Утром, преднамеренно выгуливая собаку через рыночек (свежих летних ягод к завтраку прихватить), неожиданно надыбала на селянку к прекрасному не чужду: она между кодой клубники и увертюрой малины и разноцветной смородины лаванду из своего сада вплела. Конечно же, забрала последние полкорзинки, как не взять-то, мы же не во Франции!

Везла на работу -- знакомилась, вернее, знакомились в городском транспорте со мной. Например, кондуктор в автобусе. Шла, продиралась сквозь толпу, возмущалась уже с утреца усталая женщина, унюхала и припала: Сразу подумала, откуда у вас сирень, а потом догадалась -- лаванда. Можно я рядом с вами постою, понюхаю? -- Да запросто! Расстались приятно. Она мне рассказала про грядущее на выходных солнцестояние и душицу с мятой, а я оставила ей после себя легкий флер подаренным просто так, для хорошего настроения дня, букетик лаванды. Сделать человека счастливым -- трудно, а сделать ему приятно -- легко.

Пронеслась на работу в горку, каблуки не ломала -- сегодня им табу, с лету, не передохнув (дела большие ждут), навертела букетики в первый попавший под руку самый медицинский расходный материал -- крафт-бумагу, поставила в лохматую годами корзинку, да и пошла по коридорам рабочим. Нет, в этот раз не привычным нраву Штирлицом, а, черт подери, фиалкой с Монмарта, моих медицинских женщин поздравлять: Бонжур! Здравстуйте! Доброго ранку! Я сегодня Жозефина, но не Богарне, уж простите, а это -- лаванда, на языке цветов лаванда  значит "я вами очарована".

И, черт с ними, на самом деле, с теми на горе, раздутыми и надутыми рабочими начальниками-мужиками, которые сегодня, в канун, забыли нас, женщин-медиков с грядущим праздником профессиональной деформации поздравить, мы не в обиде, потому, что знаем: бабам, у которых есть в заначке лаванда, никакая моль не страшна.