Как странно вспомнив невзначай твою улыбку и глаза,
Почувствовать в душе печаль
С тобой не встречусь никогда...
Сейчас все нормально,
Я в мире своем живу и надеюсь,
Пишу о бо всем...
Но в мир тот вернувшись я знаю что вновь,
Вдуше всколыхнется все та же любовь...
Пройдусь я по тропам средь сосен густых
Все здесь как и прежде
Везде только ты...
Твой образ мелькает в просветах ветвей,
Зачем я вернулась? Ведь так мне больней....
И здесь тоже осень - сереет вода,
Ты можешь вернуться когда то сюда,
Но с кем же ты будешь мне лучше не знать
И в жизни тебя никогда не встречать...
Я знаю так лучше стараюсь забыть,
Но кто мне поможет влюбиться и жить?

Ты видел как деревья умирают?
Весною в неоттаевшем лесу,
Когда они на белый снег раняют
Сквозь веток чуть зачахлую листву...
На желтом срезе нежный сок засохнет,
Коры не нужной загрубеет тлен...
И тоннко на поминках ветер охнет
Познавший жинь, понявший клен...
...И вечно так же люди умирают,
На не крахмальных смятых простынях,
Когда надежда на спасенье тает,
И вместо будущего только прах...
Но вопреки отмеренному где то,
Живет как бы в бесмертьи человек
И так же мысли не изменен бег...
Там в запредельной черной выси,
И у себя в неопознаной душе,
На будничном обычном вираже,
Законы малых и великих чисел...

Я иду по белоснежным, серебром наряженным праздничным улицам Санкт - Петербурга в день Сретения Господня, 15 февраля 2001 года. Выхожу на набережную Невы, и невольно останавливаюсь перед зданием Университета. Из парадных дверей с веселым праздничным гомоном, как легкие говорливые стаи нарядных юных Жар-Птиц, выпархивают молодые девчата и парни. Это одни из тех, в чьи руки отдал Господь будущее России. Они молоды, они просто фантастически беззаботны и полны несказанного очарования юности. Ребята играют в снежки. Кто-то упал, весь в снегу извалялся. Его подняли, бережно стряхнули липкий снег с небогатой одежды, и дальше двинулась веселая ватага. Молодые чистые голоса. Звонкий переливчатый смех.

И я, став невольным свидетелем этих счастливых мгновений, уже не могу больше не петь. Я пою тебе, далекая дивная Юность – ты сегодня опять радостно встретилась со мною:
– О, как чудесна ты, первая юная Юность, для тебя все дороги прекрасны, потому что сама ты собою их дивно преукрашаешь, для тебя ничего невозможного нет, потому что не разучилась еще ты летать во сне и мечтать, тебе пока не о чем сожалеть, потому что еще ни разу не расставалась ты с собой, никогда еще себя не теряла. О, блаженная Юность, ты легка и доверчива, ты наивна и простодушна, ты почти как колыбель детства безмятежна, и, наверное, потому так любят тебя Святые Господни Ангелы, так щедро дарят жителей твоих святою первой любовью. О желанная Страна, Страна-Юность, ты всегда ведь со всеми рядом, ты ко всем на крыльях любви летишь навстречу, но ты недосягаема для тех, кто хочет тобой овладеть, ибо, кто гонится за тобой, тот сам от тебя убегает. И ты ведь знаешь, о милая, юная Юность, что можно предолгий век прожить, ни на миг с тобою не расставаясь… Ты прости же меня, о невинная, чистая Юность, я так поздно увидел, что изгнал сам себя из твоей Страны Прекрасной. Но я верю, что все еще можно исправить, и, быть может, какое-то время спустя ты опять к нам вернешься, ты ко всем нам вернешься, о прекрасная белоснежная Встреча-Юность…

…Юные парни и девчата, как сквозь невидимую прозрачную стену проходят мимо меня, меня не замечая. И я так рад, что сегодня не мешаю им. Ребята приветливо – радостно поздравляют друг друга с прошедшим днем Святого Валентина. Многие из них даже и не подозревают о том, что сегодня день Сретения Господня, празднуемый Православной Церковью уже много столетий неизменно. Но они знают о «Дне Святого Валентина» – празднике, который в последние годы, благодаря рекламе и средствам массовой информации, стал почему - то очень популярен.

Так дивно действует в людях благодать: сколько бы ее не стремились унизить, спрятать и переименовать. Ведь человеческое сердце все равно чувствует праздник Сретения, но мудрость века сего успела придумать для этого дня как бы упреждающий двойник, с тем, чтобы скрыть от сердец человеческих истинную причину радости (ведь разгар “Дня святого Валентина” приходится как раз на то время, когда в церквях служится всенощное бдение праздника Сретения). А, быть может, так специально Господом попущено, чтобы мы, люди, хотя бы в этот день смогли увидеть премногие грани изливаемого на нас милосердия, которое проявлено было и через странствующего католического священника – монаха Валентина. Согласно одной из легенд, Он тайно от всех венчал молодых влюбленных, «законный» брак которых был невозможен то ли из-за различного социального положения жениха и невесты, то ли из-за непримиримой вражды их родов, как в шекспировской «Ромео и Джульетте», то ли по другим искусственно выдуманным человечеством причинам. За что и был монах брошен в тюрьму как нарушитель закона.

Согласно этой легенде, простой католический священник Валентин взял на себя смелость соединять те избранные Богом судьбы, соединение которых было в те годы, казалось, немыслимо. Быть может, он один, среди злобы негодующей толпы, видел, сколь высока и священна любовь сердец молодых, и брал на себя смелость помочь этой любви освободиться из-под окаменевших сводов католицизма и вековых полуязыческих родовых устоев, вставших между Богом и людьми. Быть может, он просто не мог тогда поступить иначе. Он лишь стремился к тому, чтобы никто не стоял между человеком и Богом, между женихом и невестой, между мужем и женой. Никто, кроме Бога-Любви. И потому он тайно венчал избранников Божиих. И, наверное, венчал не всех, а лишь тех, кто сможет сберечь и сквозь всю свою жизнь пронести Богом данную неотмирную любовь. Большего он сделать не мог. А сегодня средства массовой информации превратили эхо прекрасной легенды в очередное неприглядное шоу. Как жаль. И как жаль, что какие-то бессовестные люди посмели прибавить к преданию окончание о том, что священник Валентин влюбился в дочь тюремщика и перед казнью послал ей СТРАСТНОЕ любовное письмо («валентинку») в виде бумажного сердечка, выкрашенного в алый цвет. Почему именно так они решили? Почему в этой записке не могли быть слова утешения тем, кто будет оплакивать его…

В легенде все возможно. И поэтому, в зависимости от нравственного состояния общества, легенда в веках изменяется, то восходя к недосягаемым высотам святой любви, то нисходя в замкнутый роковой круг безысходной страсти. Последнее, к сожалению, и происходит сейчас в средствах массовой информации с легендой о святом Валентине. Но, кто знает, быть может, изменятся времена, оттают и смягчатся сердца, и легенда в полной мере взойдет к своему истинному, высшему смыслу. И приведет к нему тех, кто услышит ее.

И вот, недавно, листая христианскую православную газету севера России «Вера», №2 (379), 2001 г, из статьи В. Мельникова «День Святого Валентина», я, словно в подтверждение своих надежд, узнал, что этой легенде предшествует еще более древнее и несравненно более возвышенное предание, основанное на исторических фактах. Постараюсь коротко изложить его: « Во времена жестоких гонений на христиан, в середине третьего века, при императоре Клавдии Втором в Риме жил патриций Валентин. И он, и верные слуги его, были тайными христианами. Однажды, во время венчания одной из его служанок с римским воином, все были схвачены стражей и брошены в темницу. И лишь патриция Валентина, из уважения к его высокому званию, арестовать не посмели. Узников ожидала страшная участь – быть отданными на съедение хищным зверям на арене, под дикие вопли безумствующей толпы. Но патриций Валентин не оставил во Христе братьев и сестер своих. Он нашел маленькую, некрасивую слепую девочку, дочку тюремщика и передал с ней послание каждому из узников в виде нескольких теплых слов и вырезанных из бумаги маленьких сердечек, окрашенных в алый цвет, в знак жертвенной, Божественной любви. Ободренные пленники воспрянули духом, и готовы были мужественно встретить свой последний час. Но стражники неожиданно отпустили их, потому что… патриций Валентин предложил себя в обмен на узников и получил согласие римских властей. Наступило утро, и «перед безумной воющей толпой» [строка из песни иеромонаха Романа – А.Р.], он бесстрашно принял мученическую смерть ради спасения ближних своих. И тогда совершилось чудо: бледная и некрасивая дочка тюремщика прозрела. Жертвенная любовь тайного христианина, патриция Валентина исцелила ее, и все вокруг с изумлением увидели, как стала прекрасна Осиянная светом встречи с любовью.»

Таково предание. И, преклоняясь перед открывшейся
нравственной высотой, я надеюсь, никто уже не посмеет приписать к нему двусмысленные домыслы. Предание о патриции Валентине не дает для этого поводов. И многих она заставляет серьезно задуматься, а для кого–то станет, возможно, первым путеводным маяком на пути обретения веры.

Так что же все–таки хотят донести до нас сквозь века эти удивительные преданья? Что же есть в них такое, если даже спустя столетия, не оставляет равнодушными человеческие сердца? Это Любовь. Это память и ожидание Любви. Почитание подвига во имя Любви. Преклонение перед Любовью. Это святость Любви и ее бессмертие. А все иное, добавленное в преданьях от себя, – лишь отражает уровень нравственной высоты (или падения!) времен и народов, которые призваны были через века и расстоянья сохранить для изумленных потомков изумительно прекрасную весть о самом главном. О том, что Бог – это Любовь.

Мифы о богах и их борьбе с гигантами и титанами изложены в основном по поэме Гесиода "Теогония" (Происхождение богов). Некоторые сказания заимствованы также из поэм Гомера "Илиада" и "Одиссея" и поэмы римского поэта Овидия "Метаморфозы" (Превращения).

Вначале существовал лишь вечный, безграничный, темный Хаос. В нем заключался источник жизни мира. Все возникло из безграничного Хаоса -- весь мир и бессмертные боги. Из Хаоса произошла и богиня Земля -- Гея. Широко раскинулась она, могучая, дающая жизнь всему, что живет и растет на ней. Далеко же под Землей, так далеко, как далеко от нас необъятное, светлое небо, в неизмеримой глубине родился мрачный Тартар -- ужасная бездна, полная вечной тьмы. Из Хаоса, источника жизни, родилась и могучая сила, все оживляющая Любовь -- Эрос. Начал создаваться мир. Безграничный Хаос породил Вечный Мрак -- Эреб и темную Ночь -- Нюкту. А от Ночи и Мрака произошли вечный Свет -- Эфир и радостный светлый День -- Гемера. Свет разлился по миру, и стали сменять друг друга ночь и день.

Могучая, благодатная Земля породила беспредельное голубое Небо -- Урана, и раскинулось Небо над Землей. Гордо поднялись к нему высокие Горы, рожденные Землей, и широко разлилось вечно шумящее Море.

Матерью-Землей рождены Небо, Горы и Море, и нет у них отца.

Уран -- Небо -- воцарился в мире. Он взял себе в жены благодатную Землю. Шесть сыновей и шесть дочерей -- могучих, грозных титанов -- было у Урана и Геи. Их сын, титан Океан, обтекающий, подобно безбрежной реке, всю землю, и богиня Фетида породили на свет все реки, которые катят свои волны к морю, и морских богинь -- океанид. Титан же Гипперион и Тейя дали миру детей: Солнце -- Гелиоса, Луну -- Селену и румяную Зарю -- розоперстую Эос (Аврора). От Астрея и Эос произошли все звезды, которые горят на темном ночном небе, и все ветры: бурный северный ветер Борей, восточный Эвр, влажный южный Нот и западный ласковый ветер Зефир, несущий обильные дождем тучи.

Кроме титанов, породила могучая Земля трех великанов -- циклопов с одним глазом во лбу -- и трех громадных, как горы, пятидесятиголовых великанов -- сторуких (гекатонхейров), названных так потому, что сто рук было у каждого из них. Против их ужасной силы ничто не может устоять, их стихийная сила не знает предела.

Возненавидел Уран своих детей-великанов, в недра богини Земли заключил он их в глубоком мраке и не позволил им выходить на свет. Страдала мать их Земля. Ее давило это страшное бремя, заключенное в ее недрах. Вызвала она детей своих, титанов, и убеждала их восстать против отца Урана, но они боялись поднять руки на отца. Только младший из них, коварный Крон [1], хитростью низверг своего отца и отнял у него власть.

Богиня Ночь родила в наказание Крону целый сонм ужасных веществ: Таната -- смерть, Эриду -- раздор, Апату -- обман, Кер -- уничтожение, Гипнос -- сон с роем мрачных, тяжелых видений, не знающую пощады Немесиду -- отмщение за преступления -- и много других. Ужас, раздоры, обман, борьбу и несчастье внесли эти боги в мир, где воцарился на троне своего отца Крон.


--------------------------------------------------------------------------------
[1] Крон -- всепоглощающее время (хронос -- время).

Изложено по поэме Овидия "Метаморфозы"

Но кто не чтит златую Афродиту, кто отвергает дары ее, кто противится ее власти, того немилосердно карает богиня любви. Так покарала она сына речного бога Кефиса и нимфы Лаврионы, прекрасного, но холодного, гордого Нарцисса. Никого не любил он, кроме одного себя, лишь себя считал достойным любви.

Однажды, когда он заблудился в густом лесу во время охоты, увидала его нимфа Эхо. Нимфа не могла сама заговорить с Нарциссом. На ней тяготело наказание богини Геры: молчать должна была нимфа Эхо, а отвечать на вопросы она могла лишь тем, что повторяла их последние слова. С восторгом смотрела Эхо на стройного красавца-юношу, скрытая от него лесной чащей. Нарцисс огляделся кругом, не зная, куда ему идти, и громко крикнул:

-- Эй, кто здесь?

-- Здесь! -- раздался громкий ответ Эхо.

-- Иди сюда! -- крикнул Нарцисс.

-- Сюда! -- ответила Эхо.

С изумлением смотрит прекрасный Нарцисс по сторонам. Никого нет. Удивленный этим, он громко воскликнул:

-- Сюда, скорей ко мне!

И радостно откликнулась Эхо.

-- Ко мне!

Протягивая руки, спешит к Нарциссу нимфа из леса, но гневно оттолкнул ее прекрасный юноша. Ушел он поспешно от нимфы и скрылся в темном лесу.

Спряталась в лесной непроходимой чаще и отвергнутая нимфа, Она страдает от любви к Нарциссу, никому не показывается и только печально отзывается на всякий возглас несчастная Эхо.

А Нарцисс остался по-прежнему гордым, самовлюбленным. Он отвергал любовь всех. Многих нимф сделала несчастными его гордость. И раз одна из отвергнутых им нимф воскликнула:

-- Полюби же и ты, Нарцисс! И пусть не отвечает тебе взаимностью человек, которого ты полюбишь!

Исполнилось пожелание нимфы. Разгневалась богиня любви Афродита на то, что Нарцисс отвергает ее дары, и наказала его. Однажды весной во время охоты Нарцисс подошел к ручью и захотел напиться студеной воды. Еще ни разу не касались вод этого ручья ни пастух, ни горные козы, ни разу не падала в ручей сломанная ветка, даже ветер не заносил в ручей лепестков пышных цветов. Вода его была чиста и прозрачна. Как в зеркале, отражалось в ней все вокруг: и кусты, разросшиеся по берегу, и стройные кипарисы, и голубое небо. Нагнулся Нарцисс к ручью, опершись руками на камень, выступавший из воды, и отразился в ручье весь, во всей своей красе. Тут-то постигла его кара Афродиты. В изумлении смотрит он на свое отражение в воде, и сильная любовь овладевает им. Полными любви глазами он смотрит на свое изображение в воде, оно манит его, зовет, простирает к нему руки. Наклоняется Нарцисс к зеркалу вод, чтобы поцеловать свое отражение, но целует только студеную, прозрачную воду ручья. Все забыл Нарцисс: он не уходит от ручья; не отрываясь любуется самим собой. Он не ест, не пьет, не спит. Наконец, полный отчаяния, восклицает Нарцисс, простирая руки к своему отражению:

-- 0, кто страдал так жестоко! Нас разделяют не горы, не моря, а только полоска воды, и все же не можем быть с тобой вместе. Выйди же из ручья!

Задумался Нарцисс, глядя на свое отражение в воде. Вдруг страшная мысль пришла в голову, и тихо шепчет он своему отражению, наклоняясь к самой воде:

-- О, горе! Я боюсь, не полюбил ли я самого себя! Ведь ты -- я сам! Я люблю самого себя. Я чувствую, что немного осталось мне жить. Едва расцветши, увяну я и сойду в мрачное царство теней. Смерть не страшит меня; смерть принесет конец мукам любви.

Покидают силы Нарцисса, бледнеет он и чувствует уже приближение смерти, но все-таки не может оторваться от своего отражения. Плачет Нарцисс. Падают его слезы в прозрачные воды ручья. По зеркальной поверхности воды пошли круги и пропало прекрасное изображение. Со страхом воскликнул Нарцисс:

-- О, где ты! Вернись! Останься! Не покидай меня. Ведь это жестоко. О, дай хоть смотреть на тебя!

Но вот опять спокойна вода, опять появилось отражение, опять не отрываясь смотрит на него Нарцисс. Тает он, как роса на цветах в лучах горячею солнца. Видит и несчастная нимфа Эхо, как страдает Нарцисс. Она по-прежнему любит его; страдания Нарцисса болью сжимают ей сердце.

-- О, горе! -- восклицает Нарцисс.

-- О, горе! -- отвечает Эхо.

Наконец, измученный слабеющим голосом воскликнул Нарцисс, глядя на свое отражение:

-- Прощай!

И еще тише чуть слышно прозвучал отклик нимфы Эхо:

-- Прощай!

Склонилась голова Нарцисса на зеленую прибрежную траву, и мрак смерти покрыл его очи. Умер Нарцисс. Плакали в лесу младые нимфы, и плакала Эхо. Приготовили нимфы юному Нарциссу могилу, но когда пришли за его телом, то не нашли его. На том месте, где склонилась на траву голова Нарцисса, вырос белый душистый цветок -- цветок смерти; Нарцисс зовут его,

Изложено по поэме Овидия "Метаморфозы"

Но богиня любви, так покаравшая Нарцисса, знала и сама муки любви, и ей пришлось оплакивать любимого ею Адониса. Она любила сына царя Кипра, Адониса. Никто из смертных не был равен ему красотою, он был даже прекрасней богов-олимпийцев. Забыла для него Афродита и Патмос, и цветущую Киферу. Адонис был ей милее даже светлого Олимпа. Все время проводила она с юным Адонисом. С ним охотилась она в горах и лесах Кипра, подобно деве Артемиде. Забыла Афродита о своих золотых украшениях, о своей красоте. Под палящими лучами и в непогоду охотилась она на зайцев, пугливых оленей и серн, избегая охоту на грозных львов и кабанов. У Адониса просила она избегать опасностей охоты на львов, медведей и кабанов, чтобы не случилось с ним несчастья. Редка покидала богиня царского сына, а покидая его, каждый раз молила помнить ее просьбы.

Однажды в отсутствие Афродиты собаки Адониса во время охоты напали на след громадного кабана. Они подняли зверя и с яростным лаем погнали его. Адонис радовался такой богатой добыче; он не предчувствовал, что это его последняя охота. Все ближе лай собак, вот уже мелькнул громадный кабан среди кустов. Адонис уже готовится пронзить разъяренного кабана своим копьем, как вдруг кинулся на него кабан и своими громадными клыками смертельно ранил любимца Афродиты. Умер Адонис от страшной раны.

Когда Афродита узнала о смерти Адониса, то, полная невыразимого горя, сама пошла она в горы Кипра искать тело любимого юноши. По крутым горным стремнинам, среди мрачных ущелий, по краям глубоких пропастей шла Афродита. Острые камни и шипы терновника изранили нежные ноги богини. Капли ее крови падали на землю, оставляя след всюду, где проходила богиня. Наконец, нашла Афродита тело Адониса. Горько плакала она над рано погибшим прекрасным юношей. Чтобы навсегда сохранилась память о нем, велела богиня вырасти из крови Адониса нежному анемону. А там, где падали из израненных ног богини капли крови, всюду выросли пышные розы, алые, как кровь Афродиты. Сжалился Зевс-громовержец над горем богини любви и велел он брату своему Аиду и жене его Персефоне отпускать каждый год Адониса на землю из печального царства теней умерших. С тех пор полгода остается Адонис в царстве Аида, а полгода живет на земле с богиней Афродитой. Вся природа ликует, когда возвращается на землю к ярким лучам солнца юный, прекрасный любимец златой Афродиты Адонис.

Эрот

Прекрасная Афродита царит над миром. У нее, как у Зевса-громовержца, есть посланник: через него выполняет она свою волю. Этот посланник Афродиты -- сын ее Эрот, веселый, шаловливый, коварный, а подчас и жестокий мальчик. Эрот носится на своих блестящих золотых крыльях над землями и морями, быстрый и легкий, как дуновение ветерка. В руках его -- маленький золотой лук, за плечами -- колчан со стрелами. Никто не защищен от этих золотых стрел. Без промаха попадает в цель Эрот; он как стрелок не уступает самому стреловержцу златокудрому Аполлону. Когда попадает в цель Эрот, глаза его светятся радостью, он с торжеством высоко закидывает свою курчавую головку и громко смеется. .

Стрелы Эрота несут собой радость и счастье, но часто несут они страдания, муки любви и даже гибель. Самому златокудрому Аполлону, самому тучегонителю Зевсу немало страданий причинили эти стрелы.

Зевс знал, как много горя и зла принесет с собой в мир сын златой Афродиты. Он хотел, чтобы умертвили его еще при рождении. Но разве могла допустить это мать! Она скрыла Эрота в непроходимом лесу, и там, в лесных дебрях, вскормили малютку Эрота молоком своим две свирепые львицы. Вырос Эрот, и вот носится он по всему миру, юный, прекрасный, и сеет своими стрелами в мире то счастье, то горе, то добро, то зло.

Гименей

Есть еще один помощник и спутник у Афродиты -- это юный бог брака Гименей. Он летит на своих белоснежных крыльях впереди свадебных шествий. Ярко горит пламя его брачного факела. Хоры девушек призывают во время свадьбы Гименея, моля его благословить брак молодых и послать радость в их жизни.

Гефест, сын Зевса и Геры, бог огня, бог-кузнец, с которым никто не может сравниться в искусстве ковать, родился на светлом Олимпе слабым и хромым ребенком. В гнев пришла великая Гера, когда показали ей некрасивого, хилого сына. Она схватила его и сбросила с Олимпа вниз на далекую землю.

Долго несся по воздуху несчастный ребенок и упал наконец в волны безбрежного моря. Сжалились над ним морские богини -- Эвринома, дочь великого Океана, и Фетида, дочь вещего морского старца Нерея. Они подняли упавшего в море маленького Гефеста и унесли его с собой глубоко под воды седого Океана. Там, в лазурном гроте воспитали они Гефеста. Вырос бог Гефест некрасивым, хромым, но с могучими руками, широкой грудью и мускулистой шеей. Каким он был дивным художником в своем кузнечном ремесле! Много выковал он великолепных украшений из золота и серебра своим воспитательницам Эвриноме и Фетиде.

Долго таил в сердце гнев на мать свою, богиню Геру, наконец решил отомстить ей за то, что она сбросила его с Олимпа. Он выковал золотое кресло необыкновенной красоты и послал его на Олимп в подарок матери. В восторг пришла жена громовержца Зевса, увидев чудесный подарок. Действительно, только царица богов и людей могла сидеть на кресле такой необычайной красоты. Но -- о, ужас! Лишь только Гера села в кресло, как обвили ее несокрушимые путы, и Гера оказалась прикованной к креслу. Бросились боги ей на помощь. Напрасно, -- никто из них не был в силах освободить царицу Геру. Боги поняли, что только Гефест, выковавший кресло, может освободить свою великую мать.

Тотчас послали они бога Гермеса, вестника богов за богом-кузнецом. Вихрем помчался Гермес на край света к берегам Океана. В мгновение ока пронесся над землей и морем и явился в грот, где работал Гефест. Долго просил он Гефеста идти с ним на высокий Олимп -- освободить царицу Геру, но наотрез отказался бог-кузнец: он помнил зло, которое причинила ему мать. Не помогли ни просьбы, ни мольбы Гермеса. На помощь ему явился Дионис, веселый бог вина. С громким смехом поднес он Гефесту чашу благовонного вина, за ней другую, а за ней еще и еще. Охмелел Гефест, теперь можно было с ним сделать все -- вести куда угодно. Бог вина Дионис победил Гефеста. Гермес и Дионис посадили Гефеста на осла и повезли на Олимп. Покачиваясь, ехал Гефест. Кругом Гефеста неслись в веселой пляске увитые плющом менады [1] с тирсами [2] в руках. Неуклюже прыгали охмелевшие сатиры. Дымились факелы, громко раздавались звон тимпанов [3], смех, гремели бубны. А впереди шел великий бог Дионис в венке из винограда и с тирсом. Весело двигалось шествие. Наконец пришли на Олимп. Гефест в один миг освободил свою мать, теперь уже он не помнил обиду.

Гефест остался жить на Олимпе. Он построил там богам величественные золотые дворцы и себе построил дворец из золота, серебра и бронзы. В нем он живет с женой своей, прекрасной, приветливой Харитой, богиней грации и красоты.

В этом же дворце находится и кузница Гефеста. Большую часть времени Гефест проводит в своей полной чудес кузнице. Посередине стоит громадная наковальня, в углу -- горн с пылающим огнем и мехи. Дивные эти мехи -- их не нужно приводить в движение руками, они повинуются слову Гефеста. Скажет он -- и работают мехи, раздувая огонь в горне в ярко пышащее пламя. Покрытый потом, весь черный от пыли и копоти, работает бог-кузнец в своей кузнице. Какие дивные произведения выковывает в ней Гефест: несокрушимое оружие, украшения из золота и серебра, чаши к кубки, треножники, которые катятся сами на золотых колесах как живые.

Окончив работу, омыв в благовонной ванне пот и копоть, Гефест идет, прихрамывая и пошатываясь на своих слабых ногах, на пир богов, к отцу своему, громовержцу Зевсу. Приветливый, добродушный, часто прекращает он готовую разгореться ссору Зевса и Геры. Без смеха не могут боги видеть, как хромой Гефест ковыляет вокруг пиршественного стола, разливая богам благоухающий нектар. Смех заставляет богов забыть ссоры.

Но бог Гефест может быть и грозным. Многие испытали силу его огня, и страшные, могучие удары его громадного молота. Даже волны бушующих рек Ксанфа я Симоиса смирил под Троей огнем Гефест. Грозный, разил он своим молотом и могучих гигантов.


--------------------------------------------------------------------------------
[1] Менады -- спутницы Диониса; в переводе на русский язык менады значит неистовствующие; менады -- то же, что и вакханки.
[2] Тирс -- палка, обвитая плющом или виноградом, с кедровой шишкой на конце.
[3] Тимпан -- ударный музыкальный инструмент, имевший форму двух бронзовых чашек, которыми ударяли друг о друга.

жила-была нимфа по имени Эхо, которая
прославилась тем, что была необычайно
говорлива. И однажды боги наказали ее за это.
Верховный бог Зевс весело проводил время в рощах вместе
с нимфами, и как-то раз его жена Гера решила застать его
на месте преступления. Но по пути ей попалась нимфа Эхо,
которая болтала и болтала, отвлекая внимание Геры. Когда
Гера уличила нимфу в хитрости, то зделала так, что Эхо потеряла
способность говорить. Отныне она могла лишь повторять обрывки
чужих фраз.
Нимфы любили
плескаться
в источнике, где ветви
чудесных деревьев
склонялись к самой
воде. Несколько юношей
из соседнего селения
никогда не упускали
случая полюбоваться на
спускающихся к источнику
нимф. В первое время они
прятались за могучими
величественнымми дубами
каждый выбирал себе
нимфу по душе...

Друзья, у нас снова появился повод проявить активность! Голосуйте за МакSим! 6 июня в Москве в СК «Олимпийский» пройдёт VI Национальная телевизионная премия «Муз-ТВ 2008», где Марина представлена в четырёх номинациях, в одной из них даже дважды – в номинации «Лучший рингтон» претендуют на победу 2 сингла МакSим – «Знаешь ли ты» и «Ветром стать». Лучшей песней в этом году может стать первый сингл с одноименного альбома «Мой рай», альбом, кстати, так же участвует в номинации и борется за звание лучшего в этом году. Сама Марина может завоевать титул «Лучшей исполнительницы года», всё что нужно – это Ваше внимание и поддержка любимой певицы. Голосуйте на сайте телеканала «Муз Тв»,

Глава 1. Зелёная магия.



— Ты рвешь цветы! — возмущенно воскликнула Лилиан. — Мама запретила нам трогать ее растения, а ты рвешь цветы!

Я вздохнула. Того, кто изобрел младших сестёр, следовало бы посадить под замок и держать

там до тех пор, пока он не сделает так, чтобы они снова исчезли. — Я удаляю только засохшие, — объяснила я. — Для растений это полезно. — Очень осторожно я сорвала еще один увядший цветок гибискуса.

И тут горшок с громким треском раскололся надвое, и земля посыпалась прямо на пол гостиной. От испуга я выронила гибискус.

— Ты его убила! — закричала Лилиан. — Мама, Неля загубила растение!

— Замолчи! — прошипела я. — Замолчи, а не то... Но было слишком поздно.

— Корнелия! — мама уже стояла в дверях и смотрела на меня с укором. — Я же просила тебя держаться подальше от моих комнатных растений. Как ты могла быть такой растяпой?

— Но я ничего не делала!

— Ну да? Должно быть, этому бедному цветку просто надоел его горшок, и он сам его разбил?..

Я хмуро покосились на гибискус. И вовсе он не выглядел бедным. Скорее наоборот, он выглядел до неприличия здоровым и полным сил. Казалось, будто он рос на глазах.

Рос на глазах...

У меня в голове промелькнуло неприятное подозрение. Я взглянула на свои руки. Руки как руки, самые обыкновенные, тонкие и бледные (впрочем, ранней весной они всегда бледные). Никаких признаков магии... Но я ведь была чародейкой и владела силами Земли, я могла заставить цветы и деревья расти, когда хотела этого. Только сейчас-то я ничего такого не хотела! И не прикладывала никаких усилий. А цветок вдруг стал расти сам по себе и расколол горшок. Неужели мой дар изменяет мне? Это было бы не слишком здорово...

— Ну, не стой же столбом! — потребовала мама. - Принеси новый горшок, пока гибискус не погиб окончательно.

— Неля сказала, что убивает его, — с важным видом заявила Лилиан. — Сказала, а потом это и произошло!

— Да не убиваю, а удаляю, дуреха! Удаляю засохшие цветы.

— Не разговаривай с сестрой таким тоном! — возмутилась мама. — Быстро сходи за горшком, а потом возьми пылесос и убери всю эту землю.

— Но почему я? Я ведь ничего не сделала! Кстати, если ты не знала, рабский труд у нас давным-давно запрещен!..

Корнелия, еще слово, и я в наказание посажу тебя под домашний арест!

Пришлось мне замолчать. Надеюсь, она только грозится?.. Мне сегодня позарез нужно быть в школе и помочь Хай Лин. Я бросила на маму быстрый взгляд.

Ну так что? — она выжидающе смотрела на меня, и я решила не рисковать. Ладно-ладно, я все сделаю!

Из-за этой дурацкой пересадки и уборки я чуть не опоздала на репетицию показа мод Хай Лин, проходившую в Шеффилдской школе.

Подбежав к дверям, я едва не столкнулась с запыхавшейся Ирмой, нагруженной кучей коробок.

— Ты задержалась! — буркнула она…

— Извини.

Я влетела в коридор, прямо навстречу кто-то нес лестницу, и мне пришлось отскочить в сторону, чтобы избежать удара.

— Упс, прости, я тебя не заметила, — сказала Вилл. — Ты что, немного припозднилась?

— Ага.

В зале Тарани устанавливала камеру на штатив. Замерив экспонометром освещенность, она неожиданно подалась назад и довольно сильно наступила мне на ногу.

— Ой, извини, — пробормотала она, даже не взглянув на меня. — Надеюсь, Вилл направит на подиум побольше света... О, кстати, тебя искала Хай Лин. Ты ведь опоздала, да?

— Да, — прорычала я и похромала в наш класс, который временно превратился в комнату для переодевания. Из-за разбросанных повсюду цветных юбок и платьев казалось, что ты попала не в школьное помещение, а внутрь радуги. Хай Лин с озабоченным выражением лица стояла в центре всей этой пестрой неразберихи.

— Нет, не это! — говорила она Каре, нашей школьной подруге. — Это в конце! Где же то платье?.. — тут ее взгляд скользнул по мне: — А, это ты! Ты...

— Опоздала. Да. Я знаю. Прости.

Хай Лин сложила руки в традиционном китайском приветственном жесте и улыбнулась.

— Я хотела сказать, что ты пришла как раз вовремя. Не поможешь ли нам разобраться во всей этой куче одежды?

Мое раздражение разом улетучилось. Я улыбнулась в ответ. Когда имеешь дело с Хай Лин, плохому построению нет места.

— Конечно, с удовольствием помогу, — ответила я.

Ах, я так надеялась, что шоу пройдет на ура! Хай Лин работала за пятерых, чтобы закончить свою коллекцию в срок, и по-настоящему заслужили успех!

Это был один из тех периодов, когда хочется и быть обычной. Я имею в виду не скучной и посредственной, а просто быть не-волшебницей. Помогать своей подруге в организации лучшего в истории школы показа мод. Обсуждать музыку, прически и все такое. Волноваться о том, как бы не споткнуться на подиуме, и о том, чтобы не размазалась тушь, а не спасать мир от восьминогих монстров со змеиными хвостами...

И не говорите, что я не права. Быть частью команды W.I.Т.С.Н. — одна из самых волнующих и важных сторон моей жизни. Когда я впервые ощутила в себе магические способности, я одновременно испытала чувство гордости и некоторый испуг. А потом Вилл получила Сердце Кондракара. Эта штука выглядела как обычная подвеска с

кристаллом, но на самом деле обладала огромной мощью. И вскоре мы с подругами обнаружили, что соединены Сердцем Кондракара в особую группу, и каждая из нас обладает волшебным даром, связанным с одной из Стихий природы. Моя Стихия — это, конечно, Земля, а Хай Лин способна повелевать Воздухом. Тарани — Огненная волшебница, а Ирма может выделывать всякие потрясные штуки с Водой. И раз Вилл была в состоянии каким-то образом собирать воедино все наши таланты и превращать их в чистую энергию , она-то и стала нашим лидером. Поначалу мне было нелегко к этому привыкнуть. Ну, то есть я из тех людей, которые говорят: «Ни за что не поверю, пока не увижу собственными глазами!» Я всегда была реалисткой, крепко стояла па земле — по-моему, подходящее качество для чародейки, владеющей магией Земли.

А теперь мы с девочками, словно все оказались в одном и том же сне, в котором нас могли в любой момент призвать на борьбу со злом. Став волшебницами, мы обнаружили, что не все так уж рады тому, что Кондракар обзавелся пятью новыми Стражницами. У нас были враги, причем в тех мирах, о которых мы никогда не слыхали. А потом оказалось, что были у нас и друзья. Замечательные друзья... Ох, что-то я отвлеклась, это ведь совсем другая история.

У меня до сих пор иногда возникает такое чувство... будто наша жизнь стала как шампунь два в одном: одновременно чудесный сон и кошмар. Поэтому, думаю, нет ничего удивительного в том, что

мне иногда хочется быть обычной четырнадцатилетней девочкой без всяких там колдовских способностей, а не спасительницей мира. Но это все так, пустые фантазии...

В тот день скрыться от магии не было никакой возможности. Она проявилась в Хитерфилде во всей красе.

— Дамы и господа, Шеффилдская школа рада приветствовать вас на весеннем показе мод, организованном нашей талантливой ученицей мисс Хай Лин! — объявила директриса.

— Ужас как много народу! — прошептала Тарани, стоя рядом со мной за кулисами. — Я даже рада, что

это ты выходишь на подиум, а не я! Ты тоже можешь...

— Нет, не могу. Я буду чувствовать себя гадким утёнком... и выглядеть так же.

Вообще-то я и сама чувствовала себя не слишком уютно. Мои руки были влажными, и мне приходилось постоянно вытирать их об юбку, а ведь это было нельзя. Помнится, в каком-то из Модных журналов я читала интервью одной супермодели. «Фокус в том, что, выходя на подиум, ты должна сознавать, что ты красавица, — говорила она - Тогда и публика в это поверит». Ну да, ей-то легко говорить... А что делать, если вся уверенность в себе куда-то испарилась?.. Я нервно надела алые туфли, которые протянула мне Тарани. Так, теперь нужно секунду постоять, восстанавливая дыхание, и вперед, на подиум.

— Что у тебя с волосами? — спросила Хай Лин, когда я поравнялась с ней.

— А что?

— Они как будто немного зеленоватые... Да нет, показалось, твой выход!

Зеленоватые?! Ладно, все равно нет времени проверять. Позже.

Конечно, я и раньше видела показы мод. Не слишком много, но видела. Но я никогда не смотрела на них из-за кулис. Я до сих пор и не догадывалась, сколько невидимой работы нужно, чтобы все прошло как по маслу. Для меня это шоу состояло из застегивания и расстегивания, быстрых взглядов в зеркало, музыки и оваций. Зрители аплодировали всякий раз, как на сцене появлялась модель в новом наряде. И хотя Хай Лии по-прежнему выглядела взволнованной и озабоченной, улыбка на ее лице расплывалась все шире.

Наконец наступило время финального выхода. Все мы стояли на сцене в белых платьях, а в руках у нас были вишневые веточки с нежными розовыми бутонами. В центре находилась Хай Лин, сияя, словно солнышко, она кланялась тепло настроенной публике. Я обратила внимание, что даже Урия и его банда хлопали, хоть и не очень охотно. Возможно, их примерное поведение объяснялось присутствием мисс Боксер, нашей директрисы. Она расположилась как раз за мальчишками.

И тут это произошло. Краем глаза я заметила что-то вроде зеленой вспышки. И вдруг вишневая веточка в моих руках покрылась распустившимися цветами.

Публика издала единодушный вздох восхищения и захлопала еще громче.

— Классный спецэффект! — выкрикнул кто-то.

Я тупо разглядывала ветку. Первым моим желанием было избавиться от нее, выкинуть куда подальше. Сперва мамин гибискус, а теперь это! Да что, в конце концов, происходит?

Настала пора уходить со сцены. Освещение позади нас стало меркнуть. Зрители начали расходиться, а часть из них направилась за кулисы, что-бы поздравить организатора и участниц показа.

Спасибо, Корнелия! — сказала Хай Лин, крепко обняв меня. — Спасибо тебе за помощь. И за спецэффект... — она хитро улыбнулась и прошептала мне на ухо: — Здорово у тебя вышло, настоящая зелёная магия!

— Но я ничего не делала... — замотала я головой.

Я ведь и правда ничего не делала. Разве не так?





Глава 2. Время весны пришло.



Неля, Неля, вставай!

Если тебя будят тихо и деликатно, то можно сделать вид, что ты ничего не замечаешь, и спать дальше, Но с Лилиан такой номер не пройдет. Она скакала по моей кровати как мартышка и время от времени приземлялась прямо на меня.

— Уйди! — сердито пробурчала я и попыталась шлёпнуть сестру. — Отстань от меня!

— Ты попала в газету!

— Слушай, исчезни отсюда, или я... — и тут моё желание поспать куда-то испарилось. — Что ты сказала?

— Твои фотография в газете.

Я спрыгнула с кровати, натянула халат и пулей помчалась на кухню. Там как раз завтракал папа.

— Привет, детка. Симпатичная фотография, — сказал он.

— Дай посмотреть!

Папа протянул мне субботнюю газету. Вот оно! «Показ мод в Шеффилдской школе», — гласил заголовок. И там была моя большая цветная фотография — я смотрю на Урию через плечо (самого Урии, конечно, на снимке не видно). Только на фото я выгляжу скорее задумчивой, чем сердитой, и еще из-за бирюзового наряда мои глаза кажутся совсем голубыми.

— Я... Я тут похожа на настоящую модель, — вымолвила я.

— Да, прямо как картинка, — улыбнулся папа. — Впрочем, ты всегда такая.

— Нет, я имела в виду, что на снимке я получилась лучше, чем в жизни... — Не думаю, что папа понял. Он никогда не замечает недостатков моей внешности, а я их ясно вижу в зеркале: волосы мощи бы хоть чуть-чуть виться, а нос у меня слишком тонкий. Для папы я всегда красива. Приятно, конечно, но из-за этого я не могу доверять его комплиментам...

Снимала твоя подружка Тарани, — заметил

Папа, - Вот, видишь подпись?

«Фото Тарани Кук». А ниже шла короткая заметка о показе коллекции Хай Лин и обычный комментарий нашей директрисы мисс Боксер — типа: Мы всегда приветствуем творческую инициативу учеников» и все такое. Надо позвонить остальным, — сказала я. — Вдруг они не видели газеты...

И тут я заметила на той же странице еще одну статейку

«Удивительное событие: дерево побило рекорд!

Вчера на огромном буковом дереве, растущем в парке Ханабейкер и известном как Ханабейкерский Бук, распустились листья. Это произошло на целый месяц раньше положенного срока. «Никогда не видел ничего подобного, — сообщил журналистам директор парка Томас Гринбоу,— а ведь я работаю в парке почти тридцать лет». Метеорологи утверждают, что температура «не превышает средних для этого времени года значений". Но и другие вспышки растительной активности, наблюдающиеся в парке, свидетельствуют о том, что время весны пришло!»

Мне стало не по себе. Возможно, это только совпадение. Возможно, газетная утка. Но я помнила, что произошло с гибискусом и вишневой веткой. К тому же, вчера, опаздывая на показ, я пробежала как раз через парк.

— Ну? - папа вопросительно посмотрел на меня.

— Что ну? - не поняла я. — Ну, ты вроде хотела позвонить им?

Им. Остальным членам команды W.I.Т.С.Н. Да!

— Сейчас, пап. Это как раз то, что нужно сделать, — кивнула я.

— Вот уж не думала, что когда-нибудь придется говорить тебе такое, — пожала плечами Ирма, — но по-моему, у тебя разыгралось воображение, Корнелия. Это весна. А весной, как ты знаешь, у деревьев появляются листья.

— Да, по не так рано!

— А с чего ты взяла, что все необычные явления в природе происходят из-за тебя?

— Может, это как-то связано с глобальным потеплением? — предположила Тарани. Вид у нее был встревоженный.

— Но вчера было не слишком-то жарко.

— Ты сама чувствовала, что это твоих рук дело, или нет? — спросила Вилл, жуя бутерброд. Дело происходило в понедельник в школе, во время большой перемены. — У меня лично не было случаев бесконтрольного применения магии с тех пор, как... ну, в общем, довольно давно. И, в любом случае, я сама что-то ощущала.

— Нет, я ничего не чувствовала. Но если я ни при чем, то как еще объяснить вчерашнее?..

Мы сидели за столиком в школьной столовой и старались разговаривать как можно тише. Магия —

это не та вещь, которую можно обсуждать во всеуслышание, особенно в школе. Поэтому, когда у нас над головами сверкнула фотовспышка, мы все от неожиданности подпрыгнули. Я удивленно завертела головой, и следующая вспышка чуть не ослепила меня.

— Эй, прекрати!.. — возмутилась я.

— Оооо, пожа-а-алуйста, мисс Хейл, еще один снимок! Ну-ка, выдайте свою фирменную улыбку!..

Хоть перед глазами у меня до сих пор плясали пятна, я смогла различить мерзкую прыщавую физиономию Урии.

— Отвали, Урия!

Но он продолжал размахивать камерой и щелкать вспышкой, прыгая перед нами, как жалкая пародия на папарацци.

— Посмотрите в объектив, мисс Знаменитая Модель, вот так, отлично!..

Кое-кто из учеников смеялся над дебильными шутками Урии. Мне хотелось затолкать фотоаппарат ему в глотку, но я сдержалась и даже одарила его ослепительной улыбкой.

— Очень забавно, Урия. Ты что, купил новый фотоаппарат?

Парень выглядел слегка сбитым с толку. Видимо, я вела себя не так, как он рассчитывал.

— Да, он новехонький. И что из того?

— Да ничего. Надеюсь, они дали тебе особую упрощенную модель для недоумков?

Не бог весть, какая шутка, конечно. Но ее оказалось вполне достаточно, чтобы вся столовая покатилась со смеху — теперь смеялись над Урией. На самом-то деле его никто не любил.

— Ха-ха! — кисло вымолвил он. Играть в папарацци ему явно расхотелось. А главное, он вскоре ушел — чего я и добивалась.

То есть это я думала, что ушел... Я немного задержалась на географии, а когда вышла из класса, у меня перед глазами снова блеснула вспышка.

— Урия, хватит! — крикнула я. — В первый раз это смешно, а во второй — полный идио...

И тут я осеклась — Урии поблизости не оказалось.

— Мисс Хейл? — произнес незнакомец, поджидавший меня возле класса. — Пожалуйста, только один снимок. А потом я бы хотел немного поговорить с вами.

— О чем? — настороженно спросила я. Кто это такой? Загорелый, шикарно выглядевший брюнет с модной прической; бежевая рубашка удачно подчеркивала цвет его глаз. На нем были светлые льняные брюки и коричневые ботинки.

— Меня зовут Эй Си Джонс, — представился он, протягивая руку, — зовите меня просто Эй Си. Я личный ассистент модельера Тони Закарино. Мистер Закарино обратил внимание на ваш снимок во вчерашней газете. Вы когда-нибудь работали в модельном бизнесе? Я имею в виду, в качестве фотомодели?

— Нет.

— А хотите попробовать? — и он сверкнул улыбкой.

— Проект будет называться «Сказки и фантазии», — говорила я с воодушевлением, — и «Модное обозрение» посвятит ему целых шесть страниц! Они хотят, чтобы я участвовала в съемках! Ну пожалуйста, пожалуйста, мама, разреши мне! Они даже обещали заплатить.

— Корнелия...

— Это займет всего два дня, к тому же съемки будут проходить недалеко от Хитерфилда, в Леди-холле! Знаешь, там есть такое красивое поместье, похожее на старинный замок. И еще Эй Си

сказал, что я могу взять с собой нескольких подруг. Только представь, как это будет полезно для Хай Лин — она сможет посмотреть, как работает известный модельер.

Однако мама, кажется, не разделяла моих восторгов.

— Но тебе только четырнадцать, Корнелия!

Я с трудом сдержала стон. О нет, снова эти старые песни!

— Ну и что, мам? Это же так интересно!

— Интересно? Что же тут интересного: стоишь два дня перед камерами и только и делаешь, что улыбаешься! Или принимаешь глупые позы, или что там еще делают модели...

—Демонстрировать наряды Хай Лин было здорово! А тут все будет... по-настоящему, я стану настоящей моделью. И обо мне напишут в журнале, обо мне все узнают! Ведь все женщины читают модные журналы, даже ты, мам...

— Даже я? — переспросила она, и что-то такое мелькнула в ее глазах, мне показалось, что это смешинка. — Ты хочешь сказать, что я слишком старая и отсталая, чтобы интересоваться модой?

— Эээ... нет, конечно...

— Ну, ладно, — и она улыбнулась. Разумеется, мама не сердилась, она просто меня поддразнивала. А потом она разом посерьезнела. — Модельный бизнес — не слишком приятная вещь, там много блеска и мишуры, а под ними скрываются интриги и боль. Я не уверена, что хочу, чтобы моя дочь стала частью этого бизнеса. По крайней мере, сейчас ты еще слишком мала для этого.

Было похоже, что она не согласится. Вот черт, так я и знала, надо было сначала обратиться к папе. Правда, скорее всего, он не взял бы на себя решение вопроса и все равно отправил бы меня к маме...

— Мам, ты правда думаешь, что я легкомысленная и меня привлекают блеск и мишура?

Мама посмотрела мне в глаза.

— Нет, Корнелия, я так не думаю.

— Так может быть, ты считаешь, что я вдруг стану легкомысленной за те два дня, пока меня будут фотографировать?

Долгая пауза, потом она спросила:

— Ты действительно так этого хочешь? Я энергично закивала.

— И Хай Лин поедет с тобой?

— А также Вилл и еще одна или две подружки. Ну, и ты, конечно, можешь поехать, если хочешь.

— Хммм. На следующей неделе я буду сильно занята, но, наверное, смогу выкроить часок-другой и проверить, как у тебя дела.

— Это означает, что ты мне разрешаешь?

— Если твой папа согласится.

Он, естественно, согласится, и мы с мамой обе это знали. Запретить мне ехать могла только мама. Я подбежала и крепко ее обняла.

— Мамочка, спасибо тебе огромное! Обещаю, я не зазнаюсь и не буду легкомысленной. Наоборот,

я стану серьезнее! Если хочешь, даже начну читать философские трактаты... Мама рассмеялась. - Лучше начни помогать мне по дому.

В те дни я не могла думать ни о чем, кроме проекта «Сказки и фантазии» и тех платьев, в которых мне предстояло сниматься. Я еще пару раз виделась с Эй Си Джонсом — все таким же лощёным и одетым с иголочки, — и он показывал мне сценарии и наброски. От некоторых нарядов у меня просто захватывало дух. Но при этом продолжали происходить события (в основном, связанные с растениями), которые очень меня беспокоили...

— Лужайка перед нашим домом по колено заросла травой, — посетовал за ужином папа. — Куда смотрит служба, которая должна приглядывать за газонами?

— Я уже звонила им, — ответила мама. — Они уверяют, что подстригли газон только вчера! Можешь себе такое представить? Ведь каждый, у кого глаза на месте, видит, что к траве не прикасались по крайней мере две недели.

Я с виноватым видом уставилась в тарелку. Сотрудники службы действительно приезжали вчера, я сама их видела. Не их вина, что трава всего за один день так вымахала. Как это ни печально, похоже, причина была во мне.

Я больше не приближалась к парку Ханабейкер и стала ходить в школу другой дорогой, несмотря на то, что она была длиннее. В результате на улице, где я проходила, все деревья выпустили листья на месяц раньше. Мамин гибискус расколол еще один горшок — хорошо, что я в тот момент была дома одна, и об этом так никто и не узнал. И, наконец, участок перед главным входом в школу покрылся ковром цветущих нарциссов, хотя их никто не сажал. Уже несколько ночей подряд я видела один и тот же кошмар. Это был странный расплывчатый сон — никаких картинок, только чувства. Начиналось все с жуткого ощущения пустоты. Наверно, примерно так себя чувствуют одинокие путники в пустыне. Никаких признаков жизни. Никакой жизни вообще нигде. А затем голос,

тонкий слабый голос, звучащий у меня в голове: - Червь... Червь приближается». Понятия не имею, что бы это значило. Какой еще червь? Этот предупреждающий голос приводил меня в ужас. Нет, даже больше чем в ужас — это был панический страх... И я просыпалась в холодном поту с отчаянно колотившимся сердцем.

После этого мне не сразу удавалось заснуть, требовалось какое-то время, чтобы успокоиться, прийти в себя. Возможно, в четверг на уроке рисования я зевала и тупо вертела в руках карандаш вместо того, чтобы заниматься эскизами, именно из-за недосыпания. Солнце пригревало, пылинки устроили диковинный танец в его золотистых лучах, проникших в кабинет. Танцующие пылинки и какие-то едва заметные зеленые вспышки...

Вилл кашлянула и прочистила горло.

— Хм... Корнелия... — прошептала она. - Что?

— Твой карандаш...

Карандаш? А что с ним не так?

Один быстрый взгляд, и я принялась торопливо запихивать карандаш в сумку. Потом достала новый. Надеюсь, мисс Уортон, наша учительница рисования, не успела разглядеть, что на обычном желтом деревянном карандаше, который я весь урок крутила в руках, внезапно появились два миленьких клейких зеленых листика...





Глава 3 Сказки и фантазии



Какой бы свитер надеть: лавандово-синий или мятно-зеленый? Я примерила один, потом второй, покрутилась перед зеркалом... Зеленый хорошо смотрелся с юбкой, а лавандовый лучше на мне сидел. Хмм, трудный выбор. Мне вовсе не хотелось приехать в Ледихолд с видом человека, который ничегошеньки не смыслит в моде. А может, вся проблема в юбке? Носят ли еще макси или уже нет?.. Вообще-то я обычно знала такие вещи. По крайней мере, я всегда была в полной уверенности, что знаю о модных тенденциях больше всех и Шеффилдской школе. Но здесь совсем другое дело: я буду общаться с людьми, которые не просто следуют моде, а сами ее создают...

— Корнелия! Пришла Хай Лин, — крикнул мне папа. — Кстати, разве мистер Джонс не просил, чтобы ты была готова к девяти?

Зеленый или синий? Синий или зеленый?

— Сейчас, одну минуточку! — отозвалась я. Потом стянула светло-зеленую юбку и синий свитер и надела длинное розовое платье, а поверх него жакет на полтона темнее. Так лучше? Я не знала. Я правда не знала... Ну, во всяком случае, этот наряд лучше сочетался с тенями под глазами, появившимися после того, как я всю ночь без сна проворочалась в постели...

— Корнелия!!!

— Уже иду!

Хай Лин ждала меня в гостиной. На ней были полосатые гетры, мини-юбка, а на макушке красовались огромные защитные очки, какие носят летчики. Я почувствовала укол зависти. Хай Лин не нужно было читать всякие женские журналы типа «Модного обозрения», чтобы узнать, что сейчас носят. У нее был свой собственный стиль, который всегда производил сногсшибательное впечатление.

— Я нормально выгляжу? — нервно передернув плечами, спросила я.

— Прекрасно, — ответил папа. — Красива, как картинка...

Ох, если бы он хоть что-то в этом понимал. Но это же мой папа...

— Хай Лин, а ты как считаешь?

— Ты смотришься круто, — сказала Хай Лин и мило улыбнулась.

Но может быть, она так сказала только потому, что мы подруги?.. Ну, это что-то вроде того, когда вам неудобно намекнуть приятелю, что ему пора постирать носки...

В комнату, чавкая булкой с черникой, влетела Лилиан. Увидев меня, она встала как вкопанная.

— Ты розовая, — сказала она. — Ты вся совсем розовая!

О нет! Слишком много розового? Может, я должна надеть...

И тут я наконец взяла себя в руки. Да что это со мной такое? Как я могла пасть так низко, чтобы прислушиваться к мнению своей младшей сестры?!

— Корнелия, иди завтракать, — позвала меня мама с кухни.

Я взглянула на часы: У меня нет времени.

— Нет, время найдется! Ты же знаешь, завтрак — это очень важно...

— Честно, мам, я уже опаздываю! — Папа собирался подбросить нас в Ледихолд по дороге на работу. — Я только глотну апельсинового сока.

— Можешь доесть мою булочку! — заявила Лилиан, вытаскивая булку изо рта и протягивая мне. И, конечно, я в нее вляпалась!

Я в ужасе уставилась на черно-синее пятно, расплывавшееся на розовой ткани платья.

Лилиан, мерзкая малявка! Смотри, что ты наделала!

Ты похожа на собаку миссис Джильберто, — хихикнула она. — Ну, ты видела этого пса, его зовут Пятныш. Он точно как ты, только не розовый.

Кажется, до нее даже не доходило, какую ужасную вещь она сотворила! Я совершенно потеряла терпение:

— Что ты за свинья такая?! Разве так уж трудно есть свой завтрак за столом, а не скакать с грязными лапами по всей квартире?! Ты мне платье испортила!

— Я не свинья!

— Ох, да неужели? Ты нарочно надо мной издеваешься?

Нижняя губа Лилиан задрожала. Она что, собиралась заплакать? Обычно она почти не обращает внимания на те обидные словечки, которыми я ее обзываю. Но, пожалуй, сегодня я говорила резче, чем всегда.

— Глупая Корнелия! — выкрикнула Лилиан, и слезы градом покатились по ее щекам. — Глупая Корнелия со своими дурацкими платьями и фотографиями! — она развернулась и побежала прочь. Секундой позже я услышала, как хлопнула дверь ее комнаты,

Мама вошла в гостиную со стаканом апельсинового сока.

— Корнелия! Что ты ей сказала?

— Ничего особенного, — пробормотала я с пристыженным видом. — Ты лучше полюбуйся, во что она превратила мое платье!

Вид у мамы был такой, будто она хотела бы прочитать мне и Лилиан целую лекцию о правильном поведении детей, но она сдержалась и только вздохнула.

Вижу - сказала она. — Придется тебе переодеться. И поторопись, папа уезжает через пять минут

— Отпусти подбородок, детка, и посмотри в камеру. Поверни голову, еще чуть-чуть поверни, еще капельку... Чудесно! Вот так и держи! Подними руку. Чуть повыше. Нот, правильно. Держи, держи, держи... - визажисты, сделайте что-нибудь, чтобы ее кожа не так блестела... Я сказал, выше руку!

— Нет, не улыбайся, просто прими задумчивый вид

— Детка, это не задумчивое лицо, а нахмуреное!

У меня болела рука. У меня болели щеки. У меня, болели ноги. И еще они намазали мои волосы

какой-то гадостью, от которой кожа на голове противно зудела.

— Не чешись! Кети, пожалуйста, закрепи ей причёску снова.

Можно направить сюда побольше света? Это было вовсе не так весело и интересно, как я себе представляла. Казалось, вся королевская рать прыгала вокруг меня: кто-то возился с моим макияжем и прической, кто-то следил за тем, как свет падает на мое лицо, кто-то — за тем, как я держу руку… Они хотели проконтролировать миллион разных мелочей, чтобы «непревзойденные шедевры» мистера Закарино были сфотографированы наилучшим образом.

И это действительно были «шедевры», правда, по большей части, шедевры глупости и порождёния больной фантазии. Как, например, алый шелковый плащ и платье, которые были на мне сейчас. Плащ смотрелся так, будто меня завернули в огромные лепестки розы. Красная Шапочка— так называлась модель. Не думаю, что Красная Шапочка ушла бы далеко в таком плаще — он просто-напросто запутался бы в кустах, как только девочка сошла бы с проторенной тропинки.

— Детка, постарайся изобразить хоть какой-то испуг при виде Волка!

— Простите, — сказала я, — но он... он совсем не кажется опасным.

Эй Си Джонс, изображавший волка, несмотря на меховой наряд и темные очки, вовсе не был похож на голодного хищника. Он скорее напоминал крутого бизнесмена, который боится простудиться, и потому закутался в шубу. Может, конечно, я зря это сказала, вид у Эй Си и так уже был раздраженный.

— Эй Си, ты не мог бы... ну, что ли, пугать ее поактивнее?

Эй Си вздохнул, сдвинул брови и свирепо глянул на меня. Могу поспорить, злость в его взгляде была не наигранной.

Хорошо, а теперь подойди к ней чуть поближе... Он сделал шаг — и рухнул на колени прямо

передо мной, его ноги были опутаны побегами ежевики, взявшимися неизвестно откуда.

О нет! — мелькнуло у меня в голове. — Неужели опять?»

Как минимум четверо человек рванулось ему на помощь — все-таки личный ассистент великого мистера Закарино это вам не какая-нибудь уборщица Он оттолкнул протянутые ими руки и поднялся сам, рассерженный и сбитый с толку. Очки свалились на пол, а несколько веток ежевики намертво запутались в шерсти волчьей шубы.

- Почему никто не срезал эти дурацкие ветки?! — прорычал Джонс. — Развели тут какие-то джунгли!

Персонал озадаченно оглядывался по сторонам. Люди были уверены, что еще минуту назад это место не походило ни на какие джунгли. И они, конечно, были правы. В тот самый момент, когда Эй Си Джонс двинулся на меня, из земли появились побеги, они вытянулись почти на целый метр, выпустили колючки и обвили ноги злополучного ассистента. «Хватит! Хватит! Хватит! — шептала и про себя. — Не хочу я этого! Оставьте меня в покое!»

«Червь. Червь приближается», — снова этот знакомый слабый голос раздался в моей голове.

- Да, детка, примерно так, только не переигрывай. Ты должна изобразить легкий испуг, а не панику... Визажисты, почему она такая бледная? Извините, — сказала я, внезапно почувствовав головокружение, мне нужно присесть на Минутку...

Только не здесь! — страдальчески возопила стилист, но было слишком поздно. Мои колени подогнулись, и я словно куль с мукой опустилась на ежевичную поросль.

— С тобой все в порядке, детка? — спросил фотограф. Только он один из всей этой команды относился ко мне по-человечески. Конечно, только в те моменты, когда не указывал мне, как стоять. — Тебя, наверное, не предупредили, что вредно весь день стоять на каблуках. В мозг поступает недостаточно крови, от этого недолго и в обморок упасть!

Извините, — повторила я, все еще чувствуя слабость, — я и правда этого не знала.

Но на самом-то деле дело было не в каблуках. Меня охватил ужас, волна тошнотворного ужаса из-за этого тихого голоска. Голос был точно как в том сне, только сейчас-то я не спала!

— Сделаем-ка перерыв на обед, — объявил фотограф. — А ты подкрепись хорошенько, и сразу почувствуешь себя гораздо лучше.

Эй Си Джонс одарил меня испепеляющим взглядом и прошел мимо, бормоча что-то насчет «непрофессионалок и глупых девчонок». Та обаятельная улыбка, которой он меня покорил, когда предлагал поучаствовать в проекте мистера Закарино, исчезла без следа. Да, в последнее время я здорово в нём разочаровалась.

Слабость потихоньку прошла, и я решила, что уже смогу подняться на ноги.

— Подожди, осторожнее! — Стилист, конечно, беспокоилась не обо мне, а о плаще. Но ежевичные колючки, так крепко вцепившиеся в костюм Эй Си Джонса, опали с моего алого шелкового одеяния, не оставив ни следа.

Ну как, плащ в порядке? — спросила я у стилиста.

Та внимательно оглядывала меня.

— Да, вроде бы все нормально...

— Ну, — Тарани явно ожидала подробного рассказа, — на что это было похоже? Ты чего такая мрачная? Что-то не получилось?

— Эээ... — замялась я. — Мне кажется, я все делаю неправильно...

Я хмуро покосилась на мини-сэндвичи с рыбным паштетом и кедровыми орешками, которые нам подали на обед. Мой желудок недовольно заурчал.

«Голоден. Голоден. Червь голодён».

— Корнелия! Ты дрожишь! — Вилл схватила меня за руку. Она, и Тарани, и Корнелия — они все приехали в Ледихолд после школы, чтобы (как они думали) разделить со мной радостное волнение от съемок. Теперь девочки озабоченно смотрели на меня.

Я была готова расплакаться.

— Сама не знаю, что со мной происходит! — прошептала я и неуклюже схватила пластиковый стаканчик. Тепловатая апельсиновая газировка выплеснулась и потекла по моей ладони. Я поставила стакан обратно и принялась вытирать ладонь и запястье салфеткой. Руки при этом тряслись.

Тарани внимательно взглянула мне в глаза.

— Ты нервничаешь из-за съемок?

— Нет. То есть да. Но дело не в этом, — я засомневалась, а потом решила, что должна рассказать им все. — У меня были странные сны… даже не просто сны, а кошмары. — Я попыталась описать свои ощущения, но это оказалось нелегко, именно потому, что это были одни лишь ощущения, ничего конкретного. — В общем, теперь я стала видеть их и днем тоже... Может, у меня крыша поехала?

Ирма оценивающе посмотрела на меня.

— Может быть, — изрекла она задумчиво, — по-моему, это вполне вероятно.

— Ирма! — Вилл возмущенно пихнула ее локтем.

— Ой! Ты чего? Я ведь только подразнить ее хотела...

— Она не в том настроении, чтобы ее дразнили...

Но как ни странно, мне это помогло. Слова Ирмы каким-то образом придали мне бодрости и уверенности в себе. Если бы Ирма и в правду подумала, что у меня не все в порядке с головой, она никогда не сказала бы об этом вслух.

Корнелия, ты одна из самых нормальных девчонок, которых я знаю, — заявила Тарани.

Ну ладно, если я не свихнулась, то кто мне тогда растолкует, что происходит?!

Может, это что-то вроде знамения, — предложила Ирма. Только еще больше туману напустила.

— Мы ведь должны советоваться с Оракулом по поводу знамений, разве нет? — Вилл обвела нас всех взглядом.

— Ну, не знаю... — я пожала плечами. — Все так туманно... Я хочу сказать, не можем же мы тревожить Оракула из-за каждого плохого сна...

Но это ведь больше чем плохой сон!

— Ну, все равно...

Какое-то время мы сидели молча, обдумывая

разные варианты.

— Хмм, Корнелия? — подала голос Хай Лин.

—Что?

— Отпусти тарелку. Кедровые орешки прорастают...

Я отдернула руку, словно тарелка была раскаленной. Это должно, наконец, прекратиться! — выкрикнула я, неизвестно к кому обращаясь.

Вдруг в центр столика шлепнулась пачка глянцевых фотографий.

— Мисс Хэйл, — ледяным тоном произнес Эй Си Джонс, — вы можете это объяснить?

Я взглянула на снимки. О чем это он? Это были фотографии, сделанные сегодня утром в зале поместья Ледихолд: на некоторых я была в длинном голубом платье вроде тех, в каких изображают принцесс; на других — в наряде Красной Шапочки, который не сняла до сих пор.

— А что, отличные снимки! — с энтузиазмом воскликнула Тарани.

Эй Си Джонс странно покосился на нее. Затем обошел вокруг стола и достал из кучи одну фотку, четкую, ясную, хорошо напечатанную.

— Отличные?! да они все испорчены! Посмотрите на это!

На портрете вокруг моего лица плясали маленькие зеленые искорки. Эй Си вытащил еще одну фотографию.

— И на это!

То же самое.

— И вот на это! И на это! Везде одно и то же!

Джонс был прав. Они были там, на каждом снимке, крохотные изумрудно-зеленые вспышки света. Они были в моих волосах, вокруг лица, обрамляли края моих нарядов.

— Мы проверили эти чёртовы пленки. Мы проверили линзы объективов. Мы проверили освещение и сами фотоаппараты. Мы все проверили.

И ничего не нашли. И ни с одной другой моделью нет подобных проблем. Ответ может быть только один: с фотографами и техникой все в порядке дело в вас!

Простите, но я правда не понимаю, почему...

- Целый день съемок пропал впустую, мисс Хейл, и все из-за вас. Вы представляете себе, сколько денег мы потеряли?

— Но я не...

- Не знаю, что там с вами происходит. И не уверен, что хотел бы это знать. Мы ошиблись, когда решили пригласить не профессиональную модель, а смазливую лупоглазую девчонку. Вы уволены, мисс Хейл.





Глава 4. Пятнышко



— Вы не можете меня уволить! Я сама ухожу. А что до вас, мистер Джонс, то я никогда в жизни не видела более самовлюбленного, наглого и глупого человека! Вам даже Волка изобразить слабо!

Я была горда свой маленькой речью. Я вложила в нее всю свою обиду, и каждое слово в ней было правдой. Если честно, у этой речи был только один недостаток.

Я так и не произнесла ее ему в лицо.

Все, что я сделала, — это встала и смерила его ледяным взглядом. Я понимала, что если задержусь в этом помещении еще хоть на минуту, то обязательно разревусь. А такого удовольствия я ему доставить не желала. И я вихрем вылетела из здания.

— Корнелия! — это Вилл пыталась меня догнать.

— Оставьте меня в покое, вы все! — крикнула я между всхлипываниями. — Просто оставьте меня в покое!

Я бросилась бежать по дорожке через парк, окружавший особняк Ледихолд, и, наконец, достигла ворот. Но и там я не замедлила темпа. Дыхание мое было неровным, воздух с шумом выходил из легких — отчасти от долгого бега, отчасти из-за рыданий. Ноги сами несли меня прочь, и я никак не могла остановиться. Бурые прошлогодние листья прилипли к дурацким алым туфлям, которые я так и не сняла после съемок. Черные голые деревья, четко выделявшиеся на фоне бледного весеннего неба, проносились мимо со скоростью света.

Наконец я почувствовала, что не могу больше сделать ни шагу. Я остановилась и так и стояла, пошатываясь, почти ничего не видя из-за слез.

Дело было не только в этом тупом Джонсе. Просто все как-то разом навалилось — все эти странные происшествия и ощущения, которых я совершенно не понимала. Вы, наверное, думаете, что кто-то вроде меня, привыкший к магии, должен легко справляться с подобными вещами. Ну, а я не могла.

Иногда мне кажется, что магия не приносит ничего, кроме боли. Из-за нее я потеряла свою лучшую подругу Элион — теперь она королева в другом мире и никогда больше не сядет в классе рядышком со мной и не прошепчет мне на ухо свои смешные секреты. Она никогда больше не будет рисовать свои чудесные картинки, пока мы сидим у меня поздно вечером, пьем чай и болтаем... И еще... Нет, я не должна даже думать о Калебе, Калебе из мира Элион. Ну почему я не могу например, как Вилл влюбляться в кого-то вроде Мэта.

В кого-то обычного и близкого; кого-то, с кем можно видеться каждый день; кого-то из реального мира. Так нет же, угораздило меня втюриться в того, кто живет где-то в другом измерении; сказочного героя, с которым нельзя сходить в пиццерию или потанцевать на школьной дискотеке. И даже если бы он мог... Нет, нет, надо выкинуть из головы все мысли о Калебе. Лучше сорву свою ярость на Эй Си Джонсе, вот уж в ком нет ничего сказочного... Тщеславный, эгоистичный, надутый идиот — вот кто он такой.

«Грустно. Так грустно. Прости».

Тихий слабый голосок. Скорее ощущения, чем слова, которые можно расслышать. Чувство печали и сожаления.

Я стерла краем ладони последние злые слезы.

Прямо перед моим лицом, сантиметрах в двадцати от носа, проплыла зеленая искорка. Малюсенький мигающий зеленый огонек, у которого неизвестно откуда взялся голос. И чувства... Интересно, было ли у него лицо, тело? Мне не удалось этого разглядеть...

— Кто ты?.. — прошептала я.

Обычного ответа не было. Просто мне передалось ощущение привязанности и заботы, к которому как нельзя лучше подходило слово «друг».

Тут я заметила, что этих огоньков было больше чем один. Гораздо больше.

Сотни крохотных искорок парили вокруг меня, образуя что-то вроде фейерверка и обдавая меня теплом и зеленоватым светом. Но тот, первый, огонек возле моего носа был самым большим. Больше чем искорка, целое пятнышко. Маленькое сверкающее зеленое дружелюбное пятнышко. Поляна вокруг меня, еще не очнувшаяся после зимнего сна, вдруг покрылась золотисто-желтым ковром цветущих лютиков. Облетевшие деревья, конечно, оставались голыми недолго. На каждой веточке из почек прямо на глазах пробивались свежие листочки

— Это все ты, — наконец дошло до меня. — Все эти странные штуки происходили из-за тебя. Ну, я имею в виду, когда все росло и зеленело...

— Корнелия? Корнелия, с тобой все в порядке?

Я резко обернулась на звук. Оказалось, что меня звала Вилл. Я была так зачарована волшебными огоньками, что не заметила приближения подруг— Да, все нормально, — отозвалась я. — Как вы нашли меня?

Четверо моих подружек-чародеек были уже совсем рядом.

— Это не трудно — нужно только идти там, где все зеленеет, — сказала Хай Лии. — Корнелия, может быть, твой дар действительно вышел из под контроля... — она махнула рукой в сторону лютиков и юных листьев на деревьях.

— Нет, мои способности тут ни при чем. — Меня немного успокаивала мысль, что это действительно так, и в происходящем появилась хоть какая- то ясность. — Это все Пятнышко и его приятели. Вот, взгляните...

Но зеленые искорки неожиданно исчезли.

— Ах вы, робкие малютки, — пробормотала я, — ну давайте, покажитесь моим подругам!

Никакой реакции. Зато Тарани посмотрела на меня встревожено — кажется, теперь она и вправду засомневалась, что я в своем уме.

— Наверное, они вас боятся, — сказала я девочкам. — Вилл, не могла бы ты показать им Сердце

Кондракара? Тогда они поймут, что могут вам доверять.

— Ты о ком? — недоуменно спросила Вилл.

— Это такие маленькие... ну, как бы зеленые огоньки. Я хочу чтобы вы тоже сними познакомились. Крошечные вспышки света, они каким-то образом связаны со всем этим буйным ростом и цветением.

— Звучит загадочно, но попробовать-то мы можем...

Вилл достала Сердце Кондракара. Она держала талисман за веревочку, а сам волшебный кристалл плавно покачивался, распространяя вокруг жемчужный свет. В Сердце сливались воедино все природные Стихии, и мне казалось, что Пятнышку и его приятелям понравится создаваемая этим камнем атмосфера, ведь зеленые огоньки тоже были частью сил природы.

Послышался какой-то странный звук, что-то вроде удивленного писка. У меня было чувство, что искорки внимательно наблюдают за происходящим. И тут Пятнышко вернулось, и не одно, а с тысячей собратьев. Огоньки начали диковинный танец вокруг Сердца. Они вертелись, подпрыгивали, выделывали в воздухе разные фигуры и весело подмигивали. Я не смогла сдержаться и рассмеялась. Не потому, что в этом зрелище было что-то смешное, а просто от охватившей меня радости.

—Ух ты! — воскликнула Хай Лии. — Круто!

Ирма смотрела на хоровод искорок раскрыв рот.

— Если считать, что ты сошла с ума, то значит, и я тоже, — наконец вымолвила она. — Я вижу маленьких зеленых человечков!

— Они не человечки, — поправила ее Тарани. — Они... они просто огоньки.

— И все-таки они люди, или когда-то были ими...

— да, они похожи на людей, — подтвердила я. — У них есть мысли и чувства, как и у нас. — Я протянула руку. — Пятнышко? Пятнышко, не могло бы ты ненадолго остановиться? Мы хотим рассмотреть тебя.

Сразу после этих слов Пятнышко опустилось ко мне на руку. Теплый маленький огонек доверчиво замер на ладони. И я ощутила прикосновение дружелюбного, доброго, любящего разума, как чувствуешь тепло солнечных лучей на своей коже.

— Это Пятнышко? — спросила Вилл.

— да. Это я его так назвала, потому что он больше остальных, — объяснила я. По особым излучаемым им волнам благодарности я поняла, что ему понравилось быть Пятнышком. Огонек был горд, что у него появилось свое собственное имя.

— Откуда ты, Пятнышко? — обратилась к нему Хай Лин.

Внезапно огонек задергался и побледнел. Приятные эмоции улетучились, и меня, словно ток, пронзил страх.

Червь. Червь идет.

— Ох, — слабо всхлипнула я, опускаясь на землю. Влажная почва испачкала мое одеяние, словно сшитое из розовых лепестков, но я была слишком поглощена жуткими мыслями, чтобы обратить на это внимание.

— Они исчезли! — воскликнула Ирма. — Куда они делись?

Зеленые вспышки снова пропали — все, кроме Пятнышка, которое, как пришитое, все еще сидело на моей ладони.

«Помоги... Пожалуйста, помоги!»

— Сны, — наконец произнесла я, — кошмары... Они тоже появились из-за огоньков. Похоже, в том мире, где живут эти существа, происходит нечто ужасное. — Я будто бы разделила их страх быть схваченными, проглоченными, переваренными, уничтоженными. Пятнышко и его друзья явились сюда, бежав от жуткого врага. И теперь они просили моей помощи.

— Похоже, настала пора отправиться к Оракулу, — сказала я.

Пять ладоней легли на талисман. Пять подруг, близких, как сестры, — вот что такое W.I.Т.С.Н.

— Сердце Кондракара, услышь нас, — ровным голосом произнесла Вилл. Отнеси нас к Оракулу.

Зеленая поляна, золотистые лютики, молодые листочки па деревьях — весь пейзаж разом расплылся в Тумане. Вместо неба над головой появился сводчатый розовый потолок, нас окружили Мощные колонны высотой с вековые деревья.

«Добро пожаловать, Стражницы.»

Оракул почти всегда приветствовал нас одними и теми же словами. Но мне они никогда не надоедали, потому что это были больше чем слова. Приглашение было по-настоящему теплым,

сразу чувствовалось, что тебе рады, что ты — часть этого загадочного и интересного мира. То же впечатление создавалось, и когда ты прикасалась к Сердцу.

— Пятнышко и его собраться в беде, — начала я без всяких объяснений.

«Ты назвала его Пятнышком?» — слова сопровождало ироничное любопытство, похожее на мысленную усмешку.

— А что, это неправильно? Я, конечно, знаю, что это не его настоящее имя, но...

«Он принял его, пусть будет Пятнышко».

— Я хочу ему помочь. Но мне не известно, откуда он явился. Я даже не знаю, что он такое...

Он прибыл из Филии. Цветущего зеленого мира, где все растет и плодоносит. По крайней мере, этот мир был таким, пока Пятнышко и его народец не покинули его. Теперь он может превратиться в пустыню. пятнышко и его племя составляют самую суть роста и цветения. Без них не распустятся бутоны, не вызреют фрукты.

Я почти... догадалась об этом. Но как он нашел меня?

Без сомнения, его притянуло к тебе, потому что ты тоже связана с природой, с силами Земли.

— В его мире есть что-то такое, чего Пятнышко и его собраться боятся. У них есть грозный враг...

Я подождала, но Оракул так ничего и не рассказал о том, что это за враг.

— Не можем ли мы отправиться в Филию и помочь огонькам сражаться с их противником?

«Если вы этого хотите».

— Да, мы хотим. Ведь, правда?

Мы действительно все этого хотели. Я чувствовала молчаливую поддержку подруг.

«Вряд ли многие зеленые огоньки будут столь смелы, что последуют за вами. Возможно, только Пятнышко, потому что ты назвала его и тем самым выделила среди остальных».

— Выделила? — встревожилась я. — Но я не навредила ему этим?

«Вредно ли для семени то, что оно прорастает? Всякое изменение в определенных условиях может обернуться вредом, но кто хочет оставаться неизменным всегда?.. Ты изменила его тем, что выделила его из массы остальных. Огонек принял это изменение и гордится им. Он сделал решительный шаг; став Пятнышком и твоим другом. Ты должна оценить его смелость и быть ему благодарна. А теперь еще раз подумай, ты уверена, что поступаешь правильно? Ты действительно хочешь попасть в Филию и встретиться лицом к лицу с тем, кто внушает народу Пятнышка такой ужас?»

Последние слова прозвучали настолько устрашающе, что решимости у меня сразу поубавилось. Но если Пятнышко отважилось разыскать меня и стать моим другом, как я могла предать его?

— Да, — ответила я.

«Что ж, быть по сему. Удачи вам, Стражницы!»

И мир вокруг нас снова стал меняться...





Глава 5. Город под названием голод.



Земля была серой, как грязный школьный мел. Ветер шелестел высохшими стеблями. И где-то вдалеке раздавался звук, который словно проникал тебе под кожу, — тонкий безутешный плач голодного ребенка.

Откуда я узнала, что ребенок плачет именно от голода? Да ниоткуда, я знала это, и все тут.

— Унылая картина, — поежилась Вилл.

Вообще-то нельзя было сказать, что мы оказались в голой пустыне. Вдоль дороги высились деревья, крепко вцепившиеся в землю своими корнями. Хотя листьев на этих деревьях не было. Ячмень и пшеница в полях по обе стороны от дороги засохли на корню, оставив только тонкие шуршащие стебли, выгоревшие на солнце и ветру до белизны. Из серой почвы не пробивалось ни единой травинки.

— Сдается мне, надо было взять с собой в дорогу какой-нибудь провизии, — пробормотала Ирма.

Она всего лишь хотела пошутить, но фраза прозвучала как-то плоско и неуместно. Никто даже не улыбнулся.

— давайте найдем этого ребенка, — решительно сказала Вилл. — Не знаю, как вы, а я не могу стоять столбом и слушать, как кто-то надрывается.

В давние времена это был уютный зажиточный городок. Признаки этого все еще можно было найти на улицах, но ярко расписанные ставни теперь высохли и потрескались. Пустые рыночные прилавки, верно, когда-то ломились от товаров; огромные голые деревья в сквере в былые дни укрывали в своей тени усталых путников.

В городе по-прежнему жили люди, они работали, волочили куда-то тележки, торговали утварью, например, деревянными мисками и глиняными горшками, но, похоже, никто не горел желанием их покупать. Эти люди казались такими же серыми

как высохшая почва, и такими же выгоревшими, как белесые стебли в полях. В них не осталось красок, да и жизнь-то едва теплилась.

Мы различили какой-то новый шум, не похожий на хлопанье старых ставней на ветру. На площади у фонтана несколько женщин были заняты стиркой, они сосредоточились на своём деле, не разговаривали, не пели, не смеялись, как это обычно делают прачки. Мы подошли поближе. Хоть мы явно были для них чужеземками, наряженными в странные одеяния, они только окинули нас пустыми взглядами и угрюмо вернулись к работе. Они лишились даже любопытства.

Один из торговцев, продававший деревянные миски и шкатулки, закричал погромче, чтобы привлечь покупателей:

— Отличные миски, лучшее качество, две штуки на пенни.

Но в голосе его не слышалось никакого воодушевления, никакой надежды. Он понимал, что ничего не продаст. Он просто пришел сюда по привычке.

И когда на площади на несколько мгновений установилась унылая гнетущая тишина, мы снова услышали плач голодного малыша.

Я решительным шагом направилась к тому месту, где продавец мисок установил свой убогий прилавок. При моем приближении он механически поднял голову, и в его глазах зажглась надежда.

— Миленькая девочка в красивом платьице, — затараторил он, пытаясь изобразить на лице улыбку. — Ну конечно, такой девочке нужна хорошая шкатулочка для ее милых безделушек!

Мне было жаль разочаровывать его. Но ведь, купив одну шкатулку, я не спасу город от того, что его убивает. К тому же, мне попросту нечем было заплатить.

— Чей это ребенок? — спросила я.

Его взгляд снова сделался пустым, а голова поникла.

— Мары Горшечницы, — ответил он безучастно. — Ревет с самого полудня, да никто ему не поможет.

— А где живет Мама?

— Тебе-то это зачем?

А затем, что я, как и Вилл, не могу спокойно слушать, как плачет ребенок. Конечно, я не стала объяснять это усталому торговцу

— Нужно. Пожалуйста, скажите мне!

— Вниз по улице, дом с синей дверью и белой кирпичной трубой.

— Спасибо большое.

— Баю-баюшки-баю, — монотонно тянул усталый голос, доносившийся вместе с тонким детским плачем из открытого окна, — песню я тебе спою...

Мы постучали в синюю дверь. Пение прекратилось.

— Входите.

Ирма толкнула дверь. Мы увидели темноволосую женщину сидевшую возле гончарного круга. Когда мы вошли, она подняла на нас взгляд.

— Кто вы такие? — никаких тебе вежливых приветствий — наверное, из-за измотанности.

— Путницы, — ответила я. Думаю, более подробные объяснения были ни к чему. — Мы услышали детский плач и подумали... Ну, подумали, может, мы можем чем-то помочь...

Ребенок съежился в кроватке, стоявшей неподалеку от круга. Это был маленький мальчик, темненький, как и его мать, бледный и захлебывающийся от рыданий.

— Ах, ну да, — кивнула женщина, — конечно, вы можете. Всего лишь поставьте на стол кашу, хлеб и мед, а я угощу вас своим лучшим сидром, — она рассмеялась, но смех этот был полон горечи. — Он плачет, потому что голоден, бедняжка. И ничего тут не поделаешь. Придется ждать до вечера, до очередной раздачи, и тогда он получит свою жалкую пайку.

Говоря, она не переставала вращать круг. Я во все глаза смотрела, как в ее руках бесформенный комок глины превращается в красивый тонкостенный кувшин.

— Вы хотите сказать, в доме совсем нет еды?

Она бросила на меня колючий сердитый взгляд. Если бы была, вы думаете, мой малыш плакал бы сейчас от голода?

— Нет... Я... Я не хотела сказать ничего такого. Просто... — Я вспомнила о своем доме, о замороженном мясе в морозилке, о стройных рядах банок с консервами и упаковок со спагетти, о набитом всякими вкусностями холодильнике, Я никогда не задумывалась о еде. Для меня голод обычно означал легкое неуютное чувство, о котором забываешь, когда сжуешь какой-нибудь бутерброд. — Там, откуда я пришла, всегда полно еды, — наконец вымолвила я.

— Ну так возвращайся туда, если можешь, — сказала Мара Горшечница, немного смягчившись. — Иначе ты очень скоро пожалеешь, что попала в эти проклятые места. — Она отбросила рукой прядь упавших на глаза темных волос, на лбу остался красноватый мазок глины. — Знаете, когда-то этот город назывался Изобилие. Потом название изменилось. — Она снова горько усмехнулась. — Теперь мы зовем его Голод.

Мы все принялись рыться в карманах, но нашли только две пластинки жевачки.

— Все равно, что ничего, — вздохнула Вилл. — От жевачек только аппетит разыгрывается.

Сынишка Мары наконец перестал плакать и с некоторым интересом уставился на вас. Потом перевел взгляд на жевачки в серебряных обертках. Глаза у него расширились от удивления — естественно он никогда не видел таких штук.

— На что мы годимся как волшебницы, если не сможем наколдовать хоть чуть-чуть еды?! — воскликнула я, почти таким же сердитым тоном, как Мара. — У вас посажены какие-нибудь овощи? — спросила я у женщины. — Ну, или бобы? Неважно, созрели они или нет.

— Нет, все погибло, — покачала головой она. — А вообще огород у меня за домом, посмотри, если хочешь. — И она кивнула в сторону черного хода.

— Хорошо, — откликнулась я. — Я на минутку.

За домом располагался маленький, обнесенный забором сад, там было дерево, на котором, видимо, когда-то росли яблоки или груши, и еще одно, похожее на персиковое. На квадрате серой, как зола, земли, в беспорядке валялись увядшие стебли бобов и гороха.

Я направилась к персиковому дереву и положила ладони на его тонкий ствол. «Так, сейчас посмотрим, что можно сделать с помощью моей магии Земли», — подумала я. Закрыв глаза, я призвала свою Стихию, призвала силы роста и цветения, чтобы наполнить это ослабевшее дерево мощью, чтобы заставить его расцвести и принести плоды.

Это оказалось неожиданно трудно. Поначалу я даже подумала, что ничего сделать нельзя. Там, где я привыкла находить поток магической энергии, мощной, могущественной и готовой мне подчиниться, теперь не было ничего — только пыль... Вдруг к горлу подкатила противная тошнота, я отпрянула от дерева и закашлялась.

Хай Лин вышла в сад вслед за мной.

— Что-то не так? — встревожено спросила она. Все не так, — пробормотала я, пытаясь восстановить дыхание и подготовиться к новой попытке. — Стихия Земли... с ней происходит что-то ужасное. То есть мне показалось, что ее нет. Как будто вообще ничего не осталось!

— Нет Земли? — Хай Лин выглядела здорово напуганной. — Но этого не может быть! Земля — это одна из основных сил природы!

— Знаешь... Возможно, она и не совсем ушла, но она теперь так далеко, что почти нельзя дотянуться...

Я снова положила руки на кору. На этот раз мне легче удалось справиться с волной тошноты, нахлынувшей, как только я приступила к колдовству. Я сжала зубы, закрыла глаза и продолжала призывать силы Земли. И вот, наконец, после долгих минут ожидания я почувствовала... слабое подергивание на том конце магического провода. Что-то вроде еле слышного ответа, но чтобы получить его, мне пришлось приложить огромные усилия. Пот ручьями тек по моему лицу. Я открыла глаза. На высохшей ветке персика появилась крохотная почка, но сколько пришлось бы ждать, пока она превратится в плод?..

— Если бы я только могла взять немного энергии у Пятнышка и его друзей... — обессилено произнесла я, мои колени дрожали от перенапряжения.

— Оракул сказал, что они вряд ли захотят вернуться сюда, — покачала головой Хай Лин.

— Я знаю, — безнадежно вздохнула я. — Но мне бы это так помогло...

И, перед тем как я снова закрыла глаза, на моей ладони зажглась зеленая искорка. Только одна. Единственное зеленое пятнышко в сухом облетевшем саду

— Пятнышко! — улыбнулась я и неожиданно почувствовала себя сильнее и увереннее. — Ты со мной!

От огонька исходила волна тепла, доброты и привязанности. И легкий трепет, как от дурного предчувствия. Пятнышко было счастливо видеть меня. Но в то же время оно боялось.

— Не волнуйся, — мягко успокоила я его. — Я буду на страже и не позволю никому тебя обидеть.

Трепет стал слабее, и огонек засветился более ярко.

— Понимаешь, я должна накормить голодного ребенка. Ты можешь мне помочь?

«Помочь дереву. Помочь ребёнку».

— Да, правильно.

Пятнышко заплясало над деревом, а потом вдруг будто слилось с ним воедино.

«Теперь ты помоги дереву».

Я опять закрыла глаза и попыталась собрать каждую капельку волшебства, которая была во мне.

— Сработало! — вскричала Хай Лин. — Держись, продолжай так же...

Легко сказать. Ей-то не приходилось подавлять тошноту и противостоять тупой, вязкой как трясина силе, которая не хотела, чтобы здесь что-то менялось. Не хотела, чтобы кто-то спас город под названием Голод и изгнал болезнь, которая пожирает его природу

— У тебя получилось!

Я закашлялась, схватилась за дерево и снова затряслась в жестоком приступе кашля. Потом медленно открыла глаза. Почка превратилась в персик. Правда, совсем маленький персик, но зато зрелый и ароматный.

— Сорви его, — прохрипела я. — Отнеси Маре.

— С тобой все в порядке? — Хай Лин обеспокоено глядела на меня.

«Конечно, — хотела я сказать. — Все чудесно. Но это было не так.

— Ммм... не совсем, — пробормотала я. И тут мои дрожащие ноги подкосились, и я безвольно опустилась на землю.

— Вилл! — закричала Хай Лин. Вилл, скорее сюда!

Вилл достала Сердце Кондракара и положила мне на грудь.

— Не двигайся, — велела она мне. — Дай Сердцу восстановить твои силы. Ты просто исчерпала себя, вот и все.

Исчерпала себя за пять минут, чтобы вырастить один малюсенький персик.

Никчемная из меня волшебница, — пробурчала я.

— Ты очень хорошая волшебница, — уверенно заявилала Тарани. — Просто в этом месте что-то не так с землей. Это любому видно. Я бы сказала, тяжелый случай истощения.

— Ты права. — Казалось, я больше никогда не смогу пошевелить ни рукой, ни ногой.

— Я имела в виду не тебя, а почву, — смутилась Тарани.

— Да знаю я. — Внезапно меня пронзил страх. — Пятнышко? Пятнышко, с тобой все нормально? Где ты? Кто-нибудь его видел?

Лежи спокойно, — сказала Вилл, не давая мне подняться. — Оно здесь, посмотри.

Теперь я его разглядела, огонек разместился на самой вершине талисмана. Но сверкал он не так

как обычно.

— Бедное Пятнышко, — прошептала я. — Ты выбрало непростой путь, когда решило стать больше, чем другие огоньки.

«Дереву лучше. Помоги ребенку».

— Да, нужно вернуться в дом и накормить малыша.

Спасибо Сердцу Кондракара, я немного отдохнула, набралась сил и смогла самостоятельно встать и доковылять до дома Мары.

— Мы нашли для вас персик, — сказала я.

Женщина посмотрела на нас, потом на персик — она не верила своим глазам. Не говоря ни слова, она взяла плод и понюхала его, как будто сомневалась, что он настоящий. Мальчик немигающим взглядом следил за персиком. Он протянул руку, не решаясь попросить вслух.

Мара с мольбой посмотрела на меня.

— Не знаю, как и сказать об этом... Ну, в общем, не могли бы вы... найти... еще один? — прошептала она.

— Нет, — я покачала головой. Снова пережить это — никогда в жизни! — Сегодня не смогу, разве только завтра...

— Что ж, все равно спасибо! Огромное спасибо! — Мара подошла к умывальнику, и смыла с рук глину. Затем достала из ящика нож и разрезала персик надвое.

— Вот, Тэдди, — сказала она сыну. — Съешь только половинку, как большой мальчик. Вторую половинку мы вечером отнесем на раздачу.

—Я думала... он съест его целиком, — непонимающе возразила я. Голодного ребенка и одним-то персиком не накормишь, не то что половиной.

— Я знаю, — кивнула Мара. — И от души благодарю тебя. Но все, что у нас есть, мы должны приносить на раздачу и делиться. Если бы мы так не поступали, половины горожан уже не было бы в живых. А так мы все хоть наполовину живы.

В последних словах женщины было много горечи и бессильной злости, но невозможно было не восхищаться силой ее характера. Мара наверняка была голодна не меньше, чем ее сынишка, но она позволила себе лишь облизать пальцы, которыми держала истекающую соком половинку персика.

- Как это могло случиться? — спросила я. — Что довело вас до такой жизни?

Вы спрашиваете, что довело? — Она уставилась на меня, изумляясь тому, что я ничего не знаю. — Кэрок, конечно. Червь Кэрок.





Глава 6. Червь Кэрок.



Мы стояли на голом склоне холма и смотрели вниз.

Червь был настолько огромен, что я не могла охватить его взглядом. Знаю, это звучит странно, но так и было. Я, конечно, ожидала увидеть гигантского монстра, но перед моими глазами предстало нечто, больше похожее на горную цепь

— Где он? — спросила я у Мары.

Горшечница посадила Тэдди на колено, освобождая руку чтобы показать.

— Здесь, — сказала она. — И там. И вот еще виток. Думаю, голова находится к югу отсюда.

Ох, наконец, до меня дошло... Это все он. Под нами был никакой не холм, а часть его тела. Чешуйчатого, цвета грязи, несущего гибель всему вокруг…

— О нет! — сдавленно пискнула Тарани. — Я и маленьких-то змей терпеть не могу...

По моим прикидкам, тело Кэрока было не меньше мили в длину. Громадный и словно бы погруженный в дремоту, Червь лежал, охватив своими кольцами замок. В том замке, по словам Мары, Кэрок держал в плену здешнего правителя, принца Флориана. Червь был почти одного цвета с сухой потрескавшейся почвой — вот почему сначала я никак не могла разглядеть его.

Откуда вы знаете, что это он превратил ваш город в пустыню? — спросила я Мару.

— Он пожирает все. Даже саму землю. Каждый день он заглатывает новый участок, новый кусок полей. Если он вцепится во что-то — считай, это пропало. Червь никогда не прекратит есть, никогда не утолит свой голод — он просто на это не способен. И если подойти чуть ближе, чем мы сейчас стоим, ты почувствуешь запах испарений от его тела, смрад его дыхания. Яд вытекает из его пор, как пот у больного лихорадкой. О да, это он превратил нашу землю в бесплодную пустыню!

В городе царили достаток и благополучие, пока не пришел он.

Но почему он обосновался именно здесь? Вы что он никогда не отходит от замка?..

Я думаю, он и сам давным-давно позабыл причину. Единственное, что он осознает, это безумный голод. Но когда-то он был двоюродным братом IIринца.

Я уставилась на нее, не веря своим ушам.

Вы что, хотите сказать, что это... этот монстр родственник вашего правителя?!

— Он был им, когда еще был человеком. Звался он герцог Кэрок. Это был злобный алчный человек, который с помощью своего колдовства хотел владеть троном. Сначала он задумал поднять восстание, но народ Филии не желал этого, а у Кэрока было недостаточно могущества, чтобы подчинить себе людей. Потом он решил, что раз уж ему не удаётся собрать войско, то он сам заменит целую армию. Он принял облик гигантской змеи и в одиночку осадил замок. Он требовал у принца Флориана, чтобы тот сдался, но наш принц человек отважный и упорный. Он не согласился.

- Значит, если принц Флориан признает поражение, все закончится?

Мара покачала головой. Теперь уже слишком поздно. Кажется, принц уже пытался договориться с ним о сдаче, чтобы облегчить участь страны и своего народа. Но слишком далеко ушел от людей, теперь он только Червь и не понимает таких слов, как «трон», «принц» и «владычество». Весь его разум заполнен голодом.

Внезапный порыв ветра донес до нас вонь Червя, Я закашлялась от этого удушающе-едкого, тошнотворного запаха. Тэдди захныкал и принялся тереть ладошкой глаза и нос.

— Не могу больше тут оставаться, — заявила Мара. — Я привела вас сюда, потому что вы попросили, но это место проклято, и с каждым часом здесь становится все хуже.

Она развернулась и зашагала вниз по склону холма, к городу, который теперь носил название Голод.

Я вполоборота смотрела на Кэрока. Его исполинское тело кольцами обвивалось вокруг холмов и наполовину скрывало замок от наших глаз. Между Червем и нами не было ничего живого. Ни деревьев, ни травы, ни животных, ни птиц, даже насекомых — и тех не было. Мои ноздри и глаза по-прежнему щипало после того ядовитого дуновения ветра.

— Чтобы подойти

Глава 1. Не желай другому зла

В ту пятницу играли «Ястребы». И я в этот день не могла думать ни о чем другом.
- Тарани?
- Ммм?
- Я вернулась.
- А, хорошо...
Это была Вилл. Она бегала за сумкой со спортивной одеждой, которую забыла в раздевалке. Все правильно. Я надеялась, что Себ Кейи выйдет сегодня на площадку, вроде бы его травма уже совсем прошла...
- Всё, можем ехать, - сказала Вилл.
Я перевела взгляд вниз, на велосипед, который держала за руль. Он был ярко-красным. Стоп, это же не мой велик, а Вилл! Ах, ну да, она ведь просила меня посторожить его... У Кейна был особый мягкий стиль игры, казалось, что он танцует, но на самом деле...
Вилл аккуратно высвободила руль из моих рук и как-то странно посмотрела на меня.
- Тарани, с тобой все нормально?
- Конечно. - Почему это она спрашивает?
- Просто у тебя такой вид, будто ты витаешь в облаках. И Хай Лин сказала, что ты неправильно решила уравнение. Я никогда раньше не слышала, чтобы ты делала в математике ошибки. Похоже... что ты находишься в трансе или что-то вроде того. Или под заклинанием.
Для Вилл это была не шутка. Она - это буква «W» в группе W.I.T.C.H. А я - буква «T». И мы были не просто девчонками, а чародейками, Стражницами Кондракара. Это было самым важным делом в жизни, иногда веселым и приятным, а иногда трудным и опасным... Но сейчас мне было не до того.
- Сегодня играют «Ястребы», - сказала я.
- А, вот оно что, - понимающе протянула Вилл. Она изучила меня довольно хорошо. - Не больна, не в трансе, крыша не поехала. Просто у тебя баскетбольная лихорадка. Ты пойдешь на матч?
- Питер достал билеты, - блаженно кивнула я.
- Хороший у тебя брат, - в голосе Вилл послышалась завистливая нотка, она-то была единственным ребенком в семье.
- Угу, самый лучший.
Но когда я пришла домой, никакой брат меня там не ждал. Ни хороший, ни плохой. Только сообщение на автоответчике.
- Привет, сестренка. Прости, что я еще не дома, Ты можешь мне перезвонить? Кое-что произошло. Не волнуйся, игра не отменяется, ты просто перезвони мне. Диктую номер мобильника...
Меня кольнуло какое-то противное предчувствие. Кое-что произошло. Ну, конечно. Я готова была поспорить на свой билет на «Ястребов», что зтим кое-чем была Сюзанна, красотка ростом за метр восемьдесят (вместе с каблуками), такая, что рядом с ней обычные модели просто отдыхают. Не то чтобы я ее ненавиделала, просто неспра-ведливо,. что некоторые рождаются такими идеальными. И пронырливыми. Ну, ладно, признаюсь, я в самом деле ненавидела ее. Некто не должен иметь все на свете, это нечестно.
Я взяла телефонную трубку и с отчаянно колотящимся сердцем набрала номер Питера,
- Алло, Питер?
- А, привет, сестренка. Извини, но получилось так... ну, в общем, я обещал, что отвезу Сюзанну к отцу, так что я не смогу заехать за тобой. Давай ты подъедешь к «Гнезду» на автобусе? Деньги на проезд я потом верну. Сможешь?
- Постараюсь.
- Тарани, мне правда очень жаль.
- Да ладно. Только ты не опаздывай, слышишь?
- Ну, конечно, нет. Целую, сестренка.
- Пока.
И он повесил трубку.
Итак, я надела свою желто-зеленую ястребовскую куртку, и желто-зеленый ястребовский шарф, и желто-зеленую ястребовскую кепку, и еще кроссовки с желто-зелеными шнурками.
Доехав на автобусе №24 до «Гнезда», штаб-квартиры «Хитерфилдских Ястребов», я стала ждать. Я ждала... И ждала... И ждала...
Я не слишком-то нервничала. По крайней мере, сначала. Питер из тех, кто вечно приходит в последнюю минуту, но никогда по-настоящему не опаздывает. Но, кажется, сегодня он решил сделать исключение. Люди рекой текли в ворота, некоторые были в желто-зеленых кепках, другие носили голубые и серые цвета «Гигантов Серебряной бухты». Везет им! У них у всех были билеты... А мой билет был у Питера. Постепенно поток превратился и ручеек. Потом у ворот остались только я, контролер и мерный шум осеннего дожди. Из зала доносился гул толпы и крики громкоговорителей, объявлявших игроков, которые появлялись на площадке.
- Вы будете заходить, мисс? Питера все еще не было.
- Понимаете, у нас есть билеты, - сказала я, потеряв всякую надежду дождаться брата, - но мой брат опаздывает. Может, я могла бы... - я запнулась и умокла. Лицо мое горело от волнения и стыда. Контролер с любопытством разглядывал меня.
- Полагаю, билеты у вашего брата? - наконец спросил он.
Я молча кивнула, сверля взглядом спои кроссовки. С желто-зелеными шнурками. Я готова была убить Питера.
- Если бы вы только пустили меня внутрь, за ворота, я бы не пошла на трибуны, просто постояла бы, а когда придет брат...
- Извините, - прервал меня он. - Это невозможно. Но если брат все же появится, я пущу вас и перерыве между таймами.
С этими словами контролер захлопнул и запер ворота.
Мне ничего не оставалось делать, как стоять там дальше и мокнуть. Если ты чародейка, владеющая силами Огня, в этом есть и свои недостатки. Моя магия заключалась в основном в визуальных эффектах. Эх, если бы я была Ирмой. Ей достаточно было бы просто закрыть глаза, скрестить пальцы и пожелать, и контролер впустил бы ее в зал. Или, например, была бы я Корнелией! Она бы только на секунду сморщилась и зажмурила глаза, а потом - раз! - и замок открылся бы сам собой. А что я? Я могла только заставить все вокруг на несколько мгновений загореться. Одни только спецэффекты, никакой от них пользы...
К перерыву между таймами Питер не пришел. И еще через двадцать минут его тоже не было. Моя ястребовская куртка намокла, облепила плечи и стала похожа на половую тряпку. Краска на моих новых шнурках оказалась непрочной, и теперь на белых тряпичных вставках кроссовок красовались зеленые пятна.
Время от времени из зала слышались ликующие вопли - это взволнованные и разгоряченные фанаты «Ястребов» наблюдали за тем, как Себ Кейн проводил одну из лучших игр в своей спортивной карьере. А я тем временем стояла за дверями и усиленно зарабатывала насморк. Наконец мне те надоело, и я поплелась к автобусной остановке, изо всех сил пытаясь сдержать слезы.
Тут к остановке подъехала машина и остановилась рядом со мной. Это была машина Питера.
- Тарани! Сестренка, я так виноват! Прости, прости меня.
Я ничего не ответила. Просто продолжала идти дальше.
- Послушай, у меня сломалась машина, я ничего не мог поделать...
По мне, так машина выглядела целехонькой. Может, конечно, он ее быстро починил. Но больше было похоже на то, что он никак не мог расстаться с Сюзанной Супермоделью.
Питер вылез из машины и встал передо мной. Мне пришлось остановиться, иначе я бы в него врезалась.
- Я возьму билеты на следующую неделю, обещаю!
- Они будут играть в другом городе, - возразила я.
- Ну так поедем туда. Устроим себе маленькое путешествие.
Я всхлипнула.
- А что если твоя машина снова... сломается? Она ненадежная. Как и ее хозяин.
- Я же извинился!
- Иди извиняйся перед кем-нибудь еще. Я не хочу с тобой разговаривать. - Задев Питера плечом, я прошла мимо, к автобусной остановке.
- Не глупи, Тарани. Ты промокла. Полезай в машину!
- В эту развалину? Нет уж, спасибо. Я лучше подожду нормального не сломанного автобуса.
Ох, как было бы хорошо, если бы 24-ый автобус подошел прямо сейчас. Если я останусь здесь, Питер заметит слезы, с которыми я больше не могла бороться.
Я почувствовала, что он схватил меня за руку и потянул назад.
- Тарани, такие вещи иногда случаются. Прости, что это произошло именно сегодня. Я знаю, как ты расстроена. Я бы тоже на твоем месте переживал. Но это всего лишь одна игра! Перестань вести себя как ребенок и полезай в машину. Мы оба уже вымокли до нитки.
- Я веду себя как ребенок? - я не на шутку разозлилась. - Это я-то веду себя как ребенок? По-моему, я как раз достаточно взрослая, чтобы приходить на встречи вовремя. И достаточно взрослая, чтобы думать о чувствах других людей. Уж я-то не трачу время на обжимания с какой-то дурацкой Сюзанной, дав обещание сестре!
- Сюзанна тут ни при чем...
- Ну да? Ты что, думаешь, я совсем дурочка? Уходи! Убирайся! Не хочу тебя никогда больше видеть!
Дождь прекратился. На мгновение мне показалось, что мир вокруг вздрогнул. Остальные злые слова замерли у меня на губах. Я, как громом пораженная, уставилась на Питера.
Чародейки никогда не должны говорить подобных вещей. Особенно в гневе.
Ирма однажды сказала Мартину, нашему однокласснику: «Исчезни!» И он на какое-то время сделался невидимым. Люди пытались сесть на тот стул, где сидел он, или пройти сквозь него.
Но то, что сказала я, было еще хуже. Почему никто меня не остановил?.. Мы с девчонками успели убедиться, как опасно желать кому-то зла. Я предупреждала Ирму об этом миллион раз. А теперь сама заявила, что никогда больше не хочу видеть собственного брата.
В горле у меня пересохло. Я во все глаза пялилась на Питера. Не начал ли он исчезать? Не стали ли его контуры слегка туманными? Да нет, он стоял на месте, такой же как и всегда. Только обиделся - я видела это в его глазах.
- Садись в машину, - повторил он.
- Питер, я не хотела...
-Тогда не надо было так говорить. Да, в этом Питер был прав. Он даже сам не знал, насколько прав. Мы проехали молча несколько кварталов. Потом Питер потянулся и мягко ущипнул меня за плечо.
- Эй, мисс Петарда, он часто называл меня так, особенно когда я выходила из себя и взрывалась. Не будь такой мрачной, это еще не конец света.
- Питер, прости, мне так жаль...
- Да, мне тоже.
Установившаяся после этого тишина была уже не такой напряженной. Но я все равно чувствовала себя виноватой и ужасно нервничала. Я не должна была так говорить. «Уходи! - сказала я ему. - Убирайся! Не хочу тебя никогда больше видеть»
Питер по-прежнему был рядом. Ничего плохого не произошло. Так почему я не могла избавиться от ощущения, что кто-то слышал, как я произнесла эти ужасные слова?..
Той ночью мне приснился сон. Меня вертело. Я плавала по кругу, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, как будто попала в огромный водоворот. «Меня куда-то засасывает», - подумала я. Невидимые потоки бросали меня туда-сюда, тащили, а в центре водоворота меня что-то поджидало. Что-то древнее. Что-то голодное. Что-то, что долгие века таилось там, слушало и ждало. Я задрожала.

Глава 2. Подруги

- Как прошла игра? - спросила Вилл, припарковав велик за китайским рестораном «Серебряный Дракон». Это было в субботу утром, яркие солнечные лучи отражались в лужах, оставшихся после вчерашнего дождя.
- Классно, - пробормотала я. Мне совершенно не хотелось говорить об этом. И даже думать. Меня до сих пор терзало чувство вины. Сегодня я еще не разговаривала с Питером: я никак не могла отойти от своего кошмара, была вялой и слабой, и, когда наконец вылезла из постели, Питер уже ушел заниматься серфингом. Я ясно представляла его скользящим по отвесным волнам на своей фибергласовой доске, Питер обожает ветер и скорость. Он говорит, что во время занятий серфингом ему никогда не бывает холодно. Наверное, сейчас он счастлив...
И почему я не поверила, когда он сказал, что у него сломалась машина?.. Питер никогда не врал мне, по крайней мере, в важных вопросах. Если бы я только ему поверила, я бы так не разозлилась. А если бы я так не разозлилась, я бы не сказала то что сказала.
- Классно? недоверчиво переспросила Вилл. - И это все, что ты можешь сказать? А где же подробное описание игры со всеми бросками великого как-там-его... Себа Крема?
- Кейна.
- Да, точно. Обычно ты готова говорить о нем часами. Он что, вчера не играл?
- Играл. - Причем играл блестяще. Я успела проглядеть заголовки газеты «Утренний спорт».
- Ну и?..
- Ну и ничего. Гляди, это Корнелия?
Это действительно была Корнелия. Она появилась как раз вовремя, чтобы спасти меня от расспросов Вилл. Мне была просто необходима ее помощь, потому что если уж у Вилл в голове засядет какая-нибудь мысль, она не успокоится, пока не доведет ее до логического конца.
- Смотрите, что я нашла! - воскликнула Корнелия, взмахнув толстой библиотечной книгой. - «Магические ритуалы» Сэмюэла Гудвайза. Тут целых двенадцать страниц про гадания.
Это входило в наш план на выходные. Как чародейки, мы были еще очень неопытны, и, хотя за нашими плечами уже была куча нелегких испытаний, мы не упускали возможности научиться чему-то новому. Наша магия была не особенно похожа на ту, которая обычно описывается в книгах, но мы выяснили, что в них все же можно найти кое-какую полезную информацию. Сначала мы просто посмотрели про гадание в энциклопедии, но там было сказано только, что это «предсказание будущего с помощью хрустального шара или других предметов». Больше похоже на то, чем занимаются фальшивые гадалки на ярмарке.
Зато по Сэмюэлу Гудвайзу гадание - это «использование внутреннего зрения для поисков того, что спрятано во времени, в пространстве или скрыто благодаря людской хитрости». Если смотреть на это с такой точки зрения, то научиться гадать было очень полезно.
Вот почему через двадцать минут я, рискуя заработать хроническое косоглазие, пялилась на крошечный огонек свечи. Все пятеро - Вилл, Ирма, я, Корнелия и Хай Лин - собрались в комнате Хай Лин над «Серебряным Драконом», ресторанчиком, которым владела ее семья. Ирма согнулась над черной глиняной миской с водой. Корнелия со слегка неуверенным видом всматривалась в кучку земли для комнатных растений. Вилл просто глядела на нас, а на коленках у нее лежала раскрытая книга. Понять ее магию было труднее всего, потому что она взяла понемногу от всех стихий: Воздуха, Земли, Воды и Огня.
- Вряд ли это сработает, - произнесла Корнелия, тыкая в сероватую земляную кучку пальцем. - Единственное, что я могу сказать, - в такой грунт хорошо сажать пионы.
- А я вижу в воде только свое отражение, - пожаловалась Ирма. - Свет мой, зеркальце, скажи да всю правду доложи...
- Тут сказано, что процесс гадания развивает магические способности, терпение и учит лучше концентрироваться, - объявила Вилл, заглянув в трактат Гудвайза, - но тринадцатилетним девочкам, которые глядятся в воду в поисках новых прыщей, редко удается достичь успехов в гадании.
- Эй, там не так написано! Ты сама это выдумала! - возмутилась Ирма, оторвавшись от миски и отдернув руку от собственного носа.
- Только последний кусок.
Тоненькая струйка воды поднялась из Ирминой миски, завертелась в воздухе и устремилась точнехонько к физиономии Вилл. Но та вовремя успела увернуться.
- Осторожно! Ты чуть книжку не испортила! - прикрикнула она на подругу. - Мисс Груша будет в ярости! - (Мисс Груша - это наша библиотекарша).
- И правда, - вздохнула Ирма и позволила воде вернуться обратно в посудину. - Но я терпеливо пялилась в миску целых десять минут, и ничего. Видимо, в этой книжке одна чушь.
- Может, нужно действовать более... конкретно, предположила я, немного поразмыслив. - Например, задать вопрос и сосредоточиться на нем.
- Его надо задать про себя? - Хай Лин соскользнула с подоконника. Стоял ясный прохладный осенний денек, и нос у Хай Лин покраснел от холода, а кожа на лице слегка обветрилась.
- Не знаю, наверное.
- А какой именно вопрос? - уточнила Вилл.
Ну, допустим, если я задаю вопрос Огню, то нужно спрашивать что-то такое, о чем Огню должно быть известно.
Ммм... - мечтательно протянула Ирма. - Пожалуй, я спрошу Воду, как выглядит Мэтт, когда ходит с мальчишками купаться... Спорим, Вилл тоже хотела бы на это взглянуть!
- Ирма! Будь серьезней! - Вилл сердито покраснела. Она по уши втюрилась в Мэтта и пыталась скрыть это. Но ее выдавал румянец, взгляды, которые она бросала на Мэтта украдкой, и то, что она чуть не врезалась в дверной косяк, когда предмет ее мечтаний проходил мимо по коридору.
Я уже решила, что именно мне хотелось бы узнать, но не была уверена, что Огонь сумеет ответить на мой вопрос. Как бы там ни было, я закрыла глаза и воскресила в памяти вчерашний вечер. Когда я сказала Питеру эти жуткие слова, кто или что могло меня слышать? Если это, конечно, не пустые фантазии, и там действительно был кто-то третий.
Сначала ничего не происходило. Я уже хотела бросить эту затею, как заметила... мерцание. И кружение. Огонь как будто был частью этого движущегося нечто, но в целом это был не огонь, а что-то неправильное, невыразимое словами и кружащееся. Я словно опять вернулась в тот сон; меня вертело, крутило, засасывало. Только на этот раз был еще голос: «Иди. Иди ко мне».
Вот уж чего мне совсем не хотелось. Не было никакого желания сливаться с этим тошнотворным водоворотом и снова слышать этот ледяной, голодный голос. Я попыталась вырваться, стала пробивать себе дорогу назад. С плеском, который громко прозвучал в моей голове, но вряд ли был слышен остальным, водоворот выпустил меня, и голос исчез. Я вернулась в комнату Хай Лин, где было светло и слегка тянуло сквозняком из приоткрытого окна.
- Кто-нибудь что-нибудь узнал? - Вилл по очереди обводила нас взглядом.
- Я узнала, что Корнелия, приняв ванну, всегда бросает полотенце на пол и забывает его поднять, - хихикнула Ирма.
- Ты за мной шпионила! - возмутилась Корнелия.
Улыбка Ирмы стала еще шире.
- На самом деле я этого не видела, просто угадала. Зато я нашла кольцо, которое мама потеряла на прошлой неделе. А вот как мы будем его доставать - это вопрос. Оно упало в раковину и застряло в трубе.
- А как успехи у остальных?
Корнелия, все еще раздраженная, покачала головой. Хай Лин в сомнении прикусила губу.
-Я не уверена, - сказала она. - Видение было не слишком ясным.
- Давайте попробуем еще раз, - предложила Вилл.
Я вскочила со стула.
- Только не я. Вы, если хотите, можете продолжать, но мне на сегодня хватит впечатлений.
- Тарани, - Вилл всмотрелась в мое лицо повнимательнее, - с тобой все в порядке? Выглядишь ты... не слишком хорошо.
Я и чувствовала себя не слишком хорошо. Я чувствовала себя слабой, и испуганной, и промерзшей до костей. И так и не могла точно сказать почему.
-Все нормально, - пробормотала я.
- На сегодня и правда хватит этих упражнений. - решительно сказала Ирма, обняв меня за плечи. - Что ей нужно, так это горячего чаю и немного повеселиться. Кто-нибудь знает хорошую свежую шутку?
Море горячего чая и Ирмины забавные истории ослабили ледяную хватку, сдавившую мой желудок. Потом пришли родители Хай Лин и пригласили нас пообедать за столиком в ресторане. Свинина в кисло-сладком соусе была очень вкусной, и тягостные мысли совсем отступили. Но когда я, ловко орудуя палочками, управилась со своей порцией и думала, вежливо ли будет попросить добавки, дверь «Серебряного Дракона» распахнулась, и вошел мой отец. От выражения его лица меня снова бросило в холод.
- Тарани, - начал он и запнулся.
Я ждала не шевелясь и не решаясь спросить, что случилось.
- Питер... Он не вернулся вместе с остальными. Возможно, он уплыл на другой пляж, дальше обычного... и скоро объявится. Но пока... Мы с мамой думаем, что тебе лучше вернуться домой.

Глава 3. В поисках ветров

Это было ужасно. Я чувствовала себя такой разбитой, что с трудом могла думать. Я слышала, что мама говорит с полицейскими - они казались безликой цепочкой униформ, и с другими серфингистами. Ее голос был тверже стали, когда она настойчиво задавала вопрос за вопросом: сделали ли они то, сделали ли это, почему не сделали и, наконец, где Питер? Моя мама была судьей, она привыкла разговаривать с напуганными свидеталями, а страх за Питера делал ее жесткой и беспощадной. Некоторые из ее жертв выходили из комнаты словно в трансе. Может, это мама, а не я, должна была стать чародейкой - представляю, какая крутая Стражница из нее бы вышла...
Пять слов засели у меня в голове и звенели в ушах, как эхо огромного гонга: пропал без вести в море. Однажды летом, еще до того, как мы переехали в Хитерфилд, мы провели две недели в маленькой деревушке на побережье. Все тамошние мужчины были либо моряками, либо рыбаками. Помнится, я как-то забрела на церковное кладбище. Почти на каждом памятнике там была высечена надпись "Пропал без вести в море». Закрыв глаза, я живо представила себе эти старые замшелые плиты. Только теперь на одной из них значилось имя Питера. Пропал без вести в море...
Правда, никто так до сих пор не сказал нам этих слов. Люди говорили: «Он ведь сильный пловец...» Они говорили: «Может, он оказался на пустынном берегу и никак не может добраться до телефона...» И еще: «Молодые парни иногда так беспечны», - видимо, это должно было означать, что Питер сейчас сидит где-нибудь в закусочной имеете с приятелями, и его совершенно не колышет, что мы туг с ума сходим от беспокойства. Ох, хотела бы я в это поверить. Но что-то говорило мне, что все не так.
Мне страшно хотелось как-то помочь, сделать что-нибудь, может, хоть тогда ледяной комок в желудке растает. Я приготовила горячее какао, но никто не стал его пить, даже я сама. Папа поблагодарил меня и обнял за плечи, но час спустя я взяла его нетронутую кружку и вылила остывшую коричневую жидкость в раковину. Получалось, что мне нечего делать, кроме как чувствовать себя жалкой и несчастной.
«Его ищут спасатели, - говорили люди, - а они у нас очень опытные и умелые».
«У них есть вертолет, без сомнения, Питера скоро найдут».
Никто не произнес «утонул» или «пропал без вести». И никто не сказал мне: «Это твоя вина».
Но я сама знала, что виновата. Мое желание, высказанное в гневе, сбылось.
Я незаметно выскользнула из дома. Девчонки, должно быть, все еще сидели у Хай Лин, и мне была нужна их помощь, (справиться с этой ситуацией одна я не могла. Я оставила родителям записку: «Ушла искать Питера». Так было проще, не могла же я объяснить им всю правду, а без веской и логичной причины они бы меня ни за что не отпустили. Я искренне надеялась, что мы с Питером вернемся раньше, чем они обнаружат эту записку.
Я не могла рисковать, входя в дом через ресторан, - родители Хай Лин обязательно увидят меня и позвонят маме с папой. Поэтому я молча встала под окном комнаты Хай Лин и стала посылать девчонкам мысленный сигнал - желание, чтобы кто-то из них меня заметил. Не прошло и пары минут, как Вилл открыла окно и посмотрела вниз. Я жестами показала ей: спускайтесь сюда, ко мне. Она кивнула.
Через несколько мгновений они все высыпали из задней двери «Серебряного Дракона».
- Ну что, его нашли? - спросила Хай Лин.
Я покачала головой. Девчонки стояли со встревоженным видом. Наверное, я реагировала бы так же, если бы такое случилось с кем-то из них. Если происходит что-то по-настоящему ужасное, люди всегда теряются и не знают, что делать. Наконец Ирма обняла меня за плечи.
- Это я во всем виновата, - произнесла я и сама не узнали свой голос - такой он был холодный и безжизненный.
- Не глупи, - сказала Корнелия. - С чего ты это взяла?
И я объяснила, с чего я это взяла. Девчонки выглядели потрясенными.
- Но я постоянно говорю всякие ужасные вещи! - заявила Ирма. - Разве можно без этого обойтись? Особенно если у тебя есть брат.
- А вдруг это вовсе не из-за твоих слов? - предположила Корнелия. - Может, просто совпадение?
- Нет, это точно из-за меня, - помотала я головой. - Я просто знаю это, и все тут. Вы должны мне помочь. Мм будем его искать с помощью гадания. Мы просто обязаны его найти!
- Ну, и не знаю, - с сомнением произнесла Корнелия. - Я хочу сказать, что пока у нас с гаданием выходит не слишком гладко. Может, у нас ничего и не получится...
- Конечно, получится! - Вилл сердито зыркнула на нее. - Естественно, мы поможем тебе, Тарани. Ирма, у тебя получилось лучше, чем у нас с Корнелией и Хай Лин. Скажи, что нужно делать?
Ирма обняла меня покрепче и положила щеку на мое плечо. Ее щека была теплой, и холод, терзавший меня, немного отступил.
- Хмм... - задумалась она. - Наверное, нам понадобится больше воды, чем было в той миске.
Действительно много воды. И я, кажется, знаю, где ее найти!
Сад был огромным, почти как парк. И ограда, окружавшая его, выглядела совсем не дружелюбно, она будто кричала: «Незваные гости, держитесь подальше!» Ее острые черные пики были устремлены в небо, как иглы.
- А нам обязательно туда идти? - робко спросила Хай Лин, всматриваясь в темные, похожие на джунгли, заросли за оградой. - Там настоящие дебри. Возможно, они кишат жуками, пауками и прочей гадостью...
- Не лучше ли использовать бассейн возле моего дома? - добавила Корнелия. - Он гораздо чище.
У тебя там хлорка, - возразила Ирма (как будто хлорка мешает колдовству!). - К тому же твоя неугомонная младшая сестра будет нас отвлекать каждую минуту. И вообще я никогда не слышала о чародейках, которые гадали бы с помощью обычного бассейна. Нет, нам нужна особая атмосфера. Ну, давайте, подсадите меня.
- Вроде бы он один раз чуть не подстрелил грабителя, - сказала Хай Лин, поежившись и обхватив себя руками за плечи.
- Кто, мистер Букингем? Это просто байки! И потом, он почти совсем оглох. Да и от собак избавился... - рассуждала Ирма.
От каких еще собак? - обеспокоено пискнула я.
- Ну, он всегда держал пару доберманов. Но сейчас, как я уже сказала, их нет. Мы что, так и будем тут стоять, пока не состаримся? Пошли!
Мне совсем не хотелось идти туда. Не хотелось пробираться сквозь полные пауков заросли, к тому же я не привыкла лазать по чужим садам. И собак я не слишком-то люблю, особенно если они большие, черные и свирепые. И, конечно, меня путала мысль о том, что нас заметит мистер Букингем со своим ружьем. Но мне нужно было вернуть брата. И если это хоть как-то могло помочь, то...
Пришлось мне перелезать через ограду.
Пруд был таким же огромным, как и весь сад, и больше походил на целое озеро. Посреди него виднелся островок, поросший рододендронами.
- Подходящее местечко, - прошептала Ирма, махнув рукой в сторону острова.
- А почему ты шепчешь? - встревоженно спросила Корнелия. - Ты же сказала, что хозяин глухой?
- Ну да, глухой как пень, - подтвердила Ирма, но голоса не повысила.
По маленькому мостику, выполненному в японском стиле, мы прошли на остров. Большая часть пруда заросла водорослями или была завалена опавшей листвой, но рядом с тем местом, где мы очутились, в густой тени рододендронов, вода была черной и гладкой, как зеркало. Я поняла, что имела в виду Ирма, говоря об «особой атмосфере». Здесь было жутко, словно фильме ужасов. Того и гляди из какой-нибудь скрытой пещеры вылетит стая летучих мышей-вампиров.
Ну вот, - удовлетворенно сказала Ирма, склонившись над водой. - Сейчас посмотрим, что можно сделать.
Она ненадолго прикрыла глаза и сосредоточилась. Вода возле ее ног заволновалась, закрутилась водоворотом, пошла рябью, а затем вновь успокоилась. Мы все уставились на ее поверхность. Неужели там действительно возникло изображение неба - не такого серого, как у нас над головами, а голубого, на котором реяли чайки? Затем картинка побледнела, словно экран телика, когда его выключаешь, и перед нами осталась одна только черная вода.
Мы перевели взгляд на Ирму. Она встряхнула головой и объявила:
- Он был в воде, но теперь его там нет. Он по другую сторону воды.
Он жив? Это означало, что его вынесло на берег? Хотелось бы верить. Но где он?
- Давайте я попробую, - сказала Хай Лин. Она взмахнула руками, и вдруг на нас налетел порыв холодного ветра. Ветер этот пах морем, он осыпал нас мелкими солеными брызгами. На какой-то миг я различила шорох прибоя и крики чаек.
- Его несло ветром, - изрекла Хай Лин и заколебалась. - Знаю, это звучит дико, но сейчас он по другую сторону воздуха.
По другую сторону воздуха? Но разве это возможно? Как кто-то может находиться по другую сторону воздуха?
- Да прекратите вы, - зашипела на девчонок Корнелия. - Не видите что ли, вы только пугаете ее всей этой мистической лабудой! Если вы не видите Питера, то почему бы просто не признаться в этом? Я же говорила, что в гадании мы не сильны.
- Пожалуйста, - выговорила я, чувствуя, как по щекам струятся жгучие слезы, - Корнелия, попробуй и ты! Может быть, он под землей, в какой-нибудь пещере или впадине, и поэтому Вода и Воздух не могут найти его...
Она имела вид... ну, как всегда, упрямый, но в то же время немного испуганный. Когда мы имели дело с чем-то новым и необычным, Корнелия не сразу свыкалась с этим, и порой ей было трудно поверить в чудеса.
Тут она увидела мои слезы и смягчилась. - Конечно, - ответила она. - Я попытаюсь. Может, что и выйдет. - И Корнелия опустилась на колени и положила ладонь на черную влажную землю.
Остров задрожал, прямо па наших глазах темные кожистые листья рододендронов громко зашелестели, а пара голубей, дремавших на ветках, вспорхнула и улетела прочь. Корнелия отняла руку от земли, и дрожь прекратилась.
Я поглядела на нее. То есть мы все поглядели. Она молча сидела на корточках.
- Ну что? - спросила я.
Корнелия, не разжимая губ, покачала головой.
Я снова почувствовала, как мой желудок сжимает ледяная рука.
- Сейчас ты скажешь, что он был на земле, но теперь находится по другую сторону нее, - наконец прошептала я.
- В жизни не говорила ничего подобного, - недоуменно и сердито пробормотала она. Но я поняла, что именно это она и увидела.
Ноги у меня подкашивались, и я не села, а рухнула на край мостика. Как Питер мог находиться пределами воды, воздуха и земли... и все еще оставаться в живых?
-Тарани... - Вилл обеспокоенно тронула меня за плечо.
Я посмотрела на нее. Или, во всяком случае, попыталась. Мои дурацкие очки запотели, и перед глазами все расплывалось.
- Я... Я совсем не спец в гаданиях, но тоже попытаюсь задать вопрос. Я спрошу, находится ли Питер по ту сторону жизни. Мне кажется, мы получим отрицательный ответ.
- Как он может быть жив, если он за... за пределами?.. - закончить фразу мне не удалось.
- Не знаю, - сказала Вилл. - Но если мы спросим все вместе, одновременно, то, возможно, поймем, где искать. - И она воззвала к Сердцу Кондракара, могущественному талисману, который держала в руке.
Сердце всегда бывает при ней, но не всегда на виду. Обычно оно выглядит как прозрачный, по форме напоминающий жемчужину кристалл в оправе из серебристого металла. Но когда его пускают в дело, кристалл начинает светиться: зеленым светом или голубым, а сейчас он источал розовое сияние, как крошечный рассвет.
Это была очень важная для нас штука. Кристалл был не только Сердцем Кондракара, он был сердцем нашей команды. Когда я видела его, ощущала его рядом с собой, я становилась... как будто другим человеком. Мне всегда нравились легенды о фениксе, золотой птице, которая снова рождается в огне и восстает из собственного пепла. Сердце Кондракара заставляло чувствовать себя таким же фениксом: я словно получила новую жизнь, новый огонь. Ощущение безысходности исчезало, улетучивалось, как хлопья пепла.
Сердце притянуло нас всех к себе, и мы одна за другой возложили на него руки.
- Сосредоточьтесь, девочки, - скомандовала Вилл. - И задайте вопрос: где сейчас Питер?
Все, что мы делали вместе, всегда выходило лучше, чем то, что мы делали поодиночке.
Мы увидели, как земля задвигалась, словно гигантское животное, наморщившее шкуру на спине. Ветры налетали со всех сторон, забрасывая нас листьями, грязью и брызгами воды из пруда; мы словно попали и центр небольшого урагана. Рядом загрохотал камнепад, а вокруг меня заплясали языки пламени, Перед нами, будто зеленая стена, поднялась исполинская волна. Там, внутри водяной стены, постепенно проявлялась какая-то картина.
- Это место окружено ветрами, - произнесла Хай Лин.
- И водой, - сказала Ирма.
- И камнем, - добавила Корнелия.
Я ничего не сказала. Я снова почувствовала присутствие огня, который был... не совсем огнем. По-другому не скажешь.
Изображение стало яснее, оно было таким четким, будто мы смотрели на экран в кинотеатре. Это был остров, не слишком большой и почти сплошь покрытый камнями. Камни эти имели странную форму. Узкое, источенное волнами и ветром основание, дне заметных выпуклости и иззубренный разлом посредине делали их похожими на разбитые сердца. К небе над островом кружили чайки. Солнце медленно двигалось вниз, к линии горизонта.
-Кому-нибудь знакомо это место? – сиплым голосом спросила Вилл.
Хай Лин кивнула.
-Это рядом с Плезансом, ну, вы наверняка знаете этот курортный городок. Остров находится не так уж далеко от побережья, Я запомнила его, потому что... В общем, если увидишь его хоть однажды, то уже не забудешь,
Вилл вздохнула и разжала руку, отпуская кристалл. Ветер сразу улегся, земля перестала дрожать, огонь вокруг меня погас. И вся вода вернулась обратно в пруд. Ирма осторожно подняла с мостика судорожно разевавшую рот золотую рынку и бросила ее в родную стихию.
-А есть у этого местечка название? - спросила она у Хай Лин.
-Название у него тоже незабываемое, - Хай Лин передернула плечами. - Остров Разбитых сердец.
И тут мы все заметили мужчину, стоявшего на другом конце мостика. В руке у него была винтовка, правда, в нас он не целился. Когда он увидел, что мы на него смотрим, он выронил винтовку, развернулся и бросился бежать к своему дому. Нетрудно было догадаться, что мистер Букингем видел, как мы колдовали, - ну, ладно, все равно ему никто не поверит.

Глава 4 остров разбитых сердец

Мы скинулись и взяли напрокат лодку. Всего лишь обычную лодку с веслами, но с чародейками, владеющими магией Воздуха и Воды, на борту это было не важно. Отплыв подальше от берега и удостоверившись, что нас никто не видит, мы убрали весла, поставили парус и предоставили Хай Лин и Ирме возможность попрактиковаться в магии. Нейлоновый парус сразу же вздулся под порывами попутного ветра, а волны по команде Ирмы сами понесли суденышко в нужном направлении. Скорость была такая, как если бы мы плыли на быстроходном катере.
Тяжелые грозовые облака зависли над нашими головами, море сделалось почти серым. Но вот заходящее солнце опустилось ниже и окрасило все облака, воду, лодку и даже нас - зловещим багровым цветом. Это больше походило не на закат, а на зарево пожара. На море было холодно, и я поежилась. Эх, почему я не догадалась захватить с собой свитер?..
- Вон оно, то место, - взволнованно указала Хай Лин.
И мы увидели его. Остров Разбитых Сердец. При закатном освещении он казался почти черным. Сначала это был просто неровный каменный бугор посреди моря, но чем ближе мы подплывали, тем все более угрожающе вздымался он над нами. Теперь он походил не на обычный остров, а на одинокий затерянный в море утес.
- Он... как будто не отсюда, - с сомнением в голосе произнесла я. - Ну, кажется, что его тут вообще не должно быть.
- Триста лет назад его и не было, - сказала Хай Лин. - Но как-то раз. пару исков назад, один рыбак случайно наткнулся на остров, которого никогда раньше не видел. Ученые считают, что он возник из-за вулканической активности, но у жителей Плезанса есть немало легенд и суеверий на этот счет.
- А тут есть пляж или какое-нибудь место, где можно причалить? - поинтересовалась Ирма, глядя, как волны с грохотом ударяют в скалы и рассыпаются в белой пене.
- Если даже и нет, то, наверное, Корнелия могла бы это устроить, - предположила Хай Лин.
Корнелия не ответила, она судорожно вцепилась в планшир, суставы пальцев побелели. Наша подруга не слишком хорошо переносила водные прогулки.
- Давайте обогнем остров, - сказала я, -и посмотрим.
Мой взгляд нетерпеливо скользил по скалистой поверхности острова. Нет ли там какого-нибудь знака, что Питер здесь или был здесь? Что если мы приплыли сюда напрасно? Что если мы ошиблись? Ну, и самим деле, на что мы полагались? На какую-то картинку, которую увидели в мутной воде заброшенного пруда. Может Корнелия была права, и гадание - бесполезное занятие.
-Глядите, там пляж, - показала пальцем Хай Лин. - По-моему, как раз то, что нам нужно. Это был крошечный и чижик, всего лишь узкий полумесяц светлого песка, защищенный по бокам двумя каменными уступами. Уступы эти изгибались словно обнимающие пляж гигантские руки. На песке что-то виднелось... Что же там?..
- Причаливаем! - скомандовала я. - Кажется, я кое-что разглядела.
Ирма велела прибою на время утихнуть, а Хай Лин приказала ветру, чтобы он пронес нас между уступами. И вдруг мы услышали крик Корнелии.
- Риф! - завопила она. - Осторожно! Где? Я ничего не видела.
- Где? - спросила Хай Лин, оглядываясь в замешательстве.
- Под нами! Подними лодку, Ирма! Подними
Внезапно я тоже увидела его. Что-то темное, твердое и острое скрывалось в воде прямо под нами, словно клыки, которые вот-вот вцепятся в наше суденышко. Ирма испуганно замахала руками, и лодка, словно пробка от шампанского, подпрыгнула на гребне волны. Раздался скрежет рифа о днище, и мы устремились дальше, в узкий пролив. Мы плыли быстро, даже слишком быстро... о нет, мы же врежемся в пляж! Лодка дернулась, подскочила и завалилась на бок... Мы с девчонками вылетели из нее, как горошины из стручка. Кажется, я слышала крик Корнелии, но помочь ничем не могла, я и сама орала, плескалась, откашливалась и отплевывалась, потому что успела нахлебаться соленой воды. «Не хочу утонуть!» - яростно думала я, пока до меня не дошло, что утонуть при всем желании не получится. Глубина тут была всего полметра...
Я поднялась на колени, потом встала, поправляя очки, которые лишь чудом не потеряла. Остальные тоже вставали, ошеломленные, но невредимые. Как ни странно, даже лодка не понесла никакого ущерба, кроме пары неглубоких царапин на днище, как будто ее царапнул кот-великан.
Я двинулась к тому предмету, который углядела с лодки. Эта штука наполовину ушла под воду, а на оставшейся части в сгущающихся сумерках виднелись веселые голубые и желтые полоски. Это была Питерова доска для серфинга. Или, по крайней мере, один ее крупный обломок.
Я ненавидела этот остров. Каждый его мерзкий, каменистый, изгаженный птицами кусочек. Солнце зашло, все заволокла тьма, а мы принялись обыскивать злосчастный островок. Мы обошли его вдоль и поперек и перерыли всё от мокрой гальки до морского мусора, вынесенного на берег приливом. Но сделать это было вовсе не просто: каждый камешек был скользким от птичьего помета, морской пены или остатков водорослей, не понимаю, каким чудом мы не переломали рук и ног. Мы звали и звали Питера, пока совершенно не охрипли. В конце концов мы вернулись на пляж, мокрые, усталые, измотанные и потерявшие надежду. Нам так и не удалось ничего обнаружить.
- Сейчас слишком темно, - сказала Хай Лин. - Мы могли пройти мимо Питера и не заметить. К тому же, в такой темноте запросто можно поскользнуться и сломать ногу. Или еще что похуже.
Ее голос дрожал. Сидя на нашей перевернутой лодке, я слышала, как у Хай Лин от холода стучат зубы.
- Давайте разведем огонь, - предложила я. - Незачем мерзнуть-то.
Конечно, никаких дров там не было. На острове вообще не было ни одного дерева, только галька, птичий помет и жалкие клочья лишайника. Но я знала, как поступить. Мы натащили кучу водорослей и камней, и я призвала магический огонь, чтобы поджечь все это. Теперь мы были усталыми, голодными и несчастными, но, по крайней мере, сидели в тепле.
В кармане модной сиреневой ветровки Корнелии завалялась шоколадка. Она была помятой, подмокшей, каждому из нас достался всего лишь маленький квадратик с легким привкусом морской воды, но это было значительно лучше, чем ничего.
- Спасибо, - сказала я.
Корнелия кивнула. Она сидела на камне, подогнув ноги в одну сторону, словно русалочка. Не знаю, как у нее получалось так выглядеть... Все мы, остальные, были похожи па замарашек, а взлохмаченные ветром волосы Корнелии лежали так, как будто над ними только что поработал крутейший парикмахер. И вообще вид у Корнелии был такой, что хоть сейчас на показ мод. Думаю, именно это называется стилем. Ох, хотела бы я, чтобы у меня было его побольше...
Я глядела в огонь. Не из-за того, что пыталась что-то в нем разглядеть, просто больше делать было нечего, к тому же это обычно меня успокаивало. Но не сейчас. Меня снова охватило чувство безысходности. Доска Питера была здесь, но и ежу понятно, что самого Питера тут нет. Куда он мог деться отсюда, не поплыл же обратно? Ирма сказала, что в воде его нет. А Вилл утверждала, что он все еще жив. Я то всех, сил цеплялась за эти мысли. Конечно, они не слишком утешали, но это было хоть что-то.
На меня навалилась безмерная усталость. Я сползла на песок и прислонилась спиной к борту лодки. От костра исходило приятное тепло, я откинула голову на прочное днище... И сама не заметила, как заснула.
- Тарани! - Хай Лии трясла меня за плечо. - Проснись! Гляди!
Я с трудом продрала глаза. Мне снились всякие страсти вроде гниющих водорослей и могильных плит с надписью: «Пропал без вести в море». Оказалось, что вонь водорослей была настоящей - когда я заснула, костер стал угасать, и тухлые водоросли, которые мы использовали в качестве топлива, засмердели вовсю.
На что мне нужно было глядеть? Очки мои сползли на самый кончик носа, и я привычным жестом поправила их. И тут я увидела это.
Оно было таким слабым, что мы смогли его разглядеть, только когда огонь погас и стало совершенно темно. Это была волна зеленоватого свечения, зловещего и похожего на фосфорическое, ну, так светятся всякие пластиковые черепа и скелеты, которые вы покупаете на Хэллоуин. И, казалось, исходило это свечение от самого острова.
- Что это?— наконец спросила я.
- Выглядит, как будто кто-то забыл закрыть холодильник, - ответила Ирма. - Только очень большой холодильник.
Иногда у меня возникало впечатление, что Ирма вообще не может говорить серьезно. Но на этот раз она кое в чем была права - это и вправду напоминало случаи, когда ты заходить ночью на кухню и видишь слабый свет из неплотно прикрытой дверцы холодильника. Только тут не было никаких холодильников, а свечение вроде бы распространялось от длинной десятиметровой трещины с зазубренными краями...
- В нашем холодильнике свет не зеленый, -заметила Хай Лин.
Так, у нас есть это сияние, - подытожила Вилл. - Теперь надо найти, откуда оно берется. - И она стала карабкаться по каменистому склону, ища место, где начиналась трещина.
- Не нравится мне это, - пробормотала Ирма, которая в кои-то веки перестала шутить и выглядела подавленной. - Что-то тут не так.
Но Вилл была уже на середине склона. Откуда бы ни возник этот свет, я чувствовала, что он как-то связан с Питером, поэтому я тоже полезла туда. Хай Лин взлетела и через секунду оказалась на уступе рядом со мной; она двигалась так легко, будто совсем ничего не весила. Вот что значит владеть силами Воздуха! Никаких тебе ноющих мышц или сломанных ногтей, как у простых смертных.
- Трещина довольно глубокая, - раздался над нашими головами голос Вилл. - Может, это даже и не трещина, а вход в какую-то пещеру.
Я постаралась лезть быстрее, охваченная волнением и напряжением. Возможно, Питер был под землей, как я и подумала после гадания. Ох, ну пожалуйста, только бы с ним все было в порядке! Я отбросила прочь мысли о сломанных ногах или, того хуже, сломанном позвоночнике или пробитом черепе. Может, просто пещера была такой глубокой, что Питер не услышал, как мы его звали.
В мрачном зеленоватом свете лицо Вилл казалось высеченным из камня.
- Нужно найти какой-то способ спуститься в пещеру, ничего при этом не сломав, - сказала она. - Скала тут резко обрывается, и дна мне не видно.
- Мы можем обвязаться все вместе, как альпинисты, - предложила Хай Лин. - А я попрошу Воздух удерживать нас от падения.
- Но у нас нет веревки, - напомнила Вилл.
- Веревки, может, и нет, - улыбнулась Хай Лин, - а вот шнурки найдутся.
Действительно, был у Хай Лин такой заскок. Что бы она ни надела, в ее наряде обязательно присутствовали как минимум три-четыре ярких шнурка или тесьмы.
- Проще сделать вот так, - воскликнула Корнелия и взмахнула руками.
Послышался грохот катящихся и падающих в зев пещеры камней, земля вокруг задвигалась.
- Перестань! - закричала я. - Там, внутри, может быть Питер.
Корнелия немедленно остановилась.
- Прости, - сказала она, - об этом я не подумала. - Она заглянула в трещину. - Вообще-то я не закончила, но теперь мы можем попробовать спуститься, только очень осторожно.
Пыль клубилась в зеленоватом свечении, словно дымок. Когда она осела, я сумела разглядеть, что же сделала Корнелия.
Наверное, она задумывала сотворить лестницу, но я прервала ее. То, что получилось, больше напоминало уходящую вниз груду каменных обломков, острых, как шипы на хвосте дракона. Но Корнелия была права, тут в самом деле можно было спуститься, если действовать аккуратно.
- Что ж, - сказала Вилл, - думаю, тянуть время не имеет смысла. Пошли.
И мы медленно стали спускаться.
Куда ни погляди, со всех сторон были камни, которые, казалось, только и мечтали расплющить нас .
- Я чувствую себя как начинка сэндвича, -пробормотала за моей спиной Ирма. - Только хлеб в этом сэндвиче очень уж черствый.
Там оказалось довольно тесно, в некоторых местах приходилось сильно нагибаться. Я поранила все пальцы об обломки скал, которые Корнелия превратила и подобие лестницы. Чем дальше мы двигались, тем уже становился проход, вскоре нам пришлось опуститься на четвереньки, а сквозь один особенно узкий проем мы ползли на животе.
- Еще далеко? - задыхаясь, спросила я у Вилл, которая ползла впереди.
- Мне не видно, - буркнула она.
Мы все ползли, проскальзывали, пробуравливались вперед в зловещем слабом зеленоватом свете. Но здесь все же было светлее, чем снаружи. Мог ли этот ход нести ниже уровня моря и при этом не быть затопленным? Я не знала. Наверное, высота воды зависит от приливов и отливов...
Ох, лучше бы я об этом не вспоминала! А что если начнется прилив, и вода хлынет через трещину? Сумеем ли мы отсюда выбраться?
«Мы не можем утонуть, - строго одернула я себя. - К тому же в нашей команде чародейка, владеющая магией Воды. Туннель на самом деле не такой уж и узкий, тут достаточно воздуха (хоть он и неприятно пахнет). Надо держать себя в руках».
Вдруг я налетела на Вилл. Я и не заметила, как она остановилась.
- Смотри, - прошептала она мне. - Кажется, мы на месте.
Я подползла на четвереньках к ней поближе, чтобы видеть то же, что и она. Впереди туннель резко расширялся, там были вырезанные в скале ступени. Они совсем не походили на ту кучу обломков, которую сотворила Корнелия. Нет, это были самые настоящие ступени.
Мы осторожно стали продвигаться вперед. Я заметила, что Вилл сжимает Сердце Кондракара в руке. Не знаю, придавало ли это ей уверенности или она всерьез опасалась, что на нас в любой момент могут напасть.
Ступени привели нас в просторный зал, наполовину естественного происхождения, наполовину вырубленный в скальной породе. Хотя там не было ни души, зал нельзя было назвать совсем пустым. Там чувствовалось чье-то присутствие; то, что там находилось, не ходило и не дышало, как мы, однако все же было живым. В огромном странной формы каменном бассейне бурлило и плескалось нечто, испускающее зловещий зеленоватый фосфорический свет. Это был такой же водоворот, как и в моем сне. Не знаю уж, из чего он там состоял, но уж точно не из обычной воды. От одного взгляда на него меня мутило.
Пол зала был покрыт тонким слоем песка. И на этом самом песке чьей-то рукой было начертано послание:
«Входи, маленькая ведьмочка. Входи, если осмелишься»
А рядом с таинственными буквами валялись часы Питера.

Глава 5. Входи, если осмелишься

Я опустилась на песок и бережно подобрала часы.
- Это Питера? - спросила Вилл.
Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
- Выходит, кто-то похитил его, - сказала она, - и каким-то образом протащил сквозь эту штуковину. Видимо, похититель ждет, что ты последуешь за братом.
Мы все уставились на водоворот мрачно-зеленого цвета, булькающий, как вода, и выпускающим языки, словно огонь.
- Ирма, может, ты посмотришь, что это такое? - попросила я. Но она резко покачала головой и пожала плечами.
- Я к этому не прикоснусь, - заявила Ирма. - Оно не хочет со мной общаться. Оно не слушается меня. Это вообще не вода.
Тогда я присела на корточки на краю бассейна и опасливо дотронулась кончиком пальца до клокочущей поверхности. И тут же с воплем отдернула руку назад.
- Это и не огонь, - сказала я. - Оно меня обожгло! Огонь никогда бы так не сделал!
Вилл посмотрела на странную массу тем особым взглядом, который позволял распознать любую Стихию.
- Это и ни одна из двух Стихий, и обе сразу, - произнесла она. - Водоогонь. Вода и огонь слились воедино.
Мы все переглянулись. Это ведь невозможно! Вода и огонь не соединяются! Никогда. Они просто на это не способны.
Однако перед нами находилось убедительное исключение из этого правила.
- Непонятно, как можно пройти сквозь этот водоворот... - прошептала Ирма.
Я покачала головой. Ответа я не знала. Но мы во что бы то ни стало должны были пройти. Раз кто-то написал это послание, значит, сквозь зеленую массу существовал проход. И тот, кто достаточно храбр, мог воспользоваться им.
- Давайте спросим Оракула, - предложила Вилл и вытянула руку с талисманом вперед. В этом подземелье, наполненном противным тошнотворным зеленоватым свечением, чистый и прозрачный свет кристалла был словно весенний дождик. Мы все возложили руки на талисман, позволяя его сиянию омыть нас.
- Сердце Кондракара, - тихо и ясно сказала Вилл. - Покажи нам путь.
Я закрыла глаза, заранее зная, что увижу дальше, И остальные девчонки тоже знали. Это был просторный зал с колоннами, такой огромный, что стены его терялись в бесконечности. Освещение напоминало свет Сердца. А в центре ощутилось присутствие кого-то мягкого, но сильного, вечного и сострадательного.
«Добро пожаловать, Стражницы». Это был голос Оракула. И он уже обо всем знал.
- Это я виновата, - с несчастным видом сказала я. - Нельзя было так говорить.
«Желания действительно имеют большую силу, добрую-или злую. Особенно, если это желания Стражниц».
Я опустила голову под грузом собственной вины. Но тут Оракул улыбнулся, и чувство вины незаметно ослабло, мне полегчало, и внутренний холод куда-то отступил.
«Не вешай нос. Твои слова были неблагоразумны, но в чих отсутствовал злой умысел. Ты ведь не хотела причинить своему брату вред?»
-Нет!
«Что ж, это хорошо. Бывает, чтя и гораздо более серьезные, проступки остаются безнаказанными. А бывает, что простая неосторожность влечет за собой серъе-ные последствия. Твоя ошибка, привела тебя сюда, и ты должна понимать, что на то есть причины. Без ошибок, не бывает, развития и роста, и из-за одного маленького промаха в будущем может выйти великое благо, и может. быть исправлена вековая несправедливость».
- Но как насчет водоворота, перед которым мы застряли? Мы не знаем, как пройти через него. Мы даже не поняли, что он такое?
Мы ощутили что-то вроде вздоха. Потом Оракул заговорил снова: "Слушайте внимательно, я расскажу вам одну историю. Давным-давно жила-была девушка, молоденькая, ненамного старше, чем вы сейчас. Она обладала крупицей волшебной силы. Магии в ней было всего на одну каплю больше, чем в остальных людях, но все же это была магия. И она потихоньку использовала ее, склоняя окружающих поступать так, как было нужно ей. Так продолжалось, пока однажды она не. встретила молодого человека и не захотела, чтобы он полюбил ее. Однако молодой человек отдал свое сердце другой и был тверд в своих чувствах. И тогда наша юная волшебница решила устроить так, чтобы соперница исчезла. Ей это почти удалось - не собственными силами, а благодаря тому, что по ее зову явилось множество злобных и голодных духов из иных миров. Сначала она притянула к себе этих духов, а потом эти духи стали тянуть ее за собой, так она зависла между своим миром и их. Те, кто были в те времена Стражницами, победили призванное ею зло, но в неразберихе о самой юной волшебнице никто не вспомнил. Она была поймана в ловушку между мирами, а ее магия оказалась захвачена чужеродной силой. Она исчезла, ее закрутило, засосало в воронку противной природе магии, и вот она оказалась на самом ее дне. Девушке предназначено оставаться там до тех пор, пока вновь не явятся Стражницы».
Мои глаза помимо воли полезли на лоб.
- Мы что, стоим возле той самой воронки?
«Да. Прежние Стражницы не рискнули подойти близко к этой бурлящей бездне. Все, что они смогли сделать, - это создать остров, который скрыл бы воронку, чтобы в нее никто больше не попался».
- Но что потом произошло с волшебницей?
«Мне это неведомо».
Это заявление ошеломило нас. Ведь мы-то были искренне убеждены, что Оракулу известно абсолютно все.
Значит, мы должны проникнуть в воронку?
Но как?.
Оракул вытянул руки вперед. Между ними появилась вращающаяся лента, по форме напоминавшая восьмерку.
«Вы знаете, что это?»
Ну я на математике все-таки времени даром не теряла.
- Это лента Мебиуса. Что-то вроде... символа бесконечности.
-«А теперь?»
Фигура неуловимо изменилась. Теперь она стала обычной восьмеркой. Просто два соединенных друг с другом круга: один намного меньше другого.
- Это всего лишь обыкновенная восьмерка.
«А что произошло с бесконечностью?»
- Я... Я не понимаю...
«Волшебница нашла способ исказить природу. Она действовала с такой грубой силой, что часть времени и пространства скрутились в отдельную небольшую петлю. Скажем, как вот этот меньший круг. Я вижу все, что творится в большом круге Бесконечности, но в ее маленький круг я войти не могу. Вы можете, потому что она сама этого хочет. Разве вы не слышали ее зова?»
Я вспомнила голос, который слышала во время первого гадания. Тот голодный, ледяной голос: «Иди...» Меня передернуло.
Вы считаете, что мы должны позволить этой штуке засосать нас? - спросила Ирма, и в ее голосе сквозило отвращение.
«Я думаю, вы поступите так, как должны. Доверьтесь своему сердцу».
Сводчатый зал с колоннами исчез. Мы перестали ощущать присутствие Оракула.
Мы в полном смятении переглянулись.
- Он такой обжигающе холодный... - прошептала я.
-Он мерзкий, - заявила Корнелия. - и неестественный.
Как Питер мог пройти сквозь него? Ведь он точно прошел. Ему некуда было больше деться отсюда. Кроме того, водоворот был единственным правдоподобным ответом на вопрос, как мог кто-то находиться по ту сторону воды, земли и воздуха и при этом оставаться в живых. Во всяком случае, я надеялась, что он остался жив.
- Возможно, нас защитит Сердце Кондракара, - тихим неуверенным голосом произнесла Вилл.
- Вообще-то... я моту пойти одна, - сказала я. -Питер - мой брат.
- Ни за что! - отрезала Ирма. - Этой штуке нужна чародейка. Так давайте дадим ей немного больше, чем она хочет. Не одну чародейку, а пятерых, и пусть подавится.
Она потянулась с деланной ленью и как будто стала немного выше. А потом Ирма и вправду начала преображаться. Вилл последовала за ней, то же проделали и остальные. Как говорит Ирма, принимая обличья чародеек, мы становимся больше, чем просто мы. И дело тут не только в крылышках или красивых нарядах, хотя и то и другое здорово. Чтобы понять, о чем я, вы должны нас увидеть...
Корнелия, конечно, выглядит элегантно и безупречно, как и всегда. Но самое интересное, что и все с остальные тоже выглядят безупречно. Все красивы, но каждая в своем ключе.
Опущения тоже меняются. Тебя охватывает спокойствие и уверенность, что всё в твоих силах. Мы обязательно должны найти Питера, - сказала я. - И давайте сделаем это поскорее.
Взявшись за руки, мы подошли к бортику каменного бассейна. Стоит сделать еще один шаг, и мы упадем туда. Ирма окинула взглядом противную зеленую не-воду:
- Обычно я принимаю ванны погорячее. Но если надо, я готова...
- Сердце Кондракара, защити нас, - произнесла Вилл, закрывая глаза. А потом мы прыгнули.
Я не хотела бы повторить это еще раз. Никогда, Холод был до того сильным, что обжигал, как огонь. Со всех сторон давило и расплющивало, я совершенно не могла дышать. Рука Хай Лин резко вырвалась из моей ладони; несколько отчаянных мгновений я цеплялась за Вилл, но и ее унесло прочь. Я кружилась в водовороте и пад-ла в пустоту, ослепшая, оглушенная, совсем одна, и это продолжалось вечно. На самом-то деле все происходило в течение двух ударов сердца, но казалось, что вечно. Бесконечно. Но конец все-таки наступил. Мне на какой-то безумный миг показалось, что я падаю... на потолок?! Что-то сильно ударило меня со всех сторон, и на некоторое время стало темно и все замерло. Потом наконец я смогла оглядеться.
Все это произошло во сне. Мы вовсе не прыгали. Мы были там, откуда начали путь. По крайней мере, так мне показалось, когда я села, выплюнула песок и огляделась.
Похожий на естественную пещеру подземный зал. Каменный бассейн. Засыпанный песком пол. Все освещено зловещим зеленым свечением водоворота.
Ирма начала было вставать, осмотрелась и застыла с тем же ошарашенным выражением, которое, наверное, было и на моем лице.
У Вилл был такой вид, будто она сильно замерзла. Я обеспокоено потрогала ее щеку. Кожа была прохладной.
- С ней все в порядке? - спросила Хай Лин.
- Не знаю. Где мы? Мы что... так никуда и не попали и вернулись назад?
- Конечно, попали, - ответила Корнелия таким тоном, будто растолковывала что-то безнадежным дурочкам. - Здесь лестница с другой стороны зала.
Она была права. Я посмотрела на лестницу и рассердилась на себя, что сама этого не заметила. Кроме того, водоворот в бассейне закручивался против часовой стрелки, а не по, как раньше. Этот зал не был точной копией того, который мы покинули, - это было его зеркальное отражение.
Вдруг Вилл стала со свистом втягивать воздух, будто задыхается.
- Вилл? Что случилось?
Она не отвечала. Тогда Хай Лин указала на Сердце Кондракара, выпавшее из трясущейся руки Вилл:
- Смотрите!
Талисман больше не был идеальной формы сферой с ясным пульсирующим светом. В его середине появилось грубое темно-зеленое углубление, напоминающее трещину на фарфоровой тарелке.
- Смотрите! - снова прошептала Хай Лин. -Сердце разбилось.
Мы все стояли и ошеломленно пялились на кристалл, а Вилл все также сидела на песке и дрожала. Как Сердце могло разбиться? Это ведь был могущественный талисман, а не дешевая стеклянная побрякушка, купленная на распродаже.
- Может, это просто трещинка? - с надеждой им молвила Ирма. - Оно не совсем разбилось...
- Не совсем разбилось? - передразнила Кор-нелия. - Спасибо вам, мисс Лэр, за эту блестящую догадку.
- Заткнись, Корнелия! пробормотала Ирма. - Мне надоело, что ты всегда...
- Замолчите, вы обе! - прикрикнула на них я. - с Вилл что-то случилось!
В этом мерзком зеленом свете было трудно что-нибудь разглядеть, но лицо подруги показалось мне очень бледным, пепельно-серым. И ее по-прежнему трясло.
- Вилл? - я потрогала ее лоб, он был мокрым от пота.
- Голова кружится. Тарани, - пробормотала она. - И болит...
- Где болит? - спросила я.
- Везде, - ответила Вилл. - Все внутри.
Она тяжело дышала, воздух входил в легкие судорожными всхлипами. Мы с Корнелией помогли ей сесть. Хай Лин подобрала поврежденное Сердце и вложила его в дрожащие руки Вилл. Та посмотрела на талисман, и глаза ее наполнились слезами.
- Я должна была беречь его, - горестно простонала Вилл
- Ты не виновата, - сказала я, поглаживая ее руку. - К тому же, оно... - я оборвала себя, едва не сказав Ирмино «оно не совсем разбилось», -...оно не распалось на осколки. Возможно, мы найдем способ починить его.
- Ну, конечно, - процедила сквозь зубы Корнелия. - Нужно только сбегать в ближайшую ювелирную мастерскую.
Я бросила на нее испепеляющий взгляд.
- Что ты знаешь об этом, Корнелия?! Это магический предмет. Не исключено, что его можно исправить с помощью волшебства.
- Мы спросим об этом Оракула, - сказала Хай Лин. - Когда мы... Когда вернемся из параллельного мира в наш. А сейчас нужно найти брата Тарани.
- По-моему, Вилл должна остаться здесь, - заявила Ирма. - Она не в состоянии куда-то идти. И, может быть, кто-то из нас должен присматривать за ней.
Но Вилл замотала головой.
- Нет, - отрезала она. - Пойдем все вместе. Мы не должны разлучаться. - Вилл оперлась о бортик бассейна и медленно поднялась на ноги, дрожа и пошатываясь.
- Ты уверена, что сможешь идти? - спросила я.
- Абсолютно, - кивнула она. Лицо ее было бледным, но решительным.
- Ну, ладно, тогда пойдем, - я развернулась и зашагала к ступенькам, ведущим наверх.
- Вот вам типичное для стихии Огня поведение, - сказала Корнелия.
- Что? - замерла я.
- Что слышала. Посмотри, что ты делаешь. Просто прешь вперед, не удосужившись обсудить свои действия с остальными и составить план.
- Как мы можем составить план, если ничего не знаем об этом месте?
- Ну что ж, прекрасно. Давай, лезь на рожон.
Ну, все, дольше терпеть выходки Корнелии я не могла!
- Он мой брат, поэтому я сама пойду его искать, а вы - как хотите, - сказала я и стала подниматься по ступенькам, не дожидаясь ответа.
- Подожди! - Ирма побежала следом. - Я иду с тобой.
Остальные тоже не заставили себя ждать.
Ступеньки оказались гораздо шире, а сама лестница - длиннее, чем на Острове Разбитых Сердец. Было заметно, что кто-то довольно часто ими пользовался - ступени были гладкими и истертыми. И туннель здесь был просторный, а не какой-то там пыльный лаз, где и один-то еле протиснется.
Вскоре я увидела вдалеке бледный свет. Я замедлила шаг, стала красться тихо и осторожно, а потом и вовсе опустилась на четвереньки. Мне снова и снова приходил па память тот ледяной и голодный голос и слова Оракула: мы здесь, потому что кто-то захотел, чтобы мы здесь оказались.
Без сомнения, это был тот же, кто написал на песке: «Входи, если осмелишься».
Снаружи никого не было. Во всяком случае, никого не было на самом острове. Одни унылые голые камни. И при этом мы, как ни странно, оказались в центре богатого города.
Море вокруг нас было наполнено плотами, парусниками, настеленными над водой мостками, плавучими домами, гондолами, сампанами и всеми другими плавсредствами, которые только известны человеку, А также (я в этом уверена) теми, о которых человечество никогда и не слыхивало. Некоторые плоты были настолько велики, что на них росли сады. На других были фонтаны и невысокие башенки. Многие из плотов были соединены искусными мостиками. Надо всем этим простиралось небо, темное и пустое, как школьная доска перед началом урока. Ни луны, ни звезд. От одного этого вида я вздрогнула - небо было таким чужим и неуютным! - и поспешно опустила взгляд.
Свет, который я видела из туннеля, исходил от моря. Бледный жемчужный свет поднимался из глубин, это зыбкое сияние заставляло все окружающее казаться нереальным. Зато там было вполне реальное население, которое у меня язык не поворачивался назвать людьми. Местные жители больше всего напоминали... лягушек. Выбравшись из воды, они неуклюже передвигались на раскоряченных пружинистых лапах; их влажная, лишенная волос кожа была покрыта пятнами и бородавками и переливалась разными оттенками зеленого.
Большая часть местных жителей были размером с человека. Они не казались особенно страшными или опасными. Но не прошло и минуты, как появились новые существа, от которых лягушки разбегались в разные стороны. Эти пришельцы выглядели более мощными и хищными; зубастые чешуйчатые рептилии с рядами игл вдоль спин. Если большинство местных жителей напоминали лягушек, то эти больше походили на ящеров.
Кажется, опасаться надо чешуйчатых, - прошептала я Ирме. - Они такие уродливые. Когда они нас заметят, то сразу поймут, что мы не из этого мира. Ирма фыркнула.
- Если я не смогу убедить кучку ящериц и пучеглазых лягушек, что мы такие же, как они, значит, я просто не владею магией.
-Хмм... - подала голос Вилл. - Но ты можешь сделать так, чтобы мы, как и они, были способны дышать под водой?
Ирма на секунду задумалась.
- Думаю, да, - ответила она.
- Она думает! - передразнила Корнелия. - Давайте вот так возьмем да и доверим ей наши жизни.
Почему ты так поступаешь? – спросила я у нее.
- Как «так»? - с невинным видом переспросила она, будто не поняла.
- Дразнишься, насмехаешься. Можно подумать, что ты всех нас презираешь.
- Ну, простите меня, - сказала Корнелия. - Я просто пытаюсь быть голосом разума. Кто-то же из нас должен мыслить здраво...
- А разве тебя кто-то просил всех поучать?
- Не могли бы вы спорить потише, - вмешалась Хай Лин. - Вы же не хотите, чтобы эти зуба-стики нас услышали?
Все мы разозлились. Даже Хай Лин, всегда такая милая и дружелюбная, была напряжена и раздражена.
- Я пойду туда, - заявила я. - Если, конечно. Ирма поможет мне замаскироваться. Вдруг кто-то из этих существ знает, где Питер.
- Конечно, я помогу, - с готовностью откликнулась Ирма. - Так приятно знать, что хоть кто-то мне доверяет.
- По крайней мере одна из нас должна остаться здесь и сторожить зал. Тогда, если мы все уцелеем, у нас останется шанс вернуться в Хитерфилд, - высказалась Корнелия.
- Ты предлагаешь свою кандидатуру? - спросила я.
- По-моему, вы сами этого хотите, - немного уязвленно ответила она.
Я почувствовала укол совести. Обычно мы так не ругаемся и не разделяемся. Но сейчас, при таких настроениях, я бы не взяла Корнелию с собой. К тому же, кто-то действительно должен был охранять зал. Разве не так?
- Я тоже останусь, - сказала Хай Лин. - На всякий случай.
Корнелия неохотно кивнула:
- Это необязательно, но если ты хочешь... Наверное, благоразумнее не ходить здесь поодиночке.
Вилл смотрела на нас с несчастным видом.
- Мы должны остаться вместе! - пыталась убедить нас она. - Так будет лучше.
«Не в этот раз, - подумала я. - Мы только будем действовать друг другу на нервы, спорить и ругаться».
- Ты все еще бледная, - заметила я. - Лучше тебе остаться с Корнелией и Хай Лин, хотя бы до тех пор, пока мы с Ирмой не разведаем обстановку.
- Нет, - ответила Вилл, покачав головой. - У меня предчувствие... Я должна пойти. К тому же мне стало намного лучше.
Выглядела она по-прежнему неважно. Но из всей пашей команды Вилл была моей лучшей подругой, и я была рада, что она идет с нами.

Глава 6 . Реб

В этом городе можно запросто заболеть морской болезнью, даже если ты никогда ею не страдал, решила я. Здесь не

Фобос
"Сердце Фобоса - холодная мрачная пропасть, где каждый
звук отдает фальшью", - строки эти идеально характеризуют
жестокого принца, одержимого жаждой власти и любовью к
черным розам.
Окруженный Шептунами, одним из которых некогда был и
Калеб (интересно, если Фобос создал его, то является ли он
его отцом? ^_^ ), он за годы своей власти поглощал энергию
обреченного на упадок мира, постепенно разрушая Великую
Сеть, пока в Меридиане не появилась Элион, возвращение
которой изменило ход событий... Фобос не мог допустить,
что ему придется уступить корону сестре, и, чтобы усыпить
её бдительность, превосходно играл роль любящего брата,
но втайне мечтал завладеть её огромной магической силой.
Попытка осуществить этот коварный план во время коро-
нации обернулась катастрофой для него самого: в городе
вспыхнуло восстание, которое не удалось подавить даже
превосходящими силами армии Шептунов, а единсвенным
шансом вернуть себе власть для принца Фобоса оказался
колдовской поединок с сестрой, который он, в конечном
счёте, проиграл. На данный момент, приговорен оставаться
в Кондракаре до тех пор, пока его душа не просветлеет.

Комикс:

Мультфильм:
Князь Фобос - личность достаточно разносторонняя. К примеру, чтение книг по
истории он совмещает с уходом за домашними монстрами, коих у него огромное
количество, а так же успешно разводит цветы и интересуется живописью... Но
из-за всех этих увлечений, принц совсем забыл, что ему полагается быть злым и
настолько погряз в грезах о сбоственной крутости, что не замечает, как в его замок
беспрепятственно проникают все, кому не лень, да еще и ведут себя неподобающим
образом (взять хотя бы тот случай, когда Вилл уронила на бедного правителя
книжный шкаф ^_^).
Хочется верить, что, с возвращением Элион, у Фобоса появятся силы
по-настоящему противостоять нахальным чародейкам, а пока он развлекается лишь
тем, что забирает энергию у подданных, да подкармливает Седрика (теперь-то мне
понятно, отчего он такой здоровый вымахал ^__^).
Седрик
Змееподобный лорд Седрик был верным помощником
правителя Меридиана, но мечтал стать одним из Шептунов и
упиваться водой из колдовского источника. Ради достижения
своей цели готов был воспользоваться любыми запрещен -
ными средствами: ложью, интригами, предательством или
даже убийством...
В облике длинноволосого блондина с загадочным взглядом
льдисто-зеленых глаз коварный злодей покорил сердце
принцессы Элион и обманом заставил её сражаться против
Стражниц Великой Сети, да и сам не раз пытался разрушить
дружбу чародеек, превращаясь во владельца книжного ма -
газина, учителя истории Коллинза, бармена Билла...
Однако, несмотря на коварные происки врага, Стражницы
все-таки одерживали верх , за что наш герой периодически
получал нагоняй от Фобоса (продолжалась эта идилия до тех
пор, пока последнего не свергли ^_^ ), но тут надо отдать
должное Седрику, который несмотря на свою предательскую
натуру решил до конца оставаться с любимым правителем и
сейчас славно проводит время в Кондракаре.

Комикс:

Мультфильм:
Змеиная природа советника князя Фобоса гораздо сильнее превалирует над
человеческой, чем в первоисточнике. Создается впечатление, что даже находясь в
человеческом обличье он постоянно балансилует на грани превращения, а принимая
истинный облик , лорд Седрик способен противостоять сразу пяти Стражницам. Но, к
несчастью, превосходство в силе физической компенсируется недостатком силы
магической. К примеру, когда надо открыть дверь, Седрик предпочитает принять
змеиный облик и разрушить её, чем воспользоваться подходящим заклинанием.
В Хитерфилде действует под псевдонимом Рик Хофмен, успешно играет роль
книготорговца. Завоевал доверие и дружбу Элион, но не обманом, а тонкими
советами психолога. Шептуном стать не мечтает по причине отсутствия таковых ^_^.
Элион
Элион Портрэт родилась в Меридиане, но еще малышкой была
унесена на Землю няней Галгейтой, воином Альборном, и его
невестой Мирандель, которые стали ее приемными родителями,
лучшей подругой стала Корнелия - будущая Стражница стихии
Земли, а возлюбленным - гений математики и музыкант Мэтт.
Она не знала ничего о своем прошлом, пока не встретила на
школьном вечере по случаю Хэллоуина загадочного Седрика,
который обучил ее кое-каким премудростям черной магии:
становиться невидимой, проходить сквозь стены, измененять
внешность, исчезать, а так же прменять боевые и защитные
заклинания, и обманом настроил против Стражниц.
Но, когда выяснилось, что Фобос все эти годы незаконно правил
её королевством, Элион перестала прислушиваться к советам
Седрика и стала поступать так, как подсказывает сердце.
Поняв опасность этого, Фобос попытался погубить сестренку во
время коронации (для того, чтобы воспользоваться своей силой,
девочка должна была надеть Сияющую Корону), но своевремен -
ное вмешательство Стражниц спасло принцессу от смерти и
помогло ей стать королевой Иного Мира.

Комикс:

Мультфильм:
Элион Браун - лучшая подруга Корнелии, учится в одном классе с ней и Вилл, с
остальными девчонками поддерживала добрые отношения до тех пор, пока они не
испортили ей свидание. К Седрику относится дружески и доверяет ему свои тайны,
когда ей плохо, приходит к нему в магазин, в поисках утешения.
На мой взгляд, создатели сериала поступили верно, дав нам возможность увидеть в
ней не столько будущую королеву Меридиана, сколько обычную девчонку, еще не
поддавшуюся коварному обману Седрика, девчонку, которая может бросить парня, а
потом переживать из-за этого, девчонку, которая покупает пончики только потому, что
их продает симпатичный торговец... Принцессу, которая умеет признавать свои
ошибки.
Калеб
Был одним из Шептунов, созданных Фобосом, но вышел
из-под его власти и возглавил движение, целью которого
стала борьба против жестокого правителя. Он предсказал
возвращение в Меридиан Элион - законной наследницы
престола и свою встречу с Корнелией.
С первого взгляда между Стражницей и повстанцем
вспыхнули глубокие чувства. В знак того, что даже Великая
Сеть не разделит их, а в один прекрасный день они снова
встретятся, Калеб дарит ей цветок, сотворенный из её
слезы:
"Это не слеза. Это великая жертва."
Но следующая встреча влюбленных оборачивается
трагедией: во время решающего сражения юный
предводитель повстанцев был обращен Фобосом в свою
изначальную форму (хрустальный цветок) и лишь во втором
сезоне оживлен вобравшей в себя силу пяти стражниц
Корнелией.

Комикс:

Мультфильм:
Пятнадцатилетний парнишка Калеб - один из главных персонажей сериала.
Рисковый и дерзкий вождь повстанцев готов пожертвовать собой ради спасения
Стражниц, но иногда ссорится с девочками из-за того, что они не прислушиваются
к его советам.
Как житель другого мира, многого не понимает на Земле, но не теряется, применяя
свои меридианские навыки (например, в 7 серии, когда катается на сноуборде -
"скользилке"). Убежден, что истиная сила человека заключена не в магии, а в его
внутренних качествах.
Дружит со всеми Стражницами, но особенно с Вилл и ХайЛинн, которой даже
помогает, подрабатывая официантом в ресторане её родителей. Влюблен в
Корнелию, но пока не показывает этого (парню явно недостает романтичности
^_^).
Является ли он Шептуном - неизвестно, но за что я люблю анимешного Калеба,
так это за его двусмысленные фразы типа "где вставим молнию", черный
напульсник и только ему одному известный способ есть мороженное...
Ватек

Был подчиненным змееподобного лорда, но после
событий, описанных во второй части главы "Интриги и
козни" (бунтовщики, прорвавшиеся на землю чуть не убили
Седрика, но Вилл, рискуя собой, спасла ему жизнь) Ватек
"дал волю лучшей части своей черной души", а точнее,
перешел на сторону повстанцев, стал другом и соратником
Калеба, неоднократно помогал Стражницам попасть в
Меридиан.
Имеет привычку подбирать забавные маленькие вещицы,
к примеру, жетон из парка аттракционов.
Страдает аллергией на собачью шерсть.
Комикс:

Мультфильм:
С самого начала тюремщик Ватек - один из бунтовщиков, друг и союзник Калеба. Он в
курсе всего, что происходит во дворце и знает, как обратить это на пользу народа.
Благодаря его сведениям повстанцы захватывают обозы с провизией,
предназначенной для замка Фобоса, и раздают еду простым людям.
К несчастью, Ватек выдал себя, когда попытался предупредить Калеба о том, что
найдена настоящая наследница престола, и чуть не поплатился за это жизнью.
Меридиан
Комикс:
Город, столица Иного Мира, жители которого с незапамят-
ных времен стремились проникнуть в другие миры (чаще
всего, с целью захвата). Чтобы защитить Землю от
угрозы, была создана Великая Сеть - магический барьер,
который охранялся Стражницами. За годы правления
Фобоса был почти разрушен (чтобы избежать жестокос -
ти правителя и нищеты, сквозь Сеть на Землю проникали
меридианцы, желающие начать новую жизнь), был убран
Оракулом после воцарения Элион.
Замок Фобоса располагался на вершине горы, но был
надежно защищен от проникновения извне стеной из цве -
тов, которые превращали в розу каждого, кто коснулся их
смертоносных шипов. Сразу за изгородью из черных роз
располагались сады Фобоса, где находился магический
источник из которого правитель черпал энергию (чаще
всего, мы видим его в саду, окруженного Шептунами, а в
тронном зале он появляется лишь для поединка с Элион).
Жители Меридиана не похожи на людей не смотря на то,
что некоторые из них (Седрик, Калеб, родители Элион,
Фрост, Галгейта) могут принимать человеческий облик и
оставаться в нем достаточное количество времени.
Строго говоря, единственные люди в королевстве - это
представители королевской семьи, т.е. Фобос и Элион.

Мультфильм:
Меридиан - это планета со своими морями, океанами и материками, что мы можем
ясно увидеть на карте, висящей в комнате Калеба, а, когда повстанец говорит о
своем мире, то он произносит "на Меридиане", вместо "в Меридиане", правда тогда
не совсем понятно, как же называется город, в котором столь часто бывают наши
герои, но это так, к слову... По подсчетам Ирмы, мы знаем, что время в
параллельном мире на 5 часов впереди земного.
Глубоко под этим городом находится другой, Заветный город, где живет Оракул,
которая подрабатывает переводом с меридианского на русский ^_^. Пока не ясно,
имеет ли это всё какое-нибудь отношение к Кондракару (а что, Кондракар в
Меридиане - это фишка! ^_~), но надеюсь, что это скоро выяснится.
Замок Фобоса выглядит действительно жудко, он как будто впивается в город,
высасывая из людей последнюю энергию...Но охраны у замка нет никакой, поэтому
туда шастают все, кому не лень. В самом же дворце есть тронный зал, подземелье
с глубокими ямами для узников, конюшни, огромная библиотека, столовая, картинная
галерея, балкон с видом на город и, конечно же, магический источник, который
неизвестно почему находится в мрачной пещере.
Жители Меридиана, как ни странно, почти все похожи на людей, за редким
исключением типа Олдерна (повстанец, друг Калеба) и Бланка (импортёр, помогает
Стражницам).
Зато радует факт, что "нелюди", которые находятся на стороне
зла, очень даже симпатичные ребята, а носороги - вообще
чудесные!

Когда-нибудь я, наверное, настолько проникнусь духом
Меридиана, что сделаю более подробное описание его
городов, расс жителей, флоры и фауны, но это -
дело далекого-далекого будущего...

Олдерн и Бланк

Я просто жутко рада, что они вместе *начинаю прыгать и скакать по комнате от радости. Успокаиваюсь и сажусь дописывать* Впервые, как только я увидела этих двух персонажей, у меня просто бзик случился. Вот хочу что б вместе были и все и представьте мое удивление когда на первом же сайте вижу сообщение такого вот содержания, что мол Корнелия повелевает силой стихии Земли, влюблена в молодого повстанца из Меридиана, Калеба. У меня просто радостная такая истерика началась. Теперь советую попробовать представить мое состояние на следующий день, когда я нахожу что-то наподобие Калеб станет цветочком, а Корнелия останется с этим придурком Питером *прошу прощения у всех фанатов Питера* Я просто как полная дура сидела и пялилась в монитор минут пять, а потом начала реветь. Конечно понятия не имею, будут ли Корнюша и Калеб вместе в последствии, но просто искренне в это верю. Не могу себе представить, как так можно было написать, что она забудет Калеба и станет как ни в чем не бывало встречаться с Питером. Это же полный абсурд. Кстати хотелось бы спросить у всех, кто читает журнал с самого первого номера «Корнелия и Калеб целовались хоть раз за все номера?» просто у меня есть фото на котором они целуются, Корнелия в форме стражницы, а Калеб обнажен по пояс. Очень хотелось бы верить, в то что это случится после того как он стал цветком.


















Их первая встреча произошла на празднике Хеллоуина. Конечно если быть полностью точной, то была никакая не встреча. Мэтт был на сцене, как член группы «Синий кобальт», а все остальные любовались на него. В тот вечер он очень понравился девушке, можно даже сказать, что в ней зародилось какое-то чувство. Вторая их встреча произошла уже за спасением несчастной белки. Мэтт упаковал ее и передал Вилл на сохранение, что после сотворила ее астральная капля просто уму не постижимо. Вначале поцеловала, а после на силу разыскав в школе влепила пощечину. Объяснения самой Вилл были очень уж тяжелыми, но в тоже время был хороший довод больная белка, по словам девушки, она объелась печенья. Что ж об отношениях между этой парочкой можно судить и потому какое количество картинок, где они вместе, было нарисовано. Так что и у этих голубков все будет хорошо, а почему бы и нет.



























Про эту пару мне известно просто ужасно мало: При каких обстоятельствах они познакомились, когда и где? Все это мне не известно. Но кое-что я вам все же расскажу. Про Тарани мы многое знаем, и то, что она переехала в Хитерфилд в тоже время, что Вилл *это в какой-то мере объясняет их знакомство с Найджелом* Тарани все-таки новенькая, да еще и умница, она вытянула парня из банды Урии. С самого начала мама девушки не особо радовалась тому, что Тарани встречается с одним из хулиганов банды *ну что поделаешь, судью не переделать*, но после того как она начала переделывать Найджела *да еще и материал хороший, парень не такой тупой как некоторые из банды, и не такой злой как сам Урия* мама похоже смерилась. Сейчас отношения Тарани и Найджела относительно крепкие. Что ж пожелаем влюбленным счастья.

Придумывать,как охмурять мальчишек.Даже если найденные способы не сработают,сам процесс-сплошное удовольствие.
*Ходить по магазинам.С такой командой "советчиц" отличные покупки сами идут в руки.
*Исполнять песни любимых певцов.Чем хорошо петь хором?Не слышно,кто фальшивыт! *Ходить друг к дружке в гости,перезваниваться,посылать записочки.С такой "обратной связью" точно не соскучишься!
*Смотреть фильмы ужасов.Вместе с подругами не то что не так страшно,даже посмеяться можно!

Что делать,чтобы стать "костью в горле"
*Ной без остановки.
*Непременно вмешивайся в чужие разговоры.
*Критикуй всё что можно,но ничего не предлагай в замен.
*Требуй,чтобы все делали только то,что ты считаешь нужным,в противном случае пригрози,что уйдёшь.
*Если друзья поступили не по-твоему,брюзжи по этому поводу с утра до вечера.
*Перемывай косточки всем окружающим.
*Если кто-то в чем-то не совсем прав,не забудь тут же об этом заявить.
*Если же ты виновата,ни за что в этом не признавайся.
*Никогда не считайся с чужим мнением.

Как лучше показать новичку...что он тут никому не нужен!
*Не позволяй ему участвовать ни в каких делах компании.
*Ни в коем случае не спрашивай его мнения.
*Что бы он ни говорил,ни с чем не соглашайся.
*Говорите меж собой на понятном только вам языке,чтобы новичок остался с носом.
*Заговаривай с ним только тогда,когда он сам к тебе обратился.
*Скажи,что ждёшь его на "обычном месте",но не говори,где именно!
*Прилюдно резко критикуй любые его поступки!

Чем хороша командная игра:
*Легче справляться с неожиданными ситуациями.
*Чувствуешь себя сильнее,учишься принимать и победы,и поржения.
*С друзьями по команде тебе в сто крат лучше,чем одной.
*Учишься считаться с нуждами других.
*Только совместная работа позволит команде добиться успеха.В одиночку ничего не добьёшься.
*Один за всех,и все за одного!

Не старрайся одеться по последней моде,когда идёшь...
*На природу!В своём сногсшибательном наряде ты даже не сможешь посидеть на травке!
*На дискотеку.Твои туфли могут быть суперстильными,последним писеом моды,но если они слушком узкие и на шпильках-ты быстро устанешь и сотрёшь ноги!
*На велосипедную прогулку.Неужели ты собираешься крутить педали в этой длинной юбке?

Как спланировать отличную вечеринку:
*Выбери для вечеринки подходящее место.
*Убедись,что все приглашения содержат всю необходимую информацию.
*Если ты сибораешься устроить вечеринку на улице,продумай куда вы смогли бы перебраться,если погода испортится.
*Убери все вещи,которые гости могут испортить.
*Помни о командных играх.
*Закуски.Это может быть всё,что угодно,главное,что бы было удобно есть стоя.

Вилл:Я каждый понедельник меняю пароль на компьютере.
Ирма:Тайна?Я понимаю о чем ты говоришь!
Тарани:Я их храню в самом надёжном месте,-своей голове!
Корнелия:Я их записываю в дневник,который прячу.
Хай Лин:Я их записываю у себя на руках...секретный шрифтом.

Пять секретных приёмчиков как настроить себя на удачу:
В:Я тру свою лягушечку.
И:Я с утра балую себя шоколадом.
Т:Я на всю катушку врубаю любимую музыку.
К:Я не выхожу из дома без своего счастливого браслетика.
Х:Я на руке пишу "Особые" слова и фразы.

Пять советов куда спрятать письмо:
В:Я полностью доверяю е-маилу!Никто не знает моего пароля!(кроме меня.)
И:Под крышкой касеты Кармилы.
Т:В альбому насекомых.Никому в моей семье не нравятся насекомые.
К:В моей шкатулочке двойное дно.
Х:В каробке с карандашами.

Как заставить понять другого,что тебе нужна срочная и тайная помощь?:
В:Я три раза громко откашлююсь и шморкну носом.
И:Я пою свою любимую песню,меняя слова.
Т:Я два раза сниму и одену очки.
К:Я буду перекладывать свой счастливый зонт из руки в руку.
Х:Я накручу на палец волосы.

Пять способов найти правильную персону для тайн:
В:Я сама для себя этот человек!
И:У меня-моя черепашка.
Т:Ха,это ещё один мой секрет!
К:Я проверяю,умеет ли она слушать!
Х:Я рассказываю тем,кто не просит,чтобы я ему сказала все свои тайны.

Что делать,если кто-то выдал твой секрет?:
В:Я поздравлю его или её с тем,что ему или ей никогда не стать детективом.
И:Я скажу что-то смешное,чтобы все подумали,что я весёлая и мне все равно.
Т:Я её опозорю словами.
К:Про какую тайну вы говорите?
Х:Я нескажу ничего,пусть думает,что мне реально всё равно!

Пять способов остаться друзьями:
В:Я спрашиваю у подруги разрешения, прежде чем критиковать ее.
И:Лучше промолчу, чем скажу что-либо неприятное.
Т:Выкладываю то, что думаю, но прежде напоминаю, что говорю как подруга.
К:Я чувствую, когда нужно серьезно поговорить с подругой, а когда лучше оставить ее одну.
Х:Не забываю говорить "извини".

Пять способов уживаться с друзьями.
В:Не навязываю свои идеи другим, умею выслушивать критику.
И:Четко и ясно формулирую свое мнение.
Т:Приноравливаюсь к решениям других.
К:Требую, чтобы мы решали вместе.
Х:В любом споре стараюсь найти точки пересечения.

Пять способов борьбы с "Костью в горле":
В:Пусть говорит что хочет.Я его выслушаю и сделаю по своему.
И:Если кто-то зарывается,я даю это понять...в весьма недвусмысленных выражениях.
Т:Пытаюсь понять в чём причина.
К:Стараюсь не вступать в пререкания.
Х:Если нужно,делаю вид,будто ничего не замечаю.

Пять способов определить,подходит ли тебе компания:
В:Если они только говорят и никогда не слушают,это не моя компания!
И:Что?Не шутят,не смеются?Нет уж,увольте!
Т:Одни сплошные сплетни?Только без меня!
К:Компанию нельзя назвать стильной?Тут даже думать не о чем!
Х:Если мне в компании не по себе...я её быстренько меняю!

Как отлично виглядет...не изменяя своему стилю?:
В:В моём наряде должна быть хоть одна спортивная деталь!
И:Я могу приспособиться к любому стилю.Главное,чтоб было удобно!
Т:Я всегда надевая какое-нибудь экзотическое украшение.
К:Я подбираю оригинальные аксесуары,которые сочитаются с одеждой.
Х:Я люблю смешивать разные стили...насколько позволяет чувство юмора!

Что носить когда тебе грустно?:
В:Я надеваю тёплый свитер,будто чувствую,что меня обнимает мама.
И:Мне всегда помогает блеск для губ.
Т:Тут не обойтись без ярких браслетов.
К:Главное,чтобы волосы были чистыми.
Х:Мой любимый рюкзачок поднимает мне настроение.

Пять способов выбрать правельную вечеринку:
В:Сначала узнаю,кто ещё приглашен на вечеринку.
И:Самое главно-отличная музыка!
Т:Я захвачу с собой лучших подруг,так что скучать не придется!
К:Сразу спрошу,где вечеринка проводится и кто её организовывает.
Х:Никогда не упущу возможности познакмиться с новыми людьми!

Пять способов преодалеть застенчивость в незнакомой компании:
В:Борюсь с соблазном спрятаться где-нибудь в тихом уголочке.
И:Очертя голову бросаюсь прямо в гущу людей.
Т:Пытаюсь отыскать знакомое лицо,чтобы было с кем поболтать.
К:Пытаюсь вовлечь окружающих в интересную беседу.
Х:Нахожу в толпе самого дружелюбного на вид человека и знакомлюсь с ним!

Пять способов добиться согласия родителей:
В:Растолкую маме,что это за вечеринка!
И:Объясню,что все мои подруги тоже будут там!
Т:Отвечу на любые вопросы родителей!
К:Попытаюсь достигнуть компромиса.
Х:Соглашусь на все их требования!

Как избежать неприятных сюрпризов,устраивая вечеринку?:
В:Я приглашаю только тех,кого знаю!
И:Заставля самого сильного гостя следить за порядком!
Т:Запираю двери в комнаты,куда гостям доступ запрещён!
К:Зову только тех,кому могу доверять!
Х:Никогда не приглашаю больше десяти человек!

Как сделать так,чтобы никто не забыл о твоём дне рождения:
В:Пишу о своём дне рождения в школьных дневниках подруг!
И:Намекаю окружающим,ЧТО я хочу получить на день рождения!
Т:Время от времени напоминаю друзьям и родным,сколько дней осталось до праздника.
К:Заранее прошу дузей,чтобы не планировали на этот день никаких других дел.
Х:Обвожу этот день в кружок во всех календарях,какие мне попадутся!

Пять способов понять этих "непонятных мальчишек":
В:Обращаю больше внимания на его поступки,а не на слова.
И:Когда есть вероятность встретиться с ним,я беру с собой...словарь!
Т:Прошу совета у своего старшего брата.
К:Если мальчик хочет,чтобы я его поняла,он должен сам стараться быть понятным.
Х:Веду себя с ним так,как с учителями на сложном уроке,-задаю кучу вопросов!

Пять способов помочь мальчику:
В:Открою ему один из всоих секретов-это создаст доверительную атмосферу.
И:Расскажу ему самые лучшие шутки,которые знаю.
Т:Приглашу его на долгую неспешную прогулку.
К:Буду рядом с ним,а там уж пусть он сам решает,довериться мне или нет.
Х:Приглашу его в кино-пусть отвлечется от своих переживаний.

Как вести себя с парнем,который в присутствии своих приятелей игнорирует тебя?:
В:Держусь ровно,но потом долго помню этот случай.
И:Стараюсь отплатить ему той же монетой при помощи моих подруг.
Т:Делаю вид,что ничего не заметила,даже если внутри вся киплю.
К:Сама игнорирую его,пока он не извинится.Он должен сделать первый шаг.
Х:Делаю глубокий вдох и повторяю про себя:"Жалко мне этих глупых мальчишек".

Пять способов завоевать мальчика:
В:Смотрю вместе с ним баскетбольный/футбольный/бейсбольный матчи не прошу переключить канал.
И:Смеюсь над ВСЕМИ его шутками.
Т:Стараюсь сделать так,чтобы его мечты осуществились.
К:Стреляю прямо в сердце-открыто говорю ему о своих чувствах.
Х:Рисую его портрет,слегка его приукрашивая,а потом дарю ему.

Пять способов найти общий язык с мальчиком:
В:Пытаюсь достичь компромисса между его вкусами и моими.
И:Никогда не воспринимаю мальчиков слишком всерьёз.
Т:Пытаюсь быть тарпеливой,но не позволяю вить из себя верёвки.
К:прямо сообщаю ему о том,чего я терпеть не могу.
Х:Пытаюсь найти что-то интересное в том,что нравится ему.

Вилл Вандом

Ей 14 лет. Она учится в Шеффилдской школе Хиттерфилда, как и все остальные. По знаку зодиака она Козерог. Она очень легко ранимая, впечатлительная и немного застенчивая. Коллекционирует всё что связано с лягушками. Проблемы с учёбой в школе. Стражница Вилл обладает силой энергии и Сердцем Кондракара. Живёт с мамой.

Ирма Лэр

Ей 13 лет. По знаку зодиака Ирма - Рыбы. Живёт с отцом-полицейским, мачехой и младшим братом Крисом. Самая живая и разговорчивая из всей «банды» стражниц. Обожает подкалывать Корнелию. Любит разные сумки и рюкзаки. Как Стражница, обладает силой воды ( при объединении с силой Хай Лин может атаковать снегом или льдом).

Тарани Кук

Ей 13 лет. По знаку зодиака- Овен. Живёт с родителями и старшим братом. По характеру очень сдержанная, умеет держать себя в руках, умная, спокойная девчонка. Стражница Тарани управляет стихией огня. При перевоплощении происходит метаморфоз- у неё меняется причёска и немного видоизменяется форма очков.

Корнелия Хейл.

Перейди по этой ссылке.

Хай Лин

Ей 13 лет. Вторая моя любимая Стражница после Корнелии. Прирождённый дизайнер и модельер. Не любит относится ко всему чересчур серьёзно – хотя и смотрит опасности в лицо. Мечтательная и милая девочка. Как Стражница, наделена стихией воздуха (с Ирмой управляет снегом и льдом). Живёт с родителями и бабушкой в над рестораном «Серебряный дракон», принадлежащим её семье

Привет всем красавицам и красавчикам!



Мне пришло огромное количество писем с кучей вопросов о том, как ухаживать за собой и всегда быть здоровой и веселой. Мой маленький столик, предназначенный для крема и лосьона, чуть не сломался под тяжестью писем, а компьютер просто завис. И я решила, что пора ответить вам на самые главные вопросы и провести урок красоты и здоровья.
"Как выглядеть сногсшибательно"?



Что мы делаем в первую очередь, когда утром встаем с кровати? Правильно, смотримся в зеркало (не знаю, как вы, а я точно смотрюсь)! А то, что мы там видим, зависит от нашего внутреннего состояния. Все наши мысли, чувства и эмоции написаны на лице. Поэтому, чтобы быть красивым и здоровым внешне, необходима, прежде всего, внутренняя красота. На внутреннюю красоту мы можем влиять самостоятельно.
Самое главное - это быть здоровым. Здоровье - это не только хорошее самочувствие. У здорового человека должно быть хорошее настроение, он с удовольствием общается с людьми, легко учится (или работает) и не сильно устает. Для того чтобы быть здоровым, необходимо соблюдать гигиену, заниматься спортом, правильно питаться, отдыхать и радоваться жизни!
"Что такое правильное питание"?



Правильное питание - очень важная штука. С пищей наш организм получает полезные вещества, которые нужны ему для нормальной работы и здоровья. Поэтому, в первую очередь, еда должна быть здоровой! Белки (рыба, яйца, сыр, рис, орехи) просто необходимы для роста. Из белков, как из кирпичиков, строится тело человека. Они защищают нас от вредных воздействий окружающей среды. Углеводы (макароны, картофель, хлеб грубого помола) обеспечивают энергией и теплом. Углеводов много и в конфетах, и во фруктах. Я советую вам есть поменьше конфет и тортов (чтобы не портить зубы), и побольше - фруктов (там много витаминов)! А чтобы еда радовала вас, надо готовить ее с фантазией! Не забывайте, что в детстве и юности надо хорошо питаться, чтобы быть энергичной, как Крош, и жизнерадостной, как я!
"Полезные витамины"



Слово "витамины" произошло от латинского слово "вита" - жизнь. Витамины нужны нам для того, чтоб оставаться здоровыми. Они помогают расти и бороться с всевозможными инфекциями и стрессами.
Если вы хотите, чтобы ваша кожа была красивой, а зрение острым, не забывайте про витамин А. Его можно найти в молоке, зелени, морковке и сливочном масле. Витамин В (орехи, яйца, овощи зеленого цвета, серый хлеб) укрепляет мышцы и поддерживает жизненные силы. Витамин С поможет в борьбе с инфекциями. Его много в свежих фруктах и овощах. Но витамин С очень хитрый - наш организм не умеет запасать его впрок. Поэтому продукты, в которых содержится этот витамин, надо есть каждый день. Чтобы кости и зубы были крепкими, на выручку придет витамин D, поэтому ешьте больше рыбы, сыра и пейте молоко.
"Солнце - вредное или полезное"?



Солнце - источник жизни и энергии для всего живого на нашей планете. А еще - солнечный свет приносит нам радость и хорошее настроение.
Кроме тепла и света, в состав солнечного излучения входят ультрафиолетовые лучи. В умеренных дозах они очень полезны для человеческого организма. Загорать под теплыми лучами - сплошное удовольствие! Принимать солнечные ванны лучше всего с утра. Земля и воздух с утра еще не прогреты, поэтому жара переносится легче. Кстати, под действием ультрафиолета в коже начинает вырабатываться витамин D - это полезно! Но если загорать слишком долго, то на коже могут появиться ожоги. Большое количество ультрафиолета вредит коже - не переусердствуйте!
"Как правильно отдыхать"?



Глубокий сон - это одно из главных условий хорошего самочувствия. Любому человеку просто необходимо высыпаться. Сон нужен для роста (говорят же, что во сне люди растут) и для запоминания накопленной за день информации. Вот учили вы целый день уроки, а теперь каша в голове. Ничего страшного! Надо выспаться и тогда вся информация по полочкам в голове разложится, и вы ничего не забудете.
Отдохнуть и расслабиться помогает отдых и развлечения. Просто надо найти себе интересное занятие - и заниматься им в свободное время. Свободное время каждый из нас проводит по-разному. Кто-то любит рисовать, кто-то петь, кому-то нравится готовить, а некоторые за компьютером сидят. Но и про занятия спортом не забывайте!
"На зарядку становись"!



Спорт приносит нашему организму большую пользу. Он укрепляет кости и мышцы, развивает подвижность суставов. И повышает настроение! Побегаешь целый день с мячиком, обыграешь Кроша в теннис несколько раз - и сразу становится весело.
Физические упражнения очень полезны. Они помогают стать сильной и гибкой, защищают от болезней и позволяют расслабиться. Лучшее время для зарядки - сразу же, как только вы проснулись. Если утро начинается с движения, значит, весь день вы будете бодрыми и веселыми. Но просто так делать зарядку - скучно, поэтому советую как-то разнообразить упражнения. Катайтесь на велосипеде, роликах, больше плавайте, играйте в мяч - и вам будет приятно, и вашему организму - полезно!
"Я хочу красивые волосы"!



Все девчонки мечтают о красивой прическе. А ведь сделать волосы здоровыми совсем не сложно. Перед тем, как их мыть, причешитесь (это лишний повод посмотреть на себя в зеркало). Мойте волосы в теплой воде. Горячая вода сушит волосы и кожу головы, а если мыться в холодной воде, то можно заболеть. После мытья, ополосните волосы в прохладной воде, чтобы они стали блестящими. Очень важно правильно их высушить. Лучше всего выглядят волосы, высушенные естественным путем. Для этого можно потрясти головой или распушить волосы пальцами. Но, если вы торопитесь, то можно использовать фен.
Какая прическа мне подойдет?



Одним нравится скромное каре, другим - пышные начесы, а третьим - веселые хвостики. А я предпочитаю косичку. Мне кажется, что у любой девушки должен быть свой стиль, который отличал бы ее от других. Вот меня, по моей косичке, всегда узнают. А какая "изюминка" есть в вашей прическе?
Но вообще в выборе прически мало одного "хотения"! Важно, чтобы прическа вам шла.
Могу поделиться секретами! Тем, у кого овальное лицо, подойдет любая (кроме очень короткой) стрижка. Круглолицым будет к лицу легкая, воздушная челка. А тем, у кого лицо удлиненное, предлагаю сделать "каре" до подбородка - оно зрительно расширит лицо, и вы будете выглядеть очень мило.
"Как ухаживать за кожей"?



Хотите красивую гладкую кожу? Я тоже хочу, поэтому стараюсь ухаживать за ней. Коже приходится несладко, особенно, если вы живете в большом городе - она страдает от грязи, пыли, дождя, мороза, ветра. А в подростковом возрасте еще появляются прыщики, которые портят внешний вид и настроение. Чтобы прыщиков было меньше, пользуйтесь специальным лосьоном и мылом, правильно питайтесь и отдыхайте. Обязательно определите свой тип кожи - от этого зависит, какой крем и лосьон покупать. Жирная кожа лоснится и блестит, особенно на лбу, подбородке и на носу. Сухая, наоборот, часто шелушится, особенно на щеках, а после мытья натягивается. Нормальная или комбинированная кожа выглядит здоровой, но тоже нуждается в уходе (вы же не хотите, чтобы она испортилась). Очищать, делать массаж и увлажнять (чтобы кожа была мягче) кожу нужно 2 раза в день: утром и вечером.
"Как правильно краситься"?



Сразу хочу сказать - краситься так, как я накрасилась в серии "Как стать звездой" мне больше не хочется! Правильный макияж должен подчеркивать достоинства и скрывать недостатки. А у меня все наоборот получилось!
Сделать себе макияж - настоящее искусство. Сразу чувствуешь себя художником. Можно экспериментировать с цветами и оттенками, чтобы найти свой стиль. Тут главное не перестараться и подобрать косметику, которая подходит вашей коже. Днем лучше краситься незаметно, а вечерний макияж может быть ярче. У макияжа 3 основных правила: он должен быть естественным, соответствовать обстановке и быть к лицу!
"Мы - самые модные"!



Однажды со мной случилась жуткая история. Я застряла в собственном шкафу. Полезла за нарядным платьем и совсем растерялась - столько юбок, кофт, брюк, платьев, туфель и шляпок! Что надеть? Целый час в раздумьях просидела. В конце концов решила составить "Путеводитель по одежде на все случаи жизни".
Мода на одежду меняется быстро, и то, что сегодня называют "последним писком моды", завтра уже может быть устаревшим. Если вы хотите быть модной и стильной, соблюдайте "золотое правило" - одевайте то, что вам нравится и подходит по росту и фигуре, и найдите ту цветовую гамму, которая подчеркнет индивидуальность.
"Найди свой стиль"!



С древних времен самое роскошное убранство у знатных модниц определялось не только дорогим материалом и заморскими тканями, но и количеством украшений, их оригинальностью и сложностью. И действительно, даже самый простой костюм преобразится, если его дополнить серьгами, браслетами, подвязками. В этом деле главное - фантазия и вкус.
Даже если вы будете одевать один и тот же наряд в течение нескольких дней, но при этом каждый раз станете дополнять его новыми украшениями, со стороны будет казаться, что одежда у вас всегда разная. В этом и преимущество таких прелестных безделушек.
Самое приятное, что абсолютно всем под силу сотворить любое украшение и выглядеть сногсшибательно самостоятельно. Главное - желание.

Здесь вы узнаете о том, какие еще существа из разных мифологий обладают силой огня.

Гестия (гр.) – дочь Крона и Реи, богиня огня и домашнего очага.
Гефест (гр.) – бог огня, покровитель кузнечного дела.
Митра (иран.) – бог солнца.
Си Хэ (кит.) – бог огня
Пифон (гр.) –100 главое, огнедышащее чудовище, сын Геи и Тартара
Агни (санскр.) – бог огня
Ахурамазда – древнеиранский бог света
Радгат (слав.) – сын Сварога, бога огня
Рарог (слав.) – огненный дух, связанный с культом огня
Сварог (слав.) – бог огня
Хорс (вост.-слав.) – солнце, огонь
(слав.) – солнечное божество
Жар-птица (слав.) – воплощение лучезарного бога солнца и бога грозы, небесный огонь, пламя.
Лель (слав.) – сын Лады, крылатый бог, из рук он мечет искры.
Огонь (слав.) – одно из основных стихий миросоздания.
Пожар (слав.) – стихийное бедствие, насылаемое человеку в наказание за грехи. К пламени пожара относились как к одушевленному предмету.
Дажьбог (слав.) – солнечное божество.

Стих
Снег ровным покровом ложится на землю... Морозная звёздная ночь...

Кажется, что небо стало ближе. Вся природа погружается в сон, а в сердце загорается огонёк надежды на то, что мир вокруг нас станет лучше.

Всякий раз, когда мы перешагиваем порог Нового года, на душе становится особенно тепло, потому что через несколько дней наступит Праздник Рождества!

Рождество Христово - удивительное время, когда сердце наполняется ожиданием чуда... И это чудо происходит!..
История Рождества Христово
С Рождением Иисуса Христа связаны чудесные и необычные события. О них нам рассказывают евангелисты Матфей и Лука. В Вифлееме, куда пришли Дева Мария и Иосиф, соб­ра­лось мно­жест­во наро­ду, и сво­бод­ных мест в гос­ти­ни­це не ока­за­лось. Им приш­лось про­вес­ти ночь за го­ро­дом, в вертепе, где пас­ту­хи укры­вали свой скот от гро­зы. В вер­те­пе (или, по-рус­ски, пе­ще­ре) и появил­ся на свет Мла­де­нец Иисус, ко­то­ро­го Ма­терь Божия, спе­ле­нав, по­ло­жи­ла на се­но в яс­ли для ско­та. (Лк. 2.7)

В это же время на поле близ Вифлеема пастухам явились ангелы с вестью о том, что в мир пришел Спаситель. В знак великой радости о сбывшемся обетовании Небесное воинство прославило Бога, возглашая всей вселенной: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» (Лк. 2. 14). И пастухи пришли в пещеру поклониться Богомладенцу. Евангелие от Матфея повествует о восточных мудрецах – волхвах, которые увидели воссиявшую в небе новую, необыкновенно яркую звезду. Согласно восточным пророчествам, факт появления звезды означал время пришествия в мир Божьего Сына – Мессии, которого ждал иудейский народ.

Волхвы, предание сохранило их имена: Гаспар, Мельхиор и Валтасар, направились в Иерусалим, чтобы расспросить там, где должно искать Спасителя мира. Прослышав об этом, царь Ирод, правивший в то время Иудеей, взволновался и призвал к себе волхвов. Выведав у них время появления звезды, а значит и возможный возраст Царя Иудейского, Которого он опасался, как соперника своему царствованию, Ирод просил волхвов: «Пойдите, тщательно разведайте о Младенце и, когда найдете, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему» (Мф. 2. 8)).

Следуя за путеводной звездою, волхвы достигли Вифлеема, где поклонились новорожденному Спасителю, принеся Ему дары от сокровищ Востока: золото, ладан и смирну. Затем, получив от Бога откровение, не возвращаться в Иерусалим, другим путем отошли в свою страну. Разгневанный Ирод, обнаружив, что волхвы не послушались его, отправил в Вифлеем солдат с приказом предать смерти всех младенцев мужского пола до двух лет. Евангелие повествует о том, что Иосиф, получив во сне предупреждение об опасности, бежал с Матерью Божией и Младенцем в Египет, где Святое семейство и находилось до смерти Ирода.