… глазу еще не заметны, ведь день по-прежнему широк, просторен и светел. И соловьи еще не умолкли, все также на рассвете заливают округу громким пением, а с приходом сизых сумерек нестройным хором орут лягушки, и ежи еще шастают туда-сюда неторопливо, важно вразвалочку по проторенным дорожкам между высокой, сочной летними красками травы – эй, ты, прохожий горожанин, берегись, не споткнись! Но глубоко внутри уже завязалась тугим узелком тоскливая немота черных месяцев –брей, слегка пощипывает, покусывает, подергивает болью ноющего зуба – приноравливается.

С каждым зрелым годом моя весна все ярче, лето короче, а зимние холода все больше выживанием, арктическим испытанием на прочность. С каждым годом, что в минус мне, все больше спешу успеть напитаться просторным светом до того, как схлынут прозрачные воды, умолкнут птицы, и земля превратится в холодный лед, тороплюсь надышаться терпкостью долгих дней, сладостью кротких ночей, тороплюсь настучать миру сбивчивый, аритмичный мотив своего заполошенного сердца, наглядеться, раздеться и искупаться в чем мать родила в новолуние последних дней июня.

Холодно. Бодро. Плыву. Все еще живу живой вопреки и наперекор. Себе! Ловлю в глаза голубой – цвет глубокой воды и высокого неба. Говорят, он символ одиночества, дум и мечтаний. Незабудки забылись, дельфиниум отцвел, васильки напрочь выцвели. Купила наспех ломоть рокфора, нарисовала криво мечту. Каждый сам себе голубой охотник без правил.

Серия сообщений "Охота на радугу":
Часть 1 - Леточко красное
Часть 2 - День зреет
Часть 3 - Воскресное утро
Часть 4 - В последнее время
Часть 5 - Две минуты в минус
Часть 6 - Праздник первых синеньких
Часть 7 - Все, конечно, мы братья по разуму, только очень какому-то разному (с)