От сладостных его речей
кружилась чья-то голова,
но и тогда он был ничей -
ничей, как павшая листва,
ничей, как ветер на полях,
как мутный дождевой ручей,
герой на проходных ролях -
всегда ничей, ничей, ничей.
Но и к нему пришла ночей
неистребимая тоска,
и осознал он, что ничей,
и добрая ничья рука
не осенит его крестом,
по-христиански - от беды,
что в доме тихом и пустом
никто не поднесет воды.
За имя странное - Ничей,
никто не подожжет свечей...