В колонках играет - Трибунал Натальи Медведевой/Да, Смерть!
Сегодня с утра где-то в ЖЖ-шных дебрях наткнулся на упоминание о не читаной мною ранее книге тов. Шекли "Цивилизация статуса", поискал да и проглотил с разгону. Шекли как мастер альтернативных социумов таки великолепен, и этот роман ИМХО логически продолжает тему, затронутую в "Билете на планету Транай" -- вопрос об относительности понятия Закона и логических последствиях курса на неограниченную свободу личности. Главный герой внезапно осознаёт себя в роли заключённого на планете, населённой изгнанными с Земли преступниками, где определяющий жизнь общества Закон разительно отличается от правил жизни, принятых на Земле: убийства повышают социальный статус гражданина, употребление наркотиков вменяется в обязанность, как и участие в религиозной жизни общины, включающей чёрные мессы, поскольку, как говорит местный священник, Дядя Ингмар, "культ Зла является культом самого себя и потому единственно верным культом. Личность, которой мы поклоняемся, есть идеальное социальное существо, человеческое содержимое в нише общества, готовое ухватить любую возможность продвижения; человек, принимающий смерть с достоинством и убивающий без унизительного чувства жалости. Зло есть действительное отражение безразличной и бесчувственной Вселенной. Зло вечно и неизменно, хотя проявляется в различных формах многообразной жизни."

Издевательской пародией на теодицею выглядит продолжение частной проповеди Дяди Ингмара, служителя культа Великого Чёрного: "Теперь спрашиваем: почему Великий Черный позволяет даже иллюзии Добра существовать во Вселенной Зла? И ответ - в Законе Необходимых Противоположностей, ибо Зло нельзя определить как таковое без обязательного контраста. Лучший контраст - противоположность. А противоположность Зла есть Добро."

Ничего не напоминает? "Делай, что хочешь -- в этом весь Закон" (привет мистеру Кроули). Новый прекрасный мир, из Альфы превратившийся в Омегу, поощряет атомизированный индивидуализм настолько, что "на Омеге закон хранился в тайне. Опытные использовали его знание против вновь прибывших. При помощи неравенства и культивируемого невежества власть и привилегии оставались в руках старейших жителей. Конечно, движение наверх не остановить. Но его можно замедлить и сделать чрезвычайно опасным."

Только вот беда в том, что тов. Баррент, высланный с Земли за убийство, не чувствует в себе желания убивать просто так, just for fun и повышения статуса ради -- в отличие от множества своих новых сограждан. И пытается до конца разобраться в себе, пройтись по закоулкам собственной личности и восстановить стёртые воспоминания земного прошлого. В конце концов ему всё-таки удаётся добраться до Земли благодаря помощи подпольной организации, предчувствующей скорый конец цивилизации, построенной на самоубийственных принципах: "Вот представьте: все сконцентрировано вокруг убийства. Праздники - предлоги для массовых убийств. Даже закон, регулирующий интенсивность преступности, начинает давать осечки. Мы живем на краю хаоса. Безопасности нет нигде. Хочешь жить - убивай. Единственный способ подняться в статусе - убивать. Безопасно только убивать - больше и больше.
Ограничители преступности - кажущиеся. Фикция. Все разлагающиеся общества сохраняют иллюзию благопристойности до конца. А конец омегианского общества приближается."

Оставлю в стороне прозрачные параллели с Идеальным Нацистским Государством ("Так как мы признаем в Государстве высшее проявление способности человека ко Злу, мы также поклоняемся Государству, как сверхчеловеческому, хотя и не божественному, созданию"), требующим уничтожения неправильных во имя сплочения NaziЇ: расовая чистота требует и непрестанных чисток, в том числе и среди относительно чистых расово, поскольку только рафинированная раса может быть свободна от ошибок и нечистой совести, являющихся плодами привнесённого генетического мусора. В общем, главный герой оказывается на Земле, превращённой в автоматизированный рай на два миллиарда человек, где можно жить в собственное удовольствие за маленьким исключением: творческие способности человека не востребованы за ненадобностью. Весьма показательно высказывание глаголизатора Мартина Хоннерса о своей работе: "В настоящее время я занят пятым пересозданием "Лорда Джима" - как можно глубже вчитываюсь в оригинал, а затем переписываю книгу так, как сделал бы сам Конрад, живи он сегодня. Это занятие требует величайшего усердия и артистичности. Одна описка может испортить всю работу. Необходимо в совершенстве знать словарь Конрада, темы, характеры, настроения... И книга будет не простым повторением, а внесет что-то новое."

А шеф Секретной Полиции оказался более радикален в формулировках: "Наши энергия и способности уходят на никчемные цели; личность замкнулась на себе. Мы мастерим старинную мебель в соответствии с рангом и статусом, а тем временем нас тщетно ждут неисследованные планеты. Мы давно кончили развиваться. Стабильность принесла застой, и мы ему подчинились." Ему проще -- он менее скован необходимостью маскировать свои мысли, хотя даже он не в состоянии сказать ничего о работе т.н. "закрытых классов", где с раннего детства каждой человеческой особи вбивают в подсознание правила, необходимые для исправного функционирования отлаженного механизма земного общества: никто не помнит, что происходит в закрытых классах, и попытки это выяснить граничат с непристойностью.

Тов. Баррент сталкивается и с земным священником (общемировая религия уже давно представляет собой синтетический сплав предшествующих верований), и тут между ними происходит следующий разговор:
"- Личность может веровать во что угодно, если только несет священный Дух Человеческого Воплощения. Ибо наш культ есть культ Человека. И дух его есть дух божественного и священного добра.
- Не могли бы вы определить понятие "добро", гражданин аббат?
- Пожалуйста. Добро - есть сила внутри нас, вдохновляющая людей на общение и содружество. Культ Добра является культом самого себя и потому единственно верным культом. Личность, которой мы поклоняемся, есть идеальное социальное существо; человеческое содержимое в нише общества, готовое ухватить любую возможность продвижения. Добро есть действительное отражение любящей и лелеющей Вселенной. Добро непрерывно изменяется во всех своих аспектах, хотя его проявления... У вас странное выражение лица, молодой человек.
- Простите. Мне кажется, что-то похожее я уже слышал."

Замкнутый круг сходящихся противоположностей: практически теми же словами говорили о Высшей Силе, действующей внутри нас, и Дядя Ингвар, и Алистер Кроули, для которого Бог таки есть Любовь, и уже не важно, что кроулианский Бог на самом деле представляет собой Сатану.

И всё-таки главному герою удаётся то, ради чего он вновь оказался на Земле: он вспоминает всё. И свою невиновность, и вложенную в его подсознание в закрытом классе презумпцию виновности, когда любое подозрение истолковывается в сторону обвинения, в т.ч. самообвинения (в этом мире люди уже научились самоарестовываться)... и тут срабатывает автоматическая блокировка, включающая волю к самоубийству: первое правило закрытых классов -- никогда не вспоминать о происходящем в закрытых классах, где умные машины проштамповывают сознание человеческих личинок.

С трудом представляю себе, что должно произойти после прибытия на практически беззащитную и потерявшую готовность к сопротивлению Землю кораблей с Омеги, заполненных возвращающимися заключёнными (почему-то вспоминается Великий Поход армии Темучина на городскую цивилизацию долин из "Конных варваров" Гаррисона), так что концовку романа можно считать в какой-то степени открытой. Но под конец просто невозможно не процитировать слова офицера-охранника, обращёнными к зекам перед высадкой на Омегу:

"Все вы преступники. У вас одна общая черта - неспособность выполнять основные обязательные правила человеческого общества. Эти правила необходимы в цивилизованном обществе. Нарушив их, вы совершили преступление против человечества. Поэтому человечество отторгло вас. Вы - палка в колесах цивилизации и изгнаны в мир вам подобных. Здесь вы вправе создавать свои законы и умирать по ним. Здесь свобода, которой вы жаждали, - неудержимая и губительная свобода роста раковых клеток."

И чем больше я смотрю на происходящее вокруг, тем больше мне кажется, что в нынешних зонах хаоса разной степени управляемости здесь и сейчас уже формируется вожделенный молодыми да ранними Мир Абсолютной Свободы -- свободы раковых клеток. Свободные Территории, где жизнь человека не стоит и ломаного гроша, на периферии Цивилизованного Мира, постепенно теряющего волю к жизни.