«Вечное движение» Сергея Накарякова


Сергей Накаряков – молодой, но уже всемирно известный музыкант, в прессе его называют «Паганини трубы» или «Карузо трубы» – за удивительный «голос» его инструмента. Великий трубач современности Тимофей Докшицер назвал его уникальным дарованием. «Сергей Накаряков играет на трубе так же легко, как большая часть из нас дышит»,- написала «San Fransisco Chronicle». Послушав игру 16-летнего Сергея, один из лучших трубачей мира француз Морис Андрэ сказал: «Я так не умею». Известный армянский композитор Александр Арутюнян дважды приглашал Накарякова на свои юбилеи – 85-летие и 90-летие, считая, что Сергей – один из лучших исполнителей его концерта для трубы.


Не подражая никому

В интервью мне Сергей Накаряков сказал, что никогда никому не подражает, – это один из его творческих принципов.
Не успел я обнародовать анонс нашего интервью в Интернете, как получил массу откликов от самых разных людей. Все они писали, что восхищены игрой Сергея, и позже я приведу некоторые из этих комментариев. А пока – познакомимся поближе. И не столько с творчеством нашего героя, которое хорошо известно миру, сколько пока с ним лично. Перелистаем страницы этой молодой биографии.
Родился 10 мая 1977 года в Горьком (Нижнем Новгороде) в музыкальной семье. Отец Сергея, Михаил Александрович Накаряков, — учитель фортепиано, мама — инженер.
Своё музыкальное образование Сергей начал игрой на фортепиано в музыкальной школе № 8 города Горького у преподавателя Л.Шпунгина, но вскоре, после травмы позвоночника, был вынужден оставить рояль и решил перейти на другой инструмент — трубу. Толчком к этому послужила пластинка Тимофея Докшицера с органными прелюдиями И.С.Баха (переложение для органа и трубы).
Первым учителем Сергея стал его отец. И уже в 1988 году Сергей получает диплом на Всероссийском конкурсе трубачей в Ленинграде. В 1991 году у Сергея происходит много событий. Это и большой успех на международном фестивале имени Иво Погорелича в Бад-Вёрисхофене (Германия), и переезд с родителями в Израиль для обеспечения свободы передвижения по свету. В том же году он дебютировал с Литовским камерным оркестром (дирижер С.Сондецкис) на Зальбургском музыкальном фестивале, и с тех пор его игра пользуется большим успехом во всем мире.
С 1993 года живёт в Париже. Гастролирует во многих странах: Германия, Россия, Венгрия, Чехия, Словакия, Израиль, США, Канада, Южная Америка, Южная Корея, Австралия. Огромным успехом пользуются его выступления в Японии, где Сергей бывает ежегодно и где его даже пригласили выступить в новом для него амплуа киноактера со звездами японского кино (снялся в художественном фильме «Маленькая капля в могучей реке» в роли русского трубача).
Сергей Накаряков проводит мастер-классы для трубачей во многих странах, где концертирует. Он сотрудничает с самыми известными дирижерами, оркестрами и исполнителями, среди них: Э.Клас, Ю.Темирканов, С.Сондецкис, В.Ашкенази, Ю.Башмет, Т.Николаева, М.Аргерих, Г.Шахам, К.Нагано, В.Спиваков (от него Сергей в 1990 году на фестивале в Кольмаре (Франция) получил в подарок профессиональную трубу (а потом – и вторую!).
Репертуар Сергея Накарякова потрясает своим разнообразием. Он исполняет произведения, специально написанные для трубы, а также переложения произведений для скрипки, альта, фагота, гобоя, фортепиано, валторны, голоса, виолончели — инструментов с более техничными, чем у трубы, возможностями. Кроме этого, он мастерски владеет игрой на флюгельгорне, исполняя на этом удивительном инструменте различные переложения, и тем самым расширяет художественный и технический потенциал флюгельгорна.
Среди исполняемых произведений следует отметить произведения для трубы с оркестром и трубы с фортепиано: концерты — Й.Гайдна, И.Гумеля, Ф.Неруды, А.Арутюняна, В.А.Моцарта, А.Гедике, К.М.Вебера (переложение партии фагота), Г.Телемана (переложение партии гобоя), Ф.Мендельсона, П.Чайковского и А.Вивальди (переложение партии виолончели), оба концерта Р.Штрауса, написанные для валторны, Д.Гершвина «Рапсодию в стиле блюз», Ж.-Б.Арбана «Венецианский карнавал», «Интродукцию и Рондо каприччиозо» К.Сен-Санса и многое другое.
«Венецианский карнавал» вообще называют визитной карточкой Накарякова, так блестяще он исполняет это замечательное произведение. И ещё – виртуозные пьесы Паганини, среди которых «Вечное движение».
Большинство переложений и обработок мастерски сделаны отцом Сергея, Михаилом Накаряковым.
С 1992 года С.Накаряков начинает сотрудничать с фирмой звукозаписи «Тель-Дэк», где почти каждый год выходит его новый диск.
В 2007 и 2010 годах Сергей Накаряков принимал участие в ежегодном международном музыкальном фестивале «Crescendo».


Искал Бог трубача…

Ещё в начале 90-х журналисты окрестили этого нижегородского юношу «Карузо трубы» и «Паганини трубы». О Сергее писала и наша коллега из Бат-Яма Изабелла Слуцкая – в своём эксклюзивном интервью она сделала упор на то, что Сергей Накаряков – наш дважды соотечественник. И еще: «Бог искал трубача и выбрал Сергея Накарякова»…
Тем любителям классической музыки, кому посчастливилось попасть на концерты Накарякова, не покажутся преувеличением высокопарные слова. Красивый звук, филигранное мастерство и не имеющая пределов виртуозность сделали Сергея Накарякова самым востребованным трубачом в мире.
…Много лет я проработал с другом семьи Накаряковых, пианистом Григорием Фишером в нашей консерватории Петах-Тиквы. Сейчас мой коллега на заслуженном отдыхе, но отношения мы поддерживаем. Григорий часто рассказывал мне о творческих успехах Сергея Накарякова, давал слушать диски с его записями.
Особенно запомнилось блестящее исполнение пьесы французского композитора Ж.Б.Арбана «Венецианский карнавал». Его играют многие трубачи. Я слушал эту пьесу в прекрасном исполнении Тимофея Докшицера во время его посещения одесской консерватории в 1977 году. Но Накаряков не подражал никому, его стиль и легкость покорили меня. Игра была безупречной как в техническом, так и в музыкальном плане.
С «Венецианского карнавала» началось мое «заочное знакомство» с обширным репертуаром выдающегося трубача нашего времени Сергея Накарякова. А потом представился неожиданный случай и для личной беседы с Сергеем!
Совсем недавно я подарил Григорию Фишеру свою только что вышедшую книгу «Иерусалимский дивертисмент» – очерки о музыкантах-духовиках, дирижерах и композиторах, пишущих музыку для духовых инструментов. И тут у Фишера родилась прекрасная идея: «Борис, читаю твою книгу, очень интересно и легко пишешь. Многих персонажей твоих очерков я знаю лично – Шапошникову, Шилклопера, Поволоцкого, многих открыл для себя… А почему бы не написать тебе очерк о Сергее Накарякове ? Он сейчас как раз гостит у родителей в Израиле, и ты можешь с ним познакомиться!».
Я испытывал сложные, двойственные чувства! С одной стороны, об этом всемирно известном трубаче-виртуозе столько написано! Освещён каждый его шаг, каждое выступление или мастер-класс! Журналисты ходят за ним по пятам и опубликовывают интервью в Интернете и в прессе! Сергей «просвечен», как на рентгене. Но есть и другая сторона. Меня как публициста, музыканта-профессионала, увлекло желание найти ещё не раскрытые «белые острова» в его биографии – творческой и личной.
Справедливости ради надо отметить, что желание такое было давно. Как-то шеф-редактор московского журнала «Оркестр», где я постоянно публикуюсь, Анатолий Дудин, просил меня «выйти на Накарякова». «Вы как бы земляки. Вот бы получился интересный и нужный материал для журнала!».
Итак, я решился.


Интервью на морском побережье,
Или много вопросов Сергею Накарякову

15.08.2016. Бат-Ям – небольшой городок на берегу моря. Мы разместились в одном из уютных ресторанчиков («De Luxe» – рекомендую!), которых тут множество.
Передо мной сидит молодой, очень приятный человек с милой подкупающей улыбкой, выглядит лет на 30, хотя ему уже под 40 – что тоже, впрочем, немного! Говорит он тихо, мелодично и даже на «крещендо» никогда не переходит. Простой в общении, с ним легко было разговаривать. Наша беседа то и дело прерывалась шутками – у Сергея прекрасное чувство юмора. Не ощущалось ни капли натянутости – хотя я ни на секунду не забывал, что рядом со мной мировая знаменитость.

-Сергей, о тебе много написано, но мне хочется рассказать читателям о чём-то новом, о чём не писалось до сих пор.

-Моих интервью гуляет по Интернету множество, но скажу вот что. Со временем меняются взгляды, как на трактовку произведений, так и на события, происходящие вокруг нас. Некоторые вещи, которые я играл, допустим, десять лет назад и играю сегодня, звучат по-другому, с другим осмыслением. Поэтому я готов на новые вопросы нового интервьюера ответить именно по-новому.

-Кстати, любопытно, когда и где у тебя брали последнее интервью?

-Это было не так давно, на радио в Юрмале, после концерта. Помню даже центральный вопрос этого интервью о «разнице исполнения аранжировок некоторых пьес с их оригиналами».

-Судьба свела тебя с Тимофеем Александровичем Докшицером, когда тебе было 10 лет, и с тех пор, вплоть до его смерти, вы дружили, несмотря на разницу в возрасте. Можешь ли ты косвенно назвать его своим учителем?

-Мы с отцом специально приезжали к нему на консультацию. Он очень гостеприимно принял нас у себя дома, прослушал меня и отнёсся с большим вниманием. Волнительные воспоминания! Следующая встреча случилась через несколько лет в Малом зале Московской консерватории, когда я играл сольный концерт с моей сестрой Верой. Спустя годы, мы с Тимофеем Александровичем общались больше, когда он уже жил в Вильнюсе. Вплоть до его смерти в 2005 году. Наше общение трудно назвать дружбой, хотя, конечно, хотелось бы. Я бы его назвал в своей жизни самым главным вдохновителем – так будет вернее.

-К кому из трубачей ты относишься с особой симпатией как к профессионалу, коллеге или просто по-человечески?

-Ко многим, но, повторюсь, на первом месте – Тимофей Александрович Докшицер!

-Ты молод, но у тебя уже огромный профессиональный опыт. Не приходит ли мысль о постоянном преподавании?

-Пока нет, хотя предложений поступает много. Хочу играть, а там посмотрим.

-А помнишь ли ты свое первое выступление?

-Конечно, помню свой дебют. Мне было девять с половиной лет, и я играл в горьковской филармонии «Поэму» композитора Фибиха и «Неаполитанский танец» Чайковского. Тогда я только делал первые шаги в игре на трубе. А почти год спустя уже сыграл Концерт для трубы с оркестром Арутюняна.

-В детстве ты начинал обучение на фортепиано, потом из-за травмы позвоночника и под впечатлением от игры Т.А.Докшицера поменял клавиши на трубу. А ведь твой отец в детстве тоже играл на трубе! В жизни так часто бывает – родители хотят дать ребёнку то, чего сами не смогли достичь. Так что же всё-таки решило твою судьбу – игра Докшицера, несбывшаяся мечта отца стать трубачом или это мистическое предопределение?

-Всё не совсем так. Папа по профессии не был трубачом. Он преподавал фортепиано в музыкальной школе и умел немного играть на разных духовых инструментах. Но вот, когда он был маленький, то действительно хотел играть на трубе. А первичным в моем выборе стал несчастный случай, который для меня обернулся счастливым! Как говорится, «несчастье помогло»!
Я не могу вспомнить, когда именно мне сестра привезла из Москвы пластинку Т.А.Докшицера с переложением для органа и трубы прелюдий И.С.Баха. Это был переломный момент в моем музыкальном сознании. Трубу я попробовал незадолго до травмы позвоночника. А потом три месяца лежал в больнице и когда вышел, то врачи запретили мне садиться в течение полугода. На трубе я играл, стоя, и к роялю больше не вернулся, чему был очень рад.

-Сергей, ты человек очень занятой, твоя творческая жизнь расписана на годы вперёд. Насколько ты можешь сам регулировать свое личное пространство, и есть ли оно у тебя?

-Ну не так уж и на годы расписана моя творческая жизнь. Есть корректировки, изменения. Конечно, я могу и не соглашаться на какие- то выступления, если меня что-то не устаивает. И не всегда это финансовый вопрос. У меня есть личное пространство и личная жизнь.

-В You Tube я слушал твою запись с Адмиралтейским оркестром из Питера – вы играли «Концертную пьесу для трубы» Василия Брандта. С какими еще известными духовыми оркестрами тебе приходилось выступать?

-Я играл со многими духовыми оркестрами… С оркестром министерства обороны СССР (тогда главным дирижёром СА был генерал Н.М.Михайлов, начальником оркестра и дирижером А.Б.Мухамеджан). В Европе была масса духовых оркестров, с которыми я выступал. Были и любительские оркестры в Бельгии и Голландии, но с совершенно профессиональным уровнем. Сотрудничал с оркестром французской республиканской гвардии, с ними у меня даже было турне по Японии. Играл с Центральным духовым оркестром китайской армии. Но это еще не все. Список можно продолжить… Кстати, впервые я «засветился» с нашим горьковским оркестром внутренних войск. Папа очень дружил с его дирижером Иосифом Борисовичем Гершковским. Благодарен до сих пор трубачу, солисту этого оркестра, Евгению Дмитриевичу Галкину, который был очень чутким и внимательным, не назидал, а тактично поддерживал меня ценными советами.

От автора.
Материал о Накарякове я готовлю к печати как раз в те дни, когда в Москве проходит традиционный музыкальный международный фестиваль духовых оркестров «Спасская башня».
Я в Москве со своими ребятами – с нашим молодёжным оркестром из Петах-Тиквы. Здесь у меня много интересных встреч со старыми друзьями, с коллегами, в основном – с военными музыкантами. Разговорились с Анатолием Мухамеджаном. Он с удовольствием вспоминал игру молодого Накарякова.
Были мы гостями оркестра министерства обороны России. Его начальник заслуженный артист Российской Федерации Сергей Дурыгин тоже вспоминал Сергея: «Мы высоко ценим исполнительскую игру Сергея Накарякова, следим за его творческими успехами. Гордимся тем, что в юные годы Сергея наш коллектив играл с ним. Сегодня он является одним из лучших трубачей мира! Очень надеемся на новую встречу и будем рады совместному выступлению!».

-Сережа, я недавно написал очерк об Анатолии Борисовиче Мухамеджане, бывшем начальнике и главном дирижере отдельного показательного оркестра МО СССР, которого ты только что упомянул. Очерк посвящен его юбилею, 70-летию со дня рождения. Узнав от меня, что мы встретимся с тобой, он просил передать тебе большой привет и наилучшие пожелания. Хочу выполнить его просьбу дословно. Вот, что именно он говорил.
«Ещё на советском телевидении была серия концертов молодых талантов. Наш оркестр был постоянный участник этих программ. Хорошо я запомнил эти выступления. Особенно запомнились два исполнителя, совсем мальчишки, которые и стали впоследствии звездами. Это Даниил Штода – сегодня известный российский оперный певец (тенор), солист Мариинского театра, и, конечно, Сергей Накаряков. Мы все были поражены, с какой легкостью он играл. Это был «Венецианский карнавал». Самые сложные вариации играл так легко, как будто это не составляло для него никакого труда, как бы балуясь. Потом, после концерта, концертмейстер нашего оркестра Семен Мильштейн (сегодня один из известных трубачей России) разговаривал с Сергеем, расспрашивал, откуда такое виртуозное владение инструментом. Словом, удивил он нас бесспорно!».

-Обогащая репертуар для трубы переложениями, вы с отцом, Сергей, делаете большое и полезное дело. Эти ноты издаются?

-Замечу, что переложения, в основном, моего отца, Михаила Накарякова. Есть, конечно, и мои опусы. Ноты издаются в швейцарском нотном издательстве «Марк Райфт».

-Сергей, есть ли у тебя волнение перед выступлением или это зависит от того, насколько важен концерт?

-Все выступления важные. Ведь тебя слушают люди, и они пришли с определенными ожиданиями. Если чувствуешь себя хорошо подготовленным, нет и причин волноваться. Хотя, с другой стороны, перед концертом всегда есть какая-то... Даже не знаю, как это назвать... Это можно сравнить с чашечкой выпитого крепкого кофе, что-то такое чувствуешь… приподнятое, возбужденное состояние. Но вряд ли это можно назвать волнением, скорее, определенный настрой и стимул.

-Сергей, когда мы слушаем твою игру, у меня и у других моих коллег, складывается впечатление, что ты всего добиваешься легко.

-Нет, просто так с неба ничего не падает. Приходится заниматься, хотя не могу сказать, что очень много. Все зависит от времени и обстоятельств. Если мне предстоит запись на компакт-диск, то могу заниматься в день 4-5 часов – два раза с перерывами. Обычно я играю 1,5 часа утром и 1,5 часа вечером. Максимум. Но труба – тяжелый инструмент, и, естественно, каждый раз надо выкладываться. Я не вундеркинд. Это слово часто связывают с какой-то авантюрой. А в природе моей игры нет никаких фокусов. Просто жизнь так сложилась. Настоящий талант нужно как можно раньше распознать. Ребенок не в состоянии объективно оценить то, что ему даровано свыше, и легко можно загубить, «закопать в землю» свои уникальные способности. Здесь важно, чтобы рядом оказались люди, которые это понимают. В моем случае таким профессионалом является мой папа, который все сделал для того, чтобы я стал настоящим музыкантом.

-В 1991 году ваша семья эмигрировала в Израиль. Ты стал, как все мы, русским израильтянином. Как проходила твоя адаптация во всём новой для тебя стране?

-Мне было 14 лет, жили мы в Тель-Авиве, и я, как и все, пошёл в школу, учил язык. У меня появились друзья, тоже выходцы из России. В то время высокопрофессиональных музыкантов очень поддерживали и местные меценаты, и даже государственные лица!
Однажды нас с Верой, моей сестрой (кстати, она прекрасная пианистка!), пригласили на приём к президенту Израиля Хаиму Герцогу. Там мы выступали вместе с другими репатриантами, среди которых были ныне известные всему миру скрипачи Максим Венгеров и Михаил Витенсон . Но, что интересно, моё выступление объявил сам президент и даже сказал несколько слов по-русски!
Израиль открыл для меня возможность увидеть мир, а мир узнал меня! Я познакомиться с великими музыкантами! По инициативе Мстислава Ростроповича и, конечно, волею судьбы, я оказался в Париже. В январе 1993 года в Каннах состоялся гала-концерт молодых музыкантов, публика хорошо принимала мою игру, а по окончании мне сказали: «В зале был Ростропович, он хочет тебя видеть».
На следующий день маэстро беседовал с нами в гостинице и предложил мне учиться в парижской консерватории, в Европе она считается лучшей. Позднее, в доме у Ростроповича произошла моя встреча с маэстро Морисом Андрэ, «королем трубы». Спустя несколько лет, когда пришло время служить в армии, великий Мстислав Ростропович вновь принял участие в моей судьбе. Он написал письмо премьер-министру Израиля Ицхаку Рабину с просьбой перевести меня в какой-то играющий коллектив в армии. И руководитель государства прислушался! В войсках я отслужил только три месяца.

-Да, Ростропович был широкой души человек! А кто ещё из деятелей культуры принимал участие в твоей судьбе, кому ты остался благодарен?

-Я с удовольствием назову имена дорогих мне людей: В.Спиваков, Ю.Темирканов, С.Сондецкис, Ю.Башмет, Т.Докшицер.
Очень горжусь, что дружил много лет с Саулюсом Сондецкисом. Владимир Спиваков даже подарил мне два инструмента, он и сейчас очень много помогает молодым перспективным музыкантам, всячески продвигает – выступает с ними, берет с собой на гастроли. Сегодня Денис Мацуев, как и Спиваков, поддерживает молодые таланты. И это замечательно.

-Таких музыкантов, как ты, принято называть «Человеком Мира», ты всюду ездишь, много видишь! Сегодня ты живёшь, как теперь говорят, «на три дома» – в Израиле, во Франции и бываешь в России. Кем ты себя ощущаешь больше – в привычках, вкусовых пристрастиях, во взглядах – русским, французом или израильтянином?

-Я считаю себя израильтянином, рожденным в России, а точнее, в СССР.

-Как правило, люди искусства творят вне политики, но хочется знать, тревожит ли тебя сегодняшняя ситуация в Европе, во Франции, в Париже, где ты живёшь?

-Конечно, тревожит. А как к этому можно относиться спокойно?! Вообще, в Европе сейчас жизнь несладкая. И в чем-то опаснее, чем в Израиле. У людей нет чувства защищённости. Французская и европейская полиция не готова к противодействию всем этим опасным элементам – в частности, так называемым «беженцам». Страшно, что происходит, гибнут ни в чем не повинные люди.

-Что для тебя главное в жизни? Какие жизненные приоритеты на первом плане?

-Здоровье близких мне людей!

-Вернёмся к музыке. С какими дирижерами тебе было наиболее комфортно работать в профессиональном и человеческом плане?

-С Владимиром Спиваковым, Саулюсом Сондецкисом, Юрием Темиркановым.

-Ты – исполнитель-виртуоз. Часто ли публика аплодирует тебе за эффектный, скажем, пассаж или каденцию, не дожидаясь окончания произведения (как певцам в Италии)?

-Да, были такие случаи.

-Детство – весёлая пора, и не всем из нас, прямо скажем, хотелось часами заниматься! Один из твоих великих доброжелателей, Мстислав Ростропович, вспоминая о своем детстве, рассказывал, как он, лежа на подоконнике, караулил приход родителей – и только увидев их в окно, садился заниматься. Лично я выдумал тоже эффектный ход. Переставлял кларнет с места на место. Когда отец приходил с работы, то сразу бросал взгляд в сторону – сравнивал, где стоял инструмент. Надо ли было тебя заставлять заниматься в детстве? Был ли отец строгим учителем? Или все случилось само собой?

-Не было у меня таких случаев, чтобы я что-то подтасовывал, да и не могло быть. Отец был строгим учителем, я играл только в его присутствии, и каждая моя нота была под папиным контролем. Этим все сказано.

-Всё говорит о том, что твой папа мудрый человек, просчитывает ходы с точностью шахматного гроссмейстера, гениальный педагог! Скажи, это он познакомил тебя с флюгельгорном? Ведь ты и на нём прекрасно играешь!

-В 1993 году в городе Тур (Франция) мы с папой были на гастролях. Много лет там проводился музыкальный фестиваль под руководством Юрия Башмета. После концерта к нам подошли люди и сказали, что у них в городе есть фабрика музыкальных духовых инструментов. Там я впервые имел возможность попробовать флюгельгорн. Мы с отцом сразу в него влюбились. Мне захотелось сыграть на нем несколько звуков. Для меня в инструменте очень важен его тембр, это как индивидуальный голос. Звучание флюгельгорна очень мягкое, но в то же время бархатистое и глубокое. Это что-то между тромбоном, валторной и трубой. Сразу в голову пришло, сколько прекрасных произведений можно для флюгельгорна переложить, и с тех пор у нас с ним любовь обоюдная!

-Сережа, расскажи, пожалуйста, нашим читателям о флюгельгорне – таком малознакомом многим, удивительно певучем, но в то же время технически продвинутом инструменте...

-Флюгельгорн – медный духовой музыкальный инструмент, самый высокий представитель (наряду с флюгельгорнами пикколо и пикколино) семейства саксгорнов. Появился в Австрии около 1825 года как усовершенствование сигнального (почтового) рожка для подачи боевых сигналов в армии. С тех пор, как я посетил музыкальную фабрику, фирма изменила конструкцию флюгельгорна так, как удобно мне, а я рекламирую их фирму.
Однажды у отца возникла идея расширить раструб флюгельгорна. Президент фирмы Жак Годэ не сразу согласился, но когда сделали опытный образец, его звучание поразило всех – низкие звуки у него получаются более натуральными. Это расширило диапазон инструмента и позволило исполнять фактически все произведения, написанные для валторны, также удалось на нем сыграть «Вариации рококо» Чайковского, написанные для виолончели, и ряд других произведений.
Трубу не считают виртуозным инструментом, в сознании многих людей ее резким звуком можно лишь будить солдат в армии… Нам удалось изменить ее характер. По многочисленным просьбам музыкантов швейцарское издательство Марка Райфта выпустило в свет 53 аранжировки больших и малых произведений Михаила Накарякова, теперь и другие исполнители могут ими воспользоваться.

-Сергей, совсем не музыкальный вопрос. Как ты относишься к восточной кухне. Ты гурман?

-Я ем все, что хорошо приготовлено. Люблю любую кухню, все хочется попробовать! Но жуков, гусениц и что-то подобное – нет!!!

-Ближайшие творческие планы?

-В конце августа я записываю компакт-диск с ирландским камерным оркестром. В программе: два концерта Йозефа Гайдна – ми-бемоль мажор и переложение концерта для гобоя до-мажор. Сыграю также валторновый концерт В.А.Моцарта ре-мажор, переложение для флюгельгорна. Буду записывать и новое, недавно сочинённое для меня произведение немецкого композитора Йорга Видмана «Концертштюк».

-Сергей, как ты относишься к современной музыке?

-Современная музыка очень многообразна. Есть музыка, написанная ради внешнего эффекта, «лишь бы отличиться», и она мне не интересна. Много времени уходит на то, чтобы разобрать новшества нотного текста. Если музыка мне понятна, и я могу найти в ней музыкальное начало, то это другое дело. Люблю играть Альфреда Шнитке, вот сейчас буду записывать пьесу современного немецкого композитора Йорга Видмана, о котором уже говорил.

Справка.
Йорг Видман, родился в 1973 году в Мюнхене. Известный кларнетист и композитор. Учился игре на кларнете в Мюнхенской Высшей школе музыки и театра и в Джульярдской школе в Нью-Йорке. Занимался композицией с Хансом Вернером Хенце, Вильфридом Хиллером, Хайнером Гёббелсом и Вольфгангом Римом. С 2001 года ведёт класс кларнета во Фрайбургской Высшей школе музыки. Для него писали произведения Вольфганг Рим, Ариберт Райман. Произведения Видмана исполняют Ардитти-квартет, Симфонический оркестр Германии, мюнхенский и венский филармонические оркестры, солисты Ефим Бронфман, Кристиан Тецлафф, Анна Гурари, Андраш Адорьян, а сейчас к этому списку добавится и Сергей Накаряков.

-Наши читатели, а их, поверь, немало – это русскоговорящие преподаватели музыкальных учебных заведений всего мира, также их ученики, равно как и композиторы, дирижеры и музыканты духовых и симфонических оркестров, любители духовой музыки, все эти люди прочтут о тебе, Сергей. Что бы ты хотел им пожелать?

-Здоровья, личного счастья и вдохновения!

-От себя добавлю, что было очень интересно с тобой общаться, и это для меня большая честь. Огромного тебе здоровья, чтобы сил и творческой энергии хватило на долгие лета. Мы, израильские музыканты и просто жители Израиля, гордимся, что ты – наш израильский гражданин в истинном значении этого статуса!


Дополняя картину

…Время нашей беседы пробежало, как всё хорошее, очень быстро. Сергею нужно упаковывать чемоданы, готовиться к предстоящим выступлениям. Завтра он улетает в Дублин. Он в вечном движении. И творческую жизнь его можно озаглавить названием пьесы Паганини «Вечное движение», которая ему столь хорошо удаётся.
Уже после интервью начинаю понимать, что многого не успел спросить. Что ж, это только доказывает, что Накаряков – личность настолько многогранная, глубокая, что по ответам на вопросы одного интервью понять и постичь его невозможно. Кому будет интересно, тот может найти и изучить более тщательно его предыдущие интервью. Из них и сложится дополненная картина, более яркий портрет. И можно будет почерпнуть ответы на вопросы, которые я не успел задать.
Мне же кажется, что дополнить написанный мной портрет нашего героя очень важно рассказами о его выступлениях с сестрой. О том, как передаёт он свой богатый опыт на мастер-классах. Как даёт уроки классной игры именно у себя дома, в Израиле, и о том, какие творческие связи имеются у него с ведущими музыкальными коллективами своей страны и в широком музыкальном мире.


Накаряков и раананский симфонический оркестр (Израиль)

(Из прессы прошлых лет).
…В программе концерта – выступление феноменально одаренного трубача. Вместе с ним выступает его сестра, пианистка Вера Охотникова, которая исполнит Фортепианный концерт Грига.
…Ему было всего 12 лет, когда после выступления на Корсхольмском фестивале финская пресса наградила его прозвищем «Паганини трубы», а затем этот эпитет подхватила пресса. Вскоре Сергей победил на Всероссийском конкурсе трубачей в Ленинграде, выступил на нескольких престижных международных фестивалях.
Карьера его по-прежнему развивается стремительно. По общему мнению, этот уникальный музыкант нарушил все существующие табу и в корне изменил представление об исполнении классической музыки на трубе.
Любимый репертуар Сергея Накарякова – переложения для трубы произведений, написанных для скрипки, альта, виолончели, фортепиано, гобоя, фагота, валторны и даже для голоса (если вспомнить, как мастерски исполняет он русские романсы). Что же касается программы выступлений с оркестром «Симфонетт Раанана», то Сергей Накаряков исполнит Концерт для трубы Моцарта № 3 ми-бемоль мажор. А вслед за тем – «Вариации на тему Casta Diva из оперы «Норма Беллини» Жан-Батиста Арбана для трубы и оркестра. Кроме того, в программе концертов под управлением маэстро из Каталонии Сальвадора Бротонса – увертюра к моцартовской «Свадьбе Фигаро», «Лирическая сюита» Грига, «Арлезианка» Бизе и, как уже упоминалось, Фортепианный концерт Грига ля минор в исполнении Веры Охотниковой.
Сергей Накаряков часто выступает в дуэте со своей сестрой – выпускницей московской консерватории по классу Веры Горностаевой. А свой первый концерт Вера Охотникова дала, будучи 11 лет от роду, исполнив Концерт для фортепиано Моцарта К.537 с нижегородским симфоническим оркестром.
Сегодня она постоянно участвует в международных музыкальных фестивалях в Канаде и Японии в качестве солистки, а также камерной исполнительницы, часто гастролирует с лондонским, бамбергским, стамбульским симфоническими оркестрами, оркестром московской филармонии, литовским камерным оркестром и другими европейскими коллективами.
Пианистка по-прежнему живет в России и работает в качестве концертмейстера в классе профессора Николая Охотникова в Санкт-Петербургской консерватории. Что же касается тандема Накаряков-Охотникова, то он давно уже признан успешным – брат с сестрой выступают в престижных залах Европы, США, Канады, Японии. В 1997 году они записали диск «Элегия» с сочинениями композиторов-романтиков в переложении для трубы и фортепиано. Впрочем, на сей раз они выступят порознь. Зато с оркестром.

(Ноябрь 2012).


Не техника, а бисер!

Поместив на своей страничке в Фейсбуке нашу с Сергеем Накаряковым фотографию и анонс будущего очерка-интервью, я получил массу откликов, комментариев и телефонных звонков. Суть их в одном: все ждут очерк, почитателей и поклонников игры Сергея Накарякова – великое множество! Содержание некоторых откликов стоит привести.
Владимир Вакулович, трубач, Одесса.
«Накаряков – супер-явление в музыкальном мире. Трубач, выше которого только Бог!».
Людмила Величко, скрипка, Москва.
«Какой музыкант! У меня есть почти все записи Сергея. Слушая его игру, я просто не верю, что это труба (пусть простят меня все трубачи). Такой божественный звук, не техника, а бисер! Когда он будет выступать у нас в Москве?».
Борис Латман, трубач, Германия.
«Боря, спасибо тебе огромное, что взялся написать о Накарякове. Сергей мой кумир. В моей фонотеке 15 его дисков и два (пока!) присутствия на его концертах. Слежу за каждым его шагом!».
Владимир Ганапольский, трубач, Израиль.
«Сергей мой коллега, и я с доброй завистью слушаю его игру – как та трубе, так и на флюгельгорне. Отношусь к нему с большой симпатией! Слов нет – здорово!».
Марина Койтова, пианистка, Донецк.
«Борис, я уверена, что Накаряков станет одним из самых ярких персонажей твоих очерков. Слушать его исполнение – наслаждение и счастье. Да, счастье, что есть такие гениальные музыканты, творящие на своем инструменте чудеса. Это бесспорно мастер, каких мало. Такой певучий и нежный звук в кантилене и легкость в виртуозных пассажах (кстати, и в них я чувствую мелодию)».

Корифей нашей музыкальной культуры Тимофей Александрович Докшицер в методической работе «Лаборатория трубача» писал: «Лидером можно назвать исполнителя, способного опережать время, способного раньше других заглядывать в будущее своей профессии, творить музыку для грядущих поколений. Каждое время рождает своих лидеров. У каждого лидера – свой полет, свои вершины. По этим лидерам определяют уровень исполнительской школы».
Эти слова в полной мере можно отнести к творчеству и личным качествам Сергея Накарякова, к его музыкальным достижениям.


Сергей Накаряков о мастер-классах

Можно сказать, что я тоже преподаю, но не в одном каком-то заведении. Мне интересна система мастер-классов. Есть возможность ездить по всему миру, узнавать новых молодых исполнителей. Но мне не хотелось бы становиться частью какой-то системы, которая ставит ограничения личной свободе музыканта. Я не хочу ни от кого зависеть.
К сожалению, в консерваториях существуют стандартные образовательные программы, в которых изначально заложены неприемлемые для меня стереотипы. Это относится, например, к тому образу трубы, который традиционно всем внушается. Я с этим не согласен. В основном, педагоги-трубачи готовят музыкантов для оркестров. Поэтому существуют определенные традиции в том, какой должен быть звук трубы. Это только яркий, звонкий, громкий инструмент — и всё. Манера игры, репертуар, музыкальные ценности выстраиваются в связи с этими представлениями.
Мне же кажется, что труба — инструмент очень богатый, он заслуживает другого отношения. Мне повезло, что с детства со мной занимался папа, который сам по профессии не трубач, а пианист. Он смог мне привить иное отношение к этому инструменту, что уберегло меня от существующих стереотипов. Повторюсь, мне кажется, что тембр трубы может приближаться к звучаниям человеческого голоса, виолончели и многих других духовых инструментов.


Мастер-класс в Израиле

2015 год. В центр культуры и искусства Раананы пришли преподаватели с учениками. Люди приехали из Иерусалима, Тель-Авива, Хайфы. Ученики преимущественно в возрасте 12-15 лет.
Построение мастер-класса очень интересное: выходит трубач, играет пьесу, Сергей Накаряков останавливает его на каком-то месте, дает пояснения, показывает, как надо сыграть, ученик снова и снова повторяет отрывок, пока не начинает получаться (более или менее) то, чего хотел Сергей.
Удивительно было то, что тут же, немедленно, меняются звук, быстрота исполнения, чистота игры!
Конечно, все ждали, что и мастер что-нибудь сыграет. Три часа пролетели незаметно, время истекло. В итоге зрители услышали в исполнении маэстро только один пассаж. Начали расходиться, Сергей спустился со сцены. Сыграли не все ученики, не успели. Тогда один из них поднялся на сцену с трубой и начал играть.
Публика движется к выходу, а у этого ученика непреодолимое желание услышать замечания о своей игре! И Сергей что-то успел ему сказать (есть мимолётное фото, на котором видно, что они разговаривают).
Можно себе представить, какое впечатление у этих увлеченных музыкой детей осталось от такого урока! Казалось бы, простые вещи: как поставить пальцы на клапаны, как держать дыхание, как сыграть без задержек длинный пассаж. Этому же учит и педагог! Но прямо на наших глазах ученики и заиграли, и задышали по-другому. И паузы, и акценты, и скорость — все изменилось. И пьесы зазвучали совершенно иначе!


Петь на трубе, как дышать

Сергей Накаряков добился впечатляющего успеха, смело нарушая устоявшиеся правила исполнения классической музыки на трубе. И многие задают вопрос: на каком именно инструменте он играет? Может быть, на каком-то особенном?
Сергей Накаряков играет на инструментах ANTOINE COURTOIS PARIS.
В 1991 году он добился большого успеха на Фестивале Иво Погорелича в Бад-Ворисхофене. В августе того же года он дебютировал с Литовским камерным оркестром на фестивале в Зальцбурге, а через год был приглашен на Шлезвиг-Гольштейнский музыкальный фестиваль, где удостоился награды Prix Davidoff.
В настоящее время Сергей Накаряков играет в самых престижных залах мира, включая Голливуд-боул в Лос-Анджелесе, Линкольн-центр в Нью-Йорке, Королевский Фестиваль-холл и Королевский Альберт-холл в Лондоне; выступает на фестивалях во многих европейских странах. Каждый год он совершает многодневное турне по Японии. Также Сергей Накаряков часто выступает в США с сольными концертами и в сотрудничестве со всемирно известными музыкантами, оркестрами и дирижерами. Сольные концерты он обычно дает в сопровождении своей сестры – пианистки Веры Накаряковой (Охотниковой) или бельгийской пианистки Марии Меерович.
В 2002 году Сергей Накаряков получил награду немецкого государственного телеканала ZDF ECHO Klassik от немецкой Phono-Academy как лучший инструменталист года. Специально для артиста Йорг Видман написал Концерт для трубы с оркестром Ad absurdum, мировая премьера которого состоялась при участии Мюнхенского камерного оркестра в 2006 году. Позднее концерт был исполнен при участии Симфонического оркестра Би-би-си под управлением Иржи Белоглавека в лондонском Барбикан-холл.
Великолепные отзывы публики и критики получили записи Сергея Накарякова на фирме TELDEC CLASSICS INTERNATIONAL (WARNER), эксклюзивным артистом которой он является с 15 лет. Среди них – записи наиболее известных концертов для трубы, а также два сольных альбома с музыкой Бизе, Паганини, Де Фальи, Гершвина и Римского-Корсакова. Диск «Элегии» (Elègie), записанный вместе с Верой Накаряковой, включает знаменитые романтические произведения для голоса и фортепиано, аранжированные для трубы и фортепиано.
Диск «Концерты для трубы», представляющий скрипичные концерты Гайдна, Мендельсона и Хоффмайстера в переложении для трубы и флюгельгорна, получил от французского журнала Repertoire наивысшую оценку. Альбом NO LIMIT награжден призом RTL d’Or. Диски From Moscow with love… с концертами русской музыки и Echoes from the past – последние под этим «лейблом».
Что ещё добавить ко всему этому, чтобы портрет нашего героя был максимально полным? Все его заслуги и регалии перечислили, ничего не упустили, все торжественные отзывы о нём привели.
Вернёмся к тому, с чего начали, и повторим самое главное о Сергее Накарякове: он играет на своём инструменте так же легко, как дышит!