Исполняется сто лет со дня рождения Алексея
Маресьева. Благодаря повести Бориса Полевого для
нас это не только реальная личность, но и человек-
легенда.


Герой Советского Союза, летчик, потерявший после ранения ноги и сумевший вернуться за штурвал самолета, - его имя было знакомо каждому. О легенде советской авиации и прототипе героя «Повести о настоящем человеке» рассказывает сын летчика Виктор Маресьев.

- Война. Московский госпиталь переполнен ранеными. По коридору на каталке везут в морг покрытого простыней умирающего лейтенанта. Гангрена, заражение крови, врачи уверены: не жилец. Мимо проходит профессор Теребинский: «На операционный стол его, живо!» Хирурги ампутировали летчику обе ноги, но жизнь спасли.

До этого воскрешения в стенах госпиталя Маресьев пережил еще одно - в лесу. Как это было, мы знаем из «Повести о настоящем человеке» Бориса Полевого. 4 апреля 1942 года в районе Демянского котла (в Новгородской области) самолет Маресьева был подбит и упал на территории, занятой немцами. Восемнадцать суток летчик, раненный в ноги, ползком пробирался к линии фронта, питаясь тем, что найдет: корой деревьев, ягодами, шишками.

- Отец не любил вспоминать тот случай, - признается его сын. - Но про свое падение рассказывал. Самолет упал на лес, отца выкинуло на елку, по веткам он сполз на снег. Снег в лесу был еще глубокий, это спасло ему жизнь. Некоторые не верили, что медведь на него тогда в лесу напал. Мол, это придумал Полевой. Но медведь действительно был. После падения отец потерял сознание, а когда очнулся, видит: рядом сидит шатун. «Я все пытался расстегнуть молнию на меховом американском комбинезоне, чтобы достать из-под ремня свой ТТ», - вспоминал папа. Медведь его не трогал, думал, что он мертвый. А мертвечиной эти звери не питаются. Когда отец дернулся, зверь тут же лапой замахнулся, разорвал комбинезон, но папа успел выхватить наган и стрельнул медведю в голову. «Всю обойму в него выпустил, - рассказывал отец. - Медведь рухнул. Хорошо, на бок упал, а если б на меня, кранты бы мне...»

Говорили, якобы отец в лесу питался консервами немецкими. Нет! Он голодный полз до деревни. Раз поймал ежа да ящерицу. Ящерица ему хвост оставила, он его пожевал и выплюнул. А ежа разодрал, но съесть не смог...

Полуживого летчика подобрали сельские жители. В начале мая за ним прилетел самолет из Москвы и доставил его в госпиталь. Еще в госпитале Маресьев начал упорно тренироваться.

- Когда стало ясно, что отец будет жить, он сразу решил вернуться на фронт, - рассказывает его сын. - Самым сложным было убедить медкомиссию, что он физически здоровый человек. Он тогда даже с медсестрами отплясывал, а его культи под протезами кровоточили... Долго ноги потом заживали.

Маресьев научился управлять самолетом и летал с протезами.



- Отец горел желанием победить врага. И шел к цели, чего бы это ни стоило, - объясняет Виктор Маресьев.

В июне 1943-го Маресьев прибыл в 63-й Гвардейский истребительный авиационный полк. А уже 20 июля во время воздушного боя он спас жизнь двум летчикам и сбил два вражеских истребителя. За этот подвиг старший лейтенант Маресьев был удостоен звания Героя Советского Союза. Всего за время войны он совершил 86 боевых вылетов и сбил 11 самолетов врага: четыре - до ранения и семь - после.

В 1944 году герой неба согласился стать инспектором-летчиком и перейти из боевого полка в управление вузов ВВС.

- Папа работал под руководством Василия Сталина, сына Иосифа Виссарионовича, в ВВС Московского военного округа, - рассказывает Виктор Маресьев. - Отец хорошо отзывался о Василии как о командующем. Конечно, называл его немножко взбалмошным парнем, не без гульбы... В 60-х годах Василий подарил папе пару бутылок домашнего вина. Мне тогда лет 12 было, отец мне полфужера налил, говорит: «Попробуй вина Сталина».

Общенародная известность к летчику пришла в 1946 году - после выхода книги «Повесть о настоящем человеке».

- Почти все в повести Полевого правда, - считает сын летчика. - А то, что фамилию героя поменял c Маресьева на Мересьева, так это его право. Отец предполагал: мол, если бы он вдруг спился, произведение бы запретили. А с другой фамилией, может, и оставили бы.

- Ваш отец хотел, чтобы его фамилия была в книге?

- Нет! Он говорил: «Воевали все. Сколько на свете таких людей, на которых Полевого не нашлось». Немало было летчиков, которые без ног летали.

С Полевым они вместе ездили в командировки, выступали на встречах. Как-то прилетели в Америку. Отец с трапа быстренько сбежал, а Полевой споткнулся. На следующий день пошли возлагать венок. Американцы берут венок и идут к Полевому. А вручать по протоколу должен Маресьев. Полевой спрашивает: «Почему мне?» «Вы же Маресьев!» Решили, что тот, кто споткнулся, тот и без ног.

- После войны отец летал?

- Последний раз - на учебном самолете в начале 1950-х.

Но всю жизнь любил небо. После премьеры оперы Прокофьева «Повесть о настоящем человеке» в Большом театре сказал: «Хорошо сымитирован звук мотора!» Евгений Кибкало, солист Большого театра, говорил ему тогда: «Алексей Петрович, знаете, как тяжело петь лежа...»

Сергей Сергеевич Прокофьев
ПОВЕСТЬ О НАСТОЯЩЕМ ЧЕЛОВЕКЕ
Опера в трех актах (десяти картинах)
по одноимённой книге Бориса Полевого










Когда режиссер Александр Столпер снимал фильм по «Повести о настоящем человеке», то предложил отцу сыграть летчика Мересьева. Папа отказался: «Самого себя? Да вы что!»





Отец много общался с актером Павлом Кадочниковым, который его играл, они обсуждали роль. Кадочников признавался, что во время съемок клал в сапоги шишки, чтобы было больно ходить.

- Конечно, я с детства знал, что мой отец герой, - продолжает Виктор Алексеевич. - Характер у папы был бойцовский. Он даже когда на протезах ходил с палочкой, не опирался на нее, а как-то стремительно отталкивался, грудь вперед. Народ его полюбил, так же как Гагарина, Жукова, Чапаева. Кстати, с Юрием Гагариным судьба его сводила. Даже раз помог. Отец после войны мечтал приобрести катер. Долго добивался разрешения, и ему позволили. Поставил он катер на прикол на базе ЦСК. А в 70-е годы Гагарину подарила катер датская королева. Юрия Алексеевича вызвали на Лубянку: у нас не принято катера иметь, отдайте нам, он нам пригодится, а вам будем давать покататься. Юрий Алексеевич и обратился к моему отцу за советом: как сделать, чтобы отвязались. Отец помог, и катер Гагарина встал рядом с отцовским. Нашему отец придумал название «МАГВА» - Маресьев Алексей, Галина (жена, наша мать), Виктор (я), Алеша (мой младший брат). А Гагарин назвал свой катерок «Дружба».

Когда Гагарин погиб, отец очень переживал...

- После войны отец возглавлял комиссию по обустройству бывших фронтовиков, - вспоминает Виктор Алексеевич. - Ему тогда было 30 с небольшим. Пришлось окончить Высшую партийную школу. Он засел за политэкономию, английский. Окончил аспирантуру при Академии наук, защитил диссертацию. Стал кандидатом исторических наук.

Он работал секретарем Комитета ветеранов войны, и все знали: Алексей Маресьев - главный защитник ветеранов. Их проблемы он воспринимал близко к сердцу, бросался на помощь. Однажды его вызвали в ЦК и сказали: «Не превращайте комитет в собес!» Он в ответ хрипел: «Как так?! А зачем он тогда нужен?»

Чиновники решили активность отца переключить в другое русло - сделали из него первого зама председателя и поручили заниматься международными делами.

- Знаменитому летчику, наверное, много чего дарили?

- Отец стеснялся принимать подарки. Приезжала где-то в 80-е годы в Москву делегация испанских авиаторов. И среди них был один, причастный к королевской семье. Он говорит отцу: «Алексей Петрович, я подсунул королю книжку «Повесть о настоящем человеке». Он ее прочитал, и мы решили вам подарить виллу в Испании». Отец в ответ руками замахал: «Мне этого не надо! Я не езжу дальше Кисловодска!»

- Говорят, ему Сталин первую машину подарил?

- Не подарил, а закрепил за ним пожизненно служебный автомобиль с водителем. «Сталинский автомобиль» был у него до конца жизни - марку машины регулярно обновляли.

В советские годы отцу был положен «Запорожец» как инвалиду. Он его не брал. И тогда на его 50-летие ЦК распорядилось выдать Маресьеву «Москвич». С завода пришла делегация: мы специально для вас поставим ручное управление. «Не надо мне ручного управления!» - возмутился отец. И ездил сам за рулем до 70 лет.



Он никогда не пользовался своей славой, жил очень скромно. Иной раз я ему объясняю: тебе, отец, люди предлагают от чистого сердца, а ты не принимаешь - это даже неприлично! Он сердился: «Ты, Витька, не разводи эту купетчину».

Я ему: «Пап, ты спишь на кушетке. Тебе хотят кровать хорошую подарить - почему отказываешься? Или давай я тебе кровать куплю!» Но он так и спал на кушетке. А она узенькая. У него протезы, он падал с нее несколько раз. И все равно ни в какую: «Не надо мне никакой роскоши».

Однажды к нему домой пришли снимать иностранные телевизионщики. Поозирались и говорят: ну понятно, эта квартира у вас рабочая, но наверняка есть еще дома, где вы живете нормально? Он в толк не мог взять: «Что значит нормально?»

Наша семья всю жизнь прожила в Москве в четырехкомнатной квартире, которую отцу выдали как герою в 1948 году.

Он получал от государства хорошую зарплату, но она почти вся уходила на лекарства для моего младшего брата - инвалида. Алеша в три года в детсаду запихнул себе щепку в нос, она обломилась и там осталась. Врачи не усмотрели. Это дало инфекцию в мозг, и в пять лет ему поставили диагноз «эпилепсия». Брат всю жизнь (он умер в 44 года) принимал по 10 - 12 таблеток четыре раза в день. А они были очень дорогие.
- Вам не хотелось стать летчиком, как отец?
- Нет. О том, кем я работал, не говорю. Могу только намекнуть: в том, что у нас неплохие отношения с Бразилией, есть и моя небольшая заслуга.
- Как ваш отец ушел из жизни?
- В тот день в Театре Российской армии был намечен вечер по случаю его 85-летия. Буквально за час до начала концерта у него случился инфаркт. Вечер начался с минуты молчания...

КСТАТИ
Найдены обломки
- Самолет, на котором отец разбился, ищут, - рассказал последние новости Виктор Маресьев. - Ранее несколько раз натыкались на обломки, но все оказывались не те. А недавно поисковики позвонили мне и сказали: знаем место, где самолет отца разбился, поднимем его в июне. Хотели поднять к юбилею, к 20 мая, но я попросил: не надо этих «ударных строек».

ОЧЕНЬ ЛИЧНОЕ
Гулякой не был, но разок попался
- Ваш папа любил выпить?
- Нет. Рюмку-две, не больше. Берег здоровье. Гулякой не был. Правда, разок попался.
- Это как?
- А как мужики попадаются? Отец однажды завел любовницу. Мать все узнала: и место их встреч, и кто такая. Звонила в гостиницу и под видом уголовного розыска, и от управления КГБ, от комитета ветеранов, от комитета защиты мира. Она вывернула наизнанку эту бедненькую полюбовницу отцовскую. Отца вызвали в центральный комитет ветеранов и говорят: «Алексей Петрович, если будешь разводиться, мы не против». Потому что Галину Викторовну все знали!

Отец познакомился с матерью в 1945 году, они сразу поженились. Мама отца по-своему любила, но она была человеком жестким, с очень тяжелым нравом. У отца был действительно ангельский характер. Она его пилит, а он молчит. Я ей, бывало: «Не устраивает - разводись. Ты всю жизнь за его спиной живешь». Она же, как замуж вышла, больше не работала. У нее до отца были еще женихи, один - музыкант, другой - поэт. И она очень прагматично решила: «Музыкант выпивать будет, поэт - гулять, а Маресьев без ног никуда от меня не денется». Так всю жизнь и прожили...

Отец умер 18 мая 2001 года. Следом, через год - мой брат. А 1 февраля 2003 года - мать. Сейчас мы с сыном вдвоем живем, ему 29 лет.


Алексей МАРЕСЬЕВ родился 20 мая 1916 года в городе Камышине Саратовской губернии. Получил специальность токаря по металлу. Мечтал быть летчиком, подавал документы в летное училище, но не принимали по здоровью - в детстве перенес малярию, после чего страдал ревматизмом. Занимался в аэроклубе. В 1937 году был призван в армию. Служил в 12-м авиапогранотряде на острове Сахалин, затем был направлен в 30-ю Читинскую школу военных пилотов, которую в 1938-м перевели в Батайск, где он и встретил Великую Отечественную войну.

В честь Маресьева названа малая планета 2173 Maresjev. Его имя носят улицы в Москве, Актюбинске, Ташкенте, Горно-Алтайске, Чернигове и других городах. Посвященная Маресьеву «Повесть о настоящем человеке» в советские годы была включена в школьную программу. Эта книга более 80 раз издавалась на русском языке, 49 - на языках народов СССР, 39 - за рубежом.

Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
источник-http://www.spb.kp.ru/daily/26531.3/3546915/



Кто ещё у нас «Маресьев»?

Благодаря книге Бориса Полевого о легендарном летчике
Маресьеве узнала вся страна. Но были и другие герои,
которые, несмотря на полученные травмы и увечья,
продолжали оставаться в строю. Причем не только в годы
Великой Отечественной.
Так уж, видно, на роду нам написано, что вся отечественная ис-
тория пронизана битвами. Захватчики накатывали на Русь с раз-
ных сторон, мы вели порой по нескольку войн одновременно.
Видимо, это и выковало тот самый русский характер — когда
в минуту испытаний люди становились не просто крепкими и
умелыми ратниками, а настоящими победителями, завоевать ко-
торых невозможно. «Армия массового героизма» — так назвал
книгу о своих бойцах командующий 62-й армией маршал Васи-
лий Чуйков. Но это определение подходит и для всей нашей ар-
мии — Русской, Красной, Советской, Российской. Как былин-
ные богатыри: лишился правой руки — переложи меч в левую и
продолжай бой.

Достаточно вспомнить знаменитого полководца Михаила Ил-
ларионовича Кутузова. Будучи трижды раненным в голову, с ис-
калеченным глазом, он продолжал служить Родине. Впрочем, по-
добное поведение было достаточно распространенным среди
русских офицеров. Вот, скажем, генерал Глебов: оставался на
службе, имея 10 ранений и 3 контузии. А генерал Булатов в боях
и походах был ранен 28 раз. На многочисленных портретах тех
лет мы нередко видим бравых вояк: кто в черной перчатке на од-
ной руке, скрывающей изуродованную конечность, кто с наглаз-
ной повязкой, иные опираются на инвалидную трость или саблю.
О том, как бились эти люди, может рассказать хотя бы история
участника Бородинского сражения, начальника штаба 6-го пе-
хотного корпуса полковника Федора Монахтина. Казалось бы,
кабинетная генеральская должность, какой здесь может быть
личный героизм? Но штабной полковник лично повел батальон
отбивать батарею Раевского у французов, получил в этой атаке
два удара штыком, однако остался в строю. И только после пули
в живот однополчане вынесли его с поля боя. За доблесть был
произведен в генерал-майоры. Служить бы ему, возможно, еще
много лет, но генеральских эполет Монахтин так и не примерил.
Генерал Липранди вспоминал: «Впоследствии под Тарутином мы
слышали, что Монахтин, узнав о занятии французами Москвы,
сорвал с себя с досады перевязки и погиб». К слову, именно Мо-
нахтин стал прообразом одного из героев стихотворения Ми-
хаила Лермонтова «Бородино»: «Полковник наш рожден был
хватом: слуга царю, отец солдатам...»

Не менее известны примеры героизма бойцов, получивших
тяжелые увечья и в период Первой мировой. 27 мая 1917-го в
Петрограде приступили даже к формированию отрядов добро-
вольцев из воинов-инвалидов. Желающих оказалось неожиданно
много: первая часть отправилась на Западный фронт уже летом.
Но самую яркую страницу добавила в славную летопись Великая
Отечественная.

Опять же малоизвестный факт: подвиг, подобный
маресьевскому, еще ранее совершил другой летчик-истребитель
— Захар Артемович Сорокин. Сражаясь в полку легендарного се-
вероморца, первого дважды Героя Советского Союза Бориса Са-
фонова и уже имея на своем счету четыре сбитых вражеских са-
молета, он 25 октября 1941 года уничтожил огнем и тараном два
немецких «мессера». Пилот получил ранение в ногу, однако сумел
посадить поврежденную машину в снежной пустыне. Продолжать
сражение пришлось на земле — неподалеку приземлились и вы-
жившие немецкие летчики. Сорокин ликвидировал двух гитлеров-
цев, но, сойдясь врукопашную, получил удар финкой в лицо. С ра-
неной ногой, распоротым лицом и выбитыми зубами, будучи из-за
этого не в состоянии что-то пережевывать, он шесть суток шел к
своим. А когда силы кончились, продолжал двигаться на восток
ползком. Как и Маресьев, отморозил ноги. Добрался.
Затем госпиталь, ампутация ступней и — демобилизация. Лет-
чик не сдался. Добиваясь возвращения в строй, дошел до са-
мых верхов советского военного командования. И убедил. Осе-
нью 1942-го вновь попал в родной сафоновский полк. В феврале
1943-го сбил седьмой самолет врага. Сражался Сорокин до конца
войны. Был удостоен не только звания Героя Советского Союза,
но и ордена Британской империи.

Другой ас, Леонид Георгиевич Белоусов, воевал, несмотря на
то, что правая нога у него была ампутирована выше коленного
сустава — уникальный случай. А ведь были и еще несколько пи-
лотов, лишившиеся конечностей. Впрочем, авиацией дело не
ограничивалось.

Легендой Советской Армии остается единственный в мире
офицер, воевавший без обеих рук, — дважды Герой Советского
Союза генерал-полковник Василий Степанович Петров. Полу-
чив в 1943-м тяжелейшее ранение, перенеся множество опера-
ций, он через год возвратился на фронт. Хотя ему и предлагали
должность секретаря райкома партии в Москве. Героем и настоя-
щим рыцарем Петров был во всем. За несколько дней до Победы,
в Германии, его вновь тяжело ранили прицельным выстрелом.
Истекая кровью, он приказал оцепить район и задержать снай-
пера. Наловили много. Когда у пленных спросили, кто стрелял,
из строя вышел унтер-офицер — судя по нашивкам и наградам,
воевавший уже давно. Немцу, конечно же, грозил расстрел. Пе-
тров в последующем вспоминал: «Лежа на носилках, я смотрел
на этого парня и думал: «Этот человек прошел всю войну. И сей-
час, когда до ее окончания остаются считанные дни, он должен
погибнуть? Несправедливо!» И Петров произносит: «Никаких
расстрелов! Приказываю вам сейчас же посадить этого человека
в бронетранспортер, вывезти за линию соприкосновения войск
и отпустить с миром».

Вот так бились наши воины. Сила их духа, равно как и другие
блестящие качества, — настоящий пример для подражания во
все времена.
Вадим БОНДАРЬ-газета "Культура"№18-2016.