В колонках играет - Deep Purple/Burn
Знаки -- они везде. Читаю сегодня новость на опеннете про 30-летие X11, а там в комментах:
"Вспомнился Вернор Виндж, его "Глубина в небе", где-то 8000 год нашей эры, Земля вымирала дважды и перезаселялась человеками из колоний, но на звездолетах до сих пор стоит нечто Unix'образное хе-хе"
Ну, думаю, это знак: пора писать про эту самую "Глубину в небе". 8-)

В общем, суть такова: в космической глубине сталкиваются лбами три расы. Ну то есть как три... благородные космические торговцы Кенг Хо (у них даже один из кораблей назывался "Невидимая рука": ну, вы поняли. Удивительно только, почему там не было корабля "Атлант, расправивший плечи". 8-) и злобные подлые и коварные тоталитаристы-эмергенты -- дальние потомки землян-колонизаторов, развитие которых пошло разными путями -- по сути всё-таки одна и та же раса. А вот коренные обитатели планеты, вокруг которой и разворачивается вся эта суета -- гигантские разумные пауки, на момент их открытия экс-терранами находящиеся примерно на уровне развития человечества 20-х годов XX века и разделённые на несколько противостоящих друг другу государств. Ну примерно как на Земле в том же XX веке.

Один из главных героев книги Эзр Винж.23 (созвучие с фамилией автора -- совпадение? Не думаю. 8-) отправляется к загадочной планете за немеряными сокровищами с целым флотом, как один из представителей Великих Семей, спонсировавших экспедицию. Общеизвестно, что двигателем прогресса является торговля, коя по сути своей -- прежде всего товарообмен, а посему чем выше будет развитие потенциального торгового партнёра, тем больше высокотехнологичных плюшек от него можно получить в обмен на товары собственного производства (о гораздо бо́льшей выгоде торговли по типу испанцев с индейцами автор, судя по всему, предпочитает не думать, поскольку тогда рухнет стройная концепция благородства и высокой культуры торговцев, кои стремятся всемерно развивать, а не банально грабить своих потенциальных партнёров). Ну да ладно, не будем о грустном.

В общем, торговцы и эмергенты обнаруживают как то, что планета таки заселена, так и наличие друг друга. И если с населяющими планету аборигенами несколько проще, т.к. уровень развития их цивилизации не даёт им никаких шансов в противостоянии потомкам терран, то что делать этим потомкам друг с другом -- сложный вопрос, отягощаемый нехилым запасом ядрёного оружия на бортах. Естественно, никто не хотел умирать, а посему начались неторопливые переговоры, завершившиеся внезапной перестрелкой, начатой... благородными торговцами. По крайней мере именно так сказали выжившие эмергенты выжившим торговцам, но т.к. победа эмергентов оказалась пирровой, пришлось подключать к работе и побеждённую нацию презираемых воинами торгашей: мол, так и так, мы тут одни не выживем, но и вы сами по себе не выживете, так что мы обязаны сотрудничать до тех пор, пока вы нам нужны, муа-ха-ха.

Справедливости ради, эмергенты действительно оказались редкими сволочами и патологическими садистами -- по крайней мере, их фюрер Томас Нау и его сподвижники были именно таковы вследствие весьма специфического естественного отбора вождей: вовремя предать -- это предвидеть, падающего -- толкни, воля к власти во все поля и т.п. Именно поэтому помимо превентивного ядерного удара был использован весьма своеобразный управляемый вирус -- т.н. "мозговая гниль", производящая некие нейротоксины, при неограниченном действии быстро убивающие мозг, а под контролем (т.н. "фокус") стимулирующая работу мозга т.н. "зипхеда" в определённом, заданном программой направлении. Так, например, фокусированный лингвист готов был жизнь положить на расшифровку языка и письменности арахнидов, фокусированный пилот управлял техникой так, как никогда не смог бы обыкновенный человек, фокусированный биолог мог всё свободное от бодрствования время заниматься той же генетикой, а фокусированный резчик по камню или пластмассе, например, с микронной точностью выводил грандиозное панно на тему победы цивилизованных эмергентов над ордами Френкийского Орка -- вплоть до смерти от истощения на рабочем месте, поскольку директора по человеческим ресурсам тема экономии таки тоже волновала. Разумеется, при таком настрое для фокусированных не существовало ничего, кроме их работы, поэтому их гигиеной в оптовом порядке приходилось заниматься надсмотрщикам. Но упаси Б-г помешать фокусированному работать! Такой высокомотивированный узкий специалист просто порвёт любого за своё святое право сгореть на работе. И вот так получилось, что любимую женщину Эзры Винжа, лингвиста высшего класса Триллиан Триксию Бонсол тоже фокусировали, и теперь её больше не интересует ничего, кроме языка арахнидов. В том числе и сам Эзр.

В общем, сюжет закручен лихо. Казалось бы, уже понятно, что будет дальше и почему это случится именно так, ан нет: внезапно читатель узнаёт некие дополнительные детали, основательно меняющие картину. Так происходит и с образом самодовольного придурковатого старикашки Фама Трингли: ей-Богу, когда этот дятел с ушами выложил эмергентам детали использования наноботов, так и хотелось дать ему по башке, но потом выясняется, что и сам Фам далеко не так прост, и наноботы -- не только то, о чём он рассказал своим заклятым партнёрам. Но потом. 8-)

А вообще, конечно, эта мозговая гниль и технические средства управления ею -- страшная штука. Например, можно послойно чистить человеческую память от нежелательных воспоминаний: увидел человек то, что ему не положено видеть, понял то, чего ему не положено понимать -- добро пожаловать на чистку, и ты снова послушный и добропорядочный член общества, винтик, осознающий своё место в Системе и тешащий себя надеждой, что всё идёт так, как нужно. И фюрер на самом деле не так уж и плох, просто иначе он не может вытащить нас всех из того положения, в которое мы сами себя загнали своим непониманием друг друга. А когда всё закончится, тогда и все фокусированные получат свободу от жизни. И ведь фюрер сам идёт нам навстречу, разрешая деловую активность: он же прекрасно понимает, что мы, торговцы, иначе устроены, мы лучше работаем не из-под палки. Да и вообще "он не тако-о-ой плохо-ой че-елове-е-ек..." (петь на мотив похоронного марша, см. "Человек, который совратил Гедлиберг" М.Твена) Просто не все понимают его благие намерения, но все обязательно поймут, да и он сам изменится, и своего заместителя приструнит, и директора по человеческим ресурсам на место поставит...

Отлично понимает ценность технологии фокусирования и сам основатель Кенг Хо как межзвёздного торгового объединения: одно дело -- гигантская торгово-промышленная корпорация, и совсем другое -- галактическая Империя, нуждающаяся в самоотверженных особях, отдающих свои таланты на общее благо, и отдельные жертвы на этом пути -- не такое большое зло. Поэтому захват и использование в своих целях башен-излучателей и Центра вирусной технологии и средств управления оной жизненно необходимы любому, метящему в Императоры. Правда, есть ещё и такая эфемерная штука, как совесть (см. команду "не то" в "Открытии себя" Владимира Савченко), но при желании и это можно преодолеть, если нужно. А так ли оно нужно, если внутри что-то неосознанно противится? Да и живой пример перед глазами -- человек, когда-то до последнего сопротивлявшийся захватчикам, а теперь, после фокусировки, давящий любые ростки неповиновения своим хозяевам. И хозяева, гордящиеся победой над Френкийским Орком -- кровожадным чудовищем, смертельно опасным монстром, потому что такая мифологизированная победа гораздо почётнее реальной перемоги по хорватскому сценарию над стариками, женщинами и детьми. И от этого всего всё-таки тошнит.

В общем, извилистые повороты сюжета затягивают и держат в напряжении до самого конца. И когда вводятся новые действующие лица, не сразу понимаешь, о ком именно идёт речь. Так, например, едущий на своём "релмайтхе" в Ставку молодой офицер Шерканер Андерхилл, встречающий свою будущую жену Викторию. Вроде бы человек как человек, останавливающийся по дороге отдохнуть у сдающей комнаты бывшей учительницы. А вот и их разговор:
"Леди Энклерр нагнулась со своего насеста, впервые с момента его прибытия на какой-то заметный промежуток времени замолчав. Потом спросила:
- Знаешь историю о ленивых лесных феях?
- Конечно.
- Я ее сделала серьезной частью катехизации, особенно для пяти-шестилетних. Она насчет аттеркропов, потому что они выглядят, как маленькие кобберы. Мы изучали, как они отращивают крылья, и я им рассказывала о тех, что не готовятся к Тьме, которые все играют и играют, пока не станет слишком поздно. Я из нее смогла сделать страшный рассказ. - Она сердито прошипела в пищевые руки."

Опаньки... 8-)
Кстати, что ещё лично мне положительно понравилось, так это подход к описанию цивилизации кобберов-арахнидов. Как мне кажется, цивилизация разумных существ вряд ли сможет обойтись без различной одежды, в т.ч. статусной -- да хотя бы военной формы со знаками различия. Здесь одежда присутствует, хотя с человеческой точки зрения она и выглядит странновато. Но больше всего мне понравилась изобретательность автора, когда пришлось коснуться кобберских имён: казалось бы, фамилии типа "Смит", "Андерхилл" или "Лайтхилл", имена "Джил", "Эмбер" или "Виктория" применительно к паукам звучат как минимум странно, но фокус в том, что Триксия Бонсол, переводя с низского, переводила по смыслу в т.ч. и имена -- исключительно для лучшего понимания, разумеется. По-моему, очень хороший, убедительный ход. А ещё в книге несложно заметить дань вежливости одному из основателей современной научной фантастики Герберту Уэллсу: обнаруженное на Арахне вещество с антигравитационныыми свойствами назвали каворитом (ну, вы поняли. 8-)

Казалось бы, при чём тут глубина? А дело в том, что звезда, названная Мигающей, действительно мигает: сорок с лишним лет активности сменяются двумя сотнями лет практической тьмы, когда лишённая солнечного тепла планета застывает, замёрзший воздух снегом выпадает на её поверхности (снова привет Уэллсу и "Первым людям на Луне"), а обитатели планеты уходят в относительно тёплые глубины проводить в спячке пару сотен лет. Местная Церковь Тьмы, кстати, считала, что новорождённый коббер получал душу только от прикосновения Тьмы, а т.н. "внефазные" дети, рождённые вне зависимости от солнечного цикла, суть не разумные существа, но психически и духовно неполноценные недочеловеки, угрожающие обществу и подрывающие нравственные устои общества. В частности, в одном из местных государств влияние т.н. "Братства" (экстремистско-фундаменталистской религиозной группировки) было столь сильно, что это государство было готово на превентивный ядерный удар по неверным схизматикам -- и именно на эту силу сделало ставку руководство эмергентов во главе с Томасом Нау. Паучьи государства должны были обессилеть в ядерной войне, после чего интервенты-эмергенты должны были окончательно добить потенциально опасных и поддержать тиферов и Братство, поскольку двум тоталитарным режимам проще понять друг друга и договориться -- особенно с позиции силы одного из них.

Но и пауки оказались не лыком шиты: им удалось не только обнаружить пришельцев-наблюдателей, но и воспользоваться взаимопроникновением компьютерных систем в собственных целях, чтобы заблокировать наиболее опасные функции чужих устройств. Это говорила уже не человек Триксия, это говорила Триксия-паук, Триксия-Виктория:
"И тут Бонсол резко вскинула голову и глянула прямо в глаза Фама - как почти никогда не поступали зипхеды, даже играя роль.
- Это значит, что мы блокируем вас, а вы нас, - сказала она. - Моя Виктория всегда думала, что вы все чудовища и что никому из вас нельзя верить. Теперь мы все за эту ошибку расплачиваемся.
Зипхедовская чушь, чуть более осмысленная, чем обычно. Но Фам спустился к креслу Бонсол. Рот его раскрылся в неподдельном изумлении, как у человека, чей мир только что перевернулся вверх дном и который стремглав валится в безумие. И когда он наконец заговорил, слова его тоже были безумными.
- Я... по большей части мы не чудовища. Если бы удалось снять взаимный блок, вы сможете взять управление всем на себя? А потом... потом мы окажемся предоставлены на вашу милость. Как мы можем вам верить?
Бонсол не ответила, глаза ее блуждали, руки шарили по консоли. Тикали безмолвные секунды, и леденящая догадка будто кралась по позвоночнику Трага. Нет..
Точно через десять секунд Триксия Бонсол заговорила снова:
- Если вы восстановите полный доступ, мы сможем самое важное взять под контроль. Насчет доверия... - Лицо Бонсол исказилось странной гримасой - одновременно насмешливой и тоскующей. - Вы знаете нас куда лучше, чем мы вас. Решайте сами, каких чудовищ вы боитесь больше."

Ядерная война закончилась быстро: не так уж и много зарядов долетели до своих целей, а многие просто не взорвались. Пленных зипхедов пауки отдали практически сразу и без проблем: сложно судить полуразумное (в смысле не контролирующее себя полностью, а находящееся под внешним управлением) существо, поскольку его вина -- весьма сомнительный вопрос. Относительно здоровых тоже пришлось отдать, т.к. фактически всех исполнителей верхушка эмергентов использовала вслепую. А вот с правой рукой фюрера, патологическим садистом Ритцером Брюгелем, возникла лёгкая заминка: мадам Андервиль поначалу решила было, что его тоже хотят освободить, и возмутилась до глубины души, но ей растолковали, что этого засранца, виновного в тысячах смертей, будут строго судить и таки покарают.
-- Люди добрые, да что же это творится-то? -- воздела она руки к небу. -- У нас тут, понимаете ли, наука, у нас биология, нам же надо изучать человеческий организм, его реакцию на раздражители, на различные вещества, исследовать болевой порог, а вы забираете у нас и этот экземпляр? Если вас беспокоит действительно достойное наказание, то в качестве подопытного кролика жить и мучиться он у нас будет о-о-очень долго. 8-)
-- Ах, вон оно что... -- протянул терранский парламентарий. -- Так это же меняет дело! ЗАБИРАЙТЕ. 8-)

Нетрудно представить себе реакцию сверхчеловека Брюгеля на такой расклад: а мене-то за що? Да за всё. И за всех -- убитых как лично, так и по приказу. Всё-таки есть на свете справедливость, и это радует.

Кстати о чудовищах. Весьма занимательны слова Триксии о людях с точки зрения кобберов:
"- Я знаю, как выглядят люди для арахниан. Бледные, мягкие, как личинки. Существуют похожие вредители и съедобные животные. Но мы для них не так ужасны на вид, как они для нас. - Она подняла на него глаза и на миг улыбнулась. - Очень умилительно, как вы должны поворачивать голову, чтобы смотреть. Вы не понимаете, но любого арахнианина с отцовской шерстью на спине, да и большинство женщин при близком разговоре это очаровывает."
Представьте себе: существо всего с двумя детскими глазами, способное поворачивать голову при разговоре, как маленький ребёнок -- ну разве это не умилительно? Люди для жителей Арахны -- просто няшечки. 8-)

Так что не удивительна и сложившаяся между Триксией и Викторией дружба:
"Триксия покачала рукой в жесте, означающем утешение и понимание.
- Я хотела сюда прилететь еще тогда, когда вышла из Фокуса. У меня такое чувство, будто я наконец стала личностью, а с тобой - как будто у меня есть семья.
Одна из свободных рук Вики приподнялась и потерла локоть Триксии.
- Для меня ты всегда была личностью. Я помню день, когда погибла Гокна, когда Генерал рассказала нам о тебе. Папа нам показал журналы, до самого того дня, когда ты впервые вышла с ним на контакт. Тогда он думал, что вы, переводчики, что-то вроде искусственных интеллектов. Но мне ты казалась личностью, и я думала, что ты очень любишь папу."

Не удивительно и то, что частично расфокусированная Триксия вполне сознательно отказалась от дальнейшего снятия фокуса, чтобы остаться связующим звеном между двумя мирами, равной частью которых она стала, научившись понимать пауков так же хорошо, как и людей. Теперь у неё появилась своя огромная семья, пусть и не человеческая. А её человеческие собратья в это время уже готовили далеко идущие планы: сначала -- подрыв империи эмергентов изнутри, а уже затем, после Освобождения -- бросок к ядру Галактики, туда, откуда, собственно, и явилась Мигающая с Арахной. Тридцать тысяч световых лет -- да, сейчас это невозможно, но ведь когда-то считалось невозможным и вырваться за пределы собственной планеты, а ко времени возвращения Фама на Арахну общие усилия людей и пауков вполне могут дать обоим мирам необходимые технологии. Кстати, здесь автор не менее оптимистичен, чем в своё время советские фантасты -- да хотя бы те же Стругацкие, писавшие о Мире Полдня, или Иван Ефремов с его Великим Кольцом. И, наверное, с этой мыслью согласился бы и Шерканер Андерхилл, этот ослепший Эйнштейн паучьего мира, ушедший умирать в ледяную пустыню с животным-поводырём после исчезновения своей жены. Но умирать ли? Или залечь в глубине ещё на пару сотен лет, чтобы дождаться, когда взрастёт посеянное им, когда паучья раса начнёт обживать глубину небес -- и увидеть дело рук своих?

"Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру."

"Время жить и время спать, в мире много надо знать".