Заявления по поводу начавшейся войны, сделанные вчера Гитлером и Молотовым, - выступившим в роли «рупора» Сталина – напоминают диалог в аду, если предположить, что ад – это некая оборотная сторона нравственной вселенной, где добро и зло, правда и ложь поменялись местами. Каждая из сторон обвиняет другую в «беспримерном вероломстве», во всех тех преступлениях, что совершила она сама, обе называют друг друга лжецами и предателями. Эти два выступления – самая подходящая увертюра к акту агрессии, не имеющему прецедента в истории, как хвастливо заявил Гитлер, к вторжению, фронт которого простирается от Белого до Черного моря.

Они раскрывают причины, по которым в ходе этой войны может случиться все что угодно. Нельзя мыслить обычными категориями ожидаемого и неожиданного, когда имеешь дело с людьми, чьи мысли движутся в неизвестном направлении, полностью оторванные от любых мерок логики, порядочности и последовательности, лежащих в основе общепринятых законов человеческой расы.

«Я тщательно и мучительно все взвешивал, обрекал себя на месяцы молчания, но настал час, когда я, наконец, могу высказаться откровенно», - заходится в крике Гитлер, и действительно, этот невероятный монолог, в котором он сказал все, что хотел, приближается к истине: в том плане, что проливает свет на его собственный мыслительный процесс. Вчера в Times был напечатан отрывок из «Майн кампф», который мог бы служить хорошим предисловием к заявлению Гитлера. С самого начала он проповедовал ложь в качестве политического инструмента, отдавая предпочтение большой лжи перед малой. Утверждая, что пропаганда неизменно должна адресоваться только массам, он подчеркивал: «Учитывая примитивность и простоту их ума, они скорее падут жертвой большой лжи, чем малой. С помощью пропаганды людям можно внушить все, даже то, что рай – это ад, а самая жалкая жизнь – райское наслаждение».

Никто не знает философию Гитлера лучше, чем Сталин – он всегда мастерски владел той же тактикой. Вряд ли стоит сильно сочувствовать советскому вождю, ставшему жертвой вероломства. Именно он дал «зеленый свет» нынешней войне(? - Э.В.), направил агрессию на Запад, чтобы поучаствовать в грабеже и спасти собственную шкуру(? - Э.В.). Именно он расчистил путь(? - Э.В.) (цитируем Молотова) «клике кровожадных фашистских правителей Германии, поработивших французов, чехов, поляков, сербов, Норвегию, Бельгию, Данию, Голландию, Грецию и другие народы». И вот воздаяние свершилось: пакт с Германией ударил по нему бумерангом.

Даже печальная история политики «умиротворения» не знает примеров такого подкупа и таких уступок, как те, которыми обменивались Сталин и Гитлер. В конце концов, эти двое были не просто объектами умиротворения, но и первостатейными умиротворителями, и то, что подобная политика провалилась даже в отношениях между ними, говорит о многом.

Теперь, однако, Россия стала жертвой германской агрессии, и это склоняет чашу весов в ее пользу в достаточной мере, чтобы оправдать заявление в поддержку Советов, с которым без промедления выступил Черчилль. Обвинение Гитлера о якобы существовавшей «коалиции» между Британией и Россией – чистый вымысел. Хорошо известно, что в Москве откровенно игнорировали британского посла сэра Стаффорда Криппса. Он постоянно грозил подать в отставку, поскольку его положение было невыносимым.

Это лишь одна ложь из сотни, которые Гитлер сплетает в апологию самому себе, достигающую новых высот в плане фальсификации и новых глубин падения в плане внутренней противоречивости. Либо он уже начал верить собственной лжи, – а это фатально для любой двуличной тактики – либо нервничает, понимая, что никто ему больше не верит.

Рано или поздно придет время, когда немецкий народ осознает безумие этой «политики вращающегося дервиша». Постоянные намеки Гитлера на подрывную деятельность России против правительств не только балканских стран, но и самого Рейха, говорят о том, что он уже встревожен признаками недоверия к своему режиму.

Война с Россией – нагляднейшее доказательство того, что пакты с Гитлером не только ничего не стоят, но и не работают.  Молотов утверждает, что Германия не предъявляла советскому правительству никаких требований, и хотя напряженность между двумя странами, проявившаяся в последние две недели, противоречит его словам, есть все основания полагать: уступки, которые Берлин требовал от Сталина, были настолько неприемлемы, что, пойдя на них, он просто не смог бы сохранить власть. Это означает, что нацисты с самого начала замыслили агрессию, из чего, в свою очередь, можно сделать два вывода. Первый из них заключается в том, что решающее слово, похоже, принадлежит уже не осторожным людям, до сих пор руководившим военными усилиями Германии, а «горячим головам». Успешные «молниеносные войны» в Польше, Франции и на Балканах убедили этих азартных игроков, что Россию можно быстро поставить на колени стремительным и массированным наступлением по всей границе.

Другое – более вероятное – объяснение состоит в том, что Гитлер просто не мог больше брать Сталина «измором». Война с Россией означает, что ему нужны русская нефть и зерно – не только для того, чтобы готовить свою военную машину к серьезным задачам, стоящим перед ней теперь, когда вмешательство Америки в конфликт вполне назрело, но и для того, чтобы кормить голодное население Европы, которую он низвел до нищеты.

Возможно, ему удастся одержать требуемую быструю победу, но и здесь он, возможно, не учитывает трудностей с эксплуатацией ресурсов России уже после того, как они попадут к нему в руки. Ведь пока основой успехов Гитлера был не его собственный талант, а такая мощная сила, как немецкая организованность и эффективность. Не исключено и другое: одержанные победы просто ударили ему в голову. Однако сегодня немцы, должно быть, уже задают себе горький вопрос: Какую цену мы должны платить за эти победы?