Мстислав Ростропович и Галина Вишневская с дочерьми Еленой и Ольгой.

Когда мы с Леной подросли, папа отправился в академию сельскохозяйственных наук и лично пригласил на свой концерт нескольких ученых с одной лишь целью: чтобы те привезли на нашу дачу специально выведенный сорт боярышника с гигантскими шипами. Сам сажал кусты, предвкушая, как шипы будут впиваться в зад мальчишкам, вознамерившимся поухаживать за его дочерьми.


Как-то раз Ленка — дело было на даче — не пришла домой к назначенному времени. На улице стемнело, мама места себе не находила. Когда сестра вернулась, схватила ее за волосы и отрезала ножницами косу под корень. А папа постановил: Лене запрещается носить иную одежду, кроме школьной формы.
Так и ходила целый год моя бедная сестра в платочке (волосы долго невозможно было оформить хоть в какую-нибудь пристойную прическу) и в коричневом форменном платье. И это в подростковом возрасте, когда уже так хочется нравиться мальчикам!

Вскоре стало очевидно, что далее мотаться по отелям с двумя дочерями невозможно. Папа с мамой кинули клич, прося друзей найти для нас пансион, а лучше монастырь — это была папина идея. Мы объездили несколько «объектов», в итоге отец остановил выбор на женском монастыре недалеко от Лозанны. Там был самый высокий каменный забор с острыми пиками по периметру.

Я благодарна родителям за все, что они дали мне в жизни.
Вспоминаю фразу, сказанную папе великим композитором Прокофьевым: «Жить надо так, будто идешь по тоннелю с фонариком на вытянутой руке — идешь к свету, но никогда его не достигнешь».
Этот свет для меня — мои родители, великие и любимые.
Ольга Ростропович

Ко дню памяти Мстислава Ростроповича

sadalskij