О, жгучее уродство красоты!
Ты давишь на меня незримо, но весомо …
Я лишь поэт всего, а не великий Шломо,
и не пойму, чего хотела ты.
Во что преобразились звуки слов?
Чем стать могли они, но всё-таки не стали?
Не осень, но зима Батыем грозным валит,
чтоб спрятать под покровами снегов
единый сплав печали и тоски,
но без любви… Её, как будто адский пламень,
вдруг выжжет из души моей. И мне стихами
так трудно говорить; ведь у строки,
где пламя жечь должно, одна зола
сереет вместе с пеплом и чернеет уголь.
Сковали кандалы меня ль, верёвка туго ль
связать сумела – плохи все дела.
Ведь слаще для меня любовных пут
навряд ли кто-то мог найти на этом свете,
но в первый раз я был в такие пойман сети,
что жить нельзя и смерти не дадут.
Костлявой приглашенье я не шлю
и не спешу туда, куда мы все успеем.
Но боль – зараза – села всадником на шею
и правит, куда хочет, во хмелю.
О, как искрится снега серебро!
Деревья в белом – на балу невесты-девы…
О, Боже правый! Сотвори, прошу я, Еву.
Пожалуйста! Ну, вот моё ребро.
REXTHER АЛЕКСАНДР
|
|
Хорошего вечера...