liudmila_leto все записи автора Великие советские пианисты — больше чем музыканты (ч.1)

Пианисты советской эпохи


Владимир Софроницкий

Владимир Софроницкий никогда не исполнял одинаково одно и то же произведение. Даже играя композицию несколько раз подряд, он обязательно менял что-то в каждом прочтении

Владимир Софроницкий родился в Петербурге, в артистической семье. Его предками были художник-портретист Владимир Боровиковский и украинский поэт Лев Боровиковский. Все женщины в семье были музыкальны, играли на фортепиано, пели. Отец будущего пианиста Владимир Софроницкий хотя и был преподавателем математики (по некоторым источникам — физики), поддерживал общий семейный интерес к прекрасному.

Софроницкий исполнял музыку многих композиторов: Фридерика Шопена и Франца Шуберта, Сергея Прокофьева и Дмитрия Шостаковича. Но всю жизнь он с особым трепетом относился к творчеству Александра Скрябина. Пианист говорил, что ему бесконечно дорога каждая его нота, каждая пауза.

Роберт Шуман, Соната для фортепиано № 1

Александр Скрябин, Трагическая поэма си-бемоль мажор

Пианист Владимир Софроницкий, был женат на старшей дочери композитора — Елене Александровне Скрябиной (1900–1990)

К моменту окончания консерватории Владимир Софроницкий был уже зрелым музыкантом, со своими предпочтениями в музыке и взглядом на нее. Сразу же он был приглашен в Петроградскую филармонию. По всей стране концерты с его участием проходили с небывалым успехом.

“В зале Театра им. Пушкина было 3 градуса мороза. Играть пришлось в перчатках с вырезанными кончиками пальцев… Но как меня слушали, как мне игралось!“
— Владимир Софроницкий

Великая Отечественная война застала пианиста в Ленинграде. Он давал концерты в ледяных залах, полуголодный. Весной 1942 года его эвакуировали в Москву. Едва восстановив силы, он вернулся к концертной деятельности, а чуть позже начал заниматься со студентами Московской консерватории.

Франц Шуберт,
Соната си-бемоль мажор

Софроницкий был лишен «звездной болезни» и постоянно сомневался в себе, был крайне нестабильным исполнителем: мог перенести начало концерта, отказаться от второго отделения, вовсе отменить выступление — но публика прощала ему все. Пианист Генрих Нейгауз называл Софроницкого «бесподобным поэтом фортепиано»: «Печать чего-то необыкновенного, иногда почти сверхъестественного, таинственного, необъяснимого и властно влекущего к себе всегда лежит на его игре». Софроницкий завораживал аудиторию точностью попадания в «нерв», одухотворенностью своего исполнения. По воспоминаниям слушателей, между пианистом и аудиторией устанавливалась невидимая, но всеми ощущаемая связь. Часто по окончании концертов директор просил уже уехавшего Софроницкого вернуться: загипнотизированные зрители отказывались покидать зал и требовали музыканта на очередной бис.

Сергей Рахманинов, Прелюдия до-диез минор

Людвиг ван Бетховен, Лунная соната

Выдающаяся пианистка Мария Юдина, окончившая консерваторию вместе с Владимиром Софроницким, отзывалась о нем так: «Он весь — в стремлении к бесконечному и в полном равнодушии к житейскому морю и полнейшей беспомощности в таковом».




Лев Оборин

Победитель Первого Международного конкурса пианистов имени Шопена в Варшаве, 19-летний советский пианист Лев Оборин, основную часть конкурсной программы подготовил всего за три недели.

Однажды Владимир Софроницкий сочинил шуточный палиндром: «Велик Оборин, он и робок и Лев». В нем есть изрядная доля правды: Оборин, как лев, защищал в 1927 году честь страны на Первом Международном конкурсе пианистов имени Шопена. Но был скромен в интерпретации музыкальных шедевров, никогда не позволял себе виртуозной удали.

Достойное выступление советских музыкантов на международном конкурсе было делом политического престижа страны. Поэтому, когда стало известно о сенсационной победе Оборина, в Большом зале Московской консерватории остановили концерт, чтобы сообщить публике эту новость. Зал встал.

“Его Шопен — хрустально чистый и светлый — безраздельно захватывал любую аудиторию“— Яков Флиер

Фредерик Шопен, Баллады

Петр Чайковский, «Времена года». Осенняя песнь. Октябрь

Подготовка к конкурсу проходила в экстремально короткие сроки. Помогало упорство и то, что язык шопеновских произведений был словно родным для Льва Оборина.

В репертуар Оборина всегда входили произведения Людвига ван Бетховена, Франца Шуберта, Сергея Рахманинова. Во многом благодаря ему «Времена года» Петра Чайковского закрепились в концертном репертуаре пианистов. Он одним из первых обратился к Третьему фортепианному концерту Сергея Прокофьева, стал первым интерпретатором Концерта для фортепиано с оркестром Арама Хачатуряна.

Прокофьев. Piano Concerto no. 3, op. 26




Хачатурян.Piano Concerto in D-flat major, Op. 38

Людвиг ван Бетховен, Соната № 5, «Весенняя»

Арам Хачатурян, Токката

Оборин часто выступал вместе с другими музыкантами: в дуэте с великим скрипачом Давидом Ойстрахом он исполнил, к примеру, сонаты Шуберта. Оборину и Ойстраху Прокофьев доверил премьеру своей Первой сонаты для скрипки и фортепиано. Когда к ним присоединялся виолончелист Святослав Кнушевицкий, рождались удивительные интерпретации трио Бетховена, Шуберта, Шостаковича.

Оборин воспитал целое поколение виртуозных музыкантов: из его класса консерватории вышли такие яркие личности, как Владимир Ашкенази, Михаил Воскресенский, Геннадий Рождественский, Борис Чайковский, Тигран Алиханов.

*****



Яков Флиер

Несмотря на то что Яков Флиер считался одним из лучших советских пианистов, он только в возрасте 50 лет стал выступать за границей

Путь Флиера к музыкальным вершинам начался в подмосковном городе Орехово-Зуево со спонтанных уроков матери. На регулярных музыкальных занятиях настояла его кузина, студентка Московской консерватории, куда вскоре поступил и сам Флиер. Он занимался с увлечением, старанием, но настоящий прорыв в игре Якова случился на третьем курсе, когда его принял в свой класс Константин Игумнов. Для выпускного экзамена молодой пианист выбрал Третий концерт Рахманинова. Игумнов был против: он считал, что это произведение под силу двум-трем пианистам в стране. Флиер был настойчив — и победил. Музыка Рахманинова стала частью его жизни.

Фридерик Шопен. Ноктюрн до минор, соч. 48

Сергей Рахманинов, Концерт для фортепиано с оркестром № 1

После триумфов на нескольких крупных конкурсах он много выступал, не прекращая играть и в военные годы: с 1941 года он давал концерты в госпиталях, воинских частях, даже в блокадном Ленинграде. После войны музыканта ожидало еще одно испытание: из-за проблем с правой рукой он был вынужден прекратить выступления. Восстановиться Флиеру помогли его оптимизм и преподавание в Московской консерватории.

“Он был исключительный жизнелюб, ему все было
интересно. <…> Он не был аскетом, он был антиаскетом!“— Родион Щедрин

“Положительные качества Флиера особенно ярко сказываются в его исполнении Шопена, может быть, иногда и спорном, но всегда горячем и проникновенном “— Лев Оборин

Людвиг ван Бетховен, Соната № 17

Фридерик Шопен Мазурки

В 1970-е годы в жизни Флиера особое место заняла музыка Шопена. Последнее музыкальное откровение мастера — запись шопеновских мазурок в Большом зале Московской консерватории. Излишне строгий к себе, он хотел переписать несколько пьес — но так и не успел.
Несмотря на то что Яков Флиер считался одним из лучших советских пианистов, он только в возрасте 50 лет стал выступать за границей. Из-за этого музыкант оставался в тени Святослава Рихтера и Эмиля Гилельса. В 2017 году в фойе Большого зала Московской консерватории был установлен памятник Флиеру.

https://www.culture.ru/s/pianists/