Отличный материал!

https://www.kommersant.ru/doc/3389375?utm_source=k...m_medium=all&utm_campaign=spec

"В обучающей группе кроме меня и ведущей были одни афроамериканцы — человек 15–20. Поначалу это было для меня довольно экзотично, ведь я вырос в СССР и никогда не общался с чернокожими. Когда люди начали рассказывать свои истории, я столкнулся с ожившими кошмарами Старого Юга. Помню, женщина лет шестидесяти вспоминала, как у нее на глазах толпа линчевала бабушку. Детское воспоминание этой женщины — обнажившаяся грудь забитой насмерть бабушки, чей труп плавает в фонтане.

Часть людей были не сильно старше меня, лет 30 максимум. Но и они рассказывали бесконечные истории про насилие, про унижение, про безнадежность — так американская история перестала быть для меня абстрактной.

Знаете, фраза «а в Америке негров линчуют» перестает быть клише, когда ты слышишь воспоминания очевидцев суда Линча.

Но эти люди не просто переживали насилие внутри — они все время чувствовали себя жертвами и обвиняли белое большинство в своих страданиях. Неожиданно я почувствовал себя виноватым, хотя точно не имел никакого отношения к их истории: я приехал с другого континента, и даже мои предки никогда не видели чернокожих иначе как в кино. Когда я поделился своими переживаниями, это вызвало очень негативную реакцию. Помню, одна женщина зло посмотрела на меня и сказала: «Нет, ты белый и ты все равно расист. Скажи честно, ты бы не выдал свою дочь замуж за черного!»

<...>

И вот этот конфликт между малообразованными, безъязыкими белыми и образованными защитниками прав начинает раскручиваться по спирали, заданной языком вражды. Если у людей буквально нет слов, чтобы рассказать о потребностях и боли, они используют самые похабные, что у них есть. Когда у меня в деревне недавно сбежал бычок на чужой огород, то соседка начала кричать, что я жидовская морда, что я хохол и бандеровец. Но я сумел понять, что она хочет мне сообщить, потому что она не вызывает страх, не вооружена и не бегает с факелом по деревне. Через некоторое время стало понятно, что она всего лишь боится за сохранность капусты и хочет, чтобы я прогнал отвязавшегося бычка.

Но если я буду напуган, я не стану заниматься переводом с ее языка на свой — а начну действовать в рамках, заданных предложенным языком.

Когда одни кричат «Не трогайте наши памятники! Черные нас вытесняют!» — то другая сторона видит не перепуганных насмерть людей, а жутких расистов с оружием.

И возвращается мысленно в ту ситуацию, когда много лет назад линчевали бабушку. Но точно так же кошмары белых южан об ордах дикарей, разрушающих их дома, становятся реальностью, когда «прогрессивное большинство» начинает сносить памятники конфедератам. Вместо того чтобы пытаться искать общий, понятный для всех язык потребностей и переживаний, пригодный для переговоров,— используется язык войны. А в этом случае люди чувствуют себя загнанными в угол, и выбора у них уже нет."

https://www.kommersant.ru/doc/3389375?utm_source=k...m_medium=all&utm_campaign=spec