еще одна весьма важная причина, заставляющая Гитлера и его свору торопиться и искать удачи поскорее. Фашистское командование знает, что резервы Красной Армии неисчислимы, что это не фраза, а реальная, действительная военная перспектива. Все дело в том, что резервы, чтобы стать реальной боевой силой, должны быть сформированы и оснащены. В советском тылу идет формирование новых армий, их организация, подготовка, вооружение. Это не просто свежие подкрепления, которые идут постоянно на подмогу фронту; речь идет именно о новых армиях, о новой силе, с которой гитлеровским войскам, истощенным и потрепанным, неизбежно придется встретиться. Наши новые армии и части формируются основательно, с учетом всего опыта военных действий. Это сила, которая явится грозой для фашистских захватчиков. Немецкое командование стремится во что бы то ни стало опередить своими действиями формирование этих запасных частей, осуществить давно и трижды обещанный Гитлером захват Москвы, рывок на Юге до того, как германским войскам придется встретиться с новыми резервами Красной Армии. Фашисты видят, что подход новых подготовленных советских армий серьезно изменит соотношение сил. И для них вопрос стоит так: сейчас или никогда.

С тем большим упорством, невзирая на огромный урон, пренебрегая страшными потерями, принося в жертву десятки тысяч солдат, много танков, орудий, самолетов, враг рвется к Москве, пробивается к московским дорогам, сжимает в тиски Ростов-на-Дону. Нельзя ни в коем случае преуменьшать значение большой и серьезной опасности, созданной новым наступлением гитлеровских полчищ. Опасность подходит вплотную к нашим крупным городам. На стороне врага — превосходство в танках, отчасти в авиации. Грозная и яростная сила движется на нас.

Остановить новое наступление немцев, отстоять Москву, удержать Юг — вот задача, которая стоит перед нами и которой должны быть посвящены все наши силы.

Наша Красная Армия научилась драться с превосходящими силами противника. Доблестные защитники Москвы уже показали, как они умеют преграждать путь врагу, останавливать его натиск, срывать вражеские планы. И сейчас обстрелянные, опытные части советских войск сражаются без страха и сомнения с бешено рвущимся вперед врагом. Они сумели уже резко замедлить самый темп наступательных операций гитлеровцев. Неделю уже длится новая битва за Москву. Красная Армия, наши пехотинцы, танкисты, летчики, артиллеристы мужественно принимают на себя тяжелые удары неприятеля. К ним несется призыв родины, приказ народа: за Москву стоять на смерть! Гитлер требует любой ценой «разделаться» с Москвой, — необходимо всеми силами разделаться с гитлеровскими планами и отстоять столицу от нового натиска врага.

Отстоять Москву и Юг, остановить развивающееся наступление немцев значит не только выиграть важное сражение, сорвать гитлеровские планы, сбросить фашистов в сугробы русской зимы. Это значит также выиграть время, бросить Гитлера в гущу «назревающих событий», которых он так боится и успешно завершить формирование новых советских армий.

Вот почему в битве за Москву и за Юг советский народ готов преодолеть любые трудности. Народ ждет и верит, что доблестная Красная Армия с честью выйдет из тяжелого испытания, что трудящиеся угрожаемых городов проявят достойную их самоотверженность, бдительность и отвагу.

Враг должен быть остановлен! — таков приказ Родины.


**************************************************************************************************************************************************
ГЕРОИЧЕСКАЯ ОБОРОНА ТУЛЫ. Огнем нашей артиллерии фашисты были выбиты из поселка Р., расположенного неподалеку от города. На снимке — подбитые немецкие орудия и автомашина, брошенные противником при оставлении поселка.


Фото специального военного корреспондента «Известий» С.Гурарий.



**************************************************************************************************************************************************
Отразить натиск врага! — таков лозунг советских воинов


Выстоять!

21 ноября немцы перешли в наступление по всему фронту наших частей на Можайском направлении. Попрежнему они избегают лобового удара. Попрежнему они рыщут на многих участках, нащупывают слабые места нашей обороны, маневрируют, наступают «зигзагами»», пытаясь прорваться на стыках между частями.

Немцы спешат использовать преимущества первых дней зимы — скованный морозами грунт и отсутствие глубокого снега. В этих условиях танки могут двигаться всюду, не только по дорогам, как это было в пору осенних дождей. Тем самым возможность маневра для них облегчена. Пока нет настоящей русской зимы с ее пургой и снежными заносами, — наступать, наступать любой ценой, не жалея тысяч убитых солдат, прорваться к Москве, пока время — страшный враг Гитлера — не возьмет его за горло! Таково решение, таков план неприятеля.

Его нужно сорвать.

Остановить немцев сейчас — это значит надолго лишить их возможности наступать. Дыхание у них короткое, резервы не так велики. «Генеральное» наступление на Москву назначается не первый раз. Получив отпор, немцы выдыхались, отхаркивались кровью. Так было под Вязьмой, где их держали больше двух месяцев, заставили зарыться в окопы, перейти к обороне. Этого нужно добиться теперь.

Может быть, никогда еще наши бойцы не дрались с такой яростью, как дерутся теперь, — за Москву! Сдерживая натиск противника, наши части на Можайском направлении занимают новые рубежи обороны, но даже в тех случаях, когда приходит приказ об отходе, красноармейцев и командиров нелегко оторвать от охраняемого ими участка. Командир части полковник Соловьев заплакал, получив приказ об отходе. Злые, трудные слезы мужчины, бойца. Он знал своих людей, он не привык отступать. Иного выхода не было в той обстановке. Еще один рубеж, а там мы схватим фашистов за горло! Так отходила часть Соловьева. Накануне ее бойцы уничтожили 20 вражеских танков.

Немцам удалось захватить несколько деревень. В шинелях, в летних пилотках, они хотели погреться у хозяйских печей. Но горели не печи, горели дома. Пустые дома — хозяев не было, они ушли вместе с бойцами Деревни пылали. Немцы рванулись дальше, на селение С. они бросили около батальона пехоты и с юго-запада — танки. Они хотели погреться, им предоставили эту возможность. Шквальным огнем артиллерии их выжигали, гнали назад. К селению С. они не прошли.

Артиллеристы дерутся вместе с пехотой, рядом с пехотой. Пехоте мешают немецкие минометы. Их трудно выследить, их залпы не громче ружейных. Артиллеристы высылают разведку чуть ли не во вражеский тыл, и на участке командира Орлова выводят из строя две вражеских батареи. 8 минометов — у пехоты развязаны руки. Бить только так, чтобы каждый снаряд разрывался в гуще врагов. Как ценят снаряды! В одной из батарей загорелись от разрыва вражеской мины ящики с боеприпасами артиллеристов. В таких случаях — отбежать, лечь на землю, спастись! Младший лейтенант Кизенков бросился к пылающим ящикам. Секунды отделяли его от неминуемой смерти. Он сбил пламя, он сделал все, чтобы орудия продолжали стрелять.

Нет у людей страха смерти. Немцам казалось, что их танки для нас страшны, как смерть. Но исчезает боязнь перед танками. Комсомолец Петров, наводчик, выдержал шквал танковой атаки и огнем своей пушки уничтожил два танка. Следом за ними наступала пехота. Петров рассеял пехоту. Это — одно орудие. Их у нас сотни. Артиллерия держит врага.

Вот что произошло в бою за селение Б. Немцы бросили на это село до 40 своих танков с десантом пехоты. Они подходили к нему с трех сторон, они ворвались в него, наступая на трупы убитых солдат. Бойцы батальона, которым командует лейтенант Богачев, бросились в контратаку и через 30 минут вытеснили немцев из Б. Теперь они решили держаться здесь до конца, драться до последнего патрона.

Немцы оправились от удара и с новыми силами возобновили атаку. Их было много, у них были танки, им удалось окружить командный пункт батальона.

В тот момент на командном пункте находились лейтенант Богачев и инструктор пропаганды Лозовский. Уже не было патронов, не осталось гранат. Немцы били по блиндажу из орудий, — силами пехоты им не удалось прорваться к нему. Прямым попаданием снаряда блиндаж был разрушен. Богачев и Лозовский потеряли сознание, оглушенные взрывом. Только тогда фашисты смогли пройти к командному пункту.

Богачев и Лозовский очнулись в плену. Их повели на допрос, они молчали. Лозовский сказал:

— Я коммунист, ничего не добьетесь.

Немцы решили их расстрелять и тут же вывели в поле. Команда «Файер!» совпала с грохотом разрывающихся снарядов. Это были наши снаряды. Один из артиллерийских дивизионов совершил огневой налет по скоплению немцев, и немцы бросились на землю, поползли к блиндажам, зарылись в землю. Богачев и Лозовский остались одни. Теперь они с нами, они бежали из плена под огнем нашей же артиллерии. И селение Б. держалось так, как решили бойцы Богачева, — до последнего патрона.

Наступление дается врагу громадным напряжением сил. Его страшит даже самая возможность лобового удара прямо по магистрали. Он ищет обходных путей. Сегодня грозная опасность нависла над правым флангом частей, действующих на Можайском направлении. Здесь немцы собрали сильный кулак. И здесь их нужно задержать. Выстоять! — таков приказ. В нем выражена воля самих бойцов. Их ярость, их страстная готовность к отпору. // Е.Кригер, спец. корреспондент «Известий». ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ. 22 ноября.


**************************************************************************************************************************************************
Мать


Все забрали — и хлеб, муку и сало,
Все углы обшарили в дому
У старухи. Слова не сказала:
Людям говорят, а тут кому?
И маячит тенью одинокой
Под своими окнами она.
Велика война, сыны далеко,
И народ в лесах — кругом война.
В огороде вытоптаны гряды,
Яблоки оборваны с листвой.
Все видала строгим скрытным взглядом
И седой кивала головой.
Молча обходила их сторонкой,
Берегла не скарб свой, не жилье,—
Одного боялась — за девчонку,—
Только б не приметили ее.
Берегла, из рукава кормила,
А когда увидела: идут, —
Обняла: «Беги — покуда силы,
Родненькая, лучше пусть убьют».
И сама, как птица-мать, навстречу —
Отвести врага на малый срок.
И схватил один ее за плечи,
А другой сорвал с нее платок.
Но какой огонь еще был спрятан
В этой слабой, высохшей груди,
Усмехнулась, глядя на солдата:
— Со старухой справился? Веди!
Повели, поволокли на муки
За любовь и честь держать ответ.
Заломили ей, связали руки —
Руки, что трудились столько лет.
Что варили пищу, рожь косили.
Что соткали версты полотна.
Что сынов богатырей взрастили, —
Далеко сыны. Кругом война...
Били — не убили. Как собаку,
Бросили. Очнулась от росы.
— Вот и ладно. Можно хоть поплакать,
Чтобы слез не увидали псы...
Под родимым небом деревенским.
Что роилось звездами над ней.
Стала плакать на-голос, по-женски,
Вспоминать далеких сыновей.
Велика война, сыны далеко,
Не услышать, что тут шепчет мать.
Ленушка, Ленок мой синеокий,
Хоть бы ты успела убежать.
И забылась мать в мечтах о детях,
На сырой земле теряя кровь.
И очнулась рано на рассвете,—
Русские в село вступали вновь.
Подобрали ловко, аккуратно
Старую, измученную мать.
Не своя, но было всем приятно
Матерью старуху называть.
И она, — хоть никого не знала,
Кто воды ей подал, кто помог, —
Каждого от сердца называла
Ласково и радостно:
— Сынок…

А.ТВАРДОВСКИЙ.

______________________________________________
Отразим натиск врага!* ("Известия", СССР)*
Наш отпор врагу будет расти* ("Правда", СССР)*
Преградим путь врагу!* ("Красная звезда", СССР)**
Враг рвется вперед, — преградим ему дорогу!* ("Известия", СССР)***
Напрячь все силы для отпора наглому врагу* ("Известия", СССР)**

Газета "Известия" №277 (7653), 23 ноября 1941 года

https://0gnev.livejournal.com/604695.html

Воины Красной Армии! В наступлении и в обороне действуйте смело и инициативно. В каждом бою наносите врагу мощные удары, расчищайте путь к нашей победе!

С.Романов, "Красная звезда", СССР (№67 [5438]).



Статья опубликована 21 марта 1943 года.



(От специального корреспондента «Красной звезды»)



Методично и последовательно ведут бои с противником летчики N авиационного соединения, оказывающие большую помощь своим наземным войскам. Огневыми налетами и бомбовыми ударами они уничтожают живую силу немцев, разрушают их дзоты и блиндажи, наносят урон в технике. Одновременно другие группы наносят удары по тылам и резервам врага.

На этом участке фронта наши авиачасти развили особую активность за последние дни, когда улучшилась летная погода. Первый день интенсивной работы ознаменовался налетом штурмовиков части, которой командует тов. Обухов, на вражеские аэродромы. Был произведен одновременный удар по нескольким аэродромам. В результате штурмовики сожгли 15 немецких самолетов и еще больше было повреждено.

В то время, как эта часть действовала по аэродромам, подразделения Крупского и Коровацкого обрушились на передовые позиции противника. В течение нескольких дней, последовательными волнами самолеты поддерживали сильным огнем с воздуха активные действия своей пехоты.

Основной метод боевой работы наших штурмовиков и бомбардировщиков — непрерывность воздействия. Над полем боя они прикрываются истребителями, что позволяет им предпринимать продолжительные атаки, делая порою до 5—6 заходов на цели. При этом летчики атакуют не только ясно видимые цели, но сами отыскивают и поражают отдельные огневые точки, скопления живой силы и техники противника.

Нередко штурмовикам приходится сталкиваться над полем боя с вражескими истребителями. В этих случаях наши летчики, даже при отсутствии прикрытия, не прекращают штурмовки. Они образуют оборонительный круг и, отбивая атаки истребителей, одновременно продолжают свое основное дело. Действуя так, летчики-штурмовики N соединения сбили уже немало немецких истребителей. Недавно был случай, когда на пятерку наших штурмовиков в момент атаки напали сразу 24 фашистских истребителя. И всё же ИЛ'ы, ведя упорный бой с гитлеровцами, не прекращали штурмовки.

Чтобы воспрепятствовать действиям нашей авиации, немцы бросили на данный участок фронта значительную группу своих истребителей, главным образом, новейшего типа — «Фокке-Вульф-190». Этот самолет снабжен мотором «БМВ-801с», вооружен двумя пушками и двумя пулеметами, может брать бомбовую нагрузку в 200—300 килограммов. Сейчас появились самолеты того же типа с четырьмя пушками и двумя пулеметами. Максимальная скорость «Фокке-Вульф-190» достигает 590—610 километров в час.

Советские летчики быстро разузнали сильные и слабые стороны этого самолета и научились неплохо бить «Фокке-Вульфы». Так, например, только за два дня, проведя 23 воздушных боя, наши летчики сбили 17 фашистских истребителей. Следует учесть, что эта цифра несколько преуменьшена, так как в расчет вошли только те самолеты, которые падали горящими у переднего края обороны. Шестерка ЯК'ов под командой лейтенанта Отлесного встретила 30 вражеских истребителей: 26 типа «Фокке-Вульф-190» и 4 «ME-109». Этот неравный бой выиграли советские летчики. Они сбили пять «Фокке-Вульф-190» и один «МЕ-109». А днем раньше старший сержант Заколодяжный в коротком воздушном бою на глазах своей пехоты сбил два немецких самолета новейшего типа.

Во время штурмовки на летчика Кальчика напали три «Фокке-Вульф-190». Искусно маневрируя, Кальчик тотчас же сразил два из них метким огнем пулеметов.

Характерно, что гитлеровцы за последние дни видоизменили свою тактику действий в воздухе. Не рассчитывая на успех воздушного боя при равном соотношении сил, они почти совсем не применяют метод парного патрулирования и стали появляться лишь большими группами, в составе от 10 до 25 истребителей или бомбардировщиков. Исключение составляют отдельные пары, высылаемые для наблюдения за полем боя. Эти самолеты обычно вызывают свои бомбардировщики по радио, когда над линией фронта почему-либо отсутствует наша авиация.

Несмотря на все уловки врага, летчики N авиасоединения попрежнему успешно действуют на этом ответственном участке фронта, с каждым днем нанося немцам всё больший ущерб. // Майор С.Романов. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ.
____________________________________________
К.Симонов: Русское сердце* ("Красная звезда", СССР)
К.Симонов: Полярной ночью* ("Красная звезда", СССР)


**************************************************************************************************************************************************
ЮЖНЫЙ ФРОНТ. Военфельдшер комсомолка Мария Лагутина, награжденная за самоотверженную работу на поле боя орденом Красной Звезды, перевязывает раненого красноармейца. (См. статью К.Симонова «Малышка» в «Красной звезде» № 5426).


Снимок нашего спец.фотокорр. Я.Халипа.



**************************************************************************************************************************************************
От Советского Информбюро*


Утреннее сообщение 20 марта

В течение ночи на 20 марта наши войска вели бои на прежних направлениях.

* * *

На Западном фронте наши войска вели наступательные бои и заняли несколько населенных пунктов. Бойцы Н-ской части форсировали реку Днепр и в бою за один опорный пункт противника истребили свыше 200 гитлеровцев. Захвачено 4 орудия, несколько десятков винтовок и пулеметов. На другом участке нашими частями окружен и полностью уничтожен батальон немецкой пехоты.

* * *

В районе среднего течения Северного Донца наши войска отбивали атаки крупных сил танков и пехоты противника. На одном участке полк немецкой пехоты, поддержанный 25 танками, предпринял атаку и ценою больших потерь потеснил наши подразделения. Перегруппировав свои силы, бойцы Н-ской части контратаковали гитлеровцев и отбросили их на исходные позиции. Уничтожено 5 танков, 9 противотанковых орудий и до 500 солдат и офицеров противника. На другом участке советские артиллеристы и минометчики уничтожили 2 тяжелых орудия противника вместе с их расчетами, 3 танка и не менее 20 автомашин с боеприпасами.

* * *

Южнее озера Ильмень части Н-ского соединения, продвигаясь вперед, выбили противника из одного населенного пункта. В уличном бою наши бойцы истребили до роты гитлеровцев. На другом участке советские подразделения разгромили опорный пункт немцев, в боях за который захвачено 6 орудий, 10 пулеметов, несколько десятков винтовок и склад боеприпасов. Взяты пленные.

* * *

Партизанский отряд, действующий в одном из районов Киевской области, окружил населенный пункт, в котором расположилась немецкая полицейская рота. В ожесточенном бою советские патриоты истребили всех гитлеровцев. На подавление партизан немцы бросили несколько подразделений из соседнего гарнизона. Однако партизаны были своевременно предупреждены и подошедших гитлеровцев встретили пулеметным огнем. Противник отступил, оставив на дороге десятки трупов. Партизаны захватили 17 пулеметов, 120 винтовок, 8 тысяч патронов и 7 автомашин.

* * *

Ниже публикуется акт о зверствах немецко-фашистских мерзавцев в деревне Брехово Калининской области: «В начале января немецкие оккупанты устроили в деревне Брехово концентрационный лагерь, в который согнали около тысячи жителей окрестных сёл и деревень. Их разместили в сараях и амбарах. Гитлеровцы заставляли заключенных в лагере работать по 18 часов в сутки и морили их голодом. За два месяца в лагере от голода и побоев умерло более 400 человек. Немецкие душегубы отобрали из жителей деревни группу мужчин и женщин, разлучили их с детьми и насильно отправили на каторгу в Германию. Оставшихся детей-сирот немцы собрали в отдельный сарай и никого туда не пускали. Многие дети погибли от холода и голода. Когда части Красной Армии заняли деревню, в сарае осталось только 29 ребят. Все они не могли двигаться и походили на скелеты». Акт подписали: Евдокия Виноградова, Иван Лаптухов, Анастасия Голосова, Александра Соколова, Анна Брусничкина, Прасковья Вышеславцева и другие.

* * *

На железных дорогах Франции резко увеличилось количество актов саботажа и диверсий. Французские патриоты изо дня в день наносят чувствительные удары по коммуникациям, которыми пользуются немецкие оккупанты. В районе Марселя за одну неделю пущено под откос 6 немецких поездов с военными грузами. Близ Лиона железнодорожники организовали столкновение немецкого воинского эшелона с товарным поездом. В Парижском районе только в феврале месяце выведено из строя 68 паровозов.


Вечернее сообщение 20 марта

В течение 20 марта наши войска вели бои на прежних направлениях.

* * *

19 марта частями нашей авиации на различных участках фронта уничтожено или повреждено до 20 немецких танков, свыше 150 автомашин с войсками и грузами, подавлен огонь 16 батарей полевой и зенитной артиллерии, взорвано 5 складов боеприпасов, разбито два железнодорожных состава противника.

* * *

На Западном фронте наши войска вели наступательные бои и овладели рядом населенных пунктов. Части Н-ского соединения штурмом заняли опорный пункт вражеской обороны, в бою за который уничтожено до 400 немецких солдат и офицеров. Взяты пленные. На другом участке немцы силами пехоты и танков предприняли контратаку. Огнем из всех видов оружия атака гитлеровцев была отбита с большими для них потерями.

* * *

Южнее г. Белый наши войска продолжали наступление. Подразделения Н-ской части обошли с флангов сильно укрепленный немцами населенный пункт и атаковали его с двух сторон. После ожесточенной схватки вражеский гарнизон, бросив 5 орудий и 20 автомашин, начал отступать. Наши войска, преследуя отступающих гитлеровцев, уничтожили до 300 солдат и офицеров противника. Захвачены пленные и много оружия.

* * *

В районе Чугуева наши части вели ожесточенные оборонительные бои. В течение дня бойцы Н-ского соединения, отбивая атаки противника, уничтожили 16 танков, 12 бронемашин, 2 самоходных орудия, 60 автомашин и свыше 800 немецких солдат и офицеров. Группа немецких автоматчиков на танках пыталась ворваться в один населенный пункт. Вражеские танки нарвались на наше минное поле и взлетели на воздух вместе с находившимися на них гитлеровцами.

* * *

Южнее озера Ильмень наши части заняли сильно укрепленные позиции противника. Захвачено 4 орудия, 7 минометов, 15 пулеметов, радиостанция и склад боеприпасов. На другом участке наше подразделение в рукопашной схватке уничтожило два взвода немцев, охранявших предмостное укрепление.

Восемь советских летчиков-истребителей во главе с майором т. Сурковым атаковали 20 немецких бомбардировщиков, пытавшихся бомбить боевые порядки наших войск. Немецкие летчики обратились в бегство. Преследуя гитлеровцев, советские истребители сбили 7 немецких самолетов и без потерь вернулись на свой аэродром.

* * *

Партизанский отряд, действующий в одном из районов Орловской области, 7 марта обстрелял из засады колонну немецких мотоциклистов. Партизаны уничтожили 57 вражеских солдат и офицеров. Захвачены несколько десятков мотоциклов, автоматы, винтовки и 3 тысячи патронов. Партизаны другого отряда 10 марта пустили под откос железнодорожный эшелон противника. При крушении разбит паровоз и 30 вагонов с грузами.

* * *

Взятый в плен на одном из участков. Волховского фронта солдат 1 роты 437 полка 132 немецкой пехотной дивизии Людвиг Дангес рассказал: «Наш полк участвовал в боях под Севастополем, где понес колоссальные потери. Из всего состава роты уцелели лишь несколько человек. В июле в роту прибыло 100 человек пополнения, и мы были переброшены в район Синявино. Осенью русские снова разгромили наше подразделение и убили командира роты лейтенанта Брайнбаха. В роте осталось не более 10 человек. Через некоторое время нам опять дали пополнение — 90 солдат и 8 унтер-офицеров. Недавно мы вели оборонительный бой. Русские танки окружили нас. Дальнейшее сопротивление было бессмысленно. Остатки роты с обер-лейтенантом Креммером во главе сдались в плен. Таким образом менее чем за год 1 рота три раза теряла весь личный состав и теперь закончила свое существование». // Совинформбюро.

____________________________________________
В.Ильенков: Неуязвимые* ("Красная звезда", СССР)
К.Симонов: Русс-фанер "У-2"* ("Красная звезда", СССР)
В.Земляной: Советские ассы в бою* ("Красная звезда", СССР)
Н.Денисов: Воздушные операции на Кубани* ("Красная звезда", СССР)
А.Молодчий: 180.000 километров над территорией врага ("Красная звезда", СССР)

Газета "Красная Звезда" №67 (5438), 21 марта 1943 года

https://0gnev.livejournal.com/604596.html

"Красная звезда": 1943 год.
"Красная звезда": 1942 год.
"Красная звезда": 1941 год.



Д.Ортенберг, ответственный редактор "Красной звезды" в 1941-1943 гг.



Этот номер газеты составлен преимущественно из «чисто» военных материалов, то есть статей на тактические темы.

Очень хороша передовая — «Уничтожать фашистскую авиацию на ее аэродромах». В ней поставлено немало важных вопросов. О том, что господство в воздухе завоевывается не только в воздушных боях, какими бы горячими они ни были; надо уничтожать самолеты врага и на земле. О тщательности разведки неприятельских аэродромов — умении отличать действительные аэродромы от ложных, боевые самолеты — от макетов. О необходимости выслеживать фашистские самолеты в воздухе при возвращении их на свои базы. Приведен такой поучительный пример. Эскадрилья бомбардировщиков капитана Сысоева, пристроившись в хвост группе «юнкерсов», в течение часа следовала за ними, оставаясь незамеченной. А когда немецкие летчики пошли на посадку, Сысоев и его боевые товарищи в несколько минут уничтожили пятнадцать бомбардировщиков и четыре истребителя.

А еще идет в передовой речь об умении выбрать время для атаки, чтобы застать противника врасплох. О правильном распределении сил штурмовой группы, чтобы застраховаться от атак неприятеля. Об эшелонированных ударах с воздуха, особенно в ночное время: первый эшелон стремится создать пожары, последующие — используют их как ориентир для нанесения точного удара. Действуя так, летчики из полка майора Юколова уничтожили на вражеском аэродроме более десятка фашистских самолетов, взорвали склады боеприпасов и горючего...

Привлекает внимание статья корреспондента по Северо-Западному фронту Викентия Дермана «Сила огня и маневра в обороне». Не последнее место занимает в ней тактика отражения так называемых «психических» атак. Противник хоть и редко, но практикует их. Автор статьи лично наблюдал одну из таких атак:

«Немцы двигались компактными массами в строю. Автоматчики первых рядов вели сильную стрельбу на ходу. Когда стрельба автоматов утихала, из строя доносились дикие выкрики... Несколько наших подразделений, пользуясь укрытиями, отошли назад и вправо. Продвигаясь вслед за ними, немцы подставили свой фланг под огонь подразделений второго эшелона... В дивизии выработалось правило: если фашисты идут густым строем, не разгонять их преждевременными выстрелами, подпускать ближе, а затем, хладнокровно прицеливаясь, бить без промаха...»

Со статьей «Инициатива и внезапность» выступил командир батальона капитан Редюк. Он рассказывает о рейде батальона по тылам врага. В числе прочих приводится и такой интересный факт. Разгромив колонну немецких грузовиков и захватив при этом 40 пленных, батальон вынужден был принять встречный бой с превосходящими силами противника. В пылу боя некогда было думать об охране пленных. Фактически они оказались на свободе. Каково же было удивление капитана и его бойцов, когда, сосредоточившись на новом рубеже, увидели, что пленные возвращаются к ним. Все вместе, под предводительством своего обер-ефрейтора.

— Не убежали? — удивился Редюк.

— Хватит, навоевались, — ответил ему обер-ефрейтор.

Конечно, такой эпизод мог иметь и имел место в первые месяцы войны. Но из него не следовало делать скоропалительных выводов. И газета предостерегала от этого. Для добровольной массовой сдачи гитлеровцев в плен время еще не пришло и не везде придет даже в отдаленном будущем. Наше тогдашнее предчувствие не обмануло нас. Я хорошо помню, как 38-я армия, в составе которой мне довелось заканчивать войну, доколачивала под Прагой группу Шернера, не пожелавшую сложить оружие даже после официальной капитуляции гитлеровской Германии.

* * *

В опубликованной два дня назад статье К.К.Рокоссовского было несколько весьма интересных строк о системе обороны немцев под Ярцевом и способах ее преодоления. Следовало развить эту тему пошире, проиллюстрировать конкретными примерами. Сразу же ушла телеграмма спецкору. И на второй день он прислал статью «Система немецкой обороны на реке Вопь». Даже с графической схемой. Напечатанная в сегодняшней газете, она показывает, какой крепкий «орешек» достался войскам Рокоссовского и сколько потребовалось усилий, умения, мужества, чтобы «разгрызть» его.

Потрясает корреспонденция Леонида Высокоостровского «Двуногие звери». В ней воспроизводятся изуверская инструкция и приказ командира 123-й дивизии вермахта генерала Рауха. На советской земле, по убеждению генерала, надо чаще «прибегать к строжайшим мерам наказания, как-то: вешать казненных на площадях для общего обозрения... На виселицах должны быть таблички на русском языке с примерным текстом: «Повешен за то-то».

Столь же обстоятельно генерал-палач распорядился по части ограбления советских городов и сел:

«1. Любыми средствами должны быть захвачены меховая одежда всех видов: невыделанные меха, меховое пальто, жакеты, шапки...

2. Также должна быть собрана и сохранена другая пригодная для зимних условий одежда: зимние пальто на вате, куртки, перчатки, рукавицы, наушники, наколенники, фуфайки всех видов, теплое белье, носки, валенки...»

Этот генерал смотрел дальше своего фюрера: ощутив крах блицкрига, уже в августе забеспокоился о зимней одежде! Пройдет еще месяца два — и мы увидим немецких солдат в дамских меховых пальто, да еще с муфтами, и в так называемых «эрзац-валенках», не единожды высмеянных Ильей Эренбургом и Борисом Ефимовым.

* * *

Но это еще впереди. А пока Эренбург разрабатывает темы, подсказанные сентябрьской действительностью. Его сегодняшняя статья называется «Василиск». Тема навеяна корреспонденцией Саввы Дангулова «С листовками в глубокий тыл врага». Там рассказывалось о нелегких воздушных рейсах майора Угрюмова в Восточную Пруссию. Под обстрелом вражеских зениток, отбиваясь от фашистских истребителей, он высыпал на немецкие города сотни тысяч листовок.

Статья Эренбурга начинается так:

«Наши летчики везут немцам гостинцы. Иногда они берут не бомбы, а листовки. В листовках мы говорим немецкому народу: погляди, чем ты был и чем стал. Ты был народом Канта и Гёте, Маркса и Гейне. Ты стал солдатом шулера Геббельса, бандита Геринга, сутенера Хорста Весселя. Ты был усидчивым тружеником и философом. Ты стал кочевником и убийцей. До Гитлера ты строил больницы и школы, заводы и музеи. С Гитлером ты разрушил Роттердам и Варшаву, Орлеан и Белград...

Сосчитай, сколько твоих знакомых уже убиты в России. Пока ты еще можешь их сосчитать. Потом тебе придется считать уцелевших...»

И о василиске:

«В древности люди считали, что существует мифический зверь василиск. По описанию Плиния, василиск — ужасен. Когда он глядит на траву, трава вянет. Когда он заползает в лес, умирают птицы. Глаза василиска несут смерть. Но Плиний говорит, что есть средство против василиска: подвести василиска к зеркалу. Гад не может выдержать своего собственного вида и околевает.

Фашизм — это василиск. Он несет смерть. Он не хочет взглянуть на самого себя. Германия боится зеркала: она завешивает его балаганным тряпьем... Но мы ее загоним к зеркалу. Мы заставим немецких фашистов взглянуть на самих себя. Тогда они издохнут, как василиск.

Кидайте бомбы, товарищи летчики! Кидайте и листовки... Гитлеровцы не уйдут от фугасок. Они не уйдут и от зеркала».

* * *

Мне позвонил Дмитрий Мануильский — секретарь исполкома Коминтерна. Ему понравилась статья Эренбурга, он сказал, что решено перевести ее на немецкий язык и забросить в тыл противника. Когда я сообщил об этом Илье Григорьевичу, он ответил:

— А я уже сам перевел ее и на немецкий, и на французский. Для радио...

Немецкий перевод мы сразу же переслали Мануильскому.



* * *

# Уничтожать фашистскую авиацию на ее аэродромах // "Красная звезда" №221, 19 сентября 1941 года
# В.Дерман. Сила огня и маневра в обороне // "Красная звезда" №221, 19 сентября 1941 года
# Н.Редюк. Инициатива и внезапность // "Красная звезда" №221, 19 сентября 1941 года
# К.Рокоссовский. Сентябрьские бои под Ярцевым // "Красная звезда" №219, 17 сентября 1941 года
# В.Фиников. Система немецкой обороны на реке Вопь // "Красная звезда" №221, 19 сентября 1941 года
# Л.Высокоостровский. Двуногие звери // "Красная звезда" №221, 19 сентября 1941 года
# И.Эренбург. Василиск // "Красная звезда" №221, 19 сентября 1941 года
# С.Дангулов. С листовками в глубокий тыл врага // "Красная звезда" №208, 4 сентября 1941 года

____________________________________________
Источник: Ортенберг Д.И. Июнь — декабрь сорок первого: Рассказ-хроника. — М.: «Советский писатель», 1984. стр. 158-160

https://0gnev.livejournal.com/604183.html

Взаимная выручка в бою — долг советского воина. Помогай товарищу огнем, штыком и гранатой, а он поможет тебе. Никогда не оставляй товарища в беде.

К.Симонов, "Красная звезда", СССР (№221 [4976]).



Статья опубликована 19 сентября 1941 года.



(От специального корреспондента «Красной звезды»)

Маленький буксир, пыхтя, открыл перед нами боновую сеть, преграждавшую выход из бухты. Наша подводная лодка уходит в дальний поход.

За время войны эта лодка в седьмой раз пересекает Черное море. Три далеких и трудных похода за плечами у командира лодки капитана лейтенанта Полякова и комиссара старшего политрука Атрана.



На корпусе лодки видно несколько вмятин и пробоин, верхние стекла рулевого телеграфа потрескались от осколков — это следы вражеских снарядов. Сейчас лодка опять выходит из бухты, взяв курс на юго-запад, к далеким румынским берегам.

Незадолго до полуночи привычные глаза сигнальщика замечают на черном горизонте еле видный силуэт корабля. Над нами в небе коротко вспыхивают две опознавательные ракеты. Свои! Эсминец возвращается на базу после огневого налета на румынские войска, осаждающие Одессу.

Ровно в двенадцать часов ночи на лодке начинается ужин. Кушают здесь порознь, каждый в своем отсеке у своего боевого места. Несколько отсеков, разделенных непроницаемыми переборками и герметически закрывающимися люками. Лодка должна быть живучей, люди — готовыми ко всяким случайностям. Закон подводника — в ту секунду, когда глубинная бомба разорвется около лодки, разодрав обшивку в одном из отсеков, когда в отверстие с грохотом хлынет вода, люди не бросятся к люку, чтобы, спасая свою жизнь, проскочить в соседний отсек. Этим они могут погубить всю лодку.

Нет, вахтенный отсека, когда хлынет вода, изнутри задраит люк, и люди будут отстаивать свою жизнь внутри своего наглухо закрытого отсека. Они пустят сжатый воздух, пытаясь задержать воду, они попытаются задраить пробоину, но если это не удастся, они молча погибнут, ценою своей жизни спасая всю лодку. Вот что значит отсеки с герметически запирающимися люками, вот что значит воинская честь и боевой закон подводников.

Сменялись дни и ночи. Лодка, пересекая море, шла под перископом, только на несколько часов всплывая по ночам. В перископ была видна вода, без конца вода. Волны, перелетая через перископ, на секунду закрывали горизонт непроницаемой зеленой полосой, и опять в поле зрения маячили бесконечные белые барашки волн. Море было пустынно.

Внизу в крошечной штурманской каюте над огромной навигационной картой сидит штурман Быков. Лодка должна выйти к берегу точно в назначенное место и точно в срок. Штурман сутками сидит над картой, не разгибая спины. Но вот, наконец, в который раз, подняв перископ, командир приказывает записать в вахтенный журнал долгожданную фразу: «Прямо по курсу берег».

Румынский берег. Сейчас он еще маячит на горизонте еле видной полоской, но скоро мы подойдем к нему ближе, гораздо ближе, чем могут предполагать сидящие там наблюдатели береговых батарей и курсирующие вдоль берега немецкие самолеты. Лодка подойдет вплотную к берегу и начнет выполнять задание, которое она получила, — дерзкую разведку бухт, заливов, гаваней врага.

Стрелки на часах подходят к четырем, я вижу в перископ румынский берег. Теперь он кажется совсем рядом — обрывистые склоны гор, осыпи камней, прилипшие к скатам домики.

Наступает новая ночь. Мы обшариваем гавань, с мостика видно, как то справа, то слева показываются на берегу огни. На море штиль, тишина.

Мы часами идем без перископа на большой глубине. В лодке душно, с непривычки тяжело дышать — давление две атмосферы. Но эти часы глубокого погружения — в то же время редкие часы отдыха. На лодке тишина, стараются меньше говорить и двигаться, чтобы не поглощать лишнего кислорода.

Только здесь, в напряженном ожидании, запертый в тесном отсеке, понимаешь по-настоящему, что такое дисциплина и дружба. Теснота, все заполнено тысячью приборов, все рассчитано на сантиметры, нельзя сделать лишнего движения.

В кают-компанию входит командир. Он садится и жадными глотками пьет кофе.

— Все! — в первый раз за время похода говорит он. — Все, что нужно, обшарили, возвращаемся!

Он закрывает темные от бессонницы глаза и через секунду уже спит, здесь же у стола, прислонившись головой к стене. Осторожно лавируя в узком пространстве, тихо проходят мимо него на вахту подводники.

Через сутки мы уже идем в открытом море, начиная удаляться от румынских берегов. Светает, но берег сравнительно далеко и можно не спешить с погружением. Вахтенный командир Велиженко вглядывается в горизонт. Он долго смотрит в одну только ему видимую точку и вдруг говорит, повернувшись к командиру:

— На горизонте силуэт корабля!

Командир на секунду вскидывает к глазам бинокль и резко командует:

— Срочное погружение!

Находящаяся наверху вахта, мгновенно скользнув на руках, по трапам скатывается вниз. Звенит сигнал погружения. Когда командир, сходящий с мостика последним, задраивает у себя над головой люк, лодка уже почти погрузилась, вода доходит до мостика. Через несколько десятков секунд над водой остается только черный глаз перископа.

Внутри в центральном посту командир напряженно смотрит в перископ.

— Запишите в вахтенный журнал, — диктует он, — румынское судно. — И после паузы командует рулевому:

— Лево на борт, курс триста пять!

Лодка резко меняет курс. Теперь она идет прямо на судно. Но силуэт в перископе виден все слабее. Ход корабля оказывается быстрей подводного хода лодки.

Еще несколько минут, и он скроется из виду.

— Приготовиться к всплытию! Орудийный расчет наверх!

Лодка всплывает. Теперь с мостика в бинокль хорошо видна удаляющаяся точка на горизонте. Лодка прибавляет ход, но точка начинает увеличиваться на горизонте слишком медленно.

Судя по быстрому ходу, это, видимо, какое-то румынское вспомогательное военное судно. Нам его удастся догнать у самого берега. Погоня уже длится полтора часа, уже виден корпус судна, но расстояние все еще большое.

— Будем бить с этой дистанции, — решает командир.

Расчет становится к орудию, старший помощник дает последние указания наводчикам и командует:

— По кораблю противника — залп!

С грохотом летит тяжелый снаряд. Через двадцать секунд у правого борта румынского судна взлетает водяной столб.

— Семь влево! Залп!

Снова выстрел, но мы ждем 20—30—40 секунд, а нового водяного столба рядом с судном не видно, над ним только сильнее становится дымный след.

— Залп! — в третий раз командует старший помощник. Но в ту секунду, когда рассеивается дым от выстрела, оказывается, что на горизонте пусто, ничего нет. Через двадцать секунд там, где только что был корабль, взлетает водяной столб третьего снаряда.

Судна нет. Теперь об'ясняется отсутствие водяного столба после второго выстрела. Редкий в артиллерийской практике случай: прямое попадание со второго залпа.

Лодка продолжает итти полным ходом к месту потопления. На воде все уже пусто, ни одного обломка. Лишь большая стая чаек крутится где-то в стороне над уже спокойной водой. Командир кладет лодку на прежний курс. Наблюдатели особенно внимательно следят за горизонтом.

Судно, погибая, могло успеть радировать немецким самолетам. Проходит полчаса, час, и в начале второго часа стоящий у своего зенитного пулемета наблюдатель Ковалинский коротко докладывает:

— Слева, сто шестьдесят — самолет!

Снова срочное погружение, стрелка глубиномера стремительно прыгает от цифры к цифре: 5—10—15—20—25 метров. Вахтенные отсеков стоят наготове у люков. Все ждут. Заметил или не успел заметить нас самолет? Если успел, то сейчас где-то недалеко от нас начнут рваться глубинные бомбы — самый опасный враг подводной лодки.

Но под водой все тихо. Пятнадцать минут, полчаса. Попрежнему тихо. Значит, не заметил. Мы всплываем. Уже ночь. Еще ночь и день хорошего хода, и мы будем у своих берегов.

Наконец, приходит то утро, когда в нашем вахтенном журнале появляются три долгожданных записи:

«0634 — по пеленгу 70 взошло солнце».

«Поднят флаг».

«Прямо по курсу виден свой берег».

Через несколько часов мы подходим к своей базе.

Четвертый поход окончен так же удачно, как и три предыдущих. Завершен еще один будничный эпизод из жизни подводников, скромных, спокойных и страшных в бою людей, воюющих с врагом за наше русское Черное море. // Константин Симонов.


**************************************************************************************************************************************************
РОСТ АНТИВОЕННЫХ НАСТРОЕНИЙ В РУМЫНИИ


НЬЮ-ЙОРК, 18 сентября. (ТАСС). По сообщению лондонского корреспондента агентства Оверсис Ньюс, в румынских кругах заявили, что Антонеску отложил призыв ряда возрастов в связи с ростом антивоенных настроений в Румынии. Население Румынии деморализовано огромными потерями румынской армии на фронте, нехваткой продовольствия и свирепствующей в стране эпидемией тифа. Положение в стране настолько ухудшилось, что в политических кругах открыто обсуждают вопрос о неизбежном крахе правительства.

АФИНЫ, 18 сентября. (ТАСС). Все усилия румынских властей положить конец многочисленным актам саботажа на румынских предприятиях не увенчались успехом. Даже такие меры, как расстрел на месте виновных в актах саботажа, не могут заставить румынских патриотов отказаться от борьбы с немецкими оккупантами и их марионеткой — правительством Антонеску. Как сообщает Анатолийское телеграфное агентство, на-днях в окрестностях Бухареста был взорван химический завод. Завод полностью разрушен. Убытки исчисляются в 11 миллионов лей. Румынские власти признают, что взрыв произошел в результате акта саботажа.

________________________________________
Г.Жуков: Оборона Одессы* ("Красная звезда", СССР)
И.Эренбург: Дворня обнаглела... ("Красная звезда", СССР)
К.Симонов: Записки румынского юнкера ("Красная звезда", СССР)

Газета "Красная Звезда" №221 (4976), 19 сентября 1941 года

https://0gnev.livejournal.com/604049.html

«ЗАЩИТА ОТЕЧЕСТВА ЕСТЬ СВЯЩЕННЫЙ ДОЛГ КАЖДОГО ГРАЖДАНИНА СССР». Статья 133 Конституции СССР.

Ш.Конуспаев, "Правда", СССР (№337 [8745]).



Статья опубликована 5 декабря 1941 года.



Сказать о них звери — мало. Фашист — больше, чем зверь. Это изверг. Людоед.

Кровь, человеческая кровь, истребление людей — вот что питает фашиста, вот что держит его на ногах.



Мы никогда не простим кровавому Гитлеру смерть наших отцов и матерей, истязания наших сестер и жен, убийство наших детей! Никогда! Мы отомстим, отомстим за все!

Город Т. издревле мирный русский город. Здесь бывал Пушкин. Здесь люди жили мирно. Здесь вырастал русский мастеровой народ.

Мы прошли по улицам города. Нам не забыть, что сделали с ним гитлеровские стервятники. Нам не простить им этого вовек!

Груды развалин вместо домов. Пепелища вместо улиц и площадей. Здесь не было ни военных об’ектов, ни воинских частей. Но это ли могло остановить фашистских коршунов?

Вот школа. Здесь учились дети. Сюда они собирались на пионерские вечера. Здесь проходило их счастливое детство. Ее — школу — избрали фашистские летчики своей мишенью. Разбиты стены. Снесена крыша...

Вот аптека. Почта. Кино. Городской театр. Что стало с этими мирными учреждениями? Они разрушены до основания. На них фашисты сбросили свой смертоносный груз. Под обломками этих зданий погребены десятки невинных людей.

Вот больница и городская поликлиника. Гитлеровские негодяи, воздушные дьяволы отлично видели санитарные знаки. Они прекрасно знали, что здесь лежат больные, беспомощные люди. Но их ли, этих двуногих зверей, могло это остановить! Они как хищники обрушились на эти здания. На них они сбросили свои бомбы. Изверги! Разве их могло что-нибудь усовестить? Да и можно ли говорить о головорезе с совестью? Мастера живодерского дела, они справляли свое кровавое пиршество с дьявольским хладнокровием и спокойствием. Но и этого им казалось мало. На самолетах они гнались за убегающими женщинами, детьми, стариками, строча по ним из пулеметов.

Вот лежит еще не остывший труп работницы Кузнецовой. Вот труп старика с пробитой головой. Рядом три трупа детей...

Вот работница Мария Лебедева. Фашисты разрушили ее дом. Они убили ее двух детей. Они сожгли ее стариков.

Мы видели, как, обливаясь слезами, обезумевшие от горя матери разыскивали под обломками домов своих детей. Мы слышали предсмертные стоны стариков...

Когда смотришь на наши советские деревни, где побывали гитлеровские живодеры, кровь стынет в жилах.

В селе М. они пробыли только три дня. Могучим ударом их вышибли из села. Но что они натворили за эти три дня! В селе не осталось ни одного целого дома. На улицах валяются тысячи разодранных книг. Они не успели предать их огню. Магазины и склады разграблены. У колхозников фашисты забрали не только весь скот, но и все теплые вещи, вплоть до детских валенок и байковых платьев.

Но и этого им было мало. Душа фашиста жаждет крови, человеческой крови! Они согнали в церковь больше ста стариков, не успевших уйти из села, и три дня пытали их. Они им не давали есть. Каждый день фашисты угрожали им смертью. И наверняка расстреляли бы этих невинных людей, но сделать этого они не успели. Раньше, чем они осуществили это кровавое злодеяние, их вышибли из села. Но даже в момент своего бегства фашисты не могли смириться с тем, что старики остаются нетронутыми. И они открыли огонь из пулеметов по церкви, где взаперти сидели старики. Негодяи убили и ранили несколько человек.

На улицах М. мы видели трупы убитых и замученных колхозниц.

Над пленными красноармейцами гитлеровцы издеваются с дьявольской изощренностью. Они колют их штыками, бьют прикладами.

Наши войска выбили только что фашистов из деревни В. Вот что рассказывает лейтенант Кузнецов, который был выручен своими товарищами из фашистского плена:

— Я был тяжело ранен. Лежал без сознания. Когда наше подразделение отошло на новый рубеж, меня схватили фашистские бандиты и бросили в сарай. Вскоре сюда же бросили еще одного тяжело раненого красноармейца. Оба мы истекали кровью. Но перевязать друг друга нам категорически запретили. Невыносимо хотелось пить, но пить нам не дали. После долгих, ужасных издевательств над нами фашисты принесли помои и вылили их в свинячью кормушку. Сюда же они впустили свинью. Сначала к кормушке они подвели свинью, а потом подтащили нас и заставили пить вместе со свиньей...

Когда наша часть выбила фашистов из деревни, лейтенанта Кузнецова нашли чуть живым. Тело красноармейца Б. было уже бездыханным.

Все эти злодеяния взывают к мщению. Биться, биться до последнего вздоха, биться, пока не будет уничтожен последний гитлеровец на нашей священной земле! // Старший политрук Шопан Конуспаев. Депутат Верховного Совета СССР. Калининский фронт.


**************************************************************************************************************************************************
СЕГОДНЯ — ДЕНЬ СТАЛИНСКОЙ КОНСТИТУЦИИ


МЫ БЫЛИ, ЕСТЬ И БУДЕМ ХОЗЯЕВАМИ СВОЕЙ СУДЬБЫ

День 5 декабря 1936 года остался в моей памяти на всю жизнь. Я слушала родного Сталина с трибуны Всесоюзного Чрезвычайного VIII С'езда Советов. До сих пор перед моими глазами стоит простой мужественный образ вождя. Этот образ вдохновляет, помогает в трудную минуту

Записанные в Сталинской Конституции права советских граждан завоеваны их кровью и потом, их борьбой и трудом под руководством великой коммунистической партии большевиков, под руководством Ленина и Сталина. Весь народ поклялся защищать свои права, не щадя ни сил, ни самой жизни. Настало время выполнить клятву, настало время уничтожить врага, пытающегося отнять наши права, сделать свободных людей рабами! Советский народ выполнит свою клятву.

Недавно я узнала о том, что в боях с ненавистными немецко-фашистскими бандитами убит мой брат Павел. Боль сжала сердце и вместе с болью с новой силой вспыхнула ненависть к врагам, неутолимая жажда мести. Мы отомстим заклятым извергам!

У советской женщины с немецкими захватчиками особые счеты. Прямой и радостный путь лежал перед нами. Женщина равноправна с мужчиной Она хозяин своей судьбы. И вот пришли не знающие ни совести, ни чести современные варвары и хотят нас, свободных советских женщин, сделать служанками, отнять нашу честь, наши права, превратить в рабынь.

Пусть погиб смертью героя один брат. Женщина страны социализма проводит на фронт другого брата, мужа, сына, сама пойдет в бой, поможет разгромить фашистскую нечисть самоотверженным трудом в тылу.

Я. как и многие другие женщины нашей родины, работаю, не покладая рук. Осенью я убрала комбайном «Коммунар» 400 гектаров хлеба, сэкономила много горючего, а сейчас руковожу бригадой на ремонте тракторов. В одной только нашей Тюкалинской МТС, Омской области, десятки женщин заменили ушедших на фронт мужчин. Анна Климова, которую я обучила профессии тракториста, выполняет норму на 150 процентов. Комбайнеркой стала Мария Устинова, проводившая на фронт мужа и двух братьев.

Нет, советские женщины не отдадут своих прав, дарованных Сталинской Конституцией. // Комбайнерша А.Кирюшина. Депутат Верховного Совета СССР. Омск. (По телефону).


**************************************************************************************************************************************************
Мы присягаем Отчизне


Дымом пожарищ
Об'яты снежные дали.
Вспышки разрывов
Блещут в метели густой.
Все, что для счастья
Люди трудом созидали,
Орды немецких пришельцев
Топчут железной пятой.

К югу и к западу
Выжжена боем равнина.
Приняли люди
Горя великого груз.
В бой за свободу
Шлет сыновей Украина;
На чужеземцев проклятых
Поднял ружье белорусс.

Светлая Родина!
Сила твоя необ'ятна.
Крепостью грозной
Высится наша Москва.
Ждите нас, братья!
Мы возвратимся обратно.
Мы отстоим, отвоюем
Кровные ваши права.

В День Конституции
Мы присягаем Отчизне
Именем Сталина
Друга, вождя и отца —
Биться с врагами
Во имя свободы и жизни,
Гнать чужеземцев
Карающим шквалом свинца.

Алексей Сурков.

______________________________________________
Зверства немецких разбойников* ("Правда", СССР)**
Б.Полевой: Как фашисты разбойничают в гор. Калинине ("Правда", СССР)
А.Мацкин, В.Соболев: Как хозяйничали немцы в Ростове ("Правда", СССР)
В.Ставский: Вот они какие – немецкие грабители и убийцы ("Правда", СССР)
Документы о зверствах немцев в Ростове и Ростовской области ("Красная звезда", СССР)**

Газета "Правда" №337 (8745), 5 декабря 1941 года

https://0gnev.livejournal.com/603848.html

«Наша война за свободу нашего отечества сольется с борьбой народов Европы и Америки за их независимость, за демократические свободы. Это будет единый фронт народов, стоящих за свободу против порабощения и угрозы порабощения со стороны фашистских армий Гитлера». (Сталин).

П.Павленко, "Красная звезда", СССР (№232 [4987]).



Статья опубликована 2 октября 1941 года.





Горько видеть, как разоряет немец русскую землю. Дым сожженных деревень щиплет за сердце. Ненависть, молчаливая ненависть без слов, закипает в каждом, кто видел пожары деревень и слышал ночью на лесных дорогах плач перепуганных детей, стоны женщин.

Скрипят колеса подвод. Народ уходит за своими. Дымя махоркой, вполголоса переговариваются мужчины.

Вспыхнет цыгарка, и видно, как суровы и сосредоточены лица. И только. Сейчас не время длинных разговоров. Великий счет ведет душа каждого. Счет мести. Настанет час, когда эти люди извлекут из глубин памяти все обиды, все боли, всю злобу и начнут вершить страшный суд над сволочью, опоганившей нашу землю.

Но еще горше тем, кто остался на родном пепелище, кто не мог уйти вместе со своими. Если здоровье или возраст не позволяют человеку итти к партизанам и он оказывается свидетелем того, как глумится немец над вольною русскою жизнью, как плюет в самую душу нам гад, не знающий чести, — тогда еще больней душе.

Председатель одного из колхозов в Волосовском. районе Ленинградской области Василий Егорович Егоров оказался именно в таком положении. Был он болен и не успел скрыться. А утром немцы были уже в селе. К нему в дом они заглянули раньше всего, но, увидев, что перед ними больной, да еще, чего доброго, заразный, ушли и больше не возвращались.

Егоров встал с кровати, прильнул к окну. В немецкий штаб прошли два выпущенных из тюрьмы уголовника и один когда-то раскулаченный мироед. И в тот же день были арестованы все не успевшие уйти активисты, комсомольцы, члены партии.

Егоров стал ждать своей очереди.

Он лежал один, и мыслям о русской судьбе ничто не мешало. Вся широкая русская жизнь, которую прожил он, как умел, до пятидесяти семи лет, встала перед его глазами чередою неповторимых картин, радостных и ярких.

В обычное время многое не удавалось вспомнить Егорову из той громадной, вдохновенной жизни, которую он сворачивал в пружину своими жилистыми руками. Но вот пружина раскрутилась, и все пережитое предстало в ясном, четком виде. Как быстро, плотно и горячо жил советский человек! С какой веселой отвагой строил он свое молодое государство!

С волнением разглядывал и вспоминал Егоров большую и вдохновенную жизнь свою. Так в одиночестве пролежал он два дня. Утром на третий день сельсоветский сторож, инвалид Прохор, рассказал ему, что уголовники и бывший кулак выдали немцам сельских активистов. Предатели, не стесняясь, бахвалились на селе, что выдача активистов — дело их рук, что теперь, мол, пришла ихняя власть.

Первая немецкая часть ушла, и в село ввалилась новая. Сызнова начался грабеж, опять стали насиловать женщин, охотиться за курами и опять потребовали выдать всех активистов. Егорова арестовали первым и, связав по рукам и ногам колючей проволокой, бросили в пожарный сарай.

Егоров знал, что он, как и все другие честные люди села, выдан несколькими подлецами, изменниками, которым все равно, как жить и чем жить, у которых нет любви к родившей их земле. И злость к этим мерзавцам вскипала в нем, временами заглушая боль. Простить им предательство он не мог.

Когда тело Егорова посинело, и язвы стали издавать трупный запах, офицер-фашист заглянул в сарай и обещал Егорову жизнь, если он выдаст всех активистов.

— Ты хочешь жить? — спросил офицер.

— Хочу, — вздохнув, ответил Егоров.

— Ты будешь жить. Я вызову сейчас врача. Тебя положат в больницу и быстро вылечат. Только назови имена.

Егоров поглядел в оловянные, нечеловечьи глаза офицера и согласился сразу без раздумий и колебаний.

— Пишите, — сказал он.

И стал обстоятельно перечислять имена всех мерзавцев, которых видел он входящими к первому немецкому коменданту.

Он старался произносить имена и фамилии наиболее тщательно, чтобы немец, не дай бог, чего не напутал.

Этой же ночью все, кого он назвал, были взяты. Их втолкнули в сарай к Егорову. Глаза его уже видели плохо.

— Трифон? — спросил он.

— Я.

— Максим?

— Я.

И перебрал всех до единого. Все были тут — бывший кулак, уголовники.

Спустя час трое предателей были расстреляны вместе с героем. В селе недоумевали, за что гибнет Василий Егоров вместе с преступниками и мерзавцами, и даже посчитали его одним из них.

Но скоро ход Егорова раскрылся, и слух о последнем подвиге его жизни прошел по лесам от Холма до Новгорода.

Закончится война, в колхозе Егорову поставят памятник. Надпись будет проста: герою-мстителю от благодарной Родины. // П.Павленко. СЕВЕРО-ЗАПАДНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ.
__________________________________________
Э.Виленский: Будем мстить!* ("Известия", СССР)
И.Эренбург: Отомстить!* ("Красная звезда", СССР)


**************************************************************************************************************************************************
Смелый маневр приносит победу. Быстро оценивать обстановку и, энергично маневрируя, атаковать врага, нанося ему поражение


Боевые трофеи части Ксенофонтова

Уже рано утром в лагере немцев было заметно какое-то движение. Часом позже оно усилилось. А еще через час 6-й пехотный полк 30-й немецкой пехотной дивизии начал наступление, пытаясь прорваться на Старорусском направлении к железнодорожной линии. Пройдя шестьсот метров и натолкнувшись на упорное сопротивление, фашисты залегли, видимо, в ожидании подкреплений.

Требовалось преградить путь врагу, нанести ему сокрушительный удар и не только отбросить назад, но и выбить из деревни Б., представлявшей собою выгодный рубеж. Быстро подтянув резервы, бойцы командира Ксенофонтова повели контрнаступление.

Стремительным броском наша пехота достигла Б. Враг открыл ожесточенный минометный и пулеметный огонь, но было поздно. Взаимодействовавшие с пехотой тяжелые танки стали давить огневые точки немцев, расстреливать вражеских солдат, уничтожать противотанковые орудия. Некоторые танки получили по пятнадцати вмятин от прямых попаданий неприятельских снарядов, но попрежнему продолжали громить врага.

Ворвавшись в деревню, наши части полностью истребили второй батальон 6-го пехотного полка, разгромили шестую, тринадцатую и другие роты, захватили немало пленных. Десять солдат были взяты в плен на пороге деревенской бани, откуда они испуганно выскочили в нижнем белье.

Не задерживаясь в деревне, наши части преследовали отступающего врага. Наступление продолжалось до поздней ночи. Бойцы т. Ксенофонтова захватили шестнадцать 37мм. противотанковых пушек, в том числе восемь совершенно исправных с комплектом боеприпасов. Среди других трофеев — исправная гаубица, больше 100 винтовок и автоматов, 16 пулеметов, свыше 15.000 патронов, 20 автомашин и вездеходов, около 30 велосипедов и мотоциклов, 90 лошадей, 3 радиостанции, телефонные аппараты. // Я.Драбкин. СЕВЕРО-ЗАПАДНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ.


Партизанский отряд женщин

ЗАПАДНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ, 1 октября. (По телеграфу от наш. спец. корр.). На-днях группа наших пеших разведчиков во главе с младшим командиром Безверхним вышла в тыл врагу и встретилась там с партизанским отрядом. Отряд состоит из женщин-колхозниц, преимущественно жен и сестер красноармейцев. Здесь только один мужчина — командир отряда, шестидесятилетний колхозный шорник Г.

— Женщины, об'единившиеся в мой отряд, — сказал командир, — остались в немецком тылу, чтобы всеми доступными им средствами помогать Красной армии бить фашистов. Прежде всего мы взялись за минные поля врага. Снимая с них опознавательные знаки, наши женщины не раз устраивали ловушки для фашистов. Многие немецкие автомашины и мотоциклисты подрывались на своих же минах.

Партизанки сообщили разведчикам о расположении неприятельских минных заграждений и незаметными лесными тропами вывели разведгруппу к одному из главных на этом участке фронта узлов сопротивления немцев.


**************************************************************************************************************************************************
НОВЫЕ БРОШЮРЫ ПИСАТЕЛЯ ИЛЬИ ЭРЕНБУРГА


В серии библиотеки «Огонька» издана новая книжка писателя Ильи Эренбурга «Враги».

В книжке собраны статьи, опубликованные автором в «Красной звезде» и других газетах: «СС», «Рыцари с отмычкой», «Мото-мех-мешочники», «Увяз коготок», «Фабрика убийц» и другие.

Вышел из печати также сборник статей И.Эренбурга «Людоеды».

________________________________________
Ф.Панферов: Убийство Екатерины Пщенцовой* ("Красная звезда", СССР)
3.Хирен, Я.Милецкий: Красноармеец Пашков ("Красная звезда", СССР)**
П.Павленко: Отомстим врагу за муки и смерть Николая Большакова!* ("Красная звезда", СССР)

Газета "Красная Звезда" №232 (4987), 2 октября 1941 года

https://0gnev.livejournal.com/603482.html

Воины Красной Армии! Еще крепче удары по заклятому врагу! Трудящиеся Советского Союза! Самоотверженной работой в тылу поможем Красной Армии наголову разбить и уничтожить фашистских оккупантов!

А.Пузин, "Правда", СССР (№348 [8756]).



Статья опубликована 16 декабря 1941 года.





Советский Союз ведет священную освободительную войну. Первая цель, которую мы ставим в войне против гитлеровской Германии, состоит в том, чтобы «освободить наши территории и наши народы от немецко-фашистского ига». (Сталин). Наша цель состоит, далее, в том, чтобы помочь порабощенным народам Европы в их освободительной борьбе против гитлеровской тирании. Красная Армия знает, что она борется за честь и свободу нашей родины, за сохранение целостности и независимости нашей страны. В этом — один из источников силы Красной Армии, ее высокого морального состояния. Каждый боец и командир Красной Армии знает, за что он воюет, и верит в правоту своего дела. Понимание целей и задач войны, сознание правильности их укрепляет дух дисциплины в армии, дух боевой отваги ее бойцов.

Немецко-фашистская армия служит разбойничьим целям оголтелой империалистической клики гитлеровской Германии, целям захвата чужих территорий, покорения и ограбления чужих народов. Немцы ведут, таким образом, захватническую, империалистическую и, значит, несправедливую войну. В этом, несомненно, один из источников внутренней слабости немецкой армии, ее моральной деградации. Немецкий солдат ни на одну минуту не может поверить в правоту своего гнусного дела. Такая армия обречена на поражение. Не может победить та армия, солдаты которой не понимают целей и задач войны, не сознают их правильность.

«Не может быть сомнения, — говорил товарищ Сталин, — что идея защиты своего отечества, во имя чего и воюют наши люди, должна породить и действительно порождает в нашей армии героев, цементирующих Красную Армию, тогда как идея захвата и ограбления чужой страны, во имя чего собственно и ведут войну немцы, должна породить и действительно порождает в немецкой армии профессиональных грабителей, лишенных каких-либо моральных устоев и разлагающих немецкую армию».

Немецкую армию нельзя назвать армией в полном смысле этого слова. Вторгшись в пределы нашей страны, гитлеровские орды чинят неслыханные в истории войн преступления. Они убивают и насилуют мирных жителей, не щадя женщин, детей и стариков; зверски пытают и расстреливают раненых и пленных красноармейцев; грабят и разоряют наши города и села. Идя в атаку, фашисты гонят впереди себя мирных жителей, пытаясь укрыться за их телами от пуль советских бойцов. Нет таких преступлений, перед которыми остановились бы гитлеровские захватчики.

Дикую резню, грабеж, насилие чинили немецко-фашистские войска в Ростове-на-Дону. За несколько дней хозяйничанья немцев в городе они расстреляли сотни мирных жителей. На Мурлычевской улице немцы расстреляли из автоматов очередь за хлебом. Было убито 43 человека, главным образом женщины и дети. На Первой Советской улице немцы подожгли дом и расстреливали каждого, кто пытался выбраться из горящего дома. Убито 23 человека. Около городского театра фашисты расстреляли 60 человек, у детдома — 61 человека, на Армянском кладбище — 200 человек. На всех улицах города наши части, выбившие немцев из Ростова, находили трупы убитых и зверски замученных мирных жителей. Немецкие солдаты врывались в квартиры ростовчан, грабили, насиловали и убивали, не щадя женщин, детей и стариков.

«Вечером я услышала сильный стук в дверь, — пишет в своем письме жительница гор. Ростова Лидия Н. — Когда я подошла к двери, по ней били прикладами, пытаясь выломать ее. В квартиру ворвались 5 немецких солдат. Моего отца, мать и маленького братишку они выгнали из квартиры. После я нашла труп моего брата на лестничной клетке. Немецкий солдат сбросил его с третьего этажа нашего дома, как мне рассказали очевидцы. У него была разбита голова. Мать и отец были застрелены у под’езда нашего дома. Сама я подверглась групповому насилию. Я была без сознания. Когда я очнулась, то слышала истеричные крики женщин в соседних квартирах. В этот вечер все квартиры нашего дома были опоганены немцами. Они изнасиловали всех женщин. Не меньше половины жителей нашего дома после этого исчезли. Большинство из них было расстреляно. Квартиры были начисто ограблены. Все дни хозяйничания немцев в Ростове я скрывалась у знакомых на окраине города. Когда я вернулась в свой дом, его нельзя было узнать. Все, что нельзя или не успели унести с собой немцы, было изломано и исковеркано. На лестнице было много крови. Я много пережила за эти дни, много передумала и поклялась отомстить проклятым немцам за смерть моего отца, матери и брата, за себя и за всех замученных ими мирных жителей нашего города. Прошу принять меня санитаркой в Красную Армию. У меня нет больше страха ни перед чем. Ненависть моя к немцам сильнее смерти».

Потоками крови невинных людей залили немцы другие наши города и села, которые им удавалось захватить. В войне против Советского Союза германские фашисты грубо попирают все нормы международного права, самые элементарные законы человеческой морали.

Мародерство в немецкой армии приняло массовый, повальный характер. Грабят солдаты, грабят офицеры. Берут все, что попадет им под руку. Гитлеровское командование не только не запрещает грабеж, но всячески поощряет его. В одном секретном предписании командирам немецкой армии говорится: «Нужно воспитывать у каждого офицера и солдата германской армии чувство личной материальной заинтересованности в войне».

Грабежи и насилия мирных жителей — это не единичные случаи в немецкой армии. Это общее явление, узаконенное лидерами гитлеровской партии и гитлеровского командования.

В одном обращении немецкого командования к солдатах, найденном у убитого лейтенанта Густава Цигеля из Франкфурте-на-Майне, говорится: «У немецкого солдата нет нервов, сердца, жалости. Он сделан из немецкого железа. После войны ты опять обретешь добрую душу, мягкое сердце для детей, для жены, для великой Германии. А сейчас действуй решительно, без колебаний... Помни, для величия и победы Германии, для твоей личной славы, ты должен убить ровно сто русских. Это справедливейшее соотношение — один немец равен ста русским... Ты — германец и как подобает германцу — уничтожай все живое, сопротивляющееся на твоем пути».

Жги, грабь, убивай без разбора каждого, в том числе женщин и детей, этим ты возвеличишь себя и «великую» Германию — такова программа немецко-фашистской армии.

Моральное опустошение, тупая жестокость, мародерство, человеконенавистничество — таковы результаты гитлеровского воспитания. Перед нами дневник убитого немецкого унтер-офицера Генриха Тивель, уроженца города Кельна. В этом дневнике имеется следующая запись:

«Я поставил себе цель — истребить за эту войну 250 русских, евреев, украинцев — всех без разбора. Если каждый солдат убьет столько же, мы истребим Россию в один месяц, все достанется нам, немцам. Я, следуя призыву фюрера, призываю к этой цели всех немцев».

В дневнике убитого обер-ефрейтора Ганса Риттель имеется следующая запись: «12 октября. Чем больше убиваешь, тем легче делается. Сегодня принимал участие в очистке лагеря от подозрительных. Расстреляли 82. Среди них оказалась красивая женщина. Мы, я и Карл, отвели ее в операционную, она кусалась и выла. Через 40 минут ее расстреляли. Память — несколько минут удовольствия».

Немецкому лейтенанту пишет его приятель Эбальт: «Куда проще было в Париже. Помнишь ли ты эти медовые дни? Русские оказались чертовками. Приходится связывать. Сперва эта возня мне нравилась, но теперь, когда я весь искусан и исцарапан, я поступаю проще — пистолет у виска, это охлаждает пыл. Недавно русская девчонка взорвала себя и обер-лейтенанта Гросса гранатой. Мы теперь раздеваем их донага, обыскиваем, а потом... После всего они бесследно исчезают».

Когда читаешь эти письма и дневники, встает чудовищный образ морального урода, садиста, наслаждающегося своими изуверствами. Это люди с моралью зверей. Они лишены совести и чести. Это преступники, отбросы нормального общества. Фашисты до мозга костей развратили немецкого солдата. Грабежи и убийства мирных жителей, в том числе женщин и детей, кажутся ему выражением воинской доблести. Это не армия, а шайка бандитов, грабителей и мародеров, шайка насильников и убийц. Их жестокость не знает границ. Все ужасы средневековых пыток бледнеют перед звериной кровожадностью гитлеровской банды.

Зверства и грабежи — показатель не силы, а слабости немецко-фашистской армии, показатель трусости германских фашистов, их страха перед советским народом и неуверенности в своей победа. Моральная деградация немецких захватчиков является одним из факторов, которые неизбежно приведут их к гибели. «Уже одно то, что в своей моральной деградации немецкие захватчики, потеряли человеческий облик, давно уже пали до уровня диких зверей, — говорил товарищ Сталин, — уже одно это обстоятельство говорит за то, что они обрекли себя на неминуемую гибель».

В любой армии мародерство всегда считалось не только позорным, но в опасным явлением. Мародерство разлагает армию, подрывает ее единство и дисциплину. Оно делает из солдата вора и грабителя, который избегает опасности, боится смерти и думает лишь о своей наживе.

Процесс разложения немецкой армии идет медленно и скрытно. Но он подтачивает самые основы армии и вместе с ростом трудностей немецкой армии неизбежно будет усиливаться. Затяжка войны и огромные потери, которые несет немецкая армия на Восточном фронте, все ухудшающееся снабжение немецкой армии, массовые заболевания солдат, голод и обнищание населения Германии все более подрывают моральное состояние немецко-фашистской армии. Под влиянием всех этих факторов происходит глубокий перелом в настроениях и думах немецкого народа. Перед нами письмо немецкого солдата Генца Мюллера к себе на родину. Вот что он пишет своей жене в Кенигсберг:

«Герта, милая, пишу тебе последнее письмо. Больше ты от меня ничего не получишь. Я проклинаю день, когда я надел мундир солдата. Я проклинаю день, когда я вступил в ряды немецкой армии. Я потрясен картинами жизни нашей армии в России. Разврат, грабеж, насилия, убийства и убийства. Истребляются старики, женщины, дети. Убивают просто так. Вот почему русские так хорошо защищаются. Мы хотим истребить целый народ, но это фантазия. Наши потери — гигантские. Войну мы уже проиграли. Русские нас разгромят. Через два часа нас бросают в бой. Если я уцелею от русских пуль и снарядов, я, с моим настроением, погибну от немецкой пули. Прощай, Герта. Никогда не забывай, что эта война — несчастье для Германии. Во всем была ложь».

Красная Армия нанесла уже серьезные удары немецко-фашистским захватчикам. За 5 месяцев войны немцы потеряли около 6 млн. человек убитыми, ранеными и пленными. Силы Германии тают, ее людские резервы иссякают. С каждым днем Германия становится более ослабленной, в то время как силы Советского Союза с каждым днем возрастают. Наши резервы только теперь начинают разворачиваться в полном об’еме. Красная Армия крепнет с каждым днем. Под ее ударами немецкая армия истекает кровью.

Поражение немецких войск на подступах Москвы, провал их плана окружения и взятия Москвы, а также крепкие удары Красной Армии под Ростовом, Тихвином и Ельцом еще более подорвали моральное состояние немецко-фашистской армии. С каждым днем все более падает боевой дух немецких солдат. Они все меньше верят в собственную победу. Так, у убитого на подступах к Москве в ноябре месяце немецкого солдата Г.Водраза найдено письмо, в котором он пишет своей жене: «Нам говорят, что после занятия Москвы мы вернемся домой. Этому сейчас уже никто не верит, так как это говорится уже не в первый раз. Ты пишешь, что цензура уже два раза вскрывала мои письма, и предостерегаешь меня. Я не боюсь последствий, так как считаю, что лучше получить 10 лет каторги, чем пробыть еще две недели на фронте в России». Другой немецкий солдат — Вилли Эбель пишет своему отцу Вильгельму Эбель в Дортмунд: «С каждым днем наше положение ухудшается. Москвы мы, кажется, не увидим. Не знаю, удастся ли мне избежать смерти, которая смотрела мне в глаза уже не один раз. Нам говорят, что русские войска в окружении, но этому никто не верит. Сто раз говорили нам, что русские в мешке, а солдаты на это отвечают, что у этого мешка имеется большая дырка. Меня уже рвет от этого похода. Лучше 10 походов против Франции, чем один против России».

С каждым новым ударом Красной Армии в немецкой армии все сильнее будет сказываться усталость, разочарование, неверие в победу. Под ударами Красной Армии процесс разложения немецкой армии прорвется наружу с огромной силой. «Еще несколько месяцев, еще полгода, может быть годик, — и гитлеровская Германия должна лопнуть под тяжестью собственных преступлений», — говорил товарищ Сталин в своей речи на параде Красной Армии 7 ноября 1941 года. // А.Пузин.
_________________________
Зверства немецких разбойников* ("Правда", СССР)**
В.Ставский: Вот они какие – немецкие грабители и убийцы ("Правда", СССР)


**************************************************************************************************************************************************
От Советского Информбюро


Утреннее сообщение 15 декабря

В течение ночи на 15 декабря наши войска вели бои с противником на всех фронтах.

* * *

Наша часть, действующая на одном из участков Западного фронта, за один день боев захватила у противника 24 танка, 9 бронемашин, 16 орудий, 186 автомашин, 54 миномета и много боеприпасов.

* * *

Бойцы тов. Руссиянова в ожесточенном бою с противником на одном из участков Юго-Западного фронта захватили 19 орудий, 10 пулеметов, 23 автомашины и уничтожили свыше 800 немецких солдат и офицеров.

* * *

Десять красноармейцев под руководством младшего политрука тов. Полянского в одном бою уничтожили 75 фашистов, потеряв при этом трех человек ранеными.

* * *

Успешно действуют партизаны Тульской области. Бойцы партизанского отряда «Смерть фашизму» подожгли сарай, где хранились боеприпасы немцев. Взрывом снарядов было уничтожено несколько десятков фашистов. У деревни С. группа партизан устроила засаду. Вскоре на проселочной дороге появилась немецкая автомашина с полковым минометом. Партизаны забросали грузовик гранатами и зажигательными бутылками и уничтожили 7 немецких солдат, входивших в минометный расчет. Другая группа партизан перерезала в нескольких местах важный телефонный кабель, нарушив связь между штабом и подразделениями немецкого корпуса. Партизаны отбили у немцев большой обоз с боеприпасами и оружием.

* * *

Жители сел и городов Московской области, освобожденных частями Красной Армии от гитлеровских оккупантов, рассказывают о чудовищных зверствах немецко-фашистских мерзавцев. В деревне Белый Раст немецкие солдаты поставили в качестве мишени 12-летнего мальчика Володю Ткачева и открыли по нему стрельбу из автоматов. Тело Володи было прострелено 21 пулей. В этой же деревне фашисты расстреляли без всякой причины мать четырех малолетних детей колхозницу Мосолову Ирину Васильевну. В селе Зарамушки фашисты расстреляли колхозницу Метлову — 67 лет, Голощекину Екатерину — 60 лет, Соколову Аграфену — 40 лет, Корднова Якова — 58 лет и других. В деревне Овсянниково немцы захватили в плен несколько раненых красноармейцев. Всех их раздели, разули и заперли в холодный сарай. Уходя из деревни, изверги расстреляли всех пленных. Трем бойцам фашисты выкололи глаза, перебили голени, на щеках вырезали звезды и прокололи горло штыком. По деревне Пучки, шел колхозник Терехин Иван Гаврилович со своей женой Полиной Борисовной. Несколько немецких солдат схватили Полину и на глазах у мужа поочередно ее изнасиловали, а затем убили. Колхозник Терехин, пытавшийся защитить свою жену, был также застрелен. Немецкие захватчики ограбили население, они забирали все, что попадалось на глаза. Так, например, у гражданки села Никольское Сергеевой Аграфены Сергеевны гитлеровские разбойники забрали матрац, самовар, чайник, чайную посуду, лукошко с мукой, спички, сахар, дамский жакет, топор, пилу, детские игрушки и даже сетку для процеживания молока.

* * *

Миллионы советских женщин с энтузиазмом трудятся на заводах, фабриках, шахтах и железных дорогах, помогая Красной Армии истреблять немецко-фашистских захватчиков. Лучшие забойщицы шахты им. Кирова Черемховского угольного бассейна получили звание мастеров угля. В числе передовых стахановцев шахты — запальщицы Баженова, Быкова и Алекбергова. Забойщицы шахты Танчук и Мусина вместо 13 тонн в смену добывают по 20 тонн. На Балхашмедьстрое многие женщины овладели несколькими профессиями и успешно совмещают их. Мотористка Быконь, отлично обслуживая моторы, в то же время работает на токарном станке, выполняя полторы нормы. Мотористка Камнева самостоятельно ремонтирует бетономешалки, лебедки и другие механизмы. Более 200 женщин настойчиво овладевают мужскими профессиями в Верхне-Иртышском пароходстве. Десятки женщин выдвинуты командирами производства на предприятиях Махач-Калы. На заводе, где директором тов. Сергеев, т.т. Волобуева и Нужина назначены цеховыми мастерами. Под их руководством молодые работницы успешно справляются с фронтовыми заказами. На-днях завод досрочно выполнил программу четвертого квартала.


Вечернее сообщение 15 декабря

В течение 15 декабря наши войска вели бои с противником на всех фронтах. На ряде участков Западного и Юго-Западного фронтов наши войска, ведя ожесточенные бои с противником, продолжали продвигаться вперед и заняли г. Клин, Ясную Поляну — южнее Тулы, Дедилово и Богородицк — юго-восточнее Тулы.

За 14 декабря уничтожено 24 немецких самолета. Наши потери — 7 самолетов.

За 15 декабря под Москвой в воздушных боях сбито 6 немецких самолетов.

* * *

За 14 декабря наши летчики, действующие на Западном фронте, уничтожили и повредили 42 немецких танка, более 1050 автомашин с войсками и грузами, уничтожили 30 полевых и зенитных орудий с прислугой, свыше 300 повозок с боеприпасами, 24 автоцистерны с горючим, истребили или рассеяли три полка вражеской пехоты.

* * *

Наши части, действующие на одном из участков Калининского направления фронта, за семь дней боев с противником уничтожили 7 немецких танков, 103 автомашины, 33 артиллерийских орудия, 51 пулемет, 41 миномет и захватили 3 танка, 44 орудия, 35 минометов, 117 пулеметов, 67 автоматов, 24 автомашины, 4500 снарядов, около 200.000 патронов, 4 знамени и много других трофеев. За это время немцы потеряли убитыми и ранеными 8.000 солдат и офицеров.

* * *

Одна наша часть, действующая на Западном фронте, в результате ожесточенного боя с противником выбила немцев из 3 населенных пунктов, захватила 6 тяжелых орудий, 40 повозок с военным имуществом и истребила 450 немецких солдат и офицеров.

* * *

Войска генерала Лелюшенко за один день боев с противником захватили 8 немецких танков, 6 орудий, 16 пулеметов, 58 автомашин и другие трофеи.

* * *

Наши разведчики, проникнув в расположение противника, взорвали 3 немецких дерево-земляных огневых точки, уничтожили 3 орудия, 6 пулеметов, истребили до 200 немецких солдат и офицеров.

* * *

Успешно борется против фашистских захватчиков партизанский отряд тов. Б., действующий в одном из районов Московской области, оккупированных немцами. 10 декабря партизаны совершили смелое нападение на отряд немцев, охранявший большой транспорт с боеприпасами. Растерявшиеся немецкие солдаты не смогли оказать сопротивления. Отважные советские патриоты истребили 100 фашистов и уничтожили 360 тысяч патронов, 100 авиабомб, 30 ящиков гранат, 300 снарядов, 25 тонн горючего, 100 автопокрышек и другое военное имущество. Партизаны непрерывно наносят врагу удары, разрушают связь, уничтожают транспорты. Только за последнее время отряд тов. Б. разрушил телефонно-телеграфные линии в 25 местах, взорвал 10 автомашин с боеприпасами, 14 автомашин с вражеской пехотой и несколько автоцистерн с горючим. В результате немецкая автоколонна из 300 пятитонных грузовиков, не получив бензина, была остановлена на 14 часов и подверглась ожесточенной бомбардировке советской авиации.

* * *

Жители сел Ростовской области, освобожденных от немецко-фашистских захватчиков, рассказывают о неслыханных зверствах и повальных грабежах, производимых гитлеровской грабьармией. В селе Новоспасовка, в доме колхозницы Елены Гамовой, поселилось несколько немецких солдат. Вечером они устроили попойку. Двухлетний сын колхозницы, проснувшись, заплакал. Один из фашистских извергов вырвал ребенка из рук матери и сунул его в горящую печь. В этом же селе немцы облили бензином крестьянку Марфу Ковпак и подожгли ее. В селении Генеральская фашисты изнасиловали, а затем замучили и расстреляли Надежду Гуртовую и ее 14-летнюю дочь. Неслыханные зверства фашистские людоеды учинили над пленными красноармейцами. Во дворе колхозника Булашева фашисты замучили и сожгли 10 пленных красноармейцев. Во дворе колхозника Братченко замучили и сожгли 19 пленных красноармейцев. При освобождении нашими частями сел Любимая и Балабаново в погребах обнаружены трупы пленных красноармейцев. У многих из них выколоты глаза, отрезаны уши, носы, отрублены руки, ноги. // Совинформбюро.

______________________________________________
В.Бредель: Цепи ("Известия", СССР)**
Свидетельство врага ("Известия", СССР)
Л.Лось: Как они отступают ("Красная звезда", СССР)
Д.Заславский: Облик фашистской армии* ("Красная звезда", СССР)
Моральное состояние гитлеровского солдата* ("Красная звезда", СССР)

Газета "Правда" №348 (8756), 16 декабря 1941 года

https://0gnev.livejournal.com/603332.html

«...Чем безнадёжнее становится положение гитлеровцев, тем более они неистовствуют в своих зверствах и грабежах. Наш народ не простит этих преступлений немецким извергам. Мы заставим немецких преступников держать ответ за все их злодеяния!» (И.СТАЛИН)

П.Юдин, "Правда", СССР (№52 [9509]).



Статья опубликована 1 марта 1944 года.





К.Чуковский — известный детский писатель. Его стихи разучивают дети, читают взрослые.

Понятно, что детский писатель должен считаться с тем, что он пишет во время войны. Ведь война не проходит мимо детей. Жестокий и неумолимый враг не щадит детей.

К.Чуковский, побуждаемый, видимо, желанием связать своё творчество с глубокими детскими переживаниями во время войны, написал книжку в стихах «Одолеем Бармалея». Книжка издана в Ташкенте, в 1943 году.

К.Чуковский задался целью описать детям современную войну в образе зверей, как войну между зверями. Само собой, К.Чуковскому потребовалось разделить зверей на злых и на добрых, на агрессоров и на обороняющихся, ведущих «справедливую» войну.

Когда-то в одной из детских книжек К.Чуковского мы читали:

Замяукали котята:
Надоело нам мяукать,
Мы хотим как поросята —
Хрюкать!

Эта «путаница» была непритязательной и занятной. А вот когда автор захотел мобилизовать этих котят, связать излюбленные им образы с событиями всемирно-исторического значения, путаница получилась совсем нехорошая.

К.Чуковский перенёс в мир зверей социальные явления, наделив зверей политическими идеями «свободы» и «рабства», разделил их на кровопийцев, тунеядцев и мирных тружеников. Понятно, что ничего, кроме пошлости и чепухи, у Чуковского из этой затеи не могло получиться, причем чепуха эта получилась политически вредная.

На страну Айболития напал людоед Бармалей со своим звериным царством Свирепией (ягуары, шакалы, носороги, удавы «и другие кровожадные звери»).

Чтобы читатель не принял Айболитию за СССР, автор специально оговаривается: где-то есть могучая страна Чудославия, держава славы, родина героев, откуда прилетает знаменитый и непобедимый пионер Ваня Васильчиков, убивающий Бармалея.

Детский зверинец — абсолютно неподходящий материал для изображения современной войны. Для изображения врага подобий среди зверей найдется сколько угодно. В образе каких же зверей представить мирную страну, на которую нападают? Все «агрессивные» персонажи из Айболитии исключаются. Львы — во всяком случае («кровожадные звери»). Орлов в свою Айболитию Чуковский включает — хотя они и хищники, но без них уж очень убогая и беспомощная страна получилась бы. А в остальном население Айболитии — это зайчата, ежата, лягушата, верблюды, воробьи, олени, светлячки и т.д. Правит Айболитией доктор Айболит — «румяный, седой и добрый».

А там у порога толпятся убогие:
Слепые котята и белки безногие…
Хромой лягушонок с больным животом,
Худой кукушонок с подбитым крылом.
И зайцы, волками искусанные.

К.Чуковский наделяет зверей всеми качествами и навыками, необходимыми для людей, ведущих войну: они умеют летать на самолётах, умеют стрелять из зениток, миномётов, они управляют танками, знают тактику боя — разведка, засада, десант, шпионаж и предательство.

Звери оснащены всеми современными средствами войны, у них настоящие самолёты — истребители и штурмовики, у них настоящие танки, зенитки, миномёты, автоматы, пулемёты. Бегемот стреляет из скорострельного пулемёта, оранг-утанг — из миномёта, макаки летают на штурмовиках и т.д.

Лягушата, зайцы, верблюды, белки, журавли захватили у агрессора трофеи: сто четыре батареи, триста ящиков гранат, полевой аэростат, сто двадцать миллионов нерасстрелянных патронов.

И получается у Чуковского полное искажение реальных представлений. Зачем, спрашивается, лягушкам и зайцам бомбардировщики, мотоциклы, велосипеды? Как ребёнок может представить, что лягушонок управляет настоящим танком, или воробья, едущего на мотоцикле, а утенок стреляет из тяжелых орудий?

Детям доступен мир фантазий, вполне допустимо художественное фантастическое представление о действительности. Но этот художественный вымысел должен иметь свою логику и отвечать в идее хотя бы в отдалённой степени возможной реальности. Иначе фантазия превращается в фальшь, а само изображение перестаёт быть художественным.

Наши дети знают, что такое самолёт, что такое танк. И убедить ребёнка, что добрый и храбрый воробей сбил настоящий бомбардировщик — невозможно. Это даже не смешно, это противоречит и детскому представлению о внешнем мире.

По заданию автора требовалось — через образы «детского зверинца» — представить «гуманизм», «мужество», «силу». «Гуманизм», как видим, получается очень уж жалобный и жалкий, а с «силой» выходит совершенное неприличие: она представлена… воробьём.

Что же, кто же
Мне поможет?
Кто пирата уничтожит?
Кто взовьется и собьет
Этот черный самолет?
«Я!» — чирикнул воробей,
Прыгая среди ветвей:
«Иль погибну в бою,
Или я его собью».

С помощью журавлей воробей сбивает самолет.

Совершенно ложный тон — нет того ощущения силы, которое можно и должно было дать и в детской сказке.

Смешение игрушечно-забавно-«чепуховых» интонаций с какими-то реальностями проходит сквозь всю книгу и действует очень неприятно:

И доктор к войскам
Поскакал на верблюде:
«Ура! Мы идем в наступление!»

Или:

Вы, кузнечики-разведчики,
Побегите по полям…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И поставьте у калитки
Дальнобойные зенитки.
Ты, лягушка-пулеметчик…
Вы, орлицы-партизанки…

Сколько детей в нашей стране встретились с самыми страшными фактами фашистского зверства; и в самом глубоком тылу нет детей, которые не видели бы инвалидов и не понимали бы, что это — всерьез, а не в шутку. И сам Чуковский напоминает, что враг

строчит из пулемета
В перепуганных детей.

Если уж есть в сказке такие строки, то после них невозможно, немыслимо сочинять такое:

Пляшут гуси с индюками
И ромашки с васильками…
И с лопатою топор
Прискакал во весь опор.

Этим — после стрельбы в детей из пулемета — никого не развеселишь и не утешишь. Если пулемет, — нужно какое-то совсем другое продолжение. Нельзя смешивать эти вещи друг с другом.

Чуковский в своем рассказе сместил все реальные понятия и представления. Война идет между зверями. Но Айболития ведет войну со Свирепией и ее царем Бармалеем, оказывается, потому, что Бармалей — людоед. Он задался целью:

Погубить! Разбомбить!
Ни людей,
Ни детей —
Никого не щадить!

Айболит говорит, что эту гадину надо уничтожить. «А иначе весь народ от чудовища умрет».

Выходит, что лягушки, зайчата, верблюды вступились за бедных людей. Это уже не художественная фантазия, а несуразный, шарлатанский бред К.Чуковского.

Сказка К.Чуковского — вредная стряпня, которая способна исказить в представлении детей современную действительность.

«Военная сказка» К.Чуковского характеризует автора, как человека, или не понимающего долга писателя в Отечественной войне, или сознательно опошляющего великие задачи воспитания детей в духе социалистического патриотизма.

Ташкентское издательство сделало ошибку, выпустив плохую и вредную книжку К.Чуковского. // П.Юдин.


**************************************************************************************************************************************************
Доскажем!


Какие чудища отвратные пред нами!
Возможно ль их назвать людскими именами,
За преступленья их отмщением грозя!!
Нельзя смотреть без содроганья
На вновь открытые следы их злодеянья,
И нашего негодованья
Словами выразить нельзя!

Ну, что ж! Сурово сдвинув брови,
Платя врагам по счёту крови
И намертво громя фашистские полки,
Герои наши им пощады не окажут.
ЧТО НЕ ДОСКАЗАНО СЛОВАМИ, ТО ДОСКАЖУТ
ИХ СМЕРТОНОСНЫЕ СНАРЯДЫ и ШТЫКИ!

Демьян БЕДНЫЙ.


**************************************************************************************************************************************************
Выступление Брауна в связи 26-й годовщиной Красной Армии


ЛОНДОН, 27 февраля. (ТАСС). Английское министерство информации передает, что канцлер герцогства Ланкастерского Эрнест Браун выступил 23 февраля в Кардиффе по случаю 26-й годовщины Красной Армии с речью, в которой заявил:

«Мы собрались здесь, в Уэльсе, — этом ярком и живом уголке нашей великой авиационной базы — Соединенного королевства, — чтобы приветствовать храбрую и победоносную Красную Армию. Эта армия благодаря своему мужеству и дисциплине, своей выносливости и стойкости, своему терпению и, превыше всего, своему неподражаемому мастерству выдержала отступление на тысячу миль, а затем проделала этот путь обратно и своими бесстрашными атаками рассеяла гитлеровские мечты о завоевании и развеяла впрах миф о непобедимости хваленых немецких армий».

Браун призвал «воздать должное тем миллионам храбрых мужчин и женщин СССР, которые ежедневно жертвуют жизнью ради своей родины и нашего общего дела. Однако при этом, — сказал он, — уместно помнить о том, что наиболее ценная дань, какую мы можем внести и которую, как я уверен, выше всего оценит сама Красная Армия, — это каждому из нас оставаться на своем месте и выполнять порученную нам задачу так, чтобы обрушиться на нашего общего врага с наибольшей силой и в кратчайший срок. Таков наш неумолимый и суровый долг, который значительно ярче, чем слова, может показать наши достижения».

Браун отметил, что стремление разгромить нацистских варваров и любовь к родине сплотили многочисленные народы СССР в единую непобедимую армию. «Год тому назад, — сказал он, — мы праздновали победу под Сталинградом, которая решила судьбу Гитлера. Сталинград стал символом победы».

Сделав обзор побед Красной Армии, одержанных после Сталинграда, Браун продолжал: «Мы развертываем свиток истории. Он содержит сообщения о подвигах, граничащих с чудесами. Как они были совершены? Как сумела Красная Армия выдержать колоссальное наступление на различных фронтах протяжением свыше 1.000 миль в течение полутора лет? Мы воздали должное простому народу с оружием в руках. Теперь мы должны отметить также стратегическое и тактическое искусство командиров Красной Армии. Они победили немецких генералов более искусными маневрами, большей изобретательностью и более высоким военным мастерством. Все это было бы неосуществимо без замечательной административной организации».

Браун отметил также долю участия Англии, доминионов и стран, об’единяемых Британским содружеством наций, в борьбе.

Он сделал обзор военных операций в Италии и подчеркнул роль английского воздушного наступления и отправки различных материалов Советскому Союзу северным путем.

«Нам предстоят, — продолжал Браун, — крупнейшие битвы и наиболее решающие, так как самый крупный вклад, который мы можем внести, — это вступление в бой с врагом на суше на западе. К этому мы готовимся, работая днем и ночью. Мы находимся накануне атаки. Планы, масштабы и время этих операций были согласованы на Тегеранской конференции и, говоря словами этой конференции, «никакая сила в мире не сможет помешать нам уничтожать германские армии на суше, их подводные лодки на море и разрушать их военные заводы с воздуха. Наше наступление будет беспощадным и нарастающим». Встреча трех великих людей — маршала Сталина, президента Рузвельта и премьер-министра Черчилля в Тегеране раз и навсегда положила конец всем попыткам Гитлера посеять рознь в рядах Об'единённых наций. Эта конференция скрепила дружбу трёх наших великих стран в войне. Она возвестила также об их дальнейшем сотрудничестве в мире».

«Итак, — сказал в заключение Браун, — будем в этот день приветствовать великий русский народ как на линии фронта, так и в тылу, — народ, который работает и сражается, напрягая все свои силы, чтобы изгнать гнусного захватчика с родной земли. Будем приветствовать также великого национального руководителя маршала Сталина и скажем его словами: «Да здравствует англо-советско-американский боевой союз! Да здравствует Красная Армия! Смерть немецким захватчикам!».


Митинг в Лондоне в честь Красной Армии

ЛОНДОН, 28 февраля. (ТАСС). 26 февраля в Лондоне состоялся большой митинг, посвященный 26-й годовщине Красной Армии. Он был организован национальным советом англо-советского единства. На митинге председательствовал профессор Патрик Аберкромби. Выступившие с речами английский майор Филипп Гриббл, бельгийский военный атташе майор Кронакер, американский авиационный атташе полковник Мильтон Тарнер и др. отмечали успехи Красной Армии и ее высокие боевые качества. После митинга выступили чехословацкий военный хор и хор рабочей музыкальной ассоциации. Они исполнили советские песни и государственный гимн Советского Союза.


Митинг в Нью-Йорке в честь 2б-й годовщины Красной Армии

НЬЮ-ЙОРК, 28 февраля. (ТАСС). 27 февраля в Нью-Йорке в театре «Маджестик» по инициативе Национального совета американо-советской дружбы был организован митинг в честь 26-й годовщины Красной Армии. На митинге выступили многие видные деятели.

Сенатор-демократ Мэррей (штат Монтана) в своей речи высмеял так называемых военных экспертов, которые в 1941 г. заявляли, что Красная Армия будет разгромлена в течение 30 дней. Мэррей заявил, что Красная Армия сильна потому, что русский народ любит свободу. Он хочет свободы не только для себя, но и для всего мира, и горит желанием вместе с другими свободолюбивыми народами всего мира защищать мир и свободу. Давая высокую оценку советской Конституции, «которая внушает своим гражданам непреклонную волю к защите независимости и национальной целостности Советского Союза», Мэррей заявил: «Демократические страны всего мира навсегда останутся в долгу перед народами СССР за те жертвы, которые они принесли и продолжают приносить в борьбе против общего врага».

«Благодаря подготовленности русских и их жертвам, — продолжал Мэррей, — Россия сдержала немцев. С июля прошлого года Красная Армия непрерывно громит гитлеровские армии, нанося им колоссальные потери в живой силе и технике... Враги внутри Соединённых Штатов используют геббельсовскую пропаганду, распространяя злостную клевету о намерениях Советского правительства после войны. Сейчас существует одна угроза — гитлеризм. Мы не должны отклоняться от нашего пути. Россия выполняет своё обязательство бороться вместе с другими свободолюбивыми народами за дело мира».

Известный профессор Вассарского колледжа поляк Злотовский в своём выступлении, в котором он дал высокую оценку Красной Армии, заявил: «Смертельная борьба всех Об’единённых наций против фашизма и за демократию — неделима. Имена защитников Сталинграда и Севастополя навсегда останутся в истории человечества».

«По мере того, как части Красной Армии приближаются к польским границам, — продолжал Злотовский, — народ Польши всё яснее видит, что нацистскому господству в Польше скоро будет положен конец. После пятилетнего рабства те, кому ещё удалось избежать истребления, сейчас с надеждой ждут дня, когда польский флаг снова будет развеваться над Варшавой». «Когда будет одержана победа, польский народ создаст свободное, независимое и подлинно демократическое польское государство, твёрдо веря, что узы дружбы, связывающие народы Польши и Советского Союза, скреплённые кровью, пролитой на поле боя, будут важнейшим фактором, который обеспечит будущее их страны, и будут служить единственной защитой против нового германского нападения. Только путём дружественного сотрудничества Польши с ее славянскими соседями, в особенности с СССР, может быть обеспечено всеобщее благополучие и сохранён мир в Европе».

Чехословацкий генеральный консул Худеч сказал, что «даже теперь мы ещё не можем оценить всю меру вклада доблестных солдат Красной Армии в дело достижения общей победы всего мира».

Директор «Национального совета американо-советской дружбы» Смит, указав, что советско-чехословацкий пакт показывает, что Советский Союз считает дружбу между миролюбивыми народами абсолютной целью своей внешней политики, призывал всех демократически мыслящих американцев не прислушиваться к воплям польского правительства, которым вторит беззастенчивая печать Херста. «Сейчас, — сказал Смит, — имеются громадные возможности сотрудничать с Советским Союзом, как партнером в борьбе за создание такого мира, в котором все свободные народы будут пользоваться благами безопасности и изобилия».

______________________________________________
Б.Ефимов: Оружием сатиры** ("Красная звезда", СССР)*
Кукрыниксы: Мастер политической карикатуры ("Красная звезда", СССР)**
Ю.Нагибин: "Заветное слово Фомы Смыслова"* ("Красная звезда", СССР)*

Газета "Правда" №52 (9509), 1 марта 1944 года

https://0gnev.livejournal.com/603054.html

«...Чем безнадёжнее становится положение гитлеровцев, тем более они неистовствуют в своих зверствах и грабежах. Наш народ не простит этих преступлений немецким извергам. Мы заставим немецких преступников держать ответ за все их злодеяния!» (И.СТАЛИН)

П.Юдин, "Правда", СССР (№52 [9509]).



Статья опубликована 1 марта 1944 года.





К.Чуковский — известный детский писатель. Его стихи разучивают дети, читают взрослые.

Понятно, что детский писатель должен считаться с тем, что он пишет во время войны. Ведь война не проходит мимо детей. Жестокий и неумолимый враг не щадит детей.

К.Чуковский, побуждаемый, видимо, желанием связать своё творчество с глубокими детскими переживаниями во время войны, написал книжку в стихах «Одолеем Бармалея». Книжка издана в Ташкенте, в 1943 году.

К.Чуковский задался целью описать детям современную войну в образе зверей, как войну между зверями. Само собой, К.Чуковскому потребовалось разделить зверей на злых и на добрых, на агрессоров и на обороняющихся, ведущих «справедливую» войну.

Когда-то в одной из детских книжек К.Чуковского мы читали:

Замяукали котята:
Надоело нам мяукать,
Мы хотим как поросята —
Хрюкать!

Эта «путаница» была непритязательной и занятной. А вот когда автор захотел мобилизовать этих котят, связать излюбленные им образы с событиями всемирно-исторического значения, путаница получилась совсем нехорошая.

К.Чуковский перенёс в мир зверей социальные явления, наделив зверей политическими идеями «свободы» и «рабства», разделил их на кровопийцев, тунеядцев и мирных тружеников. Понятно, что ничего, кроме пошлости и чепухи, у Чуковского из этой затеи не могло получиться, причем чепуха эта получилась политически вредная.

На страну Айболития напал людоед Бармалей со своим звериным царством Свирепией (ягуары, шакалы, носороги, удавы «и другие кровожадные звери»).

Чтобы читатель не принял Айболитию за СССР, автор специально оговаривается: где-то есть могучая страна Чудославия, держава славы, родина героев, откуда прилетает знаменитый и непобедимый пионер Ваня Васильчиков, убивающий Бармалея.

Детский зверинец — абсолютно неподходящий материал для изображения современной войны. Для изображения врага подобий среди зверей найдется сколько угодно. В образе каких же зверей представить мирную страну, на которую нападают? Все «агрессивные» персонажи из Айболитии исключаются. Львы — во всяком случае («кровожадные звери»). Орлов в свою Айболитию Чуковский включает — хотя они и хищники, но без них уж очень убогая и беспомощная страна получилась бы. А в остальном население Айболитии — это зайчата, ежата, лягушата, верблюды, воробьи, олени, светлячки и т.д. Правит Айболитией доктор Айболит — «румяный, седой и добрый».

А там у порога толпятся убогие:
Слепые котята и белки безногие…
Хромой лягушонок с больным животом,
Худой кукушонок с подбитым крылом.
И зайцы, волками искусанные.

К.Чуковский наделяет зверей всеми качествами и навыками, необходимыми для людей, ведущих войну: они умеют летать на самолётах, умеют стрелять из зениток, миномётов, они управляют танками, знают тактику боя — разведка, засада, десант, шпионаж и предательство.

Звери оснащены всеми современными средствами войны, у них настоящие самолёты — истребители и штурмовики, у них настоящие танки, зенитки, миномёты, автоматы, пулемёты. Бегемот стреляет из скорострельного пулемёта, оранг-утанг — из миномёта, макаки летают на штурмовиках и т.д.

Лягушата, зайцы, верблюды, белки, журавли захватили у агрессора трофеи: сто четыре батареи, триста ящиков гранат, полевой аэростат, сто двадцать миллионов нерасстрелянных патронов.

И получается у Чуковского полное искажение реальных представлений. Зачем, спрашивается, лягушкам и зайцам бомбардировщики, мотоциклы, велосипеды? Как ребёнок может представить, что лягушонок управляет настоящим танком, или воробья, едущего на мотоцикле, а утенок стреляет из тяжелых орудий?

Детям доступен мир фантазий, вполне допустимо художественное фантастическое представление о действительности. Но этот художественный вымысел должен иметь свою логику и отвечать в идее хотя бы в отдалённой степени возможной реальности. Иначе фантазия превращается в фальшь, а само изображение перестаёт быть художественным.

Наши дети знают, что такое самолёт, что такое танк. И убедить ребёнка, что добрый и храбрый воробей сбил настоящий бомбардировщик — невозможно. Это даже не смешно, это противоречит и детскому представлению о внешнем мире.

По заданию автора требовалось — через образы «детского зверинца» — представить «гуманизм», «мужество», «силу». «Гуманизм», как видим, получается очень уж жалобный и жалкий, а с «силой» выходит совершенное неприличие: она представлена… воробьём.

Что же, кто же
Мне поможет?
Кто пирата уничтожит?
Кто взовьется и собьет
Этот черный самолет?
«Я!» — чирикнул воробей,
Прыгая среди ветвей:
«Иль погибну в бою,
Или я его собью».

С помощью журавлей воробей сбивает самолет.

Совершенно ложный тон — нет того ощущения силы, которое можно и должно было дать и в детской сказке.

Смешение игрушечно-забавно-«чепуховых» интонаций с какими-то реальностями проходит сквозь всю книгу и действует очень неприятно:

И доктор к войскам
Поскакал на верблюде:
«Ура! Мы идем в наступление!»

Или:

Вы, кузнечики-разведчики,
Побегите по полям…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И поставьте у калитки
Дальнобойные зенитки.
Ты, лягушка-пулеметчик…
Вы, орлицы-партизанки…

Сколько детей в нашей стране встретились с самыми страшными фактами фашистского зверства; и в самом глубоком тылу нет детей, которые не видели бы инвалидов и не понимали бы, что это — всерьез, а не в шутку. И сам Чуковский напоминает, что враг

строчит из пулемета
В перепуганных детей.

Если уж есть в сказке такие строки, то после них невозможно, немыслимо сочинять такое:

Пляшут гуси с индюками
И ромашки с васильками…
И с лопатою топор
Прискакал во весь опор.

Этим — после стрельбы в детей из пулемета — никого не развеселишь и не утешишь. Если пулемет, — нужно какое-то совсем другое продолжение. Нельзя смешивать эти вещи друг с другом.

Чуковский в своем рассказе сместил все реальные понятия и представления. Война идет между зверями. Но Айболития ведет войну со Свирепией и ее царем Бармалеем, оказывается, потому, что Бармалей — людоед. Он задался целью:

Погубить! Разбомбить!
Ни людей,
Ни детей —
Никого не щадить!

Айболит говорит, что эту гадину надо уничтожить. «А иначе весь народ от чудовища умрет».

Выходит, что лягушки, зайчата, верблюды вступились за бедных людей. Это уже не художественная фантазия, а несуразный, шарлатанский бред К.Чуковского.

Сказка К.Чуковского — вредная стряпня, которая способна исказить в представлении детей современную действительность.

«Военная сказка» К.Чуковского характеризует автора, как человека, или не понимающего долга писателя в Отечественной войне, или сознательно опошляющего великие задачи воспитания детей в духе социалистического патриотизма.

Ташкентское издательство сделало ошибку, выпустив плохую и вредную книжку К.Чуковского. // П.Юдин.


**************************************************************************************************************************************************
Доскажем!


Какие чудища отвратные пред нами!
Возможно ль их назвать людскими именами,
За преступленья их отмщением грозя!!
Нельзя смотреть без содроганья
На вновь открытые следы их злодеянья,
И нашего негодованья
Словами выразить нельзя!

Ну, что ж! Сурово сдвинув брови,
Платя врагам по счёту крови
И намертво громя фашистские полки,
Герои наши им пощады не окажут.
ЧТО НЕ ДОСКАЗАНО СЛОВАМИ, ТО ДОСКАЖУТ
ИХ СМЕРТОНОСНЫЕ СНАРЯДЫ и ШТЫКИ!

Демьян БЕДНЫЙ.

______________________________________________
Б.Ефимов: Оружием сатиры** ("Красная звезда", СССР)*
Кукрыниксы: Мастер политической карикатуры ("Красная звезда", СССР)**
Ю.Нагибин: "Заветное слово Фомы Смыслова"* ("Красная звезда", СССР)*

Газета "Правда" №52 (9509), 1 марта 1944 года

https://0gnev.livejournal.com/603054.html

Ставкой Верховного Главнокомандования шесть авиационных полков преобразованы в Гвардейские полки Красной Армии. Они особенно отличились в многочисленных воздушных боях за советскую родину. Честь и слава доблестным гвардейцам — сталинским соколам!

В.Ставский, "Правда", СССР (№339 [8747]).



Статья опубликована 7 декабря 1941 года.



(От специального военного корреспондента «Правды»)



Сияет зимний солнечный день. На елях и березах сверкает пушистый иней. Тоненько и вкусно скрипит под ногами синеватый хрусткий снег. Над крышами колхозных домов вьются мирные курчавые дымки. Мороз-красный нос, крепчая, пощипывает щеки и уши, перехватывает дыхание. А ребята с визгом и хохотом катаются с горы на салазках. И хороша же ты, наша русская подмосковная зима! В сердце, в самую глубину вдруг ударила волна очарования, пахнуло воспоминаниями далекого и милого детства.

— Уж ты, зимушка зима,
Ты холодная была...

И вдруг в это волнующее и родное впечатление врывается прерывистый, словно захлебывающийся вой немецких самолётов. Как он омерзителен и гнусав! Тревога и злоба вздымаются в душе. Вой самолетов приближается. Бегите, спасайтесь, ребятки, с своими салазками. Что же вы там мешкаете, колхозницы, идущие от колодца с ведрами, полными воды? Ведь вас сейчас будут бомбить, а потом расстреливать из пулеметов немецкие убийцы и варвары! Они начали это на рассвете 22-го июня, и не было с той поры дня, чтобы не лилась кровь советских людей...

Уже видны сбоку над лесом мрачные, похожие на синеве неба на кресты бомбардировщики врага. Они не одни. С пронзительным свистом проносятся длинные «Мессершмитты».

Все ближе вражеские самолеты. И вой их словно липнет к тебе, — омерзительно и мерзко.

Вдруг слух улавливает сквозь этот вой новый звук. Сердце радостно стукает:

— Наши!

Да, наши! Из бескрайней синевы воздушного океана несется густое и чистое — серебряное гуденье. Ага! Фашистские бомбардировщики трусливо заворачивают назад. Догоняйте, разите их, соколы! Взлететь бы с вами!

«Мессершмитты» бросаются навстречу, перехватывая удар. Возникает и перемежается, скрываясь за стеной леса, воздушный бой. Грозно ревут моторы.

Вдруг появляется «Мессершмитт». Он летит прямо сюда. В сердце — холодок. Где же наши? И это запечатлевается в душе, словно глубокая резьба на металле: из невыразимой высоты стремительно и неотразимо пикирует на врага наш ястребок. Мгновенно возникают, словно голубоватые нити, трассы пуль. И как выразить радость и восторг, когда над твоей головой сталинский сокол стреляет и сбивает врага? А «Мессершмитт», клюнув носом и нелепо перевалившись через крыло, уже падает, падает, падает, вот от него отделяется черная точка. Потом вспыхивает купол парашюта. Только бы не удрал немецкий летчик в сосновом лесу!..

2.

Нет, не удалось ему скрыться в лесу. Он еще болтается на стропах парашюта, а в соснах его ждали наши фронтовики!

И вот он сидит в домике у дороги, — озираясь злобно и бессильно, — фельдфебель Брей Георг из Керлеруэ, немецкий оккупант и убийца.

Узкое лицо, курчавые волосы, крючковатый толстый нос и горбатая спина у этого арийца. Ему тридцать два года. С 1934 года он — член национал-социалистской партии, с 1939 года служит в военной авиации, дрался в Голландии, с сентября на Восточном фронте, недавно был в Варшаве, оттуда прилетел на новом самолете, и — сбит был в первый же боевой вылет!

Он сын инженера, окончил гимназию, и хотя говорит, что работал шофером, — руки его тонки, выхолены.

Что же у него там, за этими бегающими темно-серыми глазами? Товарищи наши засыпают его вопросами, он отвечает словоохотливо, а глаза шарят, шарят, — ищут решения его судьбы.

Да, он расстреливал советских людей. Но ведь это война. Он солдат, исполнял приказ. А с советскими людьми у него всюду, где он бывал, были самые лучшие, дружеские отношения. Ни о каких грабежах, ни о каких зверствах не может быть и речи! Немецкая армия — самая культурная, цивилизованная армия во всем мире!

Через стены домика слышно шумное движение, возбужденные, шумные возгласы. Все поворачиваются к двери. Она распахивается, клубится морозный пар, входят бойцы. И они вводят еще немецкого летчика.

Рослый, рыжий детина в меховом комбинезоне — летчик-наблюдатель с немецкого корректировщика. И как же ненавидят наши фронтовики этот вражеский самолет! Они надавали ему прозвища:

— Кривая нога!

— Горбыль!

Появление этого «горбыля» означает, что вскоре последует или налет бомбардировщиков, или огневой налет минометов и артиллерии. А сегодня «кривая нога» сбита. На нашей передовой линии грянул гром аплодисментов и «ура», когда в воздухе запылал «горбыль».

Обер-фельдфебель Пенцен Андреас из Шлезвиг-Гольштинии, 28 лет, спасся на парашюте. Он, как и тот, — член «наци» с 1934 года; в авиации же с апреля 40-го года; драться стал на Восточном фронте.

На поросшем рыжей щетинкой лице его — маска, мертвая, злобная маска равнодушия. Но — никуда не упрятать ему ни страха, ни злобы. Хищно насторожены его огромные малиновые уши. Напряжены темнокаштановые зрачки. Длинные, как и у первого, пальцы холеных рук вьются, вьются — влажные от пота...

И он тоже говорит о культурности немецкой армии:

— В СССР немецкие войска ведут себя культурно. К населению мы особой любви не проявляем, но и население к нам особой любви не проявляет. На занятой земле мы установили теперь настоящий мирный порядок.

— Ох, гадина! — с глубоким яростным выдохом выкрикивает женский голос.

Фронтовики расступаются. От двери проходит женщина.

— Да успокойся, Таня, успокойся! — Подруга обнимает Таню. Им проворно подвигают стулья. Она садятся, не спуская глаз с немецких летчиков. Головы тех, словно под очередями пулеметного огня, глубоко уходят в плечи.

Боец подает Татьяне кружку воды. Та пьет, и в тишине очень слышно, как нет, нет, да и стукнут зубы о край кружки.

И каждый из нас ждет, ждет с замиранием сердца страшный каждому мужчине-воину женских слез. А глаза подруг — и Татьяны, и Нионелы — блестящи и сухи.

Попрежнему не спуская глаз с фашистов, вперебой рассказывают они, только что вернувшиеся из немецкого тыла наши партизанки.

— В Волоколамске уже не одну неделю висят девять повешенных советских людей. Они уже почернели и замерзли и все висят. Меж ними девушка пятнадцати лет.

— В Лотошине на виселицах висят сорок человек. Тут и мужчины, и женщины. Одна женщина — коммунистка, председатель правления колхоза. После нее сиротой остался ребенок.

— Немецкие солдаты грабят все. Белье все забирают. Валенки снимают с ног. С женщин на дороге снимают пальто, головные платки.

— Враги все население забирают, сгоняют в сараи, держат там, пока сами не продвинутся. Держат по многу дней! Не кормят, отбирают последний кусок хлеба.

Подруги говорят тихо. На лицах — молодых и хороших — глубокие насечки морщин. Глаза их — сухие. Нет таких слез у подруг, чтобы выплакать все горе, все ужасы, все обиды, которые вынесли от немецких захватчиков обе эти подруги и — на их глазах — многие советские люди...

Немцы настороженно слушают переводчика, и у черного фельдфебеля на лбу, на лице появляются капли пота, а лицо его сереет от смертельного страха. Тонкими посиневшими губами шепчет он:

— Может ли это быть?

Рыжий фельдфебель злобно огрызается:

— Я об этом не слышал, я этого не видел!

Чувство жгучей ненависти и презрения цепко хватает за горло. Что же это за «рыцари», у которых нехватает духу хоть на мгновенье глянуть правде в лицо и самим не лгать, а сказать, как оно было...

В сердце, в душе звенят священные слова:

— Истребить всех немецких оккупантов до единого, пробравшихся на нашу родину для ее порабощения.

Немецкие летчики, сгорбившись, молчат. И так ясно чувствуется: трупным смрадом несет от них, дьявольских слуг своего кровавого «фюрера». // В.Ставский.
_______________________________
Облик фашистского бандита** ("Красная звезда", СССР)
Д.Заславский: Грамота фашистских подлецов* ("Правда", СССР)


*****************************************************************************************************************
Воины Красной Армии! Крепче бейте фашистских извергов, отомстите за пролитую кровь наших жен и детей, отцов и матерей!


ГИТЛЕРОВСКАЯ ПЛЯСКА СМЕРТИ

Германское радио передавало 4 декабря воззвание Геббельса, в котором тот жалобно скулил по поводу тяжелых условий борьбы германской армии на Восточном фронте. Геббельс призвал жертвовать для фронта граммофонные пластинки, «предпочтительно с легкой музыкой», чтобы «отвлечь солдат от мрачных мыслей».

Немецкие солдаты жестоко мерзнут на русском морозе. Гитлер не может тепло одеть свою армию. Кампания зимней помощи солдатам провалилась в фашистской Германии. Грабежом населения долго не проживешь. Перспективы зимней кампании тревожат немцев. На морозе понижается боевой дух гитлеровской грабьармии, возникают мрачные мысли.

О «мрачных мыслях» немецкого солдата шла речь в воззвании Геббельса, переданном по радио 4 декабря. Геббельс говорил, что необходимо отвлечь солдата от мрачных мыслей. Эти мысли опасны. О чем думает немецкий солдат, когда коченеют его руки и ноги, когда леденящий холод пронизывает насквозь его тощее тело, едва прикрытое дерюгой из заменителей шерсти и сукна? Он думает о Гитлере, который завел немцев в далекие снежные русские равнины, где они обречены на смерть. Он думает о хвастливых заявлениях Геббельса и об их провале. Он думает о конце войны и додумывается до конца Гитлера.

Чем можно отвлечь немецкого солдата от мрачных мыслей о Гитлере и о смерти? Геббельс нашел выход. Он призывает немцев жертвовать для фронта «граммофонные пластинки с легкой музыкой». Немецкий солдат и сейчас пляшет на морозе. Но ему нехватает музыки. Геббельс предлагает снабдить солдата вместо валенок вальсами, вместо шубы — фокстротами, вместо руковиц — полькой «Ах, майн либер Августин!».

Под веселую музыку немецкий солдат допляшется до смерти.

Фашисты любят средневековье. Они из него черпают самые дикие свои идеи. «Пляска смерти» — это один из любимых мотивов средневековья. Гольбейн оставил замечательные рисунки пляшущих под скрипку смерти людей.

Если Геббельсу нужна соответствующая легкая музыка, можно ему рекомендовать «Пляску смерти» Сен-Санса. Там есть все: и визг метели, и стук костей, и стоны умирающих. Это все, что фашистское руководство может преподнести немецким солдатам, обреченным на смерть. Мрачным мыслям германского народа гитлеровские бандиты стараются придать цинический оттенок. Если помирать, то с музыкой!

Немецкие солдаты замерзают на Восточном фронте. Геббельс делает веселые гримасы над их трупами под легкую музыку. От этого не проходят, а еще более сгущаются мрачные мысли немецкого народа. // Д.Заславский.

________________________________________________
Фашистский солдат* ("Правда", СССР)
П.Антокольский: Это не люди ("Известия", СССР)**
Г.Рыклин. Их невесты и супруги* ("Правда", СССР)*
Вл.Ставский: Лицо фашистского солдата* ("Правда", СССР)*
Д.Заславский: Облик фашистской армии* ("Красная звезда", СССР)

Газета "Правда" №339 (8747), 7 декабря 1941 года

https://0gnev.livejournal.com/602418.html

Ставкой Верховного Главнокомандования шесть авиационных полков преобразованы в Гвардейские полки Красной Армии. Они особенно отличились в многочисленных воздушных боях за советскую родину. Честь и слава доблестным гвардейцам — сталинским соколам!

В.Ставский, "Правда", СССР (№339 [8747]).



Статья опубликована 7 декабря 1941 года.



(От специального военного корреспондента «Правды»)



Сияет зимний солнечный день. На елях и березах сверкает пушистый иней. Тоненько и вкусно скрипит под ногами синеватый хрусткий снег. Над крышами колхозных домов вьются мирные курчавые дымки. Мороз-красный нос, крепчая, пощипывает щеки и уши, перехватывает дыхание. А ребята с визгом и хохотом катаются с горы на салазках. И хороша же ты, наша русская подмосковная зима! В сердце, в самую глубину вдруг ударила волна очарования, пахнуло воспоминаниями далекого и милого детства.

— Уж ты, зимушка зима,
Ты холодная была...

И вдруг в это волнующее и родное впечатление врывается прерывистый, словно захлебывающийся вой немецких самолётов. Как он омерзителен и гнусав! Тревога и злоба вздымаются в душе. Вой самолетов приближается. Бегите, спасайтесь, ребятки, с своими салазками. Что же вы там мешкаете, колхозницы, идущие от колодца с ведрами, полными воды? Ведь вас сейчас будут бомбить, а потом расстреливать из пулеметов немецкие убийцы и варвары! Они начали это на рассвете 22-го июня, и не было с той поры дня, чтобы не лилась кровь советских людей...

Уже видны сбоку над лесом мрачные, похожие на синеве неба на кресты бомбардировщики врага. Они не одни. С пронзительным свистом проносятся длинные «Мессершмитты».

Все ближе вражеские самолеты. И вой их словно липнет к тебе, — омерзительно и мерзко.

Вдруг слух улавливает сквозь этот вой новый звук. Сердце радостно стукает:

— Наши!

Да, наши! Из бескрайней синевы воздушного океана несется густое и чистое — серебряное гуденье. Ага! Фашистские бомбардировщики трусливо заворачивают назад. Догоняйте, разите их, соколы! Взлететь бы с вами!

«Мессершмитты» бросаются навстречу, перехватывая удар. Возникает и перемежается, скрываясь за стеной леса, воздушный бой. Грозно ревут моторы.

Вдруг появляется «Мессершмитт». Он летит прямо сюда. В сердце — холодок. Где же наши? И это запечатлевается в душе, словно глубокая резьба на металле: из невыразимой высоты стремительно и неотразимо пикирует на врага наш ястребок. Мгновенно возникают, словно голубоватые нити, трассы пуль. И как выразить радость и восторг, когда над твоей головой сталинский сокол стреляет и сбивает врага? А «Мессершмитт», клюнув носом и нелепо перевалившись через крыло, уже падает, падает, падает, вот от него отделяется черная точка. Потом вспыхивает купол парашюта. Только бы не удрал немецкий летчик в сосновом лесу!..

2.

Нет, не удалось ему скрыться в лесу. Он еще болтается на стропах парашюта, а в соснах его ждали наши фронтовики!

И вот он сидит в домике у дороги, — озираясь злобно и бессильно, — фельдфебель Брей Георг из Керлеруэ, немецкий оккупант и убийца.

Узкое лицо, курчавые волосы, крючковатый толстый нос и горбатая спина у этого арийца. Ему тридцать два года. С 1934 года он — член национал-социалистской партии, с 1939 года служит в военной авиации, дрался в Голландии, с сентября на Восточном фронте, недавно был в Варшаве, оттуда прилетел на новом самолете, и — сбит был в первый же боевой вылет!

Он сын инженера, окончил гимназию, и хотя говорит, что работал шофером, — руки его тонки, выхолены.

Что же у него там, за этими бегающими темно-серыми глазами? Товарищи наши засыпают его вопросами, он отвечает словоохотливо, а глаза шарят, шарят, — ищут решения его судьбы.

Да, он расстреливал советских людей. Но ведь это война. Он солдат, исполнял приказ. А с советскими людьми у него всюду, где он бывал, были самые лучшие, дружеские отношения. Ни о каких грабежах, ни о каких зверствах не может быть и речи! Немецкая армия — самая культурная, цивилизованная армия во всем мире!

Через стены домика слышно шумное движение, возбужденные, шумные возгласы. Все поворачиваются к двери. Она распахивается, клубится морозный пар, входят бойцы. И они вводят еще немецкого летчика.

Рослый, рыжий детина в меховом комбинезоне — летчик-наблюдатель с немецкого корректировщика. И как же ненавидят наши фронтовики этот вражеский самолет! Они надавали ему прозвища:

— Кривая нога!

— Горбыль!

Появление этого «горбыля» означает, что вскоре последует или налет бомбардировщиков, или огневой налет минометов и артиллерии. А сегодня «кривая нога» сбита. На нашей передовой линии грянул гром аплодисментов и «ура», когда в воздухе запылал «горбыль».

Обер-фельдфебель Пенцен Андреас из Шлезвиг-Гольштинии, 28 лет, спасся на парашюте. Он, как и тот, — член «наци» с 1934 года; в авиации же с апреля 40-го года; драться стал на Восточном фронте.

На поросшем рыжей щетинкой лице его — маска, мертвая, злобная маска равнодушия. Но — никуда не упрятать ему ни страха, ни злобы. Хищно насторожены его огромные малиновые уши. Напряжены темнокаштановые зрачки. Длинные, как и у первого, пальцы холеных рук вьются, вьются — влажные от пота...

И он тоже говорит о культурности немецкой армии:

— В СССР немецкие войска ведут себя культурно. К населению мы особой любви не проявляем, но и население к нам особой любви не проявляет. На занятой земле мы установили теперь настоящий мирный порядок.

— Ох, гадина! — с глубоким яростным выдохом выкрикивает женский голос.

Фронтовики расступаются. От двери проходит женщина.

— Да успокойся, Таня, успокойся! — Подруга обнимает Таню. Им проворно подвигают стулья. Они садятся, не спуская глаз с немецких летчиков. Головы тех, словно под очередями пулеметного огня, глубоко уходят в плечи.

Боец подает Татьяне кружку воды. Та пьет, и в тишине очень слышно, как нет, нет, да и стукнут зубы о край кружки.

И каждый из нас ждет, ждет с замиранием сердца страшных каждому мужчине-воину женских слез. А глаза подруг — и Татьяны, и Нионелы — блестящи и сухи.

Попрежнему не спуская глаз с фашистов, вперебой рассказывают они, только что вернувшиеся из немецкого тыла наши партизанки.

— В Волоколамске уже не одну неделю висят девять повешенных советских людей. Они уже почернели и замерзли и все висят. Меж ними девушка пятнадцати лет.

— В Лотошине на виселицах висят сорок человек. Тут и мужчины, и женщины. Одна женщина — коммунистка, председатель правления колхоза. После нее сиротой остался ребенок.

— Немецкие солдаты грабят все. Белье все забирают. Валенки снимают с ног. С женщин на дороге снимают пальто, головные платки.

— Враги все население забирают, сгоняют в сараи, держат там, пока сами не продвинутся. Держат по многу дней! Не кормят, отбирают последний кусок хлеба.

Подруги говорят тихо. На лицах — молодых и хороших — глубокие насечки морщин. Глаза их — сухие. Нет таких слез у подруг, чтобы выплакать все горе, все ужасы, все обиды, которые вынесли от немецких захватчиков обе эти подруги и — на их глазах — многие советские люди...

Немцы настороженно слушают переводчика, и у черного фельдфебеля на лбу, на лице появляются капли пота, а лицо его сереет от смертельного страха. Тонкими посиневшими губами шепчет он:

— Может ли это быть?

Рыжий фельдфебель злобно огрызается:

— Я об этом не слышал, я этого не видел!

Чувство жгучей ненависти и презрения цепко хватает за горло. Что же это за «рыцари», у которых нехватает духу хоть на мгновенье глянуть правде в лицо и самим не лгать, а сказать, как оно было...

В сердце, в душе звенят священные слова:

— Истребить всех немецких оккупантов до единого, пробравшихся на нашу родину для ее порабощения.

Немецкие летчики, сгорбившись, молчат. И так ясно чувствуется: трупным смрадом несет от них, дьявольских слуг своего кровавого «фюрера». // В.Ставский.
_______________________________
Облик фашистского бандита** ("Красная звезда", СССР)
Д.Заславский: Грамота фашистских подлецов* ("Правда", СССР)


*****************************************************************************************************************
Воины Красной Армии! Крепче бейте фашистских извергов, отомстите за пролитую кровь наших жен и детей, отцов и матерей!


ГИТЛЕРОВСКАЯ ПЛЯСКА СМЕРТИ

Германское радио передавало 4 декабря воззвание Геббельса, в котором тот жалобно скулил по поводу тяжелых условий борьбы германской армии на Восточном фронте. Геббельс призвал жертвовать для фронта граммофонные пластинки, «предпочтительно с легкой музыкой», чтобы «отвлечь солдат от мрачных мыслей».

Немецкие солдаты жестоко мерзнут на русском морозе. Гитлер не может тепло одеть свою армию. Кампания зимней помощи солдатам провалилась в фашистской Германии. Грабежом населения долго не проживешь. Перспективы зимней кампании тревожат немцев. На морозе понижается боевой дух гитлеровской грабьармии, возникают мрачные мысли.

О «мрачных мыслях» немецкого солдата шла речь в воззвании Геббельса, переданном по радио 4 декабря. Геббельс говорил, что необходимо отвлечь солдата от мрачных мыслей. Эти мысли опасны. О чем думает немецкий солдат, когда коченеют его руки и ноги, когда леденящий холод пронизывает насквозь его тощее тело, едва прикрытое дерюгой из заменителей шерсти и сукна? Он думает о Гитлере, который завел немцев в далекие снежные русские равнины, где они обречены на смерть. Он думает о хвастливых заявлениях Геббельса и об их провале. Он думает о конце войны и додумывается до конца Гитлера.

Чем можно отвлечь немецкого солдата от мрачных мыслей о Гитлере и о смерти? Геббельс нашел выход. Он призывает немцев жертвовать для фронта «граммофонные пластинки с легкой музыкой». Немецкий солдат и сейчас пляшет на морозе. Но ему нехватает музыки. Геббельс предлагает снабдить солдата вместо валенок вальсами, вместо шубы — фокстротами, вместо руковиц — полькой «Ах, майн либер Августин!».

Под веселую музыку немецкий солдат допляшется до смерти.

Фашисты любят средневековье. Они из него черпают самые дикие свои идеи. «Пляска смерти» — это один из любимых мотивов средневековья. Гольбейн оставил замечательные рисунки пляшущих под скрипку смерти людей.

Если Геббельсу нужна соответствующая легкая музыка, можно ему рекомендовать «Пляску смерти» Сен-Санса. Там есть все: и визг метели, и стук костей, и стоны умирающих. Это все, что фашистское руководство может преподнести немецким солдатам, обреченным на смерть. Мрачным мыслям германского народа гитлеровские бандиты стараются придать цинический оттенок. Если помирать, то с музыкой!

Немецкие солдаты замерзают на Восточном фронте. Геббельс делает веселые гримасы над их трупами под легкую музыку. От этого не проходят, а еще более сгущаются мрачные мысли немецкого народа. // Д.Заславский.

________________________________________________
Фашистский солдат* ("Правда", СССР)
П.Антокольский: Это не люди ("Известия", СССР)**
Г.Рыклин. Их невесты и супруги* ("Правда", СССР)*
Вл.Ставский: Лицо фашистского солдата* ("Правда", СССР)*
Д.Заславский: Облик фашистской армии* ("Красная звезда", СССР)

Газета "Правда" №339 (8747), 7 декабря 1941 года

https://0gnev.livejournal.com/602418.html

В районе Сталинграда, в районе Моздока и в районе Синявино продолжаются ожесточенные бои. Наши части наносят немцам серьезный урон в людях и технике. Северо-западнее Сталинграда за последние сутки уничтожено до 2.000 вражеских солдат и офицеров. Воины Красной Армии! Судьба Родины в ваших руках. Бейте без пощады врага! Немцы должны быть разгромлены и выброшены вон с нашей земли!

"Известия", СССР (№228 [7914]).



Статья опубликована 27 сентября 1942 года.



В происходящей сейчас на Юге титанической борьбе, когда по нескольку раз переходят из рук в руки не только населенные пункты, железнодорожные станции, мосты, дороги, но и отдельные здания, высотки, лощинки, особенное значение приобретают стойкость наших бойцов, упорство их сопротивления, умение отразить яростный натиск противника и самим контратаковать, ломать вражескую оборону.



Сообщения Советского Информбюро в последние дни говорят о кровопролитных схватках, вспыхивающих на улицах населенных пунктов. Расстояние между нашими и немецкими позициями в этих случаях измеряется метрами. Бывает так, что половина улицы захвачена противником, а другая ее половина находится в наших руках. Иногда немцы овладевают частью здания, и нашим бойцам приходится вести рукопашные бои внутри дома, драться за каждую комнату.

Замечательные образцы стойкости советских воинов дает борьба с немцами на улицах Сталинграда. Гитлеровское командование рассчитывало взять Сталинград и выйти на Волгу стремительным маршем. Дневники и письма убитых и пленных немецких солдат и офицеров, попавшие в наши руки немецкие штабные документы говорят об этом с достаточной убедительностью.

Немцам удалось ворваться на городские окраины, зацепиться на некоторых улицах. Они уже назначили срок парада своих дивизий на центральной площади Сталинграда. Они жадно протягивали свои окровавленные лапы к важным городским об'ектам. Они считали, что наше сопротивление сломлено, что Сталинград, славный русский волжский город, — в их власти.

Гитлеровцы просчитались! Советские пушка, винтовка, граната, зажигательная бутылка, противотанковое ружье — все это пошло в ход на улицах Сталинграда, все это преградило фашистам дорогу в глубь города. Вот уже ряд дней немцы в районе Сталинграда топчутся на месте. Сегодня Советское Информбюро сообщает, что бойцы Н-ской части атаковали немцев и выбили их из ряда зданий. Линии нашей обороны в городе остались непреодоленными, десятки тысяч немецких трупов, десятки и сотни разбитых немецких танков, автомашин, бронированных платформ нагромождены перед нашим передним краем.

Защитники Сталинграда, ведущие уличные бои, отстаивают каждый дом, каждый сарай, каждый палисадник. Дом — это опорный пункт, крепость. Люди, его обороняющие, — гарнизон. На него падает большая ответственность. И, как не покинет гарнизон крепости, ему доверенной, так не оставят бойцы Сталинграда домов, которые они защищают.

На весь город прогремела слава группы бронебойщиков под командованием старшего лейтенанта Погорелова. Они закрыли немцам путь к одной улице. Немцы бросили сюда 60 танков. Казалось, вражеские танки уничтожат, сметут с лица земли горстку отважных советских бойцов. Бронебойщики укрылись за стенами разрушенных зданий, засели на чердаках. Когда колонна немецких танков вытянулась вдоль улицы, загремели выстрелы. Передние и задние машины запылали. Немцам трудно было развернуться, уйти из-под обстрела. Им пришлось отступить, оставив на улице шесть машин. Погорелов и его бронебойщики держались до прихода наших подкреплений. Они с честью выполнили свой долг перед родиной, они не отдали врагу ни клочка защищаемой ими земли.

Когда у старшего сержанта Богомольца, освободившего трехэтажный дом от немцев, спросили, как ему удалось справиться с противником, численно вчетверо превосходившим его отряд, он ответил:

— Нам было приказано взять дом. Приказано, — значит, надо выполнить. Мы сделали свое дело, убили больше двадцати немцев, а сами потеряли убитыми и ранеными семь человек...

Старший сержант мог бы рассказать о том, как они штыками выбивали немцев, этаж за этажом освобождая здание. Он мог бы рассказать, как им пришлось гранатами взорвать флигель, где засела группа автоматчиков, не желавших сдаваться. Он мог бы, наконец, рассказать о том, как, раненый в грудь и в плечо, он продолжал вести бой и застрелил немецкого офицера.

Бой на улицах населенного пункта состоит из множества отдельных эпизодов. Не всегда старший командир может руководить боем, разгоревшимся на соседней улице или в соседнем доме. Поэтому в борьбе на улицах населенного пункта от всех без исключения бойцов, командиров, политработников требуются исключительная собранность, мобильность, четкость в отдаче и выполнении приказов. Воин Красной Армии обязан проявлять максимум инициативы. Командир должен уметь с предельной быстротой принять решение, соответствующее обстановке, и, в зависимости от изменения ситуации, ставить перед своими людьми новую задачу.

Капитан Прохоров во главе подразделения сумел отбить три немецких атаки на окраине Сталинграда. Неожиданно связь с командным пунктом части прекратилась: немецкие автоматчики просочились на соседнем участке и порвали линию. В это время немецкие танки и пехота пошли в четвертую атаку. Подразделение было окружено. Капитан Прохоров не растерялся, не ослабил отпора гитлеровцам. Продуманной системой сопротивления, организацией круговой обороны он добился того, что немцы и на этот раз вынуждены были отхлынуть. Он не ждал помощи, он знал, что отступить — значит не только погибнуть от руки фашистов, но и пустить врага дальше в город, что удержаться — значит сорвать немецкие планы на весьма ответственном участке. Прохоров удержался, и немцы, опасаясь флангового удара наших войск, отошли.

Бойцы, защищающие Сталинград, проявляют чудеса храбрости, выдержки, самоотверженности, преданности родине. Днем и ночью, среди зарева пожарищ, в грохоте рушащихся зданий, в дыму, в чаду, в пыли они отбивают атаки гитлеровцев, обескровливают ударные немецкие дивизии. Взятый на-днях в плен солдат 172-го пехотного немецкого полка Иоганн Штромберг показал, что в результате пятидневных боев на улицах Сталинграда в каждой роте осталось 10—15 человек. Таких обескровленных полков в германской армии много, станет еще больше!

Чем упорнее будут драться с врагом наши бойцы на улицах Сталинграда и других населенных пунктов, тем больше немецкой живой силы истребят, тем больше вражеской техники сожгут, подорвут, уничтожат.

Драться за каждую улицу, каждый дом, каждый этаж, каждую комнату!

Драться до последнего патрона, до последней капли крови!

Драться самозабвенно, с великой ненавистью к врагу!

Пусть помнят бойцы и командиры, дерущиеся под Сталинградом, о своей ответственности перед страной, перед народом.

Один человек, хорошо замаскировавшись, выбрав удобную позицию, может противостоять целой группе врагов. В этом преимущество уличной борьбы. Использовать это преимущество до конца! Отплатить немцам за чудовищные разрушения, причиненные нашим городам, нашему родному Сталинграду. Истреблять новые и новые десятки тысяч фашистов!

Уличные бои на Юге, особенно в районе Сталинграда, должны еще больше опустошить вражеские ряды, подготовить условия для наших наступательных действий, для окончательного разгрома фашизма.
____________________________________
Н.Тихонов: Великий рост ("Известия", СССР)
В.Гроссман: Сталинградская битва ("Красная звезда", СССР)**


*****************************************************************************************************************
Крепче отпор врагу! Меткой пулей, снарядом и гранатой, штыком и саблей громить и опустошать ряды гитлеровцев!


НА ТЕРЕКЕ
Они истекут кровью!

Привели пленных. Грязные, оборванные, они робко озираются по сторонам.

Пленных много, и в их показаниях один и тот же лейтмотив:

— Трудно становится воевать, потери велики.

Солдат 12-й роты 70-го пехотного полка 111-й дивизии Рурек и ефрейтор 3-й роты 668-го полка 370-й дивизии Гардт взяты в плен на различных участках фронта. Один из них добровольно поднял вверх руки, другой оказал сопротивление. Это — разные люди, но их рассказы сходны.

— За последние дни боев в районе Моздока, — говорит Рурек, — в моей роте убито 70 человек и 29 ранено. Ваш огонь очень силен.

Гардт заявляет:

— У нас в роте к 1 сентября было 90 человек, а теперь едва наберется 25. Из-за больших потерь пришлось об'единить два полка — 666-й и 667-й в один. Бои на подступах к Кавказу обошлись нам слишком дорого.

Повсюду на Тереке враг встречает упорное сопротивление. Несмотря на яростный нажим, немцы на многих участках не продвинулись дальше.

В боях у пункта X. командир батареи старший лейтенант Федотов и комиссар младший политрук Гриньков, стоя у орудия, прямой наводкой расстреливали наступавшего противника. Батарея заставила гитлеровцев откатиться назад.

Старший лейтенант Петров, находясь с подразделением тяжелых танков в засаде у дороги, сорвал попытку немецких танков прорваться к населенному пункту.

Советские войска стойко держат оборону. То на одном, то на другом участках фронта они переходят в контратаки. Партизаны не дают покоя немцам в тылу. Авиация бомбит немецкие переправы.

Н-ская авиационная часть за две недели сделала 995 самолето-вылетов на штурмовку и бомбежку. За это время летчиками было сожжено 8 танков, уничтожено 267 автомашин с солдатами, 13 зенитных батарей, 3 цистерны с горючим, около 800 солдат и офицеров. В боях сбито 14 немецких самолетов.

Наши воины изматывают врага, наносят ему тяжелый урон. Здесь дерутся храбро, со злостью, учатся даже малыми силами бить численно превосходящего противника.

Младший лейтенант Войцман и боец Петров истребили 70 немцев. Лейтенант Забражаров во главе горстки храбрецов отбил атаку роты фашистов и приковал к земле 50 солдат и офицеров.

На склонах холма, среди пожелтевшего поля саперы наткнулись на немецкое боевое охранение. Ворвавшись в окоп, они уничтожили немцев. Красноармеец Топчук заколол обер-ефрейтора и принес в свою часть три вражеских винтовки.

Мы присутствовали на армейском слете лучших истребителей танков. Собралось около 100 человек. Все они начали свой боевой счет у ворот Кавказа. И уже у каждого значится от одной до четырех уничтоженных машин. Украинец Сапруненко подбил из пушки два танка. Армянин Алаков вместе со своим другом Быковым сжег горючей смесью две машины, осетин Дазарсов с четырьмя бойцами своего отделения сжег пять танков и т.д.

Врагу здесь не пройти. В долине у гор Кавказа он истечет кровью. // Ю.Медведовский, спец. корреспондент «Известий». ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 26 сентября.

________________________________________________
А.Толстой: Ни шагу назад! ("Правда", СССР)
Герои Сталинграда* ("Красная звезда", СССР)
Клятва сталинградцев ("Красная звезда", СССР)
Отстоять Сталинград!* ("Красная звезда", СССР)*
К.Симонов: "Сталинград"* ("Красная звезда", СССР)
Стойко защищать родную землю!* ("Красная звезда", СССР)**
Л.Высокоостровский: Приемы немецкой тактики под Сталинградом* ("Красная звезда", СССР)

Газета "Известия" №228 (7914), 27 сентября 1942 года

https://0gnev.livejournal.com/602345.html

"Красная звезда": 1943 год.
"Красная звезда": 1942 год.
"Красная звезда": 1941 год.



Д.Ортенберг, ответственный редактор "Красной звезды" в 1941-1943 гг.



Есть у Константина Симонова стихотворение «Безыменное поле». И есть в этом стихотворении такие строки:

Ведь только в Можайском уезде
Слыхали названье села,
Которое позже Россия
Бородином назвала.

То же самое можно сказать о разъезде Дубосеково. Кто знал о существовании его до войны? А теперь вот знает вся Россия, знает вся страна. И даже за пределами нашей страны широко известен подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев, стоявших насмерть у разъезда Дубосеково, преграждая путь к Москве немецким танкам.

Первым написал об этом подвиге наш корреспондент Василий Коротеев. Его корреспонденция «Гвардейцы-панфиловцы в боях за Москву» напечатана в «Красной звезде» 27 ноября 1941 года. Приведу ее полностью — ныне это, можно сказать, исторический документ:

«Десять дней, не стихая, идут жестокие бои на Западном фронте. Особенно мужественно и умело сражаются с врагом наши гвардейцы. На могиле своего погибшего командира генерал-майора Панфилова бойцы гвардейской дивизии поклялись, что будут еще крепче бить врага. Они верны своему слову. За несколько последних дней боев они прославили дивизию новыми подвигами. Гвардейская дивизия имени генерала Панфилова уничтожила около 70 танков противника и свыше 4000 солдат и офицеров.

Гвардейцы умрут, но не отступят. Группу бойцов пятой роты N-го полка атаковала большая танковая колонна неприятеля. 54 танка шли на участок, обороняемый несколькими десятками гвардейцев. И бойцы не дрогнули.

— Нам приказано не отступать, — сказал им политрук Диев.

— Не отступим! — ответили бойцы.

Меткими выстрелами из противотанковых ружей они подбили 7 танков и остановили вражескую колонну. Разбившись на три группы, немецкие танки вновь пошли в атаку. Они окружили горсточку смельчаков с трех сторон. Танки подходили все ближе и ближе. Вот они у окопа — 47 танков против горсточки бойцов! Это был действительно неравный бой. Но не дрогнули гвардейцы. В танки полетели гранаты и бутылки с горючим. Загорелись еще три машины.

Более четырех часов сдерживала группа бойцов пятой роты 54 немецких танка. Кровью и жизнью своей гвардейцы удержали рубеж. Они погибли все до одного, но врага не пропустили. Подошел полк, и бой, начатый группой смельчаков, продолжался. Немцы ввели в бой полк пехоты. Гвардейцы стойко отбивались, защищая позиции Диева. В результате боя противник потерял 600 солдат и офицеров и 18 танков.

— Ни шагу назад! — повторяют гвардейцы слова боевого приказа и несгибаемо твердо стоят и удерживают рубежи обороны. В битвах за Москву растет доблесть панфиловской гвардейской дивизии».

Должен сказать, что в тот день, когда готовился номер газеты, датированный 27 ноября, глаз мой как-то не зацепился за эту заметку, помещенную на третьей странице под скромным заголовком. Только утром, когда газета уже вышла, перечитывая ее, я глубоко задумался, но и тогда еще не пришел ни к какому решению.

Днем поехал в ГлавПУР. Как обычно, просматривая там последние донесения политорганов, вычитал в одном из них такой эпизод:

«16 ноября у разъезда Дубосеково двадцать девять бойцов во главе с политруком Диевым отражали атаку танков противника, наступавших в два эшелона — двадцать и тридцать машин. Один боец струсил, поднял руки и был без команды расстрелян своими товарищами. Двадцать восемь бойцов погибли как герои, задержали на четыре часа танки противника, из которых подбили восемнадцать».

Сразу же вспомнилась корреспонденция Коротеева. Ясно было, что в политдонесении речь идет о том же бое панфиловцев с танками. Здесь меньше подробностей, но зато указан район боев. И еще вот эта суровая правда о двадцать девятом бойце, струсившем в беспощадном бою...

Уйти от этих двух сообщений, которые как бы скрестились и в моем уме и в сердце, я уже не мог. Когда вернулся в редакцию, у меня уже созрело вполне определенное решение. Вызвал Кривицкого, протянул ему выписку из политдонесения, спросил:

— Читали сегодня в газете репортаж Коротеева? Ведь это о том же?

— Все сходится, — подтвердил он и уставился на меня в ожидании, что последует дальше.

— Надо писать передовую, — сказал я. — Это пример и завещание всем живущим и продолжающим борьбу.

Обсудили, как быть с двадцать девятым. В те дни сказать истинную правду о нем было гораздо труднее, чем умолчать о самом его существовании. Вероятно, по этой причине и в корреспонденции Коротеева ни слова не было о двадцать девятом. Но на этот раз нам хотелось быть точными и объяснить все, что там происходило.

Я посмотрел на часы и предупредил:

— Имейте в виду — передовая в номер.

К полуночи она лежала у меня на столе. Над ней заголовок — «Завещание 28 павших героев». Пример панфиловцев был назван завещанием, то есть той святой волей умершего, какую принято исполнять безоговорочно.

Передовая вызвала многочисленные отклики. Одним из первых позвонил мне Михаил Иванович Калинин и сказал:

— Читал вашу передовую. Жаль людей — сердце болит. Правда войны тяжела, но без правды еще тяжелее... Хорошо написали о героях. Надо бы разузнать их имена. Постарайтесь. Нельзя, чтобы герои остались безымянными...

Затем мне сообщили, что передовую читал Сталин и тоже одобрительно отозвался о ней.

Надо было продолжать хорошо начатое и очень благородное дело. Мы командировали спецкора в панфиловскую дивизию. С помощью работников политотдела, комиссара полка, командиров подразделений ему удалось восстановить всю картину боя у разъезда Дубосеково. Мы опубликовали имена 28 гвардейцев. Была уточнена и фамилия политрука, названного Диевым и в репортаже Коротеева, и в политдонесении. Так, оказывается, прозвали бойцы своего политрука Василия Клочкова.

Гвардейцы! Братьев двадцать восемь!
И с ними вместе верный друг,
С гранатой руку он заносит —
Клочков Василий, политрук,
Он был в бою — в своей стихии...

Нам — старший брат, врагу — гроза.
«Он дие, дие, вечно дие», —
Боец-украинец сказал,
Что значит: вечно он в работе.
В том слове правда горяча,
Он Диевым не только в роте —
В полку стал зваться в добрый час.

Вскоре редакция получила для опубликования Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза большой группе воинов, отличившихся в боях за Москву. Читая этот Указ уже в полосе, я увидел там вперемежку с другими знакомые имена всех участников боя у разъезда Дубосеково. Подивился, почему они не выделены в особый Указ?

Позвонил Жукову. Он был удивлен не меньше меня. С кем после этого говорил Георгий Константинович — не знаю, быть может, с Калининым, а возможно, и со Сталиным, но через несколько часов мы получили новый вариант указов. Присвоение звания Героя Советского Союза двадцати восьми гвардейцам-панфиловцам было оформлено отдельным Указом.

Этот подвиг сам просился в стихи, в поэмы. Забегая вперед, укажу, что в марте сорок второго года из Ленинграда приехал Николай Тихонов. Мы попросили его написать такие стихи, хотя, говоря откровенно, было как-то неловко взваливать это дело на человека, вырвавшегося всего на несколько дней из неслыханно тяжелых условий ленинградской блокады. Николай Семенович горячо откликнулся на нашу просьбу. Вечером 21 марта он уже читал нам в редакции свою поэму «Слово о 28 гвардейцах»:

Нет, героев не сбить на колени,
Во весь рост они стали окрест,
Чтоб остался в сердцах поколений
Дубосекова темный разъезд…

Полосы очередного номера газеты к тому времени были сверстаны, но освободили для поэмы три колонки на третьей полосе, и на второй день это волнующее произведение дошло до участников Московской битвы, разлетелось по всей стране. Отголоски этого события долго жили в сердце поэта. Спустя три месяца Николай Семенович писал мне:

«Я еще раз горячо пережил все воспоминания о тех днях, когда я писал о 28-ми героях... Как Вы были правы, что ее надо писать в Москве и немедленно».

Итак, первым открыл для нашего народа подвиг 28 панфиловцев Василий Коротеев, хотя он по своей скромности никогда не называл себя первооткрывателем, считая, что эта заслуга не одного человека, а всего коллектива «Красной звезды».

Подвиг панфиловцев вошел в историю Великой Отечественной войны и в историю Коммунистической партии Советского Союза.

* * *

Вернусь, однако, к ноябрьским событиям сорок первого года, к тому, как они отражены в «Красной звезде» за 28 ноября. В сводке Совинформбюро сказано: «...наши войска вели бои с противником на всех фронтах». В сообщениях наших корреспондентов об этих боях рассказано подробнее. Милецкий и Хирен пишут с Западного фронта: «Немцы по-прежнему стараются вырваться на ближайшие подступы к столице с севера и юга, не отказываясь, видимо, от замысла совершить глубокий обход Москвы... Наиболее ожесточенные бои происходили вчера на волоколамском и клинском направлениях. Они характерны более упорной обороной промежуточных рубежей, многочисленными контратаками, активными действиями наших автоматчиков и истребителей танков. Однако под напором превосходящих сил врага наши части после ожесточенных боев сдали ряд населенных пунктов...»

С Калининского фронта более обнадеживающий и, пожалуй, более конкретный репортаж Зотова: «Сегодня в 10.00 войска Калининского фронта перешли в наступление... Под прикрытием авиации и артиллерийского огня передовые подразделения Юшкевича вышли на противоположный берег реки Тьмы и завязали упорные бои внутри оборонительной полосы противника».

С тульского направления Трояновский телеграфирует: «В районе Тулы немцы предприняли несколько атак местного значения. Атаки отбиты...»

По-своему примечательна опубликованная в том же номере газеты относительно небольшая статейка «Мой фальшивый двойник».

Работал в «Красной звезде» военный журналист, в прошлом командир батареи, а до армии рабочий паренек из подмосковного депо Леонид Высокоостровский. Начал он войну батальонным комиссаром, закончил полковником. Среднего роста, с чуть впалыми щеками, по-девичьи стройный, был он, можно сказать, прирожденным спецкором, с острым пером, неуемной энергией.

За спиной у него был опыт финской войны. Он тогда работал с нами в газете «Героический поход», но там я с ним встречался не часто, реже, чем с кем-либо другим, — он почти безвыездно сидел в дивизиях и полках, посылая оттуда боевые корреспонденции. Поэтому в Отечественную войну ему не надо было начинать сначала. Как действовать спецкору в военных условиях, он знал уже по собственному опыту.

В первые дни войны Высокоостровский выехал на Северо-Западный фронт и сразу же в газету стал посылать свои репортажи, корреспонденции, статьи. Первая его корреспонденция, опубликованная в «Красной звезде» в июле сорок первого года, называлась «Стойкой пехоте танки не страшны». Она появилась очень кстати: в те дни не было более важной задачи на линии огня, чем бороться с «танкобоязнью» и уничтожать вражеские танки.

Запомнилась и другая его корреспонденция, опубликованная в то же время: «Совместные удары пехоты, авиации, артиллерии». Хотя речь шла о действиях в небольшом масштабе, приведших к освобождению лишь пяти населенных пунктов, автор справедливо увидел в маленькой победе зерно грядущих больших побед и к тому же полезный урок военного мастерства, проявленного в крайне неблагоприятных условиях.

Корреспонденции Высокоостровского первых месяцев войны примечательны не только своей точностью, насыщенностью фактами. Спецкор стремился извлекать из каждого боевого события поучительные выводы, информировать о случившемся так, чтобы это способствовало и укреплению духа, и повышению мастерства наших воинов. Разумеется, он был не одинок в этом стремлении, такова была линия всей «Красной звезды» в самые тяжелые периоды военных действий. Однако написанное Высокоостровским выделялось своим боевым накалом — будь то, к примеру, корреспонденция об управлении огнем в бою, очерк о ночных засадах, статья об участии саперов в наступлении, подготовленные на основе личных наблюдений.

Особенно тщательно разрабатывал Высокоостровский тему о снайперах. Они привлекали его своим стрелковым мастерством, которым он сам владел неплохо. О снайперском огне в обороне и наступлении. О маскировке, выборе цели, тактике их боевых действий, о прославленных снайперах фронта. Среди них у него было много друзей, он приходил, вернее приползал, на огневые позиции, своими глазами видел работу снайперов. И не упускал ни одной возможности, чтобы не сказать о них доброе слово.

В те же дни, когда горячее дыхание войны пронизывало, казалось бы, все кругом, наш спецкор находил время подготавливать и небольшие критические корреспонденции по вопросам внутриармейской жизни. Одна из них появилась под заголовком «Так ли надо присваивать звания фронтовикам?», другая называлась «Беспризорные курсы» и т.д. Продиктованные теми или иными интересами воинов, они к тому же напоминали всем без лишних слов о незыблемости законов и устоев нашей армейской службы, что, как нетрудно догадаться, имело тогда свой немалый резон.

Корреспонденции Высокоостровского были полны ненависти к фашистским извергам. Неизменно верный своей внешней сдержанности, даже некоторой суховатости тона, слога, автор искал выход своим чувствам не в опаляющих словах, а в фактах, документах, обнажающих омерзительную суть фашистов. Помню, какое множество писем получила «Красная звезда» с фронта и из тыла после опубликования его корреспонденции «Двуногие звери», о которой я уже рассказывал.

В октябре сорок первого года мы вызвали Высокоостровского в Москву с намерением перебросить его на одно из подмосковных направлений. Но как раз в это время из столицы стали вывозить детей. Нам тоже посоветовали отправить ребятишек работников редакции и типографии в глубь страны. Ребятишкам требовался надежный провожатый, а в редакции и без того мало людей. Подвернулся под руку Высокоостровский, и я сказал ему:

— Вы тоже отец, и вам, надеюсь, понятны чувства родителей, отправляющих куда-то в Сибирь малолетнего сынишку или дочку. Надо не только довезти их до места целыми и невредимыми, а и хорошо устроить там. Возлагается это на вас.

Мне было ясно, что даже временная командировка в тыл малоприятна для Высокоостровского, и потому я поспешил добавить:

— Это не столько мой приказ, сколько просьба коллектива «Красной звезды». Все у нас убеждены, что, если вы поедете с ребятами, за них можно не беспокоиться.

Уехал Высокоостровский с детским эшелоном на восток и вернулся из командировки лишь 27 ноября. А за неделю до того другой наш спецкор по Северо-Западному фронту — Викентий Дерман — рассказал мне такую историю:

— Был я третьего дня в политотделе армии. Меня обступили политотдельцы, спрашивают: «С вами ездил Высокоостровский, где он сейчас? Почему в газете публикуются теперь только ваши статьи, а его нет? Кто он такой?» Я рассказал все, что знал о Высокоостровском. Объяснил, что он сейчас выполняет другое задание, и в свою очередь спросил, чем вызван их повышенный интерес к нему? В ответ мне вручили пачку листовок. Смотрю на подпись: «Бат. комиссар Л.Высокоостровский». Вот, полюбуйтесь теперь и вы...

Викентий Иванович положил на мой стол желтоватого цвета листовку. У нее клишированный заголовок: «Боевой листок — красноармейская газета». Дата: 12 ноября 1941 года. В тексте утверждается, что Красная Армия разбита, сопротивление бесполезно. И под конец — призыв сдаваться в плен... во имя спасения России.

— Вот таким чтивом с самолета ночью была засыпана вся местность, — объяснил мне Викентий Иванович.

Эта грязная листовка сочинялась, понятно, геббельсовскими подручными, но должна была она выглядеть как листовка, написанная кем-то из советских людей. Ход рассуждений гитлеровских пропагандистов нетрудно разгадать. Обычно каждые два-три дня в «Красной звезде» появлялись статьи и корреспонденции Высокоостровского с Северо-Западного фронта. Вдруг его имя исчезло с ее страниц. Что случилось? Убит он, ранен, уволен? Нет его — и все. «Надо этим воспользоваться», — решили они.

Такие листовки были для нас не в новинку. Всякие ставились под ними подписи. Изредка — действительных предателей Родины, а чаще — вымышленные или взятые, как говорится, напрокат из документов убитых или пленных наших соотечественников. Однако подпись корреспондента «Красной звезды» была использована таким образом впервые и, к слову сказать, единственный раз за все время войны.

Я взял листовку и спрятал в ящик письменного стола до возвращения Высокоостровского. Он вернулся, как уже сказано выше, через неделю. Я внимательно выслушал подробный его рассказ о нашей детворе. А в конце беседы протянул ему эту самую листовку:

— Читайте...

Читая ее, он все время менялся в лице — то белел, то краснел. Под конец взглянул на меня прямо-таки растерянно.

— Прочитали? Теперь пишите...

Он не дал мне закончить фразу:

— Что же писать, чего объяснять? Вы сами знаете...

Ему подумалось, что я требую официального объяснения.

— Не объяснение, а странички две для газеты. Высечь надо этих брехунов. Пойдет в номер...

Высокоостровский всегда писал быстро, а в этот раз молниеносно набросал пару страничек текста с метким заголовком «Мой фальшивый двойник». Вот этот текст:

«Со мной приключилась история, которая бывает только в старых легендах или сказках. У меня неожиданно появился двойник. В середине ноября фашистский самолет разбросал над нашими частями Северо-Западного фронта идиотскую листовку... В заголовке написано: «Положение на фронте». А под ним наворочена куча глупейшей и смрадной лжи. Подписана эта чепуха: «Бат. комиссар Л.Высокоостровский» — моим именем, уворованным в «Красной звезде».

Совершенно ясно, что этот мой двойник не поспел за мной ни в каких отношениях.

Во-первых, с 10 октября по 25 ноября 1941 года я находился в Сибири, командированный туда редакцией «Красной звезды». Во-вторых, я, настоящий Л.В.Высокоостровский, 4 ноября получил звание старшего батальонного комиссара, а он, мой двойник, продолжает именовать себя «бат. комиссаром».

В листовке все фальшиво от начала и до конца. Все — грубая подделка. В заголовке изображен какой-то гитлеровец в каске, который должен сойти за красноармейца. Дует он в трубу, какой никогда не было в Красной Армии. Эта труба явно срисована фашистами с пионерского горна. И флажок на ней ребячий, пионерский. Текст — сплошной подлог, подделка под русский язык, безграмотный перевод с немецкого. Попадаются такие фразы: «Подвозы теперь вполне недостаточны», «Это стоит нас сотни тысяч убитых и раненых и все окружение целых армий»... Только геббельсовский дурак может подумать, что русские примут это фашистское изделие за подлинную красноармейскую газету. Маскировка сделана так неуклюже, что никого она не введет в заблуждение.

Фашисты грабят у советского народа все, что можно украсть. Они воруют белье и одежду, сапоги, женские блузки. Но это впервые, кажется, они украли имя советского журналиста. Зачем им понадобился мой фальшивый двойник? Ясно: от хорошей жизни этого не сделаешь. Сознание слабости и толкает их на глупые проделки...

В Берлине папаша Геббельс врет оптом. На фронте его детки врут по мелочам.

Пусть теперь будет известно, какова истинная цена немецким листовкам».

Таким было «объяснение» нашего корреспондента, и стояла под ним не фальшивая, а настоящая подпись: «Старший батальонный комиссар Л.Высокоостровский».



* * *

# В.Коротеев. Гвардейцы Панфилова в боях за Москву // "Красная звезда" №279, 28 ноября 1941 года
# Завещание 28 павших героев // "Красная звезда" №280, 28 ноября 1941 года
# Н.Тихонов. Слово о 28 гвардейцах // "Красная звезда" №68, 22 марта 1942 года
# Я.Милецкий. З.Хирен. Остановить наступление врага под Москвой! // "Красная звезда" №280, 28 ноября 1941 года
# М.Зотов. Наступление частей Масленникова и Вострухова // "Красная звезда" №280, 28 ноября 1941 года
# П.Трояновский. На Сталиногорском направлении // "Красная звезда" №280, 28 ноября 1941 года
# Л.Высокоостровский. Стойкой пехоте танки не страшны // "Красная звезда" №174, 26 июля 1941 года
# Л.Высокоостровский. Двуногие звери // "Красная звезда" №221, 19 сентября 1941 года
# Л.Высокоостровский. Мой фальшивый двойник // "Красная звезда" №280, 28 ноября 1941 года

____________________________________________
Источник: Ортенберг Д.И. Июнь — декабрь сорок первого: Рассказ-хроника. — М.: «Советский писатель», 1984. стр. 281-287

https://0gnev.livejournal.com/602043.html

Суровая борьба против коварного и пока еще сильного врага требует напряжения всех наших сил и возможностей. Бойцы и командиры Красной Армии! В жестоких битвах с ненавистными оккупантами стойко сражайтесь за каждый клочок советской земли, сильнее удары по немецким войскам!

Н.Кружков, "Красная звезда", СССР (№64 [5435]).



Статья опубликована 18 марта 1943 года.





Николаю Серебрякову — 20 лет. С виду он еще совсем мальчик — небольшой рост, пухлые ребячьи щеки, вздернутый нос, смешливые глаза. Он не без юмора говорит сам о себе:

— Год назад я совсем маленький был. За войну подрос.

Вот так, действительно, и случилось с Николаем Серебряковым — война взрастила его, превратила школяра в воина, в солдата. Всеразрушающая стихия войны не только не сломила мальчика, только что вступившего на самостоятельный жизненный путь, но, наоборот, закалила, подняла, сделала мужчиной и гражданином. К крепкой сибирской породе принадлежит Николай Серебряков, к той самой человеческой породе, какая испокон веков давала России храбрых солдат, упорных золотоискателей, отважных исследователей. И, попав на войну, Николай Серебряков почувствовал себя в той среде и обстановке, какие отвечали его характеру, склонностям, запросам сердца. Сейчас это настоящий солдат, для которого родной батальон — семья, товарищи по оружию — друзья и братья, а война — повседневный труд, обыденный, суровый и увлекательный в своих тяготах и опасностях. Сейчас весь наш народ пошел на войну. Исправными солдатами стали земледельцы и бухгалтера, рабочие и учителя. Но спросите бойца, что он будет делать, когда окончится война, и от многих получите ответ: вернусь к своему обычному труду. Для Николая Серебрякова эта проблема не существует — он стал солдатом, для которого война и есть обычный труд.

Армия сильна такими людьми. Они без колебаний идут на любое опасное дело, они увлекают за собой товарищей, они создают в разгар боя обстановку уверенности своим спокойствием и выдержкой перед лицом несущейся навстречу смерти. В их храбрости нет ничего напускного, она естественна и потому внешне неприметна, не бросается в глаза. Опасность и испытания воспринимаются ими как качества профессии. Опасности неотвратимы на войне — их нельзя избежать, их надо уметь преодолевать и побеждать. Поэтому такие люди встречают опасность лицом к лицу и смело вступают в борьбу. А так как на их стороне выдержка, хладнокровие, основанные на уверенности в себе, в своих силах, в своем оружии, в своей смелости, то опасность побеждается.

Николай Серебряков воюет уже больше года. Когда он взял в руки оружие, ему не было и 19 лет. Было ли страшно впервые оказаться на поле боя? Конечно, было страшно. Сейчас Николай Серебряков бывалый воин, и он без всякого ложного смущения говорит, что было страшно. Но храбрость, как известно, заключается не в отсутствии страха, а в уменьи преодолевать страх. Страх заразителен, равно как и храбрость. Николай Серебряков попал впервые на поле боя рядом с отличными боевыми ребятами. Они и внушили ему своим поведением чувство уверенности в себе.

Но настоящим воином почувствовал себя Николай Серебряков лишь тогда, когда и в одиночку начал драться так, как будто рядом стоит и подпирает плечом верный товарищ и друг.

Николай Серебряков ходил в тыл к немцам, всматривался внимательным и настороженным глазом, всё выведывал и разведывал, узнавал силы и расположение врага, а перед уходом швырнул несколько тщательно припрятанных гранат в избу, где находились офицеры и солдаты, отправив на тот свет добрый десяток немцев. И ушел ловко, неслышным шагом разведчика. Уползая на животе, петляя по лесу, он слышал, как трещали в деревне автоматы и как орали ошалевшие немцы. Он тогда впервые с особой силой почувствовал радость воина, сделавшего дело, выполнившего опасное задание. Он любовался проделанной работой солдата, как токарь любуется отлично выточенной деталью, как художник — удавшейся картиной. Чувство победителя, чувство человека, преодолевшего опасность и исполнившего свой долг, распирало сердце Николая Серебрякова, ему хотелось петь и подплясывать, и он действительно мурлыкал что-то себе под нос, испытывая злобную радость при мысли о немцах, отправленных самолично в могилу.

У 20-летнего юноши Николая Серебрякова, начавшего свою самостоятельную и сознательную жизнь с громом первых выстрелов войны, большой боевой путь. Он участвовал по крайней мере в десяти опасных разведках, он ходил в тыл к врагу, он штурмовал дзоты, он дрался в рукопашную, он был испытан всеми мыслимыми родами смерти, немало немцев нашли гибель от его руки и от его пули, три раза ранен был Николай Серебряков, три раза пролил свою кровь за отечество Николай Серебряков — солдат и стал мужчиной, воином, гражданином, знающим цену жизни и сражающимся со смертью во имя жизни.

Незадолго до войны Николай Серебряков поступил в мелиоративный институт. Он чувствовал себя неприспособленным для тихих научных занятий. Война дала выход его энергии и его стремлениям. Война стала для него жизненной деятельностью, и он нашел в тяжком солдатском труде благородное удовлетворение.

И сейчас он, Николай Серебряков, — старший лейтенант, и на его погонах три звездочки — знак офицерского звания.

Николай Серебряков пользуется среди своих подчиненных — бойцов, младших командиров — непререкаемым авторитетом. Авторитет этот создан поступками, боевыми делами Николая Серебрякова. Он бывалый солдат, с ним не пропадешь, он знает свое дело, он заражает подчиненных своим спокойствием, выдержкой, с ним легко воюется — вот в чем сила Николая Серебрякова.

Его за глаза могут называть Колькой и просто парнишкой, но в бою на него смотрят, как на юное божество войны, повинуясь и подражая ему.

Владимир Ушаков старше Николая Серебрякова на 7 лет. Это уже взрослый мужчина, имеющий довоенную биографию, пришедший на войну из запаса. Он дальневосточник, амурец, был техником-судостроителем, а сейчас старшина и разведчик-лыжник. Черты гражданской профессии у исправных солдат, исполняющих свой долг с тем вдохновенным рвением, какого требует служба, стираются, исчезают быстро и совершенно. Нынешнего старшину Владимира Ушакова уже и представить невозможно в мирном гражданском пиджачке и вышитой незабудками косоворотке. Военная форма прилажена на нем так, словно в ней он и родился, а автомат, небрежно и лихо переброшенный через плечо, кажется неот’емлемой частью его тела.

Для Ушакова, как и для Серебрякова, война стала естественной средой, родной стихией, в обстановке войны он ощущает себя тем же творцом дела, каким он был на своем судостроительном заводе. У Ушакова умное, энергичное, волевое лицо, резкие складки у губ, обветренные, загорелые щеки — такие лица представляешь у капитанов и штурманов дальнего плавания, бороздящих волны океана, на лихом корвете или фрегате.

Владимир Ушаков — известный человек в части. Его боевой счет — 32 немца, убитых в рукопашном бою, 17 снятых снайперской пулей, 4 взорванных немецких дзота…

Немцы знают Владимира Ушакова — бесстрашного разведчика, они не раз охотились за ним и подстерегали его, но всегда Владимир Ушаков из этих встреч с врагом выходил победителем. Верная рука амурца била без промаха. Он так же, как и Николай Серебряков, стал солдатом-профессионалом, отдающим службе всю свою душу, и, как солдат, научился побеждать опасность и находить в этом вкус и радость.

Как и Николай Серебряков, Владимир Ушаков был несколько раз ранен. Родная земля, окропленная собственной кровью, становится еще дороже и любимей. Раненые солдаты, вернувшиеся в строй, всегда сражаются с большей страстью и яростью. Рубцы от ран — украшение воина! Пролитая кровь горячит солдатское сердце и взывает к мщению и ненависти. А ненависть к врагу, испытываемая воином, умножает его силы и рождает успех в бою.

Владимир Ушаков говорит:

— У меня четыре раны, за каждую рану — десяток немцев, самое меньшее.

Он, конечно, выполнит свое обещание — этот дальневосточник-амурец, человек с зорким глазом, верной рукой и твердым сердцем, ставший воином и полюбивший солдатскую трудную и славную службу.

Есть еще одна черта, определяющая настоящего воина, — это стремление к солдатской славе.

— Я хоть и молодой, — говорит Николай Серебряков, — а вы еще обо мне услышите. Я еще чего-нибудь сделаю, подвиг совершу.

Владимир Ушаков гордится тем, что он отличный разведчик. Это законная гордость — плод воинского самолюбия. Там, где возникает это самолюбие, этот жар в груди, зовущий на подвиг, — там начинается становление солдата. Желание быть первым в бою столь же естественно и столь же благородно, как и желание быть первым на работе, на производстве. Война — это прежде всего труд, а бой — это завершение, итог большого и сложного труда тысяч людей. Быть первым в сражении, быть первым в воинском труде — рьяно воевать и рьяно готовиться к бою — таково стремление настоящего воина, который рассматривает свою службу не только лишь как тяжелую, хоть и необходимую повинность, но и как творческую профессию.

Творческое начало облагораживает и возвышает всякий труд, в том числе и тяжелый труд солдата. Можно и должно быть снайпером, разведчиком, артиллеристом, летчиком, сапером, влюбленными в свое дело, в свой труд. Более того, становление воина, настоящего солдата начинается тогда, когда приходит любовь к своему воинскому делу.

Любовь к воинскому делу, стремление к воинской славе, хладнокровие и выдержка на поле боя, основанные на уверенности в себе, в своих силах, в своем оружии, спокойная храбрость, состоящая в понимании долга, и всё это освещенное пламенем любви к родной земле и ненависти к врагу — вот в чем заключается становление воина.

За двадцать месяцев войны мы научились воевать, научились ненавидеть врага, у нас выросли отличные солдаты, примерные воины, у нас выросли Серебряковы и Ушаковы, их у нас много, они есть в каждой части, и они-то и составляют железный каркас нашей армии, составляют ее славу.

Николай Серебряков и Владимир Ушаков служат в лыжном батальоне, которым командует капитан Сазонов, — кадровый командир, отличный строевик и храбрый человек.

Он говорит о Серебрякове и Ушакове:

— Это мои лучшие люди.

И добавляет:

— Впрочем, есть и еще немало отличных боевых ребят.

И это правда.

Николай Серебряков и Владимир Ушаков, выросшие в армии за годы войны, ставшие настоящими воинами, бывалыми солдатами, являют собой характерный пример того процесса выковки и закалки людей, какой происходит у нас в армии. Процесс этот ширится, захватывая десятки и сотни тысяч бойцов и командиров. Серебряковых и Ушаковых у нас много, и день ото дня их становится всё больше и больше — в этом наша сила. // Полковник Н.Кружков. ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ.
____________________________________________
Ю.Нагибин: Солдатская душа* ("Красная звезда", СССР)
А.Платонов: Труженик войны* ("Красная звезда", СССР)


**************************************************************************************************************************************************
От Советского Информбюро*


Утреннее сообщение 17 марта

В течение ночи на 17 марта наши войска вели бои на прежних направлениях.

* * *

Войска Западного фронта продолжали наступление. Противник спешно возводит оборонительные рубежи и оказывает сильное сопротивление. Советские части, преодолевая укрепления немцев, заняли ряд населенных пунктов, в том числе районный центр Всходы и железнодорожную станцию Игорьевская. Захвачены трофеи, в числе которых несколько паровозов и 70 вагонов с различными грузами. На другом участке гитлеровцы предприняли две ожесточенных контратаки. Бойцы Н-ской части отбросили противника и уничтожили до 300 вражеских солдат и офицеров. Захвачены 8 танков, 10 орудий и 22 трактора.

* * *

В районе среднего течения Северного Донца наши части в ожесточенном бою уничтожили 9 немецких танков, 18 автомашин с пехотой и 4 самоходных пушки. Подразделение, где командиром тов. Сичевой, скрытно проникло в деревню, занятую противником. Гитлеровцы не ожидали нападения и находились в домах. Бойцы, разбившись на мелкие группы, ворвались в дома и уничтожили более 200 немецких солдат и офицеров. Жители деревни, вооружившись топорами, вилами и кольями, помогли советским бойцам очистить деревню от гитлеровцев.

* * *

Западнее Севска Н-ская часть в ожесточенном бою уничтожила 8 немецких танков и свыше роты пехоты противника. На другом участке немцы предприняли атаку и вклинились в расположение наших подразделений. Ударами с флангов советские бойцы окружили прорвавшихся гитлеровцев и после непродолжительного боя истребили их. Взяты трофеи.

* * *

Южнее озера Ильмень наши войска, преодолевая сопротивление противника, вышли на шоссейную дорогу, связывающую два крупных населенных пункта. Разрушено 86 вражеских дзотов и блиндажей, уничтожено 2 немецких танка, 7 орудий и 43 пулемета. Истреблено до батальона гитлеровцев. На другом участке наши части с боями продвинулись вперед и заняли несколько населенных пунктов.

* * *

Партизанский отряд, действующий в одном из районов Смоленской области, совершил налет на немецкий гарнизон. Ночью партизаны скрытно подошли к деревне, сняли немецких часовых и атаковали противника. Советские патриоты истребили 36 вражеских солдат. Взято в плен 5 немцев.

* * *

Пленный унтер-офицер 14 роты 250 немецкого пехотного полка Карл Баум рассказал: «Русские партизаны действуют очень смело. Они совершают дерзкие налеты на наши тылы. За последнее время стало опасно ездить по железной дороге. В районе Бобруйска наш поезд наскочил на мину. Паровоз и два вагона были разбиты. Недалеко от Брянска две недели тому назад произошла железнодорожная катастрофа, в результате которой погибло много солдат и офицеров. Мой земляк солдат 11 роты 350 полка мне сообщил, что среди убитых был и его командир роты обер-лейтенант Яндерс из города Вальденбурга. На участке железной дороги Унеча—Брянск партизанами пущено под откос много воинских эшелонов. Вдоль полотна валяется большое количество разбитых паровозов и вагонов».

* * *

Французские патриоты срывают принудительную отправку французских рабочих в Германию. В Лионе группа вооруженных французов разгромила немецкое бюро по вывозу рабочих и уничтожила все документы и списки. Десять молодых железнодорожников, подлежащих отправке в Германию, пришли в депо, вывели из строя несколько паровозов и скрылись. В районе Аннемаса из 425 человек, получивших предписание выехать в Германию, только 15 явились на сборный пункт. На ряде предприятий рабочие категорически отказались ехать на немецкие заводы и об’явили забастовки в знак протеста против принудительной отправки в Германию.


Вечернее сообщение 17 марта

В течение 17 марта наши войска вели бои на прежних направлениях.

* * *

16 марта частями нашей авиации на различных участках фронта уничтожено или повреждено более 100 немецких автомашин с войсками и грузами, подавлен огонь 22 артиллерийских и минометных батарей, взорван склад противника с боеприпасами.

* * *

Войска Западного фронта, отбивая контратаки пехоты и танков противника, развивали наступление и заняли несколько десятков населенных пунктов. Части Н-ского соединения в боях за один крупный населенный пункт уничтожили до 500 немецких солдат и офицеров. Захвачено у противника 10 орудий, 60 пулеметов и 60 автомашин с разным военным имуществом. На другом участке наши части сломили сопротивление гитлеровцев на рубеже Днепра, переправились через реку и овладели рядом опорных пунктов.

* * *

В районе Чугуев наши войска, в результате ожесточенных боев, отбросили немцев и заняли выгодные позиции. Противник шесть раз переходил в контратаки, но не добился никакого успеха. Огнем нашей артиллерии подбито и сожжено 19 немецких танков, уничтожено 90 автомашин, 4 орудия и до двух батальонов пехоты противника.

* * *

Западнее Севска Н-ская кавалерийская часть отражала атаки крупных сил немецкой пехоты и танков. Противник понес тяжелые потери, оставив на поле боя десятки разбитых и сожженных танков и автомашин. На другом участке наши разведывательные отряды истребили до 200 гитлеровцев и захватили трофеи.

* * *

Южнее озера Ильмень наши войска продолжали наступательные бои. Советские подразделения переправились через водный рубеж и заняли десять сильно укрепленных населенных пунктов. Уничтожено до 600 немецких солдат и офицеров. Бойцы Н-ской части захватили 4 немецких танка, 5 орудий и склад боеприпасов.

Наши летчики в воздушных боях в течение дня сбили 24 немецких самолета.

* * *

Партизанский отряд, действующий в одном из районов Витебской области, пустил под откос 3 железнодорожных эшелона противника. В результате крушений разбиты 2 паровоза, 8 цистерн с горючим, 13 вагонов с боеприпасами и 3 воинских вагона. Движение поездов на этом участке железной дороги полностью прекращено.

* * *

Пленный командир 1 роты 177 немецкого пехотного полка лейтенант Курт Пендель рассказал: «В прошлом году Гитлер поставил перед немецкой армией задачу захватить Волгу и Кавказ. Однако русские сорвали планы немецкого командования. После поражения немецких войск под Сталинградом в германской военной машине образовался надлом. Призрак окруженной и уничтоженной армии Паулюса преследует немецких солдат и офицеров. Многим на каждом шагу теперь мерещится окружение».

* * *

Отступая под ударами Красной Армии, немцы разрушают и сжигают города и села, отбирают у населения последние остатки продовольствия, одежду и наиболее ценные вещи, а жителей насильно угоняют в Германию. В деревне Потапово Смоленской области гитлеровцы дочиста ограбили колхозников, а всех крестьян под конвоем увели в тыл. В деревне Песочная той же области немцы приказали всем жителям явиться к определенному часу на сборный пункт для отправки в Германию. Чтобы избежать фашистского плена, крестьяне попрятались в землянках. Гитлеровские звери облили бензином двери землянок и подожгли их. В огне погибло 130 жителей, в том числе много женщин и детей. // Совинформбюро.

____________________________________________
Отчет о России и русских ("The New York Times", США)
Боевой дух Красной Армии ("The New York Times", США)
Солдат, который не сдается ("The New York Times", США)
Сергей – боец Красной Армии ("The New York Times", США)
Роль морального духа на войне ("The New York Times", США)
Человек, который остановил Гитлера ("The New York Times", США)
Й.Геббельс: О так называемой русской душе ("Das Reich", Германия)

Газета "Красная Звезда" №64 (5435), 18 марта 1943 года

https://0gnev.livejournal.com/601668.html

"Красная звезда": 1943 год.
"Красная звезда": 1942 год.
"Красная звезда": 1941 год.



Д.Ортенберг, ответственный редактор "Красной звезды" в 1941-1943 гг.



Наше наступление иссякло. Исчезли оптимистические сводки Совинформбюро. Только в районе Харькова — кровопролитные бои с наступающим противником. Каждый день публикуются репортажи с этих фронтов. Само название их говорит о характере сражений: «Борьба с немецкими танками», «Бои за переправы на Северском Донце», «Бой с немецкими танками в районе среднего течения Северского Донца»... Несмотря на неожиданность контрнаступления немцев, в наших войсках нет той паники и растерянности, какую мы помним по сорок первому и сорок второму годам. В эти дни нашим войскам удалось остановить немцев и занять позиции на берегу реки Северский Донец.

Перемены и у нас, на страницах газеты. Изменившейся обстановке соответствует содержание материалов: опыт оборонительных и наступательных боев, рожденный за минувшие месяцы. Неисчислимое количество тем. Вот только некоторые заголовки:

«Маневренная тактика»,
«О штурмовых группах»,
«Огневые средства пехоты в лесном бою»,
«Преследование противника»,
«Противотанковая оборона»...

На многие из этих тем мы выступали и ранее. Повторяются лишь заголовки, но содержание иное — опыт последних сражений. Не моя задача пересказывать их содержание. Но уверен, что военные историки, специалисты тактического искусства не пожалеют, если обратятся к этому, скажу без преувеличений, уникальному материалу.

Не иссякает и писательский материал. Прежде всего хочу отметить очерк Петра Павленко «Кубань казачья». Много месяцев провел Петр Андреевич на этой земле и в дни отступления наших войск, и в дни наступления. А когда Кубань была очищена от врага, Павленко писал:

«Земли Кубани и Лабы не изменили славной старине своей. Кубанцы воевали на Дунае в войсках Суворова и Кутузова, ходили на запад с атаманом Чепегой и на Каспий с Головатым, воевали с французами в корпусе Платова, а на нашей памяти — проникали с Брусиловым за Карпаты, видели мечети Багдада и пески иракских пустынь. Кубанцы прославлены как конники, еще более знамениты своим пешим войском — пластунами... Кубанцы — это Таманская армия, это «Железный поток», это Кочубей, это «Камышинская республика» в прикубанских плавнях, не опустившая своего Красного знамени перед белогвардейскими палачами...»

И в эту войну они были достойны своих предков, дедов, отцов. Писатель считает: все, что составляет славную историю кубанского казачества, бледнеет перед эпосом Великой Отечественной войны.

Читая эти строки, я подумал, что, быть может, Павленко слишком углубился в прошлое, и уже было занес карандаш, чтобы несколько смягчить это сравнение. Но понимал писателя. Он был там в эту войну, он все видел своими глазами, все пережил вместе с кубанцами, страдал в дни поражений, радовался победам, все прошло через его сердце, и написал так, как это ему слышалось и виделось. Он не просто писал, а, я бы сказал, выпевал эти строки из своей души.

Павленко называет имена героев этих сражений — командиров казачьих корпусов Доватора, Белова, Кириченко. Летом прошлого года в самые тяжелые бои на Кубани в «Красной звезде» прозвучало имя командира артиллерийского дивизиона Чекурды. Его слава, словно на крыльях, неслась по всему фронту. А вот теперь писатель рассказал о другом:

«Немцы заучивают наизусть трудное слово «Чекурда». Когда на них нежданно-негаданно обрушивается губительный огонь русских пушек, они говорят: «Чекурда». Когда в схватку с артиллерийскими полками вступают кочующие батареи и останавливают полки и разносят вдребезги пушки, немцы говорят: «Чекурда», опасаются камышей — нет ли там Чекурды, они боязливо обходят леса — может быть, там Чекурда. Чекурда везде, всюду, всегда...»

Павленко мог бы рассказать сотни героических эпизодов, но выбрал самые выдающиеся — один-два, — и в них, как в фокусе, просвечивается доблесть и мужество кубанских казаков. Вот один из них: в Моздокских степях попал в плен к немецким танкистам Буряченко. Он сдает клинок, сдает оружие, и его сажают на броню вражеского танка — ехать в полон. Немцы довольны — везут казака-кубанца. А он, вынув из-под черкески гранату, бросает ее в люк и, уничтожив экипаж, уходит к своим, раненный собственной гранатой…

Но очерк не только о тех казаках, которые сражались в воинском строю. Он обо всем кубанском народе. Как в малолетнем ребенке живет стремление двигаться, так и Отечественная война, пишет Петр Андреевич, разбудила в кубанском казаке все силы его прошлого, мобилизовала всю мощь сегодняшнего. Есть в очерке и рассказы о партизанской борьбе, о подпольщиках, о сопротивлении казаков в самих станицах. Он мог бы, казалось, закончить свой рассказ этими примерами. Но не смог умолчать еще об одном поколении героев.

На Кубани родилось новое слово — «разминеры». «Разминеры» — это правда, великая и простая, легендарная. Речь идет о ребятах, обезвреживавших немецкие мины, спасавших дома, резавших немецкую связь. Павленко приводит выдержку из официальных документов об освобождении Армавира: «Много зданий спасено ребятами. Ночью они перерезали запальные шнуры и тем спасли дома от взрывов». О том же сообщают из других городов. Павленко называет имена малолетних героев-казачат, сражавшихся с немцами по своему разумению. Это Женя Петров из Майкопа, тринадцатилетняя Тамара и десятилетняя Валя Огаревы, две сестры из Пантелеймоновской школы... «Так рождается у нас, — пишет Петр Андреевич, — второе поколение победителей, и тысячи ребят могут сказать, раньше чем они научились арифметике, они уже били немцев, были солдатами Отечественной войны...»

* * *

«Чувство нового» — так называется большой очерк Бориса Галина. Пожалуй, я не ошибусь, если скажу: из всего напечатанного Галиным за два года войны этот очерк о командире стрелковой дивизии генерале Аршинцеве показывает приобретение «чувства нового» не только нашим командиром, но и самим Галиным.

Читая очерк, я невольно вспоминал ступеньки, по которым взбирался Галин на высоты военной публицистики. А ведь пришел он к нам, не зная армии, военного дела. По болезни он был снят с воинского учета, не блистал и воинской выправкой. Илья Эренбург, увидев как-то на фронте Галина, скептически оглядел его хрупкую фигуру, совсем, казалось, неприспособленную к тяготам фронтовой жизни, и полусерьезно, полушутливо сказал ему:

— Хотите, я поговорю с редактором, он пошлет вас в БАО?

БАО — батальон аэродромного обслуживания — в глазах фронтовых корреспондентов был глубоким тылом, хотя во время войны, в первые ее месяцы, доставалось нашим авиатехникам, пилотам немало и от немецкой авиации, и от прорывавшихся через линию фронта фашистских танков и мотоциклистов. Галин смерил Эренбурга сердитым взглядом и на шутку ответил шуткой: «Если не возражаете, можно отправиться в БАО на пару»; Илья Эренбург тоже не отличался бравым воинским видом.

С легкой руки Ильи Григорьевича в редакции Галина величали «рядовым, необученным». В эту группу, кстати, входили и сам Эренбург, и Гроссман — писатели, до войны в армии не служившие. Что же касается Галина, была, правда, попытка обучить его строевой выправке, он сам не без юмора рассказывал об этом. Случилось это в прошлом году в Тбилиси, куда Галин заехал из действующей армии на день-два, чтобы передать свой очерк в редакцию. Настроение у писателя было радужное, очерк как будто удался, может быть, уже добрался в Москву. Шел Галин вразвалку по главной улице города, пилотку заткнул за пояс, никого вокруг не замечал. Не обратил внимания и на высоченного роста полковника. Тот поздоровался, назвал себя комендантом города и весьма строго осведомился:

— Почему старший политрук без головного убора? И не приветствует старших по званию?

Галин пустился было в объяснения, долгие и невнятные. Но комендант отобрал у него удостоверение личности и приказал:

— Завтра утром явитесь в Александровский сад. Там вернут вам удостоверение... когда подучат.

Рано утром Галин пришел в указанный сад, где было полным-полно офицеров, преимущественно в авиационной форме. «Авиация» попала сюда, очевидно, по тем же причинам, что и Галин. Бравый старшина построил «штрафников» и долго учил их держать шаг, отдавать честь, словом, муштровал, согласно всем премудростям устава.

Но если со строевой выправкой у Галина так ничего и не вышло, то фронтовая закалка пришла к нему довольно быстро. Вспоминаю, что на Брянский фронт в первые месяцы войны я его сам вывозил и видел в разных сложных ситуациях. Видел его и на Северо-Кавказском фронте, знал о его мужестве по рассказам спецкоров — нет, ни разу не посрамил он краснозвездовской чести. Ведь пожаловались однажды на него коллеги: идет бомбежка, а он вылез из окопа с блокнотом, чтобы «обозревать» поле боя в этой ситуации…

Надо сказать, что и военную тематику Галин не сразу освоил. Передо мной лента моих переговоров по Бодо с Павлом Трояновским, возглавлявшим группу наших корреспондентов на Южном фронте. В нее входил и Галин. Можно прочесть на ленте такие слова: «Очерки Галина «Береза» и «Август» получили. Оба не годятся. По очеркам нам трудно судить, как развиваются события на фронте. Галин оправдывается какой-то индивидуальностью. Передайте ему, чтобы начал писать не то, что ему хочется, а то, что нужно газете. В частности, пусть пришлет очерк о том, что делается сейчас в районе боев...»

Обе корреспонденции действительно были слабыми. Но все равно признаюсь, что я был несправедлив: не следовало упрекать писателя за «индивидуальность», иначе говоря, за поиски своего собственного подхода к материалу. Не следовало и требовать от него оперативных материалов, хотя, по правде говоря, в те трудные дни отступления редакция в них крайне нуждалась.

Я откровенно пишу об этом для того, чтобы подчеркнуть: не всегда легко и быстро осваивали военное дело наши писатели, не всегда хватало и у нас терпения ждать. Но справедливости ради должен отметить, что довольно быстро пошли депеши Галину, в которых поощрялась его работа.

Хорошую, высшую оценку получил и его очерк «Чувство нового». Ведь до этого его стихией были окопы, солдатские землянки, роты и самое большое — полк. А ныне написан рассказ о дивизии и ее командире. Кредо Галина: пишу, что вижу, или, как любил он повторять известный фронтовой афоризм артиллеристов: «Не вижу — не стреляю». Достаточно прочитать сегодняшний очерк, чтобы убедиться: он строго был верен этому правилу. Так тонко изобразить душевный мир генерала и его товарищей, передать их диалоги, выписать портретные черты — для этого надо было воочию видеть и слышать Аршинцева, оценить его тактическое искусство, прожить с ним не один день, пройти рядом с ним страдный путь сражения хотя бы в одной операции.

Дивизия вела бои в районе так называемой Лысой горы. Галин видел Аршинцева и его соратников от начала до конца боя и написал о нем. Это было не простое, схематичное описание операции, а рассказ о таланте командира, чуждого шаблону, умеющего решать сложные задачи. Не буду всего описывать. Приведу лишь небольшой отрывок:

«Война мучит, и война учит. Прорыв линии немецкой обороны окрылил массу бойцов, вдохновил командирскую мысль. Каждому стало ясно: хороший замысел дает хорошие результаты. Гибкость тактических приемов потребовала от командира гибкости ума, организованности, поворотливости и того, что Аршинцев называл шестым чувством, чувством нового. Оно было закономерным, не являлось случайным, не падало с неба. В тяжких муках рождалось это шестое чувство — чувство нового, медленно, словно полновесное зерно, вызревало оно в командирском сознании. Сама жизнь учила и подталкивала к мысли: не цепляйся за старую, обветшалую линейную тактику, ломай ее, умело используй всякий маневр, думай, ищи, хитри...»

А вот еще черты характера Аршинцева, которые высоко оценил писатель. Они переданы словами Ковалева, командира полка: «При всем своем властном характере, спокойном и решительном, Аршинцев не сковывал инициативу командиров. Он считался с умом и волей командиров полков и, ставя перед ними задачу, обычно говорил: «Хозяйствуй!..»

* * *

Вскоре после возвращения Симонова из одной его фронтовой командировки он вышел, можно сказать, на международную арену. В Москву с государственной миссией прибыл лидер республиканской партии США Уэнделл Уилки. Он выразил желание встретиться с журналистами и писателями. На эту встречу были приглашены Эренбург и Симонов. Потом Илья Григорьевич, рассказывая мне об этой встрече, хвалил молодого «международника» Симонова за то, что тот, отбросив дипломатию, резал «правду — матку» и критиковал наших союзников за затяжку открытия второго фронта.

Расскажу еще об одной попытке приобщить Симонова к делам за пределами нашей страны, правда несостоявшейся. Наркомат иностранных дел решил послать на несколько месяцев в войска союзников корреспондентов «Правды», «Известий» и «Красной звезды». Предполагалось напечатать в газетах очерки о боевых действиях англо-американских войск. Эту историю я хорошо помню, но лучше все-таки приведу запись самого Симонова:

«О том, что меня намерены послать, Ортенбергу сказал по телефону Молотов. Ортенберг подтвердил, что как редактор считает мою кандидатуру подходящей. Но день или два спустя Молотов снова позвонил ему и сказал, что, видимо, посылать меня в Америку не будут, потому что есть сведения, что я пью. Ортенберг пытался оспорить это, сказал, что хотя я и не трезвенник, но, когда пью, ума не теряю, но Молотов остался при своем, я не поехал в Америку, а — не помню сейчас уже — поехал не то на Карельский, не то на Брянский фронт, а вернувшись, узнал от Ортенберга о своем несостоявшемся путешествии в Америку. Ортенберг смеялся, говорил, что, пожалуй, это к лучшему, тем более что не только меня, но и вообще никого не посылали, а для корреспондента «Красной звезды» здесь куда больше дела, чем там. У меня было двойственное чувство: не то чтобы я так уж расстроился, но, с одной стороны, среди других поездок на фронт было бы интересно съездить и к американцам, в особенности если бы удалось посмотреть, как они воюют, — у меня было большое молодое любопытство к этому; с другой стороны, было досадно слушать о причине, по которой я не поехал. В своем самоощущении я твердо считал себя человеком, неспособным пропить порученное ему дело — ни дома, ни за границей. А в общем я отнесся к этому довольно равнодушно — нет так нет...»

А отменили поездку, как узнал, по единственной причине: посчитали, что, если появятся в наших газетах материалы спецкоров, расписывающих боевые действия союзников на других фронтах, это смягчит остроту постановки вопроса об открытии второго фронта.

Симонову все же удалось побывать за кордоном. Но узнал я об этом гораздо позже. В конце сорок четвертого года я получил письмо, в котором, как обычно, он «отчитывался» о своей работе и жизни. Были там такие строки: «Хотя ты мне и не разрешал отправляться к партизанам, но на этот раз я ездил к ним и даже еще дальше...» Я понимал, что назвать партизанский район, где он побывал, нельзя было, цензура полевой почты все равно бы это затушевала. Но совсем меня поставили в тупик слова «и даже еще дальше». И когда Симонов приехал ко мне на фронт, все прояснилось. Он мне рассказал, что летал к югославским партизанам, а там, после освобождения Белграда узнав, что в Южной Италии в городе Бари находится наша авиационная база, уговорил ребят-летчиков, отправлявшихся туда, взять его с собой. Конечно, он шел на риск: не было у него соответствующих документов, не было разрешения редакции. Но «самоволкой» он грешил не в первый раз. В сорок первом году он без согласия редакции отправился к берегам Румынии на подводной лодке, минировавшей вражеский порт, и исчез на целую неделю. Теперь он полетел в Бари, а оттуда отправился в Неаполь и Рим.

Когда он возвратился, в редакции, узнав об этой его поездке, буквально остолбенели. Стали думать, что сделать, чтобы оградить редакционное начальство и самого Симонова от грозивших им неприятностей. Выход нашел Александр Карпов. Он предложил Симонову тут же написать корреспонденцию об этой поездке по Италии. Логика его была такова: если в завтрашнем номере будет опубликована эта корреспонденция, никому в голову не придет спрашивать, летал Симонов с документами или без них. Все будут считать, что эта поездка согласована. Идея была дерзкая, рискованная, но верная — эта «командировка» сошла Симонову с рук.

Рассказывал мне это Симонов живо, весело, ему было приятно вспоминать и эту поездку, и то, как лихо выкрутились из непростой ситуации.

А я ему только и смог сказать:

— Каким ты был, таким и остался.

* * *

В «Красную звезду» пришел новый автор. Опубликовано стихотворение Маргариты Алигер «Хозяйка». Тема вроде «тыловая», но это самые настоящие фронтовые стихи, под ними даже подпись: «Северо-Западный фронт». И написаны они на тему, волнующую фронтовика.

Никогда солдата не покидала окопная дума, волнение, страдание: как там дома дети, мать и отец и, конечно, хозяйка? Ждет или не ждет? В какой-то степени эту тему затронул Симонов в стихах «Жди меня» и Уткин в стихотворении «Ты пишешь письмо мне». Они волновали и как-то сглаживали боль фронтовика. Но и не мог он не подумать: если судьба не прикроет его своим крылом и придется сложить голову на поле брани, как там будет хозяйка, не убьет ли ее горе, выдержит ли испытание. Ответ на это и пытается дать Маргарита Алигер в своих стихах. Я их приведу:

Отклонились мы маленько,
путь-дороги не видать.
Деревенька Лутовенька —
до войны рукой подать.

Высоки леса Валдая,
по колено крепкий снег.
Нас хозяйка молодая
приютила на ночлег.

Занялась своей работой,
самовар внесла большой,
с напускною неохотой
и открытою душой.

Вот ее обитель в мире,
невеселый тусклый быт
— Сколько деток-то?
— Четыре.
— А хозяин где?
— Убит.

Молвила и замолчала,
и, не опуская глаз,
колыбельку покачала,
села прямо против нас.

Говорила ясность взгляда,
проникавшего до дна:
этой жалости не надо,
эта справится одна.

Гордо голову носила,
плавно двигалась она,
и ни разу не спросила,
скоро ль кончится война.

Не охоча к пустословью,
не роняя лишних фраз,
может, где-то бабьей кровью
знала это лучше нас.

Знала тем спокойным знаньем,
что навек хранит народ —
вслед за горем и страданьем
облегчение придет.

Чтобы не было иначе
кровью плачено большой.
Потому она не плачет,
устоявшая душой.

Потому она не хочет
пасть под натиском беды.
Мы легли, она хлопочет,
звон посуды, плеск воды.

Вот и вымыта посуда.
Гасит лампочку она.
А рукой подать отсюда —
продолжается война.



* * *

# Г.Меньшиков. Борьба с немецкими танками // "Красная звезда" №69, 24 марта 1943 года
# К.Буковский. Бои за переправы на Северном Донце // "Красная звезда" №65, 19 марта 1943 года
# К.Буковский. В районе среднего течения Северного Донца // "Красная звезда" №67, 21 марта 1943 года
# Б.Костин. Маневренная тактика // "Красная звезда" №64, 18 марта 1943 года*
# П.Павленко. Кубань казачья // "Красная звезда" №64, 18 марта 1943 года
# А.Грабовой. О штурмовых группах // "Красная звезда" №66, 20 марта 1943 года
# В.Яковлев. Огневые средства пехоты в лесном бою // "Красная звезда" №65, 19 марта 1943 года
# Г.Меньшиков. Преследование противника // "Красная звезда" №67, 21 марта 1943 года
# В.Немиров. Противотанковая оборона // "Красная звезда" №70, 25 марта 1943 года
# Б.Галин. Чувство нового // "Красная звезда" №66, 20 марта 1943 года
# М.Алигер. Хозяйка // "Красная звезда" №64, 18 марта 1943 года
# К.Симонов. Жди меня // "Правда" №14, 14 января 1942 года
# И.Уткин. Ты пишешь письмо мне // "Красная звезда" №54, 6 марта 1943 года

________________________________________________________________________________________
Источник: Ортенберг Д.И. Сорок третий: Рассказ-хроника. — М.: Политиздат, 1991. стр. 133-140

https://0gnev.livejournal.com/601405.html