В созвездии актрис советского кино эти актрисы занимают особое место. Они невероятно обаятельны и сказочно красивы, ведь они - главные красавицы сказок! От их улыбки у зрителя, сидящего в темном зале кинотеатра с тихим шорохом должны вырастать крылья за спиной...После съемок фильма-сказки "Варвара-Краса" Татьяна окончила ГИТИС, но карьере актрисы предпочла судьбу жены моряка: вышла замуж за своего бывшего одноклассника, капитана дальнего плавания Дмитрия Гагина, и уехала с ним в Севастополь.Наладила свой небольшой обувной бизнес. Сын Ян занимается банковским делом.

В гостях у Варвары-красы

Татьяна Клюева живет в небольшой квартире севастопольского двухэтажного дома сталинской застройки. Стандартные комнаты немного переделаны по вкусу хозяев: просторный холл, в зале камин, на стене — огромное зеркало в резной раме.

— Чай, кофе? — спрашивает Татьяна Николаевна. Услышав «кофе», облегченно вздыхает:

— Признаюсь, чай не могу пить еще со времен «Варвары-красы». Сколько я его там перепила...

Где бы ни снималась Татьяна Клюева, она навсегда останется Варварой-красой из сказки Александра Роу. Актриса понимает это и относится к своему сказочному образу философски:

— Роу подарил мне Имя, — очень серьезно говорит Клюева. — И я только благодарна ему за это.

Про Александра Роу она может говорить бесконечно. Клюева боготворит режиссера: 

— Понимаете, после Роу и Птушко многие снимали сказки, но так, как нужно, ни у кого не получалось. В них не было сказочности, что ли... Это как сравнить воду родниковую и дистиллированную. Вроде одно и то же, да не совсем...

Александр Артурович познакомился с Татьяной на пробах фильма «Огонь, вода и медные трубы» и пообещал Клюевой, что следующий сценарий будет написан специально «под нее». Слово свое Роу сдержал, и вскоре в подмосковной деревушке Гигирево начались съемки комедийной сказки «Варвара-краса, длинная коса». Пройдут годы, и эта лента войдет в Золотой фонд мирового сказочного кино.А тогда, в далеких шестидесятых, шла работа. Долгие съемочные дни и короткие вечера отдыха. После работы киномолодежь направлялась в деревенский санаторий ЦК ВЛКСМ «Елочка», на танцы. Только Татьяны среди них не было...

— Мне Артурыч строго-настрого заявил, никаких, мол, танцев, никакого кино, будь здесь. А чтобы я не убежала, он пристегивал полу моего платья к своей одежде бо-ольшой булавкой. Так и ходили мы вдвоем между луж и курей по деревне. Я иду, слезы глотаю, а Роу — не реви, придем ко мне, чайку попьем. Приходим, сидим. Пьем. Я давлюсь этим ненавистным чаем, и слезы капают в чашку... 

Во время съемок случилась с Таней одна напасть. Девушка начала поправляться. Большая сластена, она не могла отказать себе в сладостях. Все бы ничего, да сшитые впритык наряды Варвары-красы (ручное шитье, стоило сумасшедших денег) становились тесными.Заметив это, Роу запретил Тане сладкое, посадил на жесткую диету и велел не выдавать суточные. Вскоре у бедолаги появился товарищ по несчастью — Георгий Милляр, игравший в фильме отца Варвары, подводного царя Чудо-Юдо. Милляр также был лишен суточных, но по другой причине — из-за слабости к спиртному.

— В день получки мы обычно сидим с Кошей (так актеры ласково называла Милляра. — А.В. ) на лавочке — скучаем. Пока кто-нибудь не сжалится над нами и не сунет тайком рубчик, — улыбается Татьяна Николаевна. — Тогда мы пробираемся в соседнюю деревушку Каринское (Милляр называл ее «Кирянское»), и в лабазе, где продается селедка, керосин и всякая всячина, Милляр покупает мне сто граммов слипшихся конфет-подушечек, а себе портвейн за 83 копейки. На обратной дороге мы устраиваемся под мостом: у меня полный рот сладких «подушечек», Коша хлещет портвейн из горла... На место возвращаемся в обнимку. И так до следующих суточных. Вот так, всю экспедицию просидели под мостом.

***

На следующий год после съемок Татьяна Клюева подала документы на актерское отделение ГИТИСа. Для поступления, среди прочего, требовалась характеристика с места работы. Начальник актерского отдела киностудии Горького Смирнов соорудил Татьяне нужный документ, в котором описывались мыслимые и немыслимые достоинства юной актрисы. Подписали документ Герасимов, Донской, Шукшин, Кулиджанов, Ростоцкий и другие видные режиссеры. 

Документы пришли в ГИТИС. Раевский, зав кафедрой актерского мастерства, внимательно изучил характеристику и недоуменно произнес:

— И что мы с этим будем делать? А зачем тебе учиться, ты же, судя по бумаге, и так гениальная актриса.

— Не знаю... — пролепетала Татьяна.

— Ну хорошо, дай слово, что четыре года во время учебы не подойдешь к киностудии.

— Я... Не могу... — честно произнесла Таня.

— Ну ладно. Ну а сколько тебе лет? Семнадцать?!.. М-да, хорошо, мать, сохранилась.

— Почему я решила стать актрисой? — переспрашивает Татьяна Николаевна. — Да потому, что ничего другого не умела делать. Я на съемочной площадке с десяти лет. Тогда я училась в московской школе, а режиссер Александр Митта ходил по классам, набирал детей для своего фильма. Так я и снялась в своей первой ленте «Звонят, откройте дверь», в крошечном эпизодике.

Первую главную роль Таня Клюева получила в фильме Евгения Шестобитова «Акваланги на дне».

— Тогда я впервые оказалась в Крыму, в Судаке, — вспоминает Татьяна Николаевна. — Крым для меня был счастьем. А как горько было уезжать... Все мои новые знакомые оставались у моря, а мне предстояло возвращение в шумную столицу... Режиссер меня утешал, а напоследок произнес: «Ничего, Танечка, ты еще вернешься. Вот выйдешь замуж за военного и будешь жить на юге».

Слова эти оказались пророческими.

***

В актерской жизни, особенно заморской, издавна «модны» многочисленные разводы и женитьбы. Легкая жизнь, легкие чувства, легкие отношения...

А сколько мужей было у красивейшей актрисы Клюевой (Татьяна Николаевна была, кстати, одной из первых советских фотомоделей), эталона сказочной женской красоты на экране?

— Я однолюб, — утверждает Клюева. — Причем во всем. Один дом, один муж, один город. А со своим Димой я познакомилась еще в школе. За одной партой сидели. После школы Дима Гагин поступил в высшее Калининградское военно-морское училище, а когда вернулся... сделал мне предложение. Его распределили в Севастополь. А чуть позже за ним поехала и я...

После слякотной мартовской Москвы Севастополь предстал Татьяне гигантским букетом из роз. Все в городе цвело и благоухало.

— Я помню, как первый раз пошла с мужем в севастопольский ресторан «Бригантина». Там были в основном морские офицеры. Заходим, с нами все здороваются и меня по имени называют. В тот день там оказался весь флотский экипаж корабля, которым командовал Дима. Каждый из его офицеров приглашал меня на танец и считал своим долгом рассказать о том, как Дима меня любит.

Порой Дмитрий уходил в море надолго. Тогда на корабле была лента с Таниным фильмом. Сотни раз пересматривал Дима сказку, наизусть все помнил. Но всегда с замиранием смотрел на экран, когда Варвара мечтательно повторяла за нянькой: «...Сердце у него было пылкое. Вот бы и мне такого повстречать с пылким сердцем!»

И Кинобог услышал Танины-Варварины слова. Повстречала.

Тем временем, на берегу Татьяна писала мужу письма. Одно за другим. Ежедневно.

— Мне казалось, что если я не напишу, с Димой что-нибудь случится. Вот и не пропускала ни дня. Да разве я одна такая? Все севастопольские жены ждали своих мужей...

***

Со времен «Варвары...» прошло немало лет, но Татьяна Николаевна выглядит отлично. Она по-прежнему красива, наполнена энергией добра и мудрости. Правда, косы у нее уже нет.

— Недавно срезала, — смеется актриса.

Сегодня член Союза кинематографистов Украины Татьяна Клюева (Гагина) занята пропагандой отечественного кино. Она пытается сберечь, сохранить то, что ушло и может быть забыто. Но, занятая общественной работой, она не распрощалась с кино:

— После десяти лет перерыва меня пригласил на роль в многосерийном фильме «Остров любви» замечательный украинский режиссер Олег Бим. Но все равно, не прочтя ни строчки, я поехала в Киев.На студии «Укртелефильм» последний раз Татьяна Николаевна была двенадцатилетней девчонкой. Спустя годы она шла по знакомым коридорам и встречала костюмеров, гримеров, которых не видела столько лет. Она здоровалась, и ее узнавали. 

И вот Татьяна Клюева в огромном павильоне с «летающей» камерой. Декорации комнат выполнены в стиле эпохи девятнадцатого века. Оказалось, что Татьяна Николаевна, по роли, хозяйка этого дома.

— Кино снимали быстро. В восемь утра я была на площадке, заканчивали в двенадцать ночи. Выключали свет, уходили. А я еще долго сидела прислонясь к стенке, дурела от запаха павильона и боялась уйти, вдруг завтра этого уже не будет?Когда съемки с моим участием были окончены, группа провожал меня на вокзал, на это время даже приостановили смену, что вообще невероятно. Татьяна Николаевна вернулась в Севастополь. И вдруг через несколько дней звонит режиссер и трагическим голосом произносит, что семьдесят метров пленки оказались техническим браком, что нужно срочно приехать еще раз, и еще раз переснять...

— Я не знаю, как я добиралась, — говорит Татьяна Николаевна. — Не помню, на чем ехала или летела, но меня, словно ветром сдуло. Казалось, что через мгновение я снова оказалось в Киеве...

Но пролетели и эти дни. И снова вокзал. И снова на платформе съемочная группа. Поезд трогается.

— Мы любим тебя, Танюша, — кричит вслед Олег Бим.

— И я вас, — отвечает актриса. — И желаю вам... Еще метров сто бракованной пленки!

— Я тебя убью! — машет кулаком режиссер. 

***

Татьяна Николаевна на секунду замолкает. Во внезапной тишине — легкий хруст. Лохматая такса по кличке Федя грызет мою фотобленду. За окном отдаленный шум улицы. Хозяйка еще подливает кофе и подвигает печенье. В лучезарных глазах секундная грусть И снова разговор о хорошем. О муже и сыне Яне.Переехав с мужем-офицером на юг, Татьяна Николаевна продолжала сниматься в фильмах, но не так часто, как во время столичной жизни.

— Свой план в кино я все же недовыполнила, — вздыхает Татьяна Николаевна.

Я спросил у Татьяны Клюевой, как бы она поступила, если бы ей пришлось выбирать между звездной карьерой в кино и семьей. Ответ последовал сразу же:

— Выбрала бы семью. А по-другому для чего жить? Я понимаю, что артист должен иметь апломб, ведь тщеславие — профессиональная черта актера. Но у меня это стерто. Это, безусловно, нехорошо. Но с моим характером это не стыкуется.Меня почему-то огорчило признание Татьяны Николаевны о том, что она, по ее мнению, «не выполнила план в кино». Даже если это так, Татьяна Клюева наверняка перевыполнила план в другом — в высшем предназначении женщины. В Любви. Татьяна Николаевна безумно любит мужа и сына. И они отвечают ей тем же. Еще четвероклассником ее Ян на какой-то праздник сочинил маме стихотворение. Клюева достает из альбома сложенный листок. Читает:

Тоненькая девочка с экрана,

Улыбаясь, смотрит на меня.

Сколько в ней задора и азарта, 

До чего похожа на меня!

Я с такой бы подружился б точно, 

И она бы поняла меня.

Голос у нее, как колокольчик, 

Добрые, веселые глаза.

Крутится, меняясь, кинолента.

Все до кадра помню наизусть.

Я сижу опять в притихшем зале,

А на сердце почему-то грусть.

Тоненькая девочка с экрана,

Улыбаясь, смотрит на меня.

Кто поверит, что девчонка — мама,

Мамочка любимая моя...

Прощаясь, жму Дмитрию Сергеевичу крепкую руку моряка. Целую ручку Татьяне Николаевне. Она чмокает меня в щеку и тут же, спохватившись, пытается стереть помаду.

— Не нужно, — останавливаю я. — Пусть будет.

— А что вы, Алексей, скажете жене?

— Скажу, что меня поцеловала Варвара-краса.

Воспоминания актрисы…

- В кино я попала случайно, - вспоминает Татьяна Николаевна. - Александр Митта снимал фильм «Звонят, откройте дверь!», и ему для массовых сцен требовалось много детей. Пришли и в нашу школу - в фильм вошел маленький эпизод, где я, 12-летняя девочка, читаю речевку. Во время съемок ко мне подошел незнакомый дядечка и спросил: «Что ты умеешь делать?» - «Все!» - не задумываясь ответила я. - «А в какой роли хотела бы снятся в кино?» - «В главной!» Оказалось, что это был замечательный детский режиссер Евгений Шерстобитов, который и пригласил меня в фильм «Акваланги на дне». Так что первый поток писем захлестнул меня еще до «Варвары…». Как-то он меня спросил: «А ты на письма отвечаешь?» - «Как же можно на такое количество ответить?!» - удивилась я. «Да кто ты такая! - рассердился Шерстобитов. - Люди старались, тратили свое время! Будь добра - в день хоть на два-три письма, но отвечай!» И я послушалась…

Запрещали есть

- А Роу как с вами обращался?

- Держал в ежовых рукавицах. Я ж молоденькая была, только после школы. Снимали мы под Звенигородом, и мне после работы хотелось на танцы, погулять вволю. А Роу булавкой прицеплял подол моего платья к своим длинным синим трусам и так ходил по деревне, чтобы я не сбежала. Боялся, что со мной что-нибудь случится… Потом новое дело - оказалось, что я не влезаю в платья, сшитые для меня на заказ. Александр Артурович запретил мне есть. Выдавал на обед лишь пучок редиски и пучок петрушки. Суточные мне тоже не платили. В таком же положении оказался и Георгий Милляр - ему категорически было запрещено употреблять спиртное. В день, когда «нормальным людям» кассир выдавал деньги, мы с Георгием Францевичем понуро брели к домику режиссеров комбинированных съемок и садились на лавочке. Режиссеры нас жалели и украдкой совали из окошка рубль на двоих.

- И как же вы им распряжались?
- Отправлялись в близлежащую деревню под названием Каринская. Надо было пройти по висячему мосту над речкой: и там стоял маленький лабаз. Милляр брал для себя жуткий портвейн за 82 копейки, а мне покупал на сдачу конфет или колотого сахара. Мы сидели у речки, болтали, и нам было замечательно вместе!

- Почему же при таком старте не сложилась ваша кинокарьера?
- Такая судьба. Когда я оканчивала институт - уже знала, что Роу будет снимать новую сказку с моим участием. Он звал к себе в больницу, где лечился, хотел показать сценарий. Но я не успела его навестить - Александр Артурович скончался… После я время от времени снималась, но, видимо, это были «не те» фильмы. А затем я приняла для себя как для актрисы очень жестокое решение - вышла замуж за своего бывшего одноклассника, капитана дальнего плавания, и уехала с ним в Севастополь.