Сегодня я слово хочу сказать
Всем тем, кому золотых семнадцать,
Кому окрыленных, веселых двадцать,
Кому удивительных двадцать пять.

По-моему, это пустой разговор,
Когда утверждают, что есть на свете
Какой-то нелепый, извечный спор,
В котором воюют отцы и дети.

Пускай болтуны что хотят твердят,
У нас же не две, а одна дорога.
И я бы хотел вам, как старший брат,
О ваших отцах рассказать немного.

Я любовью тебя заклинаю,
Силой света и силой добра.
Я уже не спешу, понимая
Незатейливый росчерк пера.

Ты со мной. Что бы там ни случилось,
Как бы ни был твой выстроен путь.
Даже если Судьба заблудилась,
Или просто ушла отдохнуть.

Я тебя заклинаю надеждой,
Летней ночью и ранней весной.
Тихим сном, удивительно нежным,
Что приснился вчера нам с тобой.

Я тебя заклинаю метелью,
На поленьях дрожащим огнём,
Позабытой пастушьей свирелью
И капризным осенним дождём.

Всё в моём заклинанье смешалось.
Старый лес и величие скал…
У меня ничего не осталось,
Я тебе всё, что было, отдал…


Святослав Моисеенко

Пообещай, что ты ко мне вернёшься,
Сквозь тьму небес протянешь мне звезду,
И нежно вновь волос моих коснёшься
Среди миров, верь, я тебя найду.

Сквозь слёзы сны мои уходят в небо.
Ты рядом был - и нет тебя опять.
Лечу туда, где ты ни разу не был,
В надежде там тебя вновь отыскать.

Пообещай, что ты ко мне вернёшься,
Сквозь тьму небес протянешь мне звезду,
И нежно внось волос моих коснёшься
Среди миров, верь, я тебя найду.

В ночи коснусь щеки твоей рукою,
И позову во сне тебя опять.
"Нет бесконечной ночи, я с тобою",
Прошепчешь мне, и я вновь буду ждать.

Пообещай, что ты ко мне вернёшься,
Сквозь тьму небес протянешь мне звезду,
И нежно внось волос моих коснёшься
Среди миров, верь, я тебя найду.

Я дотянусь сквозь время и пространство,
И обниму тебя из пустоты.
Прошу тебя, сумей меня дождаться,
Лечу наверх, лечу туда, где ты.


Амалия Энш

Так уж устроено у людей,
Хотите вы этого, не хотите ли,
Но только родители любят детей
Чуть больше, чем дети своих родителей.

Родителям это всегда, признаться,
Обидно и странно. И все же, и все же,
Не надо тут видимо удивляться
И обижаться не надо тоже.

Любовь ведь не лавр под кудрявой кущей.
И чувствует в жизни острее тот,
Кто жертвует, действует, отдает,
Короче: дающий, а не берущий.

Любя безгранично своих детей,
Родители любят не только их,
Но плюс еще то, что в них было вложено:
Нежность, заботы, труды свои,
С невзгодами выигранные бои,
Всего и назвать даже невозможно!

А дети, приняв отеческий труд
И становясь усатыми «детками»,
Уже как должное все берут
И покровительственно зовут
Родителей «стариками» и «предками».

Когда же их ласково пожурят,
Напомнив про трудовое содружество,
Дети родителям говорят:
- Не надо товарищи, грустных тирад!
Жалоб поменьше, побольше мужества!

Так уж устроено у людей,
Хотите вы этого, не хотите ли,
Но только родители любят детей
Чуть больше, чем дети своих родителей.

И все же не стоит детей корить.
Ведь им же не век щебетать на ветках.
Когда-то и им малышей растить,
Все перечувствовать, пережить
И побывать в «стариках» и «предках»!


Эдуард Асадов

Я, наверно, уже – не тот…
И блестит сединой мой волос,
Да всё меньше задорных нот
Выдаёт мой подсевший голос.

Я, конечно, уже – не тот…
Ведь Тому – было не до споров,
Не до всех житейских забот,
Что нас косят, как в поле колос…

Не жалеет судьба, не щадит!
На душе тяжких мыслей ворох…
Ах, как быстро время летит!
Мне, уже – далеко за сорок.

Ты – права, я совсем – не тот…
И всё чаще глядишь с укором.
И не тает холодный лёд,
Под весёлым любви напором.

Ну, а может быть всё пройдёт?
И совсем горевать не стоит?
Только…сердце уже не поёт…
А лишь тяжко саднит…и ноет.


Владимир Русский

Резвятся за окном снежинки,
Прохожим норовят в глаза...
А по стеклу течет дождинка,
Как чья-то грустная слеза.

Смотрю в окошко. Вечереет.
Стучит в стекло осенний дождь.
Стекая, струйки леденеют,
Рисуют ледяную дрожь.

Затем рисуют чьи-то руки,
И прядь серебряных волос...
Чего не сотворит со скуки,
Художник дедушка Мороз.

Вот он пригоршню снежинок
Плеснул - и грустные глаза,
Творенье из дождя и льдинок,
Напоминают образа.

Такие образа у мамы...
Немой вопрос в глазах пронзил:
- Опять в делах? Скажи-ка прямо,
Давно ли маме ты звонил?

Ладонью я прикрою льдинку -
Исчезнут за стеклом глаза.
И снова по стеклу дождинка,
Как чья-то грустная слеза.

И я спешу набрать межгород,
Свою забывчивость кляня.
Есть! Нас соединяет провод:
- Ну, здравствуй, мама. Это я.


Влад Макеев

Метелица, как медведица,
Весь вечер буянит зло,
То воет внизу под лестницей,
То лапой скребет стекло.

Дома под ветром сутулятся,
Плывут в молоке огоньки,
Стоят постовые на улицах,
Как белые снеговики.

Сугробы выгнули спины,
Пушистые, как из ваты,
И жмутся к домам машины,
Как зябнущие щенята.

Кружится ветер белый,
Посвистывает на бегу...
Мне нужно заняться делом,
А я никак не могу.

Приемник бурчит бессвязно,
В доме прохладней к ночи,
Чайник мурлычет важно,
А закипать не хочет.

Все в мире сейчас загадочно,
Все будто летит куда-то,
Метельно, красиво, сказочно...
А сказкам я верю свято.

Сказка... мечта-полуночница...
Но где ее взять? Откуда?
А сердцу так чуда хочется,
Пусть маленького, но чуда!

До боли хочется верить,
Что сбудутся вдруг мечты,
Сквозь вьюгу звонок у двери -
И вот на пороге ты!

Трепетная, смущенная,
Снится или не снится?!
Снегом запорошенная,
Звездочки на ресницах...

- Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
А я вот явилась... Можно?-
Сказка моя! Снегурочка!
Чудо мое невозможное!

Нет больше зимней ночи!
Сердцу хмельно и ярко!
Весело чай клокочет,
В доме, как в пекле, жарко...

Довольно! Хватит! Не буду!
Полночь... гудят провода...
Гаснут огни повсюду.
Я знаю: сбывается чудо,
Да только вот не всегда...

Метелица как медведица,
Косматая голова.
А сердцу все-таки верится
В несбыточные слова:

- Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
Полночь гудит тревожная...
Где ты, моя Снегурочка,
Сказка моя невозможная?..


Эдуард Асадов