Небо черное как смола, и на нем горят звезды. Я лежу на снегу смотрю на небо, а вокруг ни одного фонаря. Я смотрю на эти мерцающие огоньки почти не мигая. Я все их знаю, они все знают меня. Я ведь часто так вот лежу на снегу и смотрю на них. Я даже иногда разговариваю с ними, но они предпочитают молчать. Наверное этим они ценны для меня. Их настойчивая тишина звенит у меня в ушах и невольно понимаешь, что проносящиеся со скоростью света мысли у меня в голове проносятся в головах и у них. То что я молчу не означает, что я бездушное тупое существо, у меня есть свой мир, пусть и не такой высокий и возвышенный как хотелось бы. Это молчание, или даже приобщение к этому молчанию делает меня на секундочку мудрее. Смогу ли я сохранить в себе это молчание? Хочу ли я его сохранить? В темноте они кажутся такими близкими, но в действительности они также далеки как и их мысли. Кажется стоит протянуть руку и они сами опустятся на ладонь, но в действительности этого не происходит. Они такие беззащитные и потому находятся так далеко. Их очень легко ранить неосторожным движением и потому они не подходят близко. Вы думаете что это у вас горе потому, что вы стукнулись головой о звезду, а на самом деле это звезда борется за жизнь чтобы не погибнуть от этого удара. Их сила в их отдаленности. Они это знают, я это знаю и от этого у меня с ними паритет. Я не тревожу их слушая как они молчат, а они не тревожат меня, радуя своим светом, и молча присутствуя рядом со мной. Спасибо, тем кто меня понял.

Он всегда боролся за это. Почему? Потому что хотел или потому что должен? И должен если, то кому? Себе? Им? Кому им? Или Ему? Да наверное Ему в большей степени. Но все что он обещал, он давно уже все нарушил. Ой, что он только не обещал! И законопослушность - нарушил не выдержал. И почтение - нарушил. И верность и даже тут сомнения его одолевали. А себе? Сколько обещаний он давал себе? И что? Все эти обещания как только были даны сразу же были нарушены. Ну не сразу и может даже некоторые совсем не сразу, но однако. Что делать? Страх что он слабак и безвольное тело способное только плыть по течению и не в силах как-то остановить себя и взять себя в руки бил его по самому больному, по рассудку. Его колотила крупная дрожь. Он думал и не знал, что он хочет на самом деле. И боялся себе даже признаться, что он должен делать если примет решение о повороте на 180 градусов. Он как будто стоял у края пропасти с завязанными глазами и должен был шагнуть. С одной стороны пропасть с другой твердая почва. Куда двигаться? Где земля? А может она и не нужна, а пропасть самое ему и место? Старая жизнь полная борьбы, разочарований и побед или новая совсем не известная полная неведомых проблем и радостей? Но надо принять решение. 10 лет это тебе не хрен собачий. 10 лет это срок. Дрожащей рукой он поставил подпись под документом. Прошу уволить меня по собственному желанию.

Темнота. Она окружала меня постоянно. Она прикасалась ко мне, нежила, лелеяла, пела мне сладкие песни. Она обволакивала меня. Мне было хорошо. Я дитя ночи, дитя любви тепла и ночи. В тот день было все как обычно. Я чувствовал, что любим и что я люблю весь мир. Мир для меня это та чарующая темнота ее прикосновения, то окружающее меня тепло в котором я находился. Только на душе было как-то тревожно. Такое чувство будто я забыл что-то сделать. Может улыбнуться, может взмахнуть рукой? А может мне просто казалось? Но тут внезапно появился холод. Холод и боль. Боль рвала меня буквально на куски. Я кричал и бился в истерике и с ужасом понимал, что умираю. Я слышал свой крик и крик стучал у меня в висках. Он заполнял всего меня и я весь превратися в один сплошной крик. А потом все кончилось. Кончилось внезапно. Если бы не этот день, то через шесть месяцев я бы родился.

Сегодня он решился сделать то что боялся делать всегда. Он неоднократно думал об этом, но как только доходило дело до исполнения, он испытывал не то что робость, его обуревал страх. Страх проникал глубоко внутрь сковывал язык, ноги, руки. Он не мог не только пошевелиться, но вообще даже стоять. Он бледнел, краснел ему становилось плохо и в итоге ему вызывали скорую. Сегодня все эти мероприятия он проделал заранее. Разве что со скорой не стал экспериментировать, а просто таблеточку валидола под язык. И вот он стоит у порога. У него дергался глаз и мимика лица говорит о том, что нервы все таки находятся в сумасшедшем тонусе. Звонок. Дверь отворилась. И он чтобы не дожидаться приступа страха зажмурившись выпалил на одном дыхании : "Я люблю тебя! Выходи за меня замуж!". "Сережа, тебе наверное Марину?" - ответил слегка опешивший отец семейства.

Решение давалось непросто. Капли падали на пол и небольшими кляксами замирали в ожидании. Она ступала босыми ногами по полу душевой комнаты медленно продвигаясь к огромной ванной наполненной водой, шаг за шагом. Она очень устала думать. Мысли ее тревожат уже несколько недель, но сегодня кажется она нашла выход. Когда она приняла решение все стало просто. Казалось почему она не поняла это раньше, ведь это был выход лежащий на поверхности! Она медленно забралась в ванную по очереди опустив туда сперва одну ногу, проверив воду кончиком пальца на температуру, а потом вторую. Блаженно сложившись на дне и прикрыв глаза она опустилась под воду целиком, оставив на поверхности только лицо. Она улыбалась, а вода медленно окрашивалась в красный цвет.

Пузырики стремительно поднимались вверх. Обхватив запотевший бокал двумя руками, он сидел и молча смотрел как маленькие бойцы дергаясь и толкаясь прорываются наверх. На дне стакана лежало обручальное кольцо. Он только что сам его туда бросил. Он приходил сюда каждый день, заказывал пиво и бросал туда кольцо. Оно стремительно тонуло, а он сидел и смотрел на это. Он доставал и бросал кольцо, смотрел как оно безмолвно тонет и молчал. Молчал, а его глаза и верхняя губа краснели, подбородок дергался, а губы непрестанно жевали какое-то слово. Посетители давно привыкли к нему, иногда подсаживались предлагали выпить, пытались завести разговор. Но он молчал. Посидев с пол часа он уходил так и не притронувшись к пиву. И вот сегодня опять эти пузырьки. Они такие же бодрые и бойкие как вчера, так же стремительны и предательски тянутся вверх толкаясь, лопаясь и снова объединяясь. Но сегодня он смотрел на них с какой-то радостью. Его кольцо уже давно на дне и он понимает, что не может его уже достать. Он сделал последний выдох, глотнул полной грудью соленую морскую воду и пошел ко дну. Он так и не смог простить себе что не спас тогда ее.

Вот она бежит по лугу. Босая. Её волосы разметаны и порхают при каждом шаге, сарафан развивается на ветру и этот смешок. Игривый, словно всплеск ручейка через камень в лесу...
Лес. Она любила лес, луг, цветы, траву. Может поэтому ее голос был такой робкий и тоненький, она подражала птицам которые там встречались. Да! Ее голос, это ее голос заставлял его улыбаться. Он сидел на невысоком старом пеньке, вытянув и закинув ногу на ногу, уложив подбородок с соломинкой во рту на упершуюся в землю трость. Он сидел, наблюдал как она бежит и улыбался. Улыбался во всю ширину рта. Казалось, что он годится ей в отцы так нежно по отечески он наблюдал за ней. А она все бежала и бежала кружась и смеясь трелью лесных птиц. Ветер играл ее волосами и простым льняным сарафаном и стайки кузнечиков при каждом ее шаге разбегались в стороны, а бабочки роняя пыльцу с крыльев срывались с насиженных цветков когда она с звенящим смехом проносилась мимо. Казалось все играют с ней. Она прекрасна она всегда будет для него юной и беззаботной. А эти ее большие умные глаза. Как два глубоких и мудрых колодца смотрят чуть прикрытые и полные звезд. Они полны какой-то неизвестной тайны и кажется, что вот вот ты ее поймешь, но она от тебя ускользает. Даже когда она улыбалась ее глаза оставались пронизывающими и достающими до правды. Ее нельзя было обмануть. Не потому что она всегда знала правду, а потому что этим глазам нельзя было врать. Становилось стыдно и хотелось рыдать от отчаяния если приходилось умалчивать правду. А умалчивать приходилось. Правда горька. Ее страшно говорить, она стынет на языке и мешает ему шевелиться. Страх обволакивает его, он прилипает к небу и путается между зубов. И он молчал. Молчал потому что боялся или потому что не хотел говорить. Потому что эгоист. Хотя разве это оправдание? Он обманул и привязал ее к себе, не договорил, умолчал. А она смотрела этим своим проницательным взглядом и кажется спрашивала почему он так грустно улыбается. Но он молчал. Молчал, а теперь... теперь он овощ и вынужден сидеть и слушать как она плачет. И даже скупая слеза не может покинуть его глаза.

- Зачем ты это сделал? Это было подло.

- А тебе-то что? Теперь она моя. 

- Навряд ли. 

- Почем это? Я выполнил требования.

- Формально, да, но кто сказал, что это сработает в этой ситуации?

- Ты вечно меня гнобишь, вот посмотришь, она будет моей. 

- Не мне судить конечно, но... ты ведь помнишь, что он воспользовался секретным оружием. 

- (со злым сарказмом) Да что ты мне рассказываешь? Это не играет никакой роли. 

- Как знать, я же говорю не мне судить. Мне даже не больно. У меня было это много раз, и вы не один раз отнимали у меня ее, но каждый раз я чувствовал боль. Теперь ее нет. Думаешь я привык? 

- Что за розовые сопли? Мне плевать на твои ощущения, они-то уж точно не играют никакой роли. Формально я прав и она моя, а ты снова проиграл. Хе-хе. (злорадно ухмыльнулся и щелкнул языком)

- Что ж не долго осталось нам трепаться.

- Надо признать твое соседство мне тоже опостылело. (отворачивается и скрещивает руки на груди) 

- Мне жаль тебя. Ты такой заносчивый и самоуверенный, тебя наверное накажут если ты вернешься один?

- Тебе-то какое дело? Да и с чего это ты взял?

- Потому что ты в своей лжи уже запутался, ты лжешь сам себе и уговариваешь себя в том, что ты прав. Но ведь ты сам понимаешь, что это была не слабость, а сила.  

- Все равно! Это не важно! Это я его обманул, и теперь он мертв, а она моя! 

- Нет, тут есть еще кое-что. Ты так был увлечен, что совсем забыл об этом. 

- Ты мне надоел. Хватит читать мне морали! 

- Это моя работа. Я ее выполняю с охотой, как в общем-то я вижу и ты свою.

- Тогда скажи, что я упустил?!

- Знание. Его знание. Он не знал, что она уже была мертва.

- И что?

- А то, что он не самоубийца. Он хотел спасти ее жизнь, он думал что она жива и пожертвовал собой ради нее. Он бросился вниз не потому что поверил тебе, а потому что только он один знал где она. Без него они ее не найдут. Он тот кто положил жизнь за своих родных, за тех кого он любил. Ты думаешь Он это упустит? Его душа, она не будет твоей, я забираю ее с собой.

- (молчание)

- (опускаясь к подножию скалы) Вставай. Пошли, нас уже ждут. Она уже там.

subject

- Привет.
- Привет, - с небольшой задержкой сказала она.
- Не узнала?
- Почему же? Хотела сделать сюрприз.
- А я тебя сразу узнал, по присутствию, спиной можно даже так сказать.
- Приятно.
- Так ты уже здесь?
- Да. Ты я вижу тоже. Здорово, что мы вместе. Я боялась, что ты не захочешь меня видеть.
- Отчего же? Я тебя ждал.
- Правда?
- Да. Помнишь нашу первую встречу?
- Та что...
- Да нет, ты ее наверное и не знала даже. Я тогда первый раз тебя увидел, со спины. Но почему-то сразу был восхищен.
- Да? Чем?
- Ты была как британская королева, гордая и скромная.
- Интересно.
- А знаешь когда я тебя по настоящему полюбил? Врут все про любовь с первого взгляда. Что-то должно произойти, чтобы один человек полюбил другого.
- Да? Наверное. И когда же?
- Когда ты заплакала. Я думал что королевы не плачут. Но ты заплакала. И в этот момент я понял что люблю тебя и должен вылезти из кожи вон чтобы моя королева перестала плакать.
- А я испугалась.
- Не страшно, теперь есть что вспомнить, - и он улыбнулся, нежно, еле-еле, уголками губ.
- Красивые цветы.
- Да? У тебя какие?
- Розы, - ответила она, как бы потрогав их рукой
- Да, действительно, как я мог забыть? - он снова улыбнулся склонив голову в пол, - А я не люблю розы, они колючие, я всегда любил просто траву. Зеленую, зеленую и чтобы пахла. Небо сегодня здесь непривычно темное.
- Да? А у меня еще только вечер.
- Мне нравится твой голос сегодня. Он такой как в день нашей первой встречи, в нем нет той уверенности и решительности, он нежный и смиренный. Мне он навсегда запомнился именно таким, хотя я знаю, что он не всегда такой у тебя.
- Теперь всегда, мне некуда торопиться. Я все совершила. Хотя наверное о некоторых вещах все же жалею.
- Не жалей, у нас теперь будет море времени, - он, мысленно погладил ее по плечу.
- Да, много, бесконечно много, я люблю тебя, и наверное всегда любила.
- Я всегда хотел это услышать, теперь мы всегда будем вместе правда?
- Да, нас ничто не разлучит.

Их разделяли тысячи километров и мгновения пути. Они были и далеко и рядом, теперь уже навсегда. На разных частях планеты и в одном общем мире. Ветер еще долго швырял над землей обрывки фраз и мыслей витьевато закручивая их в воздухе над их могилами.

Смерть это только пропуск, пропуск в другую жизнь. (С)