Иржи Лабурда: исповедь души

Кто хоть раз бывал в Чехии, не мог не влюбиться в чудную природу этой маленькой страны, с её лесами, озерами и реками, уютными городами и старинными замками. Бывая в Чехии, не перестаешь удивляться сказочности этого мира, наполненного любовью. Чехия известна своей культурой и искусством. И сегодня я вам расскажу о человеке, внесшем огромный вклад в музыкальную культуры своей страны и всего мира. Иржи Лабурда – наш современник. Композитор, педагог, ученый.

…Это было в 1986 году. В то время я преподавал в Ровенском государственном институте культуры. Неожиданно мне пришло письмо из Чехословакии, из Праги. «Кто бы это мог быть?», думал я, вскрывая конверт, ни знакомых, ни друзей у меня тогда там не было…
Письмо было от неизвестного мне в то время чешского композитора Иржи Лабурды.
Не могу сейчас в точности воспроизвести текст, но смысл был в том, что мне предлагалось ознакомиться с творчеством Иржи в области духовой музыки. Мне, как преподавателю кларнета, саксофона и ансамблей, предлагались ноты для этих инструментов.
А почему бы и нет, подумал я. И ответил: «Жду ваших произведений!».
Вот так началась моя дружба с этим замечательным композитором и человеком. Дружба, которой уже более 25 лет...
Позже, когда я бывал в Праге, мы, естественно, встречались, и наши встречи оставили у меня неизгладимые воспоминания. В подарок я получил от Иржи не только ноты, но и диски, что было ценно всегда, но особенно – в те годы.
В высшей степени интеллигентный и обаятельный человек, знающий несколько языков, в том числе и русский. Диапазон его творческих изысканий очень широк. Но об этом ниже.
А пока представляю вам: известный чешский композитор, лауреат многих отечественных и международных премий и призов Иржи Лабурда.


Jiří Laburda

Любовь к музыке для Иржи – своеобразное «наследство» от родителей. А элементарное музыкальное образование он получил в небольшом городке Собеслава, где родился. Затем учился на педагогическом факультете Карлова университета в Праге, а позже – в пражском педагогическом колледже. Его учителями были чешские композиторы Карел Хаба, Зденек Хула и музыковед Эдуард Херцог.
Иржи Лабурда преподавал в различных педагогических учебных заведениях; впоследствии он вошел в состав педагогического факультета Карлова университета в Праге (1961 год). С 1999 года преподает в пражской консерватории.
Творчество И.Лабурды изобильно и разнообразно. Среди его произведений – сонаты: 11 для фортепиано, две – для двух фортепиано, четыре для органа, четыре для аккордеона, две для тромбона, две для маримбы, скрипки, виолончели, одна – для гобоя, кларнета, трубы и для двух маримб; концерты для фортепиано, органа, аккордеона, фагота, трубы, тромбона, два – для альта, два для виолончели, двойной концерт для скрипки и виолончели, мессы, кантаты, пять симфоний, большой «Te Deum», опера-буффа «Изольда и Дорабелла», балет «Les Petits riens».
Также создано немало камерных произведений: духовой октет, септет, секстет, четыре струнных квартета, три брасс-квинтета и многочисленные другие камерные композиции. В основном, для медных духовых инструментов или нетрадиционного состава: пьесы для трубы и клавесина, трубы и арфы, трио для флейты, гитары и аккордеона, трио для блокфлейт, симфония для духового оркестра и многое другое.
Очень хорошо известны камерные произведения Лабурды для голоса с фортепиано: «Seifert песни», «Мелодии для человека, которого я люблю», «Пейзаж сердца», «Судьбам женщин», «Три песни», пьеса для сопрано, флейты и фортепиано. Псалом «Перед воротами Иерусалима» для одного голоса с органом; «Дуэты», «Пастораль». Все его произведения опубликованы американским издательством «Alliance Publications» в городе Синсинава.
Композиции Иржи Лабурды получили большое признание, что успешно подтверждается бесчисленными призами и грамотами на отечественных и международных музыкальных конкурсах. В Чехии, на конкурсе «Юбилейный», проведённом под эгидой Чехословацкого радио, был получен приз за Концерт для фортепиано (1971). Словацким музыкальным фондом в Братиславе Лабурде присужден первый приз за пьесу для валторны с оркестром «Бурлеска» (1961). Несколько призов на национальном хоровом конкурсе в Йиглаве.
На международном музыкальном фестивале в испанском городе Alicante композитор был удостоен премии «Premio Oscar Esplá» – за произведение «Глаголитическая месса» (1966); за кантату «Метаморфоза» получил премию «Otto Spreckelsen» в Ганновере (1968). Его «Прелюдия Соло» для аккордеона получила премию SACEM-UPAC в Париже в 1974 году. В 1987 году пьеса для смешанного хора получила первую премию и также премию «CITA ди Тренто». Премии на международных конкурсах были получены в 1987, 1994 и 1996 годах.
И. Лабурда хорошо известен и как фортепианный композитор. Его 11 фортепианных сонат были исполнены и исполняются многочисленными чешскими и зарубежными пианистами.
С 2001 года немецкий издатель Вольфганг Г.Хаас в Кельне публикует книгу и ноты Иржи Лабурды под названием «Laburda-Piano-Work» («Laburda Klavierwerk»). Всего было выпущено восемь томов!
Многие сочинения написаны Лабурдой на церковные тексты. «Моя религиозность очень важна для меня в сочинении духовной музыки»,- говорит композитор и ссылается на великого Г.Малера, чье творчество проникнуто религиозной идеей, поиском истины, обретения гармонии, чистоты человеческого духа, идеи о том, что сама природа, которую изображает композитор, – это воплощение Божества, а не иллюстрация ее явлений.
И.Лабурда считает, что произведения Малера по своему существу являются духовной музыкой.
Хорошо известны и органные сочинения композитора – как культовые, так и светские, написанные для органа-соло с камерным составом и с симфоническим оркестром. В одном из концертов фестиваля «Дни современной музыки», проходившем в Праге недавно, с большим успехом прозвучали органные прелюдии Лабурды, отобранные для показа организаторами фестиваля.


Письмо от Иржи Лабурды

«Дорогой Борис, я позволю себе выслать первую часть моих биографических заметок, (давайте их так назовем). Прочтите их, хоть это и обширный материал. По сути это мои воспоминания. Если длинно, вы можете их сократить.
Как вы меня просили, я немного напишу и о моих дорогих родителях. Также я начал писать и о своей композиторской деятельности. Как ни крути, а это самый важный и большой раздел в моей жизни. Учитывая специфику вашего очерка и музыкального направления журнала, ориентированного на определенный круг музыкантов-духовиков, обозначу три направления, которые можно найти на моем личном сайте:
I. Произведения для сцены и для оркестра.
VII. Произведения для деревянных духовых инструментов.
VIII. Произведения для медных духовых инструментов.
Ваш Иржи Лабурда».


С этого места – подробней!

Наше интервью

-Уважаемый Иржи! В начале очерка я разместил вашу биографию в энциклопедическом варианте, а сейчас хотелось бы поговорить в другом формате – о вас, ваших родителях, первых шагах в жизни и музыке.

-Мой отец, Франтишек Лабурда, родился, как потом и я, в небольшом городишке Собеславе, это Южно-Чешская область нашей страны. Родился он в 1897 году, а умер в 1969-м.
Когда ему было два года, умер его отец, мой дедушка, и его мать осталась одна с шестью детьми! Детство отца было очень тяжелое.
Когда он вырос – стал мясником. Началась Первая мировая война. Когда ему было лет 19, его призвали в армию и послали воевать на Восточный фронт. На Украине они с братом Хенричем добровольно сдались в русский плен, где пробыли до 1922 года. После этого парни возвратились в новую Чехословацкую республику. В 1926-м отец открыл свой собственный небольшой магазин. В 1928 году он женился на моей матери Людмиле. В 1929 году родилась моя сестра, тоже Людмила. А два года спустя, 3 апреля 1931 года, родился и я.

-Вот отсюда, Иржи, как сейчас модно говорить, давайте подробней...

-Борис, я и так стараюсь быть подробным в изложении, как бы не стало это скучно нашим читателям…
Я уже говорил, что жизненные условия у нас были ужасные. Мой отец потерял своего отца в раннем детстве, в семье было ещё много детей. Потому он окончил только шесть классов.
Учился он в большом, переполненном классе. Кстати, в классе учились только мальчики. Явным плюсом было то, что в этой городской школе был учитель пения, и он учил весь класс – а это более сорока детей – играть на скрипке! Отец умел играть простенькие народные мелодии.
Вот отсюда и мои первые шаги в музыке. Очень быстро и я научился играть простые мелодии. Родители были счастливы.
О матери. Моя мама родилась в Вене. Чехия тогда была частью Австро-Венгерской империи, и родители матери были посланы работать в австрийскую столицу. Отец матери, мой дедушка, работал столяром – позже он был даже столяром на фабрике «Стингл», которая производила фортепиано. Моя бабушка работала прислугой, но она очень хотела дать своей дочке, моей матери, музыкальное образование – и маме купили австрийский народный инструмент цитру, на которой она научилась неплохо играть.
Как видите, специального музыкального образования у моих родителей не было, но музыку в семье очень любили. Поженившись, родители пели в городском смешанном хоре, который иногда даже выступал в операх. В то время в Собеславе существовал и оркестр южнославянских – хорватских инструментов «Тамбурашский оркестр», и в нем оба моих родителя активно участвовали. Таких коллективов в то время в Чехии было много.
Славяне хотели утверждать и свою культуру – что, конечно, австрийцам не очень нравилось…
Повзрослев, и мы с сестрой тоже начали играть в этом оркестре. Я играл на берде – это нечто, похожее на контрабас.

-Итак, Иржи, ваше детство. Что из тех лет вам запомнилось больше всего? Какие воспоминания волнуют душу?

-Детство, наверное, всеми ощущается как веселое и светлое время. У меня было много друзей. Школу я начал посещать в возрасте шести лет, а в семь или восемь начал учиться играть на скрипке. Мой учитель, превосходный музыкант и педагог Йосеф Петр, был нашим соседом. На скрипке я играл с удовольствием, хотя дома упражнялся мало. Уроки скрипки два раза в неделю мы посещали вместе с моим другом Иваном, почти на каждом уроке играли скрипичные дуэты в сопровождении фортепьяно, на котором играл сам учитель. Это было прекрасно. Мы очень любили нашего учителя, и было за что. Он был умён, деликатен и терпелив, любил нас.
Должен оговориться: скрипка была мне близка, но, в то же время, я очень завидовал своей сестре, пианистке, мне казалось, что ее инструмент интереснее и издаёт более красивые звуки. Под этим впечатлением я решил сам освоить фортепиано.
Сначала отец не знал, как к этому отнестись, и только после моего заверения, что скрипку я не брошу, записал меня и на фортепиано.
Так как мой отец работал в торговле, то, подчиняясь семейной традиции, я тоже должен был пойти по линии этой профессии и в дальнейшем заменить отца. После девятого класса основной школы меня послали учиться в Экономическую академию, где я прозанимался четыре года.
Во время войны школы не работали, в том числе и музыкальные. Экономическая ситуация была чрезвычайно сложная. Даже мой учитель перестал преподавать и под давлением оккупантов ушёл работать на фабрику. В 1942-43 годах я музыкой совсем не занимался. Хотя отец верил, что я вернусь к этому, когда ситуация в Чехии станет более благоприятная. А пока он покупал для меня ноты, клавиры опер композиторов Сметаны, Дворжака и других. Значит, верил, что все наладится и его сын продолжит заниматься своим любимым делом.
В то время я играл на фортепиано не очень хорошо, но жадность познания и тяга к музыке делали свое дело. Я стремился играть все, что у меня было под рукой, и в особенности клавиры опер.
Эти, как я сейчас называю, «мои университеты», не прошли бесследно. Я научился хорошо читать с листа.
Занимался самостоятельно ежедневно и с великим усердием, выучил на довольно хорошем уровне сложные сочинения Шопена, Листа и других композиторов. Вместе с тем, я отчетливо понимал, что этого всего было недостаточно, чтобы называться музыкантом.

-Ну, а что же с музыкой в профессиональном понимании?

-Это был 1948 год. Один из моих друзей рассказал мне, что есть в нашем городе профессиональный музыкант, преподаватель гармонии. Для меня это был новый и непостижимый, как мне тогда казалось, мир, освоившись в котором, я смогу сочинять музыку. Это стало моей мечтой.
Педагога звали Эмануэль Ратай, он работал в Учительском училище Собеславы.
Я начал посещать его уроки, и это было восхитительное время. Он учил меня гармонии, полифонии, композиции и фортепьяно. Рассказывал, что такое контрапункт. Играли на фортепьяно в четыре руки. Просто золотое было время!

-Иржи, что изменилось для вас в 1948 году, когда ваша страна поменяла политическую ориентацию и стала социалистической?

-Поменялось все, и существенно. Магазины отца были национализированы, а он сам стал подсобным рабочим. Мама стала работать продавцом. Разницу понимаете?
Вот тогда отец сказал мне: «Мы уже никогда не будем торговцами, и потому ты свободен. Если столь сильно любишь музыку, занимайся ею». Но у меня была проблема: того, что я любил музыку, было мало, у меня не хватало профессиональных знаний, и я считал себя не более чем любителем. А время для продолжения учебы было не самое подходящее...


Бухгалтер… музыкант

-Иржи, как вы все-таки оказались в профессиональной музыке?

-В 1950 году я сдал экзамен на аттестат зрелости в Экономической академии и стал бухгалтерским служащим Пражского министерства здравоохранения. Бухгалтером я был неплохим, можете поверить, но… Меня это угнетало, это было не мое. Но нет худа без добра – так, кажется, говорит русская поговорка.
В Праге я встретил одного человека, который, узнав о моих музыкальных наклонностях, пригласил меня петь в хоре любительского оперного коллектива. Это было удивительное сообщество из 60-ти вокалистов, с полным симфоническим оркестром, многими выдающимися солистами того времени. В течение девяти месяцев я с хором участвовал в постановках множества опер: это были «Проданная невеста», «Далибор», «Поцелуй», «Тайна» Бедржиха Сметаны, «Якобинец», «Русалка» – Антонина Дворжака, «Евгений Онегин» П.И.Чайковского.
Вскоре меня назначили репетитором, который подготавливал солистов, и несколько раз я был даже хормейстером. Все это была огромная практика для меня, но она, к сожалению, закончилась в связи с моим вынужденным отъездом из Праги: на меня донесли, что я был сыном «капиталиста».

-И что было?

Страшно вспомнить… Я должен был уехать из Праги и работать шахтером. Да-да, я не оговорился… После года этой работы, в конце 1951 года, я смог уехать домой и стал работать литейщиком на заводе...
В июне 1952 года я сдал вступительные экзамены на педагогический факультет Карлова университета в Праге. Именно в то время у нас был большой недостаток учителей школ второй степени. И хотя начальству факультета не очень хотелось принимать студента из «капиталистической семьи», недобор новых учителей заставил их сделать это: я был принят на обучение по специальности «Русский язык плюс музыкальное воспитание» для преподавания в 5-8 классах основной школы. Длительность учебы была три года.
Оказавшись в университете, я стал счастливым человеком! Во-первых, я снова в Праге, которую очень любил, во-вторых, я начал учиться у двух прекрасных учителей: это были известный музыкальный теоретик Эдуард Герцог и композитор Карел Хаба (брат композитора-новатора, отца четвертьтоновой музыки). Эти два серьезных музыканта сыграли в моем творчестве большую роль, во многом определили и направленность моего творчества.
Музыкальная часть учебы на факультете не была для меня сложной. А вот доскональное изучение русского языка давалось трудно.
На факультете я близко познакомился, и мы подружились, с будущим известным композитором Иржи Калакхом, который затем перевелся в консерваторию на композиторское отделение. Но мы не перестали с ним дружить, совместно слушали множество сочинений, покупая или доставая пластинки. Почти ежедневно были на различных концертах (у нас не было денег на билеты, но студентов пускали бесплатно).
В 1955 году я окончил факультет и обязан был по направлению ехать преподавать. Город можно было выбрать. Я избрал город Либерец и не просчитался: оттуда меня перенаправили в Яблонец-над-Нисоу, где я был единственным преподавателем, имевшим специализацию «Русский язык и музыкальное воспитание».


Всё начинается с…

-Иржи, а как вы стали сочинять музыку?

-Начал сочинять еще в Собеславе под руководством профессора Э.Ратая. Постигал у него азы гармонии, контрапункта, и с той поры стали появляться мои первые произведения.
В нашем городе Собеславе, приблизительно в 1947 году, когда я играл в любительском театре, я дружил с Отакаром Билеком (1932-2016). С годами наша дружба переросла в нечто более важное для нас обоих, и мы стали как родные братья. Отакар после аттестата зрелости стал работать на радио драматическим режиссёром, и когда я преподавал в Яблонце-над-Нисоу, он предложил мне сочинить музыку к радиокомедии «Телеграмма» Густава Пфлегера-Моравского. Я очень обрадовался этому предложению. Так моя музыка впервые прозвучала по Чехословацкому радио. С той поры мы время от времени сотрудничали.
Работой в педагогической школе я не был удовлетворен, так как я был там единственным русистом и должен был преподавать во всех классах. Для музыки у меня не оставалось времени. Я решил попросить перевести меня в педагогическую школу в городе Хеб – туда никто не хотел ехать, так как это было далеко, на границе с Германией. И с 1957 года я стал там работать.
В городе Хебе была педагогическая школа, причем в отличие от прежней – большая и хорошая по уровню образования, и не только. Я работал там с 1957 по 1961 год. Преподавал исключительно музыку и игру на фортепьяно. Со мной работал мой однокурсник, выдающийся скрипач и хормейстер Владимир Коварик, который приехал туда раньше меня и крепко там обосновался.
Раньше, еще на факультете, занимаясь музыкой, я любил играть с листа. А теперь мы уже вдвоем играли все, что попадало в наши руки, даже самые трудные сочинения: концерты и пьесы Бетховена, Моцарта, Брамса, Шопена, Листа, Чайковского, Хачатуряна, Кабалевского, Глазунова, Шостаковича, Дварионаса и других. Организовывали в городе концерты. Создали хороший смешанный хор, который на государственном конкурсе был награжден второй, «серебряной» премией.
Кроме того, я продолжал заочное обучение на педагогическом факультете в Праге. Начал посещать там уроки гармонии у известного теоретика, профессора консерватории Зденека Хулы, с которым мы изучали гармонию на профессиональном уровне.
Наше прекрасное сотрудничество с Владимиром Ковариком в Хебе, к сожалению, окончилось в 1960 году. Тогда вышло правительственное постановление, что все учителя должны совершенствоваться в университетах, в так называемых педагогических институтах, и Владимира перевели в Карловы Вары. В конце того же года я досрочно окончил факультет в Праге. Здесь надо заметить, что моя диссертация была на тему «Симфонии Д.Д.Шостаковича», а моим консультантом был Эдуард Герцог.

-Шостакович?! Интересно! А почему именно Шостакович?

-Во время моей учебы на факультете (1952-1955) в общежитии, где я проживал, нас было шестеро ребят, и одним из них был русский студент, от которого я узнал, что в тогдашнем СССР существует Всесоюзное общество для культурных отношений с заграницей, его филиалы есть в Москве и Ленинграде. Когда я начал заниматься симфониями Шостаковича, я вспомнил об этом и написал в эти организации.
Из Ленинграда мне ответил Иван Мартынов, известный биограф Шостаковича, который тогда изучал творчество нашего композитора Леоша Яначека. Из Москвы мне написала Валерия Николаевна Егорова, которая занималась чешской и словацкой музыкой, – она работала в отделе академии наук СССР, и мы с ней очень быстро подружились, взаимно помогали друг другу, наши хорошие дружеские связи продолжались до ее ухода из жизни.
В. Егорова – автор выдающейся монографии «Антонин Дворжак», («Музыка», Москва, 1997, 613 стр.), которая принадлежит к числу наилучших публикаций об этом композиторе. Также она – один из авторов книги «Симфонии Антонина Дворжака» (изд. «Музыка», Москва, 1979, 318 стр.). Валерия Николаевна много помогала мне при подготовке моей диссертации, а позже – в организации исполнения моей музыки в Москве.
В то время Шостакович был автором 11 симфоний. Но за два месяца до окончания моей работы над диссертацией состоялась премьера его 12-й симфонии, и мне удалось два раза ее послушать, чем я очень горжусь. Я даже успел написать несколько страниц об этом новом уникальном сочинении.
Поделюсь своим сокровенным: я считаю себя учеником Шостаковича – если не в прямом, то в косвенном значении этого слова.


Педагог

В 1960 году я окончил свое обучение на факультете, и мне захотелось поступить на работу во вновь созданный педагогический институт, с более глубоким изучением музыки. И опять всплыло, что я «капиталистического» происхождения. Но, к моему счастью, в то время оказался огромный недостаток учителей музыки – и именно преподавателей игры на скрипке! Поэтому вопреки «кляксе» в моей биографии, меня все-таки приняли как учителя скрипки в педагогический институт города Брандиса-над-Лабем, вблизи Праги.
В 1964 году произошли новые реформы в сфере культуры. Педагогические институты были переименованы в факультеты – наш институт переименовали в педагогический факультет университета Карла в Праге, и я стал преподавателем там, где сам первоначально учился, а мои бывшие учителя стали моими коллегами. Постепенно мне удалось стать преподавателем гармонии, музыкальных форм и полифонии. Этому я учил студентов вплоть до ухода на пенсию в 1998 году.
В 1973 году я окончил свою заочную аспирантуру с диссертацией на тему «Дидактические проблемы современных учебников гармонии». Присвоение звания кандидата наук было условием доцентуры, и я надеялся стать доцентом. Но опять какие-то интриги на факультете, и именно мое «капиталистическое происхождение») не дали мне защитить диссертацию. Правда, несмотря на это, я ежегодно был регулярным членом государственной экзаменационной комиссии на госэкзаменах.
В 1998 году из-за тяжелой болезни моей мамы я покинул мой родной факультет.


Стиль его музыки

-Иржи, вы пишете, что вам близки принципы неоклассицизма в музыке.

-Что касается стиля моей музыки, в биографических очерках обо мне авторы часто вспоминают мои собственные слова, что из современных композиторских течений мне ближе всего неоклассицизм, где мало алеаторики и немножко додекафонии. Наверное, это не совсем точно, и я хочу как-то эту мысль поправить – ну, хотя бы в этом очерке.
Стиль моей музыки меняется в зависимости от того, для кого и для чего я эту музыку пишу. Что касается именно музыки хоровой или музыки для детей – а я рад такую музыку сочинять – то я не смотрю на стили. Просто она должна хорошо звучать и приносить удовольствие.
Сочиняя для камерных или симфонических коллективов, я предпочитаю музыку программную, там я иногда использую некоторые компоненты музыкальных (классических) форм. В самых моих «независимых» сочинениях я стремлюсь на новом уровне использовать малеровское, гармонически независимое обращение с темами.

Справка.
Алеато́рика (вероятно, из англ. aleatoric[1] — случайный < лат. aleatorius — игорный < лат. aleator — игрок < лат. alea — игральная кость) — метод композиции в музыке XX-XXI веков, допускающий вариабельные отношения между элементами музыкальной ткани (в том числе, нотного текста) и музыкальной формы и предполагающий неопределённость или случайную последовательность этих элементов при сочинении или исполнении произведения.
Как метод композиции, алеаторика развилась в противовес строгому варианту сериальной музыки, в технике которой элементы во всех параметрах музыкальной композиции (гармония, ритм, форма, штрихи, динамика, тембр и т.д.) были строго детерминированы теми или иными прекомпозиционными алгоритмами (формулами, моделями).
Додекафо́ния (от греч. δώδεκα — двенадцать и греч. φωνή — звук) — техника музыкальной композиции, разновидность серийной техники, использующей серии из «двенадцати лишь между собой соотнесённых тонов».


«Заочный ученик» Шостаковича

Иржи Лабурда хорошо знает русскую музыку, занимался ее изучением, за долгие годы им собрана огромная библиотека многих партитур советского издания – от классики до современной музыки. Себя он считает заочным учеником Д.Д.Шостаковича, преклоняется перед его творчеством, особенно симфоническим – не случайно именно на эту тему он защитил диссертацию. В пятерке особо почитаемых им композиторов, кроме Дворжака, Малера, Равеля, он называет Скрябина и Рахманинова. Но добавляет, что в таком множестве «очень трудно выбрать, и эта ситуация часто меняется».
Русский язык Лабурда освоил во время учебы на факультете – чтобы, прежде всего, иметь возможность читать научные труды всех известных советских музыковедов и теоретиков. И судя по всему, не только для этого – нередко в своих письмах он цитирует классиков русской литературы и поэзии, знакомых ему не понаслышке.
И.Лабурду как музыканта волнует музыкальная жизнь и общее состояние культуры в его стране. Он с удовольствием общается с молодыми коллегами, признается, что их эксперименты не всегда ему по душе, но некоторые очень близки. Дружит и ведет интересные разговоры с композиторами старшего поколения, называет целый ряд имен, заслуживших, по его мнению, достойное место в мировой музыкальной культуре. И с огорчением добавляет, что классическая музыкальная культура в Чехии в огромном упадке…
Везде и всем владеет мода, коммерция, для настоящей культуры денег не хватает (даже на афиши), отмирают и исчезают традиции, не воспринимаемые молодым поколением. Дети хотят учиться только на гитаре, ударных и синтезаторе. Чешское радио передает в основном поп-музыку, классическая музыка совсем отсутствует. Это – трагедия, считает композитор. О последнем фестивале «Дни современной музыки» в Праге он высказался с грустью: без рекламы и необходимой поддержки залы были полупустыми…


О личной жизни

Иржи рассказывает.
В 1973 году я женился на Квете Прокоповой, которая была врачом-гинекологом. Через год у нас родилась дочь Хана.
В 1998 году в Собеславе внезапно умерла моя сестра Людмила, и на мои плечи легла забота о нашей матери: после перенесенного горя ее здоровье резко ухудшилось. Я решил прекратить работу и уйти в отставку. Но, увы, как часто бывает, меня надолго не хватило без работы: в 1999 году пригласили преподавать в консерваторию.


«Мне интересна музыка и молодых, и маститых»

-Иржи, а из молодых композиторов, кого бы вы могли отметить? Насколько вам интересна их музыка?

-Конечно, я интересуюсь музыкой других композиторов. А как же иначе?! И молодых, и не молодых, и маститых, и уже давно ушедших. Наиболее близки мне Леош Яначек, несомненно, Игорь Стравинский, Дмитрий Шостакович (о его 11 симфониях я написал обширную диссертацию – 280 страниц)… Также это Кшиштоф Пендерецкий, Дьерд Лигети. Из наших композиторов еще Милослав Кабелас, Клемент Славицки, Вацлав Троян, Иша Крейчи, Зденек Лукаш. Мне знакомы и интересны некоторые композиторские приемы – точнее, элементы – Карла Орфа.


«Как я подружился с духовой музыкой»

«Я в юности сам играл на тромбоне, даже играл в джазовом оркестре. Пробовал играть и на трубе. Когда я сочинял «Глаголитическую мессу» (1964), я искал какой-нибудь ансамбль для сопровождения и, думаю, удачно нашел для благозвучия такое соединение: четыре солиста (С, А, Т, Б), смешанный хор, орган, медные духовые инструменты и пять ударных.
В 1971 году я написал свою первую Сонатину для трубы и фортепиано. В связи с сотрудничеством с американским издательством Theodore Presser Company | Music Publisher and Distributor у меня попросили музыку для медных духовых составов, которая популярна в США. Отвечая на эту просьбу, я стал сочинять много музыки для таких коллективов. Еще более это усилилось с началом сотрудничества с издателем Вольфганом Г.Хаасом (Кёльн, Германия).
Когда я начал сотрудничать с американским издательством Alliance Publications (в городе Sinsinava), их президентом был композитор и дирижер Йоел Блахник, который издавал много музыки для симфонического и духового оркестра, и для него я сочинил свою вторую Симфонию. Моим самым значительным сочинением для духового оркестра я считаю свою обширную кантату «Те Деум», для четырёх солистов (С, А, Т, Б), смешанного хора, унисон-хора и духового оркестра. Интересной кажется и моя последняя месса: «Месса ин хонор Сти. Хуберт».
Иржи Лабурда перечисляет своих исполнителей-духовиков. Это брасс-квинтет петрозаводской консерватории, которым руководил Леонид Петрович Буданов. Трубач симфонического оркестра карельской филармонии Руслан Девликамов, профессор одесской консерватории Калио Мюльберг (кларнет), Игорь Олексюк – артист оркестра одесского театра оперетты. Трио кларнетистов «Musica perpetua». Игорь Скородумов (РАМ им.Гнесиных), Алексей Сорокин (ГМПИ им.Ипполитова-Иванова), Михаил Блинков (МГИМ им.Шнитке), трубач Вольфганг Г.Хаас (Кёльн), тромбонисты Армин Росин, Ами Бурмеистер и многие другие.


Музыка как наука

-Иржи, если говорить о вашей научной деятельности, что туда можно включить?

-В 1980 году я написал учебник гармонии для педагогических факультетов – он называется «Диатоническая гармония». Эта работа в трех томах была опубликована дважды – в 1980 и в 1983 годах.
Этот учебник, я знаю, по достоинству оценён в России. Вот, что пишет о нём наша коллега Надежда Николаевна Басалаева во вступлении к своей работе «Феномен Иржи Лабурды в современной чешской музыке». С разрешения автора я приведу фрагменты этой работы.
«Моя книга посвящена универсальному человеку, поистине человеку-эпохе – чешскому композитору, исполнителю, ученому и педагогу – Иржи Лабурде. В первой главе «Научный труд Иржи Лабурды – учебник диатонической гармонии» представлена личность педагога и ученого. В качестве призмы выступает авторский учебник гармонии, плод многолетней педагогической практики.
Особенности методики преподавания, как оказалось, во многом связаны с национальной музыкальной традицией. Во второй главе «Приближение к стилю (на материале фортепианных сонат)» содержится попытка очертить кажущиеся нам важными грани личности Лабурды-композитора – представителя национальной чешской школы, патриота своей страны. Здесь призмой выступает фортепианная соната. Изначально Лабурда опирался на традиционные средства выражения, позже пробовал современные техники (алеаторику и додекафонию), после чего сформулировал для себя окончательно следующее: «Я человек традиционный. Я не стремлюсь писать современно… Неоклассицизм мне близок». Музыкальный язык сочинений этого композитора искусен, но естественен и демократичен. Он рассчитан на широкий круг слушателей разных возрастов».
15 июня 2002 года в чешском городе Мост состоялся фестиваль церковной музыки «Tibi laus». Он был организован в честь Иржи Лабурды и сопровождался вручением именной премии композитора. Каждый участвующий хоровой коллектив должен был исполнить какое-либо хоровое сочинение мастера (или обработку народных песен). На основании своего решения композитор вручал лучшему хору «Премию имени Иржи Лабурды». Апофеозом фестиваля было исполнение сводным хором Мессы in G «Cum cantu populi» [LABWV 185] для смешанного хора («с пением народа»), струнных, трубы и органа.
Автор диссертации, посвящённой симфониям Д.Д.Шостаковича, И.Лабурда получил звание доктора философии в 1970 году, а через три года закончил трактат «Дидактические проблемы».
«Лабурде принадлежит внушительное число произведений, из которых больше 200 появилось в печати. Круг жанров, тем и образов, к которым он обращается, весьма широк и разнообразен… Композитор создал много произведений для детей, особенно небольших пьес, помогающих легко учиться играть или петь.
Композитор не только создает музыкальные произведения, но и помогает им дойти до слушателя. Лабурда всегда поддерживает контакты с музыкантами-исполнителями, стремясь к полноте воплощения задуманного. Он естественен и демократичен. Его музыка рассчитана на широкий круг слушателей разных возрастов.
«Я человек традиционный». Это соответствует темпераменту Иржи Лабурды. Разумеется, в его музыке мы найдем немало элементов и других стилей, например, романтизма, а также некоторые особо характерные черты музыки XX века. Однако в личной беседе композитор счёл нужным укрупнить те принципы, которых настойчиво придерживается в творчестве: уравновешенность формы, сдержанность экспрессии, избегание темповых и динамических крайностей, преобладание диатоники над хроматикой, рациональная организация ритма. Нетрудно заметить, что в главном они характеризуют его стиль именно как тяготеющий к неоклассицизму.
К 70-летнему юбилею композитора немецкое музыкальное издательство «Wolfgang G. Haas – Musikverlag Köln e. K.» составило каталог его сочинений. Каталог имеет нумерацию с первоначальным кодом композитора LabWV (Laburda – Werke – Verzeichnis). В этом каталоге приведена информация о каждом произведении (структура, темпы частей, состав исполнителей, время исполнения, год создания, дата премьеры и артикль издания).
Значительное число сочинений композитора выпущено и в американском издательстве «Alliance Publications, Fish Creek, WI. U.S.A.». Ноты для публикации композитор всегда готовит лично».


Новые учебники

Немецкий писатель Эрих Кестнер сказал: «Учебники возникают из старых учебников, которые возникли из еще более старых учебников».
Ко времени написания своего научного труда – трехтомного учебника «Диатоническая гармония» (1983) Иржи Лабурда был сосредоточен преимущественно на педагогике. Он был достаточно знаком со многими европейскими и зарубежными трудами по гармонии. Среди них были как научные издания, так и прикладные, учебно-практические. Лабурдой были тщательно изучены монографии Э.Курта, практические учебники для консерваторий П.И.Чайковского, Н.А.Римского-Корсакова и более поздние – коллективный («бригадный») учебник профессоров московской консерватории, курс гармонии В.О.Беркова, а также труд Ю.Н.Холопова.
Знал он и чешские педагогические труды по гармонии, в частности, Й.Бартоша, Л.Новака, К.Рисингера, Я.Вратиславского, З.Хулы, Й.Поспишила, Е.Сухоня, Я.Кофроня, М.Коржинека, Э.Градецкого, А.Модры, Я.Волека, К.Яначека, Й.Шреибера, М.Филипа, Й.Паздерка, Б.Душека.
Следует заметить, что русская педагогическая традиция особенно привлекала Лабурду своей детальной разработанностью, систематичностью и стройностью подачи материала, а также частичной адаптацией общеевропейских гармонических норм к национальным условиям.


Прага – Петрозаводск

Это интересная, большая тема. Стоит осветить её особо.
Многолетняя дружба связывает Иржи Лабурду с доцентом Петрозаводской консерватории Татьяной Будановой.
«Мою музыку играют во многих городах России, но наиболее активны в этом преподаватели петрозаводской консерватории во главе с доцентом Татьяной Будановой»,- рассказывает Иржи. - Кроме концертных исполнений моих произведений, имеется и ряд публикаций обо мне, и это очень приятно. Спасибо Татьяне за пропаганду и популяризацию моего творчества!».

От автора.
Я написал Татьяне Николаевне Будановой.
«Уважаемая Татьяна Николаевна! Я представляю российский научно-популярный музыкальный журнал «Оркестр», и хотя тематика нашего журнала как бы нацелена на определенный круг читателей-духовиков, нам будет интересно знать вашу оценку творчества Иржи Лабурды в целом. Расскажите, как вы познакомились с ним и как быстро вы почувствовали, что его музыка вам близка? Как вы оцениваете композиторский вклад Лабурды в мировую музыкальную культуру? Иржи Лабурда трудится не только на композиторском поприще, он еще и автор ряда музыкальных научных трудов, по важности и значимости высоко оцененных специалистами в области теории музыки. Какие у вас дальнейшие творческие планы, связанные с музыкой Иржи Лабурды?».
Ответ не заставил себя ждать.
«Добрый день, Борис! Очень рада вашему желанию написать о композиторе И.Лабурде, т.к. мне близка его музыка, с которой я знакома много лет, и мне хотелось бы, чтобы имя этого автора было известно как можно шире в музыкальном мире.
Поскольку, как вы пишете, вы с ним давние друзья, я предполагаю, что его биографические данные вам известны.
Мои очерки о творчестве И.Лабурды напечатаны в сборниках материалов международных научно-практических конференций в рамках фестиваля «Piano-Duo», ежегодно проходящего в Петрозаводске, а также в журнале «Brass Journal Plus» (Кельн, Германия). Желаю успеха в вашем начинании! Пишите. С уважением, Татьяна Буданова».

Письмо второе.
«Добрый день, Борис! Чтобы облегчить ваши поиски, приложением к этому письму посылаю вам также свой доклад на международной конференции «Традиция и современность» в Петрозаводске в марте 2013 года. Этот доклад – самый подробный о творчестве Иржи Лабурды из всех, которые я делала.
Ответы на ваши вопросы, я думаю, вы найдете в моем докладе «Слово о композиторе», который вошел в основу статьи, напечатанной в немецком журнале (Кельн). Статья напечатана в «Брасс-журнале плюс» (издатель Вольфганг Хаас), №1-2, 3-4 за 2014 год (журнал издается на немецком языке, перевод И.Лабурды).
Что касается научных трудов И.Лабурды, то их изучением впервые в России занялась моя студентка по фортепиано, теоретик Надежда Басалаева (Морозова) под руководством профессоров кафедры музыковедения петрозаводской консерватории Ирины Николаевны Барановой и Татьяны Николаевны Тимонен.
В России творчество И.Лабурды до недавнего времени не изучалось, хотя его имя упоминалось в «Сборнике о чешской музыке», редактор и составитель Валерия Николаевна Егорова. Сегодня музыка Лабурды исполняется в разных городах страны, нередко это первое исполнение его новых сочинений».


Знакомство с музыкой Лабурды

Татьяна Буданова продолжает.
Наше знакомство с музыкой Лабурды состоялось в 1982 году, когда композитор прислал на кафедру духовых инструментов петрозаводской консерватории бандероль с нотами и письмо с просьбой исполнить его новые сочинения солистами-инструменталистами и ансамблями духовых инструментов.
В то время на кафедре уже более десяти лет существовал профессиональный ансамбль из молодых педагогов консерватории – он сложился еще в их студенческие годы. Музыканты много концертировали и проявляли большой интерес к современной музыке, но испытывали, особенно на этом, на ансамблевом, исполнительском поприще, настоящий «репертуарный голод».
Надо вспомнить, что это было время только что наметившегося прорыва через «железный занавес» в политической атмосфере нашей страны, в том числе и в области культуры, а если говорить о частностях – прорыва к современной зарубежной музыке, долгие годы «закрытой» для нас и неведомой.
Предложение творческого сотрудничества со стороны тогда еще чехословацкого композитора было принято с удовольствием, тем более, что его сочинения притягивали своей новизной, нестандартным составом ансамблей, непривычным сочетанием инструментов из разных тембровых групп, а главное – необычным языком.
Я хорошо помню свои и наши общие первые впечатления от произведений Лабурды, я исполняла в них партию фортепиано. Поначалу музыкальный язык пьес казался замысловатым и непонятным, но, в процессе вслушивания, в нем все ярче проявлялся выразительный интонационный строй, прояснялась логика композиторской мысли, благодаря которой язык становился действенным в достижении главной цели: воплотить в музыке простоту реальности, сделать ее доступной и демократичной.
Несмотря на определенные трудности, музыка Лабурды вызывала желание общаться с ней, как с интересным собеседником, который интригует необычностью своего мышления в привычном восприятии происходящего.
В концертах нашей кафедры регулярно исполнялись присылаемые композитором новые ансамблевые сочинения. Состав исполнителей каждый раз менялся и удивлял своей непредсказуемостью, музыка с интересом слушалась, обсуждалась, привлекала внимание свежим звучанием и индивидуальностью стиля. С полным основанием можно сказать, что Лабурда приблизил наших музыкантов к пониманию современной музыки того времени и помог освоить музыкальный язык на более сложном этапе его развития.
Между композитором и руководителем ансамбля Леонидом Будановым велась постоянная переписка, она была содержательной как в творческом, так и в личностном плане. Композитор признавался, что с давних пор мечтал, чтобы его музыка, имеющая славянские корни, звучала в России. Всегда живо интересовался тем, где исполнялись его произведения, какая публика слушала и как воспринимала.
К сожалению, политические события в Чехословакии в конце 80-х годов коснулись и содружества музыкантов. Общение прервалось на какое-то время… А в силу дальнейших жизненных обстоятельств, совсем прекратилось.
Но, видимо, творческая привязанность имеет свойство в любых обстоятельствах сохранять былые связи, напоминая о них в нужный момент. Возвращение И.Лабурды произошло по воле случая, но хочется думать, что не случайно.
Некогда студентка моего класса по фортепиано ныне музыковед Н.Басалаева поделилась своей озабоченностью в поисках темы для дипломной работы. Ей хотелось исследовать творчество живущего в наши дни композитора, представляющего музыковедческий интерес, о котором еще никто ничего не написал.
Оказалось, что в России найти такую персону непросто. Студентка обмолвилась, что на каникулах едет путешествовать в Прагу. Очевидно, в контексте разговора случилось «короткое замыкание», и память механически подсказала имя Лабурды в качестве героя будущего исследования. Но были и сомнения – отыщется ли этот человек, ведь прошло столько лет…
Все сложилось удачно. По адресу двадцатилетней давности Надежда Басалаева разыскала композитора и застала его в добром здравии, в творческой активности и благодарной памяти о сотрудничестве с петрозаводскими музыкантами. Эта встреча не только определила тему дипломной работы выпускницы консерватории, но и восстановила прежний творческий контакт, который продолжается до сегодняшнего дня.
Надежда поступила в Карлов университет Праги, продолжала изучать индивидуальность Лабурды, имея возможность личного общения. В российском музыковедении это первая и довольно успешная попытка исследования его творчества.
В одном из музыкальных журналов Германии была напечатана статья Надежды с подробным анализом 11-ти фортепианных сонат Лабурды; в Интернете опубликована ее дипломная работа «Феномен И.Лабурды в современной чешской музыке», которую высоко оценил сам маэстро. И в 2012 году в последнем (№4) номере журнала «Музыкальная академия» опубликована статья Н.Басалаевой «Приближение к стилю Иржи Лабурды» – на примере его фортепианных сонат.


«Гость из Праги»

Новое появление Лабурды открыло для всех нас еще одну творческую грань композитора в жанре фортепианной и камерно-инструментальной музыки. В течение ряда лет в Петрозаводской консерватории состоялось несколько концертов из его произведений, имевших безусловный успех у публики.
В концерте «Гость из Праги», прошедшем в 2009 году в Петрозаводске в рамках научной конференции, посвященной памяти Ю.Г.Кона, были исполнены Малое трио для трех кларнетов, Сонатина для скрипки и фортепиано G-dur, Соната для двух фортепиано в четыре руки, Соната для виолончели и фортепиано, Соната для трубы и фортепиано.
Исполнители и слушатели нашли интеллектуальное удовольствие в понимании и восприятии открывшейся им музыки, отметив, что каждое прозвучавшее произведение отличалось своеобразием.
«В моих творческих планах ежегодно присутствует музыка И.Лабурды,- делится Татьяна Буданова, -Присутствует она в различной форме: это мои выступления в концертах, постоянное использование сочинений Лабурды в репертуаре студентов консерватории на курсе фортепиано. Курс фортепиано я веду у инструменталистов и теоретиков, уровень подготовки которых очень неровный, требующий индивидуального подхода к их навыкам. Сочинения Лабурды в этом смысле незаменимы для их последовательного развития в освоении современной музыки, и студенты делают успехи, с удовольствием участвуют в концертах музыки Лабурды и как пианисты, и как инструменталисты. Об этом тоже в моем докладе».

Петрозаводские концерты Иржи Лабурды

Для иллюстрации того факта, что музыку Иржи Лабурды хорошо знают в Петрозаводске, приведём программу одного из тамошних концертов.
Были исполнены сонатина для скрипки и фортепиано, сюита «Карелия» для трубы и фортепиано – посвящение памяти профессора класса трубы петрозаводской консерватории Леонида Буданова. Названия частей сюиты созвучны теме этого озёрного северного края и говорят сами за себя: «Озеро», «Северный ветер», «Кижи». Исполнители: заслуженный артист республики Карелия солист симфонического оркестра Карельской государственной филармонии Руслан Девликамов (труба), лауреат международных конкурсов и фестивалей, доцент ПГК им.А.К.Глазунова Татьяна Буданова (фортепиано), лауреат международного конкурса Екатерина Исаева (скрипка).
Как видим, Татьяна Буданова принимает самое активное участие в популяризации музыки Иржи Лабурды в своём крае, она большой энтузиаст – и не только организатор, но и исполнитель. Поэтому немного расскажем об этом человеке.
За время преподавания в петрозаводской консерватории Татьяна Буданова подготовила более ста специалистов, среди которых лауреаты международных и всероссийских конкурсов Татьяна Петрова, Евгения Банникова, Александра Игумнова, Айгуль Сарыева. Награждена дипломами «За педагогическое мастерство и подготовку лауреатов конкурсов» в Казани и Петрозаводске.
Является автором методических разработок и программ по курсу общего фортепиано и публикаций: в сборнике статей международной научной конференции «Культурные коды двух тысячелетий» – о творчестве финского композитора Яна Сибелиуса, в альманахе «Piano Duo» – об Иржи Лабурде, в сборнике «Петрозаводская консерватория. Очерки истории» – о педагоге-пианисте А.С.Лемане, в журнале «Вестник российской литературы» – об ансамбле «Карелия-Брасс». Постоянно ведет концертную деятельность в качестве концертмейстера и исполнителя-солиста.
Татьяна Буданова вспоминала 2009-й год. Но и не так давно, с 26 по 28 апреля 2015 года в стенах Петрозаводской государственной консерватории имени А.К.Глазунова с большим успехом прошел ежегодный фестиваль Piano Duo XIII. Наряду с педагогами Петрозаводской консерватории и студентами российских вузов в Карелию приехали музыканты из Минска, расширив этим географию фестиваля.
Состоялось несколько масштабных концертов, в каждом из которых звучала свежая и яркая музыка. Уже стали традиционными и премьерные исполнения, какими был полон фестиваль.
Концерт «Современная музыка Чехии. Иржи Лабурда» состоялся в третий и последний день фестиваля. Здесь слушатель смог познакомиться с личностью, сочетающей в себе талант, заряд творческой бодрости и неутомимость служения музыке. Любопытно, что чешский композитор Иржи Лабурда… никогда не бывал в Петрозаводске, да и вообще в России...
Вот перечень петрозаводских концертов, в которых звучала музыка Лабурды: «Гость из Праги», 2009 г.; «Музыка современности», 2012 г.; «Традиция и современность». Piаno duo XI, 2013 г.; «Музыка Чехии», 2013 г.; «Современная музыка Чехии». Piano duo XIII, 2015 г.; «Традиция и современность». К 85-летию И.Лабурды. Piano duo XIV, апрель 2016-го.
В музыкальном мире имя Лабурды имеет неоспоримый авторитет, который подтверждается множественными наградами, широкой известностью и постоянным изданием его произведений. А главное – концертами!


Он по сей день пишет, создаёт новое

Сейчас композитору уже за 85, и он по сей день пишет. Состоялись две премьеры его музыки в Швейцарии в 2015 году – Симфония №5 и в Чехии – Месса «Te Deum». Как сообщает Татьяна Буданова, композитор работает сейчас над 6-й симфонией.
В Петрозаводске также по-прежнему часто звучат его произведения, и в знак благодарности Иржи Лабурда написал сочинения для карельских музыкантов: «Аллегро» для 2-х ф-но в 8 рук (премьерное исполнение на фестивале Piano duo XI, 2013 г.) и сюиту «Карелия» для трубы и ф-но.
В стенах петрозаводской консерватории прозвучала соната для 2-х фортепиано. Она была с успехом представлена доцентами кафедры ОКФ Нонной Туровской и Татьяной Будановой.
Звучали сочинения Лабурды для деревянных духовых инструментов и фортепиано – Сонатина для фагота, Соната для гобоя, Сонатина для саксофона и Пастораль для флейты и струнного оркестра (в переложении автора для флейты и фортепиано). Эти произведения в Петрозаводске прозвучали впервые.
На фестивале дуэтов исполнители выступали не только вдвоем. Концерт вместил в себя также сольное произведение (соната для фортепиано №11) и ансамбли в восемь рук – в том числе «Скерцо для 4-х пианистов».
Второе отделение концерта «Традиция и современность», состоявшееся 24 апреля 2016 года в рамках XIV международного фестиваля Piano Duo, было посвящено 85-летию композитора Иржи Лабурды.
Камерную программу представила неизменный популяризатор музыки чешского композитора Татьяна Буданова в ансамбле с заслуженным артистом Республики Карелия солистом симфонического оркестра Карельской государственной филармонии Русланом Девликамовым (труба) и лауреатом международного конкурса Екатериной Исаевой (скрипка).
В научной библиотеке Петрозаводского государственного университета состоялся концерт современной музыки композитора Иржи Лабурды. Исполнителями были преподаватели и студенты консерватории.


«Для всего и для всех»

Из доклада Т.Будановой.
Композиторское мышление своеобразно проявляется в камерных сочинениях Лабурды для различных инструментов. Их у него много: «Я всегда писал для всего и для всех»,- признался композитор, имея в виду музыкантов, обращавшихся к нему с просьбой.
В Южной Чехии, откуда он родом, издавна существует традиция музицирования небольшими ансамблями, состоящими из различных инструментов, и эти музыкальные впечатления отразились в сочинениях для «курьезных» составов. Например: для трубы и арфы; для флейты, гитары и аккордеона; для блокфлейты, виолончели и органа; для альпийского или лесного рога и органа и т.д.
Хорошо зная технику владения практически всеми инструментами, композитор использует их возможности в самых различных проявлениях, обеспечивая комфортность и исполнения, и восприятия. Неудивительно, что, по признанию самого композитора, эти сочинения имеют большой успех у исполнителей и слушателей.
Всё это хорошо видно на примере программы концерта в Петрозаводске, который упомянут выше. Это 1-я и 3-я части трио для флейты, кларнета и фортепиано. Название трио «Fistulares budvicense» композитор объяснил тем, что написал музыку по просьбе своих друзей, преподавателей консерватории из города Будеевицы – исполнителей на духовых инструментах в той местности называют «дудочниками». Цикл состоит из 4-х частей, в каждой – своя, удивительно уютная, приветливая атмосфера, соответствующая ремарке в начале произведения – allegretto affabile. Трогательный по своему звучанию дуэт духовых органично сливается с тембрами фортепиано, наполняющими звуковую палитру новыми красками.
«Сонатины для флейты и фортепиано» Лабурда написал для студентов пражской консерватории, но впервые это произведение было исполнено… в харьковском институте искусств.
Сюита «Карелия» для трубы и фортепиано (2012 г.). Вот как комментирует автор замысел последней части цикла («Кижи»): «Я нашел в Интернете карельскую народную песню. Ее напев подействовал на меня очень сильно, пел меланхолический, усталый мужской голос. Именно эта усталость голоса действовала на меня внушительно, суггестивно, поэтому я решил использовать этот мелос в «Кижах».
С педагогической точки зрения пьесы Лабурды – настоящая хрестоматия и прекрасная школа для освоения не только современных принципов композиции, но и для приобретения навыков грамотного прочтения и осмысления текста, для воспитания штриховой культуры, выразительного интонирования и фразировки, чувства стиля. Сочинения И.Лабурды в этом смысле универсальны на любом исполнительском уровне.

От автора.
Специалисты университета Аризоны признают в своём исследовании, что композитор Лабурда сделал значительный вклад в обогащение репертуара для трубы как сольного и ансамблевого инструмента. Имеются в виду сольные пьесы для трубы с сопровождением, пьесы для дуэта и трио труб, сборники дуэтов, камерные произведения и многое другое.
Пятитомник небольших пьес для трубы и фортепиано Иржи Лабурды – это как бы иллюстрация развития трубача. И в этом – особая ценность для студентов-трубачей и преподавателей трубы в начальном и среднем звене музыкального обучения.
Недавно Иржи прислал мне запись своего «Адажио» из второй симфонии для духового оркестра. Приходилось ли вам, слушая музыку, забывать все на свете и уноситься мыслями далеко-далеко, в какие-то неведомые земные просторы? Вот озеро, лес – и я это почти ощущаю. Прекрасная музыка! Она умиротворяет и, наверное, этим лечит. Мы видим мир красоты природы, отраженный в музыке.


Исповедь души

Я позволил себе построить текст данной главы также, по преимуществу, на материале очень подробного доклада Татьяны Будановой.
П.И.Чайковский называл камерную музыку исповедью души композитора, и в этом смысле мастерство И.Лабурды проявилось в полной мере. Действительно, в его сочинениях присутствуют моменты поэтического откровения, в которых автор – удивительно проникновенный, обаятельный лирик, способный спокойно и просто передать тонкие нюансы душевного состояния: нежность, целомудрие, приветливость, скромность и даже застенчивость.
Надо сказать, сам композитор к таким признаниям относится недоверчиво, считая, что как раз ЭТО ему недостаточно удается, т.к. лирика всегда была для него проблемой. «Если бы я поверил хвале – это был бы конец для меня. Я уже чересчур стар, чтобы позволить себе хотя бы маленькое самолюбие»,- так отозвался Лабурда на комплимент в свой адрес. И добавил, что жизнь научила его считать такую тактику по отношению к себе единственно правильной и полезной в творчестве.
Композитор не ставит перед собой задачу писать современно, он просто пишет СВОЮ музыку, стараясь быть немногословным и скромнее относиться к выбору выразительных средств. Свою языковую эстетику, свой образно-эмоциональный стиль, свое пространство в музыке он создает оригинальностью мышления, интуитивным ощущением логики, которое для композитора бывает важнее всех правил. С глубоким уважением в своем творчестве Лабурда относится к национальным традициям, применяя при этом всевозможные технологические новации, позволяющие музыке стать самобытной.
Как и почитаемые им представители неоклассицизма – Барток, Стравинский, Хиндемит – Лабурда часто использует формы барокко и классицизма, приближая их к атмосфере современной жизни в новом языковом выражении. Свой язык композитор формирует, тщательно отбирая те средства выразительности, которые ближе ему по духу.
Особенно широко и своеобразно он претворяет романтические традиции, моделируя и синтезируя их в своей музыке.
Яркий композиторский темперамент Лабурды всегда уравновешен деликатностью и чувством меры во всех проявлениях: в построении формы, в сдержанной экспрессии, в использовании динамических и фактурных приемов, в рациональной ритмической организации. Создавая свои произведения, композитор мысленно налаживает «диалог» с исполнителем, стремясь к полноте воплощения своего замысла. Его ремарки не только определяют темп, но и уточняют необходимое интеллектуально-эмоциональное состояние исполнителя, например: largetto pensieroso, allegro tumultuoso, adagio, allegretto affabile и т.д.
Внутритекстовые ремарки, динамическая пластика, дают возможность исполнителю почувствовать в характере музыки «живую» ритмику движения, выразительную агогику. Эти «тонкости» в композиции Лабурды очень важны, их неточность, считает композитор, часто наносит ущерб успеху музыки.
Иржи говорит, что музыка для него не профессия, а способ существования в жизни.
Он и сейчас полон творческих сил. Это особое мироощущение, в котором композитор не должен чувствовать своего возраста. Когда-то услышав СВОЮ МУЗЫКУ, он продолжает каждодневно и трудолюбиво служить ей: создает новые сочинения, всегда сам редактирует и подготавливает их к печати, поддерживает контакты с музыкантами, которые несут слушателям радость общения с его музыкой. Пожелаем ему здоровья и новых творческих успехов!