Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
А. Марков.

Военно-учебные заведения в России

(Исторический очерк)


В 1883 году на Дону, в г. Новочеркасске, был «для поднятия уровня образования в среде казачьих офицеров» открыт Кадетский Императора Александра III корпус. Ко времени первого выпуска из этого корпуса подлежало решить: где выпускаемые из него кадеты должны были получить специальное, военное образование. Вопрос этот был изучен в особой комиссии, и 4-го июня 1890 года состоялось Высочайшее повеление, приказом по Военному ведомству за №156, от 1890 года, об «учреждении в Николаевском кавалерийском училище казачьей сотни на 120 юнкеров, для приготовления их к службе в офицерском звании в конных казачьих частях». В сотню было постановлено переводить кадет, принадлежавших к казачьему сословию, окончивших курс в Донском корпусе или других кадетских корпусах, а не занятые ими вакансии предоставлять молодым людям казачьего сословия, удовлетворяющим общим условиям приема в военные училища.
В сотню Николаевского кавалерийского училища в 1890 году были приняты только кадеты, окончившие Донской кадетский корпус, в числе 30 человек. В 1891 году вновь было принято 60, а затем с 1892 года введен полный штат. В отношении учебных и строевых занятий, испытания в науках, поощрений, дисциплинарных взысканий, внутреннего порядка, отчисления и выпуска из училища применялся общий порядок училища с тем, что при выпуске юнкера-казаки должны были производиться в строевые части своих казачьих войск. Для юнкеров сотни сделали отдельные спальни, манеж и конюшни; что же касается столовой и лазарета, то они были общими для всего училища. Обучение юнкеров сотни возложили на казачьих офицеров, переведенных для этого в Училище из строевых казачьих частей.
Первым командиром сотни был назначен есаул Дьяков, а сменным офицером подъесаул Логинов. В начале второго года существования сотни ей были приданы еще два офицера: подъесаул Лобачев и сотник Галушкин, а в 1892 году пятый офицер — подъесаул Скосырский. Сотня в строевом и хозяйственном отношениях подчинялась начальнику Николаевского кавалерийского училища. В начале текущего века командиром сотни был затем назначен, по личному выбору Государя Николая II, известный есаул Плешков, прославившийся тем, что приехал на своей строевой лошади из Сибири в Петербург верхом.
При учреждении сотни, офицеры и юнкера носили форму своих войск и полков, но с 1907 года получили парадную форму гвардейских казаков; обыкновенной же формой сотни был китель с серебряным прибором и синие казачьи шаровары с красными лампасами и белым гвардейским снаряжением, то есть поясом и портупеей. Вооружение состояло из казачьего карабина без штыка, пики и шашки донского казачьего образца.
Лагерное помещение под Красным Селом, с учреждением при Николаевском кавалерийском Училище казачьей сотни, пришлось расширить, для чего были построены три новых барака. В Петербурге же сотня была помещена во вновь выстроенном третьем этаже здания Училища, в котором, кроме того, построили манеж и казачьи конюшни.
Проходя в сотне Училища великолепное строевое обучение, юнкера «Царской сотни», как вскоре стало называться казачье отделение Училища, были известны в Петербурге, как исключительная строевая часть по своей лихости и удали.
В мое время кадеты-казаки, по сравнению с кадетами, не принадлежавшими к казачьему званию, были до известной степени в привилегированном положении, так как, чтобы попасть в Николаевское кавалерийское училище не казаку, из любого из 28 кадетских корпусов России, надо было кончить корпус, если не вице-унтер-офицером, то, во всяком случае, иметь в среднем не менее 8 с половиной баллов, так как эскадрон училища посылал на каждый из корпусов одну-две вакансии, в то время, как в сотню, имевшую такое же число вакансий на младшем курсе, как и кавалерийское отделение, без особых усилий мог попасть любой кадет-казак, окончивший кадетский корпус.
Это объяснялось тем, что с 1907 года в Новочеркасске было открыто Казачье военное училище с равными правами с другими, куда донские кадеты и предпочитали поступать, если не имели намерений выйти в гвардию и обладали для того достаточными средствами. Для других кадет-казаков, не принадлежавших к Войску Донскому, кроме того, было и третье казачье училище — Оренбургское.
Судьба привела меня окончить кадетский корпус в Воронеже — городе, расположенном на границах Донской области и потому имевшем в своем, как воспитательном, так и воспитываемом составах, большое число казаков, преимущественно донцов, так как Новочеркасский корпус не мог вместить всех, желающих в него поступить. По этой причине у нас был очень силен казачий дух, и я хорошо помню, как одно время среди корпусного высшего начальства казаками были, как сам директор корпуса — генерал М. И. Бородин, так и два ротных командира, полковники Анохин и Садлуцкий.
Что же касается кадет, то в каждом отделении каждого класса было не менее 5–10 казаков различных войск. Они, физически хорошо развитые и энергичные, что среди мальчиков имеет большое значение, сильно влияли на кадетскую массу, прививая ей вкус к физическим упражнениям, смелость и любовь ко всему военному. Помимо этого, большинство казаков обладало хорошими голосами и способностями к пению: казаки бывали постоянными запевалами и певчими, как в церкви, так и во время военных прогулок.
Во время моего пребывания в строевой роте казак Фролов из известной донской семьи и его одноклассник и друг Мельников, тоже донец и тоже из старшинской семьи, при всяком случае, когда рота выходила в строю из корпуса, неизменно высылались впереди нее запевалами. Высокий, красивый брюнет Мельников запевал баритоном, а ему вторил Фролов, небольшого роста, но на редкость сложенный и подбористый кадет, временами подхватывая мотив казачьим «подголоском», с лихим присвистом в соответствующих местах. Эта славная пара была гордостью строевой роты, — несмотря на минувшие полвека, она и сейчас стоит у меня перед глазами ...
Начиная с пятого класса, Фролов стал выделяться среди кадет своей спортивностью и необычайной смелостью, на которую не могли не обратить внимания и начальство, и товарищи. Помню многочисленные случаи того, как он из одного удальства, по пустякам, рисковал жизнью только потому, что всосанная с молоком матери казачья закваска не давала ему жить спокойно. Одним из его излюбленных приемов, за который он часто подвергался наказаниям, было стояние на вытянутых руках, вниз головой, на перилах лестницы третьего этажа или на подоконнике открытого окна, что при малейшей оплошности грозило ему неминуемой смертью на мостовой или на каменном полу нижнего этажа.
Зимой, когда на кадетском плацу строилась ледяная гора, с которой, из-за ее крутизны, съезжали на салазках только старшие кадеты, Фролов одним прыжком прыгал с ее вершины на отвесную ледяную дорожку и скатывался, стоя на расставленных ногах, вниз. Зацепись он при этом гвоздем подошвы или носком сапога, безусловно поломал бы себе руки и ноги, если бы не убился насмерть. Два раза, я помню, относили его в лазарет, то со сломанной рукой, то с ногой, после какого-нибудь головоломного номера, причем отчаянный казак не только не стонал и не морщился от боли, как всякий другой в его положении, а весело улыбался, как будто с ним случилось забавное недоразумение. Его казачья лихость била в глаза, благодаря чему он был любимцем одного из командиров рот, уже упомянутого выше полковника Анохина, казака-патриота, который в Фролове умел ценить это качество и брал его к себе в отпуск, где Фролов был постоянным кавалером полковничьих дочерей, видных и красивых брюнеток, типичных донских казачек.
Выйдя по окончании корпуса в «Царскую сотню», Фролов уже на младшем курсе ее стал знаменитостью столицы. Громкую и прочную славу ему принесла известная конная игра степных казаков — «лисичка», в которой он показал совершенно исключительные способности казака-джигита. Игра эта заключается в том, что один из ее участников-всадников, держа в руке лисий хвост, уходит карьером от преследующих его партнеров, изображающих охотников на лисицу и стремящихся вырвать хвост у него из рук. При этой игре искусный наездник, изображающий «лисичку», имеет широкую возможность показать свое умение и навык управлять конем, находчивость, быстроту смекалки, а главное — искусство джигитовки, так как, увертываясь от преследователей, он буквально вертится вокруг собственного коня, зачастую оказываясь у него под животом. В этой трудной и, конечно, очень опасной игре, лихой юнкер сотни Фролов показал такие номера, каких обычно весьма сдержанный спортивный и светский Петербург, всегда посещавший конные праздники, до этого не видывал и даже не подозревал, что подобные вещи могут быть на белом свете. Огромный Михайловский манеж, где происходили эти праздники, переполненный нарядной светской публикой и офицерами гвардии в блестящих формах, буквально ревел от восторга, забыв обычную сдержанность, при виде отваги и ловкости лихого юнкера.
Из «Царской сотни» Фролов, вместе со своим неразлучным товарищем и другом Мельниковым, вышли в один и тот же выпуск в Л.-гв. Атаманский полк, где оба показали себя блестящими офицерами. В самом начале Белой эпопеи Фролов погиб на Дону в рядах родного полка в чине есаула, в одном из отчаянных приключений, на которые только он един был способен. Что касается Мельникова, то мне пришлось встретить его в Екатеринодаре, тоже в чине есаула и в качестве адъютанта донского атамана, генерала Богаевского. Как я узнал потом, он стал в эмиграции певцом-профессионалом и умер в США лет десять тому назад.
В Николаевском кавалерийском училище, куда я вышел из корпуса, у меня продолжались дружеские отношения с моими старыми товарищами-казаками. Из нашего выпуска в «Царскую сотню» вышло 12 кадет, в том числе мой многолетний сосед по парте и приятель Афоня Бондарев. Немудрено, что меня тянуло к ним и я часто ходил из эскадрона в гости к казакам, поболтать с однокашниками.
В первый же день, когда я вошел в помещение сотни, на ее «средней площадке» , мое внимание привлекла к себе стоявшая на особой подставке деревянная пика с железным наконечником; это мне показалось странном, так как в те дни казаки и регулярная кавалерия были уже вооружены стальными. Подойдя поближе, я увидел на стене над пикой печатную надпись, гласившую, что пика является точной копией той, которою донской казак «имя рек», в дни кавказских войн, отбился от окруживших его 12-и черкесов. Действительно, на дереве пики оказалось до двух десятков порезов, а в трех местах дерево было срезано, видимо, шашкой.
Познакомившись ближе с приемами и владением этим страшным оружием и видя, с какой легкостью им работают казаки, я не удивился тому, что через два года после этого донец-казак Кузьма Крючков отбился пикой от 12 немцев, перебив и переранив их всех.
Мои однокорытники по корпусу, юнкера сотни Бондарев, Егоров, Греков и Шитковский, много и интересно рассказывали мне о быте и жизни сотни и о тех старинных казачьих обычаях, которые в ней культивировались из поколения в поколение. Традиции эти были совсем другие, нежели в эскадроне у нас, но зато казаки, как народ солидный, не вносили в них юмористического элемента, подобно юнкерам эскадрона. «Хорунжие» старшего курса имели в виду, главным образом, воспитать и поддержать в своих «молодых» казачью лихость и любовь к боевому прошлому и славе казачьих войск.
Бондарев рассказал мне и главную традицию сотни, по которой в каждом старшем курсе избирается группа наиболее влиятельных юнкеров, — на обязанности которых лежит охрана казачьих традиций, — в. составе одного «полковника», двух «войсковых старшин», двух «есаулов» и одного «хорунжего». Их намечает заранее старший курс и назначает в ночь так называемого «офицерского обхода». Обход этот состоял в том, что ночью, незадолго до выпуска, юнкера старшего курса выстраивались вдоль сотенной спальни с шашками наголо и со свечами, зажженными на их остриях, и пели традиционную песню сотни, начинающуюся словами: «Серый день мерцает», в которой вспоминаются заслуги дедов и отцов казачества, Азовские походы, покорение Сибири, Запорожские походы в Турцию, войны казачества с турками, поляками, Сагайдачный и Разин. После этого читался приказ с назначением из юнкеров младшего курса новых «полковников, войсковых старшин, есаулов и хорунжего», которым передавалась власть блюсти и выполнять казачьи традиции «Царской сотни» и воспитывать молодежь. Приказ составлялся в старинных казачьих, весьма витиеватых, выражениях. Церемониал заканчивался общим пением: «Царской сотне» многие лета! Еще раз ей многие лета! Без конца ей многие лета!»
Строевое обучение юнкеров сотни было поставлено блестяще. Рубка шашкой и обращение с пикой граничили с чудом. Помню, как на одном из конных праздников в Школе, всех присутствующих поразил юнкер, чисто, срубивший все лозы и под конец рубанувший глиняную пирамиду с таким усердием, что не только разнес ее надвое, но и отрубил от толстой дубовой стойке, на которой она стояла, целый угол, для чего требовалась поистине медвежья сила. Тогда же есаул Тургиев, сменный офицер сотни, уже в пешем строю, четырьмя ударами шашки разрубил глиняную пирамиду с такой .чистотой, что она не сдвинулась ни на миллиметр, а затем слева направо разрубил ее опять на три части, после чего она продолжала по-прежнему стоять; девятым ударом он заставил взвиться в воздух все разрубленные части.
Громкая слава «Царской сотни» часто привлекала в казачьи ряды и людей, не родившихся казаками. Так, например, окончив эскадрон Николаевского училища, вышел, в Сибирский казачий полк старший друг моей юности, Борис Владимирович Анненков, ставший в Гражданскую войну в Сибири и Семиречьи известным «атаманом Анненковым». При мне вышел также из эскадрона в Лейб-гвардии Казачий полк взводный вахмистр Персидский; в том же выпуске сотню окончил один из Герцогов Лейхтенбергских, а в следующем — князь Трубецкой.
Учреждение «Царской сотни» при Николаевском кавалерийском училище дало возможность юнкерам-казакам, желавшим выйти в гвардейские казачьи полки, представляться их обществу офицеров, дабы быть принятым в эти полки, чего не было раньше, и зачастую юнкера-казаки принуждены были для того, чтобы иметь возможность представиться в гвардейские полки, поступать, по окончании корпуса, в петербургские пехотные училища, как это случилось с покойным донским атаманом — генералом Красновым, окончившим для того, чтобы выйти в Л.-Ггв. Атаманский полк, Павловское пехотное училище.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Поздравляю Всех казачек с наступающим праздником «ДЕНЬ КАЗАЧКИ».(21 ноября ст.с\ 4 декабря н.с).
Желаю Вам всего самого наилучшего!
ЛЮБО! БРАТЦЫ ЛЮБО!

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Каменев Анатолий Иванович
(о том, как аттестовали офицеров в России)
Офицерские аттестации, как известно, играют весьма существенную роль в жизни офицера. Аттестация - это официальная констатация достоинств и недостатков личности офицера. Причем, во внимание принимается не только военно-профессиональная квалификация, но и духовный облик человека, его отношения с окружающими людьми, психологические особенности личности, черты его характера.
Объективная аттестация - это портрет человека, написанный умелой рукой художника. Предвзятая, необъективная аттестация - это информация, вводящая в заблуждение тех, кто принужден принимать решение о дальнейшей судьбе офицера. Формальная аттестация - это набор стандартных характеристик, которые не позволяют увидеть индивидуальности, сильных и слабых сторон человека.
Командир, которому дано право аттестовывать офицеров, должен нести всю полноту ответственности за каждое слово в аттестации офицера. Он не должен поддаваться эмоциям, как позитивным, так и негативным. Он должен уметь видеть суть в человеке.
*
Генерал М.И. Драгомиров, будучи командующим войсками Киевского военного округа в конце ХIХ века, лаконично охарактеризовал одного из подчиненных генералов: "Был конь, да уездился".
В этой короткой характеристике есть и признание былых заслуг ("Был конь"), и констатация того, что к моменту аттестации заслуженный человек исчерпал свой профессиональный потенциал (т.е. "уездился").
Вряд ли этой характеристикой Драгомиров обидел заслуженного генерала. Он с сожалением лишь делал вывод о дальнейшей непригодности его к боевому делу.
*
Но таких умных людей, как генерал Драгомиров, не так много. Все больше тех, которые не только "чином от ума избавлены", но и людей расчетливых, коварных и злопамятных. Такие не потрудятся нарисовать объективный портрет личности, а постараются исказить картину.
*
Как избежать такой односторонности и предвзятости? Как добиться того, чтобы аттестация верно отражала облик офицера? Как удалиться от шаблона и односторонности и научиться отражать все наиболее важные стороны личности офицера, не увлекаясь мелочами? Как сделать аттестацию надежным инструментом служебного роста офицера? Как учитывать мнение офицерского коллектива при составлении аттестации на конкретного офицера?
*
Много ответов на поставленные вопросы содержится в представленных ниже материала. Но есть и вопросы, оставшиеся без ответа. На них еще предстоит ответить..
В.И. Доманевский
РОЛЬ АТТЕСТАЦИИ ОФИЦЕРА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА
ОБЪЕКТИВНОСТЬ ЕЕ СОСТАВЛЕНИЯ[1]
В столь важном для боеспособности армии вопросе, как вопрос офицерский, порядок аттестования, степень влияния аттестации на прохождение службы, имеет первостепенное значение, важнейшее после подготовки офицеров. Та и другая система аттестаций имеет целью очистить армию от элементов лишних, ненужных, а, следовательно, вредных (в волевом, умственном или физическом отношении), облегчить выдвижение в первые ряды сильным и способным.
Порядок аттестования должен обеспечивать наиболее беспристрастную, полную оценку аттестуемых, а влияние аттестации на движение по службе _ выдвижение вперед действительно достойных. Каждый военнослужащий должен быть уверен, что закон стоит на страже интересов общего дела, что его судьба, его карьера не зависит ни от протекции, ни от случайностей, ни от умения ладить с окружающими (подлаживаться), а только лишь от его служебных достоинств, что оцениваться будет одна лишь польза. какую он может принести своему делу.
*
Порядок аттестования обнимает вопросы о том, кто составляет основную аттестацию, кто из начальников высказывает свое мнение по аттестации, какое место в аттестациях может быть уделено совещаниям, кто аттестацию утверждает, устанавливает окончательное решение-вывод.
*
Каждая аттестация, кем бы она ни была составлена, всегда, неизбежно будет субъективной. В аттестовании нельзя добиваться полной объективности, полной беспристрастности. Это дело совести и разумения каждого, дело воспитания. Более внимательный, строгий подбор аттестующих, т.е. начальников, лучше всего обеспечит и большую беспристрастность аттестаций, а с этим и боеспособность армии.
*
У нас еще смешивают аттестацию с характеристикой, чуть ли не с жизнеописанием аттестуемого. В оценку служебных достоинств офицера склонны вводить оценку качеств, свойств его, как человека, мирного обывателя. <...> Достоинства офицера, как человека, не имеющего прямого отношения к службе, в оценку его служебных качеств входить не должны. Его недостатки характера этического, недостатки, так или иначе отражающиеся на умении носить мундир, также собственно на аттестацию офицера влиять не должны. Это дело товарищей, дело суда чести. Частная жизнь может и должна отражаться на аттестации офицера лишь настолько, насколько она сказывается на его службе. Короче, аттестация должна основываться не на шатких данных легковесной психологии, но на самых реальных данных, на фактах повседневной службы. <...>
*
Здесь уместно остановиться на вопросе об ответственности за аттестации вообще. Нельзя не сознаться, что понятием этим часто злоупотребляют. <...> Ответственность должна быть строго определенная. Надо знать за что, кто и как отвечает. <...>
*
Аттестация заведомо, предвзято, неверные, само собой, не могут быть терпимы и начальникам, решившимся на такой шаг для сведения личных счетов или по каким другим причинам, не может быть места в командных рядах армии. Статья закона такого рода имела бы большее воспитательное значение. <...>
*
Армия вправе ожидать, что оценивается не диплом, не то, что человек уже дал и за что уже награжден, а за то, что он дает и дать может. Короче, идея прохождения службы, как чисто строевой, так и специальных, должна быть одна, общая: аттестации, выслуга лет, постоянное теоретическое и практическое пополнение образованием этого ценза и, наконец, для строевых _ откомандирование соответствующими частями.
*
Достаточный командный ценз _ непременное условие для движения кого бы то ни было по строевой дороге. Нельзя допускать офицера достигать высших ступеней иерархии, без периодического возвращения в строй, без действительного откомандирования в течение достаточно продолжительного времени, в самых важных чинах частями войск, командования, которое является школой характера и пробным камнем настоящего начальника. <...>




Г. Ладыженский
ПРИНЦИПЫ И ОСНОВНЫЕ ВОПРОСЫ АТТЕСТАЦИИ[2]

В основание аттестационной системы должны быть положены следующие принципы:
1)Аттестация должна ясно определять характер человека, как военнослужащего, т.е. совокупность всех духовных качеств с точки зрения военной службы.
2)Основание аттестации военнослужащего должно быть положено в течение первых 5-10 лет его службы, когда характер его высказывается во всей природной чистоте.
3)Эта основная аттестация должна постепенно развиваться и дополняться, по мере того, как служащий, при новых условиях службы, проявляет новые черты характера.
4)Аттестация не может изменяться в сущности своего содержания, т.е. в определении основных черт характера служащего. Она может и должна изменяться лишь в определении того, как данный характер реагирует на явления жизни вообще и военной службы в особенности. Это последнее важно для того, чтобы знать, в каких условиях данный характер наиболее проявляет свою энергию.
5)Аттестации обер-офицеров должны быть коллегиальные. Дальнейшие аттестации военнослужащих, начиная со штаб-офицеров, могут быть единоличными, потому что, во-первых, число штаб-офицеров в каждой части не велико; их может и должен знать непосредственный начальник; во-вторых, на них уже будут составлены аттестации за их предыдущую службы и изменить их в основе будет невозможно.
6)Аттестации обер-офицерам до чина штабс-капитана (штабс-ротмистра) составляют постоянные комитеты, под председательством одного из штаб-офицеров... <...>
7)Аттестации на командиров рот (эскадронов) и штабс-капитанов (штабс-ротмистров) рассматриваются и дополняются всеми наличными штаб-офицерами под председательством командира полка через каждые 2 года. <...>
*
Теперь постараюсь наметить содержание аттестаций в зависимости от того, кому она дается.
1)Обер-офицеры, до получения ими в командование роты, эскадрона, батареи или отдельной команды, не могут выказать в полной мере своих способностей в этом отношении и надо иметь в виду, что есть такие люди, у которых характер резче изменяется с получением ответственности и более самостоятельной должности и особенно власти. Натуры энергические, смелые и властные, в таком положении, как бы расцветают, разворачиваются во всю свою духовную мощь и чем больше им предоставляется власти, самостоятельности, тем перемена эта резче. Но таких людей вообще немного и тем более ими нужно дорожить. Наоборот, натуры флегматические, робкие и не самостоятельные в таких случаях как бы теряются и склонны всегда подчиниться чужой воле. Таких большинство. Они бывают иногда хорошими подчиненными и никогда хорошими начальниками. Поэтому, форма аттестаций до чина штабс-капитана (штабс-ротмистра) должна обрисовать по преимуществу врожденные черты характера не как военачальника, а как человека вообще.
Вопросные пункты в ней могут быть, например, такие:
1)Темперамент (энергический, флегматический);
2)Ум (сильный, слабый, быстрый, обобщающий и проч.);
3)Воля (сильная, посредственная, слабая), умение владеть собой.
4)Находчивость (способность быстро найтись);
5)Решительность (способность быстро принимать решения).
6)Настойчивость (в достижении поставленных целей);
7)Смелость (замысла и действий);
8)Храбрость.
*
В чине штабс-капитана (штабс-ротмистра) офицеры чаще могут получать самостоятельные поручения (и к этому должны стремиться их непосредственные начальники), вследствие чего характер их, как будущих военачальников, сказывается рельефнее. Но и тут следует быть осторожным в оценке, потому что многие, получая самостоятельность или власть на непродолжительное время и без полной ответственности, не проявляют той энергии, которую могут проявить. Во всяком случае, в этот период аттестации могут быть дополнены следующими вопросами:
9)Способность исполнять самостоятельные и ответственные поручения.
10)Способность к командованию (умение поддержать свой престиж, как начальника, умение повелевать).
11)Решительность не личная, а как начальника части.
*
Аттестации командиров рот, эскадронов и батарей могут быть дополнены следующим:
12)Умение самостоятельно распоряжаться частью в поле и дома.
13)умение быстро найтись и принять решение в поле (на маневрах).
14)Быстрота и энергия при исполнении принятого решения.
15)умение оценивать условия местности, при решении тактических задач в поле своею частью.
16)Умение обучать и воспитывать подчиненных.
17)Практическое знание строевой службы.
*
На штаб-офицеров эти аттестации могут быть дополнены так:
18)Умение командовать отдельной частью в поле (полком).
19)Умение пользоваться способностями подчиненных начальников.
20)Энергия духовная и физическая (по сравнению с предыдущей деятельностью).
21)Способность брать ответственность на себя в решительные минуты.
*
На командиров полков:
22)Умение командовать отдельным отрядом из двух родов оружия (пехота или кавалерия с их артиллерией).
23)Умение оценивать военную обстановку тактически и стратегически.
24)Знание подчиненных военачальников.
25)Способности административные и хозяйственные.
*
На генералов:
26)Энергия духовная, умственная и физическая, по сравнению с предыдущими аттестациями.
27)Умение самостоятельно командовать большими отрядами всех родов оружия.
*
Ответы на эти вопросы должны быть точны, но не стеснены определенными выражениями. <...> Я только хотел указать на то, как следовало бы выработать эту систему, и прежде всего на то, что аттестация каждого военнослужащего не должна быть каким-то случайным экспромтом одного лица; она должна представлять краткую историю духовной и умственной жизни каждого и вполне обрисовывать его личность, его индивидуальный характер. Только тогда она может иметь ценность сама по себе и давать солидный материал для определения годности военнослужащего. <...>



Б. ПАНАЕВ
ОПЫТ КОЛЛЕКТИВНОЙ АТТЕСТАЦИИ ОФИЦЕРА[3]

Цель, поставленная системе аттестаций

Предлагаемая ниже система офицерских аттестаций дает возможность поставить ей тройную цель. Она должна:
во-первых: дать верную характеристику аттестуемого офицера;
во-вторых: воспитывать аттестуемого офицера в должном направлении и
в-третьих: постоянно поддерживать корпус офицеров на должной высоте.
Изложение системы
Порядок подачи аттестаций. Аттестационный бланк
Ежегодно 26 ноября после парада все офицеры полка собираются в офицерское собрание. В одной из комнат собрания офицеры выстраиваются: полковой адъютант приносит туда штандарт и ставит его против середины шеренги офицеров, лицом к ней. Командир полка обращается к офицерам с речью, в которой напоминает им обязанности при производстве аттестаций, после чего выдает каждому офицеру тетрадку с отрывными аттестационными бланками на всех офицеров полка.
По раздаче тетрадей штандарт уносится и командир полка отпускает офицеров.
Каждый офицер до 6 декабря обязан заполнить все полученные им аттестационные бланки отметками, ставя против рубрики бланка "1", если аттестуемый офицер, фамилия коего помещена на бланке, подходит под эту рубрику, и "-", если не подходит или неизвестен с этой стороны аттестующему. Под аттестационным бланком аттестующий не подписывается. <...>

Порядок составления аттестация. Аттестационная комиссия.
Аттестационный лист.
6 декабря офицеры вторично собираются в офицерское собрание, штандарт не выносится. Каждый офицер приносит с собой полученную 26 ноября тетрадь с заполненными аттестационными бланками. По приходе командира полка, офицеры приступают к выборам четырех членов "аттестационной комиссии": 3 действительных и 1 запасного, заменяющего действительного члена при составлении аттестации последнего. Выборы производятся закрытой баллотировкой. Получивший наименьшее число голосов является запасным членом; старший в чине из числа действительных _ председателем.
После выбора аттестационной комиссии полковой адъютант раскладывает на большом столе открытые конверты по числу офицеров: на каждом конверте крупными буквами написана фамилия офицера. Когда конверты разложены, офицеры по старшинству подходят к ним и вкладывают в каждый соответствующий аттестационный бланк из отрывной тетрадки. По исполнении означенного аттестационная комиссия собирает конверты; командир полка отпускает остальных офицеров.
Аттестационная комиссия получает от командира полка тетради с отрывными аттестационными листами и удаляется в одну из комнат собрания, в которой и приступает к составлению аттестации. У двери означенной комнаты тотчас же ставятся парные часовые, обязанные решительно никого не впускать в комнату за исключением 4 членов аттестационной комиссии.
Составление аттестаций состоит в том, чтобы:1) точно сосчитать число пометок "1" по каждой рубрике всех аттестационных бланков на каждого офицера и 2) полученные суммы "1" отметок написать против соответствующих рубрик аттестационного листа этого офицера.
Двузначное число пишется чернилами, однозначное черными: против рубрик, не получивших ни одной "1" отметки, ставится отметка "-".
Считает отметки по каждой рубрике вся комиссия в полном составе, разделение труда ради быстроты и по другим причинам не допускается. Составление аттестаций происходит в строгом порядке с младших. Комиссия заседает ежедневно с 10 часов утра до 9 часов вечера, на ночь комната, в которой происходит заседание, запечатывается полковым адъютантом. Аттестационные листы и бланки, конверты и листы бумаги с пометками членов комиссии не могут быть выносимы из комнаты заседаний. По составлении аттестация комиссия собирается все аттестационные бланки, проверяет их число, собирает также все листы бумаги, с какими-либо пометками членов комиссии и сжигает все это в одной из печей собрания в присутствии всех членов комиссии. Председатель комиссии является к командиру полка с докладом об окончании составления аттестаций. Командир полка назначает день для выдачи аттестационных листов, которые до этого момента продолжают находиться в запечатанной и охраняемой часовыми комнате заседаний.

Пояснение к аттестационному листу
По форме аттестационный лист представляет собою аттестационный бланк...

Пример заполненного аттестационного бланка[4]

Название полка Поручик Иванов 1906 г.
NN
п.п. Пункты
аттестации Их проявление у аттестуемого Оценочные баллы
1. Отношение к военной службе Любит службу
Относится безразлично
Относится пренебрежительно -
1
-
2. Отношение к обязанностям службы С увлечением
Добросовестно
Недобросовестно -
1
-
3. Отношение к начальникам Исполнителен
Неисполнителен
Заискивает -
1
-
4. Отношение к офицерам -товарищам Всеми уважаем
Хорошие
Плохие -
1
-
5. Отношения с подчиненными офицерами Тактичные
Нетактичные 1
-
6. Отношение с подчиненными нижними чинами Умелые
Неумелые
Сердечные
Пренебрежительные -
1
-
1
7. Отношение к своему честному слову Безукоризненное
Легкомысленное
Не держит слова -
1
-
8. Подготовка к командованию эскадроном Подготовлен отлично
Подготовлен
Подготовлен недостаточно -
-
1
9. Отношение к военным наукам Интересуется ими
Безучастен -
1
10. Отношение к аттестационному делу Добросовестное
Небрежное 1
-
11. Отношение к форме одежды Серьезное
Легкомысленное -
1
12 Положительные качества офицера Благороден
Безупречно честен
Трудолюбив
Правдив
Тактичен
Вежлив
Умен
Не пьет
В карты не играет
К военной службе способен
Здоровьем крепок 1
1
-
-
1
1
1
-
-
-
-
13. Отрицательные качества офицера Неблагороден
Не честен
Ленив
Лжив
Нетактичен
Невежлив
Глуп
Много пьет
Много играет в карты
К военной службе не способен
Здоровьем слаб -
-
1
1
-
-
-
1
1
1
1
14. Отношение к доброму имени полка Работает для него
Безучастен
Вредит -
1
-
15. Желателен в полку или нет Желателен
Безразличен
Не желателен -
-
1

Объяснение аттестуемого

В назначенный день офицеры являются в собрание в третий раз. Полковой адъютант снимает печать с комнаты заседаний. Председатель аттестационной комиссии представляет командиру полка аттестационные листы. Командир полка тут же раздает их офицерам, каждому лично. Листы на отсутствующих офицеров хранит ук себя.
Офицеры, получив аттестационные листы, просматривают их дома и дают, если найдут нужным, объяснение в соответствующей графе. В противном случае они только расписываются в этой графе: "читал" такой-то. Например: поручик Иванов, получив в графе 19 отметок против рубрики "относится безразлично", дает следующее объяснение: "Нахожу мнение 19 офицеров, что я отношусь к военной службе "безразлично", неправильным. Мою любовь к ней доказывает то, что в военное училище я поступил окончив отлично Московский университет, и имея перед собой перед собой во много раз лучше обеспеченную материально гражданскую службу. Поводом к такому ошибочному мнению послужили мои споры с некоторыми товарищами относительно подготовки нашего офицерского состава".
Или другой пример: офицер получил много отметок против "не желателен в полку"; он дает объяснение, что поводом к этому по-видимому послужил его перевод в полк без запроса согласия на то офицеров полка и т.п.

Заключение командира полка
На следующий день офицеры являются в собрание в четвертый раз и представляют там свои аттестационные листы лично командиру полка. Командир полка делает на каждом аттестационном листе заключение, высказывая свое мнение, соглашаясь, дополняя или объясняя неправильность взгляда большинства офицеров. На листах отсутствующих офицеров в графе объяснения аттестуемого он делает пометку об отсутствии офицера.
Например, на аттестации поручика Иванова командир полка дает следующее заключение: "Исполнителен не всегда. Подготовка к командованию эскадроном еще недостаточная. Хорошо воспитан и тактичен, умеет со всеми поддерживать лучшие отношения, благодаря чему аттестация несколько пристрастная".

Полковой аттестационный пакет

Командир полка, дав заключение на всех аттестационных листах, вкладывает их в полковой аттестационный пакет. Пакет этот, запечатав своей личной печатью, передает на хранение в денежный ящик.
Полковой аттестационный пакет имеет в себе:
1) Все аттестационные листы офицеров полка с самого начала службы каждого.
2)Ежегодные к 26 ноября выписки из журнала взысканий на всех и самого начала службы.
3) Такие же выписки из журнала благодарностей.
В полках необходимо вести подобные журналы, в них вписываются все благодарности, объявляемые в приказах. На военной службе благодарность средство более действенное и менее опасное, чем наказание.
Листы и выписки по мере ежегодного поступления подшиваются наподобие тетради на каждого офицера отдельно.

Обязанности офицера по аттестационному делу
1)Неисполнение этих обязанностей или небрежное отношение к ним считается нечестным.
2)С момента получения от командира полка тетради с аттестационными бланками офицер не имеет права ни с кем советоваться, руководствуясь при заполнении аттестационных бланков исключительно своими личными взглядами.
3)Офицер не имеет права никому показывать или оглашать заполненные аттестационные бланки.
4) Офицер не имеет права никому показывать, кроме командира полка и высших прямых начальников своей аттестационный лист и оглашать его.
5)Офицеры аттестационных комиссий не имеют права никому показывать или оглашать вверенные им аттестационные бланки.
6)Командир полка не имеет права показывать или оглашать, кроме своих прямых начальников аттестационные листы офицеров.
Выводы
Аттестация должна давать верную характеристику аттестуемому офицеру. Достигается это тем, что:
1)Аттестацию дают все офицеры полка.
2)Аттестуемому предоставляется право дать на все свое объяснение.
3)Командир полка дает свою аттестацию, имея в руках высказанные уже мнения офицеров, долженствующих знать аттестуемого ближе.
4)Аттестация беспристрастна так как ставящие отметки не видят непосредственного результата: движение по службе зависит не от одного листа, а от целой серии их, составляемых ежегодно в продолжении нескольких, иногда многих лет. Аттестация не будет поэтому следствием только временным, иногда очень ошибочного и пристрастного мнения товарищей: на один, на два года можно поднять мнение искусственно. То же делать на протяжении 10-ти или 25-ти лет немыслимо.
5)Аттестацию дополняют прилагаемые к ней ежегодные выписки из журналов благодарностей и взысканий.
6)Аттестационные листы и выписки по мере поступления подшиваются и для каждого офицера это дает начальникам возможность в любой момент ознакомиться со всей службой офицера.

Я.В. Червинка

Практика аттестации заграничных офицеров

<...>
Аттестация заграничного офицера разрабатывается с самого начала его служебной карьеры крайне подробно и все-сторонне. Она совершенно чужда того шаблона и неопределен-ных общих мест, какие, несмотря на постоянные о том напоми-нания, почти не удается вывести у нас.
Потому там вносят в так называемый "кондуитный спи-сок" офицера все известные факты из его служебной и част-ной жизни, могущие его охарактеризовать с хорошей или с дурной стороны. Во избежание пристрастных выводов все эти факты проверяются и обсуждаются корпоративно. Главная суть дела в том, что положительно ничего не скрывается, а все взве-шивается не только с гуманной, но в особенности и с той кор-поративно-деловой точки зрения, которая без величайшего вре-да для службы на уступки и компромиссы идти не может.
Если при аттестации офицера в общем выводе не получает-ся убедительное подтверждение полной его надежности, он, несмотря на безукоризненное поведение и аккуратное, с фор-мальной стороны, исполнение служебных обязанностей, остает-ся так долго в занимаемом им чине (хотя бы первом), пока не заслужит внушающей доверия аттестации.
За границею совершенно немыслимо производство офицера в следующий чин за выслугу лет, несмотря на его характер, образ мыслей, неровное часто отношение его к службе и нало-женные на него взыскания, между тем как у нас весьма часто приходится встречаться с фактом, что производству офицера в следующие чины за выслугу лет отнюдь не препятствует ни явно отрицательное отношение к нему ближайших его начальни-ков, ни даже неоднократные серьезные взыскания, которым его подвергали за небрежное исполнение служебных обязанностей.
В итоге получается строгая, тщательная, добросовестная филь-тровка в каждом чине офицерского состава за границею, тог-да как у нас это явление слишком слабо развито.
<...>

Краткое резюме

Познакомившись с мыслями Доманевского, Ладыженского, Панаева и Червинки, мы можем отметить, что в аттестации офицерского состава не так мало проблем, которые нуждаются в тщательном изучении. Самой важной является проблема объективности аттестации и всесторонности характеристики аттестуемого.
Важно, чтобы характеристики, даваемые офицерам, были средством побуждения к дальнейшему совершенствованию, а не носили характер приговора, не подлежащего ни обсуждению, ни отмену.
Даже оступившийся офицер должен иметь шанс исправиться.
В общем, тонкое это дело - аттестация офицеров. Надо обладать умом, знанием психологии, человеколюбием и прозорливостью, чтобы иметь право делать заключение о том, на что способен тот или иной офицер.
Не дай Бог рысака причислить к кляче, отслужившей свой срок... И наоборот: негоже барана именовать львом...

Примечания

1.Доманевский В. И. Аттестации // Военный сборник. - 1911. - N3. - С. 77 - 100.
2. Ладыженский Г. О командном составе армии и системе его подбора // Военный сборник. - 1906. - N10. - С. 156 - 178.
3.Приводимая Б. Панаевым система аттестации офицеров была опробована в одном из полков и, на наш взгляд, обладает рядом достоинств: способствует повышению объективности в оценке достоинств офицера и учит правильно строить свои взаимоотношения с офицерским коллективом. - Панаев Б. Офицерская аттестация. - СП б., 1908.
4. Форма бланка несколько изменена по сравнению с оригиналом по техническим соображениям.
5.Червинка Я. В. Военная карьера у нас и за границею (Профессиональные беседы в современном духе). - Варшава, 1912.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Хотелось бы рассказать о святом, чье имя я ношу и который покровительствует мне в жизни. Святой, который является примером в моей жизни. Святой, которого празднует Русская Православная Церковь накануне - 6 декабря.
Святой, благоверный князь Александр Невский, который является защитником от нашествия иноплеменных, от насилия иноверных, избавляет от междоусобной брани.
Святой благоверный князь Александр Невский родился 30 мая 1220 года в г. Переславле-Залесском. Отец его, Ярослав, в Крещении Феодор (+ 1246), "князь кроткий, милостивый и человеколюбивый", был младшим сыном Всеволода III Большое Гнездо (+ 1212), братом святого благоверного князя Юрия Всеволодовича (+ 1238; память 4 февраля). Мать святого Александра, Феодосия Игоревна, рязанская княжна, была третьей супругой Ярослава. Старшим сыном был святой благоверный князь Феодор (+ 1233; память 5 июня), преставившийся ко Господу в возрасте 15 лет. Святой Александр был их вторым сыном.
Детство его прошло в Переславле-Залесском, где княжил отец. Княжеский постриг отрока Александра (обряд посвящения в воины) совершал в Спасо-Преображенском соборе Переславля святитель Симон, епископ Суздальский (+ 1226; память 10 мая), один из составителей Киево-Печерского Патерика. От благодатного старца-иерарха получил святой Александр первое благословение на ратное служение во Имя Бога, на защиту Русской Церкви и Русской земли.
В 1227 году князь Ярослав, по просьбе новгородцев, был послан братом, великим князем Владимирским Юрием, княжить в Новгород Великий. Он взял с собой сыновей, святых Феодора и Александра. Недовольные Владимирскими князьями новгородцы вскоре пригласили на княжение святого Михаила Черниговского (+ 1246; память 20 сентября), и в феврале 1229 года Ярослав с сыновьями ушел в Переславль. Дело кончилось миром: в 1230 году Ярослав с сыновьями возвратился в Новгород, а дочь святого Михаила, Феодулия, обручилась со святым Феодором, старшим братом святого Александра. После смерти жениха в 1233 году юная княжна ушла в монастырь и прославилась в иноческом подвиге как преподобная Евфросиния Суздальская (+ 1250; память 25 сентября).
С ранних лет святой Александр сопровождал в походах отца. В 1235 году он был участником битвы на р. Эмайыги (в нынешней Эстонии), где войска Ярослава наголову разгромили немцев. В следующем, 1236 году Ярослав уезжает в Киев, "посадив" своего сына, святого Александра, самостоятельно княжить в Новгороде. В 1239 году святой Александр вступил в брак, взяв в жены дочь Полоцкого князя Брячислава. Некоторые историки говорят, что княгиня в святом Крещении была тезоименита своему святому супругу и носила имя Александра. Отец, Ярослав, благословил их при венчании святой чудотворной иконой Феодоровской Божией Матери (в Крещении отца звали Феодор). Эта икона постоянно была потом при святом Александре, как его моленный образ, а затем в память о нем была взята из Городецкого монастыря, где он скончался, его братом, Василием Ярославичем Костромским (+ 1276), и перенесена в Кострому.
Начиналось самое трудное время в истории Руси: с востока шли, уничтожая всё на своем пути, монгольские орды, с запада надвигались германские рыцарские полчища, кощунственно называвшие себя, с благословения Римского папы, "крестоносцами", носителями Креста Господня. В этот грозный час Промысл Божий воздвиг на спасение Руси святого князя Александра - великого воина-молитвенника, подвижника и строителя земли Русской. - "Без Божия повеления не было бы княжения его". Воспользовавшись нашествием Батыя, разгромом русских городов, смятением и горем народа, гибелью его лучших сынов и вождей, полчища крестоносцев вторглись в пределы Отечества. Первыми были шведы. "Король римской веры из Полуночной страны", Швеции, собрал в 1240 году великое войско и на множестве кораблей послал к Неве под командованием своего зятя, ярла (т. е. князя) Биргера. Гордый швед прислал в Новгород к святому Александру гонцов: "Если можешь, сопротивляйся, - я уже здесь и пленяю твою землю".
Святой Александр, ему не было тогда еще 20 лет, долго молился в храме Святой Софии, Премудрости Божией. И, вспомнив псалом Давидов, сказал: "Суди, Господи, обидящым меня и возбрани борющимся со мной, приими оружие и щит, стани в помощь мне". Архиепископ Спиридон благословил святого князя и воинство его на брань. Выйдя из храма, святой Александр укрепил дружину исполненными веры словами: "Не в силе Бог, а в правде. Иные - с оружием, иные - на конях, а мы Имя Господа Бога нашего призовем! Они поколебались и пали, мы же восстали и тверды были". С небольшой дружиной, уповая на Святую Троицу, князь поспешил на врагов, - ждать подмоги от отца, не знавшего еще о нападении неприятелей, не было времени.
Но было чудное предзнаменование: стоявший в морском дозоре воин Пелгуй, в святом Крещении Филипп, видел на рассвете 15 июля ладью, плывущую по морю, и на ней святых мучеников Борисаи Глеба, в одеждах багряных. И сказал Борис: "Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему Александру". Когда Пелгуй сообщил о видении прибывшему князяю, святой Александр повелел по благочестию никому не говорить о чуде, а сам, ободренный, мужественно повел с молитвой войско на шведов. "И была сеча великая с латинянами, и перебил их бесчисленное множество, и самому предводителю возложил печать на лицо острым своим копьем". Ангел Божий незримо помогал православному воинству: когда наступило утро, на другом берегу реки Ижоры, куда не могли пройти воины святого Александра, обретено было множество перебитых врагов. За эту победу на реке Неве, одержанную 15 июля 1240 года, народ назвал святого Александра Невским.
Опасным врагом оставались немецкие рыцари. В 1241 году молниеносным походом святой Александр вернул древнюю русскую крепость Копорье, изгнав рыцарей. Но в 1242 году немцам удалось захватить Псков. Враги похвалялись "подчинить себе весь славянский народ". Святой Александр, выступив в зимний поход, освободил Псков, этот древний Дом Святой Троицы, а весной 1242 года дал Тевтонскому ордену решительное сражение. На льду Чудского озера 5 апреля 1242 года сошлись оба войска. Воздев руки к небу, святой Александр молился: "Суди меня, Боже, и рассуди распрю мою с народом велеречивым и помоги мне, Боже, как древле Моисею, на Амалика и прадеду моему, Ярославу Мудрому, на окаянного Святополка". По его молитве, помощью Божией и ратным подвигом крестоносцы были полностью разгромлены. Была страшная сеча, такой треск раздавался от ломающихся копий и мечей, что, казалось, будто замерзшее озеро двинулось, и не было видно льда, ибо он покрылся кровью. Обращенных в бегство врагов гнали и секли воины Александровы, "словно неслись они по воздуху, и некуда было бежать врагу". Множество пленных вели потом вслед святому князю, и шли они посрамленные.
Современники ясно понимали всемирное историческое значение Ледового побоища: прославилось имя святого Александра по всей Святой Руси, "по всем странам, до моря Египетского и до гор Араратских, по обе стороны Варяжского моря и до великого Рима".
Западные пределы Русской земли были надежно ограждены, настало время оградить Русь с Востока. В 1242 году святой Александр Невский со своим отцом, Ярославом, выехал в Орду. Митрополит Кирилл благословил их на новое многотрудное служение: нужно было превратить татар из врагов и грабителей в почтительных союзников, нужна была "кротость голубя и мудрость змеи".
Священную миссию защитников Русской земли Господь увенчал успехом, но на это потребовались годы трудов и жертв. Князь Ярослав отдал за это жизнь. Заключив союз с ханом Батыем, он должен был, однако, ехать в 1246 году в далекую Монголию, в столицу всей кочевой империи. Положение самого Батыя было трудным, он искал поддержки у русских князей, желая отделиться со своей Золотой Ордой от дальней Монголии. А там, в свою очередь, не доверяли ни Батыю, ни русским. Князь Ярослав был отравлен. Он скончался в мучениях, лишь на 10 дней пережив святого мученика Михаила Черниговского, с которым когда-то едва не породнился. Завещанный отцом союз с Золотой Ордой - необходимый тогда для предотвращения нового разгрома Руси - продолжал крепить святой Александр Невский. Сын Батыя, принявший христианство Сартак, который заведовал в Орде русскими делами, становится его другом и побратимом. Обещав свою поддержку, святой Александр дал возможность Батыю выступить в поход против Монголии, стать главной силой во всей Великой Степи, а на престол в Монголии возвести вождя татар-христиан, хана Мункэ (в большинстве своем татары-христиане исповедовали несторианство).
Не все русские князья обладали прозорливостью святого Александра Невского. Многие в борьбе с татарским игом надеялись на помощь Европы. Переговоры с Римским папой вели святой Михаил Черниговский, князь Даниил Галицкий, брат святого Александра, Андрей. Но святой Александр хорошо знал судьбу Константинополя, захваченного и разгромленного в 1204 году крестоносцами. И собственный опыт учил его не доверять Западу. Даниил Галицкий за союз с папой, ничего ему не дававший, заплатил изменой Православию - унией с Римом. Святой Александр не желал этого родной Церкви. Когда в 1248 году послы Римского папы явились прельщать и его, он написал в ответ о верности русских Христовой Церкви и вере Семи Вселенских Соборов: "Сии все добре сведаем, а от вас учения не приемлем". Католичество было неприемлемо для Русской Церкви, уния означала отказ от Православия, отказ от источника духовной жизни, отказ от предназначенного Богом исторического будущего, обречение самих себя на духовную смерть. В 1252 году многие русские города восстали против татарского ига, поддержав Андрея Ярославича. Положение было очень опасным. Снова возникла угроза самому существованию Руси. Святому Александру пришлось снова ехать в Орду, чтобы отвести от русских земель карательное нашествие татар. Разбитый, Андрей бежал в Швецию искать помощи у тех самых разбойников, которых с помощью Божией громил на Неве его великий брат. Святой Александр стал единовластным великим князем всей Руси: Владимирским, Киевским и Новгородским. Великая ответственность перед Богом и историей легла на его плечи. В 1253 году он отразил новый немецкий набег на Псков, в 1254 году заключил договор о мирных границах с Норвегией, в 1256 году ходил походом в Финскую землю. Летописец назвал его "темным походом", русское войско шло сквозь полярную ночь, "идоша непроходными местами, яко не видеть ни дня, ни ночи". В тьму язычества святой Александр нес свет Евангельской проповеди и православной культуры. Все Поморье было просвещено и освоено русскими.
В 1256 году умер хан Батый, а вскоре был отравлен его сын Сартак, побратим Александра Невского. Святой князь в третий раз поехал в Сарай, чтобы подтвердить мирные отношения Руси и Орды с новым ханом Берке. Хотя преемник Батыя принял ислам, он нуждался в союзе с православной Русью. В 1261 году стараниями святого Александра и митрополита Кирилла была учреждена в Сарае, столице Золотой Орды, епархия Русской Православной Церкви.
Наступила эпоха великой христианизации языческого Востока, в этом было пророчески угаданное святым Александром Невским историческое призвание Руси. Святой князь использовал любую возможность для возвышения родной земли и облегчения ее крестного жребия. В 1262 году по его указанию во многих городах были перебиты татарские сборщики -дани и вербовщики воинов - баскаки. Ждали татарской мести. Но великий заступник народа вновь поехал в Орду и мудро направил события совсем в иное русло: ссылаясь на восстание русских, хан Берке прекратил посылать дань в Монголию и провозгласил Золотую Орду самостоятельным государством, сделав ее тем самым заслоном для Руси с Востока. В этом великом соединении русских и татарских земель и народов созревало и крепло будущее многонациональное Российское государство, включившее впоследствии в пределы Русской Церкви почти всё наследие Чингис-хана до берегов Тихого океана.
Эта дипломатическая поездка святого Александра Невского в Сарай была четвертой и последней. Будущее Руси было спасено, долг его пред Богом был выполнен. Но и силы были отданы все, жизнь была положена на служение Русской Церкви. На обратном пути из Орды святой Александр смертельно занемог. Не доезжая до Владимира, в Городце, в монастыре князь-подвижник предал свой дух Господу 14 ноября 1263 года, завершив многотрудный жизненный путь принятием святой иноческой схимы с именем Алексий. Митрополит Кирилл, духовный отец и сподвижник в служении святого князя, сказал в надгробном слове: "Знайте, чада моя, яко уже зашло солнце земли Суздальской. Не будет больше такого князя в Русской земле". Святое тело его понесли к Владимиру, девять дней длился путь, и тело оставалось нетленным. 23 ноября, при погребении его в Рождественском монастыре во Владимире, было явлено Богом "чудо дивно и памяти достойно". Когда положено было тело святого Александра в раку, эконом Севастиан и митрополит Кирилл хотели разжать ему руку, чтобы вложить напутственную духовную грамоту. Святой князь, как живой, сам простер руку и взял грамоту из рук митрополита. "И объял их ужас, и едва отступили от гробницы его. Кто не удивится тому, если был он мертв и тело было привезено издалека в зимнее время". Так прославил Бог своего угодника - святого воина-князя Александра Невского. Общецерковное прославление святого Александра Невского совершилось при митрополите Макарии на Московском Соборе 1547 года. Канон святому составлен тогда же владимирским иноком Михаилом.
Житие святого Александра Невского известно в нескольких редакциях. Первоначальная редакция была написана в 1282 - 1283 годах во Владимирском Рождественском монастыре, который был центром церковного почитания святого князя (там теперь стоит ему памятник). Она сохранилась в составе Лаврентьевской и Псковской Второй летописи . Вторая редакция вошла в Новгородскую Первую летопись. Остальные редакции относятся к XVI и XVII векам: Владимирская редакция (1547 - 1552), вошедшая в Великие Минеи-Четьи митрополита Макария; Псковская редакция, составленная Василием Псковитянином (впоследствии Варлаам, митрополит Ростовский) между 1550 и 1552 годами, редакция Степенной книги (1560 - 1563) и др.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора О ДУЭЛЯХ (по материалам дореволюционных изданий) В истории человечества дуэли, как средство разрешения конфликта между людьми, возникло давно. К этому средству прибегали и порядочные люди, чтобы защитить свою честь, и непорядочные, чтобы свести с другим счеты или получить какую-то выгоду. Особое значение дуэль имела в офицерской среде. Воспитанные в понятиях офицерской чести, офицеры, как зеницу ока, берегли честь мундира, честь полка, свою честь. Согласно дворянской этике, "честь" не давала человеку никаких привилегий, а напротив, делала его более уязвимым, чем другие. В идеале честь являлась основным законом поведения дворянина, безусловно, и безоговорочно преобладающим над любыми другими соображениями, будь это выгода, успех, безопасность и просто рассудительность. * Готовность рисковать жизнь для того, чтобы не быть обесчещенным, требовала немалой храбрости, а также честности, выработки привычки отвечать за свои слова. Демонстрировать обиду и не предпринимать ничего, чтобы одернуть обидчика или просто выяснить с ним отношения - считалось признаком дурного воспитания и сомнительных нравственных принципов. Постоянно присутствующая угроза смертельного поединка очень повышала цену слов и, в особенности, "честного слово". Публичное оскорбление неизбежно влекло за собой дуэль. Нарушить данное слово - значит раз и навсегда погубить свою репутацию. * Дуэль как способ защиты, несла еще и особую функцию: утверждала некое дворянское равенство, не зависящее от чиновничьей и придворной иерархии. * Блюстителем офицерской чести в каждом полку был суд Чести, куда избирали достойнейших. Суд Чести всегда тактично и справедливо разбирал недоразумения и ссоры между офицерами, предписывал офицеру то или иное поведение при инцидентах с гражданскими лицами. Суд Чести примирял, заставлял провинившихся извиняться перед обиженным или находил необходимой дуэль. Постановления суда Чести были безапелляционными: никакая власть и никакой суд не могли отменить или изменить их. Это право принадлежало только царю, но он им никогда не пользовался. * Предлагаю вашему вниманию две статьи о дуэлях Поединок (по "Военной энциклопедии. СП б., 1911) Поединок (дуэль...) - в современном понимании есть бой между двумя лицами на смертоносном оружии, с соблюдением взаимно условленных или общепринятых правил боя. Поединок, как единоборство, известен с древнейших времен. <...> Но эти поединки имели по сравнению с современными совершенно иные причины и цели, ими отстаивались публичные интересы государства, война разрешалась боем 2-х лиц, жертвовавших собой во имя не личного, а общественного дела. Не только отсутствовали правила поединка, но допускалась всякая хитрость, даже вероломство. Поэтому ставить современные поединки в историческую преемственную связь с только что указанными, было бы глубоко ошибочно. <...> Первоначально поединок был установлен законом и введен в судебный процесс. Когда же эта процессуальная форма вымерла. то переродившийся частный поединок навлекает на виновных тяжкие кары. Объяснение этому надо искать в следующих обстоятельствах. Судебный поединок в первые же годы его установления вызвал настойчивое осуждение со стороны христианской церкви. Еще при Гундобальде, авторе закона Гомбетта 501 г. венский архиепископ Авит восставал против судебного поединка; при Людовике Кротком требовал его отмены архиепископ лионский Агобард; 3-й собор в Валенсии в 885 г. осудил поединок, признавая убийцей того, кто лишит другого жизни на поединке. виновный отлучался от церкви, а убитый лишался церковного погребения: Триденский собор в 1563 г. объявляет поединок учреждением дьявола. И в древней Руси в 1410 г. митрополит Фотий по поводу судебного поединка ("поля") запрещал причащать идущих в "поле" и хоронить убитых, а оставшихся в живых запрещал причащать в течение 18 лет. С другой стороны, параллельно с вымиранием судебных поединков умножались частные поединки непокорных вассалов, что ставило их в положение политических преступников и вызывало суровые репрессии. Начиная с изданного впервые в Кастилии в 1480 г. карательного закона против частных поединков, появляется в Западной Европе ряд аналогичных запретов. Таковы законы. изданные в Неаполе в 1520 г., во Франции в 1566 г.. в Пруссии в 1570 г. <...> Но, несмотря на суровые законы, с 1598 по 1608 г. было убито во Франции на поединках 8 тысяч человек. <...> В России поединки появились лишь в конце ХVII и в ХVIII веке, с появлением в русской военной службе иностранцев и иностранных обычаев, и до XIX века были явлением крайне редким. Высказывается предположение, что первым поединком в России был поединок в Москве между Гордоном и майором Монгомери. Можно отметить указ 25 октября 1682 г., который, устанавливая право служилых людей носить оружие, подтверждает запрещение поединков, из чего можно заключить, что в это время поединки, если не были явлением заурядным, то во всяком случае уже привлекли к себе внимание правительственной власти. Петр I, несмотря на свое пристрастие к европейским порядкам и обычаям, с первых же шагов своей законодательной деятельности вступает в борьбу с поединками. Уложение Шереметьева 1702 г. жестоко карало за самый вызов: "Краткий артикул" 1706 г. наказывал смертью за поединок, даже не имевший низких вредных последствий. В "Уставе Воинском" 1715 г. поединкам посвящена особая глава. под заглавием: "Патент о поединках и начинании ссор", имевшая в виду именно армию, что несомненно из ее содержания. Установив суровые наказания за обиды и оскорбления, "Патент" провозглашает принцип: "Никакое оскорбление чести обиженного никаким образом умалить не может", и определяет порядок "сатисфакции" для оскорбленного. Последний, а равно каждый присутствовавший при оскорблении, обязывались безотлагательно донести о том военному суду, причем каралось даже промедление этого донесения. Вызов на поединок навлекал на сделавшего его лишение чинов, объявление его "негодным", штраф и конфискацию части имущества. За выход на поединок и обнажение оружия, если продолжению поединка помешали посторонние лица. как дуэлянты, так и секунданты подвергались смертной казни и конфискации имущества. Тождественное по существу правило изложено в артикуле 139 и 140 "Артикула Воинского". Борьба Петра Великого с поединками, по-видимому, дала положительные результаты. Д.И. Фонвизин, рассказывая в своем "Чистосердечном признании в делах и помышлениях" о своем отце, говорит, что последний считал вызов на поединок "делом противу чести". "Мы живем под законами, - говорил он, - и стыдно, имея таковых священных защитников, каковы законы, разбираться самим на кулаках или шпагах, ибо шпаги и кулаки суть одно, и вызов на дуэль есть ничто иное, как действие буйной молодости". Однако с течением времени, с ростом влияния на русскую жизнь иностранцев при Анне Иоанновне и подчинением французской моде при Елизавете Петровне. поединки снова участились и вызвали со стороны Екатерины II в 1787 г. "Манифест о поединках", сохраняющий свою силу до издания Свода Законов 1832 г. и Свода Военный Постановлений 1839 г. Манифест, признавая поединки чужестранным для России насаждением. видит способ борьбы с ним, главным образом, в соответствующих наказаниях за обиды. Вызов и выход на поединок навлекали на виновных, "яко ослушников закону", уплату штрафа ("бесчестия"), суд, "суд, коего они презрели". Обидчик, начавший поединок и обнаживший шпагу, "яко нарушитель мира и спокойствия", подвергался ссылке в Сибирь пожизненно. <...> При проектировании в 1859-1861 гг. положения о судах общества офицеров, вошедшего затем в "Положение об охранении воинской дисциплины и взысканиях дисциплинарных" 1863 г., некоторыми войсковыми начальниками было предложено возложить на суды общества офицеров обязанность рассмотрения ссор между офицерами и вопросов о поединках. Но против этого было указано, что неудобно узаконить право на поединок... <...>. Но в 1891 г. возник вопрос о необходимости прекратить, в целях поднятия общего уровня понятия о чести в офицерской среде замечавшиеся иногда случаи оставления в рядах армии офицеров, оскорбивших своих товарищей и не давших им за то должного удовлетворения, а равно и офицеров, потерпевших такое оскорбление и не позаботившихся принять соответствующие меры к восстановлению своей чести. <...> В согласии с этими началами последовал 20 мая 1894 г. приказ по военному ведомству N118, содержавший "Правила о разбирательстве ссор, случающихся в офицерской среде", вошедшие при 4-ом издании устава дисциплинарного 1913 г. в 4-ю его главу в ст. 130, 174-177. Содержание этих правил в современной их редакции заключается в следующем. О всяком оскорблении, нанесенном или полученном офицером, начальник части передает на рассмотрение суда общества офицеров... Суд части может постановить: 1)если признает примирение согласным с достоинством офицера и с традициями части, - о примирении поссорившихся, или 2) если находит, что поединок является единственным средством удовлетворить оскорбленную честь офицера, - о необходимости поединка. Если, по объявлении решения суда чести о необходимости поединка, кто-либо из поссорившихся офицеров откажется от вызова на поединок или не примет мер к получению удовлетворения путем поединка, то, в случае не подачи им самим прошения об отставке, начальник части по истечении 2-недельного срока входит с представлением об увольнении такого офицера от службы без прошения. <...> По данным, собранным генералом Микулиным о поединках с 1894 г. по 1910 г., участвовало в поединках на основании закона 1894 г.: генералов - 4; штаб-офицеров - 14, капитанов и штабс-капитанов - 187, поручиков, подпоручиков и прапорщиков -367, гражданских лиц - 72. <...> Драгомиров М.И. Дуэли I. Дуэль, как и война, - дело волевое, и никакие доводы разума их опрокинуть не могут, ибо у воли своя логика, которой разум не в состоянии понять и потому отрицает. Это его свойство: чего он не понимает, то отрицает. А между тем все восстающие против дуэли, подумавши немного и, главное, беспристрастно, должны признать, что они сами могут быть поставлены в такое положение, что запросят дуэли: человек оскорбил мою родину, мой полк, мою мать, мою сестру, жену, дочь. Что тут мыслимо, кроме дуэли? Это действительно вопросы чести и притом большею частью такие, которых формально суд разрешить не может, ибо, первое, в закон и подходящих статей не найдете, а второе, что бывают дела, из-за которых человек скорее пойдет на смерть, нежели на огласку. И с этой точки зрения (но только с этой) разрешение дуэлей я признаю величайшей милостью, ибо оно дает право на смертельную расправу в тех случаях, когда иной и быть не может. В жизни безусловных норм нет; не мешает помнить, что сам провозгласивший норму "не убий", спустившись в Синая, не только разбил скрижали, на которых она была начертана, но и совершил избиение, да не единоличное, а массовое, в три тысячи человек. Вот вам и " не убий". Но совсем другое дело выходит, если дуэль считают разумною и даже необходимою из-за резкого слова, иногда дерзкого взгляда или, наконец, хотя бы и из-за ... рукоприкладства. В этих случаях прибегать к дуэли, конечно, странно. Один учинит другому рукоприкладство в пьяном виде или, что то же, в состоянии острого помешательства. Неужели требовать от него кровавого удовлетворения за оскорбление, которого он и сам не помнит? Такого скорого на руку во хмелю человека в полку держать нельзя, но вызывать! Просто даже смешно об этом говорить. Особенно вспомнив, что ведь, неизвестно еще, его ли ухлопают, или он ухлопает. С равным основание можно глубокомысленно и докторально утверждать, что следует временно помешанного, когда он выздоровеет, за то, что в припадке безумия он кого-нибудь задушил. Может быть, скажут, что рукоприкладство случается иногда и в трезвом виде: да, случается; но оно у нас имеет свою историю и в громадной массе народа не считается бесчестием; и этот взгляд разделили такие высокие представители народного духа, как, например, Суворов. Известно, что он на своем веку получил три пощечины, но на дуэль не вызывал, и даже потом при встрече с давшим их Нащокиным бегал от него, приговаривая: " я его боюсь, он дерется". Может быть скажут, что он себя не уважал. Нет, уважал, и очень, и истинного понимания личного достоинства ему было не занимать стать. Известна легенда, как под Очаковым, на одном военном совете Потемкин потребовал себе необходимую вазу. Денщик, притворив дверь, показал ее. "Что ты, дурак, там торчишь, подавай сюда!" Подали. Когда светлейший изволил отлиться, при всех, Суворов позвал денщика к себе и последовал примеру светлейшего; значит, за оскорбления действительные он сдачи умел давать; да не равному, а старшему; да еще временщику. Есть и другая легенда, еще более внушительная об умении Суворова ставить светлейшего на должное место; но, к сожалению, она не поддается инословию, которое ее сделало бы удобною для печати. Что же, умалили ли пощечины Суворова? Не остался ли он и после них, и не отомстивши за них, тем же Суворовым? Не даром сказано, что действительно храбрый презирает дуэль. Такого же отношения к поединкам держались и древние; Цезарь, вызванный Марком Антонием, Метелл Серторием отвечали совершенно просто: "мне жить еще не надоело". Непристойные ругательства Цицерона в полном присутствии сената, против Антония, которого он обвиняет, между прочим в том, что он пьяный бегал нагишом , вызвали реплику другого сенатора, обругавшего в свою очередь Цицерона и закончившего тем, что если Цицерон носит длинную тогу, то это для прикрытия своих отвратительных ног (Герцог. "Об исторической чести"). В древности не было дуэлей, а единоборства, которые собственно представляли только эпизод сражений: разница и существенная в том, что это заменяло столкновение масс, и личной вражды между противниками не было. Одним словом, была честь города, нации, за которую и стоял индивидуум даже до смерти; но его личного понятия о чести, в рыцарском смысле, не было. Вспомним еще: "бей, но выслушай" Фемистокла. Склад понятий нашего народа тот же, что у древних; и к нему следовало бы платоническим обожателям дуэлей отнестись может быть несколько более внимательно, нежели к тому, что написано не в иностранных книжках, возникших под влиянием понятий и обычаев, нам совершенно чуждых. Прав совершенно г. Новиков, что в нашем языке нет даже слов для выражения понятия point d'honneur; но я иду далее: у нас нет и слова, точно выражающее понятие honneur. Основной смысл нашего слова честь есть собственно почесть. Говорят: "отдать честь", "по отцу и сыну честь", "честь нам и слава". Честный человек по нашему, вовсе не значит un homme d'honneur, а скорее un homme vetueux. Рыцарства у нас не было, не могло, следовательно, возникнуть той индивидуальной щепетильности, которая из-за косого взгляда, из-за неосторожного слова ведет к бреттерству. У нас эта щепетильность является товаром привозным, обезьянством с Европы. Вся наша беда в том, что мы до сих пор считаем себя перед Европой малолетками и как малолетки, всегда стараемся подражать старшим. Подражаем, конечно, по обычаю малолетков, поверхностно, т.е. не в чем-нибудь стоящем, духовном, а в belles manieres и тому подобных пустяках. В Европе дерутся на дуэли, как не дерутся и нам? Если бы в Европе было в ходу рукоприкладство, невступно и у нас оно получило бы право гражданства и убежденных апологетов. Полное отсутствие самостоятельности, дурное понятое личное достоинство, не больше; да еще на подкладке трусости перед тем, чтобы не сочли трусом. Пора быть самими собой. Если я кого обидел и действительно себя уважаю, я первый должен извиниться именно в силу и меру этого самоуважения; в этом, полагаю, гораздо более сознания подлинного личного достоинства, нежели в том, чтобы, сделав глупость, а иногда и мерзость, упереться на ней ослиным обычаем. II. Некоторые думают, что дуэлями можно уменьшить рукоприкладство: большая ошибка, объяснимая невниманием к тому, откуда у нас рукоприкладство идет. У многих из нас в крови и въелось в натуру путем вековой практики; следовательно, может и выпариться не иначе, как путем такого же векового отсутствия такой практики, но, конечно, не может исчезнуть в какие-нибудь не то 30, 40, а и сто лет. По Библии кары за преступления идут до седьмого колена; смею думать, что в иных случаях они тянутся дольше. Рукоприкладство - одна из отрыжек крепостного права. Те, которые так теперь возмущаются проявлениями рукоприкладства, пусть не забудут, что их деды, а у старших поколений и отцы, практиковали его в широких размерах не только над крестьянами, а иногда, нечего греха таить, и между собою. Были исключения, но только исключения. Общеизвестная истина, что рабство развращает не одного раба, а и рабовладельца; только последнее во много раз больше. Кто скор на руку с низшими, усваивает эту привычку вообще и, если его раздразнят, не задумается применить ее и с равным. Отсюда изящные 18-летние девицы, приказывающие выгладить горячим утюгом спину горничной за недостаточно художественно выглаженное платье; гг. Пеночкины и другие ему подобные герои Тургенева; и как венец всего, Грибоедовский "Нестор негодяев знатных". "Усердствуя они, в часы вина и драки, и честь, и жизнь его не раз спасали; вдруг - на них он выменял борзые две собаки". Значит, этот Икс заушал и был заушаем; дело взаимное, и между высоко благородными людьми, ибо был он не только знатный, но даже Нестор между знатными. <...> Повторяем, такие застарелые, вековые язвы может излечить только время, и очень не короткое. А мы воображаем, что одно-другое мероприятие, и это исчезнет по щучьему велению. Стоит только по правилам "кодекса выработанного и освещенного опытом запада", ухлопать в год десятка два-три подпоручиков и дело в шляпе: возникнут belles manieres, утонченное, чувствительное как вскрытый нарыв, чувство собственного достоинства, благородное обращение... Все было бы смешно, когда бы не было так грустно. Ведь подпоручики-то пригодились бы для дела, ведь никто не знает, каких ухлопают - может быть будущего Лермонтова или Суворова; ведь гибнут большей частью не худшие, а лучшие. "Ах, помилуйте! Что скажет Европа?" Да пусть ее говорит что хочет. Ведь она не интересуется тем, что скажет Россия, даже тогда, когда делает подлинные, заправские мерзости; так что нам интересоваться тем, что скажет она в деле разумном и чистом. Потщимся же быть самими собой. <...> В избе развелись клопы и тараканы; первые язвят да и воняют здорово; вторые в щи падают и во сне покоя не дают - совсем скверно. Что делать? Одни предлагают сети для вылавливания сказанных насекомых; другие - пистолеты, чтобы их перестрелять; третьи, наконец, заметив, что в чисто содержимых избах не водятся, говорят; и не переловите вы их, и не перестреляете, пока у вас будет грязно, а заведите чистоту - сами переведутся. Да не ту чистоту, что раз вымели и побелили, а потом и забыли, а настойчивую . непрерывную, блюдомую изо дня в день; да и сами в баню наведывайтесь почаще - тогда и не будет ничего прочего". <...> Преследуйте настойчиво и неуклонно рукоприкладство к солдатским физиономиям (это то же, что в избе чистота ), выйдет оно из моды в применении и к иным физиономиям. <...> Великая Россиянка немецкого происхождения в 1787 году объявила, что поединки не могут быть допущены ни в одном благоустроенном обществе и тем более у нас, так как "они не суть от предков полученные, но... чужие". Она понимала, значит, то, чего некоторые прирожденные российские россияне в толк взять никак не могут. Правда она была Великая; и, как таковая, читала в книге народного духа, а не в чужеземных бумажных книжках; работала, как Сама сказала Дидро, не на бумаге, а на человеческой коже, которая совсем по иному восприимчива и раздражительна, нежели бумага ... Бумага все терпит...; но кожа человеческая -нет, не все. III. В прошлом письме я объяснил стремление некоторых к разводке у нас дуэльного микроба неосмысленным подражанием западу. Истина этого объяснения подтверждается тем, что характер подражательности в этом деле выдерживается до конца. Что отличает обыкновенно подражающего? Именно то, что он всегда отстает от своего оригинала и преусердно упорствует даже тогда, когда оригинал уже бросает свою повадку. Так и тут: на Западе дуэли если не совершенно еще вышли из обычая, то сильно к этому клонятся, а наши поклонники дуэлей тут-то и усиливаются восстановить их во всей средневековой чистоте; чуть не до требований, чтобы дрались не только сами противники, но и их секунданты. <...> IV. Что с умовой точки дуэль представляет очевидный абсурд в благоустроенном Государстве, особенно в таком, где по принципу смертная казнь упразднена, кажется, не требуется пространных доказательств. Не логично предоставлять индивидууму право жизни и смерти над себе подобным там, где от этого права отказалась сама Государственная Власть. Не логично предоставлять его даже и там, где она от него не отказалась, ибо в смертной казни по суду мотив личной мести отсутствует, между тем как во всякой дуэли он всегда составляет основную подкладку. Наконец, не логично и вообще, при каких бы то ни было порядках, кроме, разумеется, первобытно-дикого состояния, признавать за человеком право быть судьей в своем собственном деле. Полагаю также, что предоставление офицерскому суду права решать, должен ли я драться на дуэли или нет, есть отрицание именно той самой чести, о которой так хлопочут: ведь честь во мне, а не вне меня; ведь она моя, а не кого-нибудь; и решать о том, поругана она или нет, могу только я, и никто другой, - иначе она не моя. Если же я и решусь посвятить в случившееся со мной столкновение, то опят же по моему выбору, как духовника, а не казенную коллегию. Как бы последняя ни была честна и беспристрастна, она выбрана не мною и право отвода кого-либо из ее членов мне не дано. И поэтому единственное право, которое может быть предоставлено суду общества офицеров, раз это дуэль допускает законом, может быть только одно: налагать свое veto на дуэли по пустяковым случаям. Это, как известно, есть вместе с тем и святейшее право и обязанность секундантов употребить все меры к примирению враждующих, прежде приступа к роковой развязке. Первейшим условием допустимости дуэли считается равенство шансов, между тем его почти никогда не бывает: вы холосты, я женат, да иногда Бог наградил и кучей детей на придачу; вы голы как перст, а у меня на руках старуха мать, одинокая сестра и т.д. Какое тут равенство шансов? В старое время мерили даже шпаги, чтобы они были равной длины, а это в расчет не принимали ... <...> V. Много еще можно сказать по поводу разбираемого вопроса; но я думаю, что и так уже Вам надоел в достаточной мере; и поэтому заключаю моим скромным и ни для кого, конечно, необязательным мнением о приказе 1894 года. Кто не знает, из юристов и в особенности из людей, которые не совершенно наивные младенцы в истории, как часто меры, принимавшиеся с известным намерениями, приводили к совершенно не к тем последствиям, которых от них ожидали? Не даром и давно уже сказано, что булыжник, коим вымощен весь ад, именуется благими намерениями. Так случилось и тут: узаконив дуэли, думали поднять уровень понятия о чести в офицерской среде, а в результате подняли только число убийств; случаев рукоприкладства не уничтожили и даже не думаю, чтобы уменьшили. И пусть не говорят, что убийство на дуэли не есть убийство... <...> Но это не все. Сколько было уже и теперь случается таких дуэлей, которые состоялись на основании соображений "что скажут"? Ибо, если начальство разрешило дуэли, то значит, оно таковых желает, разрешение в этом случае равносильно приглашению, которое со стороны начальства весьма близко к приказанию: "нельзя же отставать от других; мы тоже благородный полк"! <...> ПОСЛЕСЛОВИЕ Дуэль, как средство восстановления поруганной чести, возможно, явление историческое. Пушу "возможно" только потому, что очень хотелось бы дать право офицерам вызывать на поединок хамоватых и наглых начальников. Знаю другое: за честь можно постоять не только с пистолетом в руках. Одного взгляда иногда достаточно, чтобы пресечь надругательство над личностью. Но надо честь и личное достоинство офицера воспитывать. А это дается не проповедью о чести, а примером старших и обстановкой в полку. Как тут много работы... См.: Муравьева О.С. Как воспитывали русского дворянина. - М., 1995. См.: Российские офицеры. - М., 1995. - Коллективный труд. Авторы: Е. Месснер, С. Вакар, В. Гранитов, С. Каширин, А. Петрашевич, М. Рожченко, В. Цишке, В. Шайдицкий и И. Эйенбаум. Военная энциклопедия. Под ред. В.Ф. Новицкого, -т. 18 - СП б., I9II.- с. 508-514. Драгомиров М.И. Дуэли (письмо М.И.Драгомирова к редактору журнала "Разведчик" В.А.Березовскому ) - Разведчик .- 1899 .- N .- с. 3-8. Нестор, - в греч. мифологии царь Пилоса, один из участников Троянской войны. В "Илиаде" изображался старцем, славящимся мудростью и житейским опытом. А.И. Каменев

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Семиреченское казачество, было, есть и будет
Разум и подложная воля войска должны вырастать
Из низов, из самой толщи казачьей, не ожидая приказа
Свыше о том, как надо жить. А за разумом, помните, идет и сила…
Берегите, станичники, войсковой круг, дорожите им, как
Великим благом вашим. Уважайте и оберегайте его честь и авторитет…
В нем разум вашего нашего казачества, весь наш авторитет,
В нем наша сила.

Завет семиреченским казакам войскового атамана
генерала Ионова, Омск,1919 г.

Гимн Семиреченского казачьего войска
Старый вариант

Мы давно сжились с степями
И давно привыкли к ним.
Перед сильными ордами
Уж не в первый раз стоим. И прошли мы степь, как море,
Сквозь песчаный ураган.
Там он ходит на просторе,
Веет с кручи на бархан.

Мы чрез горы в непогоду
Припеваючи прошли.
Слава семиреченцам,
Детям Русской земли! Там и птица не летает.
Там песок летит столбом,
А теперь весь мир уж знает,
Что нам степи нипочем.

СЛАВА СЕМИРЕЧЕНСКИМ КАЗАКАМ
(Гимн Семиреченского казачьего войска)
Современный вариант

Слова и музыка В.Бакуревича

Их послал Царь-батюшка
В южные просторы,
Чтоб построить крепость
У Или реки.
По названью края
Люди эти смелые
Стали называться
Семиреки-казаки.

Вечная слава,слава Семиречью!
Вечная слава,слава казакам!

За годы минувшие
Часто приходилось
С ворогом сразится,
За Родину стоять
Средь пустынь безводных
С конными рубится,
И в полях заснеженных
Танки поджигать.

Вечная слава храбрым нашим дедам!
Вечная слава,слава казакам!

Кости их покоятся
В затерянных могилах.
От границ с Китаем
Да крутых Карпат.
Ворогом убитые,
Нами не забытые
В вечном сне покоятся -
На погостах спят.

Вечная слава храбрым нашим дедам!
Вечная слава,слава казакам!

А сейчас мы заняты
Мирною работой
Но всегда готовы
Победить врага.
Выживший в сраженьи с нами
Навсегда запомнит
Удаль и отвагу
Семирека-казака!

Вечная слава,слава Семиречью!
Вечная слава,слава казакам!

ПО ГОРАМ КАРПАТСКИМ
(Марш Семиреченского казачьего войска)

По горам Карпатским метелица вьется,
Сильные морозы зимою трещат. (2 раза)

Проклятый германец на нас наступает,
На державу, на крест золотой. (2 раза)

А мой милый черный, черный - чернобровый,
С германцами бьется за веру свою. (2 раза)

Хотели германцы, чтоб наши казаки
Ихнем престолу служить бы пошли. (2 раза)

А наши казаки славные рубаки
Ихнему престолу служить не пошли. (2 раза)

Заиграли трубы, трубы, барабаны,
Отворились двери, и вышел басурман. (2 раза)

Закипела битва, битва беспощадна,
Полилась рекою горячая кровь. (2 раза)

Казак Бога просит, слезно умоляет,
Чтоб наши головки в курган не сложить. (2 раза)

На этом кургане веселые пташки
Весело играют за веру свою. (2 раза)

МЫ ПОТОМКИ СЕМИРЕКОВ-КАЗАКОВ
Слова и музыка В.Бакуревича

Много лет страдали
от лихих соседей
Степи казахстанские
И не счесть беды.
Край спасти далекий
От судьбы жестокой
Подошли казачьи,
храбрые полки.

Им родными стали
Степи казахстанские
По душе пришелся
Кочевой народ.
Степи необъятные,
Горы величавые
Вольный воздух родины
За серце берет.

Вспомним бой кровавый
Под Узун-Агачем.
Зной пустынь Хивинских,
Взятие Кульджи,
И кокандцев жадных
Злобные набеги-
Утонуло нынче все
В словесной лжи.

Многолетьем крепло
Братство боевое,
Русские,казахи
Сжились одной семьей.
И в годину грозную
Во главе с Панфиловым
Встали Семиреки
Насмерть под Москвой.

И поныне вместе
Землю нашу пашем
Не столкнуть нас в схватке-
Братья мы навек.
Потому гордимся
Краем мирным нашим
И высоким званием-
Казак – Семирек. (2 раза)

ИЗ-ЗА ЛЕСУ, ЛЕСУ КОПИЙ И МЕЧЕЙ
(Песня Семиреченских казаков)

Из-за лесу,лесу копий и мечей
Едет сотня казаков-усачей.
Э-э-э-эй,лежа заряжай, да, да
Едет сотня казаков-усачей.

По переде командир наш боевой
Ведет сотню казаков за собой.
Э-э-э-эй, лежа заряжай, да, да
Ведет сотню казаков за собой.

Уж вы,братцы,семиреки-казаки,
Шашки к бою,за мной по полю скачи.
Э-э-э-эй,лежа заряжай, да, да
Шашки к бою,за мной по полю скачи.

На завале,мы стояли как стена.
Пули сыпали,жужжали,д а как пчела.
Э-э-э-эй,лежа заряжай, да, да
Пули сыпали,жужжали, да как пчела.

Пули сыпали,жужжали, как пчела
А снаряды,словно розочка цвела.
Э-э-э-эй,лежа заряжай, да, да
А снаряды,словно розочка цвела.

Пулеметы подымали вой и свист.
Возле пушки умирал артиллерист.
Э-э-э-эй,лежа заряжай, да, да
Возле пушки умирал артиллерист.

А кто первый до завала добежит,
Тому орден,честь и слава да надлежит.
Э-э-э-эй,лежа заряжай, да, да
Тому орден,честь и слава да надлежит.