Один человек пришел к великому учителю и сказал:
- Я хотел бы полюбить Бога - покажи мне путь!
Учитель ответил:
- Скажи мне сначала, любил ли ты когда-нибудь раньше?
- Я не интересуюсь мирскими делами - любовью и всем прочим. Я хочу прийти к Богу.
- Подумай еще раз, пожалуйста, любил ли ты хоть одну женщину, хоть одного ребенка - хоть кого-нибудь?
- Я ведь уже сказал тебе: я человек религии, я не обычный мирянин, я никого не люблю. Покажи мне путь, как я могу прийти к Богу.
Учитель начал рыдать, слезы закапали из его глаз, и он ответил:
- Тогда это невозможно, сначала ты должен кого-нибудь полюбить. Это будет первая ступенька. Ты спрашиваешь про последнюю ступеньку, а сам не ступил на первую! Иди и кого-нибудь полюби!

Заболел император. Ужаснулась свита, обрадовалась свита. Недуг приковал его к постели. Лекари стали его лечить. День ото дня они пытались что-то сделать, но лучше не становилось!
Проходили дни, месяцы, годы, а он как лежал парализованный, так и лежит. Столько государств он поварил, какие народы поставил на колени! Завоевав полмира, он оказался бессильным перед болезнью. Однажды от беспомощности он пришел в ярость:
-Всем лекарям, которые не смогли меня вылечить, отрубите головы и сложите их на городской стене.
Прошло время. И километры стен побелели от иссушенных черепов ученых мужей. Однажды император позвал своего главного визиря:
-Визирь! Где твои лекари?
-О, мой повелитель! Их больше нет. Вы же сами приказали всех казнить.
-Неужели не осталось ни одного?
-Да. Не осталось ни одного достойного Вашего взора врача во всем государстве.
-Так им и надо…
И опять потянулись долгие безрадостные дни. Однажды император снова спросил:
-Визирь, помнишь, ты сказал, что не осталось лекаря, достойного моего взора? Объясни, что это значит.
-Мой повелитель, в нашем государстве остался один-единственный лекарь. Он живет тут неподалеку.
-Он умеет лечить?
-Да, умеет. Я был у него тогда, но он такой невоспитанный, некультурный, он такой грубиян! Как рот откроет, так слышна отборная брань. А недавно он сказал, что знает секрет лечения самого императора.
-тогда почему же ты мне не сказал?!
-Но если я его приведу, ВЫ, мой повелитель, меня казните за его поведение.
-Обещаю, что не сделаю этого. Приведи его сюда!
Через некоторое время визирь привел лекаря.
-Говорят, ты умеешь лечить?
В ответ молчание.
-Почему молчишь? Отвечай! - приказал император.
-Мой повелитель, я запретил ему открывать рот, - сказал визирь.
-Говори, разрешаю! Что? Неужели твоих способностей хватит, чтобы меня вылечить?!
-Не твое собачье дело! Ты можешь усомниться в моих способностях по управлению государством, потому что ты - царь. Но почему ты своим государственным умом лезешь в медицину? Как ты можешь разбираться там? Ты велик в своей работе, но в медицине ты ничем не лучше сапожника.
-Стража!!! - яростно закричал император. - Отрубите ему голову… Нет… Сначала посадите на кол, потом облейте кипящим маслом, а потом разрубите на мелкие кусочки.
За всю жизнь никто ни разу не осмелился даже намеком допустить что-то, выходящее за рамки дворцового этикета, и тем более так отвечать самому императору!
Стража схватила лекаря, заломила ему руки и потащила к выходу, а он, глядя через плечо, с издевкой сказал:
-Эй! Я твоя последняя надежда! Ты сможешь меня убить, но кроме меня не осталось никого, кто смог бы тебя вылечить. А я могу сегодня же поставить тебя на ноги. А я могу сегодня же поставить тебя на ноги.
Император сразу остыл:
-Визирь! Возврати его.
Лекаря вернули.
-Начинай лечить. Ты сказал, что сегодня же поставишь меня на ноги.
-но сначала ты должен принять три моих условия, только после этого я приступлю к лечению.
Подавив очередной приступ ярости в себе, сжав от злости зубы, император процедил:
-Говори!
-Прикажи, чтобы перед воротами дворца поставили самого быстрого скакуна в твоем государстве и небольшой мешочек золота…
-Зачем?
-Это подарок, я очень люблю коней.
-Если ты меня вылечишь, я подарю тебе табун из сорока лошадей, нагруженных мешками с золотом.
-А это потом, потом… Следом отправишь. Второе условие, чтобы во время лечения никого не оставалось во дворце.
-А это еще зачем?!
-Во время лечения тебе может быть больно, ты будешь кричать, чтобы никто не видел тебя слабым.
-Хорошо. Что еще?
-Третье, чтобы твои слуги под страхом смерти не приходили на зов и только через час приступили к исполнению твоих приказаний.
-Объясни!
-Они могут помешать мне, и лечение не будет доведено до конца.
Император принял условия лекаря и велел всем уйти из дворца. Они остались вдвоем.
-Начинай!
-Что начинать, старый осел? Кто тебе сказал, что я умею лечить? Ты попался в мою ловушку. У меня есть час времени. Я так давно ждал подходящего момента, чтобы наказать тебя, кровосос ты поганый! У меня есть три давние мечты, три заветных желания. Первое это плюнуть на твою королевскую морду!
И лекарь от всей души, смачно плюнул императору в лицо. Побелел повелитель от негодования и беспомощности, понимая в какой ситуации оказался. Он начал шевелить головой, чтобы как-то противостоять такому неслыханному изощренному хамству!
-Ах, ты гнилое бревно, старый вонючий кобель, ты еще шевелишься?! Тьфу на тебя еще раз! Вторая мечта была… О-о-о! Как давно я хотел пописать на твою императорскую рожу!
И он начал осуществление своего второго заветного желания.
-Стража!! Ко мне!! - взревел император, но захлебнулся мочой. Он стал отворачивать голову от струи, начал тянуться плечами, чтобы зубами вцепиться в ноги своего оскорбителя. Стража слышала зов повелителя, но не посмела нарушить его приказание.
-Ах ты, дохлая скотина, - сказал лекарь и пнул его ногой.
Император получил удар и почувствовал боль. Он вдруг вспомнил, что рядом у подушки оружейная стойка. Сейчас он схватит свой кинжал и полоснет по его ногам. Движимый единственным желанием наказать оскорбителя, он начал тянуться к стойке.
-Ты, оказывается, еще можешь шевелиться? - презрительно заметил лекарь. - Третья моя мечта…
Но когда император услышал тре-е-етью мечту этого самозванца, он заревел, как раненый зверь, заскрежетал зубами! Титаническим усилием он сдвинулся с места, сполз с ложа и, упираясь локтями в пол, извиваясь, стал подтягиваться к оружейной стойке…
-Зарублю, - рычал император, сам, лично разрежу на мелкие кусочки!!!
Поднявшись на ватных ногах, держась за стены, он смог добраться до стойки. Дрожащими руками вытащил меч и когда повернулся назад, никого во дворце не было… Он еле доплелся до крыльца.
Ах, как он пожалел, что попался в ловушку этого подлеца и отдал ему самого быстрого скакуна. Поняв всю безысходность своего состояния, с трудом подошел к первому попавшемуся коню, попытался подняться в седло. Но силы не те! Силы не те! Он зубами схватился за гриву, подтянулся на слабых руках и сел в седло.
Проснулся дух великого воина, проснулся дух великого повелителя, проснулся дух великого полководца.
-Где он? - закричал император стоящим неподалеку слугам.
Но те, боясь произнести хоть слово, кивком головы указали на дорогу, по которой ускакал беглец.
Император пустился в погоню. С каждой минутой он чувствовал, как сил становится все больше и больше. Он выскочил из городских ворот и устремился дальше, пролетая милю за милей.
И вдруг вспомнил: "Боже! Двадцать лет я не сидел в седле! Двадцать лет не видел перед собой гривы коня! Двадцать лет я не держал в руках меча! Двадцать лет не ощущал на лице порывов ветра!"
Вдруг он услышал за спиной давно забытые звуки. Топот копыт и восторженные крики приближались. Сотни его полководцев скакали вслед за ним на лошадях, обнажив мечи и крича:
-Да здравствует император!
Когда они доскакали до него, то увидели, что тот валяется в дорожной пыли, дрыгая руками и ногами, еле дыша от хохота:
-Ах, ты лекарь, твою …! Ах, ты сукин сын! Заслужил ты свой караван золота!

Молодой император со своей свитой шел по городу.
Народ падал ниц и ревел:
- Виват, Император!!!
А казначей следовал за ним и по взгляду повелителя осыпал народ золотыми монетами.
Люди были готовы отгрызть друг другу уши, выколоть глаза, копаясь в грязи в поиске упавших денег и вопили истошно, в уповании, что перепадет еще монетка-другая:
- Да здравствует Император!!!
Стража следила за тем, чтобы все кланялись властелину, и отвешивала удары плетью по хребтам тех, кто перед ним не склонял головы.
Один стражник обнажил меч, чтобы отрубить голову босому, грязному, оборванному непокорному монаху, который, гордо подняв голову, шел навстречу Императору.
Когда блюститель замахнулся мечом, то услышал зычный голос господина:
- Сто-о-й!!!
Он в удивлении остановился. Кто это так! Ведь Император сам приказал, и уже не одна голова вольнодумца покатилась с плеч.
Но то, что произошло дальше, потрясло всех!
Молодой Император сошел со своего скакуна, подбежал к этому наглецу, стал на колени и поцеловал подол его засаленного халата.
Свита была изумлена. Ахнул весь народ. Что за чудо! Императора как подменили. Только потом кое-кто из свиты узнал в дервише Императора старшего. Несколько лет назад отрекся от трона, передал власть сыну и ушел странствовать в поисках истины.
-Здравствуй, отец. С возвращением…
-Нет, нет, сын мой, я еще не возвратился. Я побывал на том краю Земли, а теперь должен идти на другой край, и путь мой лежит через твою страну.
-Это твои владения, отец!..
-Нет, сынок, это твои владения.
-Ты плохо выглядишь, отец, очень сильно похудел. Коня Императору!
-Нет, нет, не надо. Ты же знаешь, я дал обет - ходить пешком и нищенствовать. Если очень хочешь помочь старому больному отцу, положи мне в эту чашу несколько медных монет, чтобы я смог купить хлеба. Больше твоему отцу ничего не надо.
Смутился сын, увидев эту маленькую грязную деревянную чашу для подаяния.
-Казначей!!!
Прибежал казначей.
-Наполни эту чашу.
-Сынок, больше, чем эта чаша, я никакого подаяния взять не могу.
После первой горсти народ загудел, увидев, что какому-то нищему подарили целое состояние. Каждый был готов задушить этого оборванца. Они кричали:
-Виват Император! Такому нищему - такое богатство!
А у казначея глаза на лоб полезли. Монеты сыпались в чашу, а чаша оставалась пуста.
-Что за чудный сосуд, отец?
-Казначей, что ты уставился?! Насыпай!
И с каждой горстью он удивлялся все больше и больше. Пудовый мешок золота ушел в эту чашу, но она осталась пуста.
-Но что за странный сосуд, отец?!
-Сынок, ты видишь, в какую беду попал твой отец? Если можешь, накорми меня сегодня.
Сын взял чашу, удивленно покрутил ее в руках, со всех сторон посмотрел и гневно со стуком поставил ее на пыльную дорогу, и приказал:
-Заполнить!!!
Мешок за мешком несли слуги, пока казначей не сказал:
-Повелитель! Золото закончилось!
-Пошлите гонцов, пусть привезут еще!
Пока не заполнится эта поганая деревяшка, не тронемся с места!
Много тяжелых мешков было опустошено в эту чашу, но она по-прежнему оставалась пустой. На сороковом мешке не выдержал сын:
-Что за сатанинский сосуд? Что за дьявольскую чашу ты принес, отец! Сорок лошадей золота ушло, а она до сих пор пуста! Кем и чем она заполняется?
-Ах, сын мой, я счастлив, ох, как я счастлив, что ты оказался догадливее меня. Ты на сороковом мешке золота спросил меня, что это за чаша. А я, что бы понять это, кинул в нее всю свою жизнь, полмира, тысячи наложниц, все мыслимое и немыслимое богатство Земли. Сынок, и здоровье свое туда бросил. Я ВСЁ бросил туда, а эта чаша осталась пуста. Потому что она изготовлена из моих желаний. Это чаша желаний….

Много лет тому назад, на берегу синего-синего моря, которое простиралось бесконечным простором и которому, казалось, нет конца, жила бедная Девушка. Каждое утро она выходила на берег своего моря, которое ласково плескалось около её ног, омывая их чистой голубой волной. Ей было хорошо от того, что море было её другом. С самого рождения она помнила его тёплое дыхание, его голубую рябь, его белые барашки, с которыми она играла, убегая от их весёлого бега, а они догоняли её, даря морскую прохладу, вздувались белыми пузырями и убегали, как бы приглашая за собой в бездонные просторы.

Девушка очень любила свое море. С ней оно было ласково, как мать. В нём отражались безграничность голубого неба, белоснежность далёких облаков и ласковое летнее солнце. Но иногда море становилось тёмным и мрачным. Волны с шумом и тревогой набегали на берег, вода становилась мутной и казалось, что сама стихия рассердилась на людей и посылает им мрак и темноту. Но и тогда Девушка выходила на берег своего моря. Холодный ветер развевал её прекрасные белокурые волосы, обвивал её тонкий, стройный стан, как бы сердясь за грехи людские и требуя от неё за них ответа.

Но наступало утро, сердитый ветер утихал, свирепые волны усмиряли свой бег, и море снова становилось голубым, тёплым и ласковым.

Девушка никогда не жаловалась на свою судьбу. Она жила тем, что давало ей море. Она любила его, говорила с ним, слушала его. Когда ей было особенно плохо или одиноко, она поверяла ему свои мечты, свои несбыточные желания, и море свято хранило её тайны. А мечты её уносились в безоблачную даль, туда, где голубое небо, белые пушистые облака, безбрежное море любви и счастья. В чистом море ей грезился белый парусник с прекрасным Принцем на палубе, и у него были такие же чистые, благородные, красивые мечты, как и у неё самой. Она мечтала о той большой любви, которая унесёт её в небесные просторы, окружит её хрупкое, нежное тело заботой и теплотой, согреет её одинокую душу.

И вот однажды, стоя на берегу моря, она увидела, что оно темнеет, зловещий ветер вдруг разбушевался и обрушил на берег всю свою мощь в тёмном потоке холодных брызг. Волны выходили из берегов и, нагоняя друг друга, шли тёмной и страшной стеной. Небо стало чёрным, воздух — тяжёлым и непроницаемым. Казалось, ничему живому не устоять в этой морской пучине. Горе смельчаку, который оказался в это время в открытом море. Уже ни Бог и ни человек не смогли бы спасти его в этом чудовищном водовороте.

Но снова наступило утро, море успокоилось и небрежно и величаво накатывало свои волны на песчаный берег. Но теперь он был не пуст. На морском берегу лежал выброшенный волнами человек. Только само провидение спасло его в эту страшную ночь.

Много дней и ночей Девушка ухаживала за беднягой. Она молила Бога, чтобы он даровал жизнь несчастному, отправившемуся в морское путешествие.

И вот настал тот день, когда к больному вернулись силы и сознание. Он открыл глаза, и девушка увидела, что они чистые и голубые, как небо. А когда он узнал, что она провела рядом с ним много дней и ночей, чтобы вернуть его к жизни, — из них заструился поток теплоты и нежности. Он взял её изящную нежную руку, поднёс к своим губам и поцеловал, воздавая благодарность её стараниям и заботам о нём.

Так началось их счастливое настоящее на песчаном берегу ласкового синего моря. Она — хрупкая и изящная, с нежной белоснежной кожей, с длинными белокурыми волосами, с чистыми голубыми глазами и ещё более чистой и нежной душой. И он — высокий, сильный и мужественный, с такими же бездонными голубыми глазами, как и у неё.

Каждый день он говорил ей о том, как она прекрасна, какой у неё ласковый и милый голос, какие у неё нежные глаза, излучающие небесную синь, влекущие к себе глубокой голубизной бездонного озера. Он ласкал её мягкие светлые волосы, обвивал сильной рукой её тонкий стан и говорил, говорил о безграничной и вечной любви. И Девушка не могла устоять перед этим сильным и красивым юношей, перед его клятвами в верности и любви. Не его ли ждала она всю жизнь? Не для него ли хранила она свою нежность, ласку, любовь? И вот её мечты сбылись! Он здесь: её Принц, её повелитель, её мечта! И ему она отдала всю свою безграничную преданность и любовь. Для него она выплеснула всю бездонную голубизну своих глаз, подарила ему самое дорогое и бесценное, что есть на земле, — нежность, преданность и большую всепрощающую любовь.

Ей казалось, что этому счастью не будет конца. Что каждое утро, просыпаясь, она будет видеть улыбающееся солнце, голубое небо, а засыпая, — тихие всплески морских волн и ласковую музыку его нежных слов.

Но однажды на горизонте показался корабль. С каждым часом он подходил всё ближе и ближе. Вглядываясь в очертания его силуэта, Девушка вдруг почувствовала, что он несёт ей беду и несчастье. Долго она не могла поверить в свои предчувствия, гоня прочь мрачные мысли. Но этот корабль действительно принёс ей беду. Молодой и прекрасный Принц, который одарил её счастьем и любовью, взошёл на корабль и уплыл в далёкую страну, где его ждали родные и друзья. На прощанье он обещал вернуться за своей нежной белокурой красавицей. И она долго, верно и преданно ждала его, встречая каждое утро на берегу своего синего моря. Разлука с тем, кого любишь безотчётно, страстно, похожа на ад со всеми его терзаниями. Душа её изболелась, а глаза, некогда голубые и бездонные, как это море, выцвели от пролитых слёз по своему возлюбленному. Каждый день она шла по морскому берегу, оставляя глубокий след на мокром песке, с надеждой вглядываясь в бесконечную даль, надеясь увидеть там далёкую звездочку — признак корабля, на котором обещал вернуться её далёкий Принц. Но день проходил за днём, месяц за месяцем, а тот, которому она отдала всю свою большую любовь, всё не возвращался. И Девушка поняла, что ей нечего больше ждать. Что её Принц, её мечта, её любовь не вернётся к ней уже никогда. Но если разум ей говорил, что она не увидит его более, то сердце стонало, кричало, взывало: «Любимый мой, я жду тебя, я тоскую о тебе, я иду к тебе!» И Девушка пошла по морской зыби туда, куда уплыл корабль, унося её возлюбленного. Она долго шла, простирая руки в голубую высь, в безбрежную даль, как бы стараясь взлететь и преодолеть то синее пространство, которое отделяло её от её прекрасного Принца. Но волны поглотили её, принимая в свои объятия, согревая своей негой и теплотой, унося в далёкую глубину её страдания, боль и её любовь. И только белые барашки, как напоминание о её прекрасных белокурых волосах, набежали на песчаный берег, смыли её следы и навсегда исчезли в морском пространстве.

А прекрасный Принц, вернувшись на свою Родину, женился на богатой и красивой принцессе, и счастливо прожил всю свою жизнь.

Но часто, засыпая, он вспоминал пустынный морской берег, голубую даль безбрежного океана и белокурую красавицу с бездонными голубыми глазами, отдавшую ему всю теплоту своего верного сердца, всю любовь своей нежной и преданной души. И не один раз он спрашивал себя: «Может быть, я прошёл мимо такой любви, которая бывает раз в тысячу лет? Может быть, я имел и потерял то, о чём мечтает каждый человек: нежность бездонную, преданность безграничную, любовь вечную?» И по его щеке скатывалась слеза — он вспоминал о прекрасной девушке с белокурыми волосами и голубыми, как море, глазами. Это плакала его душа.

Жили-были парень с девушкой. И не было у них ни дома, ни утки, несущей золотые яйца. Но у них были они сами. У нее – он, у него – она. И ничего больше им не было надобно.

Но повстречали они однажды молодого графа. Он был красив и богат. А они показались ему убогими и грязными бродяжками. И по азартному порыву он приютил их у себя и предложил работать помощниками у него на кухне.

Девушка с парнем решили отблагодарить графа за его доброту и согласились. И так прошло некоторое время. Девушка с парнем трудились на кухне и решили было остаться. Но случилось непредвиденное.

Однажды молодой граф зашел на кухню и увидел красивую молодую девушку. Она была стройна, грациозна и умна. И это была она. И граф понял это. Увидев ее умытую и причесанную, в чистой одежде, он влюбился в нее с первого же взгляда. Он посылал ей цветы, приглашения, подарки, подсылал к ней слуг, но она ему ничем не отвечала. И, в конце концов, он решил с ней поговорить сам.

Он застал ее в саду поздно вечером, куда и велел прийти, ведь приглашение она бы не приняла. Он посмотрел ей прямо в глаза, но ничего не увидел там. Но все же сказал: «Я тебя люблю». А она стояла и, ничего не говоря, смотрела на него. В воздухе сада витал пряный аромат цветов вперемешку с плотной тишиной, и никто не смел нарушить ее. Она – не хотела, он – действительно не смел. И он все понял. Но задал вопрос, который был его самой далекой и несбыточной мечтой: «Ты меня любишь?». «Нет», - коротко и просто ответила она. «Но почему?», - одновременно изумился и растрогался он, ведь еще никогда в своей жизни не слышал это слово. «Мне не за что тебя любить», - она ответила, повернулась к нему спиной и быстро скрылась за кустом высоких белых лилий.

Вскоре от других слуг он узнал, что она влюблена в того самого парня, и движимый безумством неразделенной любви он приказал, чтоб его убили. Узнав о немедленном выполнении приказа, он тут же решил сам убедиться в этом и направился в указанном ему направлении. И с каждым шагом он все громче и громче слышал всхлипы. Но, выйдя из-за того самого куста лилий, он увидел ее, плачущую на безжизненном теле того парня, в которого была влюблена.

Граф стоял, как вкопанный, наблюдая, как белеет ее смуглое лицо, как светлеют ее черные волосы, как голубеют, будто отражая в себе небо, ее темные глаза. А она все всхлипывала, лежа на груди мертвого и не обращая внимания ни на кого. И любящий ее до безумства, богатый и могущественный граф ничего не смог сделать, ведь его любовь, по сравнению с ее, была лишь пылинкой против целой планеты.

А она медленно становилась совсем белой. Ее ноги впивались в землю длинными светлыми корнями; пальцы расширялись в темные прочные листья; волосинки сливались в одно целое, что разделялось на шесть лепестков. Она превратилась в одну из тех белых лилий, растущих в саду молодого графа. Небо быстро стало затягивать тучами, необычными – багровыми. И хлынул дождь. Это была кровь. Его и ее. Девушки и парня, пожертвовавших своими жизнями ради любви. И все вокруг стало ярко алым. Все. Кроме высокой белой лилии и вокруг нее – шипастого розового куста с алыми цветами.

Тело парня исчезло. А белая лилия и розовый куст вокруг нее, с алыми цветами, и по сей день растут в саду, дороги к которому нет.

Советник Кун Мин, прозванный также Чжугэ Ляном (полководец эпохи Троецарствия 192–265 н.э.), был послан с 5000 солдат в Сичэн, чтобы перевезти находившиеся там припасы в Ханьчжун. Там к нему вдруг начали прибывать один за другим более десятка гонцов, скакавших во весь опор. Они сообщили, что вражеский военачальник Сыма И (командующий на службе у Цао Цао) из государства Вэй вступает в Сичэн с подобным осеннему рою войском в 150000 человек. К этому времени при советнике Кун Мине не было уже ни одного военачальника, лишь штаб из штатских чиновников. Из 5000 солдат половина уже отбыла из Сичэна вместе с припасами. В городе оставалось не более 2500 солдат. Когда чиновники услышали это известие, лица их побледнели от ужаса. Советник Кун Мин поднялся на городскую стену и обозрел окрестности. И вправду, у горизонта небо было закрыто клубами пыли. Огромное войско вражеского военачальника Сыма И приближалось. Советник Кун Мин приказал:

— Снимите и спрячьте флаги и знамёна с городской стены! Каждый воин пусть находится на своём посту! Сохраняйте тишину; ослушник, подавший голос, будет обезглавлен. Все четверо городских ворот распахнуть настежь! Пусть у каждых ворот подметают улицу двадцать солдат, переодетых горожанами. Когда подойдёт войско Сыма И, пусть никто не действует самовольно. У меня есть для этого случая стратагема [цзи].

Затем Кун Мин накинул плащ из журавлиных перьев, надел коническую шёлковую шапку и отправился на городскую стену в сопровождении двух оруженосцев, захватив с собой цитру с гнутой декой, и там уселся прямо на парапет одной из наблюдательных башен. Возжёгши курение, он начал играть на цитре.

Между тем разведчики авангарда генерала Сыма И достигли городской стены и увидели всё это. Никто из разведчиков не решился пройти дальше. Спешно вернулись они к Сыма И и сообщили об увиденном. Сыма И недоверчиво рассмеялся. Затем он приказал войскам остановиться. Сам он поехал впёред на быстрой лошади, чтобы издали посмотреть на город. И впрямь, там он увидел советника Кун Мина, который сидел на сторожевой башне городской стены с радостной улыбкой на лице и играл на цитре с гнутой декой среди дымков от курящихся благовоний. Слева от него стоял оруженосец, который обеими руками держал драгоценный меч, справа — оруженосец с волосяным опахалом.

В проходе городских ворот и перед ними виднелось около двадцати простолюдинов, которые с опущенными головами невозмутимо подметали дорогу. Когда Сыма И разглядел всё это, он пришёл в сильное смущение. Он вернулся к своему войску, приказал авангарду и арьергарду поменяться местами и повернул на север, в направлении лежащих там гор. Его второй сын, Сыма Чжао, по дороге проговорил:

— Наверняка у Чжугэ Ляна не было воинов, потому он и разыграл эту сцену. Отец, почему вы отвели войско?

Сыма И отвечал:

— Чжугэ Лян известен своей предусмотрительностью и осторожностью. Ещё никогда он не предпринимал ничего рискованного. Сегодня ворота города были широко открыты. Это определённо указывает на подвох. Если бы мои войска вступили в город, они, конечно, пали бы жертвой стратагемы. Предпочтительно было побыстрее отступить.

И всё войско Сыма И ушло. Кун Мин увидел, как вражеские отряды исчезают вдали. Он рассмеялся и захлопал в ладоши. Все чиновники, бывшие с ним, были озадачены. Они спросили Кун Мина:

— Сыма И — знаменитый военачальник государства Вэй. Сегодня он привёл сюда 150000 отборных воинов, увидел вас, советника Шу-Хань, и поспешно отступил. По какой причине?

Кун Мин отвечал:

— Этот человек исходил из того, что я стараюсь вести себя предусмотрительно и осторожно и никогда не рискую. Увидев такую картину, он решил, что у меня множество воинов сидит в засаде. Поэтому он отступил. Вообще меня смущают отчаянные предприятия, но сегодня я искал спасения в таких действиях, так как не имел выбора.

Все чиновники в изумлении склонили головы и воскликнули:

— Стратагему советника не удалось бы разгадать даже привидению! Если бы не он, мы должны были бы просто сдать город и спасаться бегством!

Кун Мин сказал:

— У меня ведь было только 2500 воинов. Если бы мы оставили город и бежали, конечно, далеко бы мы не ушли. Сыма И взял бы нас в плен.

В позднейшие времена было написано стихотворение, восхвалявшее это деяние:

«Цитра с гнутой декой, украшенная нефритом, длиною в три фута победила отборное войско, когда Чжугэ Лян в Сичэне повернул врагов вспять. Поныне местные жители показывают это место. Там 150000 человек повернули коней».

Умирал суфийский мистик Хасан. Ученики попросили его:

— Ты никогда не говорил нам, кто был твоим Учителем. Расскажи, пожалуйста.

Хасан ответил:

— Я никогда не говорил об этом потому, что в моей жизни не было Учителя. Я учился у многих людей. Моим первым Учителем был маленький ребёнок. Послушайте историю.

В то время я не знал Истину, но я был очень образованным человеком, известным учёным, и думал, что знаю. Мое имя было известно даже за пределами страны. Ко мне приходили люди, думая, что я знаю. Я притворялся, что знаю, не зная, что притворяюсь. Я стал учителем. Не пережив Истину, даже не войдя в свой собственный внутренний мир, я говорил о великих вещах. Я знал все священные писания: они были на кончике моего языка.

Я был очень популярным человеком и привык постоянно быть на виду. Но однажды мне пришлось поехать в страну, где меня никто не знал. Я страстно хотел найти кого-нибудь, кто спросил бы меня о чём-нибудь, и я смог бы продемонстрировать свои знания.

Только мудрый человек может быть безмолвным. Для мудрого человека говорить — почти бремя. Поэтому считается, что тот, кто знает, молчит. Тот, кто говорит — не знает.

И вот, в течение трёх дней я вынужден был оставаться безмолвным. Это было подобно посту, и я чувствовал потребность хоть в ком-то.

Был вечер, я увидел маленького мальчика, который нёс глиняную лампу, и я спросил его:

— Скажи, пожалуйста, куда ты несёшь эту лампу?

И ребёнок ответил:

— Я направляюсь в храм. Моя мать посылает меня каждый вечер ставить эту лампу в храм, потому что там темно, а Бог храма не должен жить в темноте.

— Ты отвечаешь очень разумно, — сказал я, — а скажи мне одну вещь: ты сам зажигаешь лампу?

Ребенок ответил: «Да». Тогда я спросил:

— Если ты сам зажигаешь лампу, можешь сказать мне, откуда появляется пламя? Ты, должно быть, видел, откуда оно появляется.

Ребёнок засмеялся и сказал:

— Смотрите!

Он задул пламя и сказал:

— Пламя исчезло прямо перед Вами. Вы можете сказать мне, куда оно делось? Вы, должно быть, видели!?

Я совершенно окаменел; я не знал, что ответить. Поклонившись ребёнку, я ушёл. В тот самый момент я осознал, что все мои знания были заимствованы из книг. Я читал лекции о сотворении мира, но не знал, откуда берётся даже маленькое пламя. Я отбросил все свои учения, все свои знания, я забыл свою славу и стал ходить, как нищий. И, медленно погружаясь в медитацию, я открыл свой собственный разум. С тех пор я учился у многих людей, жизнь посылала мне нужные встречи.