27 января Михаил Барышников празднует свой 65-й день рождения. Возраст для артиста балета более чем солидный. Но речь о пенсии или хотя бы длительном отдыхе не идет. Да и отмечать свои дни рождения Барышников терпеть не может. Юбилеи он встречает в трудах и заботах.



 

  Начать с того, что Миша (так его зовут поклонники во всем мире) продолжает танцевать, хотя и любит время от времени интриговать общественность разговорами об «окончательном» уходе со сцены. Конечно, он давно оставил классические партии, да и современный танец – увлечение последних лет – исполняет выборочно. «Они что-то делают для старика», – отважно кокетничает Барышников, рассуждая о поставщиках своего нынешнего репертуара.

Его фамилия на афише по-прежнему производит магическое впечатление на публику, тем более что этот на редкость умный артист действительно выбирает репертуар с умом. В последние годы он показывал к примеру, номер, который знаменитый европейский хореограф Матс Эк специально поставил для Барышникова и своей жены – блистательной в прошлом танцовщицы Анны Лагуны. Показал «Годы спустя» хореографа Бенжамена Мильпье.



  

Совсем недавно Барышников станцевал в новом спектакле своего любимого хореографа Марка Морриса. Балет называется A Wooden Tree («Деревянное дерево»), в его основе лежат музыка и стихи актера, поэта и музыканта Айвора Катлера. Этот эксцентричный шотландец с сильным налетом сюрреалистического юмора спровоцировал Морриса на опус для восьми танцовщиков, среди которых скромно работает Барышников, перевоплощающийся по ходу действия в безумного телеграфного оператора.

  На 2013 год намечена еще одна премьера – в новом балете «Человек в футляре». Танцы на чеховский текст делают авангардные хореографы Пол Лазар и Энни-Би Парсон, создатели нью-йоркского Big Dance Theater.Тем не менее интерес Барышникова к танцу сегодня, очевидно, слабее, чем страсть к драме. Драматический театр не так давно дал возможность ему впервые за много лет обильно поговорить по-русски – в спектакле «В Париже» по рассказу Бунина, поставленном специально для артиста московским режиссером Дмитрием Крымовым. Барышников сыграл белого генерала в эмиграции, встретившего позднюю любовь – официантку в столовой. Танца тут немного. Посмотрев спектакль, рецензент журнала «Нью-Йоркер» написал: «У меня было ощущение, что я видел нечто прекрасное, что произошло только там и нигде больше». Давая согласие Крымову, Барышников, всегда открытый новому, исходил из своего острого интереса к нетрадиционному театру. Настолько острого, что, как писали западные газеты, он «вложил 250 тысяч долларов собственных денег и еще 250 тысяч одолженных, зная, по его признанию, что эти деньги никогда не окупятся».

http://www.newizv.ru/2013-01-25/

Михаил Барышников поднял уровень мужского балетного танца на новую высоту. А когда о нём говорят как об артистическом гении, он прячется за самоиронию: «Слава – это лишний кусок сахара в стакане чая».

  Барышников снялся в фильмах «Белые ночи», «Это танец!», «Танцовщики», «Динозавры», «Кабинет доктора Рамиреса». С 1982 по 1987 год он выступал в специально созданных для него телепрограммах «Барышников на Бродвее», «Барышников в Голливуде», «Барышников: танец и танцовщик». Его жизнь в эмиграции вовсе не похожа на мытарства страдающего скитальца. Он был знаком с Жаклин Кеннеди и принцессой Дианой, дружил с Иосифом Бродским.

Стихи Иосифа Бродского посвященные Михаилу Барышникову.

Классический балет есть замок красоты,

чьи нежные жильцы от прозы дней суровой

пиликающей ямой оркестровой

отделены. И задраны мосты.

В имперский мягкий плюш мы втискиваем зад,

и, крылышкуя скорописью ляжек,

красавица, с которою не ляжешь,

одним прыжком выпархивает в сад.

Мы видим силы зла в коричневом трико,

и ангела добра в невыразимой пачке.

И в силах пробудить от элизийской спячки

овация Чайковского и Ко.

Классический балет! Искусство лучших дней!

Когда шипел ваш грог, и целовали в обе,

и мчались лихачи, и пелось бобэоби,

и ежели был враг, то он был — маршал Ней.

В зрачках городовых желтели купола.

В каких рождались, в тех и умирали гнездах.

И если что-нибудь взлетало в воздух,

то был не мост, а Павлова была.

Как славно ввечеру, вдали Всея Руси,

Барышникова зреть. Талант его не стерся!

Усилие ноги и судорога торса

с вращением вкруг собственной оси

рождают тот полет, которого душа

как в девках заждалась, готовая озлиться!

А что насчет того, где выйдет приземлиться, —

земля везде тверда; рекомендую США.

В гостях у Михаила Барышникова над Гудзоном. 1993 год.

  Барышникову принадлежат популярный русский ресторан «Самовар» в центре Нью-Йорка, специализированный завод по выпуску балетных одежды и обуви, популярная марка духов «Misha», которые раскупаются не хуже билетов на его спектакли. В конце концов, он награжден престижной американской премией Центра искусств имени Джона Кеннеди!

  Весной 1976 года он познакомился с молодой голливудской актрисой Джессикой Ланж. У них родилась дочь Александра, но союз, похоже, с самого начала был обречен – артист нуждался не в красавице звезде, провоцирующей вокруг себя бурные страсти, а в спокойной и преданной ему женщине. И он ее нашел. Это была Лиз Рейнхардт – внучка знаменитого театрального режиссера Макса Рейнхардта и бывшая танцовщица труппы Мэрса Каннингема. За десять лет у них появилось на свет трое детей – Питер, Анна и Софья. 

 Михаил Барышников занят танцем модерн. Его привлекает возможность выступать с танцевальными монологами. В одном из номеров, «Биение сердца», музыку заменял стук собственного сердца исполнителя, к которому прикреплены датчики, а усилитель передавал звук в зал. Сердце бьется – значит, жизнь и танец продолжаются.

Ещё о Барышникове: http://www.liveinternet.ru/users/4373400/post258540519/