Я вообще к дыму нормально отношусь. То есть, ввиду моих легочных заболеваний, мне от него немного плохо, дышать трудно и кашляется сильно, поэтому у меня нет никаких романтических воспоминаний связанных с кострами. Но в целом я ничего против дыма не имею. И даже чувствую себя вполне сносно. Двойная доза лекарств, бессонница, но в целом ничего смертельного.
Меня вот что удивляет. Люди, обитающие в эти дни в Москве... над дымом прикалываются. "Смотри как заволокло! Ух ты! Соседнего дома не видно! Круто! А у тебя респиратор какой? А у меня синенький, под цвет губ". В общем, все кто не при смерти, пребывают в нормальном расположении духа. А вот знакомые из других городов звонят и спрашивают, как мы тут выживаем. Сегодня написал знакомый из Китая, который не писал года три-четыре, уточнить, жива ли я еще. Просил позвонить тренеру, он сам пытался, но безрезультатно, хочет знать жив ли и тренер. Только тренеру бесполезно звонить, он оглох еще во время Второй Мировой, с тех пор такие мелочи как телефонные звонки, не омрачают его существование.
И мне вот подумалось, а вдруг эти люди, находящиеся за двести километров от МКАДа и дальше, в чем-то правы? И нет ничего такого уж веселого в сыпящемся с неба пепле, техногенно-красном солнце, проглядывающем изредка сквозь плотную дымовую завесу и попытках по возможности приуменьшать количество пожаров, дабы не тревожить население?
Беда в том, что если мы перестанем весело меряться респираторами, тыкать пальцем в футуристическое солнце и спорить в каком районе была хуже видимость, лучше никому не станет. Не придет к нам добрый дядя и не потушит полыхающие леса и деревни. И будем мы продолжать задыхаться в смоге, только уже не весело, а грустно.
В пятницу попыталась купить билеты в Питер. Когда мне начали предлагать авиа, я намекнула, что это не самый надежный вариант. На что агент радостно ответила - "Ерунда, из Шереметьево пока летают!" В общем, пока еще не все потеряно.