Человек_Специальный (Гипно_Некро_Смех_Эгейн) все записи автора

Книга "Смех Again" издана в 2007-м году, московским издательство "Флюид".
От издателя:
Выдерните холодильник из розетки.
Занавесьте окна толстыми одеялами. Выньте батарейку из часов.
Выключите свет в доме. Весь.
Выровняйте дыхание. Закройте глаза.
Замедлите бит своего сердца.
Прислушайтесь.
Слышите? Как кто-то дышит в вашей комнате?
В романе "Смех again" — долгие дороги. Свадьбы и Похороны. Черные пальцы, выжимающие раггу из баяна. Черное знамя, застывшее в безветренном лунном пространстве.
Кукурузник, собирающий желтые початки в бескрайних полях.
Татуировка "After death this body do not recovered and disposed" чуть ниже пупка.
Заброшенные птицефабрики с прогнившими крышами.
Дождь, остановившийся по полпути и слушающий, что ему говорят.
"Смех again" перед вами.
Читайте.
От автора:
Эта книга задумана в Украине, начата на Крайнем Севере, дописана в Казахстане, издана в Москве.
До последнего момента я думал, что этот текст будет назван «Паук в колыбели».
«Смех Again» - рабочее название. Издательство почему-то выбрало именно его. Поэтому прошу любить – «Смех Again».
Главного героя я скопировал со своего хорошего знакомого. Он татуировщик. Его зовут Александр.
Вы бы видели меня в тот момент, когда я писал эту книгу. Я почти не спал и изредка ел.
Ещё однажды смотрел по телику «Терминатор 2» на казахском языке.
Это был конец декабря: я поставил точку.
Я перечитал всю эту огромную пачку бумаги исписаную от руки, с самого начала.
Я буду стопроцентно честен, если скажу – мне понравилась эта книга.
«Смех» издали спустя три года. Это было осенью 2007-го.
Фрагмент:
Иногда мне кажется, что главная причина того, что произошло - в том, что мне с детства не нравилось моё имя. Не то чтобы мне прямо в роддоме не понравилось сочетание звуков, которым меня нарекли. Но в тот момент, когда я осознал, что у окружающих тоже есть имена, моё мне разонравилось окончательно.
Вокруг меня непринуждённо передвигались в пространстве Сашки, Сантёры и Шурики.
Вокруг меня стреляли из рогаток и ставили подножки Димки, Димоны и Димасы.
Дёргали за косички и воровали велосипеды Жеки и Жендосы.
Получали двойки, кидались собачьими какашками Серёги, Юрчелы, Вовики, Ромчики и Витюхи.
И только я - словно в белых бабских коньках на катке - торчал у всех на виду со своим дурацким, отвратительным, ни в какие ворота не лезущим “Артём”.
Артём. Застрелиться можно.
Застрелился бы. Особенно когда узнал что изначально меня хотели назвать Александром.
То есть Сашкой.
То есть Сантёром, Шуриком, Шурдосом, Шурмапедом.
- А почему не назвали? - спросил тогда четырёхлетний я.
За неделю до того как я с божественной прыткостью покинул лоно моей матери, в далёком Мурманске появился на свет крепкий голубоглазый мальчик. Мой двоюродный брат. В его свидетельство о рождении вписали: Александр.
-Но почему Артём-то? - недовольно спрашивал я - Артём-то зачем?
Затем, что ни по маминой ни по папиной линии Артёмов ещё не было. А Александр теперь соответственно был. Мурманского кузена по этой причине я ненавидел до десятилетнего возраста. Как оказалось впрочем зря.
Но больше всего бесило то, каким отчеством я награжу своих детей. Сын мой с детства станет носить идиотское клеймо “Артёмович”. А бедная моя дочь будет до конца жизни страдать, какой-то нереальной Артёмовной, дружить с ней нормальные люди откажутся, и хорошего мужа она себе не найдёт.
Какое бы имя я не подставлял, получалось всё равно мерзко: Наталья Артёмовна… Не-а. Валерия Артёмовна? Тьфу!.. Ксения Артёмовна? Вообще на голову не натянешь… Будущую дочь нужно было спасать. В четвёртом классе я стал выписывать в тетрадку все имена подряд. Потом - просто все слова женского рода. Исписав 96 листов, я с ужасом понял - единственное, благозвучное сочетание пришедшее мне в голову - Ракета Артёмовна.
Тетрадку я порвал и сжёг за домом. После чего решил вообще не жениться. Потом я привык. Потом мне стало по хую.
С такой обложкой – жёлтый злобный смайл на кирпичном фоне – издано всего 1500 тысячи экземпляров.