Есть призрачный мир за слоем стекла,
Где порою теряют свой смысл слова,
Где нету дыханья , касания рук,
Где может врагом оказаться твой друг.
Ты живешь в этом мире день ото дня,
В электронной душе лишь надежду храня,
Что когда-нибудь мир этот станет реальным,
Или просто уйдет многоточьем прощальным.
Под чарами слов воскресает сознанье,
Создавая мечту о судьбе в зазеркалье,
И пусть шепчут дрожащие губы "люблю",
Ты беги из Вселенной обмана, молю...
Ты давно потерял настоящую жизнь,
Лишь пульсирует в смутном сознании мысль
Сделать так, чтобы плоть обрели все слова
Чтоб друг друга коснулись влюбленных тела.
Но опять твои пальцы касаются клавиш,
Набирают "люблю" и ты не понимаешь,
Что любовь твоя - тень нереального мира,
то, не зная того, себе создал кумира.
Под чарами слов воскресает сознанье,
Создавая мечту о судьбе в зазеркалье,
И пусть пишут дрожащие пальцы "люблю",
Виртуальность разрушит всю нежность твою.
Выключаешь компьютер - труднее дышать.
Уже утро почти и давно нужно спать,
Но готов ты опять в этот мир прорываться,
С виртуальностью чтобы уже не расстаться.
Но реальность догонит, ты знаешь одно,
Что ты должен дышать и уже для того,
Чтоб в придуманном мире остаться, там жить,
А за жизнь, за любовь эту, нужно платить.
Под чарами слов замирает сознанье,
Ты грезишь еще о судьбе в зазеркалье,
И пусть мысли сплетаются в слово "люблю",
Ты уже понимаешь ошибку свою.
Улетают минуты, сплетаются в дни,
Тебя делают старше и старше они,
В одиночестве ты коротаешь свой век
И куда-то ушел дорогой человек.
Он в реальности с кем-то, но ты снова ждешь,
Хоть и знаешь, что чувства - наивная ложь,
Но ведь ты далеко от него, чтоб проверить,
Остается тебе лишь в обман этот верить.
От горечи слов умирает сознанье,
И знай, не последний ты раб зазеркалья.
Да, больно, но помни, что вы не одни,
Кто попался в капканы коварной сети...

Когда любовь уходит на покой,
В последний путь ее никто не провожает…
Ни ты ни я не боремся с судьбой
И никого такое не смущает…

Не плачем, не рыдаем, не клянем,
Не просим чтоб вернулось все обратно
Готовы позабыть мы обо всем,
Не молим о прощенье многократно.

Но нет, увы, спокойствие и только…
Случайно встретившись, пошли своим путем
И лишь когда на сердце станет грустно,
С тобой мы пожалеем обо всем.

Наверно, то же самое бывает
Когда из нашей жизни человек
Вдруг навсегда уходит, умирает,
Не можем мы поверить, что навек.

Мы в памяти храним эго таким же
Каким привыкли видеть и любить,
Каким он был для нас при этой жизни,
Каким не сможем никогда забыть.

Вот и любовь, ушедшая однажды,
В стихах и думах остается жить
И кажется порою, что не важно,
Что мы не в силах мертвых воскресить!
***
Подлец

А я то верила в любовь,
О нашем будущем мечтала,
И закипала в жилах кровь
Когда тебя я вспоминала.
Теперь все это позади:
Тебя я просто ненавижу!!!!
Я встречу счастье впереди,
Не плачу – душу не обижу.
Тебя любила всей душой,
А ты лишь только насмехался,
Как жаль, что вот такой подлец
Мне человеком показался…
***
Свет торшера рассеян по комнате,
За окном неба черные своды
Тихий вечер в маленьком городе,
Где прошли мои детские годы.
Белый снег рыхлой ватою сыплется
В небе нет ни звезды, как-то пусто….
Да, конечно, пора бы мне свыкнуться
С безответностью первого чувства.
Но душе почему-то не верится –
Тяжела эта ноша излишне!
И опять в моей памяти теплится
Милый образ… и глаз карих вишни.
Снова снятся ночами февральскими…
Опускаю ресницы дрожащие
И слово вновь ищу мало-мальские
К нашей встречи с тобой подходящие.

Я должно быть на редкость наивная,
Что поверила я в нереальное…
Но мой сон – о любви сказка дивная,
Сон – страна моя зазеркальная…
Наяву только грусть и разлука.
Я и ты – мы лишь люди обычные,
Что живут на Земле друг без друга.
***
Не пойму я что со мною
Спорит сердце вновь с душою
Сердце говорит: Люблю
А Душа твердит: Убью
Сердце шепчет: все прости
И в свой дом опять пусти.
А душа кричит: НЕ смей!!!
На замок закрой ты дверь.
Он обидит, он обманет,
Все надежды вновь убьет,
Слезы лить опять заставит
И к другой опять уйдет.
Но Душа ей вторит снова:
Не могу найти другого.
Без него жизнь не мила…
Он остался как осколок,
И во мне торчит стрела.
Кровоточат мои раны,
Мысли мои лишь о нем,
Был он в жизни ураганом
Или проливным дождем…
Сердце говорит вздыхая:
Ну пойми ты, дорогая,
Значит Бог решил иначе,
Ты напрасно слезы тратишь!
Ты открой глаза пошире,
Улыбнись, и все пройдет!
И увидишь, в этом мире
Вновь любовь тебя найдет!!!
***
Все проходит рано или поздно
Ведь не даром вертится земля,
Загорятся снова в небе звезды,
А сегодня появились ТЫ и Я.

Да, сегодня мы с тобой расстались
И наверное нельзя сейчас сказать
Чувства что мои с тебе распались,
Но не буду о тебе страдать!

Нет, не скрою грусть, но грусть сияет светом
Пусть хоть огонек ее так мал,
Но тебя во всем винить не буду,
Что хочу уйти я, ты не замечал.

Я теперь иду по жизни улыбаясь,
Жизнь свою нашла я без тебя
И конечно я не сомневаюсь
Что найду того, кто будет рядом навсегда
***
Ты хотел вернуть все на одну секунду
Говорил, что это не всерьез.
Ты играл моими чувствами нарочно
Доводил опять меня до слез.

Я доверилась губам твоим горячим,
Снова мы слились в огне любви.
Стала в тот момент котенком я незрячим
В сердце ты момент тот сохрани.

Отдалась тебе я так как прежде,
В ту минуту все твое тепло взяла…
Потому что теплилась надежда,
Что твоя любовь ко мне еще жива!

Оказалось сильно заблуждалась:
Эта ночь – лишь лицемерия игра.
И на утро мы с тобой расстались,
Бога я молю что навсегда….



--------------------------------------------------------------------------------
Я кошка, которая гуляет сама по себе!!!

Уснуть в твоих руках, чтобы проснуться от твоего теплого дыхания.
Сидеть, поджав под себя ноги, и смотреть, как ты готовишь.

Смотреть фильм, положив подбородок тебе на грудь.

Вдыхать твой запах, такой свежий и теплый, уткнувшись носом в твою шею.

Брать тебя под руку, выходя на улицу.

Засыпать, положив голову тебе на колени и ощущая, как ты кончиками пальцев водишь мне по спине.

Идти с тобой по улице, рука в руке, иногда сжимая пальчики, чтобы ты мне их погрел.

Как кошка, сжимать кулачки, впиваясь ногтями в ладошки, чтобы не поцарапать тебя.

Разглядывать твою улыбку во сне, силуэт твоего такого детского личика, твой такой правильный носик и добрые глаза с длинными ресничками.

Подойти и обнять тебя, почувствовав, как ты целуешь мои волосы.

Стоя рядом, ощущать, как ты крепко-крепко прижимаешься ко мне, потому что устал, а все сложности нам проще проходить вместе.

Прижаться щекой к твоей щеке.

Кормить тебя апельсином с рук.

Слушать, как ты сдавленно дышишь мне в ухо.

Дунуть на тебя, чтобы ты повернулся и поцеловал меня.

Лежать под твоей рукой, задыхаясь, но не смея шевельнуться, чтобы не разбудить тебя.

Проснуться от твоего поцелуя, такого нежного, теплого и утреннего.

Вспоминая тебя, ощущать, как холодеют кончики пальцев.

Знать, что под твоей футболкой есть секрет, известный только тебе и мне.

Сидеть на работе, положив телефон рядом с собой и ждать, когда же он завибрирует от твоей смски.

Знать, что в твоем телефоне мой номер в списке быстрого набора стоит под номером один.

Быть уверенной в том, что между нами никогда не встанет другая. Этого просто не может быть. Я знаю.

Засыпать в твоей футболке, ощущая твой запах.

Умирать от нежности, падая в твои объятия.

Хочу. Чтобы. Так. Было. Всегда.

Я хотел, но не мог летать,
Не мог от земли оторваться.
Я мечтал облака достать,
Но что-то мешало подняться.
Понять не мог я никак -
В чём дело, откуда страх.
Что держит меня на дне,
Но вдруг понял -
Демон во мне.
Демон во мне
Демон во мне
Ужасный бой,
Эта схватка с тобой.
Нет я знаю,
Демон во мне
Демон во мне
Демон во мне
Я власть ощутил
И меня захватил
Этот демон,
Демон во мне
И сказал я себе - решай,
Нельзя расставаться с мечтой.
Иди за ней не страшась,
Но сказал мне демон : нет, стой.
Я сменил на гнев свой страх.
Я понял так жить не по мне.
Лицом к лицу,
Дал бой подлецу,
И сдался, умер
Демон во мне
Демон во мне
Я цвета мечты,
Нет в душе темноты
И растаял
Демон во мне
Демон во мне
Растаял
Демон во мне... ,

Повторю в канун разлуки,
Под конец любви,
Что любила эти руки
Властные твои

И глаза — кого - кого-то
Взглядом не дарят! -
Требующие отчета
За случайный взгляд.

Всю тебя с твоей треклятой
Страстью — видит Бог! —
Требующую расплаты
За случайный вздох.

И еще скажу устало,
— Слушать не спеши! —
Что твоя душа мне встала
Поперек души.

И еще тебе скажу я:
— Все равно—канун! —
Этот рот до поцелуя
Твоего был юн.

Взгляд—до взгляда — смел и светел,
Сердце — лет пяти...
Счастлив, кто тебя не встретил
На своем пути.

Души большинства воплощающихся сейчас на Земле людей сразу же вовлекаются во множество предприятий Физического Плана и силою обстоятельств поляризуются своим Сознанием исключительно в своих низших "я", в лучшем случае, - на уровне вибраций астрального или ментального тел. Астросом среднеразвитого человека образует практически единое целое с его физическим телом, потому что практически вся его физическая активность основана на его эмоциональных и чувственных побуждениях.

Астральное тело очень тесно связано с интуитивным уровнем и поэтому во время Медитации должно контролироваться Сознанием с Ментального Плана. Лишь только после того, как поляризация Сознания, благодаря интенсивной целесообразности и Воле, будет перемещена с астрального в ментальное тело, эмоциональное тело станет бесстрастным и восприимчивым к приказам более высокого проводника.

После достижения такой поляризации и фокусирования Сознания в этом устойчивом положении, - когда Манипура и Анахата пассивны и неподвижны, - центром Сознания становится точка внутри головы, один из трёх главных головных центров, причём, какой именно - определяется индивидуально, в зависимости от Луча воплощённой Души. После этого вы уже можете продолжать Медитацию по своему Лучу.

Очень многие начинающие входят в Медитацию в негативном состоянии своих тонких тел, подвергая себя тем самым очень серьёзной опасности. Вместо негативного настроя вы должны сделать Сферу своего Астрального Яйца настроенной ко всему позитивно, и не только к тому, что воспринимается Душой от Духа через каузальное тело, но также и ко всему своему окружению на двух низших Планах.

Это становится возможным только благодаря наработке вашей способности к сознательному контролю, при котором даже в моменты перевода Сознания в высшие вибрации, низшие тела будут вами чётко контролироваться и отслеживаться. Старайтесь в Медитации настроить свой разум в гармонии с Духом, пока не появится возможность наблюдать за тем, как ваша Душа покидает ваше плотное тело.

Наблюдайте, как она буквально "прорастает" из вас, витает над вами, пролетает мимо вас. Следите за ней и не вмешивайтесь. Просто наблюдайте за тем, как ваша Душа участвует в процессе Медитации во всевозможных действиях.

Ещё раз подчеркнём, что очень опасно без контроля опытного наставника, обязательно обладающего специальными познаниями и ясновидением, пытаться контролировать свои Мысли на каком-либо из двух центров астрального тела.

Это может привести к психическому перевозбуждению, истощению нервной системы и, в конечном итоге, одержанию. Во время Медитации не следует направлять Огонь Кундалини в какое-то конкретное место организма, потому что ваши невежественные манипуляции на Ментальном Плане могут привести к непоправимым ошибкам, имеющим очень опасные последствия.

Запомните: если вы эволюционно выросли до того, что начинаете буквально жаждать только духовного своего развития, если вами будут двигать только искренность, сострадание и альтруизм, если вы безповоротно решились взять под контроль своё астральное тело и расширить свои ментальные возможности, то все необходимые для этого изменения в чакрах произойдут автоматически и без особых неприятных ощущений.

По мере духовного развития человек всё больше и всё успешнее разрушает оковы деструктивных сил, привязывающие его к Иллюзии материального Мира. При этом всё активнее и полноценнее оживают другие качества человеческого существа - такие, как способность осознанно общаться с теми, кто распространяет свою творческую активность преимущественно на Материю Духовного и Ментального Планов. Правда, эта способность вступать в двусторонний контакт с Сущностями более высокой Эволюции в огромной степени зависит ещё и от того, насколько велико желание к подобному общению имеется у самого человека.

Я еще раз повторю, что никогда не прибегал к искусственной стимуляции своих психических центров, сохраняя (с определённого возраста) лишь постоянное духовное устремление и желание как можно лучше выполнить Задачу своего воплощения.

Раскрытие центров - это очень постепенный процесс, проходящий параллельно с созидательной работой по очищению низших тонких тел от грубых вибраций и медленным развитием каузального Сознания. Когда треугольники Сил становятся путями троичного Огня Кундалини, когда связи между чакрами стабилизируются и Энергия правильно и последовательно продвигается от центра к центру, когда её движение осуществляется в порядке, определяемом Главным Лучом воплощённой Души, тогда работа по духовному развитию Души в нынешнем большом Цикле сама собой завершается и пятеричный человек приходит к совершенству.

Заметим, что пока Сознание человека поляризовано исключительно в физическом или астральном телах, он не испытывает никакого желания к Медитации, как одному из главных условий духовного самосовершенствования. Даже если ментальное тело является активным, это ещё не является причиной для возбуждения интереса к практике Медитации.

Никакого побуждения не может возникнуть до тех пор, пока человек не прошёл через множество как плохих, так и хороших изменений в своей Жизни, пока не испил за многие воплощения своей Души обе чаши - удовольствия и страданий, пока не измерил всей глубины Жизни, прожигаемой ради удовлетворения запросов только лишь своего низшего "я", так и оставаясь неудовлетворённым.

Лишь только испытав всё это, Душа человека начинает обращать свои Мысли к совершенно иным вещам, стремясь к тому, что неведомо, осознавая и чувствуя внутри себя пары противоположностей и соприкасаясь в своём Сознании с такими возвышенными возможностями и Идеями, о которых ей раньше и не мечталось.

Эти состояния продолжаются до тех пор, пока внутренняя жажда познаний не станет настолько сильной, что желание вырваться из плена Иллюзий Физического Мира и воспарить Сознанием в совершенно иные, более возвышенные Миры, станет способным преодолеть любые препятствия. Лишь тогда человек своим Сознанием начинает обращаться вовнутрь Души и там искать Источник, из которого он произошёл. А это возможно только с помощью

Я была странным ребенком. Пока большинство детей с любопытством исследовали этот мир, я придумывала свой собственный – более яркий, интересный, сказочный. Я умудрялась «одушевлять» и делать лучшими друзьями самые разные предметы и явления: узоры на ковре, маленький каучуковый мяч, люстру, небо, дождь и, конечно, снег. Каждая снежинка была для меня маленькой вселенной, совершенной, хрупкой недолгожительницей, которая, тем не менее, имеет свою важную миссию. Быть может, ее предназначение – это всего лишь стать одной из многих, превратиться в маленькую горошину, из которых состоит сугроб? А может – не долететь до земли, растаять в самом начале пути, но испытать то, что неведомо остальным?
Еще в детском саду я собирала вокруг себя слушателей, которым рассказывала удивительные истории. Однажды я в красках расписала пожар, который якобы был у нас в квартире. Чего только не было в этом рассказе: и яростные, острые, злые огненные плети, удары которых оставляли черные следы на стенах; и едкий горький дым, от которого мы прятались в противогазы. Мне верили все – и дети, и воспитательница - до того момента, пока я не проговорилась о том, как спускала по веревке с пятнадцатого этажа своих кукол. Дети еще долго переживали за мою любимицу – немецкую куклу Марту, которая, по моей версии, погибла в огне, а воспитательница решила позвонить моей маме.
- Лена, зачем ты врешь? – мама насильно выдернула меня из новой грезы.
- Я вру? Мамочка, я не вру!

- И как тебе не стыдно!

Мама никогда не била меня ремнем. Она использовала для подобных целей тапок – гибкий, тяжелый, он оставлял красные следы, которые потом превращались в синяки и должны были напоминать мне о моих провинностях… На этот раз боль очень четко врезалась в тело и память, и было обидно, и стыдно, и страшно… Перестала ли я сочинять то, чего никогда не было? Конечно, нет. Просто я больше никому об этом не говорила.

Зачем мне все это было нужно? Чем не устраивал меня реальный мир, и почему мне было уютнее и интереснее в ином, не обозначенном ни на одной из карт, я не знала. Но каждый раз, когда я смотрела внутрь себя и краями век нащупывала новую, еще никем не открытую землю, я была счастлива.

Я росла, узнавала людей, была ученицей, подругой, дочкой… Никто не подозревал, что я живу параллельно в двух реальностях. В той, что видят все, и в той, о существовании которой знала только я. Там не бывало скуки, грусти, боли - там я была бесстрашной волшебницей, которой подвластно все. Я была красива, сильна, управляла армиями, разбивала сердца, фехтовала, летала на другие планеты. И каждая из созданных мною вселенных жила и развивалась в моем сердце, становясь еще ярче, еще ощутимее ночью, во сне. А в одной из этих вселенных жил он…

…Мы встретились после боя, ужасной, жестокой битвы с иноземным королем, мечтавшим поработить мой народ. Мы понесли потери: лучшие бойцы убиты, я, их полководец, ранена в правую руку. Чтобы утолить жажду, я спустилась к ручью, звеневшему в высокой салатовой траве.

Холодная вода бодрила, освежала, а жаркое солнце томило, клонило в сон. И я почти задремала, когда увидела его, возникшего ниоткуда рядом со мной.
- Королева ранена? Я могу помочь.

Его звали Арко. Его кожа была смуглой, глаза – синие, умные, дерзкие. Одет он был бедно, по-крестьянски, но осанка, уверенность в себе и чистый гладкий слог намекали, уверяли меня в том, что он намного знатнее, чем хочет казаться… Он достал из сумки какой-то порошок, приложил его к ране, что-то сказал на неведомом мне языке, прикоснулся пальцами к самому больному месту… Ай! И я заснула, потеряла равновесие, уплыла куда-то в мир, дверью в который было это тяжелое, осоловевшее солнце...

С тех пор мы стали лучшими друзьями. Арко часто приходил ко мне и, невидимый для других, давал мне советы, помогал выпутаться из сложных ситуаций, подсказывал на контрольных по алгебре, деликатно намекал на то, что именно мне стоит надеть на день рождения подруги.

А иногда я сама приходила к нему в гости. Он жил в большом, побеленном доме с высокими окнами без занавесок. Дом стоял в центре таинственного, почти тропического сада, где жили пантеры с блестящей шерстью и говорящие птицы, привезенные Арко из дальних странствий. Внизу этого сада был ручей – тот самый, где мы встретились впервые – совершенно удивительный ручей, как выяснилось впоследствии. Он мог быть вертлявым ручейком с холодной родниковой водой, а мог – глубокой рекой или даже морем, в котором отражалась луна - молодая, недозревшая, похожая на бутон желтой розы.

Когда мы не виделись, я писала ему письма. В них я рассказывала, чем занималась целый день, что меня волновало и тревожило, и почти всегда признавалась в том, что скучаю по нему. Затем я складывала лист в самолетик, поднималась на цыпочки, открывала форточку и опускала письмо в бездонный воздушный ящик. Ветер подхватывал мое послание, и кто знает, может быть, уносил его в тот самый мир, неведомый никому, кроме меня. И где-то там, в точке Х, в окно дома с белыми стенами влетал маленький самолет, и, измученный длинной дорогой, камнем падал прямо на руки моему другу.
Вот так тайно, необъяснимо, украдкой, наслаиваясь на все новые и новые фантазии, ко мне пришла моя первая любовь. Пока мои ровесницы целовались на переменках со старшеклассниками, я бродила вместе с Арко по его диковинному саду, спускалась к ручью, краснела, когда он брал меня за руку, и давала ему легкие пощечины, когда он пытался меня обнять. Но однажды – это было в разгар очень теплой, тихой, освещенной благодатью августа ночи, - я не смогла, не сумела больше скрывать свои чувства. Его руки, до дрожи, до мурашек касались моей кожи, а я, запрокинув голову наверх, без остановки целовала и целовала его в шершавые щеки. Вода в ручье пахла чем-то сладким, душистым, и мягкий туман, укутывавший нас, казался дыханием звезд, которые прятали меня и Арко от посторонних глаз...

Но время было злым и быстрым. Пока я жила мечтами и фантазиями, я успела вырасти, задуматься над тем, какую профессию хочу получить и начать готовиться, не жалея себя, к поступлению в институт. Реальность заставляла работать, думать, смиряться с беспощадной иерархией общества: девочка-школьница, девушка-студентка, работница-супруга-мать-бабушка-старуха. Арко приходил ко мне теперь по вечерам, перед самым сном, и мы едва успевали сказать друг другу несколько слов, как я, уставшая, одуревшая от учебы, уходила от него в бесцветный скучный сон.

И так настал день нашей прощальной встречи. Только что отгремели новогодние хлопушки, отгорели праздничные гирлянды, и я вместе с миллионами других старшеклассников, счастливая от долгожданной свободы, проводила последние в своей школьной жизни зимние каникулы.

В один из вечеров одноклассница Мила позвала меня в гости. Ее родители уехали куда-то за границу, квартира была пустой, трехкомнатной, готовой вместить кучу народу. Но в тот вечер гостей было немного – я, Мила, ее друг и его приятель – малознакомый мне подросток по имени Сережа.
Наверное, то, что произошло тогда со мной – это типичная ситуация из жизни типичных старшеклассников: вино, водка, сигареты, музыка. Веселое кружение мира, изменение его сущности, кружение и… крушение. Я была не настолько пьяна, чтобы не отдавать себе отчет в своих действиях, несмотря на настойчивость Сережи, несмотря на стоны кровати в соседней, Милиной комнате. Я отдавала себе отчет в том, что делаю. Все мои подруги уже давно стали женщинами, одна я бродила в каких-то снах, беззащитная перед настоящим. И это настоящее все чаще смеялось надо мной, указывало мне на мою ущербность. «Надо действовать, вот он – подходящий момент!» - решила я. И, зажмурившись, набрав в легкие воздуха, я бросилась вперед, в новый этап моей жизни.

Именно тогда, в тот самый судьбоносный момент, я в последний раз увидела Арко. Он стоял посредине комнаты и молча, бесстрастно наблюдал за тем, как Сережа демонстрирует свой опыт и мужественность, а я плачу от боли и, морщась, пытаюсь увернуться от его пропахшего сигаретами рта. А в самом конце, когда, казалось, что я сейчас разорвусь, расколюсь пополам, уставшая, измученная, обозленная сама на себя, мой друг, мой любимый, мой Арко подошел и прикоснулся к моим волосам. Он присел на корточки и нежно, по-матерински гладил и гладил меня, словно призывая: терпи. И когда я наконец-то вытерпела, когда я поняла, что справилась, я на мгновение закрыла глаза. А когда открыла их, то поняла: Арко ушел. Ушел не до следующего вечера, а ушел навсегда, насовсем. Серый ночной воздух, блики света на потолке, очертания мебели, Сережа и я – именно такой была реальность.

Когда я вернулась домой, то решила написать Арко. Пусть это будет последнее послание, пусть больше я никогда не увижу Арко – я должна, я обязана была послать ему весточку. Что говорить – я не знала, слов не было. Поэтому я просто вырвала из тетрадки листок, сделала из него самолетик, подошла к окну… Мой бумажный малыш отважно ринулся навстречу снегопаду и через секунду исчез, потерялся где-то в эпицентре стихии.

А я… Я почувствовала холодное прикосновение: на мою ладонь, как на плаху, опустилась большая новорожденная снежинка. Хрупкая, совершенная, многогранная, она имела свою непонятную остальным судьбу, свое предназначение. И ей не суждено было лететь так, как она хотела, – вниз, как ей думалось, как представлялось еще там, на небе. Она умерла беззвучно, почти мгновенно, едва успев притронуться к моей коже. Растаяла, потому что такова жизнь: снежинки тают, когда попадают в руки людей.

…На другом конце света, там, где не бывает боли, обиды и усталости, бумажный самолетик ударился о заколоченный ставень побеленного дома. Дом был пуст, двери заперты, сад одичал. И только ручей, все такой же, похожий на беззаботного ребенка, по-прежнему мчался куда-то вдаль, туда, куда впадают мечты.

она сидела на кожаном диване и держала в руках бокал с вином... еще одна глупая вечеринка... как же надоело... мимо, весело щебеча, прошли две блондинки.... а ведь они ненавидят друг друга... она встала и пошла к балкону, на секунду замерла перед огромным зеркалом... хороша...в нем отразилась элегантная дама лет 35 со взглядом бузнес-вумен: цепким и жестоким... как и всегда.. она вышла на свежий воздух и оперлась о перрила.. внутру квартиры играла музыка, было многолюдно и очень накуренно, а здесь... легкий ветерок, букет на подоконнике и молодой, еле заметный месяц в небе... она заглянула в окно: все эти люди улыбаются друг другу, деляют вид, что веселятся, но для них самое большое удовольствие - это вымазать конкурента в грязи, утопить его, уничтожить... они хвастаются количеством бриллиантов и роскошными нарядами, стараются казаться лучше, чем есть... как глупо... как отвратительно... вдруг в её голове раздался тихий ехидный голос: а ведь ты мечтала не об этом... ты хотела завести семью, хотела быть примерной матерью и женой... желала готовить завтраки, ругать детишек за двойки, поливат куктусы, вязать шарфы, копаться на своих 6 сотках... разве не это было твоей мечтой? тогда что же ты тут делаешь? почему ты здесь? посмотри на себя, кем ты стала?.. она вынула небольшое круглое зеркальце... там отражалась уставшая, изможденная женщина 50 лет с потухшими глазами и грустно опущенными уголками губ... отполированное стекло выпало из её рук, по поверхности поползли трещины... тот же голос продолжал: это твой последний шанс... посмотри, твои мечты ещё могут сбыться... вместо ответа она швырнула бокал о стену, вино тут же растеклось огромным пятном, несколько капель попали на зеркало... она подняла его и снова посмотрела внутрь: сперва на тёмной, слегка заляпаной вином поверхности... похоже на кровь... ничего не отражалось, но вдруг возникла картинка: в светлой и просторной кухне за нарядным столом сидит семья: трое детишек переругиваются между собой, симпатичная улыбчивая мать разнимает их, довольный отец просматривает дневники и усмыляется... всё дышало спокойствием, уютом и простым семейным счастьем... вдруг она сменилась: вот та же семья, но уже в гостях у бабушки... вот они на даче... вот в лесу... в музее... на прогулке в лесу... картинки сменялись очень быстро, останавливаясь лишь на секунду, но и этого было достаточно, что бы всё рассмтреть и понять... голос издевательски продолжил: это всё могло быть твоим... как жаль, что этого уже не случится... она прошептала: жаль, но выбор сделан... и сбросила зеркальце с балкона вниз... оно жалобно звякнуло и рассыпалось на миллион осколков... она грустно усмехнулась: мои мечты рассыпались в блестящую звездную пыль... затем она встала, надела маску преуспевающей деловой дамы и вошла внутрь... проходя мимо зеркала, она подмигнула ему и улыбнулась: да, выбор сделан... но это мой выбор, разве нет?..

Я научился разбивать сердца...
Ради любви я мог воздвигнуть храм любой и так же просто снести его с лица земли.....
Оставив боль, забрав с собой частицы душ...
я жег мосты после себя.... оставив пустошь....
следы мои смоют дожди....я обещал, сказал, вернусь, но ты не верь, не жди
как миражи со временем рассеются слова, исчезнет пелена и ты поймёшь сама что временно была слепа..
ты думала, что я один такой, я знал, что для меня лишь еще одна,
и ты наивно верила, когда я паутину сладкой лжи преподносил, как кружева
я убивал любовь, а ты не поняла.....
Переплетенье тел, на ухо нежный бред, касанье губ и рук всю ночь затем рассвет, еще неделю простоит букет и вылетит в окно
ты позвонишь, но не доступен обанент, прости,прощай всё кончено. Не суждено нам вместе быть, любить мне не дано. Уже когда поймал твой первый взгляд всё было решено
Я знаю это грешно, я знаю что подлец, ты знаешь что пополнила собой клуб брошенных сердец. Остановись постой ведь мы прошли с тобой огонь с водой но до сих пор я не пойму зачем и почему ты разыграла эту драму после себя оставив на моём сердце очередную рану...
Теперь без сожаления, я вспоминаю те мгновения когда ты нежно ложила руки мне на плечи, душевные увечья время лечит...все перемены что были прежними не вечны...
останутся не тронуты словами грешными...пересече­нье фраз, затем обман и ты, о5 утешившись, поверила в нелепый мой рассказ
хотя ты знала веры больше нет уже не в первый раз
тушь потекла с глаз...в ответ снова нет...скуришь на ночь пару сигарет и ляжешь спать не погасив свет ..я подарил тебе закат превратив твою жизнь в ад, забрав себе рассвет..
Принципы... слова твои пусты....
Это игра любви, то что делали вы..были иллюзии
Была вера, была любовь... остались только фото...настольгия..­.. слёзы..о нём напоминают что-то.....
Пыль и туман дорог слепят глаза...перед тобой тупик и повернуть назад нельзя....
ты помнишь как он взял тебя, каким он нежным был, он был горячим как вулкан а дальше..дальше он остыл.
остановить не хватит сил...и мстить не хватит зла...ты пробуешь кричать вернись ,но ветер в клочья рвёт слова..и ты б могла его простить, через себя переступив, кажется руку протяни но разделяет вас обрыв...рёв навзрыд, лицо в слезах..трудно дышать...как будто воздух перекрыт
были вдвоём,теперь одна..опусташен, разбит твой хрупкий мир...и восстановлен будет он едва ли..любовь не спит...она мертва, к нему прибавь себя и снова раздели на 2..непостоянство велечин..не твоя вина....жестокая игра в которой правила придумал он...все им разбитые сердца он вспоминает перед сном....
Принципы... слова твои пусты....
Это игра любви, то что делали вы..были иллюзии
Была вера, была любовь..остались только фото..настольгия...­. слёзы..о нём напоминают что-то.....

Вечер. Одиночество. Ветер безжалостно треплет листву, ветви за окном кажутся руками ужасного чудовища , которое ломится в дом. Порывы ветра бросают капли дождя на стекло, и разбитые слезы неба грустно стекают вниз. Им вторят слезы на лице. Окно приятно холодит лоб. Слезы капают и капают. Резкое движение рукой, и одна уже стекает по пальцу. Девушка отрывает взгляд от окна и переводит его на палец. Наблюдает за каплей и грустно шепчет:
- Опять…
Слеза – эта частица соленого моря души. Когда в душе шторм, брызги вырываются из глаз и оседают солёными дорожками на лице. Вот ещё одна слеза сорвалась с носа и исчезла на губах. Соленая. Грустная улыбка появилась и исчезла на лице. Когда – то в её жизни был тот, кто смахивал и вытирал ей слезы. Кто своим присутствием не давал ей плакать. Теперь его нет рядом. И никто не прикоснется к щеке нежной рукой, не проведет по губам и не скажет столь простые слова.
«Никто в мире не достоин твоих слез…» - прошептала она.
- А тот, кто достоин, никогда не заставит тебя плакать, - закончили за неё вслух. Девушка обернулась. В дверях стоял Он. С длинных мокрых волос стекали капли по лицу. Казалось, что он плачет. Хотя почему казалось…. Так оно и было. Девушка бросилась к любимому. Парень протянул руку навстречу… только вот их руки не встретились. Девушка непонимающе смотрела в его голубые глаза. В них не было прошлой радости и жизни... лишь безграничная грусть.
- Что случилось? – спросила она. А в ответ тишина…как по мановению волшебной палочки включился телевизор. Девушка повернулась на звук. Глаза её расширились от ужаса. Новости. Лес. Дерево. Дождь. Авария. Машина… его машина…ЕГО МАШИНА!!! Врачи. Белые халаты. Сирены. Каталка. Кровь… и он…ОН! Он исчезает за белой простынёй.
Взгляд девушки прикован к экрану. Она чувствует холод и слышит шепот над ухом:
- Прости. Я не успел…сказать тебе: «Прости!»
Вечер. Одиночество. Ветер безжалостно треплет листву, ветви за окном кажутся руками ужасного чудовища. Порывы ветра бросают капли дождя на стекло, и разбитые слезы неба грустно стекают вниз. Им вторят красные слезы сердца. Плавно стекая по руке, они срываются вниз.
Никто в мире больше не заставит её плакать…

Была тихая и безлунная ночь. За окном шёл снег,хотя он больше походил на дождь. А в одной питерской квартире плакала девушка. Плакала от отчаяния и боли. И не с кем ей было поделиться этим. И никто,совсем никто не догадывался,что же на самом деле творится у неё в душе. Просто у всех были свои проблемы. Наташка,так её зовут,уже успела к этому превыкнуть и принимала такое положение вещей как данность. Она научилась прятать свой негатив,за счастливой улыбкой. И только ночью,когда все спят,она давала волю слезам. В этот раз Наташа плакала от потери самого лучшего друга. Плакала как ребёнок. Она не хотела верить,что его больше нет. И никогда не будет. Сейчас,лёжа на диване,в своей комнате,Натуся вспоминала как они познакомились в сети,как началась их дружба.
Всё началось в середине января. Наташа,как обычно сидела в сети,где вела свой дневник, и случайно набрела на дневник одного из ЛиРушников. Там она и столкнулась с Ним. Его звали Messor. Он был очень добрым и светлым человечком и хотя по его дневнику,такого не скажешь,но она это чуствовала. В первые,кто-то начал интересоваться её жизнью. Кому-то она стала нужна. Наташка просто не могла поверить в это счастье! Серёжка,так его звали в реале,постоянно писал ей смски и не давал грустить. Только он один умел выводить её из депрессии. Они понимали друг друга чуть ли не с полуслова. С того дня её жизнь стала напоминать сказку,которой ей так не хватало столько времени. Ната просто растворилась в ней. Полностью. Взлетела до самого солнца. Но жизнь жестокая штука. Слишком жестокая. У Серёжки было больное сердце,после "горячей точки" и из-за этого он жил на одних операциях. Во время последней,в конце января,она поняла,что влюбилась в него. "Серёжа,ты мне очень нужен! Пожалуиста,живи!!!",-повторяла она каждый день,как молитву. И он выжил. Любовь к нему прожигала её насквозь. Ей хотелось к нему,хотелось обнять,прижать к себе и зацеловать. Зацеловать от всей души,от всего своего огненного сердца. Но их разделяла огромная пропасть. Он был из Украины,а она из России. Они очень хотели встретиться,но жизнь распорядилась иначе. В один из первых дней весны его не стало. Он ушёл. Ушёл навсегда. Оставив ей боль,острую боль в сердце. Нет,она не хочет,не желает верить,что это правда!!! Как же больно падать с большой высоты. Очень больно. Но она сильная! За этот маленький промежуток их знакомства,Серёжка,сумел научить её верить в себя и свои силы. И она справиться с этой потерей,обязательно справится! Ведь она обещала ему и сдержит слово! "А сейчас надо спать",-подумала Наташка выключая ночник. "Доброй ночи",-услышала она в ответ. "Серёженька! Ты всё-таки рядом! Я люблю тебя!",-ответила она.

Была тихая теплая летняя ночь. По обочине дороги шли двое, они держались за руки. Свет фонарей, тихий рев редких машин, проезжавших мимо, легкий летний ветерок... Они были вместе, они любили...
Вдруг, мгновенное столкновение двух машин... Взрыв... Девушка почувствовала дикую боль и потеряла сознание, парень еле увернулся от обломков, он пострадал меньше.
Больница... Эти безжизненные и безразлично-жестокие больничные стены... Палата. Кровать. На ней девушка, с переломами и потерей крови. Рядом сидел парень, он не отходил от нее ни на минутку. В очередной раз в палату зашла медсестра. Она позвала к себе парня, они вышли.

- Она ведь будет жить да? (из его усталых опухших и невыспавшихся глаз полились слезы)
- Мы делаем все возможное, но вы же все сами понимаете...
- Пожалуйста, я вас умоляю, не дайте ей умереть, у меня кроме нее никого нет.
- Я приложу все усилия, я очень постараюсь...

Парень вытер слезы и вернулся в палату вместе с медсестрой. Девушка почувствовала, что что-то не так... Хотя она и сама понимала, что вылечить ее почти нереально, она все же спросила:
- Скажите, я ведь выживу, вы же мне поможете выкарабкаться? Правда?
- Конечно, милая, мы сделаем все возможное (сказала медсестра и опустила глаза)
Когда парень с девушкой остались вдвоем, она сказала ему:
- Обещай мне, что бы ни было, ты обязательно будешь счастлив! Я этого хочу!
- Что ты такое говоришь! Ты и есть мое счастье! Я не смогу без тебя!
- Обещай мне! Ты же ведь сам все понимаешь! Я хочу знать! Я хочу быть уверена, что ты будешь счастлив! Даже если без меня! Обещай мне это, ради меня! (прокричала она и из ее глаз закапали слезы)
- ...Хорошо, я постараюсь, но обещать тебе этого я не могу (он тоже заплакал)
Наступила ночь. Девушка уснула, а парень задремал у ее кровати... Девушке снится сон, в котором ее мама пришла к ней с неба и сказала ей:
- Девочка моя, завтра вечером я приду за тобой. Мы улетим в другой мир, где нет зла, боли, предательства. Там тебе будет спокойно. - Мама?! Как?! Уже?! Но… но я не хочу уходить... Я... Я люблю его… Я не смогу без него.
- Я пришла предупредить тебя, будь готова. Проведи с ним последний день... Мне пора. (она повернулась и улетела, а за ее спиной расправились большие перистые белые крылья)

Утром, как обычно, пришла медсестра, результаты анализов никаких хороших новостей не принесли. Девушка и парень остались вместе. Она сказала ему, что сегодня она умрет... Он не поверил, кричал на нее, говорил, что все будет хорошо, но она ему сказала:
- Пожалуйста, давай проведем последний день вместе. Я хочу побыть с тобой.
Он молчал. Сердце его бешено колотилось, оно разрывалось, душа рвалась на части, слезы полились рекой, он не знал, что ему делать. - Давай просто побудем вместе, вспомним все хорошее, вспомним наше счастье. Я хочу встретить с тобой наш последний закат, хочу поцеловать тебя. Давай побудем вместе.
- Хорошо, любимая. Но я не смогу без тебя, ты - это моя жизнь. Я умру без тебя...
- Не говори так, ты должен быть счастлив, ты обещал мне. Давай просто побудем вместе. Давай не будем плакать, я знаю, это очень трудно, но давай последний день мы проведем в счастье...
- Конечно... любимая... единственная...
Весь день он были вместе, не размыкая рук друг друга, вспоминали все свои радости... Он не мог даже на секунду представить себя без нее... Но... Вот уже солнце клонилось к закату. Их последнему закату. У обоих появились на глазах слезы...
- Я не хочу терять тебя, любимая.
- Я понимаю, но так, наверное, нужно, так должно быть.
- Мне будет очень плохо безе тебя. Очень. Я никогда тебя не забуду.
- Любимый, я всегда буду рядом с тобой. Я всегда буду помогать тебе. Моя любовь к тебе вечна! Помни это!
Они оба плакали. Смотрели друг другу в глаза и ничего не могли поделать, потому что понимали, что в этом мире они рядом последние минуты...
- Любимый, мне не страшно умирать, потому что я знаю, что такое любовь! Я жила ради тебя! Я никогда тебе не врала.
- Любимая, мне страшно.
- Не бойся. Я буду рядом...

Внезапно ее пульс остановился. Она вылетела из своего тела. Она видела, как он сильно прижал ее тело к себе, как кричал, звал на помощь, умолял не покидать его. Прибежали медсестры. Пытались что-то сделать, но было поздно.
Вдруг, она почувствовала, что кто-то взял ее за руку. Это была ее мама.
- Мама, мамочка, я не хочу уходить от него, пожалуйста, ну еще минуточку, я хочу к нему. Пожалуйста, мама!!!
- Девочка моя, нам пора... Мы должны лететь...
Девушка посмотрела на себя. Она светилась, за ее спиной появились крылья. Она в последний раз взглянула на своего возлюбленного, взмахнула крыльями и улетела вместе с мамой. Она оказалась над облаками...
Ее душа улетела белоснежным ангелом на небо. А он… Как же долго он не мог отойти от ее тела. Не мог отпустить ее руку, не мог не смотреть на эту застывшую мягкую улыбку. На эти застывшие зеленые глаза. Она казалась ему еще живой. Он думал, что вот еще мгновение и она снова сделает вдох, вновь улыбнется. Он не мог представить, что ему теперь делать. Никак не мог осознать, что ее больше нет. Он испытывал тупую боль в сердце и чувствовал, как разрывается его душа. В его голове не было ни одной мысли, только она, только ее глаза, ее руки, губы.

Когда он вернулся к себе домой, он никак не мог понять, что ему теперь придется жить одному. Он чувствовал ее запах. Ему казалось, что он слышит ее голос, что она зовет его. Он прошел в их общую комнату, на ее полке стояли ее фотографии, мягкие игрушки, ее украшения. Все было таким родным, таким знакомым. Он присел на диван и заметил, что на стуле висит ее кофточка. Он взял ее в руки, прижал к себе, и его опять накрыло волной слез. Он очень долго не мог уснуть, сидел, прижавши к себе ее вещь, сидел словно заколдованный, ничего не видя вокруг. Только ее образ застыл у него перед глазами. Только она. Единственная… От слез и переживаний его глаза стали серыми, туманными. Какими-то неживыми.
Спустя долгое время в чувство его привел телефонный звонок.
- Алло…
- Хоронить можно завтра. (Это звонили из больницы)
- Как хоронить? Уже? Нет! Пожалуйста, могу я еще ее увидеть, могу я попрощаться с ней в последний раз?
- Вот на кладбище и попрощаетесь! (Ответил грубый мужской голос) Будьте мужчиной, возьмите себя в руки!

Снова теплый летний день, солнце светит как-то по-особенному. Но птицы молчат… Нет ни единого звука. Ничто не нарушает тишины. Он стоит рядом с гробом, в котором лежит та, ради которой он жил, та, о которой он мечтал. Та. Самая любимая. Он не понимал, что происходит.
Вдруг, он почувствовал, что чей-то взгляд уперся ему в спину. Обернулся. Но ничего не увидел. Потом снова почувствовал этот взгляд. Опять обернулся. И снова ничего.

И вот момент, когда он видит ее последнюю секунду. Он схватил ее за руку, закричал, сказал, что тоже хочет умереть! Он как будто лишился рассудка. Совершенно ничего не понимал.
Вдруг он почувствовал, что кто-то положил ему руку на плечо. Обернувшись, ничего не увидел, лишь понял, что рядом с ним сейчас стоит она, просто он ее не видит. Он держал за руку ее. Ангела. Чувствовал ее тепло. Такое родное, такое знакомое. Ему даже стало спокойнее. Она все-таки сдержала свое обещание быть рядом с ним. Всегда.

По дороге домой она шла рядом с ним. Она его видела, а он ее чувствовал. Он был спокоен. Прошло много дней, она прилетала к нему каждый день. Была с ним, когда он просыпался, когда засыпал. Была рядом, когда ему было трудно, когда ему было плохо.
Тихий зимний вечер… За окном падает на землю белый искрящийся снег. В свете фонарей блестят снежинки. Он смотрит в окно. В соседних домах горит свет. Он вспоминает… Вспоминает ее, ее голос (он до сих пор помнит этот голос, такой ласковый и родной), ее глаза, в них можно было смотреть бесконечно. Он вспоминает свою любовь. Как же он любил ее и любит до сих пор. Ему так хочется снова обнять ее, хочется снова взяться за руки, снова смотреть ей в глаза. Но…
Он оставил след своего дыхания на холодном стекле и написал ее имя.

- Как же мне без тебя плохо… Я так скучаю. Я бы все отдал, лишь бы только снова обнять тебя. Лишь бы только тебя увидеть снова. Мне так одиноко, так тоскливо без тебя… Я хочу к тебе. Забери меня к себе, а? Или… Или возвращайся.

Вдруг с уличной стороны стекла появился другой след от дыхания. Кто-то написал его имя. Это была она. Она услышала, что он ее зовет.
На его глазах появились слезы. Он больше так не мог. Он заплакал. Заплакал, как ребенок, от бессилия что-то изменить. Это было не в его власти.

На той стороне стекла появлялись капли, которые тут же замерзали… Это были ее слезы. Это была самая чистая любовь на свете. Та, о которой пишут в сказках, та, о которой все мечтают, но никак не могут превратить ее в жизнь, та любовь, которую невозможно описать словами. Ее можно только почувствовать. Это была любовь ангела к человеку.

На стекле стали появляться узоры, которые появляются в сильный мороз, но рисунок был необычным, он изображал ее. Она была все такой же прекрасной. Все те же бездонные глаза. Все тот же взгляд. Те же губы и руки, до которых ему так хотелось дотронуться, но он чувствовал только холодное стекло.

Почему мир бывает так жесток? Почему неземная любовь должна терпеть такую боль? Как же им хотелось вновь просто коснуться друг друга.

Бог видел их любовь и страдания. Ему просто захотелось, чтобы они были счастливы. Хотя, она должна была быть ангелом, все-таки, когда желания и намерения чистые, Бог исполняет их. В этом случае Он так и поступил. Он подарил новую жизнь этой девушке. Парень и его возлюбленная вновь были вместе. А произошло это так:

Одним прекрасным утром парень и девушка просто снова проснулись вместе. Они ничего не помнили, просто ощущали, что произошло что-то необъяснимое. Какое-то чудо. Только на стекле остались их замерзшие имена, которые они сами там написали. С тех пор эти двое живут и по сей день. Среди нас… Они станут ангелами, когда на земле появится еще одна такая сказочная, взаимная и чистая любовь.

Я НЕ ПОМНЮ, КТО ИЗ НАС ПЕРВЫЙ ПРОИЗНЕС СЛОВО «ЛЮБОВЬ», НО ЭТО ВЕДЬ НЕ ВАЖНО…
Мы с Олежкой знали друг друга с детства, потому что много лет подряд наших родителей связывала так называемая крепкая дружба. Я хорошо помню, как мы встречались семьями на выходные, как вместе ездили отдыхать на юг или делали совместные вылазки на природу. Мы с Олежкой учились в одной школе, а на лето нас отправляли в один и тот же лагерь. «Моя будущая невестка»,-смеясь, называла меня Олежкина мама, а потом… Потом все резко переменилось. Однажды отец пришел с работы мрачнее тучи. Когда мама спросила, что произошло, он кивнул в мою сторону: «Не при ней…» Несмотря на мои протесты, мама поспешила отправить меня на улицу: «Даша, погуляй немножко, нам нужно поговорить».
Не знаю, о чем они тогда говорили, но, возвратившись домой, я застала маму в слезах. В квартире была какая-то необычная, тревожная тишина и еще сильно пахло валерьянкой. У меня сжалось сердце от предчувствия чего-то ужасного.
- Дашенька, - сдавленным голосом через силу произнесла мама, усадив меня на кухне, - я прошу тебя не ходить пока в гости к Олегу.
Я удивленно вскинула брови:
- Почему это?!
Она судорожно вздохнула:
- Пожалуйста, ни о чем меня сейчас не спрашивай…Я не смогу объяснить…
- Не сможешь?! – еще больше удивилась я. В нашей семье всегда были доверительные отношения, более того, я всегда знала, что родители смогут найти ответ на любой интересующий меня вопрос, помогут разрешить любую возникшую проблему. Они казались мне умными и вдруг…
Мама опустила глаза.
- Понимаешь, у папы с Юрием Николаевичем,…Короче говоря, у них на фирме большие неприятности, и Юрий Николаевич обвиняет в этом твоего отца…
У меня по спине побежал холодок.
- Ничего не понимаю! Они же друзья, и вообще, ведь папа не виноват, да, мам?! Скажи, не виноват?
Мама отвернулась к плите и стала зажигать конфорку, которую выключила минуту назад. Пламя тут же угасало, и мама снова противно трещала электрозажигалкой. Этот треск меня раздражал, я не выдержала, вскочила с места, схватила ее за руку.
- Оставь газ в покое, не хватало еще, чтобы ты обожгла себе руки.
Мамины губы задрожали:
- Даша, я впервые в жизни не знаю, что делать. Понимаешь !? Папа в таком состоянии, а я ничем не могу помочь…- Из ее глаз снова хлынули слезы.
Я обняла ее за плечи, притянула к себе:
- успокойся, мам, все наладится! Я уверена, что это недоразумение… Папа с Юрием Николаевичем во всем разберутся, и мы снова заживем по-человечески…

Но я ошиблась, причем жестоко. Раньше я не представляла, какой короткой может быть дорога от любви до ненависти. Короче обстоятельства сложились так, что вскоре наши семьи начали напоминать два враждующих лагеря. Для того что бы покрыть недостачу, якобы возникшую из-за отцовской промашки с бухучетом, родителям пришлось продать нашу дачу и машину. Однако внесенные в качестве погашения недостачи деньги не смогли вернуть отцу прежнее расположение партнера по бизнесу. Они расстались. Это плохо повлияло на папин характер, он стал нервным, раздражался по любому пустяку, стал практически безо всякой причины покрикивать на маму, чего раньше никогда себе не позволял. На ее замечания отвечал грубостью, советуя вышвырнуть его вон так же, как вышвырнул лучший дружок.
Мама обижалась:
- Сережа, как ты можешь мне такое говорить?! Ведь я не виновата, что у тебя произошло недоразумение с Юрой…
- Недоразумение?! – бесился отец.
- Это не так называется, дорогуша! Это предательство, понимаешь ты или нет?!
Мама в слезах убегала в ванную. Несколько раз я пыталась вмешаться, сказать отцу, что так больше продолжаться не может, что он должен оставаться мужчиной, а не срывать злость на близких людях, но мама меня останавливала:
- Даша, папа сам не рад тому, что с ним сейчас происходит. Время лечит, он успокоится, и все будет, как раньше…
На этот раз ошибалась мама. Время шло, а в нашем доме по-прежнему витал дух обиды на все человечество…
Как бы ни складывались отношения между нашими родителями, мы с Олегом продолжали тайком встречаться, тем более что теперь, когда нам исполнилось по 16, детская дружба, словно сама собой переросла в любовь. Я не помню, кто из нас впервые произнес это слово, но с некоторых пор мы не могли обходиться друг без друга ни дня. Расстаться для нас было равносильно смерти…
Однажды папе позвонила моя классная руководительница. Положив трубку, он мрачно уставился на меня.
- Вот уж не думал, что когда-нибудь буду выслушивать замечания по поводу аморального поведения собственной дочери. Позор!
- Сережа, что ты говоришь!? – возмутилась мама. - Кто это звонил?
- Дашкина классная руководительница, - усмехнулся он, - вот кто! Говорит, что мать Олега просит школьное руководство оградить их сына от домогательств нашей дочери.
- Домогательств?! Что за чушь?! Даша, ты можешь объяснить, в чем дело?
Я вздохнула:
- Могу, мам. Ирина Александровна прибегала в школу жаловаться, что я преследую ее сына…
- Преследуешь?! – всплеснула руками мама. – Господи, поверить не могу! Большей глупости я от Ирины не ожидала!
- Она не ожидала! – с нескрываемым сарказмом выкрикнул отец. – Я же говорил, что от этой семейки нужно держаться подальше! Они меня вываляли в грязи, а теперь за эту дуреху принялись! Просто семейка Адамс!
Он повернулся ко мне:
- Скажи на милость, какого черта ты липнешь к их сыночку? Неужели на свете нет других парней, кроме этого прыщавого маменькиного сынка?!
- Перестань! Он не маменькин сынок! – сквозь слезы выкрикнула я. – Олег не виноват, что вы с его отцом рассорились. И я не виновата, поэтому мы будем встречаться, хотите вы этого или нет! Понятно?
- Дашенька, детка… - робко начала мама, но отец не дал ей закончить.
- Учти, Дашка, увижу этого выродка рядом с тобой, ноги ему вырву!
- Не смей его так называть! – истерично закричала я. – Он не выродок, понятно!? Он хороший парень…
- А я говорю, чтобы ты и думать забыла о нем, - сверкая глазами, ревел отец.
Неожиданно мама схватилась за сердце и стала судорожно ловить ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, затем упала на пол.
- Дашка, «скорую» вызывай! – прерывающимся голосом выкрикнул отец.
Я бросилась к телефону.
«Скорая» приехала через 10 минут. Осмотрев маму, врач сказал, что ее нужно госпитализировать, так как у нее гипертонический кризис.
Вернувшись из больницы, отец сказал:
- Учти, Олега твоего никогда в жизни в дом не пущу и мать гробить тебе не позволю…
- Еще не известно, кто из нас двоих ее гробит, - упрямо ответила я.
Отец резко покачнулся в мою сторону. Испугавшись, что он меня ударит, я закрылась руками.
- Ты чего это от меня шарахаешься, - горько усмехнулся отец, - разве я тебя хоть когда-нибудь в жизни пальцем тронул?!
Я опустила руки, подняла на него полные слез глаза.
- Пап, я знаю, что тебя несправедливо обидели… только я… я люблю Олежку… и он меня любит. Можешь ты это понять?...
Утром Олег ждал меня около входа.
- Даш, ну как там Тамара Васильевна?
- Да она-то уже ничего, Олежка, - вздохнула я, - а все остальное ужасно…
Олежка нежно обнял меня за плечи:
- Ничего, малыш, прорвемся! Я сегодня классной скажу, что бы она не лезла туда, куда ее не просят. В конце концов, мы с тобой оба нормально учимся, не нарушаем школьную дисциплину, а наши личные отношения – не ее ума дело.
Я испуганно вырвалась:
- С ума сошел?! Не вздумай ей ничего говорить, ты же знаешь, какая она мстительная. Сразу директору накапает, тот начнет дергать наших родителей, а родители будут отрываться на нас. Поверь мне, будет только хуже.
- Я верю, но ведь нужно же что-то со всем этим делать, - грустно усмехнулся он. – Обалдеть можно! В двадцать первом веке такие же семейные разборки, как у шекспировских Монтекки и Капулетти!
- Ничего странного, - улыбнулась я, - любовь редко вызывает понимание со стороны родителей. Каждой стороне кажется, что их чадо достойно лучшего.
- Так-то оно так, - нахмурился Олег, - но что делать-то будем?
Я пожала плечами.
- нужно постараться сбить их с толку. Будем вести себя в школе так, чтобы им не за что было к нам придираться. Встречаться станем только на нейтральной полосе.
- Ну, ничего себе! – возмутился он. – Даш, что мы, дети, чтобы играть в прятки!? Я так долго не выдержу…
Я строго посмотрела ему в глаза.
- Если любишь – выдержишь…
К сожалению, удача явно была не на нашей стороне. Мой хитроумный план провалился уже через пару дней. Прогуливаясь с Олегом по нашему любимому парку, мы вдруг нарвались на его маму.
- Ты же мне сказал, что у тебя сегодня дополнительные занятия?... – не скрывая досады, сквозь зубы спросила она.
- Здравствуйте, Ирина Александровна, - смущенно вырвав ладонь из руки Олега, поздоровалась я.
Ирина Александровна усмехнулась:
- Произнося это слово, человек желает собеседнику здоровья, а у меня от одного твоего имени начинается мигрень.
- Мама, перестань сейчас же! – сердито одернул ее Олег.
- Вот видишь, - обиженно скривилась она, - раньше он никогда не повышал на меня голос! Где ты только взялась на мою голову?!
От обиды у меня перехватило дыхание:
- Вот тебе и раз! Кажется, вы совсем недавно прочили меня себе в невестки? Так вот, скоро так и будет. Как только нам с Олежкой исполнится по 18 лет, мы сразу поженимся! Правда, Олег?
Ирина Александровна вдруг гомерически расхохоталась:
- Они поженятся! И не надейся, дорогуша! Запомни, мой сын никогда не женится на дочке афериста.
Тут в меня точно бес вселился. Я уперла руки в бока.
- Еще не известно, кто аферист!
Как и следовало ожидать, наша перепалка, не обошлась без присутствия парочки ротозеев. Заметив, что на нас стали обращать внимание, Олег схватил мамашу в охапку и силой потащил по аллее. Шагов через десять крикнул сне через плечо: «Дашка, я вечером тебе позвоню!»
Вечером я сидела, уставившись на телефон, но он молчал. Тогда я решила позвонить сама. Странно, несмотря на поздний час, к телефону никто не подошел. У меня тревожно забилось сердце: что-то случилось! Наскоро переодевшись, я выскочила на улицу и понеслась в сторону Олежкиного дома.
Возле парадного стояла «скорая», вокруг толпились люди. Я бросилась к двери и тут же попятилась. Двое мужиков выносили на носилках Олега, следом, бледная как смерть, шла Ирина Александровна, ее поддерживала соседка. Я бросилась к носилкам, схватила Олега за руку – рука холодная, синюшная. И глаза мутные, неживые. Я закричала, отчаянно, протяжно. Олег застонал. Живой!
Я кинулась к стоящему в сторонке врачу, вцепилась в его рукав:
- Доктор, что же вы стоите, вы же видите, ему плохо!
- Не мешай, - грубо отстранил меня он. Уже садясь в машину, оглянулся. – надавать бы как следует по заднице! Сопливые, а туда же! Через вашу любовь матерям одно горе…
Я проглотила слезы: «Зачем вы так?!»
Машина отъехала от подъезда и, включив мигалку, стала набирать скорость.
- Нее, не довезут мальца, - вздохнула стоящая рядом со мной соседка Олега Нюра, затем повернулась в мою сторону.
- Слышь, девка, из-за тебя ведь пацан таблеток-то наглотался!
- Таблеток?! – переспросила я.
Нюра махнула рукой.
- Не прикидывайся! Дурью маетесь оба. Или с жиру беситесь!
Я повернулась и, с трудом переставляя ватные ноги, побрела обратно домой. В голове крутились страшные слова соседки: «Не довезут мальца…»
Отца не было дома, видно он задержался у мамы в больнице. Я подошла к шкафчику с лекарствами, достала упаковку антидепрессанта, которым мама пыталась пичкать отца, потом высыпала на ладонь мамины таблетки от давления, немного подумала и добавила к ним еще каких-то таблеток, даже не прочитав названия. На краю стола лежала бумажная салфетка. Я взяла лежащую на холодильнике ручку, крупно написала печатными буквами: «Я НЕ СМОГУ БЕЗ НЕГО ЖИТЬ, МАМА!»
Салфетку положила на хлебницу, затем налила стакан воды из чайника и отправилась в свою комнату. Усевшись на диван, я стала запихивать в рот таблетки и запивать противной теплой водой.
Прежде чем лечь на подушку, внимательно оглядела комнату. Взгляд задержался на белом плюшевом медвежонке, которого подарил мне Олежка в прошлом году на Восьмое марта. Я дотянулась, сняла его с полки, прижала к себе. Когда веки стали слипаться, прошептала:
- Не бойся, Олежка, все хорошо, скоро я буду с тобой…
Очнувшись, я удивленно оглядела белые стены палаты. Жива. Какой ужас! Заметив, что я повернула голову, папа вскочил с подоконника, подбежал к кровати.
Не решившись присесть рядом со мной, встал около кровати на колени, прижался лбом к моей руке.
- Дашка, девочка моя…
Я облизнула сухие губы:
- Мама…знает?
- Нет, я не смог сказать, нельзя ей сейчас волноваться.
Я легонько коснулась его волос.
- Пап, а Олег…
Он подняв голову, улыбнулся:
Жив твой Олежка. Но пока его к тебе не пустят. Он в этой же больнице…
Папа не договорил, потому что отворилась дверь. На пороге стояла Ирина Александровна. Опухшие от слез глаза виновато смотрели на меня, губы дрожали. Отец встал, нервно запахнул белый халат: «Заходи…»
Ирина Александровна подошла к кровати, хотела мне что-то сказать, но не смогла. Вытащив из кармана платок, она прижала его к глазам. Отец подошел, взял ее за плечи, осторожно притянул к себе.
- Ну-ну, чего теперь плакать… Живы наши дети, оадоваться нужно.
Ирина Александровна всхлипнула, немного отстранилась от отца и снова зачем-то полезла в карман. Достав оттуда маленький листочек бумаги, она протянула его мне. Я раскрыла листок. Крупно, печатными буквами на нем было написано Олежкиной рукой:
«НЕ БОЙСЯ, СКОРО Я БУДУ С ТОБОЙ…»…...